Расколоть Солнце

– Тайны тут, тайны там, – вырвалось у Элинары, и она отключила нестабильный кристалл, так и не починившийся под воздействием магии.

В дверь постучали, а потом заглянули. Это была мама Элинары – Весталия. Женщина аккуратно протиснулась через не до конца открытую дверь и притворила её за собой. Она была аккуратна собой, и ничто в ней не выдавало работу в кузнице. Но Весталия и не стояла на оборудовании, где плавили сталь или делали из неё всевозможные предметы. Не касалась женщина ни глины, ни камня, и никогда не марала руки. Весталия вдыхала жизнь в уже законченные работы и доводила их до шедевра. Её руки создавали искусство, воплощали в жизнь сюжеты сказок и преданий, сохранившихся с времён, когда Солнце ещё пылало жизнью. Она рисовала на созданных в кузнице кувшинах, расписывала кирпичи, чтобы из них потом сложились затейливые домики, украшала метками и знаками стальное оружие, отражая в них душу хозяинов.

– Как идут сборы? – спросила Весталия, оглядев комнату.

Элинара закинула мешок с пожитками за спину и пожала плечами. Обычно их мама старалась держать дистанцию и не пришла даже тогда, когда её дочери исполнилось шестнадцать. И кинжал, передававшийся из поколения в поколение, достался девушке лишь спустя месяц, когда Весталия соизволила выйти из кузницы. Элинаре оставалось лишь догадываться, отчего так холодна была мама. Но обида уже закралась в душу и жгла неприятно грудь.

– Нормально, – буркнула она и собралась уходить. Её ждал рыцарь, которого отец попросил сопровождать дочь в Свод. – Лучше некуда.

Тонкие пальцы Весталии коснулись локтя Элинары, останавливая от побега. Мать усадила дочь на стул, сама же села рядом, на кровать. Собранный мешок отложили, приставили к ножке стола. Крутя несколько позолоченных колец, женщина нервничала и непривычно долго подбирала слова, словно хотела сказать что-то важное. И Элинара даже послушно сидела, желая всё-таки услышать, что хочет от неё мама. Кристалл ровно засветился, стоило Весталии коснуться его. И тогда она сказала:

– Там опасно. Не мне рассказывать, ты была там уже однажды, но сейчас всё совсем по-другому, – женщина запнулась и взглянула на пояс Элинары, где хранился кинжал. Она не дала дочери вставить слово, перебила и продолжила: – В кинжале сокрыта сила нашего рода. Это не просто сталь. Это артефакт, который скрывают Валдорины. Порой даже от самих себя… Дай мне его, и я попробую объяснить.

Элинара повиновалась, достала из ножен кинжал. Перед тем как отдать его, она остановилась и поднесла клинок поближе, чтобы рассмотреть. Он казался совсем обычным. Таким же, какой сотни других, передающихся в наследство дочерям. На нём не было ни надписей, ни рисунков – казался скучным, но для Элинары кинжал был верным другом и не раз выручал её.

Весталия протянула руку, и холодный металл коснулся кожи. Воспоминания о прошлом нахлынули на женщину, отделившуюся от кинжала, но тоскующую по нему. Помощник, защитник и злой рок, преследующий того, кто завладеет им… Но о последней роли в семье Валдорин узнают не сразу, до последнего скрывают, пока новая хозяйка не свяжет себя с подаренным артефактом. А когда связь сильна, её уже не разбить ни магией, ни проклятьем, и только смерть отвяжет кинжал от несчастной. И Весталия в шестнадцатый день рождения готова была пойти на всё, лишь бы участь эта не коснулась дочери. Но Элинара уже знала, в её-то годы и не знать, что всем девушкам матери дарят защитные артефакты…

Но не ведала лишь одного. В их проклятом роде кинжал имел такую же нечистую силу.

