Полуночный ангел

Хорус.

Она вышла из купальни, окутанная клубами пара, с тысячами сверкающих капелек воды на загорелой коже. Взяв предложенный стакан, она одним долгим глотком осушила его и, не медля ни секунды, притянула меня к себе.

Наши губы слились в долгом, жадном и солёном от капель воды поцелуе. Её руки, прохладные и влажные, скользнули вниз по моей груди, чтобы нежно, но решительно ласкать меня через тонкую ткань штанов.

– Иди в душ, я подожду, – прошептала она, едва отрываясь от моих губ, и её дыхание было сладким от выпитого сока.

– Сию минуту, – голос сорвался на хриплый шёпот.

Я стремительно направился к купальне, но по пути не удержался и легонько шлёпнул её по упругому бедру – и тут же скрылся за резной дверью из тёмного дерева, прежде чем она успела ответить на дерзость.

Вода обрушилась на меня мощными потоками, смывая дорожную пыль и всю накопившуюся усталость. Не прошло и мгновения, как я уже выходил, капли стекая по разгорячённой коже. Полотенце, небрежно брошенное на дубовое кресло, оказалось в моих руках, и я неспешно стал вытираться, отлично чувствуя на себе её горящий взгляд.

Она лежала на широком ложе, застеленном мягкими тканями и мехами, босые ноги лениво покачивались в воздухе. Но в её глазах, устремлённых на меня, горел не просто огонь – там бушевала целая буря, дикая и ненасытная.

– Приготовься, – мои слова прозвучали низко, почти как звериный рык. – Я иду.

Отбросив полотенце, я приблизился к ложу. Мои пальцы уверенно обхватили её изящные лодыжки и перевернули на спину одним стремительным движением, притянув к самому краю. Она вскрикнула от неожиданности, но в этом звуке не было ни капли протеста – только нетерпение и вызов.

Опустившись на колени, я раздвинул её бедра, и вся её сладость оказалась перед моим взором. Она вцепилась пальцами в мои влажные волосы, подтягивая ближе, будто боялась, что я отступлю. Но зачем мне отступать?

Мой язык скользнул внутрь, исследуя, лаская, вкушая её, а пальцы нашли напряжённый бутон плоти, кружа вокруг него нежными, но требовательными касаниями. Она выгнулась, словно тетива лука, но я прижал её живот ладонью, не давая убежать, желая продлить её наслаждение.

– Обожаю, когда ты так… вся в моей власти, – прошептал я между поцелуями. – Когда дрожишь, когда не можешь сдержать стонов… Пусть слышат. Пусть знают, чья ты.

Она ответила только сдавленным стоном, но всё её тело затрепетало в моих руках.

А потом – она внезапно отстранилась, перевернулась с кошачьей грацией и встала на колени, опершись о резное изголовье. Её спина выгнулась соблазнительной дугой, а взгляд, брошенный через плечо, говорил яснее любых слов: «Возьми меня. Сейчас же».

Элион.

Я встретила каждый его мощный толчок, двигая бёдрами в унисон, пока волны нарастающего наслаждения не начали сотрясать моё тело сокрушительной силой. Мои стоны, громкие и бесстыжие, эхом разносились по каменным сводам наших покоев, но мне было плевать – пусть весь мир знает, как он заставляет меня терять голову.

Он попытался отстраниться в последний миг, но я вцепилась в его руку с силой.

– Нет… – прошептала я, и в моём голосе звучал не только приказ, но и мольба. – Останься со мной.

И он сдался, содрогаясь в моих объятиях, издав глухой стон моего имени.

Позже, когда дыхание немного успокоилось, я поднялась на колени, обвила его шею руками и притянула к себе, сливаясь в долгом, жадном, благодарном поцелуе.

– Пойду освежусь, – наконец выдохнула я, скользя с постели, чувствуя приятную тяжесть в каждом мускуле.

Вода в купальне омыла кожу, смывая следы нашей бурной страсти, а когда я вернулась, на мне была лишь тонкая ночная сорочка из чёрного шелка, настолько короткая и облегающая, что это граничило с неприличием. Я плюхнулась на кровать, обхватив подушку, и закрыла глаза. Завтра предстоял трудный день: начало новой миссии. Но пока… пока можно было просто расслабиться в блаженной истоме.

Хорус.

Я проснулся раньше неё, когда первые лучи солнца только начали золотить края высоких окон.

