Твоя Дженни

Екатерина Никандрова

Твоя Дженни

Пролог

Дисклеймер: все персонажи и описываемые события являются вымышленными. Любое совпадение с реальными событиями, с реально живущими или когда-либо жившими людьми – случайно.

– У меня куча проблем, Колин… Мой бывший муж живет на соседней улице. Его жена – а надо сказать, она на десять лет моложе меня – и их дети считают своим долгом постоянно попадаться мне на глаза. Я под угрозой отстранения на работе, потому что за последний год на мне уже три нераскрытых дела, и это в нашей-то глуши! Моя мать уже несколько лет пытается выжить из ума, и, рано или поздно, она к этому придет. Я, честно говоря, сама – не лучшая мать. Та, которая с утра до вечера пропадает на работе, и подозревает преступника в каждом втором. Мой сын – типичный подросток в разгаре переходного возраста, а меня так часто нет рядом, чтобы хотя бы выслушать его. Черт знает, что он вообще думает о своей непутевой матери. И да, мне давно не двадцать пять, и я прекрасно это знаю. Моим морщинам в уголках глаз уже не помогут ни крем, ни восьмичасовой сон. Кстати, да, со сном у меня тоже проблемы. Ты точно не этого хотел.

Колин смотрит на меня и улыбается: «Почему ты считаешь, что тебе решать, чего я хочу?»

– Зачем тебе все эти проблемы взрослой женщины?

– Ты слишком многое додумываешь за других, Кэтрин, в этом твоя единственная настоящая проблема. Я никогда, запомни, никогда не рассматривал тебя как … какое-то нагромождение проблем. Для меня ты – это просто ты, женщина, которую я люблю.

– Я не могу, Колин, все это очень сложно… Тем более, ты женат. Я уже стара для подобных… интрижек. И мы ведь коллеги, мы не мо…

– Нет проблем, как только мы закончим твое громкое дело о краже, я вернусь обратно в Пайнвуд, и официально перестану быть твоим напарником, – пожимает плечами мой собеседник, не успев, однако, скрыть от меня, как его покоробило от слова «интрижка».

– А как же Дженни?

– Она давно не любит меня, а я не люблю ее, ты прекрасно знаешь это. Бьюсь об заклад, ты раскусила нас еще на том ужине через пару дней после нашего приезда. Кстати, хотел тебе сообщить, что я тоже умею наблюдать за людьми и давно понял, что Генри для тебя – лишь временный вариант. Иначе я бы оставил свои чувства при себе, я не привык выпрашивать любовь.

– Тогда… почему вы до сих пор вместе?

Колин потирает переносицу, и на его лице я снова вижу знакомое усталое выражение, которого еще десять минут назад там не было и в помине.

Глава 1

Моему боссу за пятьдесят, но для своих лет он в отличной форме, а уж ясности его ума позавидует любой тридцатилетний. С той лишь разницей, что у тридцатилетнего нет такого богатого опыта.

– Кейт… – вздыхает Дуэйн. – Я очень не хотел делать это, но мне пришлось. Ты не справляешься… Уже три нераскрытых серьезных дела за последний год. И это в нашем богом забытом городишке, где всего с десяток дел такого масштаба за год. Руководство скоро начнет задавать мне неудобные вопросы и мне нужно прикрыть… тебя и себя. Тебе нужна помощь, Кейт.

Он не смотрит мне в глаза, делая вид, что изучает папку с делом, лежащую у него на столе. По правде говоря, в последнее время мне кажется, что волна непрекращающихся разнокалиберных проблем то и дело накрывает меня с головой. Лежа по вечерам в постели, глядя на огни проезжающих машин, чьи отражения пробегают по потолку, я лишь молюсь всем богам, чтобы следующий день не принес мне новых неудач и… почти каждый раз мои молитвы оказываются неуслышанными. Может, мне и правда нужна помощь? Хотя бы с расследованиями?

– Мне…

– Управление направило нам в помощь детектива Колина Саммера из Пайнвуда. Он приедет уже завтра. Пожалуйста, постарайся не грубить ему, Кейт. Пойми, что это лишь для нашего с тобой блага. И для блага нашего города.

