Эхо умирающих сердец

Дмитрий Вектор

Эхо умирающих сердец

Глава 1. Последний завет.

Туман над Велесовыми болотами стелился плотной пеленой, словно сами мертвые ткали саван для мира живых. Милослава прижала к груди старинную книгу в потрескавшемся кожаном переплете и переступила порог избушки своей бабки Ведуньи. Воздух внутри пах полынью, ладаном и чем-то неуловимо древним – запахом времени, что истекает как кровь из смертельной раны.

Три дня прошло с тех пор, как старая ведунья отошла в мир иной, но в доме все еще чувствовалось ее присутствие. Угольки в печи тлели красными глазами, травы на потолке шелестели без ветра, а в углу тихо тикали ходики, отсчитывая часы, которые больше не принадлежали их хозяйке.

– Пришла, значит, – прошептал голос за спиной.

Милослава обернулась, но в избе никого не было. Только тени плясали в неровном свете лучины, да кот Серый сидел на лавке, изучая девушку немигающими желтыми глазами.

– Не пугайся, дитя, – голос прозвучал снова, теперь откуда-то сверху. – Это я, твоя бабка. Не совсем ушла еще. Не могу уйти, пока не передам тебе то, что передавали мне мои предки.

Милослава осторожно поставила книгу на стол, покрытый выцветшей скатертью. Руки дрожали – от холода или от страха, она и сама не знала.

– Бабушка? – позвала она тихо. – Ты правда здесь?

– Здесь и не здесь одновременно. На пороге между мирами стою. – В голосе Ведуньи слышалась усталость веков. – Слушай же внимательно, внученька. Времени у нас мало.

Воздух в избе заколыхался, и перед Милославой проступила полупрозрачная фигура старой женщины. Ведунья выглядела так же, как при жизни – седые косы до пояса, сеть морщин на добром лице, проницательные серые глаза. Только теперь сквозь нее просвечивала стена с иконами.

– Наш род особый, Милослава, – заговорила призрак бабки. – Мы – хранительницы последних слов. Веками наши предки собирали фразы, которые произносят люди на пороге смерти. Эти слова обладают невиданной силой, ибо в них заключена вся правда о прожитой жизни, все раскаяние, надежды и проклятия.

Она подплыла ближе, и Милослава почувствовала холодок, словно от зимнего ветра.

– В последний момент жизни человеческая душа приоткрывается, и ее слова становятся мостом между мирами. Одни несут благословение, другие – проклятие. Третьи способны изменить ход событий, вернуть мертвых к жизни или отправить живых в царство теней.

Ведунья указала на деревянный ларец, стоявший на полке рядом с сушеными травами. Крышка сама собой приоткрылась, и оттуда потянулся мягкий серебристый свет.

– Там лежит кристалл Велеса – наша родовая реликвия. В нем хранятся последние слова тысяч умерших за последние три века. Каждая фраза – как драгоценный камень, излучающий собственный свет.

Милослава подошла к ларцу и заглянула внутрь. На бархатной подушке лежал кристалл размером с куриное яйцо. Он был удивительно красив – полупрозрачный, с голубоватым отливом и серебристыми прожилками, напоминающими замерзшие слезы. Внутри него медленно кружились какие-то светящиеся точки, словно звезды в ночном небе.

– Возьми его, – велела Ведунья. – Не бойся. Он узнает свою хозяйку.

Милослава протянула руку к кристаллу. Как только ее пальцы коснулись гладкой поверхности, по телу прошла волна тепла. Кристалл засветился ярче, и вдруг в голове девушки зазвучали голоса – сотни, тысячи голосов, произносящих последние слова жизни.

*«Прощай, мой свет»*.

*«Не забывайте меня»*.

*«Отомстите за мою смерть»*.

*«Пусть дети мои будут счастливы»*.

*«Проклинаю тебя до седьмого колена»*.

Голоса накладывались друг на друга, создавая странную какофонию из человеческих эмоций. Милослава зажмурилась, пытаясь справиться с потоком чужих переживаний.

– Поначалу будет трудно, – сочувственно проговорила Ведунья. – Но ты привыкнешь. Научишься различать голоса, понимать их силу. Некоторые слова безобидны – они просто хранят память о ушедших. Другие же могут творить чудеса или сеять хаос.