Она спала, беззащитная и мирная, её пальцы слегка сжимали край одеяла. Грусть, острая и холодная, сжала моё сердце в тиски – сегодня она уезжала, и мне будет невыносимо не хватать её смеха, её света, её внезапных и безумных выходок… Но я понимал. Ей нужна была эта свобода, это поле для подвига. И я готов был поддержать, даже если мне придётся сжимать зубы от беспокойства.

Тихо поднявшись, чтобы не разбудить её, я принёс в покои завтрак – свежие фрукты, ещё тёплый хлеб и кувшин лёгкого вина. Пока шёл, активировал магический кристалл, и в нём проступили знакомые черты.

– Привет, Катарина. Ты говорила, что тебе понадобится помощь. Я свободен. Элион решила поработать – отправляется на Землю выполнить задание сына.

Ответ пришёл мгновенно, голос прозвучал прямо в сознании:

– Обо мне наконец-то вспомнили! – её тембр звучал игриво, но с лёгкой, хорошо знакомой ноткой упрёка. – Элион, конечно, была бы кстати с её новыми силами… но твои навыки тактики и диверсий мне тоже пригодятся. Как никто другой.

Я невольно ухмыльнулся. Да, моя магия уступала в мощи её дару, но стратегия, планирование засад, обходные манёвры? Это было моим истинным коньком.

– Прилечу, как только Элион отправится.

– Хорошо. Жду. – Она сделала крошечную паузу. – И на всякий случай пошлю свою протеже присмотреть за ней. Твоя ненаглядная, знаешь ли, обладает талантом попадать в самые неожиданные переделки.

Я отложил кристалл и вернулся к ложу, разбудив её нежным поцелуем в плечо.

– Киса, просыпайся. Доброе утро.

Она потянулась, как маленькая кошка, а потом вдруг вцепилась в меня, отвечая на поцелуй с такой стремительной страстью, будто это наше последнее утро вместе.

– Доброе, мой ненасытный рыцарь…

Мы позавтракали почти молча, наслаждаясь тишиной и последними моментами близости, а потом направились к порталу. Он мерцал в центре зала, переливаясь синевой магических вихрей, готовый поглотить её. Я притянул её к себе, чувствуя под пальцами тонкую ткань её плаща, не желая отпускать.

– Будь осторожна, мой ангел. Если что-то пойдёт не так – кричи. Зови. Я и сын придём без промедления.

Она улыбнулась, но в глубине её прекрасных глаз читалась та же грусть, что глодала и меня.

– Я буду осторожна. Обещаю. Люблю тебя.

Ещё один поцелуй – короткий, но полный немых обещаний – и она, не оборачиваясь, шагнула в сияющий, поющий разлом.

Портал захлопнулся с тихим щелчком, оставив после себя лишь гулкую тишину и запах озона.

Я глубоко вздохнул, сжимая кулаки. Пустота в комнате давила на виски, но у меня были дела. Работа. Миссия. Приказ.

Облачившись в лёгкий, но прочный походный доспех, я расправил крылья у открытого окна и взмыл в прохладное утреннее небо.

Катарина ждала.

Глава 14

Элион.

Я вернулась в нашу квартиру – место, где каждая пылинка хранила воспоминания, а тишина звенела эхом былого смеха. Где-то на полке, в слое пыли, всё ещё стояла его любимая чашка с надтреснутым краем, а в шкафу висели вещи, от которых тянуло призрачным шлейфом прошлого – запахом старого дерева, дорогих духов и чего-то безвозвратно утраченного. Но сейчас был не время позволять боли сжимать горло. Сейчас было время действовать.

С резким вздохом я отбросила сентиментальные мысли и принялась за работу. Разложила взятый с собой нехитрый скарб: несколько простых инструментов, пару заряженных амулетов, смену белья. Рутина успокаивала. Потом направилась на кухню, где механически, почти не глядя, приготовила еды на несколько дней вперёд – авось не придётся отвлекаться на быт. Последней точкой стало глубокое кресло у окна, вминающее в себя, как в объятия старого друга. Я откинулась на спинку, закрыла глаза и отпустила сознание за пределы тела.

Мой магический поиск растекался по спящим улицам, как невидимая паутина, скользя по крышам, заглядывая в подворотни, считывая эхо событий. Слабая рябь энергий – пьяный ссора, чья-то незначительная порча, пробуждение какого-то мелкого духа. Ничего серьёзного. Челюсти сжались от напряжения. Я не сдалась. Собрав волю, я мысленно взмыла над городом, подобно хищной птице, и усилила импульс, вложив в него всю свою мощь. И тогда увидела его – кроваво-красный, ядовитый столб энергии, бивший из глубин промзоны, рвущий невидимую ткань мира.

