Новое прошлое. Книга вторая: Настоящее

Хилини сжалась и закрыла глаза, но удара не последовало, а еще через пару секунд она услышала, как хлопнул потолочный люк.

Хилини не знала, что ей делать. Хозяин не отдал ни один приказ, и все, что она могла, это продолжать стоять посреди комнаты голой, избитой и оставляющей кровавые следы. Больше всего на свете ей хотелось одеться и убежать отсюда, но она знала, что Зераббабель может вернуться в любую минуту, и тогда бы ее ждала еще худшая пытка.

Хилини была права: она уже почти насквозь продрогла, когда люк снова скрипнул, и она услышала шаги.

– Ну что я говорил?! – хмыкнул Зераббабэль. – Прирожденная шлюха! Даже не оделась…

– Господин всегда прекрасно разбирается в людях, – елейно произнес голос Доктора.

– В “людях”? – со скепсисом повторил Зераббаль. – Ну да мы здесь не для этого…

Хилини почувствовала, как он вплотную подошел к ней сзади.

– Руки за спину! – скомандовал он. – В замок!

Хилини тут же завела руки назад и сцепила пальцы. Зерабаббель взял ее за запястья и потянул их вверх. Ей пришлось сильно прогнуться вперед, чтобы он не вывернул ей плечи. В следующую секунду одним ударом носка туфли он заставил ее широко развести ноги. Теперь все ее обнаженное женское естество было выставлено напоказ.

– И вот что мне делать с ее течкой? – раздраженно рассмеялся хозяин. – Во-первых, я не пес, а во-вторых, она мне тут все пачкает, – он кивнул на постель.

– Простите, господин, – с некоторым удивлением возразил Доктор, – но, как бы это сказать… У любой половозрелой самки наступает период течки… даже если эта самка раба.

– Да ты что? – Зераббабель отпустил Хилини, и та, с едва слышным вздохом, наконец, разогнулась. – А я-то дурак! – голос хозяина не предвещал ничего доброго, но теперь его гнев был направлен на кого-то другого, и Хилини была благодарна хоть за такую передышку.

– Ну спасибо, что просветил! – продолжал ёрничать Зераббабель. – Теперь и я знаю, что такое месячные.

Доктор хотел что-то ответить, но в последний момент решил, что это как раз тот случай, когда “молчание – золото”.

Зераббаль снова подошел к Хилини, взял ее за руку и, развернув лицом к Доктору, буквально швырнул рабыню в его сторону.

– Забирай ее с собой! – прикрикнул он. – И вырежи ей что там надо вырезать, чтобы она всегда была готова! Я не намерен ждать ее по несколько дней в месяц!

========== Часть 19 (52): Камни ==========

Зераббаль снова подошел к Хилини, взял ее за руку и, развернув лицом к Доктору, буквально швырнул ее в его сторону.

– Забирай ее с собой! – прикрикнул он. – И вырежи ей что там надо вырезать, чтобы она всегда была готова! Я не намерен ждать ее по несколько дней в месяц!

Затем он быстрыми шагами прошел мимо и, поднявшись по лестнице, покинул комнату.

Почти минуту Доктор хранил молчание, а потом перевел взгляд на дрожащую от страха Хилини.

– Как же ты мне надоела, – с усталой досадой произнес он. – Одевайся и поехали, – он направился к лестнице. – И подложи под себя хоть что-нибудь. Испачкаешь мне сидения – я не твой хозяин, засеку до полусмерти!

Он поднялся и скрылся из виду, а Хилини закрыла глаза и до боли сжала веки…

Ромина закрыла глаза и до боли сжала веки.

– Ромина, – его руки легли на его плечи. – Ромина, что с тобой? Тебе плохо?

Она распахнула ресницы и посмотрела на Джераба, чье лицо было совсем рядом.

– Все хорошо, – она заставила себя улыбнуться.

– Разве? – Джераб с сомнением смотрел на нее, пытаясь понять, что же произошло.

– Лучше и быть не может, – кивнула Ромина и потянулась к молнии юбки. Через секунду та скользнула к ее ногам.

– Не пугай меня так, – попросил Военный Комендант, отпуская ее плечи.

Продолжая раздеваться, Ромина ничего ему не ответила, и он молча стянул с себя брюки и, скинув сорочку, взял ее за руку.

– Доверься мне, – попросил он, заведя ее в воду по грудь.

Ромина не успела понять, как уже через мгновение оказалась лежащей на поверхности воды. Его ладони поддерживали ее под шею и спину. Она дернулась, но Джераб шикнул на нее, и она снова выпрямилась.

– Расслабься, – попросил он. – Вода и мои руки держат тебя.

Ромина держалась на воде и как бы страшно ей не было, она дала себе слово верить Джерабу.