Кристалл постепенно успокоился, голоса стихли до едва слышного шепота. Милослава открыла глаза и увидела, что камень теперь висит у нее на шее на тонкой серебряной цепочке.

– Как он? – начала она.

– Магия, дитя мое. Кристалл сам выбирает, как ему удобнее служить своему хозяину. – Ведунья улыбнулась призрачной улыбкой. – А теперь возьми книгу. В ней записаны все заклинания и ритуалы, которые тебе понадобятся.

Милослава взяла в руки древний фолиант. Книга была удивительно легкой, словно сделанная не из кожи и пергамента, а из утреннего тумана. На обложке виднелся едва различимый символ – трискелион, древний знак движения между мирами.

– Книга научит тебя всему, что нужно знать хранительнице, – продолжала старуха. – Как правильно собирать последние слова, как направлять их силу, как защищаться от темной магии. Но помни главное правило: никогда не используй слова умерших в корыстных целях. Иначе они обратятся против тебя.

Милослава кивнула, хотя в голове у нее роился миллион вопросов. Все происходящее казалось невероятным сном. Еще утром она была обычной деревенской девушкой, а теперь.

– Почему именно я? – спросила она. – У меня нет никаких особых способностей. Я даже травы толком различать не умею.

– Кровь, внученька. – Ведунья подплыла еще ближе. – В наших жилах течет кровь самой первой хранительницы – Златославы Велесовны, дочери бога мудрости и покровителя мертвых. Она первой услышала силу последних слов и научилась их собирать. От нее ведется наш род.

Призрак старухи начал медленно растворяться, становясь все более прозрачным.

– Время мое на исходе, – прошептала она. – Но прежде чем уйти, должна предупредить тебя. Темные времена приходят. Чернобог пробудился в своих подземных чертогах. Он жаждет собрать все последние слова в мире, чтобы обрести власть над жизнью и смертью. Его слуги уже рыщут по земле, ищут хранителей.

Милослава почувствовала, как кровь стынет в жилах.

– Но я ничего не умею! Как я смогу противостоять такой силе?

– Научишься, дитя. Должна научиться. – Голос Ведуньи становился все слабее. – А сейчас иди к Черному озеру. Там лежит умирающий путник. Его последние слова станут твоим первым испытанием.

– Бабушка, постой! – Милослава протянула руку к исчезающей фигуре.

– Помни: слова умирающих – это семена будущего. То, что из них прорастет, зависит от того, в чьих руках они окажутся. Береги их береги.

Голос растворился в воздухе, и Милослава осталась одна в пустой избе. Только кот Серый смотрел на нее с прежним спокойствием, словно явление призрака было самым обычным делом.

Девушка опустилась на табурет, пытаясь осмыслить случившееся. Кристалл на груди тихо пульсировал теплом, а книга в руках казалась живой – страницы едва заметно трепетали, словно дышали.

Она открыла фолиант на первой странице. Слова были написаны древними рунами, но каким-то чудом она могла их читать:

*«Дочери моей крови и духа. Если ты читаешь эти строки, значит, бремя хранительницы легло на твои плечи. Не печалься и не пугайся – ты не одинока. В этой книге собрана мудрость всех, кто носил кристалл Велеса до тебя».*.

Страницы сами начали переворачиваться, показывая рисунки и схемы. Милослава видела изображения женщин в длинных белых одеждах, склонившихся над постелями умирающих. Видела ритуальные круги, сложенные из камней. Видела воинов, произносящих последние клятвы, и матерей, благословляющих детей перед смертью.

*«Каждое последнее слово – это ключ, – читала она дальше. – Ключ к душе того, кто его произнес, и к силам, которые правят миром. Научись слушать не только слова, но и то, что скрывается за ними. Боль, любовь, раскаяние, гнев – все это дает словам их магическую силу».*.

Вдруг кристалл на ее шее вспыхнул ярким светом, и по избе прокатился стон – долгий, надрывный, полный смертельной муки. Милослава вскочила, роняя книгу на пол.

– Черное озеро, – прошептала она, вспомнив слова бабки.

Голоса в кристалле зашептали настойчивее:

*«Спеши торопись время уходит»*.

Милослава схватила шерстяную шаль и выбежала из избы. Ночь была темной, безлунной. Туман стелился между деревьями, превращая знакомый лес в чужой и зловещий мир. Но кристалл светился, указывая дорогу, а голоса умерших шептали:

*«Левее теперь прямо осторожно, корни»*.

