Секрет империи

Пару минут мы стояли в тишине, в одном из дальних уголков зала. Я смотрела на Тристана, из глаз которого катились слезы. Позабыв о намерении не сближаться, я порывисто обняла парнишку. В ответ он вцепился так, словно я могла защитить беднягу от всех ужасов этого мира.

– Нам пора, – произнесла я, когда его спина перестала содрогаться.

Было понятно, что он еще не пережил ту боль. Острой занозой она до сих пор сидела в сердце, причиняя мучения.

После обеда я некоторое время помогала Тристану, а позже, сославшись на необходимость изучения расположения фолиантов, осталась в зале.

Некоторое время я действительно посвятила повторному изучению карты. Затем попросила у Кэсси разрешения осмотреть систему картотеки. Девушка уже закончила работу и ушла, когда я досматривала содержимое первого каталожного шкафа.

Если бы не возникший в это время на пороге зала маг, я бы и с места не сдвинулась.

– Почему ты еще здесь?

Красный плащ ярко контрастировал с серо-бежевым интерьером зала.

– В чем проблема? Я не могу задержаться?

– Не можешь, если у тебя назначено занятие. Пойдем.

Помня о кодексе наказаний, я послушно побрела за легионером. К моему неудовольствию, мы проследовали к части фортеции, отведенной легиону. Каждая клеточка моего тела умоляла бежать из стен, в которых взращиваются монстры.

Мы свернули за угол и уперлись в высокую дверь. Маг совершил движение кистью и двери распахнулись. Высокие потолки украшены мерцающими магическими шарами, мягко освещавшими пространство. Посреди зала находилась просторная арена, покрытая мягким, похожим на траву ковром. Она идеально подходила для отработки боевой магии и физических упражнений.

Легионер откинул капюшон, и я узнала в нем вчерашнего незнакомца.

– Значит ты – Картер. Чего же ты хочешь от меня?

Он усмехнулся.

– Гонора тебя не занимать. Я всего лишь хочу помочь стать сильнее, – он осмотрел меня от макушки до пят. – Физически.

На кровать я рухнула без сил. Картер заставил меня упражняться до изнеможения. Во время занятия мы не разговаривали ни о чем, кроме правильного положения тела. Он дотронулся меня всего раз, но по выражению лица понял, что повторять этого не стоит. Я до сих пор чувствовала на руке призрачный след его пальцев. Магическая сила, спавшая на протяжении долгого времени, проснулась и пыталась вырваться с момента встречи с канцлером. Но после прикосновения мага-легионера она неистово металась внутри меня, требуя освобождения.

Это чувство, словно каждый нерв моего тела оголен. Импульсы, которые посылала проснувшаяся сила, били по каждому мышечному волокну, заставляя безмолвно кричать от невыносимой боли.

Никто из ныне живущих не знал, что я одарена больше, чем каплей телекинеза.

С окончанием войны магические силы стали покидать магов. Отец рассказывал, что раньше каждый человек умел творить чудеса. Больше ста лет назад редко встречался человек, наделенный только одной силой. Но это осталось в прошлом.

Теперь магам доставались крохи прошлого величия. Повелители стихий, считавшиеся самыми могущественными, ныне не могли призвать даже ветерок или искру. Волшебство перестало происходить по велению мысли. Маги стали изучать заклинания для выполнения таких простых дел, как разведение огня в печи. Спустя несколько лет безуспешных попыток вернуть силу, магам-легионерам, обладающим более выраженным потенциалом, стали выжигали на теле печать, усиливающую способности. Именно благодаря ей легионеры держали население под контролем, пресекая любые попытки восстания.

Впервые я обнаружила другие способности в возрасте четырнадцати лет. Тогда я бежала из деревни, в которой жила моя тетка. Последней ночью в ее доме я почувствовала приближение темноты. На рассвете пыталась убедить ее и всех родственников бежать, но они отмахнулись от меня, как от надоедливой мухи. «Что ты в своем возрасте можешь понимать?», – сказали они тогда. Я собрала дорожную сумку и ушла.