«Вот это уже интереснее…»

Без плана, без разведки – лишь на острие инстинкта я полетела навстречу. Глупо? Возможно. Но страх давно перестал быть для меня преградой, превратившись в старого, надоевшего знакомого.

Заброшенный склад предстал мрачным монолитом на фоне грязного неба. Ржавые ограждения, полуразрушенные стены, изъеденные временем. И нарастающее ощущение – ощущение пристального взгляда в спину, чужого дыхания в затылок. Я бесшумно приземлилась на щебёнку, сделала несколько осторожных шагов, вслушиваясь в тишину… и резко обернулась.

Тень отделилась от груды развалин и поползла в мою сторону.

Я не дрогнула, лишь пальцы сжались в кулаки, готовые к броску. Я знала, что сильнее.

Фигура вышла из темноты, и черты лица сложились в знакомые, ненавистные линии. Сердце ёкнуло, сжимаясь в ледяной ком.

– Что ты здесь делаешь? – мой голос прозвучал низко и резко, как удар хлыста.

Незнакомец – нет, не он – лишь вежливо склонил голову.

– Здравствуйте. Меня зовут Григорий. Сын отправил меня вам в помощь, – его рука протянулась для рукопожатия, жест неестественно мирный для этого места.

Я проигнорировала жест, впиваясь в него взглядом, и тут же мысленно, острой иглой, ударила в нашу с сыном связь:

– Дорогой, объясни. Почему у меня внезапно появился «напарник»?

Ответ пришёл мгновенно, на ложившись на мою ярость спокойной, почти ленивой волной:

– Прости, забыл предупредить. Ты думала, я отпущу тебя одну? Он не знает о вашем прошлом. И работали же вместе раньше. Он полезен.

Я выругалась вслух, коротко и ёмко, затем резко, почти на пятках, повернулась к Грише:

– Ладно. Идёшь за мной. Ослушаешься – сын тебя заберёт. Понял?

Он лишь молча кивнул, и в его глазах мелькнуло что-то неуловимое – то ли страх, то ли любопытство.

Красный свет впереди сгущался, превращаясь в плотное, пульсирующее марево. Забор давно рухнул, остались лишь ржавые, кривые столбы. Мы вошли в ангар – гигантскую пасть из стекла и металла – и там, в самом центре, под светом кровавого столпа, копошилась фигура в чёрном.

Мужчина. Сгорбившись, он выводил на бетонном полу сложные руны углём, его бормотание сливалось в мерзковатый, навязчивый гул.

Я сделала шаг вперёд, мой голос гулко разнёсся под сводами:

– Мужчина, не поздно ли художествами заниматься? Галереи уже закрыты.

Гриша резко схватил меня за рукав, его пальцы впились в ткань:

– Что ты делаешь? Он может быть сильнее!

Незнакомец поднялся. Его движения были неестественно плавными. Капюшон скрывал лицо, но из-под него на нас уставились два горящих красных угля – глаза, лишённые всего человеческого.

Адреналин ударил в виски, сладко и остро.

Он атаковал первым – сгусток тьмы, шипящий и живой, рванулся ко мне. Но я была быстрее. Легким движением запястья я отразила удар, и невидимая сила швырнула его в стену с глухим стуком. Потом подняла в воздух, словно тряпичную куклу. Сжала. Хруст костей был приглушённым, но отчётливым. Бросила снова.

Он был куклой. И я рвала ниточки.

– Хватит! Ты его убила! – Гришин голос, полный ужаса и отвращения, прорвался сквозь туман ярости, окутавший моё сознание.

Я очнулась. Дыхание сдавило грудь.

– Значит, закончили. Идём.

– А что с ним? Вдруг оживёт? – он не отводил взгляда от искажённого тела.

Я щёлкнула пальцами. Краткая, яркая вспышка – и тело разорвалось изнутри, превратившись в пепел, медленно оседающий на пол.

Гриша замер, бледнея. В его глазах читался чистый, неприкрытый ужас.

– Ты всегда была такой… жестокой? – он говорил тихо, но каждое слово било точно в цель, в самое нутро. – Сын говорил, ты из ада. Наверное, все там такие.

Я резко обернулась к нему, и пространство вокруг затрещало от сконцентрированной мощи.

