Полная версия
– Ну… если бы они там и были, вряд ли бы я тебе сказал, согласись, Поттер.
Жанне снова перевела взгляд на Малфоя. На её лице появилось странное выражение, которое Гарри не мог расшифровать. Это было не сожаление, не презрение, не гнев… что-то другое. Что-то холодное и пугающее. Она взглянула на вспышки зелёного света в дали, а потом снова на Малфоя. Её губы медленно растянулись в ухмылке, от которой у Гарри мурашки по коже. Эта улыбка была хуже, чем любая гримаса, которую он когда-либо видел.
Она резко топнула ножкой. Под её туфелькой с хрустом сломалась ветка. Малфой вздрогнул и чуть не упал, но успел ухватиться за дерево. В его глазах Гарри увидел неподдельный страх.
– Ох, да бросьте, – проговорила Гермиона, с отвращением взглянув на Малфоя. – Пойдем отыщем остальных.
– Не высовывай свою лохматую голову, Грэйнджер, – ухмыльнулся Малфой.
– Пойдём, – повторила Гермиона и потащила Рона и Гарри к дороге.
– Готов поспорить на что угодно, его отец – один из той банды в масках! – с гневом заявил Рон.
– Ну, в любом случае люди из Министерства его схватят! – с неподдельным чувством заметила Гермиона. – Вот только не пойму, куда делись все остальные?
Фреда, Джорджа и Джинни нигде не было видно, хотя на дороге было полным-полно людей – все нервно оглядывались на охваченный смятением лагерь. Неподалеку громко спорила кучка подростков в пижамах. От той группы отделилась одна девушка. Она подошла к ним и заговорила по-французски. Гермиона догадалась – это были студенты из Шармбатона. Подключив к разговору Жанну, удалось выяснить – французские студенты искали директора своей академии. После этого разговора Гермиона поблагодарила Жанну за помощь, но посмотрела на неё с тенью недоверия. Гарри и Рон уловили это во взгляде подруги.
– Ты её в чём-то подозреваешь? – шепотом спросил Гарри.
– Только в том, что она не училась в Шармбатоне, – ответила Гермиона. – Она даже не знает, как зовут директора их академии. Как такое может быть?
– Может быть, директор их академии – не такая популярная и яркая личность, как профессор Дамблдор, – предположил Рон.
– Да ладно тебе! – попытался вмешаться Гарри. – Может, Шармбатон не единственная школа во Франции.
– Если это так, я пожелаю ей не ударить лицом в грязь перед нашими учителями, особенно перед профессором Снейпом!
Рон зажёг свою палочку и осмотрелся.
– Фред и Джордж не могли уйти далеко, – сказал он.
Гарри тоже полез в карман за палочкой, но нашёл там только бесполезный сейчас омнинокль, которым пользовался на стадионе.
– Ох, нет, быть не может! Я потерял свою волшебную палочку! – в сердцах воскликнул он.
– Ты шутишь?
Рон и Гермиона подняли свои палочки повыше, чтобы осветить землю, но пользы это не принесло – палочки нигде не было видно. Они взглянули на Жанну. Та держала свою палочку, словно опытный фехтовальщик. Её палочка своим видом напоминала меч – длинная, заострённая, с почти полноценным эфесом.
Вряд ли такие палочки делает Олливандер – подумала Гермиона, увидев её.
– Может, она осталась в палатке? – предположил Рон.
– Возможно, она выпала у тебя из кармана, когда мы бежали?
– Да, – пробормотал Гарри, – Возможно.
В следующее мгновение ребят напугал подозрительный шорох. К их счастью, это оказалась домовой эльф Винки. Гарри хорошо запомнил её – в министерской ложе она занимала место для своего хозяина. Сейчас она вела себя странно – бормотала о плохих волшебниках, и передвигалась так, словно её не пускало что-то невидимое.
Дорога уводила их всё дальше в лес, а Фреда и Джорджа всё не было видно. По пути они наткнулись на компанию гоблинов, кудахтавших над огромным мешком золота. Несомненно, сделали верную ставку и выиграли. Неподалеку от них они увидели трёх прекрасных вейл, перед которыми всячески хвастались мужчины всех мастей. Раскусив их незатейливую ложь, ребята про себя посмеялись и поспешили пройти мимо.