Спустя час, забираясь по склону горы, за которой находилось поселение, я почувствовала запах дыма. Обернувшись, увидела деревню, объятую пламенем, а рядом с горящими домами протянулась вереница легионеров в красных плащах. Именно в тот момент я почувствовала новый виток магической силы. Внутри возник клубок, который сжимался от одного вида огня, но отчаянно пытался вырваться, чтобы прекратить насилие. Страх, горечь, негодование и желание отомстить затмили остальные чувства, и я закричала, выпуская образовавшуюся энергию.

После дома родителей это поселение стало родным. Я прожила тут больше шести лет и почти свыклась с новыми реалиями своего существования. Однако кровожадность легионеров лишила меня и второго дома.

Поскольку выброс силы был не точечный, то открыв глаза я увидела, что деревья на несколько метров вокруг почернели. Зеленая листва превратилась в серую пыль, а стволы рассыпа́лись от легкого ветерка. Испугавшись, я бросилась прочь и бежала, пока не закончились силы.

В тот момент я впервые ощутила мертвую хватку магии. Она вонзала свои челюсти в каждый нерв, каждую клеточку тела, требуя воспользоваться ею. Я боролась, долго. Сквозь крики и слезы. Сквозь пожирающее меня с потрохами желание уничтожить все вокруг. Сила такой мощи испугала маленькую девочку. С тех пор я старалась держать магию под контролем.

Ни в одном рассказе родителей о прошедших временах я не слышала о подобных способностях. Осознав, что они позволяли мне уничтожить все и кого угодно, я вновь и вновь долгими бессонными ночами представляла, как прятала этот темный клубок в груди в надежно защищенный ящик. А затем еще в один, пока не заперла его за решетками, наблюдая, как магия и страх перед ней оставались запечатанными глубоко внутри.

Желание сбежать с тех пор никогда не отпускало. И сейчас, лежа в своей комнате, ощущая противную липкость на теле и боль от проснувшейся темной силы, я мечтала только об одном – бежать и не останавливаться. Чтобы хоть немного унять чувство незащищенности, опасности, возникшее после пары часов, проведенных наедине с легионером.

Выйдя из ванной комнаты, я услышала стук в дверь. Открыв, пропустила в комнату Тристана. От тяжелого дневного разговора на его лице не осталось и следа.

– Ты – первая из хранителей, кого отправили на тренировки легионеров.

Я села у изголовья кровати, жестом пригласив парня расположиться напротив.

– Не могу сказать, что рада этому.

– Среди наших ходят слухи, что ты знакома с наставником магов. И что состоишь с ним в отношениях, – Тристан запнулся на последнем слове и его щеки покрылись румянцем.

Мне понадобилась пара секунд, чтобы переварить услышанное.

– Тот, с кем я сегодня занималась… Это наставник магов?

– А ты разве не знала? – парень уставился на меня, все больше округляя глаза.

– Представь себе, вчера я увидела его первый раз в жизни.

Несколько минут в комнате царила тишина.

– Что ты о нем думаешь? – стараясь придать голосу безмятежность, спросила я.

Тристан задумался.

– Я думаю, что он не тот, за кого себя выдает. Такое чувство, что он как коробка с потайным дном. Но что он скрывает, хорошее или плохое, я не знаю.

– Что ж, спасибо за информацию. Ты еще что-то хотел?

– Давай будем друзьями, – прошептал он.

Сказать, что я впала в ступор – не сказать ничего. Не такого завершения дня я ждала, совершенно не такого.

– Ты меня не знаешь. А если узнаешь, то поверь мне, быть моим другом не захочешь. А теперь извини, но мне пора спать.

Тристан ушел, напоследок бросив взгляд, полный печали. Что за глупости лезли в голову этому юноше? Попытка создать иллюзию того, что в мире не убивают каждый день ни в чем не повинных людей? Попытка отгородиться от окружающих ужасов? Мне совершенно не было до этого дела. Я должна четко следовать намеченным целям. После того, как найду виновных в гибели родителей и расквитаюсь с ними, меня в этом месте больше ничто не станет удерживать. Уеду на самую отдаленную часть континента, поселюсь в лесу. И буду наблюдать, как огонь медленно поглощает прогнивший насквозь мир.

Глава 3

Магия исчезает. С каждым днем

я чувствую, как она утекает

словно вода сквозь пальцы.

Скоро маги Мельентора исчезнут.

Фортеция будет бессильна, если кто-то решит напасть.

Из письма канцлера-легионера Повелителю.