– Сейчас он не будет слушаться меня, – объясняла Весталия, встав с кровати. Она прошла на середину комнаты и подняла кинжал, направив его остриём на Элинару. – Я просто объясню принцип, покажу стойки и руны, которые нужно рисовать в воздухе. Руны тебе знакомы. Тарен должен был обучать вас.

Элинара медленно кивнула и с восторгом смотрела на мать, которая сама на себя не походила. Во всём этом чувствовалась забота, но смешана она была со страхом и тревогой, а потому девушка не знала, как отреагировать. Нужно ли ей быть благодарной? Но она всё ещё в обиде после того, как кинжал не достался ей сразу. Её ещё долго высмеивали те, кто так же, как и она, учились магии и владению мечом. Даже Лиана подтрунивала над ней, хоть и без злости. Такого уж Элинара точно не ожидала, и хоть часто чувствовала себя оставленной, но в день, когда исполнилось шестнадцать, точно знала – она совершенно одна. И стоило рукам коснуться заветного кинжала, как всё вдруг стало неважно, ведь девушка обрела верного друга.

– Эта руна защиты, – Весталия выводила в воздухе горы с крутыми скалами.

– А руны молнии и ветра будут атакующими? – спросила Элинара, пытаясь уловить смысл.

– Любая может быть и той, и другой. Главное, какую стойку ты используешь. Запомнила, в какой я была сейчас?

Элинара попыталась вспомнить. Весталия стояла не так, как когда рисовала руну, но, кажется, девушка припоминала позу.

– Левая рука была прижата к груди, ноги приставлены друг к другу близко… Хм, – она задумалась, было ли что-то ещё.

– Тело должно быть напряжено, – подсказала ей мама, – ноги, руки, шея, спина. Попробуй, – Весталия подошла к стулу, на котором сидела дочь, и протянула ей кинжал.

И Элинара взяла его. Встав так же, как и мама, в центр комнаты, она попробовала повторить стойку. Тело не слушалось. Оно напрягалось в одних местах, а в остальных казалось недостаточно натянутым. И, если честно, девушка не понимала, зачем себя так истязать. И объяснение Весталии ей не понравились.

– Ему нужно чувствовать твою боль. – почти шепотом говорила женщина. – Он не умеет по-другому.

– Но зачем? – возразила Элинара. – Неужели наши предки так жестоки? Не могли придумать что-то попроще и повеселее?

– Весельем как раз мы никогда не отличались, – грустно вздохнула Весталия. Ей не хотелось делать больно, но по-другому было нельзя. – Пока твой потенциал не иссяк, кинжал будет хитрить и забирать его. Ты не успеешь почувствовать, как уже на нуле.

Элинара взбодрилась. Она никогда не слышала, чтобы маги, использовавшие весь потенциал, чувствовали себя как обычно. Наоборот, они вялые, похожие на полуживых, и только и делают, что спят. Сама девушка лишь раз доходила до такого состояния, но никогда не забудет этого.

– А что потом? – спросила она, рассматривая загадочный артефакт в руках.

Весталия поморщилась, дочь была слишком догадлива.

– Потом он будет истощать владелицу. Ты почувствуешь лёгкую усталость, боль. Но и это не всё. Кинжал не убьёт. Через какое-то время он начнёт забирать воспоминания. Хорошие или плохие – неважно. – Глядя на взволнованное лицо Элинары, женщина поспешила добавить: – Не пугайся. Не обязательно доходить до этого. Нужно лишь помнить правило: каждая жертва должна быть разумной.

В словах чувствовалась неловкость. Элинара видела, как ей что-то не договаривают. И в один момент даже подумала, что её дурачат, шутят просто, но мама выглядела слишком серьёзной. Она продолжила учить дочь правильным стойкам. Когда тело заныло, Элинара опустилась на пол и тяжело вздохнула, показывая, что тренировки вымотали её. Ничего не получалось. Но может, это и к лучшему? Так кинжал точно не доберётся до её воспоминаний.

