
Полная версия
Доказательство противоестественной магии
Началась торжественная, неторопливая трапеза. В зал торжественно вошли эльфийские певцы с замысловатым артефактом – большим хрустальным шаром, парившим в воздухе. Из него полилась струящаяся, невесомая музыка, обволакивая зал волшебными переливами и сладкими гармониями. Они начали петь о вечной любви, о первом солнце, о шепоте древнего леса – их чистые, высокие голоса сливались в единую, пронзительную мелодию, от которой у зрителей мурашки бежали по коже и на глаза наворачивались слёзы умиления.
Немец, сидевшая на отшибе, присмотрелась к Сливе – и её вампирские зрачки сузились. Та сидела, размашисто и небрежно развалившись в своём королевском кресле, блаженно улыбаясь глупой, самодовольной улыбкой и подпевая что-то своё, совершенно невпопад величественной эльфийской песне.
– У нас проблема! – резко, сквозь зубы прошептала Немец, наклоняясь к остальным. Её голос был полон тревоги.
Все вопросительно, с набитыми ртами, на неё посмотрели.
– Слива бухает! Смотрите на неё! Она уже на третьем бокале этого лунного сиропа! Она же сейчас или уснёт, или начнёт танцевать на столе!
– Пусть пьёт! И я пью, и мне от этого гораздо легче! – рявкнул Гера, уже изрядно захмелевший, опрокидывая очередной бокал. – Все умрём, а так хоть в усмерть повеселимся!
– Можно я сегодня её убью? Тихо, по-семейному? – спросила Литва, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. – Обещаю, аккуратно. Одним ударом.
Тем временем один из старейшин, вдохновлённый общей атмосферой, важно поднялся и, ударив посохом о пол, торжественно объявил на весь зал:
– Королева Сливария! Драгоценнейшая, возвратившаяся к нам! Не могли бы вы… удостоить нас чести и подарить нам одну песню сегодня? Всего одну! Мы хотимзапомнить этот миг, озарённый вашим божественным голосом, на всю нашу долгую жизнь!
Зал затих в радостном ожидании. Все взоры устремились на «королеву».Пьяная Слива задумалась на секунду, её взгляд стал мутным и сосредоточенным, потом она масштабно махнула рукой, едва не задев стоящий рядом кубок:
– Я не могу играть на инструментах! Я ж не… не помню как!
– Не беспокойтесь, ваше величество! – поспешно успокоил её старейшина, с улыбкой скрывающей лёгкое недоумение. – Это же музыкальный артефакт. Просто возьмите его в руки, представьте в уме мелодию, которую хотите спеть, и он всё сделает за вас.
И это Сливе понравилось. Идея не требующей усилий магии пришлась ей по душе.
Встав (слегка пошатываясь и опираясь на спинку кресла), выпив до дна очередной бокал для храбрости, она не вполне трезвой, вразвалку походкой вышла в центр зала, не обращая внимания на то, как:
Молчаниха зажала рот рукой от нарастающего ужаса, её глаза были полны предчувствия катастрофы. Немец провела пальцем по своей шее – ясный и недвусмысленный жест, означавший: «Мы все умрём». Литва показала сжатые кулаки – безмолвное обещание: «Я лично тебя прибью после этого». У Найды по лбу катились крупные капли холодного пота.
Слива торжественно, с пьяной важностью взяла артефакт в руки – хрустальный шар вспыхнул ослепительным, слепящим светом, залив всё вокруг сиянием.
И тут… Она представила себе то, что хотела спеть. То, что было у неё на душе. Артефакт дрогнул, затрепетал, и зал огласился громоподобными, мощными аккордами софт-рока, знакомыми каждому в её прошлом мире. Зазвучала песня группы «Евгеника», которую Слива всегда уважала за честность.
Её чистый, звонкий, по-настоящему эльфийский голос запел с надрывом и искренностью, абсолютно не соответствовавшей обстановке:
Это наш последний дуэтСвои раны заливая Cristal Я вошла в число твоих побед Только не берет уже игристое Это путь мой на плаху!
Номер мой удали Из моей жизни вали! Тебя забуду, я забуду Я на раз, два, три На х....со всего маху! Из друзей удались Ко всем чертям катись Из моей жизни съ…ись! Я кричу тебе на х…!
