Талгат. Вторая жена

Тата Шу

Талгат. Вторая жена

Глава1.

И снова загорается рассвет. И снова с мыслями о той, которая вырвала душу. А ведь ему казалось, что у него ее нет.

Талгат с бабушкой Кабисой жили в своем доме, но туда перебрался ее младший сын Фахад Ильясов – человек, чье имя в семье произносили шепотом, с дрожью в голосе. В мусульманских семьях осиротевших детей забирают родственники, но иногда милосердие – лишь ширма для жестокости. И Талгат все чаще думал, что лучше бы ему оказаться в детском доме подальше от этих стен, пропитанных страхом.

Фахад Ильясов был жесток не только к Талгату. Его собственные дети – Айдар и Лейла жили в постоянном страхе перед отцом. Малейшая провинность – не выученный урок, разбитая чашка, не вовремя поданный чай – и тяжелая рука Фахада обрушивалась на них.

Фахад Ильясов ненавидел слабость. В его мире не было места ни жалости, ни состраданию – только сила. Только власть. И его собственные дети стали для него живым оскорблением.

С самого рождения Лейлы Фахад смотрел на дочь с отвращением.

– Еще одна пасть, которую кормить, – бросал он, когда Зухра прижимала к груди новорожденную девочку.

Лейла росла тихой и пугливой, но с годами в ее глазах начал просыпаться огонь – тот самый, который так бесил Фахада. Он не мог смириться с тем, что девочка осмеливается смотреть на него прямо, что в ее молчании читается вызов. Однажды Фахад прохрипел дочери:

– Скоро ты подрастешь и я тебя отдам замуж за нужного мне человека, – он схватил ее за волосы. – Твое место – на кухне и у постели мужа!

Айдара Фахад ненавидел еще больше. Мальчик родился слабым – врачи говорили о врожденном пороке сердца, о том, что ему нельзя перенапрягаться, что он никогда не будет таким крепким, как другие дети. Для Фахада это был стыд. Позор. Его сын инвалид.

– Ты даже мужчиной не можешь быть! – орал он, когда Айдар не мог поднять тяжелый мешок или перебежать быстро двор. – Ты – червь!

Он заставлял сына делать то, что ему не под силу – таскать ведра с водой, часами стоять на коленях во дворе, если тот «недостаточно быстро» выполнял приказы. Он смеялся над сыном, когда тот синел от одышки.

Айдар не плакал. Он стискивал зубы. Но в его душе копилась ненависть.

Бабушка Кабиса, слабая и больная, не могла заступиться. Она сама была бесправной в своем доме. Фахад считал, что старуха даром ест хлеб, и не раз при детях говорил, что «пора бы ей на кладбище». Но больше всего ненависти доставалось Талгату. Мальчик был живым укором, напоминающим о том, что Фахад украл.

Родители Талгата – Айджан и Руслан – погибли а автокатастрофе, когда ему было пять лет.

Вместе с ними погиб и дед Барат, муж Кабисы, последний кто мог противостоять Фахаду. Официально – трагическая случайность. Но в городе шептались, что машину перед роковой поездкой «готовили» люди Фахада.

Барат Ильясов был успешным предпринимателем, владел сетью магазинов и автозаправок. После его смерти все перешло Фахаду – единственному, кто «случайно» не поехал в тот день с семьей. Руслан, старший сын, должен был унаследовать бизнес, но погиб вместе с женой. А Талгат остался никому не нужным грузом.

Фахад умело скрывал на людях, что ненавидит племянника. Но дома он открыто говорил: «Ты – слабый, как твой отец». Он заставлял с утра до ночи чистить двор, мыть машины, носить тяжелые мешки из магазина. Если Талгат ошибался – его били. Если плакал били сильнее. Айдар и Лейла, хоть и боялись отца, иногда тайком подкармливали Талгата, когда их матери Зухре удавалось спрятать еды. Иногда прятали его, когда Фахад приходил в ярость. Но помогать открыто не смел никто.

Однажды ночью, когда Фахад уехал в город, бабушка Касиба позвала Талгата к себе. Ее голос дрожал, а в глазах стояли слезы.

– Ты должен знать правду, – прошептала она. – Твой отец… твой дед… Они не просто так погибли.

– Дядя… Фахад? – тихо спросил Тагат, хотя и так знал ответ.

Касиба кивнула.

– Он думает, что я ничего не понимаю, Но я вижу, как он смотрит на тебя. Он боится, что ты когда- нибудь узнаешь правду.