Черное озеро лежало в полумиле от деревни, в низине между холмами. Местные жители боялись его и считали проклятым – слишком много людей утонуло в его мутных водах. Но сейчас Милослава спешила туда, словно влекомая невидимой силой.

Она вышла на берег и остановилась. У самой кромки воды лежал мужчина в дорожной одежде. Его лошадь стояла рядом, тревожно перебирая копытами. При виде девушки животное заржало и попятилось.

Милослава осторожно подошла ближе. Путник был еще жив, но еле дышал. На его груди темнели пятна крови, а лицо было бледно как снег. Когда она склонилась над ним, он открыл глаза – темные, полные боли.

– Помощи – прохрипел он. – Разбойники напали на дороге.

Кристалл на груди Милославы засветился ярче. Она почувствовала, как что-то в ней пробуждается – древний инстинкт, передававшийся из поколения в поколение. Знание того, что нужно делать.

– Не говорите лишнего, – тихо сказала она, опускаясь на колени рядом с умирающим. – Берегите силы.

Она взяла его руку в свои ладони. Кожа была холодной и влажной.

– Как вас зовут? – спросила она.

– Добрыня Добрыня из Рязани – Дыхание становилось все слабее. – Ехал к сыну в Киев свадьбу играет.

Слезы навернулись на глаза Милославы. Этот человек не увидит свадьбу сына, не обнимет его в последний раз, не благословит на счастливую жизнь.

– Есть ли у вас последние слова? – спросила она, как учила бабка. – Что-то, что вы хотели бы передать близким?

Добрыня с трудом сосредоточился. В его глазах мелькнул слабый огонек.

– Сыну скажите сыну – Он закашлялся кровью. – Что отец его любил больше жизни. Пусть будет счастлив пусть детей растит в добре и правде И жену свою берегите как зеницу ока.

Последние слова едва слышно сорвались с губ умирающего. Кристалл на груди Милославы вспыхнул, и она почувствовала, как теплая волна прошла по ее рукам. В кристалле зародилась новая искорка света – последние слова Добрыни из Рязани.

Путник вздохнул в последний раз и замер. Глаза его остались открытыми, но жизнь покинула тело.

Милослава осторожно закрыла ему глаза и перекрестила покойника. Потом встала и посмотрела на кристалл. Среди серебристых прожилок теплилась новая золотистая искорка – частичка души Добрыни, заключенная в его последние слова.

*«Хорошо сработано, – прошептали голоса в кристалле. – Ты достойная наследница».*.

Но Милослава не чувствовала радости от похвалы. В сердце у нее поселилась тяжесть – понимание того, какая ответственность легла на ее плечи. Каждый день, каждый час где-то умирали люди, произнося последние слова. И теперь она должна была собирать эти слова, хранить их, беречь от злых сил.

Лошадь умершего подошла ближе и ткнулась мордой в плечо девушки.

– Что же мне с тобой делать? – погладила она животное. – Хозяина твоего больше нет.

Как будто в ответ, кристалл засветился, и Милослава услышала голос Добрыни:

*«Коня отведи в Красный Яр к кузнецу Гордею он мой кум скажи – Добрыня просил приютить Серка да передай последние слова мои сыну Алеше в Киев-граде живет»*.

Милослава кивнула, хотя призрак путника ее не видел.

– Передам, – пообещала она. – И коня отведу.

Она взяла животное под уздцы и медленно пошла обратно к деревне. За спиной оставался мертвый Добрыня, а в кристалле на груди теплилась частичка его души.

Так начался путь Милославы как хранительницы последних слов.

Дорога до деревни заняла полчаса. Всю дорогу кристалл тихо пульсировал, а голоса умерших шептали наставления:

*«Помни – каждое слово священно»*.

*«Не позволяй темным силам завладеть ими»*.

*«Храни равновесие между мирами»*.

Когда она дошла до избы, первые лучи рассвета уже золотили верхушки деревьев. Милослава привязала коня к забору и зашла в дом. Книга все еще лежала на полу, раскрытая на странице с заклинаниями защиты.

Она подняла фолиант и прочитала:

*«После сбора первых слов новая хранительница должна произнести клятву служения. Только тогда кристалл полностью примет ее как свою хозяйку».*.