Следующие пара недель утонули в рутине. С утра до вечера я была бегунком, в свободные вечера изучала картотеку, в остальные – ходила на занятия к Картеру.

Отчаявшись в круговороте рутины и безысходности поисков, я попросила разрешения у Никлоса и сходила в город к Аделин.

– Нашла что-нибудь? – с порога спросила она, склоняясь ко мне, как будто это «что-то» находилось в одном из карманов.

– И тебе всех благ, Аделина.

Я вошла в старенький дом, стоящий на окраине. Со стороны никто не смог бы подумать, что обстановка внутри помещения выглядела настолько комфортно. Расположившись в гостиной, уселась в любимое кресло. Осмотрела комнату. С моего отъезда в ней ничего не изменилось. Все та же полка над камином, заставленная глиняными безделушками, на которые вечно оседала пыль.

В приоткрытое окно дул свежий ветер, играя с молочного цвета занавесками. Аделина удалилась на кухню и вернулась с двумя кружками чая.

– Рассказывай, как ты. У нас не так много времени до следующего клиента.

Я взглянула на женщину, однажды спасшую мою жизнь. Она умела ухаживать за собой. На лице – ни единой морщинки. Идеально уложенные волосы. Глаза подведены сурьмой, а губы – кармином. На ней привычная сорочка, поверх которой накинут малиновый халат.

– Я пока ничего не нашла. Меня определили в бегунки, доставляю фолианты по фортеции.

– Ты же знала, что ответ не найдется в первый день.

Я промолчала. Свой план я раскрыла ей около года назад. Услышав его, моя приемная тетя нисколько не удивилась. Именно благодаря ее содействию я смогла попасть к хранителям.

– Аделина, я так и не поблагодарила тебя. Спасибо. Не только за то, что соврала канцлеру, но и за… все остальное.

– Глупости какие, – отмахнулась она. Даже такой невинный жест вышел кокетливым.

– Правда. Я надеюсь он… не обижает тебя.

– У канцлера, безусловно, странные наклонности, но мне не привыкать.

Спокойствие ее голоса притупляло чувство вины. Из-за моего плана Аделин пришлось отказаться от одного из постоянных клиентов, чтобы заманить к себе канцлера. Но ни разу она не сказала ничего против, ни разу не пожаловалась.

– Продолжай искать. Если надо, я попрошу канцлера перевести тебя к другому наставнику. Как я поняла, каждый из них несет ответственность за несколько залов. Может то, что ты ищешь, просто находится в другом месте.

– Возможно. Но, сдается мне, к подобной информации нет доступа у бегунков. Придется искать другие способы раздобыть желаемое, – скорчив кислую мину, сказала я.

– Мы – женщины. Играть роли – наша судьба. А теперь иди.

Напоследок обняв Аделин, я побродила по улицам города. Меня всегда поражало, насколько города отличались от поселений. В детстве мы с другими ребятами могли до полуночи носиться по улицам, играя в добрых и злых магов. Ограничений не было. Главное – сделать свои дела по дому.

В городах все обстояло иначе. Дети не бегали по улицам. Да что там, даже из домов не был слышен детский смех. С семи вечера наступал комендантский час. Почти каждое окно находилось под защитным заклинанием, не позволяя зевакам видеть, что происходит внутри.

За последние годы некоторые поселения, в которых мне приходилось бывать, стали похожими на города. По улицам уже не бегали дети, не звучал веселый смех. Соседи не собирались большими компаниями, не отмечали праздники. С каждым годом таких поселений становилось больше. Мир будто затаился в ожидании хаоса.

Пройдя по нескольким улицам и побродив по закоулкам воспоминаний, я вернулась в фортецию.

На сегодняшний вечер у меня была назначена встреча с Картером. Я по-прежнему не могла понять его замысел. В воздухе повис вопрос, по какой причине наставник магов взялся тренировать бегунка. Из реакции Никлоса было понятно, что его такой поступок не то, чтобы удивил, а скорее разозлил. Судя по всему, вмешиваться в дела другого наставника не являлось чем-то обыденным. Я вообще сомневалась, что легионер имел право вмешиваться в дела хранителей, но, судя по всему, я во многом оказалась неправа.

– Готова?

В ответ я лишь кивнула.

– Разминайся. Сегодня у нас бег по пересеченной местности.