– Я не из ада. И не смей судить меня, если сам не готов делать то, за чем мы сюда пришли. Грязь счищают огнём. Запомни.

Он попытался что-то сказать, отстраниться, но я уже оттолкнулась от земли, взмывая в холодное, равнодушное небо.

Пусть ищет себе ночлег сам.

Мне этот моралист больше не нужен.

Хорус.

Кабинет Катарины был таким, каким я его помнил: массивный дубовый стол, безнадёжно заваленный свитками и причудливыми артефактами, на стенах – карты демонских доменов, испещрённые отметками кроваво-красными чернилами. Она опустилась в своё кресло, изящно закинув ногу на ногу, обнажив стройную щиколотку. Я устроился напротив, чувствуя, как мягкая, живая кожа обивки с лёгким вздохом принимает форму тела.

– Итак, пока твоя железнокрылая красавица развлекается, устраивая погромы на Земле, у нас здесь, в самом сердце преисподней, есть настоящая работа, – начала Катарина, её голос звучал томно и сладко, словно струйка мёда, медленно наливаемая в хрустальный бокал. – Видишь ли, многие из нашего мира хотят просто жить спокойно, предаваясь порокам и наслаждениям, но есть и те, кто жаждет большего. Силы. Абсолютной власти. И используют для этого самую отвратительную, грязную магию.

Она лениво провела заострённым ногтем по резному краю стола, оставляя за собой лёгкий, дымящийся след магического свечения.

– Некромантия. Магия крови. Всё, что требует неоправданных жертв и пожирает души. И платят по этим счетам, заметь, не они – платят простые демоны, чьи энергии высасываются, как сок из плода. Раньше это были одиночки, маргиналы, но теперь… похоже, кто-то объединил их. Целая организация, которая уже опутала паутиной весь наш домен. Возможно, и соседние.

Я задумался, постукивая пальцами по ручке кресла. Странно, что Люцифер не предупредил меня об этом лично. Или знал и решил, что я должен разобраться с этим сам?

– Классика. Начнём с поимки одного из них, – предложил я, мысленно перебирая методы. – Допрос, слежка за чиновниками, внедрение агентов. У тебя есть доверенные лица здесь, в домене, или стоит обратиться напрямую к Люциферу?

Катарина усмехнулась, и в её улыбке было что-то хищное.

– Милый, попытки захватить их живыми уже были. Все они зачарованы – мощнейший ментальный блок. При малейшей попытке его снять или проникнуть в разум – умирают. Мгновенно. Чиновников, конечно, возьмём под наблюдение. Доверенные демоны у меня есть, но они уже заняты на других фронтах.

– Тогда, похоже, придётся нам самим ненадолго стать полевыми агентами, – я скрестил руки на груди, чувствуя, как оживает азарт охотника. – Вдвоём мы сможем скоординироваться и снять этот блок до того, как он сработает. Я буду держать его, ты – режь.

Её глаза, цвета расплавленного золота, блеснули интересом.

– О, отлично! Люблю прямые решения. Тогда не будем терять времени. Я знаю одно местечко, где эта публика любит бывать.

Мы изменили облик с помощью лёгкой гламурной иллюзии: я – в потрёпанном, пахнущем дымом плаще и с лицом заурядного, ничем не примечательного торговца, Катарина – в облегающем, как вторая кожа, чёрном одеянии, которое скрывало лишь то, что должно было привлекать самое пристальное внимание.

Она взяла меня за руку, и я почувствовал, как её тонкие, но сильные пальцы судорожно сжимаются на моём запястье.

– Ты себя выдашь этим напряжением, – тихо, чтобы слышала только она, сказал я. – Спокойнее, Кэт. Сейчас всего лишь разведка, бой, если будет, то позже. Здесь и сейчас я командую.

Она сделала глубокий вдох, расслабила хватку, и на её губах распустилась медленная, обещающая улыбка.

– Хорошо, мой командир. Буду слушаться и быть смирной. Глаза её предательски сверкнули алым. – Хотя… ты мог бы покомандовать мной и в других, куда более приятных обстоятельствах.

Я фыркнул, сдерживая улыбку.

– Понял. Так ты сбрасываешь напряжение перед делом. Ладно, терплю. Но слушаться всё равно будешь.

Мы вошли в кабак – убогое, но невероятно шумное место, где в клубах едкого дыма и под аккомпанемент хриплой адской лютни толпились демоны всех мастей и рангов. Воздух был густ и тяжёл, пропитан запахом перебродившей полыни, серы и пота.