Ниже был написан текст клятвы древними рунами. Милослава встала посреди избы, подняла руки к небу и произнесла слова, которые произносили ее предки:

– Клянусь именем Велеса, владыки мудрости и смерти, что буду верно служить равновесию между мирами. Клянусь собирать последние слова умирающих и хранить их от тех, кто желает использовать эту силу во зло. Клянусь нести это бремя до самой смерти, а потом передать его достойной наследнице.

Кристалл вспыхнул ослепительным светом, осветив всю избу. На мгновение Милослава увидела призрачные фигуры – всех хранительниц, что служили до нее. Они стояли в кругу, протянув к ней руки в жесте благословения.

*«Добро пожаловать в наш орден, сестра, – прошептала самая древняя из них, женщина в одеждах времен крещения Руси. – Да поможет тебе Велес нести это бремя».*.

Видение растаяло, но тепло благословения осталось в сердце. Милослава почувствовала, как в ней пробуждается древняя мудрость рода, знания, записанные в самой крови.

Теперь она была настоящей хранительницей последних слов.

А где-то далеко, в подземных чертогах, где не светило солнце и не росли цветы, темный бог почувствовал появление новой хранительницы. Чернобог поднялся с трона из человеческих костей и улыбнулся улыбкой, от которой вянули цветы и останавливались сердца.

Глава 2. Голоса из тумана.

Три дня прошло с момента клятвы, и Милослава все еще не могла привыкнуть к переменам в своей жизни. Кристалл Велеса на груди непрерывно пульсировал, то затихая до едва заметного свечения, то вспыхивая яркими всполохами, когда где-то в мире кто-то произносил последние слова.

Каждый раз, когда это происходило, девушка замирала, прислушиваясь к голосам, доносящимся из глубин камня. Иногда это были слова любви, иногда – раскаяния, а порой и злобы или мести. Все они накладывались друг на друга, создавая странную симфонию человеческих эмоций.

– Как же бабка всю жизнь это терпела? – вздохнула Милослава, складывая в сундук одежду покойной Ведуньи.

В избе было тихо, если не считать мерного тиканья ходиков и шороха мышей под половицами. Конь Добрыни, которого она так и не отвела к кузнецу Гордею, мирно пасся во дворе. Почему-то Милослава чувствовала, что животное должно остаться с ней – в последних словах путника была просьба о помощи не только сыну, но и верному Серку.

Кристалл вдруг засветился особенно ярко, и в воздухе появились знакомые очертания. Но на этот раз это была не бабка Ведунья.

Перед Милославой материализовался призрак женщины лет сорока, в богатом сарафане, расшитом серебром. Лицо ее было благородным, но печальным, а длинные темные волосы украшала диадема из лунного камня.

– Не пугайся, дитя, – мягко сказала незнакомка. – Я Златослава, первая из хранительниц. Та, от которой пошел наш род.

Милослава опустилась на колени, но призрак жестом остановил ее.

– Не нужно почестей. Между нами нет иерархии – мы все служим одному делу. – Златослава подплыла ближе, и в избе потянуло запахом луговых трав и меда. – Я пришла, чтобы научить тебя тому, чему не научила Ведунья. Времени у нее было слишком мало.

– Но как? Вы же – Милослава запнулась, не зная, как вежливо сказать «мертвая».

– Мертвая? – рассмеялась Златослава. – В некотором смысле да. Но пока существует хотя бы одна хранительница, мы все остаемся связаны кристаллом. Наши души живут в нем, помогая новым поколениям.

Она указала на книгу, лежавшую на столе.

– Открой на странице с синей закладкой.

Милослава повиновалась. На странице было изображение женщины, окруженной светящимися фигурами.

– Это ритуал призыва предков, – объяснила Златослава. – С его помощью ты можешь общаться с любой из нас, если потребуется совет или помощь. Но используй его осторожно – каждый призыв отнимает у тебя часть жизненной силы.

Милослава кивнула, запоминая каждое слово. В голове у нее роились вопросы, но Златослава продолжала:

– А теперь о главном. Покажи мне, как ты слушаешь голоса.

– Слушаю? – не поняла девушка.

– Голоса в кристалле. Ты просто позволяешь им звучать или пытаешься их понять?

– Я я не знаю. Они просто говорят, а я слышу.

Златослава покачала головой.