Когда голоса вейл и охотников за их сердцами замолкли вдалеке, в самом сердце леса ребята наткнулись на Людо Бэгмена. Тот выглядел неважно, словно был чем-то встревожен. Они рассказали ему о случившемся, и тот трансгрессировал, не тратя время на долгие разговоры. Ребята решили здесь задержаться, и завели разговор о случившемся и его причинах, но ни до чего серьезного додуматься не успели – они услышали какой-то подозрительный шум в кустах. Притаившись, чтобы их не было видно, в полной тишине они заметили чью-то тень, вышедшую к ним из леса.
– Мортмордре! – прокричал неизвестный, направив палочку в небо. Что-то громадное неизвестное взмыло ввысь, и Гарри поспешил поднять взгляд туда, куда оно уносилось.
– Что за… – вздохнул Рон, вскакивая на ноги и уставясь на появившуюся диковину.
В небе сиял гигантский зеленый череп, и словно язык из него высунулась змея. Лес вокруг прорезали крики. Что случилось? – недоумевал Гарри. Неужели весь этот шум поднялся из-за этого символа в небе?
– Эй, кто там? – крикнул он, пытаясь привлечь внимание человека, сотворившего этот знак. Никто не отозвался.
– Гарри, давай, пошли! – Гермиона ухватила его за куртку и потащила назад.
На вылазку попыталась отправиться Жанна, но ее за ногу схватил Рон и потянул за собой.
– Да что случилось? – спросил Гарри, увидев бледное испуганное лицо Гермионы.
– Это Черная метка, Гарри! – Гермиона волочила его за собой что хватало сил. – Знак Сам-знаешь-кого!
– Волдеморта?
– Гарри, скорее! – взмолилась Гермиона.
Они уже хотели покинуть поляну, как вокруг них прозвучало двадцать хлопков и появились волшебники со вскинутыми палочками в руках.
– Ложись! – крикнул Гарри, повалив товарищей наземь.
В следующее мгновение их могли поразить эти двадцать волшебников.
– Стой! – загремел знакомый голос. – Прекратите! Это мой сын!
Гарри приподнял голову чуть выше. Над ними стоял мистер Уизли.
– Рон… Гарри! – его голос дрожал. – Гермиона… Жанна… С вами все в порядке?
– Отойди с дороги, Артур.
К ним вместе с волшебниками из Министерства подошел мистер Крауч, начальник Перси. Он допытывался до ребят, ожидая уличить их в сотворении Черной Метки, но они клялись, что не вызывали её.
– Кто-нибудь из вас видел, откуда появилась Черная Метка? – спросил мистер Уизли.
Ребята показали, где они видели человека, сотворившего её. Волшебники пошли в указанном направлении. Они нашли виновника. Им оказалась домовой эльф Винки, а в руках она держала волшебную палочку Гарри.
Спустя пару часов Гарри пытался заснуть и не мог. В голове он то и дело прокручивал события минувшего вечера. Перед его глазами стояла испуганная Винки, уверявшая мистера Крауча в том, что она не призывала Черную Метку, что не видела никого и что не пользовалась палочкой Гарри. Она только отыскала палочку на том месте, где появилась Черная Метка. И всё же, мистер Крауч был непреклонен. Он собирался освободить её, чтобы больше никогда не иметь с Винки никаких дел.
– Мне не нужен домовой эльф, не выполняющий моих распоряжений.
– Рон, Ты-знаешь-кто и его соратники запускали Черную Метку каждый раз, когда убивали кого-нибудь, – звучали в голове засыпающего Гарри слова мистера Уизли. – Ужас, который она внушала… Ты и понятия не имеешь. Ты и понятия не имеешь, ты был слишком мал. Просто представь, что подходишь к своему дому, видишь парящую над ним Черную Метку и понимаешь, что найдешь внутри… Все опасались худшего… самого
худшего…
Три дня назад Гарри разбудило жжение в шраме. Сегодня, впервые за тринадцать лет, кто-то запустил в небо эмблему Волдеморта. Он не мог объяснить всего случившегося, но подсознательно ощущал связь этих событий.
Глава 5. Турнир Трёх Волшебников
Остаток каникул пролетел незаметно. Когда они вернулись в Нору, глаза миссис Уизли были на мокром месте из-за случившегося. После завтрака, собравшись вместе в одной комнате с друзьями, Гарри рассказал им о случае со шрамом. Реакция друзей была предсказуемой и целиком соответствовала ожиданиям Гарри.