Весталия опустилась рядом с ней. Её предки выпороли бы их обоих, ведь негоже Валдоринам разваливаться на полу. Но их не было, как и прежней славы рода, изгнанного из столицы Люмиров. Кинжал давал невероятную силу, в нём заключены потенциалы всех предыдущих владельцев, но за такую мощь и плата была велика. И сейчас Весталии предстояло рассказать самое главное, то, ради чего она пришла.

– Элинара, твой спуск будет суров. Отец разочарован, но я хочу, чтобы ты знала. Это наказание придумал не он. Не таи на него злобы, – она не могла смотреть дочери в глаза, ей стало стыдно, и самого главного Весталия так и не сказала. Вместо этого она встала, отряхнула подол платья и сказала на прощание: – Светлой дороги, Элинара.

Стоило ей выйти, и зашёл рыцарь. Дверь даже не успела закрыться. На вид это был высокий мужчина, не из тех, что ходят по городу. Костюм его дополняла стальная броня, выглядевшая тяжёлой и жаркой. Лицо скрывалось под шлемом, оттуда виднелись только тёмно-зелёные глаза. Так могли облачиться только рыцари Свода. Поговаривают, внизу бывает так холодно, что люди одеваются в несколько шкур. Броня к тому же служила и защитой от монстров. И хоть у Элинары её не было, теперь она могла надеяться не только на магию, не раз выручавшую её, но и на кинжал, в котором сокрыта неизвестная ей сила.

– Пора, – глухо произнёс рыцарь и не вышел, пока девушка не подошла к нему.

Он продолжал идти рядом, достаточно близко, чтобы, если что, схватить девушку. Но она и не думала убегать. В её голове отчаянно крутились мысли, они перебрали всё, о чём зашла речь между двумя Валдоринами: тайный артефакт их семьи, его механизм работы, буквально стирающий владельца, и слова, сказанные об отце. Особенно пугало девушку последнее.

Гарвин, так звали мужа Весталии и отца Элинары, был строгим и прямолинейным мужчиной средних лет, повидавшим и жизнь простого рабочего, и знаменитого кузнец. Никогда они с ним не были близки, не читали вместе книги, не играли, как другие дети, но даже так Элинара не могла поверить, что он не вступился за неё. Если мать просит не гневаться, говорит, что отец не причём, то что же ждёт её там, внизу?

По спине девушки прошёл холодок. Она будто чувствовала, как подходит всё ближе к лестницам, ведущим в Свод. Начинает чувствовать запах сырости, представляет, как идёт в далёких и заброшенных тоннелях – там пахнет плесенью и разложившимися остатками от гнилокостов. Ужас, вселяющий подземным городом, побороть не так-то просто. И, побывав там всего один раз, не захочется вступить и второй. Если бы только не Кайрен, Разлом его забери, то никогда бы Элинара не спустилась туда снова.

– Тут свернём, и за теми домами будут ворота, – решил зачем-то вставить рыцарь, даже не обернувшись и не посмотрев на девушку, которую вёл.

– Я слышала, что ворот несколько. – сжала сумку Элинара и предложила продолжить беседу.

Рыцарь попался на редкость разговорчивый. Обычно они лишь мычат или молчат, а тут девушка подумала, что может вытащить что-то полезное из мужчины.

– Да. Они проходят вдоль западной стены, которая касается Хребта. Первые нужны, чтобы ввозить и вывозить ресурсы: еду, материалы, кристаллы… – он остановился, когда им оставалось совсем немного до ворот. Они уже виднелись: большие и красные. – Вторые вот. По ним спускаются или поднимаются. Приготовься, сейчас тебя проверят. Надеюсь, не взяла с собой никаких магических штук?

