Сердце Земли

– Комплект хороший, – сказал Пипс. – Если к нему добавить ответы…

– Иногда ответы приходят, когда не зовёшь, – усмехнулся Плам. – В дороге так часто.

Они не разводили костёр, чтобы не приманивать лишних глаз, и сидели, прижавшись спинами к шершавому стволу поваленного дерева. Лес шумел низко, как море, и этот шум невольно успокаивал.

– Почему ты так легко решился идти с нами? – спросил Ред. – Ты же нас едва знаешь.

– Потому что вы не врёте себе, – ответил Плам без паузы. – Видно по походке. У тех, кто врёт себе, шаги либо медленные и тяжёлые, либо быстрые и суетливые. У вас – ровные. Значит, цель у вас не выдуманная.

Пипс молчал, глядя в темноту, которая чуть дрожала от ночного ветра. Внутри поднималось странное чувство – смесь благодарности и тревоги. Мир был больше, чем казалось. И опаснее. Но рядом шли те, кто не отступал.

– Мы ищем ответы, – медленно сказал он. – Не знаю, правильно ли мы их формулируем, но… земля иногда словно дышит, и в этом дыхании – намёк.

– Тогда будем внимательнее к дыханию, – Плам кивнул. – И к паузам между вдохом и выдохом. Там часто самое важное.

Он зевнул, мягко, беззвучно, как зверёк, и поднялся.

– Пойдём ещё немного. Ночью шорохи громче, зато и тропа свободнее.

Они двинулись дальше, ориентируясь по светлым пятнам неба между ветвями. Вскоре тропа вывела к старому мостку из трёх брёвен, перехлёстанных вьюнками. Под ним лениво плескалась вода. Плам остановился, присел, потрогал переплетения листьев.

– Держит, – сказал. – Но по одному. Я – последний, буду страховать.

Первым прошёл Ред – бесшумно, собранно, с лёгким наклоном корпуса вперёд. Затем Пипс – аккуратно, стараясь не смотреть вниз. Плам замкнул, пробежав почти бегом: мосток стукнул и застонал, но выдержал. На том берегу он поправил ремешок и разминая плечи, заметил:

– Ещё день пути – и вы начнёте скучать по ровным дорогам.

– Мы уже скучаем, – с фальшивой серьёзностью ответил Ред. – Особенно по тем, где есть указатели: «Ответы – туда».

– Указатели – для тех, кто читает их глазами, – хмыкнул Плам. – А мы попробуем читать их ногами.

К полуночи воздух стал прохладнее, и каждый выдох виднелся беловатым облачком. Они сделали привал под широким навесом ветвей. Плам быстро соорудил простую защиту из поваленных сучьев, чтобы шорохи леса не приходили прямо в спины, и, прежде чем лечь, ещё раз оглядел темноту – коротким, цепким взглядом.

– Дежурить по очереди, – предложил он. – Я первый. У кого ночные мысли громче – тот второй.

– Тогда я третий, – сказал Ред. – Мои мысли по ночам обычно спят.

– Повезло, – усмехнулся Плам.

Пипс, устроившись на подстилке из сухих листьев, прислушался. Лес дышал. Где-то совсем рядом крякнула невидимая птица, дальше треснула ветка, и вновь всё стало глухо и мягко. Мысли убыстряли шаг и вдруг синхронизировались с дыханием. «Мы – втроём, – подумал он. – Это уже ответ на часть вопросов».

Он не заметил, как провалился в короткий сон. Когда открыл глаза, звёзды, казалось, придвинулись ближе, а Плам всё так же сидел с палкой поперёк коленей, покачивая носком и считая шёпотом что-то невнятное – то ли шаги, то ли удары сердца.

– Смена, – сказал Пипс.

– Не спеши, – Плам поднял ладонь. —Посидим немного.

Они немного посидели, поднялись и в молчаливом согласии сменили друг друга. А утром они двинулись в путь к той дороге, где вопросы ведут, а не путают. Лес впереди уже не казался обезличенной тьмой: он был похож на большой дом, в котором хозяева ещё не проснулись, но уже ждут гостей.

И шаги троих звучали ровно – как у тех, кто не врёт себе и друг другу.

Глава 9. Тварь из-под корней

Лес не становился «меньше», но для Пипса, Реда и Плама он вдруг приобрёл новое лицо: огромные стебли травы были теперь как столбы, мхи – как пушистые ковры, а корни – как туннели и стены. Тропинка, по которой они шли, вовсе не вела «между деревьями» – она петляла вокруг выступов корней, пролегая крошечными проходами у самой земли. Им приходилось пригибаться настолько, что большой лист над головой превращался в тент.