– Я не отпущу тебя, – едва слышно проговорил он. – Я дал тебе слово, – его слова звучали так тихо, будто он говорил их сам себе. – В Третий день я поклялся тебе, что если пребывание рядом со мной не будет грозить твоей жизни, ты будешь рядом, пока не пожелаешь иного. Я не оставлю тебя, моя девочка. Не по доброй воле…

Ромина закрыла глаза. Вода покачивала и убаюкивала, не смотря на ярко светившее солнце. И вдруг неожиданно для самой себя она почувствовала, как в ее душе едва заметно шевельнулось что-то уснувшее так давно, что не верилось, что это может быть ещё живо.

– Моя девочка, – повторил он, и она почувствовала, как тепло его рук, которые касались ее кожи, помогая удерживаться на воде, проникло ей под кожу, яркими, светлыми огоньками пронеслось по венам и расплескалось красочной волной где-то под ребрами.

Ромина резким движением поставила ноги на дно и обвила его шею руками.

– Ну что ты, – пытаясь скрыть улыбку, Джераб обнял ее за талию и прижал к себе. – Пойдем, – он осторожно потянул ее к берегу. – Ты обещала мне хорошо поесть.

– Но ведь еще…

– Ромина! – в его голосе появились командные нотки. – Держи слово!

Девушка вздохнула и нехотя поплелась к берегу. Джераб подобрал их одежду и, так и не выпуская руки супруги, вернулся в дом.

Войдя с спальню, он тут же отбросил сухую одежду на постель, и снова утянул Ромину в душ, на этот раз не оставив её одну.

– Быстро снимай с себя мокрое белье! – произнес он, настраивая смеситель. – Попробуй мне только заболеть.

Он ворчал так смешно, что Ромина, хоть и с трудом, но подавила смущение, стягивая с себя остатки одежды. К ее удивлению, Джераб тоже разделся и шагнул под струи воды.

– Быстро иди сюда! – старательно делая вид, что он не замечает того, как она прикрыла грудь рукой, буркнул он. – И я не шучу! Если только ты заболеешь…

– То что? – спросила она с вызовом, подставляясь под душ.

– То я… – на секунду Джераб растерялся. – Я… я… очень расстроюсь, – буркнул он.

– Что? – изумилась Ромина.

– Ничего! – отмахнулся Джераб, разворачивая ее спиной к себе и выдавливая на ладони средство для мытья волос.

– Прям расстроишься-расстроишься? – она закрыла глаза, подставляясь под его руки, которые намыливали ее голову.

– Помолчи! – Джераб снял душевую лейку с крепления и направил на нее, смывая пену.

Промыв волосы до чистой воды, он легонько вытолкнул ее из-под душа.

– Вытирайся, одевайся и иди кушать, – произнес он. – Я приму душ и тоже приду.

Ромина поспешно обернулась в полотенце и юркнула за дверь.

Джераб убавил температуру воды, встал под душ и закрыл глаза. Его мысли вернулись к увиденному в резиденции Верховного Консула и к разговору с ним. Несмотря на то, что все прошло хорошо, его присяга была принята, а выступление перед прессой означало то, что он получил официальную поддержку, Джераб никак не мог избавиться от неприятного осадка.

Сомнения и предчувствия точили его изнутри, не давая расслабиться и насладиться отдыхом.

– Если ты скоро не выйдешь, я съем все сама! – проговорил голос из-за двери, и Джераб непроизвольно улыбнулся.

– На здоровье! – крикнул он, закрывая кран и беря в руки полотенце.

Высушивая им волосы, Джераб с недовольством заметил, что те отросли.

– Мне нужно постричься, – произнес он, обмотав полотенце вокруг бедер и выйдя в спальнют

– Нет! – почти вскрикнула Ромина. – Пожалуйста, не надо.

Она шагнула к нему и, подняв руку, коснулась волос.

– Ну, перестань, – Джераб увернулся и прошел к постели, на котором лежала одежда. – Я солдат, а не один из этих смазливых штабных адъютантов, у которых есть время укладывать свои кудри от приема к приёму.

– По-ожалуйста, – потянула Ромина и молитвенно сложила руку.

– Да пойми ты меня, – Джераб натянул брюки и, взявшись за сорочку, обернулся к жене.

Она смотрела на него своими полными просьбы широко распахнутыми наивными зелеными глазами, и Джераб понял, что сдается.

– Кушать! – чтобы не показать своей слабости, он тут же сменил тему. – Немедленно!

Джераб приобнял Ромину за плечи и подтолкнул к выходу.

Оказавшись на террасе, Военный Комендант усадил жену в кресло и сам сел напротив.

– Все уже остыло, – он покачал головой. – А я так старался довезти горячим.

