Попридержи чудовищ, князь

К общему удивлению, дяденька не шелохнулся. Перебарывая страх, вопросительно взглянул на меня. Моргнула, бросила взгляд на озадаченного серебряноволосого, с благодарной улыбкой кивнула. Покачиваясь, поднялся, поклонился и медленно покинул нас.

– Ты помнишь меня? – Тихий серьёзный вопрос услышала чудом. Стало неуютно. Чувство, что от моего ответа зависит больше, чем я могу себе представить, захлестнуло с головой.

– Нет, ничего не помню, – от моего ответа мужчина вздрогнул и сжал зубы, отпустив взгляд в деревянную столешницу.

– Лекарь подтвердил, что от шока и падения ты могла что-то забыть, – не скрывая разочарования, прокомментировал мужчина и, наконец представился: – Элиас, Хранитель Севера. Князь Нодгардии и… – вздохнул с обречённостью, устало потёр глаза и закончил: – Твой муж.

Обидно, что замуж меня взяли только в коматозном сне, но зато красавчик и целый князь!

Только где-то глубоко, от страха сжимается сердце. Моё тело ощущает холод. Мои отсиженные ноги болят. А тепло, исходящее от мужчины, ощущается даже через наброшенное на плечи одеяло.

Невольно закрадывается страшное предположение, что это не сон. Глупость, конечно, в чужие тела не перемещаются, в незнакомой обстановке не оказываются и с чудовищами не общаются. Но…

Почему всё кажется настолько реальным? Чувства, эмоции мои и окружающих. Особенно князя, продолжающего сидеть рядом и злиться, вызывая безотчётный страх.

– Я хочу спать, – решила прервать воцарившееся молчание и напряжение.

Как говорила мамуля: «Если сегодня ничего сделать уже нельзя, то нечего и страдать». А чай уже допит, лежащие в тарелке вкусности перестали кого-либо интересовать, голова окончательно отказалась думать. Значит, пора в кроватку.

– Конечно, Амелия, всё уже должно быть готово, – сухо отозвался муж и встал.

Отошёл на шаг, протягивая руку. Ладошку вложила и неожиданно для нас обоих повалилась со скамьи, почти впечатавшись лицом в пол. Если бы не отличные рефлексы Элиаса, было бы больно и ещё сильнее обидно.

– Не истери, – почему-то приказал мужчина, попытавшись взять на руки взъерошенную гусеничку. Но затёкшие ноги, начав получать кровь, отдавались болью тысячей иголочек. И я выгибалась, ёрзала, страдала и стенала, невольно мешая и без того пыхтящему супругу в нелёгком деле. – Я просто хочу помочь, прекрати это сейчас же! – Неверно истолковал мои телодвижения красноглазый и сдался, поместив меня обратно на скамью.

Без постороннего вмешательства боль притихла. Начавшая ощущать конечности и пробегающий по полу холод, уставилась снизу вверх на недовольного мужчину. Блестяшки на скулах распространились почти по всему лицу и шее, красиво переливаясь золотым от настенных лап. Но ярче всего пылали глаза. Красные, как кровь, сверкали языками внутреннего пламени, вызывая страх и трепет.

– Жди, – рявкнул и всей массивной фигурой пошёл на дверь. Дверь вновь пострадала, повторно врезавшись в каменную стену. Пригорюнилась, свесившись на единственной металлической петле. Остальные три оторвались от дерева, не выдержав нервной работы.

Успела размять ноги, немножечко замёрзнуть от ворвавшегося в открытый проём холода и даже задремать. Но проснулась от уверенных, быстрых шагов по коридору.

– Леди Амелия, – на кухню вошёл шатен с тёплыми, добрыми глазами и неуверенно улыбнулся, – меня зовут Гарри, являюсь помощником Элиаса. Сопровождал вас всю дорогу от дома до наших земель, вы не помните?

Устало замотала головой с трудом удерживая глаза открытыми. Уснула, удобно устроившись на ручках работника собственного мужа. В первый день замужней жизни.

Тихий стук в дверь вырвал из пугающего, вязкого сна. Глаза открыла и разочарованно выдохнула. Незнакомая спальня в незнакомом мире, где у меня есть муж и проблемы с памятью.

Стук повторился. За дверью раздались обеспокоенные голоса, и я наконец сориентировавшись, разрешила войти.