Тишину ночи разорвал хриплый голос бабушки Касибы. Ее пальцы сжимали руку Талгат так крепко, будто она боялась, что его вот-вот вырвут из этого мира – так же, как когда-то вырвали его родителей.

– Они не просто погибли, – прошептала она, и в ее глазах вспыхнула давняя боль. – Их убили. Потому что они отказались.

Талгат почувствовал, как по спине пробежал холодный пот.

– Отказались от чего?

– Твой дед Барат был честным человеком. Он строил бизнес, чтобы помогать людям, а не губить их. Но Фахад… – он привел в семью тех, кто предложил «легкие деньги». Наркотики. Продажу девушек «на Восток». Твой отец Руслан узнал и хотел пойти в полицию. А Барат… он сказал Фахаду, что выгонит его из дома и лишит наследства.

Талгат почувствовал, как в висках застучала кровь.

– И тогда… дядя…

– Он их убил. Подстроил аварию.

В комнате стало душно, будто стены сжимались вокруг них.

После смерти Барата и Руслана Фахад изменился. Раньше он был жестким, но не чудовищем. Теперь же в его глазах светилась холодная жестокость, а в доме воцарился настоящий террор. Его жена, Зухра, когда-то красивая и гордая женщина, превратилась в тень. Фахад бил ее за малейшую провинность, а однажды пригрозил:

– Если хоть слово скажешь – отправлю обратно к отцу. И детей ты не увидишь.

Она молчала. Потому что знала – он не блефует.

Фахад уехал «по делам». И если Фахад не появлялся на ужин, в доме знали, что он вернется домой пьяный, с чужими духами на одежде. Лейла и Айдар сидели на полу их общей комнаты, прижавшись друг к другу.

Той ночью, когда Фахад снова напился и ввалился в дом с тяжелыми шагами. Лейле было всего десять, а Айдару – одиннадцать. Они притаились за дверью своей комнаты, словно два испуганных зверька. Из-за стены доносились приглушенные звуки: сначала крик матери, потом глухие удары, шум борьбы, а затем… тихие, прерывистые стоны.

Лейла сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Она не до конца понимала, что происходит, но знала – что-то ужасное. Айдар стоял бледный, с трясущимися губами, и в его глазах горела ненависть, слишком взрослая для ребенка.

– Он ее убивает, – прошептала Лейла, и голос ее дрожал.

Айдар молчал. Он уже не раз видел, как отец бил мать, но сегодня было что-то другое. Что-то… грязное.

Дверь в комнату внезапно распахнулась, и они едва успели отпрянуть. На пороге стояла Зухра – бледная, с синяком под глазом, в разорванном платье. В ее взгляде не было злости, ни страха – только пустота.

– Ложитесь спать, – прошептала она. – И… не выходите.

За ее спиной в коридоре маячила тень Фахада. Он тяжело дышал, и от него несло перегаром.

– Ты что, жалуешься детям? – проворчал он хрипло.

Зухра резко обернулась, прикрывая собой Лейлу и Айдара.

– Нет. Я просто… проверяю, спят ли они.

Фахад фыркнул, но, кажется был слишком пьян, чтобы продолжать. Он что-то невнятно пробормотал и, пошатываясь, ушел в свою спальню.

Зухра закрыла за ним дверь, затем обняла детей, прижала к себе – крепко, отчаянно, будто боялась, что их вот-вот отнимут.

– Мама… – Лейла всхлипнула, зарываясь лицом в ее плечо. – Почему он так делает?

– Тс-с-с…– Зухра погладила ее по волосам. – Не плачь.

Но Айдар не плакал. Он смотрел на мать с такой болью и яростью, что ей стало не по себе.

– Я убью его, – тихо сказал он.

Зухра вздрогнула.

– Не говори так! Никогда! – Она схватила его за плечи. – Если он услышит…

– Но он же… он же… – Айдар не мог подобрать слов.

– Он твой отец, – прошептала Зухра, но даже она не верила в то, что говорила.

Когда мать ушла, дети еще долго сидели в темноте, прислушиваясь к звукам дома.

За окном завывал ветер, а из спальни родителей доносилось тяжелое храпение Фахада.

– Мы отомстим, – вдруг сказал Айдар.

Лейла посмотрела на него.

– Как?

– Я еще пока не знаю. Но когда вырасту… я сделаю так, чтобы он заплатил за все.

Лейла кивнула. Она протянула мизинец, как делала всегда, когда они договаривались о чем-то важном.