– Это странно, – ответила Ромина, – но я люблю остывшую еду.

– Если бы ты меня слушалась и…

– Клянусь слушаться вас, господин Военный Комендант! – сидя, Ромина выпрямилась и прижала кулак к сердцу.

– Я! – Джераб подался вперед. – Найму! -каждое его слово было размеренным и четким. – Матрону! Из обществе блюстителей женской морали и непорочности! И она научит мою непокорную женушку, – Джераб протянул вперед правую руку и легонько стукнул указательным пальцем Ромине по лбу, – как надо уважать своего мужа! – палец снова коснулся лба. – Что ему нельзя перечить! – палец отсчитывал каждую новую фразу. – Что слово мужа закон! Что…

Неожиданно Ромина дернула вперед и легонько прикусила его палец зубами. Джераб попытался дернуться, но она сжала челюсть чуточку сильнее.

– Фто мне там еще долфжны будут объяфснить? – она хитро улыбнулась и отпустила его палец.

– Это не жена! – пробурчал Джераб. – Это наказание…

Но договорить он не успел. Ромина поднялась с места и уже через мгновение сидела у него на коленях, обвив его шею своими руками.

– Спасибо тебе, – прошептала она в самое ухо и прижалась к нему всем телом.

Джераб шумно выдохнул, обнял ее и уткнулся лицом в грудь.

– Спасибо… – едва слышно повторила она.

Джерабу показалось, что сердце его сначала замерло, а потом бешено заколотилось.

– Ромина, – он подхватил ее на руки и, поднявшись, усадил обратно в кресло. – Если ты не поешь, я действительно очень расстроюсь.

– Уже ем, – ответила она, не поднимая на него глаз.

Джераб вдруг осознал, что она застеснялась своего порыва. Он присел на корточки перед ее креслом и, снизу вверх заглянув ей в глаза, осторожно убрал пряди, упавшие на её лицо.

– Ешь, моя девочка, – попросил он.

Ромина кивнула и потянулась за хлебом.

Джераб поднялся на ноги и вернулся на свое место.

– Мне так понравилось это блюдо на приеме у Военного Консула, – произнесла Ромина.

– Я заметил, – довольно улыбнулся Джераб. – Поэтому и заказал его.

– Ты сделал заказ под меня? – ошарашенно спросила она.

– А что в этом такого? – удивился Джераб. – Кроме того, ты беременна, а мой ребенок заслуживает только самую вкусную еду.

– Ах, ну да, – ответила она, опустив голову, и Джераб снова почувствовал, что сказал что-то лишнее.

Ему ужасно захотелось добавить, что он так же поехал бы за этим блюдом, даже если б она не была беременна, но он промолчал.

Ромина начала есть. Видя ее грустное лицо, настроение Джераба портилось каждую минуту. Но он молчал, чтобы новый разговор снова не отвлек ее от и без того очень позднего завтрака.

Вскоре она отодвинула тарелку, в которой едва прикоснулась.

– Тебе плохо, Ромина? – не выдержал Джераб. – Давай я отвезу тебя к доктору. Нормальному доктору, а не бордельному коновалу.

– Нет! – Ромина испуганно вздрогнула. – Я не хочу к врачу. Я… я буду есть… Буду много есть! Обещаю!

Она придвинула тарелку обратно и поспешно начала снова кушать.

– Осторожно! – Джераб не смог сдержать улыбки. – Ты подавишься! Не хочешь к врачу, не поедем, но не набивай рот.

Он рассмеялся, она подняла на него глаза и улыбнулась в ответ.

– Офень фкусно! – проговорила она с набитым ртом.

– Ты еще такой ребенок, девочка, – Джераб придвинул вторую тарелку к себе. – Приятного аппетита, жена.

Спустя несколько минут Ромина пододвинула к Джерабу опустевшую тарелку.

– Хорошая девочка, – он протянул руку вперед и погладил ее по волосам.

– Сделаешь для меня кое-что? – спросила она

– Я должен был предполагать, что будет подвох, – он отнял руку и с недоверием посмотрел на супругу.

– Мансарда, – попросила Ромина.

– Ро-омина, – Джераб закатил глаза и прикрыл лицо руками.

– И только не говори, что…

– А если я там рабов пытаю? – спросил он.

– Саргон бы не советовал мне такое место, – ответила она.

– А! – воскликнул Джераб. – То есть то, что Саргон бы такого не посоветовал – это тебе ясно. Но если б не он, то так ты вполне допускаешь наличие в доме моей собственной она пыточной.

– Перестань, – Ромина покачала головой. – Покажи мансарду… Ну, пожалуйста…

– Я уже давно ничего там не делал, и…

– Пожалуйста, – повторила она.