Городок Пайнвуд – немногим больше нашего и, по сути своей, – такой же богом забытый поселок на несколько тысяч жителей. Скромные домишки, здание администрации и полицейского участка, «центральный» супермаркет, куда новинки с большой земли добираются с приличным опозданием, бар с мрачным интерьером для мужчин, кафе с нелепыми шторами с оборками для «светских» чаепитий местных кумушек. Все знают друг друга, каждый играет свою роль, а если вдруг вздумает сбиться с наезженной колеи и решит что-то изменить в своей жизни, его быстро направят в прежнее русло. Здесь у нас – зажиточные жители, это – местный пьянчужка, тут – владелец супермаркета, а здесь – плохой район, куда лучше не соваться с наступлением темноты.

Всю неделю мы прилежно трудимся, а по воскресеньям ходим в церковь. Вечером в пятницу мужчины могут позволить себе расслабиться в баре, а субботним утром кумушки традиционно пьют бесконечный чай из дешевых фарфоровых чашек с претенциозным дизайном и сплетничают на веранде «Чайного оазиса». Чужаков здесь не любят и относятся с опасением. По аналогии с театральным спектаклем, каждый постоянный житель Пайнвуда или Остина, имеет свое устоявшееся амплуа и прилежно играет свою роль семь дней в неделю, триста шестьдесят пять дней в году. В заезжих артистах не нуждаемся.

Сомнительно, что неизвестный Колин Саммер окажется компетентнее меня и сможет помочь.

– Я знаком с детективом Саммером, видел его пару раз, – прерывает мои мысли Дуэйн. – Его босс очень хорошо отзывался о нем. Колин производит впечатление ответственного, честного и неглупого парня.

– Парня? Сколько же ему? – презрительно хмыкаю я.

– Кейти, он немного моложе тебя, да. Не нужно устраивать проблем на ровном месте.

Всю дорогу домой из полицейского участка я отчаянно злюсь, несмотря на то, что проливной дождь за окном отнимает приличную долю моего внимания, чтобы следить за дорогой: щетки стеклоочистителя работают как сумасшедшие, но все равно справляются с трудом. «Спасибо, шеф, только этого мне не хватало, энергичного и ответственного парня! Его покровительственного отношения. Ведь наверняка он в курсе, зачем его вызвали, и что Кейти из Остина не справляется со своей работой. Да это же просто унизительно! «Немного моложе» – я знаю Дуэйна, и прекрасно понимаю, что это «немного» в его временных рамках легко может означать добрый десяток лет!»

Глава 2

Бывает, когда с самого утра все идет кувырком. К счастью, не каждый день. К несчастью, сегодня – именно такой день.

– Мааам? Скорее вставай! Мне кажется, с Мартином что-то не так.

Мартин – наш пес смешанных кровей, обладатель густой и длинной шерсти, крайне приспособленной для того, чтобы цеплять на себя репьи, сухие листья, да и просто любую грязь, к которой, кстати, Мартин питает большую слабость.

С большим трудом вырываюсь из сна, который до последнего не желает отпускать меня, и который, конечно же, забываю, только открыв глаза. Смутное, словно облачко тумана, приятное послевкусие еще пару секунд овевает мою голову, но потом молниеносно рассеивается.

Я стараюсь не ругаться при сыне, а потому привычно произношу все непечатные слова мысленно и, приподнявшись на локте на постели, смотрю на мальчика одним глазом: «Ну что там, Итан?»

– Пойдем, пойдем, – машет рукой мой сын.

Взглянув на часы: «Ну конечно, ровно пол часа до будильника, в этом доме мой сон совершенно не ценят…», с трудом поднимаюсь, накидываю халат поверх пижамы и тащусь вниз по лестнице.

Мартин сидит на своей подстилке, в его глазах расстройство, а переднюю лапу он поджимает к груди. Опускаюсь на колени, посмотреть, что там. Ну конечно же, этот дурень снова чем-то поранил лапу. Видимо, это было вчера вечером, когда кто-то выпустил его погулять во двор в темноте, потому что кровь на ранке уже запеклась, но видно, что лапа еще причиняет псу беспокойство.

Тяжело вздыхаю, глажу Мартина по его мягкой шерсти, обнимаю за плечи и притягиваю к себе. Мартин благодарно кладет голову мне на плечо и тоже тяжело вздыхает.

– Итан, принеси повязку.

Ситуация для нас не редкая: Мартин довольно неуклюж, а потому большой флакон дезинфицирующей жидкости и бинты в нашем доме всегда под рукой.

Привычными движениями промываю ранку, перевязываю, еще раз обнимаю Мартина и выпрямляюсь, отряхивая руки.

Времени поспать осталось совсем мало, и я решаю больше не ложиться, в конце концов, сегодня не самый обычный день, и мне нужно привести себя в порядок.

