Магия притяжения

Лина Ро

Магия притяжения

Пролог

То, что однажды побывало в мире волшебства, всегда найдёт дорогу обратно.

Как бы далеко ты не бежала, как бы хорошо не пряталась, магия призовёт тебя и заберёт все, что было дорого.

Глава 1 Луна Бьёрк

Редкие порывы ветра с каждым разом все выше и выше поднимают яркие язычки пламени, разнося горстку обжигающих искр по всей округе. Снимаю рубашку, оставшись в тонкой майке, и принимаюсь наносить причудливые узоры, срисованные со старых страниц книги. Краской мне служит хна медного цвета, правда, успела немного заляпать ее кровью – неудачно открыла тюбик. Вот тебе и просто дурачимся.

Первый символ, похожий на ствол дерева, окружённый рунами, оставляю на правом предплечье. Для второго приходится задрать майку. В районе солнечного сплетения рисую нечто в виде трёх соединённых треугольников. И завершающим становится круг с исходящими от него лучами, который я небрежно размазываю на левом плече.

Закончив с рисунками, под тихое хихиканье подруг, бросаю в огонь пучок высушенных пряных трав. Он тут же вспыхивает, словно полит керосином. От неожиданности прикрываю глаза рукой, спасая те от жара, и мельком замечаю, что моё удивление разделяют все.

Что же, уже интересно.

Возвращаю взгляд на разгоревшийся костер, замечая, как вверх поднимается тонкая серая дымка, наполняя воздух необычным, сладковатым ароматом, немного пьянящим сознание, напоминая алкоголь. Странное чувство, но притягательное.

Беру книгу, принимаюсь читать «заклинание», которое должно помочь «найти то, что ищешь». Эх, знать бы еще, что это. Но, знай я ответ, вряд ли пустилась бы во все тяжкие и пошла на крайние меры.

Язык повествования ломаный, но я подготовилась и выписала транскрипцию. С каждым, срывающимся с губ словом, ветер усиливается, а пламя разгорается сильнее, словно оживает, приобретает сознание.

– Луна, что-то это уже не так весело, пойдём домой, – обращается ко мне Марта. Но я не реагирую на её призыв, поглощённая чтением, будто каждым написанным словом книга завораживает меня, гипнотизирует и приказывает не останавливаться. Вдали блестит молния, озаряя ночное небо голубыми вспышками, а затем раздаётся оглушительный раскат грома, от которого мои подруги дружно взвизгивают.

– Серьезно, Луна, перестань, это не смешно! – не унимаются девочки, но я больше не слушаю и не вижу их.

Мир вокруг безжалостно закрутился, затягиваясь в тугой узел. Однако тело совсем не цепенеет, а наоборот становится легким, почти воздушным, будто бы его и вовсе нет. Волосы агрессивно терзает северный ветер, но холода от него не чувствую. Как и страха, от яркой вспышки молнии, после которого землю заливает проливным дождем. В глазах темнеет. Пошатнувшись, теряю равновесие и падаю, но удара не следует, я продолжаю лететь в тягучую пустоту. Спустя пару мгновений, а может чуть меньше чем бесконечность, полет заканчивается болезненным приземлением. Земля встречает холодом, но я не в силах его распробовать, потому что мое сознание отключается.

***

Приходя в себя, первым делом понимаю – на улице светло. Это же сколько я тут пролежала? А тут, кстати, – это где? Это что, журчание реки и пение птиц? В Норвегии-то, в середине осени? Не смешите. Прислушиваюсь, слышу приглушенные женские голоса, тихий смешок и перешептывания. Фух, хотя бы девчонки рядом.

Самочувствие на удивление замечательное. Тело настолько расслаблено, что кажется почти воздушным. Еще немного и кажется воспарю над облаками, закутавшись в них, как в мягкую перину. Вдыхаю полной грудью, воздух такой свежий, почти сладкий, что невозможно надышаться. На секунду мерещится, будто кто-то перебирает пальцами мои светлые локоны, аккуратно расправляя их по слишком мягкой траве. Каждая клеточка кожи приятно покалывает, вызывая неописуемое, ни с чем не сравнимое ощущение. В какой-то момент даже начинаю сомневаться, а не сон ли все это, но звучный треск ветки, пронзающий пространство где-то сбоку, вынуждает меня моментально распахнуть глаза. Оцениваю ситуацию: я все ещё в лесу, но теперь на какой-то опушке, окружённой высокими, ветвистыми деревьями. Странно, не помню такого места в городе. И здесь как-то слишком тепло. Ветер ласковый, без привычной морозной свежести.

