Полуночный ангел

«Здравствуй, Элион. Как бы ты ни сопротивлялась, я всё же сильнее. Скоро это тело будет принадлежать только мне», – раздался внутри меня грубый, чуждый мужской голос, идущий из самых глубин сознания.

Я пыталась бороться, сжимая виски пальцами, но чем упорнее я держала сознание, тем сильнее и наглее становилась чужая сущность. Всё вокруг поплыло в кровавом тумане, и я увидела себя со стороны, окружённую толпой незнакомых, уродливых демонов.

«– Долго же мы тебя искали, Виктор», – произнёс один из них, высокий и тощий, с кожей цвета пепла.

– Она оказалась крепким орешком, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы утвердиться в этом теле, – ответил он моим голосом, но с чужими, хриплыми интонациями.

– Какое прелестное тело ты для себя выбрал, – протянул другой, низкорослый демон, пытаясь коснуться «моей» груди костлявыми пальцами.

– Руки прочь! – рявкнул Виктор, отбрасывая его ударом энергии.

– Нам нужно уходить, её скоро хватятся, – поторопил первый, озираясь.

– И я хочу поскорее покинуть эту тесную оболочку, – вздохнул Виктор, и всё пространство вокруг «меня» сжалось и растворилось в вихре телепортации.

Хорус.

Моё пробуждение в реальности было тревожным – её рядом не было. Мои мысленные призывы оставались безответными, упираясь в глухую, непроглядную стену. Я обыскал весь замок, поднял на ноги стражу – всё тщетно.

Связь с сыном была отрывистой и напряжённой:

– Элион исчезла. Не отвечает на вызовы. Ты где?

Его ответ пришёл мгновенно, окрашенный такой же тревогой:

– Я тоже не могу её найти. Уже почти у вас. Собирай Совет. Встречайся с Люцифером.

В мгновение ока я материализовался в личных покоях Люцифера, где за массивным ониксовым столом уже сидел сын. Они изучали древние, потрескавшиеся свитки, испещрённые забытыми рунами.

– Как её искать? Что делать? – выпалил я, едва переступив порог.

Миромир поднял на меня серьёзный взгляд:

– Присаживайся, отец. Я нашёл кое-что в личных записях Иарана. Ты знаешь, откуда у неё такая сила? Древний, запретный ритуал позволял поглощать души поверженных демонов, используя их как источник энергии. Но это палка о двух концах – они могут вырваться, если воля носителя ослабнет. Все эти энергетические всплески были их попытками прорвать её внутреннюю защиту. Если мы проведём ритуал изгнания, мы сможем её спасти. Но она должна добровольно согласиться и бороться изнутри. Сначала нужно найти её.

Люцифер поднял голову, его глаза горели адским огнём:

– Её энергетическая сигнатура изменилась, смешалась с другой, поэтому вы не можете её отследить. Но я знаю, где она. Летим. Сейчас же.

Мы последовали за Люцифером в кромешную тьму между мирами, надеясь, что успеем вовремя.

Элион.

Я пришла в себя в кромешной, давящей тьме. Тело горело от боли – я была прикована магическими цепями к подобию ритуального креста, обнажённая, если не считать клочьев разорванного нижнего белья. По коже стекали тёплые, липкие струйки крови от многочисленных порезов и ссадин.

Передо мной стоял демон – тот самый Виктор, чей голос я уже слышала в своей голове. Его глаза, словно раскалённые угли, горели торжеством и жаждой власти.

– Наконец-то ты очнулась, – прошипел он, и его дыхание пахло серой и тлением. – Как видишь, я нашёл себе идеальное тело, спасибо, что приютила меня так надолго. Твоя энергия, твоя сила теперь принадлежат мне. Ты же станешь всего лишь пустой оболочкой – ангелом без магии, без воли. А твои крылья… – его взгляд скользнул по моим спине, – Думаю, от них тоже стоит избавиться. Они слишком напоминают о том, кем ты была.

Он поднял огромный, искривлённый ритуальный кинжал, но, помедлив, с отвращением отбросил его в сторону.