На следующей неделе в Ежедневном Пророке отгремела сенсационная статья известной журналистки Риты Скитер, в которой автор с упоением перемывала косточки всему министерству, смакуя каждую мелочь. Гарри тогда подумал, что мистеру Краучу повезло вовремя замять историю со своим домовым эльфом, иначе статья Скитер вышла бы ещё более громкой.
В последний день каникул мама Рона снарядила ребятам в дорогу парадные мантии. Мантия Гарри выглядела гораздо приличнее мантии Рона, из-за чего тот повздорил с мамой, наотрез отказываясь её носить из страха опозориться перед всей школой.
Утром следующего дня Гарри слегка загрустил по случаю ушедших каникул. Впереди его ожидало возвращение в Хогвартс, теперь уже с новой знакомой. Он не знал, на какой факультет попадет Жанна, но её глаза горели живым интересом. Ей не терпелось поскорее оказаться в знаменитом «‘Огвартсе», и такая возможность ожидала её уже вечером этого дня.
За столом в этот раз случилось обсуждение неожиданного нападения ночью на Грозного Глаза Грюма. Мистер Уизли срочно отлучился из дома, чтобы помочь старому мракоборцу.
Весь этот день и весь путь в Хогвартс сегодня наполняли удивительные и загадочные намёки на некое событие, которое должно было разгореться в этом году в школе. Даже обычно резкий Малфой, посмеявшись вдоволь над парадной мантией Рона, намекнул о предстоящей возможности заработать.
Прибытие Хогвартс-Экспресса на станцию Хогсмид сопровождалось раскатами грома. На замок надвигалась гроза. Гарри, Рон, Гермиона, Жанна и Невилл с превеликим удовольствием забрались в одну из безлошадных карет, из которой могли с комфортом наблюдать за разыгравшейся непогодой. Внутренне они сочувствовали первогодкам, которых Хагрид должен был перевезти через озеро в лодках, соблюдая давнюю традицию.
***
По прибытии в замок, Жанна встретила профессор МакГонагалл. Строгая ведьма в квадратных очках, её губы плотно сжаты, сразу выделила новую ученицу из толпы промокших студентов. Гарри с друзьями тоже были не в лучшем виде – поездка в безлошадной карете оставила на их одежде следы дождя и грязи. Пивз тоже считал своим долгом «поприветствовать» ребят по прибытии, меткими бросками водяных бомбочек, что нисколько не помогало им обсохнуть.
– Мадемуазель д’Арк, – обратилась к Жанне профессор МакГонагалл, её голос был чётким и немного резким. – Я профессор МакГонагалл. Добро пожаловать в Хогвартс. Вам предстоит пройти церемонию распределения. Пожалуйста, подождите здесь с первокурсниками.
Жанна взглянула на профессора МакГонагалл с лёгкой, почти незаметной улыбкой. В её янтарных глазах плясали искорки веселья.
– Распределенье? – переспросила она, её голос был звонким. – A quoi bon? Я уже знаю, где мое место.
Профессор МакГонагалл недоумённо приподняла брови.
– Простите? – переспросила она. – Что вы сказали?
– Я говорю, – Жанне повторила более медленно, старательно чеканя каждое слово, – зачем мнэ это? Я уже знаю, куда я попаду.
– Это обязательная процедура, мадмуазель, – твёрдо сказала профессор МакГонагалл, её тон не терпел возражений. – Для всех.
Жанна пожала плечами и, ничего не ответив, отвернулась, начав изучать портреты на стенах. В её глазах мелькнул огонёк… не то скуки, не то затаённого веселья. Вдруг раздался грохот, и с потолка обрушился водопад, обдав стоящих внизу студентов с ног до головы. Гарри с друзьями, которые и так были промокшими после поездки с фестралами, тоже досталось. Над ними пронёсся Пивз, злобно хихикая и размахивая огромным ведерком.
– Пивз! – воскликнула профессор МакГонагалл, грозно сдвинув брови. – Немедленно прекрати это безобразие!
Но Пивз только ещё громче рассмеялся и исчез в стене, оставив после себя лужу и кучу возмущённых первокурсников. Жанна наблюдала за этим спектаклем с нескрываемым интересом. Она на мгновение задержала взгляд на месте, где исчез Пивз, и Гарри по её вниманию к полтергейсту догадался, что в её голове только что родился какой-то план. Он даже заметил блеск в её глазах, который мог бы спутать с восхищением.