Плам шёл чуть впереди, внимательно ступая по прочным участкам земли, проверяя палкой, не провалится ли кто-нибудь в мягкую нору или старую нору зверюшки.

– Здесь много старых нор и тоннелей, – сказал он. – Если кто-то из нас пропадёт, искать будет сложно.

Ред и Пипс молча шли следом. Их шаги были лёгкими; коричневые крошечные шишки шуршали под ногами. Временами из мха взмахивала бабочка – для них это было как пролёт маленького парусника.

Внезапно земля чуть дрогнула под ногой Пипса. Он остановился, прислонился к низкому пню и прислушался. Лес вокруг замер – даже муравьи притихли.

– Стоп, – прошептал он.

Из глубины под корнями донёсся долгий, мокрый звук, будто кто-то тянул по земле мокрый шнур. Плам опустил палку и медленно присел, прикрыв ладонью рот, чтобы не издать ни звука.

– Не делайте резких движений, – сказал он негромко. – Это не просто зверь сверху, он ходит под землёй.

Внезапно земля у их ног взъерошилась и раздвинулась. Из щели, в которой обычно прячутся жуки и толстые корешки, вывернулся толстый, блестящий червь. Его тело было влажным, покрыто слизью; для Пипса и Реда он казался огромным – словно толстый пень, шевелящийся и выгибающийся. У конца тела, похожего на голову, блеснула круглая пасть с рядами зубчиков, которые цеплялись за мох и землю.

Червь метнулся прямо на них. Он вынырнул молниеносно и уже поднимал телесную массу к тому месту, где стоял Пипс.

– Врозь! – резко крикнул Плам и махнул палкой. – Не стойте вместе!

Пипс отпрыгнул в сторону, едва не зацепившись за корень. Ред отскочил и попытался забраться на низкий холмик из корней. Червь пробормотал хлюпающим звуком и ударил по корням, размазав их, словно туземец разглаживает тесто.

Плам, поставив палку поперёк, встретил тварь ударом по боковой части. Пластиковая и деревянная поверхность палки свистнула, и удар отклонил тело червя; но тот лишь дёрнулся и снова устремился к Пипсу, оставляя за собой следы мокрой земли.

– Он бьёт снизу! – кричал Ред. – Не стойте над щелью!

Плам велел:

– Уводите его в сторону друг от друга, отвлекайте, а я попробую ударить в голову!

Пипс, хоть и испуганный, вспомнил одну вещь – червь реагировал на колебания почвы и запах. Он бросился не отступать, а наоборот – крохи палочек и сухой корень собрал у себя и стал бросать в сторону червя, чтобы отвлечь его внимание.

Червь швырнул в воздух очередную россыпь земли и нырнул под корни, но выскочил уже рядом с Пламом. Плам в этот момент размахнулся и врезал палкой прямо по верхнему сегменту, в то место, которое казалось более мягким. Тварь застонала, отпрянула и пыталась найти новую точку опоры.

Бой начался как ритм: вспышка движения, удар, отскок, снова движение. Для Пипса и Реда это было похоже на танец, но танец опасный. Они быстро учились читать движения червя: он выныривал там, где почва была рыхлая; он бил слабыми, но частыми волнами, пытаясь зажать или перевернуть того, кто стоял над щелью.

– Плам, слева – руби! – крикнул Ред, заметив, как червь собирался нырнуть в сторону деревянного пня. Плам не мешкал: палка свистнула, и удар пришёлся точно в бок. Червь дёрнулся, из его пасти вырвалась липкая струйка слизи, и он на мгновение замедлился.

Пипс вбежал в это окно. Он подошёл максимально близко к голове твари и заметил, что внутренняя часть пасти была нежнее, чем остальная поверхность – там, где пищеварительные складки были тоньше. Он вспомнил, как в клубничной деревушке использовали острые крошки от сухарей, чтобы верёвки и узлы резать; тут же Пипс отыскал у себя в мешочке пару твёрдых обломков – кусочек сухого корня и затвердевшую ягоду. Он подбросил их в пасть – не чтобы убить, а чтобы вызвать резкую реакцию.

Червь открыл пасть и, желая проглотить, захватил крошки. Внутри словно что-то дернулось, и он дал мощный рывок – но теперь его движения стали резкими и менее координированными. Плам тут же воспользовался моментом: он подпрыгнул, опёршись ногой о выступ корня, и нанес сильный удар в основание головы.

Удар оказался точным: тварь завыла и, прежде чем упасть, выгнулась в последнем судорожном движении. Она рухнула на бок, раздавив мох и оставив глубокую колею в земле. Плам сделал ещё пару контрольных ударов, и наконец бедная тварь перестала двигаться.