«Не поможет, Кэтрин, – неутешительно заключаю, поймав свое отражение в зеркале. – Да и черт с ним, в конце концов, кто он такой, всего лишь какой-то второсортный детектив».

Варю кофе, листаю новостную ленту. Ближайший крупный город от нас в двухстах километрах и, поскольку местные новости обычно не представляют ничего особо интересного и под них не выпьешь больше одной чашки кофе, а я всегда пью две, приходится по утрам интересоваться новостями большого города. Да и это – часть моей работы, детектив должен вставать рано и быть хорошо информирован, как любит приговаривать Дуэйн.

На половине второй чашки кто-то настойчиво звонит в дверь. «Итан, спроси, кто там?» – кричу я куда-то в сторону ванной комнаты, откуда доносятся всплески воды, словно там купается морской котик, а не всего лишь один худощавый подросток умывается и чистит зубы. Шум воды затихает и слышны поспешные шаги Итана по направлению к двери.

– О, привет, пап!

– Привет, сынок!

За бесконечной чередой рабочих и домашних дел, помощью с уроками маленькому Итану, вызовами в школу, присмотру за стареющей мамой и разогреваниями в микроволновке бесчисленных порций готовой еды, я как-то упустила тот момент, когда позволила бывшему мужу являться в мой дом в любое время, которое он пожелает. Когда я временами на пару минут вырываюсь из цепких лап бесконечной рутины, которая по сути своей и есть наша жизнь, я даже вспоминаю, что как будто бы и вовсе не позволяла Мэтту этого. Что ж, похоже, что он сам себе это позволил.

Но сегодня у меня просто нет времени на саморазрушительные мысли о нашем распавшемся сто лет назад браке. Встречаю Мэтта холодным взглядом поверх экрана телефона, пусть уже догадается наконец, что ему здесь не рады.

– Кэтрин! Не надо так смотреть! Снова не завтракаешь? А это, между прочим, вредно, вот мы с Анной всегда…

Ну уж нет, я не намерена выслушивать этот бред, только не сегодня!

– Что ты здесь снова забыл, Мэтью? – перебиваю я, отпивая кофе. Я в халате поверх пижамы, растрепанные после сна волосы собраны в небрежный пучок, но мне наплевать. Я не собираюсь красоваться перед Мэттом.

– Зашел повидать сына, я не имею права? – с в миг появившейся угрозой в голосе отвечает мой собеседник. Но, видя изменившееся выражение моего лица, мгновенно теряет весь свой напор: «Ладно, ладно, не сердись. Мы с детьми идем в выходные в небольшой двухдневный поход с палатками, вот, зашел спросить, не против ли ты, что Итан пойдет с нами?»

Меня так и подмывает сказать, что эти выходные у нас с сыном заняты: мы идем в парк аттракционов, или едем на рыбалку, или… Кого я обманываю, наверняка, в субботу меня вызовут поработать сверхурочно, а в воскресенье я буду разрываться между лихорадочной уборкой, часто заключающейся в распихивании вещей по шкафам, выслушиванием маминых россказней, запас коих она накопила за неделю моего отсутствия дома, а потом пытаться хоть немного «пожить для себя» и для Итана останется, в лучшем случае, пара часов моего свободного времени… Как я могу не отпустить его в поход с отцом, которого он так любит. И у которого, в отличии от меня, есть на него время. Да прекрати уже самобичевание, Кэтрин!

– Ну что Итан, хочешь пойти в поход в эти выходные?

– Конечно, мам!

Глава 3

Колин Саммер высокого роста. У него безупречная осанка, грубоватые черты лица и на удивление усталые глаза. Можно было бы списать эту усталость на дальнюю дорогу, которую ему пришлось проделать, но я знаю, что Пайнвуд всего в каких-нибудь ста километрах от Остина. Колину на вид лет 35, может чуть больше, но пара начавших проявляться горизонтальных морщин на лбу говорит о том, что в жизни ему частенько приходилось беспокоиться о чем-то… или о ком-то.

«Прекрати играть в детектива, Кэтрин, – одергиваю я себя мысленно. – Он не твой подозреваемый, лучше бы ты с большим рвением искала настоящих преступников, ей Богу, Кэтрин!»