Профессор МакГонагалл вздохнула и обратилась к Гарри, Рону, Гермионе и Невиллу:
– Мистер Поттер, мистер Уизли, мисс Грейнджер, мистер Лонгботтом, – сказала она строго. – Почему вы до сих пор здесь? Разве вы не знаете, что ужин уже начался? Или… вы сомневаетесь в правильности своего распределения?
Гарри открыл рот, чтобы объяснить про Пивза и его водяные бомбочки, но передумал. Вряд ли профессор МакГонагалл оценит такие объяснения. Они с друзьями поспешили в Большой зал. Проходя мимо Жанны, Гарри невольно замедлил шаг. Их глаза встретились. На долю секунды Гарри потерялся в глубине её янтарных глаз. Он увидел в них не только загадочность и холод, но и… искру. И эта искра, казалось, ответила на что-то внутри него. Жанна едва заметно улыбнулась, и эта улыбка была только для него. Гарри почувствовал, как его щеки покрываются румянцем, и поспешил догнать друзей.
***
Большой Зал был великолепен и богато украшен к началу нового учебного года. Несмотря на непогоду, передавшуюся даже внутреннему небосводу Большого Зала, он был прекрасен. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, висевших над приборами. За столами свои места занимали студенты. Войдя в зал, Гарри, Рон, Гермиона и Невилл сели по обыкновению за гриффиндорским столом.
По удивительному стечению обстоятельств, Гарри прежде присутствовал только на своём собственном распределении, хотя первокурсники поступали каждый год на обучение в Хогвартс. Теперь ему представилась возможность впервые за три года увидеть, как распределяют новых студентов.
За преподавательским столом стояли свободными несколько мест: отсутствовал Хагрид, вместе с первокурсниками борющийся с непогодой на озере, профессор МакГонагалл и новый профессор защиты.
– Интересно, когда уже начнут кормить? – пробурчал он, потирая живот. – Я бы сейчас целого гиппогрифа съел.
В этот момент двери распахнулись, и в зал вошла профессор МакГонагалл, ведя за собой шеренгу испуганных первокурсников. Позади них, слегка отстранённо, шла Жанне. Её глаза блестели, она с любопытством оглядывала Большой зал, который видела впервые. И Гарри, наблюдая за ней, не мог отрицать, что этот восторг в её глазах делал её ещё более… привлекательной.
Распределяющая Шляпа спела свою песню и профессор МакГонагалл выступила с объявлением:
– Попрошу внимания! – объявила профессор МакГонагалл, когда первокурсники выстроились перед преподавательским столом. – Сегодня у нас не только новые студенты первого курса. К нам присоединилась и мадмуазель д’Арк из Франции, которая будет учиться на четвёртом курсе. Она также пройдёт церемонию распределения. Прошу вас быть вежливыми и гостеприимными.
Рону распределение показалось невероятно длинным, но список первокурсников даже не думал заканчиваться. Профессор МакГонагалл продолжала называть новые имена, а шляпа выкрикивать названия факультетов. Вот и последний первокурсник прошёл распределение.
– Жанна д’Арк, – назвала МакГонагалл последнее имя.
Жанна неспеша подошла к табурету. Её движения были плавными и грациозными, словно она танцевала. Когда профессор МакГонагалл надела на неё Шляпу, Жанна прикрыла глаза. На её лице не было ни тени волнения, лишь лёгкая, почти незаметная улыбка.
Жанна подошла к профессору МакГонагалл и села на табурет, после чего профессор надела на неё Распределяющую Шляпу. Никто не мог сказать точно, что случилось потом. Одни утверждали, что Жанна сидела под Распределяющей Шляпой целую вечность; другие говорили, что не прошло и секунды. Гарри заметил – сидя под Шляпой она прикрыла глаза и тихо что-то мурлыкала себе под нос, словно разговаривала со Шляпой.
Увидев это, он вспомнил собственное распределение, тоже показавшееся ему мучительно долгим. До сих пор, в его голове иногда ещё звучал голос Шляпы.
– Не Слизерин, да? Но на Слизерине вы могли бы достичь величия…
Он помнил, как Шляпа распределила его на Гриффиндор только потому, что он её сам попросил. В эти мгновения томительное ожидание обратилось всё нарастающим напряжением. Помня свой опыт, Гарри под столом сжал кулаки, но надеялся сам не зная на что.
– Гриффиндор! – выпалила Шляпа.