Элинара задумалась, неужели никакие нельзя было брать? Раньше она легко проходила с магическими ингредиентами, и никто и слова не говорил. Придётся ей сейчас проверить всё на своей шкуре. Рыцарь довёл девушку до стоящих возле ворот мужчин. Они тоже были одеты в туники, какие носили служители Стража Света, но доспехов на них не было.

– Спускаем дочку Гарвина? – ухмыльнулся самый высоких и тощий из них.

– А нечего лазить где не надо, – сплюнул коренастый и выхватил мешок у Элинары. – Будет уроком.

Рыцарь, сопровождавший девушку, хоть и стоял молча, но весь напрягся – ему не нравилась грубость и бестактность коллег. Грубо раскрыв холщовый мешок, так что он чуть не порвался, коренастый присвистнул и достал бутылек с соком кристальника.

– Это придется оставить здесь. И пока я не вывернул всё твоё бельё, предлагаю вытащить всё самой. Будь милой, дочка кузнеца.

Он так сально улыбнулся, что Элинару затошнило, и если бы она могла, врезала бы по неприятной роже. Но допустить ещё одну ошибку, из-за которой её сошлют уже не в Свод, а сразу в Разлом, было нельзя, и пришлось послушаться. На каменный стол, где положили мешок, стали выкладываться и руны, и остальные заготовки для ритуалов. Как бы жалко не было прощаться с ними, но девушка смекнула: дальше не пропустят, пока не подчинишься. Рыцари довольно кивали, и Элинара злобно подумала: «Катитесь вы, если хотели просто всё это продать!». Конечно, их род известен в Веллмире, они были богаты, но это не значило, что стоило отбирать всё это такой ложью. Стоит ей только спуститься, и Элинара узнает, справедливы ли были эти рыцари.

Рыцарь в броне коснулся спины девушки. Уже можно было идти. Но Элинара мешкалась, вдыхала ещё не спёртый воздух, собирала картинки воспоминаний неба, на котором плыло расколотое Солнце. Холодное и серое, но даже такого подземелье не имело. А свет от кристаллов казался под землёй лишь усмешкой, показывающей, как далеко от настоящего светила они были.

Когда дочь кузнеца и сопровождающий её рыцарь прошли через ворота, их встретил спуск вниз. Далеко, неизвестно насколько, уходила длинная винтовая лестница, проходящая вдоль стен. Стук ботинок на каблуках раздавался эхом и предупреждал всех, кто ждал внизу, – кто-то идёт. Враги или друзья – неважно, их уже ждали внизу.

По бокам стен прорастали особые кристаллы, светившие только когда мимо них проходил человек… или монстр. Элинара знала, что их смазывали какой-то смолой, вязкой и горячей. Она янтарём поблескивала на каждом кристалле, питала их, и пока не истлевала, свет не прекращал литься.

– Как вас зовут?

Девушка вздрогнула от неожиданности и смутилась, ведь эхо прокатилось по всему спуску. Как отец мог приставить кого-то, не сказав, кого он ведёт. Это действительно казалось странным, но Элинара вспомнила слова матери. Если только отец не посылал никого и это правда не его затея, то становится чуть понятнее. Откуда подземный Люмир узнал бы её имя?

– Неужели это так важно? – вопросом ответила она. – Мне с вами за стол не садиться.

Получилось слишком резко, но рыцарь будто и не обиделся.

– Наверное, вы не знаете, но мне приказано сопровождать вас всё время, пока вы будете в Своде.

– И как долго? – вот это уже показалось интересным Элинаре, и она желала узнать, сколько продлится её заточение.

– Не могу ответить. – честно признался он и остановился, так что девушка врезалась в его спину. – Меня зовут Яхонт. Не подумал, что неприлично спрашивать имя у дамы, когда сам не представился.

Внизу уже виднелся сильный свет, и это могло значить только одно: они подходят ко входу в Свод. Элинара крепко схватила руку рыцаря и, улыбаясь, сказала своё имя. Девушка знала, как сбить с толку мужчину, и уже точно поняла, что беды ждать от этого рыцаря не стоит. Он казался ей приятным, в какой-то степени даже галантным и интересным. Если им выпадет шанс, она с радостью с ним побеседует о том, о сём.