– Этого недостаточно. Каждый голос несет в себе не только слова, но и память, эмоции, даже частицу души умершего. Научись читать между строк, понимать истинный смысл последних слов.

Она приблизилась к Милославе и коснулась призрачной рукой кристалла на ее груди. Тут же камень засветился, и голоса зазвучали громче и отчетливее.

– Слушай внимательно, – шепнула Златослава. – Вот это – последние слова рыбака, утонувшего в Волге. Что ты слышишь?

*«Прости меня, Марьюшка не уберег детишек»*.

– Раскаяние, – неуверенно ответила Милослава. – Он просит прощения у жены.

– Копай глубже. Что за раскаяние? Почему он просит прощения?

Милослава сосредоточилась, пытаясь почувствовать эмоции, скрытые за словами. В кристалле всплыли образы: мужчина в рваной рубахе, пытающийся спасти тонущих детей, но волна накрывает его самого. Женщина на берегу кричит, протягивая к воде руки.

– Он пытался спасти чужих детей, – прошептала Милослава. – И утонул сам. Он просит прощения не за то, что сделал, а за то, что не смог сделать больше.

– Именно! – одобрительно кивнула Златослава. – А теперь представь, какую силу несут эти слова. Что из них может прорасти?

Милослава задумалась.

– Героизм? Самопожертвование? Или чувство вины, которое может довести до отчаяния.

– И то, и другое. В зависимости от того, как эти слова будут использованы. Понимаешь теперь, почему наше дело так важно? Мы не просто собираем фразы – мы храним эмоции, которые могут изменить мир.

Златослава отплыла к окну и посмотрела на туман, стелющийся над болотами.

– Время темных испытаний приближается, дитя. Чернобог пробуждается после долгого сна, и его голод по человеческим душам растет. Он уже начал охоту на хранителей.

– Бабка говорила об этом. Но я не понимаю – зачем ему наши кристаллы?

– Представь себе силу тысяч последних слов, собранную в одном месте, – мрачно сказала Златослава. – Чернобог может использовать ее, чтобы открыть врата между мирами и выпустить в мир Яви всех мертвецов Нави. Армию духов, подвластных только ему.

Милослава похолодела.

– А сколько нас осталось? Хранителей?

– Совсем мало. – Голос Златославы стал печальным. – Сто лет назад нас было более сотни по всей Руси. Но начались темные времена. Одна за другой исчезали хранительницы. Кто-то погиб от рук слуг Чернобога, кто-то не выдержал бремени и сошел с ума, кто-то просто исчез без следа.

– А почему бабка не рассказывала мне об этом раньше?

– Ведунья надеялась, что минует тебя эта чаша. Что Чернобог так и останется спать в своих подземельях, а ты проживешь спокойную жизнь простой травницы. – Златослава повернулась к девушке. – Но судьба распорядилась иначе.

Вдруг кристалл на груди Милославы вспыхнул тревожным красным светом. В воздухе прозвучал вой – протяжный, леденящий кровь, полный злобы и голода.

– Что это? – испугалась девушка.

Златослава побледнела еще больше, если это было возможно для призрака.

– Упыри. Слуги Чернобога. Они идут по твоему следу.

Как будто в подтверждение ее слов, где-то вдали послышался собачий лай, который внезапно оборвался.

– Что мне делать? – Милослава схватила книгу, прижав ее к груди.

– Спокойно. У тебя есть защита. – Златослава указала на страницу с изображением магического круга. – Читай заклинание. Быстро!

Милослава нашла нужные строки и начала читать древние слова:

– Велес, владыка мудрости и смерти, защити рабу свою от темных сил! Именем всех хранителей, что служили до меня, призываю щит света!

Кристалл засверкал, и вокруг избы появилось мерцающее кольцо серебристого света. Оно поднялось вверх, образуя купол над домом.

– Хорошо, – одобрила Златослава. – Но это временная мера. Упыри найдут способ пробить защиту, если у них будет достаточно времени.

Снаружи послышались странные звуки – царапанье когтей по дереву, шуршание, похожее на ползанье гигантских змей. Потом раздался голос, в котором не было ничего человеческого:

– Хранительница выйди к нам не прячься за магией предков все равно заберем твой кристалл.

Серк заржал во дворе – испуганно и тревожно. Милослава выглянула в окно и увидела кошмарную картину.