Приподнимаюсь на локтях, и мышцы тут же наполняются тяжестью. С трудом занимаю сидячее положение и осматриваюсь. Вижу, как миниатюрные создания в коротких зелёных платьях скрываются за деревьями, почти сливаясь с ними. Угу, понятно – видимо при падении я все же хорошо головой приложилась, ведь иначе как объяснить то, что только что увидела? Правильно, никак. Встряхиваю волосами. Растираю глаза, пытаясь пробудиться от наваждения, но ничего не происходит: картина не меняется.

– Очень смешно, девочки. Выходите! – зову подруг, которые, очевидно, и устроили этот розыгрыш. Однако они упорно продолжают игру, сохраняя молчание. Поднимаюсь на ноги, только сейчас понимая, что на мне нет кроссовок, джинсов, да и майки, впрочем, не наблюдается. Секундное замешательство, искажающее лицо, пока я с недоумением осматриваю тело, облаченное в платье из живых цветов и листьев, сменяется конкретной такой минутой зависания. Что за?..

– Так, это уже ненормально! Вы что, меня раздели?! И когда вы успели сделать платье? Астри, Марта выходите, это совсем не смешно! – осматриваюсь, но с места не двигаюсь, так как боюсь шевелиться в наряде, который держится, даже не знаю на каком святом духе.

Долгое время, возможно даже слишком, ответом на мои молитвы является лишь тишина. И я бы продолжала злиться, гневно высматривая места, где могут прятаться «подруги», но земля под ногами вдруг подает голос, сотрясаясь от топота. Девчонки, конечно, не модели, но и шум такой не смогли бы вызвать вдвоем при всем желании. В груди зарождается липкое чувство страха, вытесняя опасение лишиться платья, оно вынуждает ноги двигаться, куда глаза глядят, главное – прочь от опушки.

Медленный шаг, подпитанный топливом тревоги, переходит в стремительный бег, заставляя дыхание вытеснять из легких весь кислород. Тем временем грохот больше не смахивает на отдаленные вибрации, а приобретает вполне себе считывающийся звук копыт. Однако пугает не он, а пронзительный свист, разрезающий пространство за моей спиной. Через мгновение чувствую обжигающую боль на правом плече и громко вскрикиваю, даже не пытаясь угадать, что происходит, ведь впереди виднеется источник боли – стрела, вонзенная в ствол дерева! Настоящая, мать его, стрела! Где я, что происходит, как проснуться? Опушка окружена густо растущими деревьями, сейчас протиснусь между ними, и это безумие закончится. План отличный, правда есть одно «но» – мои далеко не идеальные бедра, которые застревают, как только пытаюсь начать это делать. Тело охватывает паника, я не могу вырваться, а очередной «свист» пронзает воздух прямо над головой. Еле сдерживаюсь, чтобы не заорать в голос, ещё секунду, и лес бы залило слезами, как тропическим дождём, однако чья-то тонкая рука настойчиво хватает меня за предплечье и вытягивает наружу, оставляя преследователей за спиной.

Спасительницу рассмотреть не успеваю, ее силуэт теряется среди деревьев. И я хочу двинуться следом, но чувствую, как цветы начинают сползать по телу: платье порвалось. Не мудрено, после такого-то трения! Плевать, времени нет! Хватаю его одной рукой под грудью, а второй придерживаю на бедре. Нужно убираться отсюда, немедля. В какие бы игры ролевиков я не попала, стать кабаном, подстреленным во время мнимой охоты – последнее, о чем мечтает девушка. Вдали как раз виднеется дорога, более не думаю, бегу к ней. Запыхавшаяся, с раскрасневшимися щеками и глазами на мокром месте, выбегаю на тропу и вижу его – предел мечтаний. Передо мной высокий, мускулистый, широкоплечий мужчина, сидящий верхом на крепком жеребце. Застываю на месте, как вкопанная, словно ноги вросли в почву длинными корнями. И пока я изучаю симметричную челюсть, высокие скулы, волевой подбородок, черные, слегка вьющиеся волосы незнакомца, его конь скачет прямо на меня. Я не эксперт, но что-то подсказывает, что функции экстренного торможения или ручника у животного отсутствуют …

Идеальный мужчина натягивает поводья, из-за чего зверь встает на дыбы. А у меня, к счастью, таки хватает мозгов отпрыгнуть в сторону, но вместо блаженного спасения, с размаху встречаю лбом круп гнедой лошади второго всадника. Причем столкновение настолько сильное, что «звезды» в глазах появляются. Пальцы разжимаются, слышится треск платья. Благо, я плюхаюсь пятой точкой на землю раньше, чем это делает моя юбка. Что же, более неловкого момента в моей жизни ещё не было.