Яхонт не заметил, как девушка обогнула его и пошла первой. Это он, рыцарь Свода, должен был вести ту, которой здесь предписано суровое наказание. Но сердце его, мягкое и доброе, не позволяло относиться к ней с жестокостью. За что могли сослать её сюда? Парень был уверен, девушка не способна и насекомое обидеть, так что же совершила та, что совсем скоро окажется в тюрьме?

– Яхонт! Элинара! – встречал их мужчина в доспехах, без шлема на голове. Элинара узнала его. Люмир явно был навеселе, и, улыбаясь, он показывал на парня рядом с девушкой. – Когда ты приходила сюда, он ещё и бороды не брил. А теперь возмужал. Глядите на него, сопровождает важных персон.

Элинара рада и такой встрече. Тот, кто сейчас хлопал по доспехам на плече Яхонта, назывался не один год уже другом Валдоринов. Когда, спускаясь по крутой лестнице, ноги юной наследницы дома Камня и Стали дрожали, Орвин взял её на руки и понёс, не обращая внимания на смешки таких же спускающихся. Страх владел Элинарой в тот день. Какие только россказни не распространяли о подземном городе: о обитавших там каменных гигантах, стирающих Люмиров одной ладонью, о копьях, что падают прямо с потолка и пронзают путников в тоннелях, и о Боге, что спрятался где-то в глубине Свода. Его-то больше всего и боялась наследница дома Камня и Стали, засыпая каждый раз на подготовленной постели, она боялась открыть глаза и однажды увидеть глаза, полные крови, и рот, из которого сочится жадная слюна. Каждый Люмир наверху пугал детей злобным и кровожадным Богом, сожравшим не одного человека в глубине горных пород. И юная девочка, которой исполнилось только десять, тоже верила в страшные истории и никогда не выходила в тоннели без Орвина. Его внушительный вид, крепкие мускулы и блеск меча, который он доставал, чтобы показать мальчишкам, немного успокаивали Элинару. Он сам походил на гору.

И сейчас, спустя восемь лет, он оставался таким же спокойным и уверенным. Его лицо не омрачилось, не сделалось жестоким, оно всё ещё светилось при виде дочери друга. Это не скрылось и от глаз Яхонта, увлечённо наблюдающего за Элинарой и Орвином. Мужчина сразу забрал холщовый мешок из рук девушки, понёс сам и повёл за собой ничего не подозревающую Элинару. Она, радостная от встречи, шагала по каменным плитам, не обращая внимания ни на взгляды, которые бросали на неё местные, ни на ненавистные пейзажи, мелькавшие в тоннелях и проходах.

Сменялся один жилой сектор на другой, пока все трое не вышли на главную площадь. Безлюдная, заброшенная, не такая, какой помнила её девушка. Это место давно уже закрыто ото всех любопытных глаз, и сам Страж Света повелел передвинуть сектора, в которых живут Люмиры, подальше отсюда.

Яхонт остановился, опустил голову и думал, может ли он как-то помочь. Его только недавно повысили до настоящего рыцаря, выполняющего задания и официально зачисленного в стражу. Он выгрызал своё место в этом мире, ведь у него не было ни родителей, ни друзей, а потому ещё больнее давалась эта дилемма. Терять заработанное с таким трудом не хотелось и было попросту жалко.

– Тут раньше было так весело, – вспоминала Элинара. – Кружились танцующие люди, вечерами играла музыка. Помню, и сама тут с кем-то разделила один танец…

Орвин отдал холщовый мешок Яхонту и велел ему идти.

– Я останусь! – возразил тот, но стушевался, стоило мужчине выше по званию посмотреть на него.

Элинара подумала, что Орвин хочет показать ей что-то и не придала этому никакого внимания.