Три одетые в тёмные формы служанки вплыли в спальню и настоятельно предложили помощь в сборах. Сильно хотелось отказаться, но тело отозвалось мышечной болью. Припомнила бодрый побег от волка по снежному лесу с попытками освоить скалолазание. Ночное приключение в одеяле по холодному замку и прерывистый сон. Смирилась.

– Что это за спальня? – спросила, прикрываясь руками под водой. По обе стороны глубокой ванны расположились две служанки, занимаясь моими чересчур длинными волосами.

– Ваша новая комната, леди. В прошлой оставаться не безопасно, – отозвалась молоденькая девушка, аккуратно нанося на кончики волос нежно пахнущий крем.

Третья иногда заходила из комнаты, демонстрируя очередное лёгкое платье, при виде которого даже сидящей в горячей воде мне становилось холодно.

– Есть подозрение, что гардероб нужно сменить, – вынесла вердикт уже укутанная в халат я, стоя на мягком коврике. А запыхавшаяся и нервная девушка удерживала в руках корсет с многослойной юбкой всех оттенков зелёного. Красивая, летящая и такая неуместная для этих каменных стен.

– Мы можем разжечь огонь в каждой комнате, – неуверенно отозвалась одна из служанок.

– Найдём красивый плащ, – предложила вторая.

– Накроем завтрак здесь, – закончила третья.

– Найдите любую тёплую одежду и покажите, где библиотека, – попросила я. Ощутила на себе взгляд трёх пар недовольных глаз, но лишь вздохнула и призналась, указывая на лежащий на кровати ворох одежды: – Я не голодна, а это никуда не годится.

Удобная, подшитая прямо на мне плотная рубашка. Широкие брюки, держащиеся на упорстве и кожаном ремне. Найденные в шкафу элегантные ботиночки, и одно светловолосое создание наконец вывели из незнакомой комнаты.

После ночного происшествия с потухшим камином меня переселили в другую часть замка, поближе к князю. Этот факт не радовал. Напрягает Хранитель здешних земель своим переменчивым настроением и сбивающей с адекватных мыслей внешностью.

– Я принесу чай и лёгкие закуски, – прошелестела первая служанка.

– Я передам, что необходима одежда, – отозвалась вторая.

– Я помогу сориентироваться в библиотеке, – выступила вперёд третья.

– Я хочу остаться одна, – оборвала немного резче, чем следовало. А всё из-за нового видения, возникшего перед глазами.

Вместо улыбок и энтузиазма служанок, их же бледные и откровенно жалостливые лица. Никаких предложений, лишь ожидание приказа и стойкое желание поскорее уйти. Но самое пугающее – это эмоции внутри меня. Чужие, яркие и сильные: сковывающий страх на грани с паникой, растерянность до пустоты в голове и жгучий стыд.

Видение как нахлынуло, так и истаяло волной. Оставляя сбитую с толку меня. Кажется, от падения я ударилась головой сильнее, чем думала.

Оставленная в одиночестве и спокойствии, прошла в библиотеку. Вдыхая аромат пыли и старых книг, искренне восхищалась величием двухэтажной комнаты. Тысячи книг на высоких полках, подписанные разделы возле каждого закутка. И льющийся из окон свет, охватывающий даже столы посреди этой длинной комнаты.

Раньше, когда мама работала, я часто проводила время в её кабинете. Специально для меня в самом углу был построен шалаш из старых стульев и пледа. И я читала, рисовала, повторяла за мамой каждое действие, изображая, что работаю.

А в обед она забиралась в моё логово с тарелками. И мы играли в «пещеру», притворяясь выжившими в лесу. Обсуждая, какие ягоды и грибы можно кушать, а какие смертельно опасны. Какие существа не тронут, а какие нанесут непоправимый вред.

Остановилась, так и не дойдя до ближайшего стеллажа, оглушённая воспоминанием прошедших дней.

Я жевала сухофрукты и орехи, прислонившись спиной к стене. Над головой бежевый плед в коричневые и красные ромбики. А мама, собрав тёмно-каштановые волосы в пучок, как это делала только во время работы, сидит рядом и изображает задумчивость, изредка выглядывая из нашего «укрытия».

– А что же нам теперь кушать? На Севере так холодно, и много снега! – Картинно прижимает ладони к груди и делает большие глаза, от чего я весело хихикаю, но пытаюсь успокоиться и подыграть:

– Наших запасов хватит на несколько дней, а после отправимся на охоту и рыбалку! – Уверенно выдаю и направляю маленький пальчик в лежащую, между нами, карту, – здесь течение слабое, рыбы много. Можно использовать мою кофточку, связав рукава и горловину…

Моргнула, отбрасывая воспоминания и осознав: этими играми мама учила меня выживать.