Меж тем детектив Саммер замечает меня и вдруг внезапно улыбается такой искренней и обезоруживающей улыбкой, что я невольно отступаю на пару шагов назад. Я старше, мой стаж детектива наверняка больше, к тому же я, в конце концов, женщина, и – хозяйка этого кабинета. Мне совершенно не пристало чувствовать себя неуверенной, удивленной или растерянной, да и вообще чувствовать что-либо, кроме рутинного рабочего интереса. Но я внезапно помимо своей воли чувствую все разом: и удивление, и растерянность и даже угрызения совести за то, как заочно чихвостила беднягу Колина со вчерашнего дня.

«Нервы у тебя и правда ни к черту, Кэтрин, – думаю, сдержанно улыбаясь в ответ своему будущему помощнику, и протягиваю ему руку, – детектив Кэтрин Мэйси, здравствуйте, детектив Саммер, добро пожаловать!»

Мой новый знакомый вежливо пожимает протянутую руку и, следуя за направлением кивка моей головы, садится за стол напротив меня.

– Рад знакомству, детектив Мэйси. Полагаю, вы знаете, для чего я здесь.

У него очень приятный голос, низкий и грубоватый, но… располагающий.

Я поправляю волосы прежде, чем успеваю одернуть себя. Он не твой друг, Кэтрин, соберись. Он твоя заноза в заднице, вот кто он. И пусть не думает, что так легко сможет изменить мое отношение лишь одной приветливой улыбкой.

Дело, послужившее причиной приезда детектива Саммера, не отличается большой скандальностью или впечатляющей наглостью преступника, его совершившего. Пожилая миссис Кармайкл, одна из завсегдатаев чайных посиделок по субботам, вернувшись из соседнего городка, куда ездила навестить своего племянника, обнаружила дверь своего дома открытой. Все бы ничего, но миссис Кармайкл обнаружила в доме не только перерытые бельевые шкафы, но и взломанный сейф в кабинете. Из сейфа пропали фамильные украшения на кругленькую сумму. Дело немедленно получило большую огласку, ведь Берта Кармайкл приходится родственницей мэру города…

Преступник орудовал в перчатках, а потому снятие отпечатков пальцев ничего не дало. Также не оставил он после себя и никаких улик, кроме аккуратно вскрытого дверного замка и мастерски открытого сейфа. Опрос соседей также не дал примерно ничего: никто не видел и не слышал ничего подозрительного. Что в целом не очень удивительно – жители Остина рано ложатся спать и спят с завидной крепостью, из пушки не разбудишь. Что уж говорить об осторожном взломщике.

Создавалось впечатление, что ограбление было заранее спланировано, а бельевые шкафы разворошены лишь для отвода глаз. Преступник явно знал, за чем он пришел, и подготовился заранее. Ни один из наших местных воришек-рецидивистов, почти со стопроцентной вероятностью, не обладает достаточными знаниями для вскрытия сейфов. Тем не менее, все они были опрошены, а их алиби в ночь ограбления проверены. Безрезультатно. Улик: ноль, подозреваемых: ноль, разгорающихся скандалов: один.

Сделал ли все-таки это кто-то из своих? Или это дело рук заезжего грабителя?

Долго ломать голову над мотивами и возможными подозреваемыми мне не дали. Учитывая, что на мне к тому моменту уже было два так и не раскрытых дела, под давлением мэра, чтобы ускорить расследование, Дуэйн был вынужден обратиться к коллегам из соседнего Пайнвуда. И вот, детектив Саммер здесь. Сидит на стуле для посетителей, закинув ногу на ногу и, нахмурив брови, читает материалы дела.

Я молча пью свой кофе, третью чашку за утро, стараясь не смотреть на своего нового напарника: ни к чему это, Кейти, зачем тебе пытаться понять, что он за человек?

– Черный? – внезапно прерывает тишину Колин.

– Что?!

– Какой кофе вы любите? – кивком указывает на чашку в моих руках.

– А. Нет, со сливками, я не люблю черный кофе.

– Понял.

В воздухе повисает неловкое молчание.

– Значит, где-то далеко сейчас счастливый воришка уже сбыл побрякушки миссис Кармайкл и наслаждается немалой прибылью? – щурится мой новый напарник. – Думаю, это кто-то не местный. У меня есть пара мыслей насчет того, в какую сторону можно покопать.

«Если ты сейчас не блефуешь, то ты не глуп», – думаю я про себя. Черт, да не хватало еще, чтобы Колин Саммер из Пайнвуда сейчас за пять минут раскрыл дело, которое я, родившаяся и всю жизнь прожившая в Остине, не могла раскрыть целый месяц. Да никто не знает этот городок и его жителей лучше меня!