– Ты здесь не нужен. – только и ответил мужчина.

От девушки не скрылась та властность, с какой он отправлял Яхонта восвояси. Снова оглядевшись, Элинара почему-то вспомнила про Ариона и его бесконечные вопросы. Они любили посудачить о том, какие Люмиры двуличные и как они любят говорить одно, а делать другое. Оба не раз встречались с такими людьми, но отчего-то сейчас предчувствие кольнуло сильнее, чем обычно. И Элинара вспомнила, зачем её отправили сюда – не ради встречи с Орвином. А раз он Второй рыцарь, то участь её незавидна. Ведь каждый в Веллмире знал: встретить одного из Совета Трёх – значит остаться без головы. И что-то подсказывало Элинаре, что сегодня они встретились не как старые знакомые и друзья.

Ноктурн из Шадулан

Вдалеке виднелись каменные ворота Веллмиры: высокие, размером с дерево, на котором застрял Арион, и с вырезанными на них сюжетом. Сверху Солнце, что раскалывалось на части, а снизу вымершая земля, с Разломами и монстрами, рыскающими в поисках жертв. Справа запечатлели первых Люмиров. От них шёл ярко-жёлтый свет вбитых кристаллов, и они выделялись на сером полотне. Каждый сражался с чудовищами, поражая их магией и мечами.

Арион знал историю, которую писали Люмиры и передавали потомкам, но сам он, являясь Ноктурном, помнил и другую правду. Здесь, в городе беззаботных, хоть и трудолюбивых, мало говорили, как выживали те, кто только столкнулся с катастрофой. Когда Солнце погасло, никто не был готов, а уж люди подавно – они умирали один за другим. Почему же выжили те, кто потом стал звать себя Люмирами и Ноктурнами? Одни верили в божественное провидение, другие – в проклятие, обрекающее человека на вечное существование. Кто прав, а кто нет – не разобрать, но одно было ясно: Люмиры превозносили свои успехи, гордились прошлым, но едва ли отличались от Ноктурнов, по-прежнему живущих по законам Ночи.

– Значит, мы ничем не отличаемся? – спросил Кайрен, подходя к воротам и рыцарям, стоящим рядом. Он махнул им рукой и показал свой значок из рыжего металла, на котором изображалось Солнце с пятью лучами – символ, присущий только роду Рейнардов. Их пропустили без лишних вопросов, вручив каждому тёмно-зелёный плащ с капюшоном.

– Почти, – тихо отвечал Арион, озираясь на рыцарей, которые их пропускали. Ему не хотелось, чтобы кто-то подслушал и узнал, о чем беседуют двое. Хотя худшее уже свершилось. – Разве что воспитание и образ жизни разные. В остальном – те же руки, те же ноги.

– Неужели?

Кайрен точно веселился, и находил в сложившейся ситуации для себя одни плюсы. От него буквально зависит жизнь этого паренька, которому не повезло попасть на чтеца мыслей. И хоть свой дар ненавидел всей душой, но тут не мог быть не благодарен ему.

Они вышли за ворота и оказались пусть ещё не в диких землях, но уже стоило забеспокоиться. Некоторые монстры слишком хитры и пронырливы, чтобы оказать под боком незамеченными.

– Не веришь? – удивился Арион и показал руки, закатив рукава, – Я такой же как ты.

– Допустим, но почему тогда Ноктурны живут отдельно от Люмиров? Разве не безопаснее держаться вместе? И знает ли вообще Страж Света о вашем существовании?

Арион задумался и не знал, что ответить. Перевернув всю свою память наизнанку, он не вспомнил ничего. И чувствовал себя лишь наживкой, которую кинули в один из городов Люмиров, думая, что он будет полезен. Но парень сомневался, ему не удалось выведать никакой стоящей информации. Всё время, что прожил в Веллмире, он потратил на то, чтобы обустроиться и завоевать доверие жителей.