Даже сильно любя, я забуду тебя Я выбираю себя! Сколько ты разменивался, милый Вытирая губы о других Я давно не сплю без седативных В моем сердце сотни ножевых Номер мой удали Из моей жизни вали! Тебя забуду, я забуду
Я на раз, два, три На х…! Со всего маху!
Из друзей удались
Ко всем чертям катись
Из моей жизни съ....ись!
Эльфы замерли в ступоре. Гера захлебнулся вином и закашлялся. Литва начала медленно, как в замедленной съёмке, сползать под стол, желая провалиться сквозь землю. Молчаниха тихо достала свой белый камень и сжала его так, что чуть не треснул, пытаясь успокоить взбесившиеся нервы. А Найда с Немец лихорадочно переглядывались, мозги которых работали на пределе, придумывая, как смягчить обстановку.
Конечно, пела она на все сто – голос был прекрасным. Но манера исполнения – с подвыванием, притоптыванием и энергичными взмахами свободной руки – была стопроцентно портовый кабак. И танцевала она так, будто паркет под ногами был липким от пролитого пива, а роскошный тронный зал – душной таверной, а её королевское кресло – барной стойкой.
В своём мире, с таким голосом и внешностью, она бы собирала стадионы и зарабатывала миллионы. Но эльфы явно ожидали что-то более… возвышенное. Оду соловью или балладу о закате.
Когда последний аккорд отгремел и песня закончилась, в зале повисла гробовая, оглушительная тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием самой «королевы». Эльфы переглядывались, их изысканные лица выражали шок, недоумение и полную потерю ориентации. Они не знали, смеяться им, рыдать или вызвать стражу. Найда, воспользовавшись шоковой паузой, торжественно встала, её голос прозвучал громко и уверенно:
– Сильная женщина поёт мужественные песни! А королева… настоящая королева должна быть сильной! Чтобы защищать свой народ! Это песня о… о силе духа! О победе над собой!
Слива, ничего не поняв, расплылась в пьяной, довольной улыбке и, похоже, собиралась продолжить концерт, снова взяв шар. Но Немец и Литва, не дожидаясь второго акта, соскочили с мест и кинулись к ней. По пути они низко кланялись ошеломлённым эльфам, оправдываясь:
– Королеве нужен срочный отдых! Она ещё так слаба! От пережитого! Видите, она от усталости и потрясения еле держится на ногах! Просим прощения, нам нужно её уложить!
И они, подхватив под руки начавшую бубнить что-то о «на бис» Сливу, потащили её прочь из зала, оставив за спиной море шокированных, недоумевающих взглядов. Пока они шли по бесконечным, извилистым коридорам дворца, а Найда с искусством первоклассного дипломата что-то живо и убедительно объясняла сопровождавшим их эльфам, что ночевать будут в одних комнатах с королевой – для её душевного спокойствия и безопасности, Слива безвольно висела на могучем плече Литвы и восторженно бубнила заплетающимся языком:
– А ты видела, как я спела? А? Да я там всех… всех сделала! Я Уитни Хьюстон, блин, порвала! Да я какие овации сорвала! А они же были? Они аплодировали? Я не расслышала…
– Были, были, – сквозь стиснутые зубы пробурчала Литва. – Так орали, что уши закладывало. От восторга.
Немец шла сзади, нервно озираясь по сторонам – вдруг эльфы опомнятся и поймут, что их жестоко и беспардонно надули. Гера шёл молча, погружённый в мрачные думы, периодически потирая виски – эльфийское вино не помогло, а лишь усугубило ощущение надвигающейся катастрофы. Молчаниха держалась на ногах из последних сил, её маленькая фигура пошатывалась от переутомления и перенесённого удушья.
Дверь в отведённые им роскошные покои захлопнулась перед самыми любопытными носами сопровождающих эльфов, и компания, наконец, осталась наедине с собой и своим безумием.
Литва, не церемонясь, швырнула Сливу на огромную, пуховую кровать, как мешок с картошкой.
– Всё, королева, отбой. Ты сегодня свой подвиг совершила. Проспись.
Слива не сопротивлялась – лишь уютно устроилась среди мягких шёлковых подушек, что-то неразборчиво пробормотала про «бис» и тут же засопела ровным, пьяным сном.