Ромина поднялась, подошла к вставшему ей навстречу Джерабу и взяла его ладони в свои руки.

– Хорошо, – произнесла она. – Прости. Не хочешь показывать, не надо. Извини, я слишком навязчива и…

Он подался вперед и поцеловал ее в лоб.

– Пойдем, – позвал Джераб, сдавшись, и утянул ее за собой.

Вернувшись к лестнице, они направились в противоположную от террасы сторону, и Джераб толкнул одну из дверей.

Оказавшись на выходившей центральными окнами в сад мансарде, Ромина остановилась, чтобы оглядеться. Одна из стен была заставлена стеллажами с большими прозрачными маркированными коробочками. К противоположному окну был приставлен массивный деревянный стол, больше напоминавший станок, на котором стояли разные аппараты и инструменты, лежали лупы, пинцеты, куски мягкой материи и тому подобное. В дальнем углу темной материей был закрыт еще один, но уже небольшой столик.

Ромина замерла в нерешительности, но Джераб уже прошел в глубину комнаты.

– Иди сюда, – произнес он, останавливаясь у одной из полок. – Только посмотри на него.

Он открыл коробочку и осторожно, словно боясь сломать вытащил оттуда кусок золотисто-зеленого кристалла.

Ромина несмело шагнула вперед и подошла к нему.

– Хризолит, – с восхищением произнес Джераб. – «Золотой Камень». Название на греческом – языке времен Первой Античности, но дал его римлянин – тоже из Первой Античности.

Джераб повертел камень, давая Ромине заметить его переливы.

– Но золотистый он только при дневном свете, – продолжил Военный Комендант. – А как только солнце заходит, становится почти зеленым. За это его зовут «вечерний изумруд».

Джераб вернул камень в коробку и поставил его на место. Пройдя еще пару метров, он снял со стеллажа новую коробку и открыл ее.

– Посмотри, какой чудесный и насыщенный лазурит, – произнес он, беря в руки красивый синий камень. – Хотя мне больше нравится его древнее название лажвард. А ты знала, – он вернул камень в коробку, – что считается, что лажвард помогает владельцу обрести мудрость, – Джераб улыбнулся, – но в полной мере – только если его хозяин брюнет или рыжий?

Ромина отрицательно покачала головой.

– Моя гордость, – вернув лазурит на место, он кивнул на коробку с зеленым и черным камнями. – Природный муассанит. Это огромная редкость, найти настоящий метеоритный муассанит.

Джераб произносил слова своим обычным тоном, но при этом глаза его блестели и в них горели искры, которые Ромина видела впервые.

– Бирмит, – он взял в руки камень цвета свежей смолы. – Бирманский янтарь. Сам электричество не проводит, но, если потереть его о шерстяную ткань, наэлектризуется. Говорят, само слово «электричество» происходит от «elektron» – «янтарь». А это, – он отложил бирмит и взял в руки аквамариновый камень с ярко золотистыми вкраплениями, – самый редкий в мире янтарь – голубой. И если бирмиту около девяносто семи миллионов лет, то этот рядом с ним – просто молокосос. Ему всего-то от сорока до пятнадцати миллионов годиков. А добывают его до сих пор вручную и только в одной единственной шахте в мире. А еще, – Джераб зажал его в ладонях, оставляя лишь узкую щель, – взгляни!

Ромина склонилась и заметила, как камень слегка светится в искусственной темноте ладоней.

– А тут, – Джераб кивнул на стол позади него, – я…

– А что это за камень? – Ромина указала на коробку с черными камнями.

– Это гишер или гагат, называй, как хочешь, – Джераб вернул голубой янтарь на место. – Технически это даже не минерал, а разновидность каменного угля.

Джераб снял коробку и выбрал два небольших и схожих по форме гишера.

– Иди сюда, – позвал он и отошел в сторону стола. – Хочешь попробовать сама?

Джераб оглянулся на жену, и в его глазах читалась надежда на то, что она разделит с ним его увлеченность.

Ромина кивнула и подошла к супругу.

Джераб открыл один из ящиков, расположенных под столом и вытащил оттуда две емкости, похожие на небольшие продолговатые ванночки.

– Наполни их водой, – попросил он, жестом указав на умывальник в дальнем углу.

Ромина послушно забрала посуду и направилась к крану.

– До краев? – спросила она.

– Лучше больше половины, – ответил он, выбирая нужные инструменты.

Когда Ромина вернулась к столу и поставила на него ванночки с водой, Джераб протянул ей тонкий металлический прямоугольник, вокруг которого была обернута наждачная бумага.

– Хорошенько смочи его в воде, – произнес Джераб, точно так же поступаю и со своей наждачкой. – Затем начинай осторожно тереть камень о поверхность. Делай это над водой.