– Вот как, – хмыкнул Кайрен, положив руку на плечо парня. – Получается, ты сам не знаешь, зачем тебя сюда отправили?

– Не совсем, – признался Арион, прекрасно понимая, что в любое время его мысли всё равно прочтут. – Я точно помню, что меня просили узнать, есть ли особая тюрьма в Веллмире. Кажется, она связана с магией… Иначе наши бы вернулись оттуда. Так сказал тот, кто отправил меня.

Кайрен остановился и несколько мгновений неотрывно смотрел на Ариона. Значит, думал он, некоторым Люмирам известно о существовании Ноктурнов. А это означало, что по каким-то причинам Страж Света и Совет Ордена скрывали информацию от обычных Люмиров. И Кайрен сейчас оказывался слишком близко, чтобы пересечь черту дозволенного. Он должен был сейчас же выдать чужака, либо подставит себя позже.

– Почему ты не использовал пыльцу светокапусты, чтобы скрыть свои мысли?

– Когда бы я успел? Чтоб ты понимал, я даже ванну толком не принял. Рухнул вчера на глазах… – парень покраснел, когда понял, что выдал лишнего, и, собравшись, продолжил. – Неважно. Не до этого было. Да и может вам, богатеньким, легко достать всё нужное для ритуалов, а у меня и пяти лун нет в кармане!

Кайрен поправил кудрявые пряди, упавшие на лицо, когда он наклонился, чтобы поднять с земли кусок, заинтересовавший его. Арион только и рад был, если тот его не услышал, такой стыд за себя испытывал Ноктурн. Перед Кайреном он чувствовал себя неловко, словно его читают и видят насквозь, а этого Арион боялся больше всего. Не хотелось, чтобы о прошлом узнали, ведь тогда участь его решена – гореть ему на костре.

– Это коготь, – разглядывал Кайрен матовый треугольник с остриём с одного конца. – Причём недавно сброшенный. Скажешь, чей, и дам пять баллов.

Арион поймал брошенную частичку монстра и скривился – пахла она отвратительно.

– Тенижор.

Кайрен кивнул. Элинара часто жаловалась на паренька, что учился вместе с ней у Тарена, называла его неумелым и вечно всё портящим, будто он не мог даже различить скрека от другого монстра. Но что-то подсказывало, что Арион не так плох, каким хочет казаться. И именно его притворство в присутствии Люмиров заинтересовало Кайрена. Он точно мог оказаться полезным.

– Судя по тому, что следов нет, он летал. Думаешь, скрек его сюда принёс? – оглядывался Кайрен, не переставая шутить. – Или, может, мы Разлом не заметили и сейчас выскочит вся стая из тех кустов торна?

Ариону было не до смеха. Он не раз оказывался в ситуациях, когда жизнь где-то на волоске, а сам ты скоро облысеешь от страха.

Бурые деревья стояли высокой стеной. Между ними проходила широкая тропа, по которой, видимо, возили ресурсы извне. Слева царила тишина, справа доносился тихий шелест. Но это был не монстр. Звук приближался, и Арион уже схватился за рукоять. Ещё чуть-чуть, и он вынул бы меч.

Из зарослей торна вылетел световой шарик размером с клубок шерсти и обогнул сначала одного парня, потом и другого. Он остановился возле хозяина, и тот ухмыльнулся, развеивая магию.

– Проверял меня? – обиделся Арион, но рукоять не отпустил.

– Должен был. Дорога опасная. Если реакция у тебя никакая, то оставил бы тут.

Кайрен заложил руки за голову и поплёлся, довольный собой. Как только он скрылся за поворотом, Арион подумал, не бежать ли ему, пока не поздно. Бежать. Через лес, полный монстров… Нет, такого себе он позволить не мог. И шедший где-то впереди Кайрен прекрасно это знал, так спокойно оставляя чужака.