В ответ на мой взгляд Картер лишь усмехнулся. Я сделала упражнения, и мы направились, как я думала, во внешний двор фортеции. Однако Картер спустился к туннелям, пройдя по которым мы оказались за ее пределами.

Парень распахнул крышку люка, и мы поднялись на поляну. В тот же миг подул свежий и теплый ветерок. Солнце клонилось к закату, покрывая мир алым маревом.

– Постарайся не отставать.

Картер взял спокойный темп. Даже спустя пару недель усердных тренировок, мое дыхание сбивалось, и мы переходили на быстрый шаг. Маг терпеливо продолжал занятие. Когда прошло около часа, мы добрались до небольшого озера.

– Давай спустимся ближе к воде, – сбавив темп и поравнявшись со мной, произнес он, – сделаем перерыв.

Едва я приступила к некрутому спуску, как запнулась ногой о корень дерева, скрывшийся под листьями. Прокатившись кубарем и сгорая от стыда, постаралась встать. Однако на правую ногу невозможно было опереться из-за острой боли. Сжав зубы, поискала глазами рядом с собой ветку, чтобы воспользоваться ей как опорой.

Картер, уже спустившийся к озеру, наблюдал за моими действиями. Когда я так и не смогла найти что-либо, походящее на костыль, он приблизился.

– Под ноги смотреть не учили?

Я подняла голову и бросила на него взгляд, полный ярости.

– Я не просила меня тренировать. Сиди я сейчас в фортеции, такого бы не случилось.

– Сиди ты сейчас в фортеции, то и десятка метров бы без одышки не пробежала. Ты ведь бегунок. Вы априори должны уметь быстро перемещаться. Быть выносливыми и, предпочтительно, без травм.

Мое пыхтение, казалось, могли услышать в самой фортеции. Картер, не продолжая бессмысленную перепалку, подошел ближе и позволил опереться на себя. Когда я с его помощью дохромала до озера, он усадил меня на одну из коряг.

– Снимай ботинок.

В ответ на мой возмущенный взгляд он снисходительно махнул рукой. Пока я занималась расшнуровкой, парень снял легкий свитер, а затем и исподнюю майку. Краем глаза я следила за его движениями. Когда он обнажил торс, я почувствовала, как щеки залило румянцем. Еще никогда мне не приходилось оставаться наедине с полуголым мужчиной.

Надев свитер обратно, Картер легким движением разорвал майку и принялся наматывать лоскуты мне на голеностоп. Мягко, но в то же время уверенно, он фиксировал сустав. Несколько раз его пальцы касались моей кожи, отчего по телу тут же проносились мурашки.

В умелых руках мага действие заняло не больше минуты.

– Это позволит тебе вернуться в фортецию, – присаживаясь рядом, произнес он.

Не дождавшись благодарности, он принялся рассматривать водную гладь. Справившись с непривычными эмоциями, я решила прояснить несколько моментов. К тому же молчание немного затянулось.

– Давно хотела спросить. Почему ты взялся за занятия со мной?

Он взглянул на меня, будто оценивая, достойна ли я ответа.

– Из-за твоего выражения лица.

– Что?

Картер медлил с ответом. А я смотрела на него, не понимая, что маг имел ввиду.

– Когда я увидел тебя в первый раз, выражение лица было… Как у меня, когда я впервые пришел в фортецию.

– Объясни.

Я не отрывала от него взгляда. Темные волосы, серые глаза. Загорелая кожа, отливающая серебром в лучах закатного солнца, отражающегося от воды. Немного помедлив, он начал рассказ.

– Мне было девять. В один из дней, когда мы с друзьями пошли на озеро, на нашу деревню напали. Вернувшись, обнаружили лишь дымящиеся руины. Вдалеке я заметил человека в красном плаще. Общеизвестно, что красные плащи носят только легионеры. Так что я решил найти всех и отомстить. Отправив друзей в соседнюю деревню, проследил за легионерами. Они направлялись сюда. Явившись на порог следом за ними, я потребовал виновных к ответу.

Он рассказывал тихо, даже пришлось прислушиваться. На лице до сих пор отражался отпечаток пережитого горя.

– Почему же тогда ты пошел в легионеры? Ведь именно они виновны в смерти твоих родных.