Я прислонился к стене у входа, полу прикрыв глаза, и начал сканировать ауры, мысленно отсеивая один магический след за другим. Тех, кто практиковал тёмные искусства, особенно некромантию, выдавала характерная, едва уловимая печать – особая метка в их энергетическом отпечатке, похожая на запах тления. Но сосредоточиться было невыносимо сложно – слишком много криков, смеха и навязчивых взглядов.

– Катарина, твоя очередь, – мысленно передал я ей, не открывая глаз. – Перетяни всё их внимание на себя. Устрой представление.

Она кивнула едва заметно, и в её взгляде мелькнуло привычное, опасное озорство.

– Будет сделано, командир.

Сбросив плащ с театральным жестом, она грациозно направилась к музыкантам. Несколько слов, шепнув на ухо, щедрая горсть монет – и заунывные звуки лютни сменились низким, животным, пульсирующим ритмом, от которого кровь стыла в жилах, а по коже бежали мурашки.

Катарина вышла на импровизированную сцену, и взгляд сразу прилип к ней.

И начался танец.

Это не было просто набором движений. Это была история соблазна и смерти. Каждый её изгиб, каждое плавное движение было одновременно и угрозой, и обещанием неземного наслаждения. Взгляды толпы были прикованы к ней, воздух наэлектризовался, стал густым и сладким. Даже я на мгновение забыл, зачем мы здесь, пойманный в сети её гипнотической грации.

Но долг превыше всего. Я встряхнулся, как после удара, и снова сосредоточился, просеивая магические следы сквозь шум и ярость её танца. Ничего… ничего… И вдруг – он.

Неприметный демон в потрёпанном, грязном балахоне, забившийся в самый тёмный угол. Его лицо было скрыто глубоким капюшоном, но в его ауре яростно пульсировала та самая, знакомая гнильца некромантии.

– Нашёл, – коротко мысленно сообщил я Катарине.

Она, словно почувствовав это, завершила танец с грацией садящейся хищницы, застыла в последнем вызывающем поклоне под оглушительные, безумные аплодисменты и, накинув плащ, вернулась ко мне, едва переводя дыхание.

– Ну как? – её губы искривились в лукавой, самодовольной улыбке, а грудь вздымалась от напряжения. – Могу повторить. Уже в более… уединённой обстановке.

– Завораживающе, – честно признал я, чувствуя, как адреналин ещё бежит по венам. – Ты свела с ума половину заведения. Но сейчас у нас другая цель.

Глазами я указал на некроманта. Она кивнула, её взгляд сразу стал собранным и острым.

– Что дальше, командир?

– Проследим. Возможно, он выведет нас на их логово. Главное – не спугнуть.

Мы замерли в тени, ожидая, пока наша цель не соберётся уходить. Катарина, разумеется, не могла сидеть спокойно – её нога под столом то и дело «случайно» касалась моей, а на мои предупреждающие взгляды она лишь притворялась невинной голубкой, разводя руками.

Наконец некромант поднялся и, озираясь, направился к выходу.

Мы последовали за ним по узким, извилистым улочкам нижнего города, скрытые плотной пеленой невидимости. Он шёл быстро и уверенно, не оглядываясь, пока не подошёл к невзрачному, кривому дому, вросшему в скальную породу. Ключ, скрип замка – и он скрылся за дверью.

Я сделал шаг вперёд, намереваясь обследовать подходы, – и в тот же миг пространство вокруг сжалось, задрожало и погасло.

Мощный магический барьер, пронизанный липкой, холодной некротической энергией, вспыхнул вокруг нас, отрезая пути к отступлению.

– Ещё двое любопытных попались в сети, – прозвучал из темноты хриплый, победный голос. – Тащите их в подвал. Разберёмся.

Сознание поплыло, попыталось сопротивляться, но чары были слишком сильны, сдавливая волю и мысли.

Последнее, что я увидел перед тем, как тьма окончательно поглотила меня, – ядовитую, полную дикого восторга улыбку Катарины.

"Интересно, это часть её гениального плана… или нам просто чертовски не повезло?"

Глава 15

Элион.

– Сын, я хотел спросить тебя про Элион, – мысленный голос Гриши звучал настороженно, почти вибрируя от беспокойства. – Она всегда была такой… безжалостной? Или это сейчас? Мне кажется, она на грани, теряет контроль над собой.