Пока я утопаю в пучине стыда, мир вокруг продолжает существовать. Более того, мои муки ему совершенно не интересны. Пара незнакомцев о чем-то говорят между собой, но их голоса доносятся как-то неправильно, словно через толстый слой воды. Руки тянутся к уху с первобытным желанием вытряхнуть жидкость, и плевать, что я нигде не плавала. Пытаясь «настроить» звук, не сразу замечаю, что ко мне прикованы две пары глаз. Они отсвечивают любопытством и чем-то еще, чего я не могу разобрать. В такие моменты особенно жалко, что люди (в частности я) не умеют читать мысли. Тем временем идеальный мужчина, которому на вид лет тридцать, говорит что-то парню помоложе, после чего тот спешивается и подходит ко мне, присаживаясь на корточки.

– Сильно ударилась? – обращается незнакомец, внимательно вглядываясь не только в мое раскрасневшееся лицо, но и, очевидно, странный наряд.

– Да… Нет. Не знаю. Мне нужно вернуться в город. Кажется, я заблудилась, – отвечаю слишком медленно, будто бы пьяна, хотя ни капли не пила. Отчего-то слабею. Веки тяжелеют, и оставаться в сознании становится невероятно сложно. Видимо адреналин закончил снабжать тело раскалённой энергией.

Мужчины переглядываются, и тот, который необычайно красив, говорит компаньону:

– Заберём её с собой в поместье, а потом решим, что делать.

Ехать с незнакомцами – дурная идея, но я не могу придумать, как еще добраться до телефона или любых других благ цивилизации. А сама из леса я не выйду: местность не узнаю от слова совсем, да и как показывает опыт – опасно это. Парень протягивает мне руку, в желании помочь подняться. С опаской тяну руку навстречу, но в последний момент одергиваю пальцы, прижимаю их к своей груди.

– Прости, но мое, – язык не поворачивается называть остатки цветов чем-то цельным, но приходится, – платье порвалось. Не мог бы ты одолжить свой плащ?

Кстати о плаще, эти мужики странно одеты. А судя по стрелам, преследовавшим меня чуть ранее, я склонна подтвердить догадку о том, что где-то тут проходят средневековые бои ролевиков или что-то вроде. То, как я попала в эту самую «игру», где подруги, одежда или мобильный, остается загадкой, но очень надеюсь, что мне удастся выяснить. Ещё примечательным является то, что пока я лежала на опушке, погода была теплой, такой прямо летней, а сейчас кожа покрывается мурашками, и каждое дуновение ветра пробирает до костей.

Незнакомец с густой шевелюрой кудрявых смолянисто-черных волос снимает темный плащ и накидывает его на мои плечи. Ныряю в длинные рукава, запахиваюсь, нервно делая все возможное, чтобы грудь не «вышла поздороваться». От волнения пальцы путаются в тонком шнурке в районе бедер (у высокого человека она бы была на поясе), и когда все же получается затянуть узел, я хватаю парня за руку, и тот плавно поднимает меня. Ноги заливает свинцом. Мне с трудом удается держаться прямо, а не клониться к земле как сломанная ветка.

– Я помогу тебе взобраться, – спокойно произносит парень, указывая на лошадь.

– Что? Мы поедем на ней? – я вроде бы и понимаю, что альтернативного транспорта здесь нет, но раньше никогда не скакала верхом, вдруг свалюсь по дороге? У них же нет ремня безопасности! Незнакомец лишь снисходительно кивает.

– А если она меня укусит? – шепотом спрашиваю я, чтобы не позориться ещё больше. Всадник улыбается сквозь тихий смешок, а затем берет мою руку, прикладывая раскрытой ладонью к широкой шее коня.

– Не бойся, погладь его. Рэн тебя не тронет, если ты не будешь причинять ему вред. – В тон моему шёпоту отвечает он, попутно поглаживая вытянутую морду жеребца. А я про себя думаю, что же получается, парню на вид лет этак восемнадцать – девятнадцать, то есть мой ровесник. Если он справился с лошадью, то и я смогу, чем я хуже?! И, собственно, все, минутка мотивации на этом закончилась.