Остальные разбрелись по комнате, сломленные и опустошённые:
Немец моментально проверила все окна и занавеси – нет ли за ними подслушивающих или лучников, готовых превратить их в решето.
Найда без сил упала на ближайшую кушетку, вытирая со лба выступивший пот – искусство дипломатии оказалось очень утомительным.
Гера тяжело рухнул в глубокое кресло, уставившись пустым взглядом в потолок – казалось, он все ещё надеялся, что тот обрушится и разом избавит его от всех мучений.
Литва устроилась на посту у самой двери, скрестив руки на груди – на случай, если кто-то всё же решит проверить «королеву» среди ночи.
Молчаниха, едва держась на ногах, аккуратно положила свой камень под подушку – чтобы утром не искать его по всей комнате.
Через пять минут в комнате стояла оглушительная тишина, нарушаемая лишь храпом Сливы и тяжёлым дыханием остальных. Все спали. Даже те, кто сидел. Сон был их единственным спасением от реальности, которая ждала их утром.
Глава 16
Тронный зал опустел, смолкли последние отзвуки невероятного концерта. Воздух, ещё недавно дрожавший от мощных аккордов, теперь был тяжек и звеняще тих. Как только дверь в покои «королевы» закрылась, надменные маски эльфов мгновенно спали.
Самые могущественные целители и мудрецы, сидевшие за главным столом, мгновенно собрали срочный совет в соседнем, меньшем зале. Их лица, обычно бесстрастные, были искажены смесью шока, недоумения и глубочайшей тревоги.
– Она абсолютно здорова, – произнёс один из старейших целителей, его голос, обычно бархатный, теперь звучал сухо и отстранёно, будто он оглашал диагноз трупу. – Ни следов болезни, ни повреждений разума. Тело молодое, сильное. И уши… – он сделал паузу, смотря на своих коллег, – уши настоящие. Подлинно эльфийские королевские. Таких я не видел со времён Рассвета.
– Но магии созидания в ней нет, – подхватила другая, её пальцы нервно перебирали складки плаща из паутины. – Ни капли! Я пыталась ощутить её ауру во время пения… это была пустота. Красивая, звонкая, но пустота. Там нет ни искры той силы, что питает наши леса и дворцы.
Совет погрузился в гробовое молчание. Мудрейшие умы эльфийского народа, столетиями управлявшие сложнейшими ритуалами и политикой, были в полном, абсолютном ступоре. Они столкнулись с невозможным: физическое воплощение древнего пророчества без его духовной сути.
– Кто она? – кто-то прошептал, и этот шёпот прозвучал громче любого крика.
– Вестник? Но чего? Нашего конца?– Самозванка? Но как? Уши… они не лгут! – Изменённая? Выкраденная в детстве и лишённая дара?
Вопросы висели в воздухе, тяжёлые и безответные.
– Ждать, – внезапно произнёс самый древний из них, тот, что с глазами-лунами. Его голос был тих, но полон непререкаемого авторитета. – Ждать канцлера Вейта. Он уже выехал к нам по другому делу, но теперь его задача стала первостепенной. Он лучший ищейка королевства. Он найдёт ответ. До его прибытия – ни слова никому. Никаких действий. Королева «устала». Она «отдыхает». Мы проявляем максимальное гостеприимство и бдительность.
Решение было принято. Строгие, бледные лица кивнули. Они расходились в тревожном молчании, оставляя зал в напряжённой тишине. Пророчество обернулось не спасением, а новой, ещё более запутанной загадкой. И теперь всё зависело от одного человека – полуорка с ледяным взглядом, который даже не подозревал, что его ждёт проверка на прочность всей его карьеры.
А для канцлера тайной полиции Даррена Вейта очередное утро выдалось тяжёлым, как будто он провёл ночь, таская мешки с цементом. Глаза, обычно холодные и ясные, были красными от бессонницы и затянутыми дымкой усталости. Сказались бессонные ночи, проведённые в душных подвалах на переговорах с главарями банд, и изматывающие поиски неуловимого некроманта, который не только убил Шрама, но и цинично «поднял» его, словно издеваясь над всеми законами – и криминальными, и магическими.
Что удалось сделать за эту ночь:
Договориться с главарями б
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.