Трое тяжело дышали. Палка у Плама была в земле, на ней виднелись следы слизи. Пипс обтер ладони о мох, а Ред проверил, нет ли поблизости других движений.

– Отлично сработано, – сказал Ред, пытаясь вернуть голос нормальный тон. – Если бы ты не отвлёк её, Пипс, она бы тебя съела.

– Это была командная работа, – ответил Пипс, и в его голосе было и облегчение, и гордость. – Мы сработали вместе.

Плам усмехнулся, убирая палку с головы червя.

– Вот видите – не такие они и страшные, если не давать паниковать. Но внимательнее с норами. Они иногда едва заметны.

Они осмотрели место падения, собрали пару мелких сувениров – изогнутый корешок, блестящий камешек и кусочек чёрной смолы, похожей на затвердевший сироп. Ред положил их в карман на сумке – на всякий случай.

Пока они перевязывались мысленно и собирались идти дальше, вдалеке послышался лёгкий шелест – будто кто-то рубил лес, но осторожно. Тень прошла между деревьями. Трое обменялись взглядами – мир вокруг снова показал, что в нём есть ещё много тайн.

– Идём? – спросил Плам, поднимая палку.

– Идём, – согласился Пипс. – Только теперь ещё внимательнее.

Они двинулись дальше по тропинке, и каждый шаг давался легче: ведь теперь они знали – вместе могут справиться даже с тем, что прячется под корнями.

Глава 10. Деревня картофелей

После битвы с червём лес постепенно начал меняться. Высокие, мрачные деревья становились реже, а между ними всё чаще встречались поляны, на которых под мягким ковром из травы пробивались яркие цветы. Воздух здесь был суше, теплее, а запах хвои сменился сладковатым ароматом полевых растений и земли.

– Пахнет… чем-то вкусным, – заметил Плам, втянув воздух носом. – И не просто травой.

– Я бы сказал, пахнет ужином, – ухмыльнулся Ред. – Только кто тут готовит?

Они шли ещё какое-то время, пока тропинка не вывела их к низкому земляному валу, из которого торчали… крыши. Крыши, усыпанные дерном, с маленькими окнами и тонкими трубами, из которых поднимался белёсый дымок.

– Это… дома? – удивился Пипс, подойдя ближе.

– Дома, – подтвердил Плам. – И, кажется, мы нашли деревню.

И правда – стоило им спуститься по мягкому склону, как из-за земляных домиков показались круглые, коренастые фигуры с бугристыми боками, слегка покрытыми пылью. У некоторых на макушках виднелись крошечные зелёные ростки.

– Картофели, – тихо сказал Плам, будто опасаясь спугнуть их.

Первым к путешественникам подошёл крупный картофель в потёртом кожаном фартуке. Он окинул гостей внимательным взглядом, а затем неожиданно широко улыбнулся.

– Добро пожаловать, странники! – произнёс он густым, тёплым голосом. – Давненько к нам никто не заходил. Проходите, не стесняйтесь.

Они зашли в деревню, и Пипс заметил, что почти все дома здесь были частично зарыты в землю, а их входы обрамлены корнями, словно природными арками. Картофели сновали туда-сюда: кто-то таскал мешки с зерном, кто-то мыл корнеплоды в бочке, кто-то чинил крышу.

Вскоре их усадили за длинный деревянный стол под навесом. Пахло печёным корнем, свежими травами и дымком от костра.

– Мы знаем много о земле, – начал старший картофель, тот самый, что встретил их. – Мы ведь с ней едины. Слушаем её, чувствуем, помним, что она пережила.

Пипс с интересом подался вперёд.

– А вы… знаете, кто жил здесь раньше? До нас?

Картофель нахмурился.

– Давным-давно по этой земле ходили другие. Люди. Мы знаем о них немного. Они были высоки, жили в огромных домах из камня и дерева, строили дороги. Но однажды… они исчезли. Все. Сразу.

– Куда? – спросил Ред.

– Вот в том-то и загадка, – продолжил картофель. – Кто-то говорит, что их пожрал Огонь, который пришёл с неба и спалил всё вокруг. Кто-то – что они ушли под землю, прячутся там до сих пор. А кто-то верит, что они растворились в самом воздухе, став частью ветра.

Пипс задумался, а потом тихо спросил:

– А вы знаете… я вижу свечения с воспоминаниями, что они означают? И воспоминания, что приходят ко мне?

Старший картофель покачал головой.

– Нет, малыш. Но если кто и может знать – так это Древний. Он старше всех нас, живёт на востоке, в сердце старого холма. Он помнит больше, чем кто-либо.