– Он убьет нас когда-нибудь, – прошептала Лейла.

Айдар молчал. Потом достал нож – старый, тупой, который он украл из кухни.

– Нет это мы его убьем.

А за стеной, в постели, Талгат тоже не спал. Он слышал все. Так как он был старше, он понимал, что происходило в спальне родителей Лейлы и Айдара. И впервые за долгие годы в этом доме он почувствовал – он не один.

Глава 2.

Талгат начал замечать странные вещи. По ночам к дому подъезжали машины с затемненными стеклами. Фахад уходил на «встречи», а возвращался с толстыми пачками денег. Иногда во дворе появлялись чужие девушки – испуганные, с пустыми глазами. Их быстро увозили, и больше никто их не видел.

А однажды Талгат случайно услышал разговор Фахада с каким- то мужчиной в кожанном пальто:

– Партия придет через неделю. Если полиция начнет копать – у нас есть «козлы отпущения».

– А если кто-то заговорит?

Фахад рассмеялся:

– Мертвые не свидетельствуют.

С годами Талгат научился быть невидимкой. Он понял: чтобы выжить в этом доме, нужно сливаться с тенями, не привлекать внимания, не давать повода для гнева. Он стал мастером мелких хитростей – вовремя исчезал, когда Фахад возвращался домой, подкладывал подушку под одеяло, создавая видимость, что спит, когда сам прятался в сарае до утра. В школе он учился хорошо, занимался спортом. Кабиса с каждым днем слабела. Однажды вечером, когда в доме воцарилась тишина, Кабиса позвала Талгата.

– Сынок, мое время подходит к концу, – прошептала она, гладя его по голове. – Но ты не должен оставаться здесь.

Талгат хотел возразить, но она резко сжала его руку.

– Слушай внимательно. В Казани живет старый друг твоего отца – Арман. Он служил с Русланом в армии. Если что-то случится… беги к нему.

Она сунула ему смятый листок с адресом и деньги.

Талгат кивнул, чувствуя, как ком подступает к горлу.

– Клянись, что восстановишь честь нашей семьи. Что Фахад ответит за все.

– Клянусь, – прошептал он, и в этот момент где-то в доме хлопнула дверь.

Кабиса испуганно отпрянула.

– Иди. Быстро.

Через неделю бабушка не проснулась. Врач констатировал сердечный приступ. Но Талгат видел, как Фахад ухмылялся в углу. Ночью, когда дом погрузился в тишину, Талгат выскользнул во двор. Он взял рюкзак с нехитрыми пожитками, адресом, куском хлеба и фотографией родителей и документами, которые ему передала бабушка. У ворот его ждал Айдар.

– Я знал, что ты сегодня уйдешь, – прошептал двоюродный брат, сунув ему сверток. Там деньги и телефон. Это от нас с Лейлой.

Братья обнялись на прощание. Талгат шагнул в ночь. Автобус уходил на рассвете. Талгат купил билет и сел у окна, сжимая в кармане адрес дяди Армана.

«Я вернусь, – мысленно пообещал он Фахаду. И тогда ты узнаешь, на что способен сын Руслана».

Автобус резко затормозил, вырвав Талгата из тревожных воспоминаний. За окном мелькали огни Казани— огромного, чужого города, где ему предстояло начать новую жизнь.

Дом Армана оказался небольшим, но уютным. Бывший друг отца, встретил Талгата на пороге с крепким рукопожатием и изучающим взглядом.

– Знаешь, ты вылитый Руслан в твои годы,– хрипло произнес Арман, усаживая его за стол, где уже дымился горячий бешбармак.

За ужином Талгат рассказал все. О Фахаде. О бабушке. О клятве. Арман слушал молча, лишь крепче сжимая стакан чая.

– Ты останешься здесь, – коротко бросил он в конце. – Будем считать, что ты мой сын.

Годы в доме Армана изменили Талгата. Он окончил школу с золотой медалью, занимался боксом и стрельбой. Арман, строгий, но справедливый, стал для него настоящим отцом.

– Армия закалит тебя, – сказал он однажды, когда Талгату исполнилось восемнадцать. – Ты должен быть сильнее, чем Фахад. Не только телом, но и духом.

В армии Талгат встретил Платона Розанова. Высокий, угрюмый парень из детдома, он с первого дня взял Талгата «под крыло». Они стали неразлучны: вместе прошли «учебку», вместе попадали в передряги, вместе вытаскивали друг друга из драк.

– Мне некуда возвращаться, – как-то признался Платон ночью в казарме. – После дембеля хоть под мостом жить буду.