– Уильям! – раздается громкий голос идеального мужчины, и мы почти синхронно поворачиваемся. – Ничего не слышишь? – продолжает он, как-то многозначительно глядя на парня рядом. Я, очевидно, не понимаю ни подтекста вопроса, ни того самого взгляда.

– Ничего, – прислушавшись, отвечает тот. И теперь я отчетливо улавливаю встревоженные нотки в его голосе. – Прости, закончите знакомство в другой раз, – с безмятежной улыбкой произносит Уилл, – прошу. – Он указывает на жеребца, а после подхватывает меня и усаживает боком на холку коня. После сам ставит ногу в стремя и ловко запрыгивает в седло. Его руки обхватывают поводья по обе стороны от моего тела, и ВОТ СЕЙЧАС становится максимально некомфортно. Я полуголая, в чужом плаще, и что я делаю? Правильно, сижу верхом на лошади чуть ли не в объятиях незнакомца, пусть и симпатичного, но это к делу не относится! Ладно, вру, еще как относится – от этого более неловко. Мы начинаем двигаться, меня пошатывает от каждого шага и от паники, которая готовится поглотить сознание целиком, спасает лишь то, что я практически сразу отключаюсь, проваливаясь в глубокую дремоту.

Глава 2 Луна Бьёрк

Тепло чужого тела обволакивает, смещая фокус внимания с дискомфортных ощущений на вполне себе приятные. Верховая езда без седла, скажу я – то еще удовольствие. Спасибо Уильяму, что он не пускает своего скакуна галопом, а то, мало того, что свалилась бы, так еще и ходить нормально не смогла бы. Хотя, не падаю я по другой причине, Уилл удерживает меня одной рукой. Момент достаточно близкий, но тут либо принципы, либо безопасно добраться до места. Думаю, тут несложно догадаться, что я выбираю. Не знаю точно, сколько времени я тихо сопела в крепких объятиях, но открыв глаза вижу, что мы успели выехать из леса и теперь проезжаем вдоль незнакомого поселения с маленькими домами, окруженными огородами, садами, плантациями и загонами. Прямо по курсу возвышается огромный трехэтажный дом – особняк дворцового типа.

Я что, все ещё сплю? Не могла же я пешком покинуть территорию Бергена! У нас в городе нет поселений, хоть и есть одна старинная крепость, но её я видела сотни раз, она не похожа на этот особняк. Плюс местность равнинная, нет ни одного холма, а мой город буквально строился на семи холмах. Ну серьезно! Картинка довольно посредственная: впереди поселения, сзади лес. Нет моря, крутых склонов, аккуратных, выкрашенных в разные цвета двухэтажных домиков, плотно стоящих по всей набережной и поодиночке раскиданных по вершинам.

– Где я? – не удержавшись, начинаю ерзать, нервно оглядываясь по сторонам.

– Прошу, перестань дергаться, а то ты скинешь нас обоих. Мы везем тебя в дом Генри, первого сына Эдгара Хранителя. Там о тебе позаботятся, а то ты на ногах толком не держишься. А позже, когда придешь в себя, расскажешь, откуда пришла и Генри обязательно поможет добраться домой. – Спокойно отвечает Уильям, а я с трудом удерживаю глаза раскрытыми: так сильно хочется спать.

В его словах есть доля здравого смысла. Мне нужна помощь и отдых. Однако большая часть услышанного напоминает несусветный бред. Видать парни заигрались и, судя по моему наряду, подумали, что я тоже состою в их «клубе».

– Хорошо, но мне нужно позвонить, – добавляю сонным голосом, опираясь спиной на мужскую грудь – сил нет держаться прямо. Опускаю затылок на чужое плечо, чувствуя, что опять отключаюсь.

– Позвонить? – спрашивает второй мужчина, придерживая коня, позволяя Уиллу догнать себя. – Что это такое?

– Я не знаю, – отвечает парень, слегка пожимая плечами, что, наверняка, сложно сделать с грузом в виде почти спящей тушки. Мои компаньоны, скорее всего, думают, что я уже третий сон вижу, поэтому разговаривают открыто, не стесняясь обсуждать меня при мне же.

– Кто она? – не унимается взрослый мужчина с прекрасным лицом, видимо тот самый Генри, на что Уильям отвечает с небольшим раздражением.

– Да откуда мне знать? Я видел то же самое, что и вы, милорд, так что придержите вопросы для лесной красавицы.

– Хочешь так её называть? – с тихим смешком в голосе интересуется Генри.