– Мистер Саммер, буду рада, если вы поделитесь со мной своими мыслями по поводу дела, но сначала я бы хотела проводить вас в ваш временный кабинет. У меня есть некоторые срочные рабочие дела, мы можем поговорить с вами позже.

Мне сейчас просто нужно избавиться от этого самоуверенного мужчины в моем кабинете.

Колин послушно кивает и поднимается со стула вслед за мной. Провожаю его дальше по коридору, открываю дверь и делаю приглашающий жест рукой. Этот кабинет такой же небольшой, как и мой. Похвастаться здесь особенно нечем, но все необходимое для работы имеется. Колин, присвистнув, нажимает кнопку включения на системном блоке видавшего виды компьютера, снимает свое пальто и небрежно забрасывает его на вешалку в углу.

Я с трудом сдерживаю улыбку, наблюдая за его внезапно мальчишеским поведением. Может он и не соперник мне, посмотрим. Колин поправляет ворот рубашки – он в рубашке и брюках – и резко поднимает глаза: ловит мой смущенный взгляд, который я не успеваю отвести. Снова улыбается, как бы спрашивая своим видом: «Ну что, как я выгляжу?»

Ну хватит! Я злюсь и на себя, и на него, но больше, конечно, на себя, за непрофессионализм. Что это за нелепый обмен улыбками между детективами в полицейском участке? Едва знакомыми, кроме того.

Глава 4

В таких городках, как наш, принято знакомиться с новыми соседями. Все эти приветственные корзины с фруктами и самодельные пироги: «Рады приветствовать вас по соседству, обязательно как-нибудь заходите к нам на чашку чая, я пеку печенье по рецепту моей троюродной бабушки каждую вторую субботу месяца!» Тьфу. Никогда не понимала этого желания заманить незнакомых людей к себе домой.

– Кэтрин, зайди-ка на минутку, – Дуэйн успевает застигнуть меня врасплох, когда я пытаюсь тихо прокрасться мимо его кабинета в половине девятого вечера: снова задерживаюсь на работе.

– Да? – прохожу в кабинет шефа, смирившись с тем, что сбежать незамеченной не удалось.

Дуэйн деловито раскладывает рабочие бумаги в ровные стопки, параллельные краю стола.

– Детективу Саммеру пришлось сегодня уехать пораньше, он хотел проверить что-то касательно дела миссис Кармайкл в пригороде. Он не застал тебя на месте перед своим отъездом и просил меня передать тебе, что они с миссис Саммер были бы рады, если вы с Генри придете к ним на ужин завтра вечером…

Босс смотрит на меня вопросительно и немного смущенно. Наверняка это он разболтал Колину про Генри, иначе откуда бы мистер Саммер мог знать, что должен пригласить на ужин не одну меня, а со спутником?

Вздыхаю. Я ненавижу все эти ужины «потому что так принято». Ну, что ж, выхода нет, отказаться было бы невежливо.

– Спасибо, что передал, босс. Конечно же, мы с Генри придем.

Дуэйн удовлетворенно улыбается: «Спокойной ночи, иди и выспись наконец хорошенько».

Временный дом, который предоставила чете Саммер администрация Остина, находится в нашем «зажиточном» квартале. Старый двухэтажный дом из красного кирпича, с эркером и массивной деревянной входной дверью. Не завидую миссис Саммер, ей непросто будет навести уют в этом старье. Или хотя бы чистоту.

Генри берет меня под руку и, не найдя звонка, стучит в дверь массивной ручкой с кольцом. Конечно, еще и дверной молоток, словно мы попали в средневековье.

За дверью слышны поспешные шаги, и секунду спустя чуть запыхавшийся Колин распахивает ее перед нами. Детектив Саммер сменил свои отутюженные брюки и рубашку на простые синие джинсы и джемпер, в которых он выглядит моложе, и куда менее серьезным.

– Детектив Мэйси, рад встрече!

Пока мы сбивчиво приветствуем друг друга, и я представляю Колину Генри, миссис Саммер стоит чуть поодаль от своего мужа, терпеливо ожидая, видимо, своей очереди поздороваться.

Она впечатляюще красива: именно из тех женщин, которым на улице оглядываются вслед, которым незнакомец всегда придержит дверь, предложит помощь с тяжелым чемоданом, пропустит без очереди. Длинные светлые волосы, огромные голубые глаза. Такие красавицы созданы для светских приемов, дорогих нарядов, элитных украшений, блеска софитов и поклонения. Но миссис Саммер, тем не менее, здесь. В городке Остин населением несколько тысяч жителей. Рядом с детективом средней руки. И ее одежда явно из масс-маркета. Я знаю, я сама одеваюсь в таких магазинах. Перестань уже, Кэтрин, какое тебе вообще дело? Но странно, как детектив Колин Саммер смог подцепить такую красотку, неужели с помощью лишь своего обаяния?