Жанна открыла глаза. На её лице вновь появилась обычная самодовольная улыбка. Она сняла Шляпу и подошла к гриффиндорскому столу. Ребята подвинулись, и она села рядом с Гарри. Он почувствовал её близость, лёгкий аромат её духов, и его сердце забилось чаще.
– Почему так долго? – спросил Рон, морщась. – Я уже думал, что умру с голоду.
– Шляпа хотела меня на Слизерин отправить, – ответила Жанна, её голос был спокоен и уверен. – Пришлось её немного… убедить.
Она подмигнула Гарри, и он снова почувствовал то странное смешение страха и восхищения.
После сытного и вкусного пира в честь начала нового учебного года, со своего места поднялся профессор Дамблдор. Он выступил с обращением, в ходе которого сообщил, что в этом году не будет школьных соревнований по квиддичу. По залу сразу пронеслась волна негодований и изумленные восклики.
– Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжаться весь учебный год. Они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе…
Под аккомпанемент особенно сильного грозового раската двери Большого Зала с грохотом распахнулись и вошёл незнакомец. С искусственной ногой, непрестанно вращающимся в разные стороны искусственным глазом, весь покрытый шрамами, в дорожной накидке и с громко клацающей тростью, он прошёл через весь Большой Зал к преподавательскому столу, подошёл к Дамблдору и поздоровался с ним за руку. Обменявшись парой слов шёпотом, он проковылял к месту, остававшимся свободным, подцепил сосиску, поднёс её к остаткам своего носа и понюхал. Удовлетворённый её запахом, он подвинул к себе тарелку с сосисками.
– Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств, – жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. – Профессор Грюм.
Дамблдор и Хагрид похлопали в ладоши, но студенты их аплодисментами не поддержали, чего не случалось в предыдущие годы. Прежде ни одного преподавателя Защиты не встречали в стенах замка так холодно и с таким подозрением.
Дамблдор улыбнулся студентам, смотревшим со всем вниманием на Грюма, и продолжил свою речь.
– Как я и говорил, в ближайшие месяцы мы будем иметь честь провести у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников.
Глава 6. Первая неделя
К утру буря утихла, оставив после себя лишь свежесть и запах мокрой земли. В Большом зале, однако, небо продолжало хмуриться – видимо, даже волшебство не могло справиться с настроением природы. Утренние занятия состояли из травологии у профессора Стебль, где они выдавливали гной бубонтюберов – занятие, которое мало кого могло воодушевить, – и Ухода за волшебными существами. На этом уроке гриффиндорцы вместе со слизеринцами пытались накормить соплохвостов. Эти странные создания, способные одновременно обжигать, жалить и кусаться, вызывали у большинства студентов лишь недоумение и страх.
– Кому вообще нужны эти… монстры? – брезгливо спросил Малфой, отпрыгивая от очередного соплохвоста, который попытался его укусить.
Гарри заметил, что Жанна, наоборот, с нескрываемым интересом рассматривала соплохвостов. Её глаза блестели, а на губах играла лёгкая улыбка. Она словно видела в этих опасных существах что-то… привлекательное. Это ещё больше заинтриговало Гарри.
После обеда был урок прорицаний. Гарри, Рон и Жанна пришли раньше всех и сели за стол в центре кабинета.
Профессор Трелони, закутанная в свои шарфы и шали, выплыла из-за широкого кресла, её глаза, увеличенные толстыми линзами очков, казались огромными и немного пугающими.
– Добрый день. Вы сегодня пришли раньше других, мой дорогой, – печальным тоном обратилась профессор Трелони к Гарри. – В последнее время своим Внутренним Оком я вижу ваше храброе лицо покрытым тучами тревоги. И к сожалению, должна сказать, что ваше беспокойство небезосновательно. Вижу для вас грядут трудные времена, увы… Очень трудные… Боюсь, то, что страшит вас, и в самом деле произойдет… И, возможно, гораздо раньше, чем вы думаете…
Ее голос понизился почти до шепота. Рон, глядя на Гарри, повращал глазами – тот в ответ изобразил каменное лицо. И в то же время, Гарри же почувствовал лёгкое беспокойство. Он и сам знал, что что-то не так. Профессор Трелони перевела взгляд на Жанну.