– А почему нет? Мы нашли её в лесу в наряде из цветов, так еще и возле священной рощи. Да и она такая красивая… – даже с прикрытыми глазами я чувствую на себе внимательный взгляд. Надеюсь, что он направлен исключительно на лицо, а не на распахнутый плащ, который я не могу поправить, чтобы не выдать своего бодрствования.

– Как скажешь, Уильям. Я, пожалуй, буду звать её гостьей до той поры, пока не узнаем имени.

– Ваше право, тем более вам и так есть на кого заглядываться, – намного мягче отвечает Уилл, а я тихонько огорчаюсь, ведь теперь и коню понятно – «идеал» занят. Но, с другой стороны, возможно, они продолжают играть свои роли. А это уже даёт мне маленькую, но всё же надежду на то, что сердце таинственного всадника свободно.

Как бы мне ни хотелось послушать разговоры, я все же отключилась. В следующий раз открываю глаза, только когда лошадь останавливается недалеко от входа в старый, я бы даже сказала старинный, особняк.

– Милорд, помогите мне её снять, а то опять рухнет, – обращается Уильям к рослому мужчине и тот, без раздумий, спешивается и подходит к нам.

– Не нужно, я справлюсь, – сонным голосом протестую я, но, кажется, меня никто тут всерьез не воспринимает. Иронично, учитывая, что не я здесь взрослый человек, бегающий по лесу в костюме. Технически, я тоже бегала, но это другое!

Милорд вытягивает руки, обхватывает мою талию и медленно тянет на себя, причем так легко и ненавязчиво, словно я невесомая пушинка. Это так волнительно, что от неожиданной близости перехватывает дыхание. Чтобы удержать равновесие, мои руки ложатся ему на плечи и задерживаются там ещё на несколько коротких мгновений, даже после того, как ноги касаются земли. Следом спрыгивает Уилл. Он тут же берет меня под руку, замечая, что гравитация действует сильнее нужного, притягивая разморенное сном тело к истокам.

– Спасибо, – тихо произношу я, наконец-то снимая руки с чужих плеч. Однако моё серебряное кольцо в тонкой оправе цепляется за ткань его плаща. Я поджимаю губы, ощущая всю абсурдность момента, и тихо мямлю. – Минутку, – пытаюсь высвободить палец, старясь не оставить затяжку и не оторвать маленький красный рубин. Генри первые несколько секунд стоит молча, но, когда аккуратные попытки отделиться перерастают в нервные дерганья, широкоплечий брюнет обворожительно, но скорее снисходительно, улыбается и кладет свою руку поверх моей, желая помочь. Да только что-то идёт не так…

Когда наши руки соприкасаются, тело будто разрядом тока прошибает. Глаза широко распахиваются, сердце начинает колотиться, как сумасшедшее, а дыхание сбивается так, словно я только что сдавала норматив по бегу. Весь мир меркнет, оставляя только его, – прекрасного мужчину с холодно-голубыми глазами, ямочкой на волевом подбородке, ровным носом и аккуратными губами. Нервные окончания вмиг сходят с ума, а тело буквально тянется навстречу незнакомцу. Такого в моей жизни никогда не было, это чувство совершенно необъяснимое. Он манит меня, как пламя мотылька. Я не могу противиться, не могу убрать руку, не могу произнести ни единого звука. Мы словно приклеились друг к другу, затерявшись в потоке времени, и уж точно позабыв, что рядом есть другие люди.

Странное наваждение, что обрушилось на меня, словно гром среди ясного неба, прерывается Уильямом, который, не понимая, почему мы застыли, разъединяет наши руки.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спрашивает парень, а я молчу, не в силах от Генри даже взгляда отвести. Он кажется таким огромным, что на его фоне мы с Уильямом становимся крошечными.

– Нет, – строго говорит мужчина, благодаря чему я, хоть немного, отрезвляюсь. – Покажи её целителю и выдели комнату на первом этаже. Надеюсь, до завтра гостья оправится, – отстраненно распоряжается он, а после разворачивается и уходит, оставляя нас наедине.

– Все хорошо? – как-то недоверчиво уточняет Уилл, а я и не знаю, что ответить.

– Да, – произношу спустя несколько мгновений молчания, повернув голову в сторону парня, что смотрит на меня таким обеспокоенным взглядом, что как-то не по себе становится. – Можно меня сразу в комнату? Не нужны мне ваши целители, только сон, – слово «целители» я произношу с такой интонацией, как будто бы говорю впервые. Не стану же я обижать их увлечения, каждый развлекается, как может. За примером даже ходить далеко не нужно, мы с подругами вчера вечером вели себя ненамного разумнее, устроив игры в ведьм.