Талгат молча протянул ему фото родителей.

– Теперь у тебя есть семья.

И вот они стоят на перроне родного города. Два бойца. Два брата.

Талгат – высокий, широкоплечий, с холодным взглядом, в котором читалась решимость. Платон – такого же роста, мощный, светловолосый, с шрамами на скулах и привычкой постоянно озираться.

– Ну что, брат, – хрипло усмехнулся Платон. – Покажешь мне этого «дядю»?

Талгат медленно выдохнул.

– Сначала кое-что проверю.

Он достал телефон и набрал номер, который помнил наизусть.

– Лейла? Это я.

В трубке раздался вздох, затем тихий плач.

– Ты… живой?

– Живой. И я вернулся.

Первым делом они пошли на кладбище. К могилам родителей, деда, бабушки. Талгат молча положил горсть земли на холодный камень.

– Обещаю, – прошептал он.

Платон стоял поодаль, давая брату побыть наедине с памятью.

Вечером, в дешевом кафе, их нашел Айдар. Повзрослевший. Он вошел в кафе с осторожностью человека, привыкшего жить в тени. Он был худым, с бледным лицом и глубокими темными кругами под глазами – следы бессонных ночей и больного сердца. Но в его взгляде горел холодный, расчетливый ум.

– Ты выглядишь как призрак, – хрипло усмехнулся Платон, разглядывая его.

Айдар не ответил. Он сел за стол, вынул из кармана потрепанный блокнот и положил перед Талгатом. Талгат нахмурился, открывая блокнот. На страницах были записи, распечатки переписок, фотографии, схемы. Все аккуратно разложено по датам.

– Что это?

– Доказательства, – тихо сказал Айдар. – То, за что он должен сесть. Или умереть. Отец теперь важная птица, – торопливо зашептал он. – У него связи в мэрии, в полиции. Он выдал Лейлу замуж за своего человека. От побоев она потеряла ребенка. – Айдар протянул ключи. – Я подготовился к твоему приезду. Гараж на окраине. Там кое-что, что может помочь.

Пока Талгата не было, Айдар не сидел сложа руки. Фахад считал его слабым – и это была его главная ошибка. Сердце Айдара могло подводить, но мозг работал безотказно. Он научился взламывать пароли, шифровать данные, прятать следы. Дед по материнской линии – тихий, сломленный старик, которого Фархад презирал, – тайно передавал ему деньги.

– Ты должен быть умнее его, – шептал дед, сжимая руку внука в редкие встречи. – Сила – не в кулаках.

Айдар покупал оборудование: мини-камеры, жучки, жесткие диски. По ночам, когда Фахад спал или уезжал «на дела», он копался в его компьютере, скачивал файлы, фотографировал документы.

– Ты рискуешь. Если он узнает…

– Он не узнает, – резко оборвал Айдар. – Я не Лейла. Я не кричу, не плачу. Я – тень.

Платон присвистнул:

– Черт, парень. Ты серьезный.

Айдар впервые улыбнулся – тонко, без тепла.

– Я ждал тебя, Талгат. У меня есть все, чтобы его уничтожить. Но мне нужна сила. Твоя сила, а еще деньги. Но где их взять? Мы должны вернуть честное имя семьи. Я устал от того, что на меня смотрят с ненавистью и тыкают пальцем… Талгат… у Лейлы та же участь, что и нашей матери. И если мама, еще жива, то Лейла сгорит быстро…

В гараже их ждал сейф. Внутри – папка с документами, флешка.

Талгат развернул первую страницу. Это были бухгалтерские отчеты. Но не обычные – с пометками о «поставках», цифрами в долларах и… списками девушек с фотографиями и видео. Молоденькие, испуганные. Их грузили в фургоны. Фархад стоял в сторонке и считал деньги.

– Мы сожжем его мир дотла, -тихо сказал Талгат.

За окном ударил гром. Начинался дождь.

Дождь лил как из ведра, превращая улицы в мутные реки. Талгат и Платон сидели в полуразрушенном кафе на окраине города, разбирая документы, найденные в гараже. Каждая страница – как нож в сердце: списки девушек, переправленных за границу, отмытые деньги, взятки чиновникам.

– Этого хватит, чтобы посадить его на всю жизнь, – пробормотал Платон, перелистывая отчеты.

– Нет, – холодно ответил Талгат. – Тюрьма для него слишком мягко. Но нужно где-то раздобыть деньги.