Вокруг избы стояли три фигуры в черных балахонах. Их лица были скрыты капюшонами, но из-под ткани торчали острые когти и виднелись горящие красным огнем глаза. Один из упырей держал в руке странный посох, увенчанный черепом.

– Это Костолом, – шепнула Златослава. – Один из старших служителей Чернобога. Очень опасный противник.

– Хранительницааа, – протянул Костолом. – Мы знаем, что ты там. Чувствуем запах кристалла. Отдай его добровольно, и смерть твоя будет быстрой.

– Никогда! – крикнула Милослава, хотя голос дрожал от страха.

Костолом рассмеялся – звук, как скрежет костей по камню.

– Тогда возьмем силой.

Он поднял посох, и череп на его вершине засветился зловещим светом. Магический барьер вокруг избы задрожал.

– Они пытаются пробить защиту, – сказала Златослава. – Долго она не продержится.

– Что мне делать? Я же ничего не умею!

– Умеешь. Просто не знаешь об этом. – Призрак первой хранительницы подплыл к девушке. – В твоих жилах течет кровь самого Велеса. Ты можешь призвать силу всех собранных слов.

– Но как?

– Сосредоточься на кристалле. Услышь голоса умерших. Попроси их о помощи.

Милослава закрыла глаза и положила руки на кристалл. Тут же ее сознание погрузилось в пульсирующее сияние камня. Вокруг нее звучали тысячи голосов – всех тех, чьи последние слова были собраны за века.

– Помогите мне, – прошептала она. – Защитите от темных сил.

*«Мы с тобой, дитя, – ответил хор голосов. – Используй нашу силу».*.

Первым откликнулся Добрыня из Рязани:

*«За правое дело и жизни не жалко. Бей нечисть!»*.

За ним – голоса воинов, павших в праведных битвах:

*«Не пустим тьму в мир живых!»*.

*«За Русь святую!»*.

*«Смерть упырям!»*.

Кристалл засиял ослепительным белым светом. Магический барьер вокруг избы укрепился и стал плотнее.

– Что?! – Костолом отскочил от внезапно вспыхнувшего щита. – Как она может владеть такой силой?

– Потому что она истинная хранительница, – прозвучал новый голос.

Из тумана вышла еще одна фигура – женщина средних лет в простом сером платье. На первый взгляд в ней не было ничего особенного, но упыри попятились, словно увидели самого Чернобога.

– Настасья Костоломка, – прошипел Костолом. – Думали, ты давно мертва.

– Сильно преувеличены слухи о моей смерти, – усмехнулась пришедшая. – Хотя ты, помнится, очень старался это исправить.

Милослава вглядывалась в незнакомку через окно. Женщина казалась обычной крестьянкой, но от нее исходила такая мощь, что воздух вокруг нее мерцал, словно над разогретой печью.

– Это Настасья Костоломка, – прошептала Златослава. – Самая могущественная из хранительниц после меня. Мы думали, она погибла двадцать лет назад.

Настасья подняла руку, и в ней появился кристалл – огромный, размером с человеческую голову, переливающийся всеми цветами радуги.

– Убирайтесь прочь, пока я добрая, – спокойно сказала она. – А то забуду, что хранительницы не должны убивать без крайней нужды.

– Мы еще вернемся! – прорычал Костолом, но уже отступал. – Чернобог поднимается, и никто не остановит его!

– Посмотрим, – невозмутимо ответила Настасья.

Упыри растворились в тумане, словно их и не было. Магический барьер вокруг избы медленно угас.

Милослава выбежала во двор. Настасья стояла возле колодца, рассматривая коня Добрыни.

– Хороший конь, – заметила она. – Верный. Таких мало.

– Спасибо вам, – запыхавшись, сказала Милослава. – Если бы не вы.

– Справилась бы и сама. – Настасья внимательно посмотрела на девушку. – В тебе силы больше, чем ты думаешь. Просто не умеешь ею пользоваться.

– А вы вы тоже хранительница?

– Была. – Женщина села на сруб колодца. – Двадцать лет назад отреклась от долга и ушла в леса. Надоело мне смотреть, как одна за другой гибнут мои сестры.

– Но вы вернулись.

– Вернулась. – Настасья грустно улыбнулась. – Нельзя убежать от судьбы. Чернобог пробуждается, и все хранительницы должны объединиться, иначе не видать миру спасения.