– Хорошо, – сразу соглашается спутник и, передав лошадей другому человеку в такой же странной одежде (да тут и правда целый клуб ролевиков), ведет меня в здание.

Возможно, я просто под кайфом и все вокруг лишь галлюцинация? Да, пожалуй, этот вывод является самым логичным в данной ситуации. Я никогда в жизни не принимала наркотиков, даже травку не курила, поэтому не имею ни малейшего представления о том, как чувствует себя человек под воздействием: что он видит, делает и все такое. Главное – дождаться, пока воздействие закончится.

Без слез о той комнате, в которую меня привели, толком и не рассказать. Она маленькая, серая. С односпальной узкой кроватью на пружинах. Деревянным столом у окна, на котором стоят свечи и подсвечник «фонарик» (такие на террасы ставят для декора). Окно завешено плотной тканью, а у кровати стоит стул то ли с ночной рубашкой, то ли с платьем. Я теряюсь: мне нужно благодарить Уилла за эту комнату или проклинать? Но сон почти побеждает разум, поэтому возмущения лишние. Говорю тихое: «спасибо» и, закрыв за парнем дверь, принимаюсь бороться со шнуровкой. Крепкий узел не подчиняется пальцам и не поддается на мои мольбы, поэтому я падаю на кровать в чём есть, и мгновенно засыпаю.

Проснувшись лицом в подушку, медленно приподнимаюсь, пытаясь понять, где нахожусь. К несчастью, я все еще в мрачной маленькой комнате, значит, часть с ролевиками не глюк. На столе горит свеча, кто и когда её зажег – неизвестно. Встав с кровати, я подхожу к окну и отодвигаю штору, на улице темно. Я проспала весь день? Вот это я понимаю, старушка Лорссен уходит в отрыв со своими травами, надо было не брать их для «ритуала». Если меня, молодую девушку, они вырубили почти на сутки, то какой же эффект оказывают на неё? В любом случае, главное сейчас другое – меня больше не клонит в сон, в теле не чувствуется тяжесть, и это радует. Сложно не заметить, что остатки цветочного наряда сыплются с меня, как иголки со старой елки, оставляя дорожки по всей комнате. Надевать любезно предоставленное мне «платье» не особо хочется, но быть голой хочется ещё меньше. Разобравшись со шнуровкой, я облачаюсь в серую хлопковую ночнушку, а сверху закутываюсь уже в родной плащ. Поправив примятые после сна волосы, я решаю выглянуть из комнаты. В коридоре, освещенном с помощью большого количества свечей, стоящих на чуть выступающих подоконниках, пусто и тихо.

Любопытно, они из принципа не используют электричество или просто не хотят оплачивать его в таком огромном особняке, явно взятом в аренду?

Возвращаюсь в свои «хоромы», беру светильник «фонарик». Судя по его весу, сделанный из настоящего железа, а не пластмассы – точно не из Китая. Выхожу в коридор и двигаюсь наугад. Кричать и звать людей не решаюсь, потому что атмосфера дома какая-то пугающая. Здесь не чувствуется сырость старого особняка (что странно), привидения не скрипят цепями, до слуха не доносится странный скрежет или другие звуки, просто некомфортно, словно я не должна тут находиться. Из-за этого мне побыстрее хочется выйти на улицу, добраться до ближайшей трассы и уехать на попутке домой.

Открываю первую попавшуюся дверь и тихо прохожу внутрь, в нос ударяет запах навоза. Дверь за мной шумно захлопывается, порождая громкое лошадиное ржание. Отлично, я нашла конюшню. Ай да я, ай да молодец. Начинаю толкать дверь, но она не поддается, видимо замок заклинило или он защелкнулся. Нужно искать другой выход, а для этого необходимо пройти мимо животных в открытых стойлах, то есть, они запросто могут врезать задними копытами. Рисковать и идти между рядами не шибко-то хочется, но альтернативы нет. Медленно иду вперед, подмечая, что здесь удивительно чисто для конюшни. К моим ступням даже навоз не липнет, видимо часто убирают. Прижимаю «фонарик», стараюсь двигаться тихо. Без конца поглядываю в левый ряд на задние копыта лошадей, стараясь держаться подальше. Да, видимо, сбиваюсь с маршрута, потому что в следующую секунду начинаю визжать от ощущений, как что-то прикасается к моей голове, хватая за волосы.