Он хотел, чтобы Фахад потерял все. Как когда-то потерял он.

Глава 3.

Через несколько дней Талгат отправился в центр города – нужно было проверить один из складов, который Фахад использовал для своих «делишек». Но едва он вышел из автобуса, как услышал за спиной резкий голос:

– Эй, парень! Поможешь?

Он обернулся. Перед ним стоял мужчина лет пятидесяти, в дорогом пальто, с проницательным взглядом. За ним – перепуганная молодая девушка с заплаканными глазами.

– Мою дочь… толкнули, – мужчина кивнул на проезжающую машину. – Вы не видели номер?

Талгат покачал головой.

– Нет. Но вам лучше отойти от дороги.

Мужчина тяжело вздохнул, затем неожиданно пригляделся к Талгату.

– Ты… не Русланов сын?

Талгат насторожился.

– Откуда вы знаете моего отца?

Мужчина усмехнулся, но в глазах не было радости.

– Я – Забит Гамалиев. Твой отец и я когда-то делали бизнес. Пока твой дядя не решил, что он здесь хозяин.

Талгат почувствовал, как сжались кулаки.

Забит пригласил Талгата в свой кабинет. Дочь, Валия, сидела в углу, обхватив колени, будто пытаясь стать меньше.

– Фахад… – Забит с силой ударил кулаком по столу. – Он изнасиловал ее. Он задумал сломать меня и отобрать бизнес.

Талгат вздрогнул.

– Почему вы не пошли в полицию?

– Ха! – Гамалиев горько рассмеялся. – У него вся полиция на содержании. А теперь… – он посмотрел на дочь, – она беременна.

Талгат молчал.

– Я предлагаю тебе сделку, – резко сказал Забит. – Женись на Валии. Дашь свое имя ее ребенку. А я… я оставлю тебе свой бизнес.

Талгат резко поднял глаза. «Вот оно! Аллаху угодно, чтобы я отомстил за своих родителей, как можно быстрее!» Но спросил:

– Зачем вам это?

– Потому что ты – единственный, кто ненавидит его так же, как я. Ты отомстишь. А я… я не смогу. У меня нет сил. Я болен. Онкология, четвертая степень, не операбельна. Мне осталось недолго…

– Ты с ума сошел?! – Платон схватил Талгата за плечи, когда тот рассказал ему о предложении. – Это сделка с самим дьяволом! Эта девушка… она же не в себе!

– Я знаю.

– И ты готов взять на себя это? Ради мести?

Талгат медленно кивнул.

– Это не только месть. Это возвращение того, что должно было быть моим.

Платон сжал зубы.

– Тогда я остаюсь с тобой.

– Нисколько в тебе не сомневался, брат, – ответил Талгат.

Свадьба была тихой, почти похоронной. Валия стояла, как кукла, не понимая, что происходит. Забит смотрел на Талгата с благодарностью и… жалостью.

–Ты – мужчина, – тихо сказал он ему после церемонии. – Я пойму, если у тебя будут другие женщины. Но никогда не бросай ее.

Талгат кивнул.

– Я дал слово.

Теперь у него было все: деньги, власть, связи. Но настоящей семьи у него нет. Не будет и брачной ночи. Но… Но главное – отомстить, уничтожить Фахада.

И он знал, что дядя уже почувствовал, как земля уходит у него из-под ног…

Бизнес Гамалиева оказался крепким фундаментом, но Талгату нужна была своя команда – люди, готовые идти до конца. Первым делом он поставил Платона начальником службы безопасности.

–Ты будешь моими глазами и кулаками, – сказал Талгат, вручая ему ключи от нового офиса. – Найди тех, кому можно доверять. С Талгатом остались только те люди Гамалиева, которые поверили в него. Все как один понимали – пришел новый лидер и начнется передел.

Платон не подвел, он привлек надежных ребят из детдома, бывших сослуживцев, «отброшенных» системой. Среди них были снайпер, взрывник, хакер и хорошо подготовленные физически парни. Все они знали, что такое несправедливость. Все горели желанием сломать тех, кто считал себя безнаказанным.

Тем временем Талгат методично скупал долги Фахада, переманивая поставщиков, подбрасывая компромат в СМИ. Бизнес дяди трещал по швам.

Однажды ночью на один из складов Фахада нагрянула полиция. «Анонимный звонок» – наркотики, оружие, документы на девушек. На другом складе люди Талгата захватили оружие. Фахад рвал и метал. Его связи внезапно «забыли» о его существовании. Он не понимал кто мог его предать?