– Нет. Это было бы слишком милосердно и быстро для тебя. Ты сражалась достойно, так долго не пускала меня на порог.

Его когтистые, покрытые чешуёй руки сомкнулись на основании моих крыльев. С чудовищной, нечеловеческой силой он начал вырывать их из спины. Боль была всепоглощающей, белой и слепой, она разрывала сознание, пронзала тело, словно тысячи раскалённых клинков. Я кричала, пока горло не стало болеть, теряла сознание от шока, но он каждый раз возвращал меня к реальности ледяными всплесками магии, продолжая своё мерзкое дело.

– Теперь ты никому не сможешь навредить, – прохрипел он, наконец закончив своё изуверство и отшвырнув окровавленные крылья в сторону. – Кто хочет эту девочку? Она всё ещё прекрасна, хоть и пуста.

Он покинул комнату, а я осталась наедине с толпой демонов, что начала приближаться ко мне. Их глаза горели низменным голодом, их дыхание, горячее и смрадное, обжигало кожу. Чистый, животный страх сковал моё сердце. Я молилась лишь об одном – чтобы потерять сознание и не чувствовать, не помнить того, что должно было произойти.

Хорус.

Тьма между мирами расступилась перед стремительным, яростным полётом Люцифера. Когда впереди показался заброшенный особняк, пропитанный злом, до нас донёсся твой крик – полный такой нечеловеческой боли и отчаяния, что сердце остановилось.

Этот звук пробудил во мне давно похороненную ярость. Тёмная сила, унаследованная от предков, забурлила в венах, тело начало расти, трансформироваться в свою истинную, боевую форму. Рядом сын принимал свой ангельский облик – величественный и устрашающий в своей очищающей мощи, его крылья из чистого света ослепляли.

Мы ворвались в помещение, вышибая дверь с петель. Картина, представшая перед глазами, заставила кровь застыть в жилах: она, прикованная, в окружении мерзких тварей, окровавленная, с изуродованной спиной, беспомощная. Ярость затмила разум.

Не осталось никого, кто мог бы противостоять нашему слепому гневу. Демоны были уничтожены дотла, их тела разорваны на атомы, души развеяны в небытие.

Люцифер, не проронив ни слова, лишь кивнул на неё:

– Занимайся ею. Я догоню того, кто успел сбежать. Он не уйдёт далеко.

Вернув человеческий облик, я на руках подхватил её, такую лёгкую и безжизненную. Сын прикрывал наш отход, ослепительным светом выжигая остатки скверны. она была без сознания, потеря крови была критической. Леденящий страх потери сковал мне горло. Я летел так быстро, как только позволяли крылья, прижимая её к себе, пытаясь согреть своим теплом.

В замковой лечебнице лучшие целители Ада тут же взялись за неё. Они остановили кровотечение, наложили магические швы и заверили меня, что она выкарабкается, что жизнь цепляется в неё. Но я не отходил от ложа ни на шаг, часами сидя у изголовья, вглядываясь в её бледное лицо и ожидая момента, когда её глаза наконец откроются.

Элион.

Туман в сознании постепенно рассеивался. Я открыла глаза, и передо мной предстала знакомая, но безликая больничная палата в замке. Боль в области лопаток была острой, жгучей, словно раны нанесли только что. В памяти, словно обрывки кошмара, всплыли ужасные образы – его руки, хруст костей и сухожилий, как с чудовищной силой вырывали мои крылья.

– Мисс Элион, вы меня слышите? – донёсся до меня голос медсестры-целительницы.

– Спина… ужасно болит, – прошептала я, с трудом шевеля пересохшими губами.

«– Да, боль будет вашим спутником ещё долго», – произнесла она каким-то неестественно спокойным, убаюкивающим тоном. – Ваших крыльев… к сожалению, больше нет.

Мир вокруг начал медленно плыть и закручиваться. Моё самое драгоценное, моя суть – крылья, магия, сила – всё исчезло. Я почувствовала, как внутри что-то надламывается с тихим хрустом. Без них я была никем – пустой, бесполезной оболочкой, жалкой пародией на себя прежнюю.