Как и моих. Разница в том, что он решил не мстить, тогда как я настроена на совершенно обратное.

– Я был ребенком, Моргана. Был зол и напуган. Меня приняли, впустили в фортецию, дали кров и стимул продолжать жить. За это я благодарен этому месту. Тут не все плохие.

– Тем не менее, сейчас ты – тот, кто сжигает родителей таких же детей, каким был сам.

– Я никогда не был на подобных заданиях. И не буду.

Картер выдержал мой пристальный взгляд и решил перевести тему.

– В общем, когда я тебя увидел, то сразу понял, что ты пришла к нам не в поисках достойной работы. Да и к тому же, по тебе заметно, что физическая подготовка напрочь отсутствует.

– Что теперь? Оповестишь канцлера? Меня ждет наказание? – я пропустила мимо ушей замечание о своей физической форме.

Картер растерянно посмотрел на меня.

– О чем ты говоришь? Не будет никаких наказаний.

– А что тогда? Что ты сделаешь?

Он усмехнулся.

– Ничего я не сделаю. Будем переплавлять твой гнев. Или направлять его в другое русло.

– Самому-то удалось это сделать?

Картер молчал. Я задумалась, и в голову пришла одна идея.

– Картер, а ты можешь учить меня боевому стилю?

Парень рассмеялся.

– Никак надумала в ряды легионеров вступить?

После его вопроса повисла тишина. Меня затрясло от гнева. Сжав кулаки, я поднялась, опираясь на здоровую ногу, и уставилась на него сверху вниз, подавляя растущую потребность магического выплеска.

– Никогда. Я никогда в жизни не стану легионером. Лучше умереть или сгнить в темнице, чем стать этим отродьем, – мои кулаки сжались, а мышцы напряглись.

Катер побледнел, как от резкой пощечины. Встав, не произнося ни слова, он полушагом-полубегом направился обратно. Я торопилась за ним, чувствуя, как кровь закипала от переизбытка магии, а ладони начинало покалывать. Мысленно удостоверилась, что сундук по-прежнему находился за решеткой. Не хотелось бы убить мага в фортеции, не выполнив задуманное.

Я почти пожалела, что назвала наставника легионеров отродьем. Я ведь имела ввиду в целом, не его. Маг был добр ко мне, хоть и по необъяснимым причинам, и старался помочь. Пусть я не могла понять, какую выгоду в этом он находил для себя, но до чего же приятно, когда о тебе кто-то заботится. Я осознала, что моя ненависть к легионерам готова была отступить, если речь заходила о Картере. Еще я осознала, что невольно называю его магом, а не легионером. Красные плащи ассоциировались со смертью, а маги с чем-то древним и хорошим.

Сначала я скептически отнеслась к обязанности тренироваться с ним. Но сейчас, спустя несколько недель интенсивных тренировок, поняла, как же мне будет их не хватать, если он прекратит занятия. Тело крепчало и требовало новых нагрузок. А вдруг после моих слов он решит, что за подобное необходимо наказать? Я вздрогнула от одной мысли о розгах. Страх переборол адреналин, и на подходе к туннелям я чувствовала лишь усиливающуюся боль в ноге, что вынуждала двигаться все медленнее.

До комнаты я добиралась, опираясь о стены.

Глава 4

В фортеции должны соблюдаться правила.

Никакого своеволия.

Легионеры должны стоять выше остальных.

Если мы не внушим эту мысль, последует неповиновение.

Следом за ним у людей возникнет мысль,

что они могут ослушаться приказа легионеров.

От такого не далеко до восстания.

Из письма Повелителя канцлерам фортеции.

На следующее утро, пока я собиралась на завтрак, ко мне пришла целительница. Молодая женщина сорока лет. Она велела мне лечь на кровать и осмотрела голеностоп. Пока доставала из сумки необходимый инвентарь, я обратила внимание на странное украшение в ее ухе.

– Могу я узнать, что это такое? – я кивнула на ее ухо.

– Это подарок, – без тени смущения ответила она.

Я в изумлении приоткрыла рот. Во-первых, я никогда не видела подобных украшений. Оно напоминало скрученную вокруг своей оси иглу, продетую через верхнюю и боковую части уха, соединяя два хряща. В центре иглы, словно попав в паутину завитка, расположился белоснежный камень. Во-вторых, это был подарок. Пожив в нескольких поселениях, поскитавшись по городам и повстречав множество разных людей, ни на ком я не замечала подобных украшений.