– Да, бывает, – ответил сын, и его мысленный тон был холодным и острым, как лезвие бритвы. – Но всё под контролем. Не твоя забота. Кстати, новое дело – в Аду пропали два демона. Передам его Эл.

Гриша не успел ответить – связь резко оборвалась, оставив после себя лишь звенящую тишину.

– Мам, Люцифер сообщил, что Катарина втянула папу в какую-то авантюру, – голос сына прозвучал в моей голове, и я почувствовала, как ледяная струя страха пробежала по спине. – Я потерял с ними связь. Они не отвечают. Тебе нужно лететь в Ад и найти их. Немедленно.

Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, оставляя на коже красные полумесяцы.

– Что за чертовщина?! Я только улетела, а он уже влип в очередную жуткую авантюру с этой безумной демоницей! – мысленно бушевала я, но снаружи, должно быть, выглядела как статуя ярости, готовая взорваться и разнести всё вокруг в щепки.

– Возьми с собой Гришу, – добавил сын, и в его голосе явно звучали нотки усмешки.

– Если с ним что-то случится, будешь сам его откачивать, – огрызнулась я и резко, почти срываясь с места, повернулась к Грише, который мирно сидел в кресле, уткнувшись в книгу.

– Идём.

– Куда?! – он вскочил, роняя фолиант на пол, но я уже схватила его за запястье стальной хваткой и потащила за собой к мерцающему порталу, что висел в воздухе посреди гостиной.

– В Ад. Не отставай.

***

Горячий, спёртый воздух Ада ударил в лицо, пропитанный серой и пеплом. Тёмное небо над головой прорезали кровавые молнии, освещая уродливый пейзаж. Гриша побледнел, едва не поддавшись тошноте, но я не дала ему опомниться – швырнула ему в руки чёрный, пропахший дымом балахон.

– Надевай. Крылья спрячь под тканью. И не отходи от меня ни на шаг – если потеряешься, искать тебя не стану. Сожрут – не пеняй.

Он покорно кивнул, натягивая балахон, но в его глазах читалось молчаливое недовольство.

– Где ты в последний раз чувствовал их? – мысленно спросила я у сына, осматриваясь вокруг.

– В баре «Трещина развалин». Но мам… рядом с тобой ангел. Даже под завесой. Демонов он чует за версту, а они его. Не зря я его с тобой отправил.

Я вздохнула с раздражением и бросила взгляд на Гришу, который нервно поправлял одежду.

– Ну что, пёс-ищейка? Вперёд, правитель Рая сказал, что ты умеешь брать след. Докажи.

– Да, умею, – он нахмурился, и в его глазах вспыхнул огонёк достоинства. – Но не надо со мной так разговаривать. Я не собака.

Я проигнорировала его обиду, жестом ведя за собой. Он закрыл глаза на мгновение, и от него потянулся едва видимый золотистый след, светящийся лишь для его восприятия.

Следы вели нас через лабиринт узких, зловонных улочек, мимо полуразрушенных домов с подслеповатыми окнами, пока мы не вышли к старому, обветшалому зданию, больше похожему на нагромождение скал и ржавого металла.

– Ты уверен? – я прищурилась, оценивая мрачное строение.

– Да. Демонов здесь слишком много, их ауры сливаются в одну гнилую кашу. Но следы… следы свежие. Они здесь. Я чувствую остаточные вибрации.

Я кивнула и, не раздумывая, шагнула внутрь, отодвинув тяжёлую, скрипящую дверь.

Пол скрипел под ногами, пыль висела в воздухе густыми хлопьями. Из-под пола доносились приглушённые, хриплые голоса.

– Тебе не кажется, что у нас гости? – прошептал кто-то снизу.

Я жестом приказала Грише раствориться в тени, а сама осталась на виду, став идеальной мишенью.

Как только первый демон, коренастый и покрытый шрамами, поднялся по лестнице, я резким движением руки схватила его магией за горло и подняла в воздух. Он затрепыхался, издавая булькающие звуки.

– Сколько вас там? – прошипела я, придвигая его лицо к своему. – Считаю до трёх. Один…

Демон заерзал сильнее, но не сдавался, упрямо сжимая челюсти.

Тогда вмешался Гриша, выйдя из тени с показным спокойствием:

– Поверь мне, предыдущего посланника она не просто убила. Она разорвала его на молекулы. Не стоит проверять её терпение.

Глаза демона расширились от чистого, животного ужаса.