Правильный лекарь 12

– Я понимаю, что ты прав, – вздохнул я. – Видимо завышенное чувство ответственности мне мешает. Когда мы ездили в Выборг, я думал попросить Панкратова прочитать за меня лекцию, но до этого не дошло.

– Он покочевряжится, но согласится, – ухмыльнулся отец. – Вот увидишь. Тем более, что у тебя такой весомый аргумент, ты едешь людей спасать.

– Мне кажется, я буду спасать людей, даже если захочу спрятаться ото всех в дремучем лесу в землянке, – усмехнулся я.

– Там у тебя от пациентов вообще отбоя не будет! – рассмеялся отец. – Так что лучше не надо. Раз уж тебя в большом городе уже много кто знает, то там тебя будет знать каждая белка.

– И бурундук, – хихикнула Катя.

– Это точно, – улыбнулся я, накалывая на вилку последний кусочек жареного сала.

Илья с сегодняшнего дня начал вести приём сосудистых больных самостоятельно. На всякий случай он сделал временной интервал больше, чтобы не торопиться и не получать осложнений.

– Если что зови, – сказал я ему, когда мы встретились в коридоре.

– Очень надеюсь, что не пригодится, – улыбаясь сказал он. – Но твоё предложение буду иметь ввиду.

На том мы и разошлись по своим кабинетам.

Всё-таки плановый приём пациентов с определённой патологией – это не экстренный, когда приходят или привозят пациентов неизвестно с чем. Здесь приходится только уточнить по диагностической карте зону и степень поражения и начинать работать.

Удаляя атеросклеротические бляшки третьему подряд пациенту, я уже начал скучать по обычному приёму. Не хватает какой-то остринки что ли, чтобы было что-то непонятное, с чем надо разбираться. Немного разнообразия в последнее время вносили пациенты, приходившие на плановый осмотр через несколько месяцев после лечения новообразования. Но и в этом случае никакой загадки, все они проходили сначала через кабинет Образцовой и на диагностической карте были точно обозначены мельчайшие метастазы.

Чтобы не терять этот навык, я в обязательном порядке зону поражения сначала сканировал сам, потом только определялся с тактикой. Первично поражённый орган сканировал в обязательном порядке, даже если Анна Семёновна там ничего серьёзного не нашла. Мне же надо увидеть, в каком состоянии находятся воссозданные из рубцовых тканей стенки желудка, кишечника, протоков. Со временем рубцовые ткани стенок стали ещё плотнее и угрозы нарушения целостности я нигде не обнаружил, значит тактика мной была выбрана верная.

Я как раз проверял состояние созданной мной стенки сигмовидной кишки, где три месяца назад была огромная опухоль, перекрывающая просвет кишечника. Один сегмент мне не понравился в плане тенденции развития рецидива, и я собирался его повторно обработать, когда в кармане зазвонил телефон. Трубку я решил не брать, пока не закончу работать с пациентом, а когда женщина встала и начала одеваться, решил поинтересоваться, кто звонил.

Номер неизвестный, скорее всего это тот самый Соболев, про которого говорил отец. Пока я размышлял, он позвонил снова. Я нажал на кнопку ответа.

– Добрый день! Это Александр Петрович? – из динамика прозвучал бодрый голос, не подходящий, как мне казалось, для человека его возраста.

– Да, всё правильно, – подтвердил я.

– Это Соболев Василий Иванович, – сказал мужчина, подтвердив мои предположения. – Мне Пётр Емельянович рассказал, как вы провели выходные. Это же надо, как повезло жителям Никольского, что вы решили в гости приехать! Нарочно не придумаешь. У вас будет возможность заскочить ко мне в ближайшее время? Хотелось бы поговорить не по телефону.

– Могу пожертвовать своим обеденным перерывом, – сказал я, взглянув на часы. – В начале первого я буду у вас.

– Вот и отличненько! – воскликнул мужчина. – Вот и прекрасненько! Просто так будет проще, чем я притащу к вам на работу половину своей лаборатории. Жду вас с нетерпением, Александр Петрович! Торжественно обещаю, чай с меня!

Чтобы увеличить интервал свободного времени, я постарался принимать пациентов побыстрее, не затягивать время и медитировать на ходу. Старания дали результат, без четверти двенадцать я уже приехал в городское управление эпидемиологии и спросил у вахтёра, где мне найти Соболева.

На двери кабинета висела табличка “Лаборатория №7”. Я вежливо постучал в дверь и уже знакомый бодрый голос прокричал: “Входите!” Какого-то сложного футуристического оборудования в лаборатории не было. Пара химических шкафов, холодильники, термостаты, стеллажи с коробками банками, пробирками, несколько рабочих столов, за одним из которых сидел коренастый лысоватый мужчина с выраженной проседью на висках. Он припал к микроскопу и что-то сосредоточенно изучал. Потом отпрянул от окуляра и взглянул на меня.

– А похожи на отца-то! – воскликнул Соболев, вскочил с вращающегося лабораторного табурета и бодрым пружинистым шагом направился мне навстречу, продолжая меня разглядывать. – Ещё как похож! Ну, рад приветствовать, Александр Петрович!

Довольно улыбающийся мужчина лет пятидесяти на вид пожал мне руку обеими руками, потом заозирался, куда предложить мне сесть.

– Садитесь на мой стул, – он указал рукой на свой табурет, с которого только что встал. – Раз уж у вас получилось прийти чуть пораньше, тогда перейдём сразу к делу. Я ведь правильно понимаю, что вы оказались в деревне случайно?

– Не то, чтобы случайно, – пожал я плечами. – Заранее не планировали, ехали в гости, предупредили о приезде, когда были уже в пути.