Талгат пришел в кабинет Фахада.

– Ты?… – Фахад понял чьих рук это дело. – Зря я тебя не прикончил еще шакаленком! Ты заплатишь мне с полна, – зашипел Фахад.

Талгат молча положил перед ним фотографию родителей.

– Они ждали этого дня.

Фахад бросился на него с ножом, но Платон выстрелил ему в колено.

– Не так быстро, – усмехнулся он.

Талгат привез Фахада в тот самый гараж, где когда-то нашел доказательства его преступлений.

– Знаешь, что здесь было? – спросил он, включая проектор.

На стене ожили кадры: Фахад передает чемодан с деньгами полицейским, Фахад бьет связанную девушку, Фахад отдает приказ «убрать» конкурента.

– Это конец,– прошептал Фахад.

– Нет, – Талгат подошел в темноте с пистолетом на столе.

– Выбирай.

Утром нашли тело. Официально – самоубийство. Фахад так и не узнал, что его родной сын всей душой ненавидел его.

Лейла переехала в дом Талгата. Ее «муж», подчиненный Фахада, исчез – Платон позаботился. А Валия… Валия родила здорового мальчика. Когда впервые взяла его на руки, в ее глазах на миг появился свет.

– Спасибо, – прошептала она.

Тагат стоял у окна, глядя на город, который теперь принадлежал ему.

– Это только начало, – сказал он Платону. И был абсолютно прав.

Власть нужно удержать. Бизнес развивать и расширять, но только честно.

Прошло несколько месяцев после падения Фахада. Город, привыкший к его жесткому правлению, медленно подстраивался под новую власть, строгую, но справедливую. Талгат не просто занял место дяди – он перевернул все с ног на голову. Бизнес теперь велся прозрачно, деньги шли не только в карманы избранных, но и на больницы, дороги, школы, детские сады, обустройство городских территорий.

Но главное люди вокруг Талгата начали оживать. Зухра, мать Айдара и Лейлы, долгие годы жила словно в тумане. После заточения в доме Фахада она почти перестала говорить, превратившись в тень. Но теперь, когда кошмар закончился, в ее глазах снова появился огонь.

Она взяла под опеку Валию и маленького Амира. Валия, боявшаяся каждого шороха, вздрагивающая при резких движениях, стала спокойнее. Лейла решила, что пойдет учится. И отец, и муж считали, что женщина это пыль под ногами. Она должна быть прислугой при муже и рожать здоровых наследников. А Лейла не могла даже этого. Теперь она усиленно готовилась к поступлению в институт. Нагоняла программу, которую не прошла в школе.

Айдар, всегда бледный и изможденный, наконец перестал выглядеть как призрак. Он дольше не прятался по углам, не вздрагивал от каждого шороха. Теперь у него была своя комната в доме Талгата, своя работа, своя жизнь. Талгат доверил ему финансовый отдел своего бизнеса. Айдар оказался гением цифр – он видел махинации там, где другие даже не подозревали подвоха.

– Ты должен следить, чтобы у нас все было чисто, – сказал Талгат. – Я не хочу становиться таким, как он.

Айдар кивнул.

– Не станешь.

Он начал заниматься спортом – не для драки, а для здоровья. Сердце больше не болело так часто, щеки порозовели. Однажды он даже пошутил за ужином, и все засмеялись.

– Похоже, ты оживаешь, – ухмыльнулся Платон

– Похоже, – согласился Айдар.

Глава 4.

Талгат стоял у кроватки, глядя на спящего Амира. Мальчику было уже полгода – пухлые щеки, темные ресницы, спокойное дыхание. Он был совсем крошечным, беззащитным, но в его маленьком кулачке уже угадывалась сила.

– Ты будешь лучше меня, – тихо прошептал Талгат, поправляя одеяло.

Он не хотел, чтобы Амир рос, как он – в страхе, в тени чужой жестокости, со сжатым куском в груди, вместо души. Он хотел дать ему все: любовь, защиту, будущее. И хотя этот ребенок не был его кровью, Талгат чувствовал ответственность. Он дал слово Забиту, который уже покинул этот мир. Он сгорел за два месяца.

Валия сидела в углу комнаты, качаясь на кресле-качалке. Ее глаза были пусты, пальцы нервно перебирали край платья. Иногда она бормотала что-то несвязное, но чаще молчала. Талгат подошел к ней, осторожно положил руку на плечо.

– Он сегодня хорошо поел, – сказал он, стараясь говорить мягко.