– А вы, моя дорогая… – она приблизилась к Жанне и взяла её за руку, заговорив с ней замогильным голосом. – Я вижу… боль. Очень много боли и страданий. В вашем сердце горит неугасимый огонь… Вы – могучий воин, идущий к своей цели, но… вы не можете исполнить своё предназначение. Не потому, что вы слабы или боитесь. Нет… У вас хватит смелости на целую армию. Но… что-то вам мешает. Что-то… очень могущественное. Трудно… Очень трудно придётся тебе, если ты хочешь исполнить своё желание…
Жанна высвободила свою руку из хватки профессора Трелони. На её лице не дрогнуло ни единого мускула.
– C'est intéressantИнтересно, – тихо произнесла она, её голос был холоден как лёд.
Когда профессор Трелони удалилась, Рон повернулся к Жанне.
– Ну и что это было? – спросил он, потрясённо. – Ты что-нибудь поняла?
Жанна пожала плечами и взглянула на Гарри. Её взгляд был пронзительным и… немного грустным.
– Пустые слова, – с обычной самодовольной ухмылкой ответила она. – Она просто играет свою роль.
После обеда состоялся урок прорицаний. Гарри, Рон и Жанна пришли раньше всех, что не смогла проигнорировать профессор Трелони.
***
Немного позже, у дверей в Большой Зал, к ребятам прицепился Малфой. Его необычайно заинтересовала свежая статья в Ежедневном Пророке, написанная Ритой Скитер. Они даже не удивились её ужасному содержанию, ведь настолько гадкие статьи писала из всех авторов Пророка только она. Завершив публичное чтение статьи, Малфой по-своему прокомментировал фотографию, приложенную к тексту. Фото изображало мистера и миссис Уизли, стоявших на фоне их дома – Норы, и Малфой не удержался от того, чтобы пройтись по дому и внешности миссис Уизли. Рон не на шутку вскипел и готовился задать обидчику перца, так что Гарри и Гермиона с трудом его удерживали. Но Жанну никто не держал, поэтому она молча подошла, и он получил от неё такую оплеуху, что с трудом удержался на ногах.
– А твоя мамаша, Малфой? – огрызнулся Гарри, вдвоем с Гермионой оттаскивая Рона за мантию, чтобы тот не набросился на Малфоя, – Такое впечатление, словно она только что унюхала кучу дерьма у себя под носом. Скажи-ка, у нее всегда такой вид или это от того, что ты был рядом?
Бледное лицо Малфоя порозовело:
– Не смей оскорблять мою мать, Поттер!
– Тогда заткни свою грязную пасть! – отрезал Гарри и повернулся чтобы уйти. То же сделала Жанна, напоследок плюнув Малфою в лицо.
Прозвучал хлопок, а затем громкое:
– НУ УЖ НЕТ, ПАРЕНЬ!
Секунду спустя ребята усвоили несколько уроков от нового преподавателя Защиты:
1. Нападать со спины – плохо.
2. Профессор Грюм всегда хранит бдительность.
3. Искусственный глаз профессора Грюма волшебный и видит даже через затылок.
4. Правила школы для профессора Грюма не писаны, и он легко может превратить ученика в хорька, проведя для него персональный урок хорошего тона в любое время.
Незапланированный персональный урок хорошего тона и высоких манер прервала профессор МакГонагалл, вернувшая белому хорьку облик Малфоя и освободившая его от этих занятий. Несмотря на это, Рон наслаждался случившимся еще пару минут спустя, стараясь надолго запечатлеть в памяти поразительного прыгающего хорька Драко Малфоя.
***
Через два дня состоялся первый урок Защиты у Грюма. Атмосфера в классе была наэлектризована. Грюм, с его беспокойно вращающимся глазом и хриплым голосом, сразу же захватил внимание студентов. Он не тратил время на приветствия и вступления, а сразу перешёл к делу. Он показал им Непростительные заклятия.
Гарри смотрел на происходящее, затаив дыхание. Он видел, как луч Круциатуса поражает паука, как тот скрючивается от боли, и чувствовал, как желудок сжимается в тугой комок. Рон сидел рядом, бледный и молчаливый. Гермиона сжимала губы, в её глазах было отвращение. Даже Жанна, которая обычно казалась такой непробиваемой, слегка побледнела. А Невилл… Невилл выглядел так, словно вот-вот упадёт в обморок.
После урока большинство студентов высыпали из класса, возбуждённо обсуждая увиденное. Но Гарри, Рон, Гермиона, Жанна и Невилл остались на своих местах, молчаливые и подавленные. Невилл стоял у двери, сжимая в руках книги, его лицо было почти белым. Он смотрел в одну точку, словно всё ещё видел перед собой мучающегося паука.