Каждое движение, каждый вздох причиняли нестерпимую боль. Я не могла встать, не могла пошевелиться. Слезы текли по щекам сами собой, оставляя солёные дорожки. Я лежала неподвижно, словно сломанная кукла, не в силах принять и осознать случившееся.

«Какая теперь от меня польза? Кому я нужна?» – эта мысль, словно разъедающий яд, растекалась по венам, убивая последние остатки надежды. Без крыльев я была не просто уязвима – я была мертва для своего народа, для своей судьбы, для всего, что когда-то делало меня мной.

Хорус.

Я дремал на кушетке в её палате, погружённый в тревожный полусон. Услышав приглушённый разговор, мгновенно очнулся. Моё сердце сжалось от боли, видя безмолвные слёзы, катящиеся по её щекам.

Осторожно, чтобы не напугать, я приблизился и сел на край кровати, обняв её, прижимая к своей груди.

– Любимая, ты нужна мне любой. Ты даже не представляешь, что я должен тебе сказать, – прошептал я, согревая дыханием её волосы. – Твои крылья… мы нашли их. Мы восстановим их, вернём тебе. Обещаю. Ты – всё для меня.

В этот момент в палату вошли сын и Люцифер. Их лица светились искренней, неомрачённой радостью при виде её открывшей глаза. Никто из них не смотрел на неё с жалостью или отвращением – напротив, их объятия были полны тепла, силы и безграничной заботы.

Люцифер, подойдя ближе, произнёс своим низким, властным голосом, в котором теперь звучали ноты нежности:

– Элион, я безмерно рад, что ты вернулась к нам. Тот тварёк мёртв – он оказался силён, но не настолько, чтобы уйти от моего правосудия. Что касается крыльев… не терзайся. Мы создадим тебе новые, сильнее и прекраснее прежних. Ты снова будешь летать.

Их слова, их непоколебимая поддержка согревали душу, понемногу прогоняя тьму отчаяния. Впервые за эти ужасные дни я увидел, как в её глазах, пусть и слабо, начинает разгораться огонёк надежды.

Элион.

Тьма депрессии окутала меня плотным, непроглядным коконом. Все слова поддержки, все обещания о возвращении крыльев – всё это звучало приглушённо, словно сквозь толщу воды. Я замкнулась в себе, отгородившись от мира высокой, невидимой стеной.

Дни тянулись медленно и однообразно, словно вязкая смола. Физические раны понемногу заживали, но шрам между лопатками навсегда сохранил память о той невыразимой боли. Он служил напоминанием о потере самого драгоценного дара.

Моя жизнь превратилась в бесконечный, бесцветный круговорот. Они пытались достучаться до меня, говорили со мной, но я оставалась глуха, погружённая в бездну собственных мыслей и страданий.

В один из таких дней, когда все немного отвлеклись, я покинула больницу. Ноги сами понесли меня прочь, и я шла пешком до самого дворца, не чувствуя усталости. Жажда одиночества и укрытия в привычных стенах стала невыносимой.

Тайком проскользнув в комнату с порталом, я активировала его и перенеслась на Землю. Знакомая квартира встретила меня пыльной, гнетущей тишиной. Дальше путь лежал к земным родителям. Они не сразу узнали во мне ту дерзкую, сияющую девушку, кем я была раньше – частичные манипуляции с памятью, сделанные когда-то для их же безопасности, сделали своё дело.

Они приняли меня обратно, и я вернулась в школу, в свой старый класс. Всё словно вернулось на круги своя, только теперь я была самой обычной девушкой – без сил, без магии, без внутреннего огня. Из бойкой, энергичной, своевольной особы я превратилась в замкнутую, молчаливую, серьёзную тень себя прежней.

Потеря смысла и стремления к жизни изменила меня до неузнаваемости. Я больше не боролась, не рвалась вперёд – я просто существовала, день за днём проживая чужую, пресную жизнь в ожидании неизвестно чего.