– Как оно называется?

Женщина бросила на меня взгляд, подразумевающий нежелание отвечать на дальнейшие вопросы. Однако мое любопытство было не остановить.

– Просто я никогда не встречала подобных украшений, – произнесла я. Женщина продолжила игру в молчанку, но я не отступала. – Получить такой замысловатый подарок… Мне искренне интересно, как оно называется.

– Это называется фрейфал, – сдерживая раздражение, ответила целительница, – Лежи и не двигайся.

Женщина приступила к лечению растяжения. Поток ее магии был существенно больше, чем то, чем сейчас обладали люди. Чем я когда-либо встречала у людей. За годы странствий мне не раз приходилось обращаться за помощью к целителям. Их нынешний предел – травы и мази. Мало у кого была крупица магии. Даже если и была, подобные способности напоказ они не решались выставлять.

Задолго до моего рождения всех людей, обладающих выдающимися магическими силами, стали забирать в фортецию. Тех, кто отказывался, жестоко наказывали. Очень часто под это наказание попадала вся семья человека, не давшего согласия. Отец рассказывал, что не щадили даже детей и стариков. Но это было давно. Теперь люди привыкли к такому положению вещей. Одаренных детей либо усердно прятали, либо сразу наставляли на путь легионера. Однако с каждым годом одаренных магией становилось все меньше.

Прикосновения целительницы были мягкими, почти невесомыми. От потока ее магии, разливавшегося по ноге, шло тепло. Будто солнечный свет ласкал кожу.

– Мы закончили. Связку я залечила, но впредь будь осторожнее. И несколько дней продолжай заматывать голеностоп. От перегрузки связка может порваться, – она посмотрела мне в глаза. – И неделю никакого бега.

Не дожидаясь ответа, женщина покинула комнату.

Когда я пришла в зал, то заметила отсутствие Кэсси. Ее место за столом заняла другая девушка. Взяв свои поручения, я обнаружила отсутствие пометок. Потратив на поиски фолиантов больше времени, чем обычно, в конце зала я наткнулась на Тристана. Сегодня юноша выглядел непривычно хмурым.

– Ты не в курсе, где Кэсси? На поручениях нет заметок, это раздражает.

Тристан не ответил. Он просто свернул за соседний стеллаж.

– Тристан, ты меня слышишь? – я последовала за ним.

– Кэсси наказали, – еле слышно произнес он.

На секунду меня охватила паника.

– За что?

Юноша огляделся по сторонам, проверяя, нет ли кого поблизости. За соседним стеллажом кто-то прошел.

– По дороге расскажу.

В коридорах фортеции стоял шум. Свернув в темноту одного из сводов, Тристан поведал, что за Кэсси уже некоторое время ухаживал один из наставников легионеров, но девушка не была склонна принимать его знаки внимания. Маг не унимался и продолжал добиваться поставленной цели.

За неделю до моего появления, он подарил ей цветы. Надеялся, что девушка передумает и примет ухаживания. Однако Кэсси прилюдно отвергла подарок. Произошла перепалка, в ходе которой прозвучали нелицеприятные выражения.

Тристан предположил, что самолюбие красного плаща было уязвлено. Поэтому вчера на ужине, который я пропустила из-за занятий с Картером, легионер нарочно столкнулся с Кэсси, уронив и свой, и ее подносы. Когда девушка опустилась, чтобы собрать упавшее, он приказал ей первым поднять его поднос. Кэсси возмутилась, но он повторил, добавив, что она не имеет права противиться словам наставника.

– Погоди. Даже такие, явно глупые и выдуманные приказы наставников мы должны выполнять?

– Даже такие. Кэсси вновь отказалась. Тогда он прилюдно отдал приказ о наказании. Пятьдесят ударов.

– Но это же бред.

Тристан тихо вздохнул.

– И ее наказали? Из-за этого болвана, который не может принять отказ девушки?

Пусть мне и не было дела до Кэсси и остальных, но ситуация, в которой оказалась бедная девушка, была отнюдь не честной. Я верила, что хоть в фортеции остались люди, соблюдавшие мораль. Похоже, и в этом ошиблась.