– Кэтрин, Генри, познакомьтесь, моя жена, Дженнифер. Дженни, это детектив Кэтрин Мэйси, мы теперь временно работаем вместе, а это – Генри.

Мы с Дженни пожимаем руки и смущенно улыбаемся друг другу. Супруга детектива явно моложе своего мужа, поэтому я чувствую себя неуютно. Словно они мои племянники, приехавшие на каникулы к тетушке Кэйти: «Ну что, кто хочет попробовать мой фирменный пирог?» Тьфу, Кэтрин, у тебя в холодильнике с изрядной регулярностью вешается мышь, а пироги ты и вовсе печь не умеешь.

– Очень рада познакомиться с вами, миссис Мэйси… и с вами, Генри.

– Можно просто Кэтрин. Я тоже очень рада.

«Очень рада ты, как же, – говорит противный внутренний голос. – И я уже давненько никакая не «миссис»!»

Я давно поняла, что не умею отключать наблюдательность. Это профессиональная деформация, подпитываемая патологической тревожностью, из-за которой я никогда не могу полностью расслабиться и отключить внутреннего копа. Подозрительного, везде ищущего второе дно, подвох, обман или предательство.

Неторопливо потягивая красное вино, надев на лицо участливую маску, словно мне правда интересен общий разговор, я все равно внимательно наблюдаю за происходящим: не могу прекратить этим заниматься.

Генри, как обычно, пытается показать себя более умным, чем он есть на самом деле, и от того кажется только глупее, пытаясь поддерживать разговор на темы, в которых он не разбирается.

Перевожу взгляд на Колина, слушающего с вежливым интересом. Интересно, он уже раскусил Генри? Если да, то его умение скрывать эмоции – на высшем уровне: ни взгляд, ни улыбка не выдают ничего, кроме интереса и дружелюбия.

Дженни ест медленно и аккуратно, переводя взгляд со своего мужа на Генри, и обратно, в зависимости от того, кто говорит в данную минуту. Миссис Саммер не балует нас разговорчивостью, лишь время от времени вставляет в беседу пару ничего не значащих слов.

Генри так разнервничался от прибытия наших гостей из другого города, что, кстати, неудивительно, так как в нашей реальности такое сравнимо примерно с прилетом инопланетян со звезды Альфа Центавра, что весьма неуклюж, хотя обычно это ему и несвойственно. Его локоть случайно задевает вилку Дженни, опущенную ей на стол секундой раньше. Вилка летит на пол, Генри теряется, бросается извиняться (Бог мой, к чему такое волнение, это всего лишь несчастная вилка), но Дженни легко взмахивает рукой: «Ничего страшного!» и наклоняется за вилкой. В этот момент рука Колина накрывает угол стола, висок поднимающейся Дженни – в миллиметре от угла и его руки. Как ты заботлив, Колин. Но я все равно почему-то не верю, не верю вам обоим.

Будь мне на десяток лет меньше, не переживи я к сегодняшнему дню отвратительную измену бывшего мужа, не будь я детективом… Тогда я бы возможно поверила в вашу искреннюю любовь.

Но. Слишком много вы улыбаетесь, слишком внимательны друг к другу, слишком все идеально и наигранно. Кажется, вы оба ловите каждый вздох другого. Это пахнет не любовью, но одержимостью. Одержимостью слежкой за другим. Причины которой конечно сложно выяснить за один ужин вместе. Но я … у меня ведь есть время. Господи, Кэтрин, да какое твое дело? Он просто твой напарник. Вся его личная жизнь совершенно не касается тебя, не вздумай ничего разнюхивать, займись уже лучше наконец своей жизнью!

Глава 5

– Как выходные, детектив Саммер? Сказать по правде, в Остине не так много мест, куда можно сходить. Но мы, кстати, весьма гордимся нашим музеем истории города, экспозиция на восемьдесят процентов состоит из подлинников.

Колин резко проводит ладонью по лицу ото лба до подбородка, словно пытаясь стереть напряженное выражение. Улыбается мне: «Мы с Дженни не очень любим ходить куда-то, пожалуй, мы заядлые домоседы. Так что Остину не под силу разочаровать нас отсутствием развлечений. Но спасибо, что интересуетесь».