– Ну я имею ввиду, что вы не знали, что там люди болеют? – уточнил Соболев.

– Абсолютно, – покачал я головой. – Такой информацией мы не обладали. Узнали только на месте.

– Значит, никаких средств индивидуальной защиты на вас не было? – продолжал расспрос мужчина, продолжая при этом хитро, но по-доброму улыбаться.

– Не было, – кивнул я.

– Всё ясненько, – потирая руки сказал он и начал шарить по полкам, доставая какие-то пробирки и коробки. – Это вы, конечно, зря, Александр Петрович! – сказал он в игриво-шутливой манере, словно я отказываюсь от вкусного пирога. – Раз уж вы любите лезть на рожон неподготовленным, то средства индивидуальной защиты всегда с собой возите, даже когда собрались в лес за грибами!

– Обязательно учту ваши рекомендации, – усмехнулся я.

– Тем более, что они у вас есть, насколько я знаю, – сказал Соболев и почему-то хихикнул. – Вам же выдали всё, когда вы ездили в это несчастное Никольское с чумой бороться, наверняка что-то осталось.

– Нам изготовили костюмы на заказ, – подтвердил я. – И они хранятся в подсобке в госпитале.

– Положите несколько комплектов в машину, – широко улыбаясь продолжил Василий Иванович и поправил рукой отливающие серебром усики. – Они не занимают критичный объём.

– Согласен с вами, – улыбнулся я. – Теперь так и сделаю.

– Даже можете не трогать свои запасы, – сказал Соболев, вытаскивая с нижней полки стеллажа картонную коробку. – Вот, возьмите и положите прямо сейчас.

Он плюхнул на стол четыре свёртка. Я уставился на них, размышляя, куда их положить. Эпидемиолог наверно прочитал мои мысли, встал на полку стеллажа ногой и ловко достал с самой верхней полки небольшую пустую картонную коробку.

– Как раз должны влезть, – произнёс он себе под нос и затолкал туда все четыре комплекта. – Ну да, как раз четыре и влезет. Киньте коробку в багажник и пусть лежит. А теперь я хотел бы взять у вас некоторые анализы. Думаете для чего я спрашивал про защиту? Именно поэтому. Раз вы контактировали с больными, вполне могут быть какие-нибудь изменения.

– Да пожалуйста, – сказал я. – И спасибо за коробку и её содержимое.

– Всегда пожалуйста, – сказал Василий Иванович и поставил коробку перед дверью таким образом, чтобы я не смог без неё уйти. Заметив мою ухмылку, он пояснил: – А что? Не вы первый и не вы последний, кто забывает, да я сам такой. А теперь откройте широко рот и скажите а-а-а!

Я выполнил его просьбу, и он ловко взял ватным тампоном материал с миндалин. Следующим на очереди был нос, куда он залез другим тампоном, воткнув его потом в пробирку и плотно закупорив. Подписанные пробирки он поставил в штатив и временно отправил в термостат.

– Вот и благодарствую! – сказал он и снова улыбнулся. – Теперь я смогу познакомиться поближе, с кем вы там имели дело в Никольском. А теперь, так как биоматериалы для исследования получены, предлагаю перейти в мой кабинет и немного перекусить.

Выходить из кабинета первым должен был я, Соболев галантно пропустил меня вперёд и, естественно, я наткнулся на коробку с противочумниками.

– Я тогда сначала это отнесу, – усмехнулся я. – Чтобы точно не забыть.

– Жду вас у входа, – сказал мне вслед Соболев.

Я закинул коробку в багажное отделение и вернулся в здание. Эпидемиолог, как и обещал, ожидал меня недалеко от вахты и повёл потом в другую сторону. Кабинет его был относительно небольшим, но оформлен со вкусом и достаточно функциональным. При желании здесь можно было остаться с ночёвкой. В дальней стене была неприметная дверь. За ней мог быть санузел, но вполне возможно, что ещё одна комната. Я перевёл взгляд на письменный стол и онемел. Вот это скромный перекус! Здесь еды было достаточно до утра или до следующего обеда.

– А что вас так удивило? – игриво спросил Соболев. – Вы же сказали, что пожертвуете ради встречи обеденным перерывом, вот я и решил компенсировать вам эту проблему. Надеюсь, голодным не уйдёте.

– Да куда уж там! – усмехнулся я. – Мы ещё кого-то ждём?

– Других посетителей у меня в планах не было, – рассмеялся Соболев, усаживаясь за стол, я последовал его примеру. – Отведайте совершенно замечательный харчо, у нас тут небольшой ресторанчик за углом, там так вкусно готовят, что вся наша контора только там и обедает. Но, чтобы нам с вами туда не идти, я заказал доставку.

– Пахнет очень даже вкусно! – кивнул я, потянув воздух носом.

– А то ж! – усмехнулся Соболев. – Я знаю, что говорю. По жизни люблю харчо, но этот лучший.

Пока мы обедали, Василий Иванович продолжал сыпать вопросами. Теперь вполне понятно, почему мы не пошли в этот ресторан, а сидим у него в кабинете. Хотя, раз всё управление эпидемиологии ходит туда обедать, официантов там сложно чем-то удивить, наверняка рабочие вопросы разбираются и во время обеда.

– Кажется всё понятно с этим гриппом, – сказал посерьёзневший Соболев. – Я, конечно, всё равно проведу анализ, но уже почти точно могу сказать, что у нас такой грипп называют Танатосом, смертью на двух ногах. Давненько я не слышал про такие вспышки. Немного странно, правда, что заболели далеко не все, а только выборочно.

– Может потому, что они уже учёные там в Никольском? – предположил я. – Недавно ведь чуму пережили.