– Зачем? – Прошептала в тихое светлое помещение, не услышав собственный голос. В ушах громко билось сердце, холодный пот выступил на коже. Голова закружилась. Пришлось ухватиться за ближайший стеллаж.

Мы всегда были вдвоём. После смерти папы, которого я не помню, в нашем доме не появлялось мужчин. Мы сами чинили всё что ломалось, сами делали ремонт и всегда полагались лишь на себя. Но для чего обучать свою дочь выживанию?

Стоило немного успокоиться, разогнав белые пятна перед глазами, как внимание привлек ярко-зелёный корешок книги. Невольно протянула к ней руку, погладив кончиками пальцев рисунок дракона в самом низу.

– Почитаю, отвлекусь. О странностях прошлого подумаю в больничной палате, когда меня наконец откачают.

Дяденька вчера как раз говорил о драконах и странно удивился, стоило мне признаться в симпатии к сильным и могучим существам. Вот и выясню что именно его так поразило. На данный момент это в моих силах.

Двигаясь к столам, на ходу, раскрыла тяжёлую книгу на середине. Запнулась, выпучив глаза и не сдержавшись, ахнула. На всю желтоватую страницу в пугающих подробностях была изображена кровавая сцена.

Длинными сильными лапами могучий ящер удерживал человеческое тело, пастью отрывая голову несчастному. Над рогатой головой страшного существа высилась полная луна, освещая кровавый путь дракона и настоящие горы человеческих тел.

«Буйство огненного дракона», гласила надпись под иллюстрацией. И я, сглотнув, припомнила собственные рассуждения об этих существах. В соответствии с каноном, они должны быть благородными, мудрыми, сильными и смелыми.

Точно! Наверное, здесь изображена животная месть за серьёзные преступления? Например, убийство сородича, самки или сговор?

Прочитала пояснение: «Лютый хищник, упивающийся собственной властью и жестокостью. В очередной раз низверг лютую злость на простой народ, изничтожив целую деревню. Не пощадив ни стариков, ни женщин, ни детей».

Книгу закрыла, сглотнула. В прострации села, бедром больно задев угол стола. Хотела успокоиться? Собраться с мыслями и отвлечься от страшных мыслей?

– Может, дальше будет лучше? – Неуверенно прошептала в тишину. – Это же «буйство», а драконы ведь не только буянили, да?

К счастью, никто не ответил, добивая и без того расшатанную нервную систему. Вновь открыла книгу и, протерев вспотевшие ладошки о чужие тёмные брюки, медленно опустила взгляд. Открыла главу «Человеческая ипостась»:

– Ну хоть человеческая ипостась у них приятная?

Грубые толстые линии сливались в единый рисунок. Глубоко посаженные злые глаза искрились ненавистью. Сильно выступающие кости лица отталкивали. Хотелось отвернуться, развидеть, забыть страшное изображение самого уродливого человека из всех что я видела.

«Суровые лица драконов вкупе с чрезмерно бугристой физиологией отпугивают женщин. Потому нередко возникают случаи…»

Хлопнула ладонью по раскрытой книге на моменте с описанием подробных постельных сцен с участием чрезмерно мускулистых мужиков и хрупких человечек.

Мама с детства говорила, что воображение у меня больное. А я спорила, аргументируя простым: «не мы такие, жизнь такая»! Но сейчас, находясь в собственном странном сне, где любимый вид выдуманных мужиков творит подобное, начинаю сомневаться в собственной адекватности.

За широкими окнами что-то громко упало. И я невольно вздрогнула, прижав раскрытую книгу к собственной груди. Так и сидела с колотящимся сердцем, пока дверь в библиотеку не открылась, впуская с холодным воздухом серебряноволосого князя.

– Ллойд упоминал, что ты интересовалась моими землями, – широкий шаг вглубь библиотеки. От которого испуганная громким звуком невольно вжалась в деревянный стул. Это сильно не понравилось позвоночнику, но он просто не видел странный пристальный взгляд красных глаз, капающую с мужских пальцев кровь и нездоровую бледность приближающегося человека. – И о том, что тебе нравятся драконы.

Не успела предупредить что передумала. И о симпатии своей, и о любопытстве. Элиас передвигался слишком быстро. Навис надо мной своей бугрист… вернее, массивной фигурой. До обидно легко вырвал книгу из рук и заглянул на ту самую срамную страницу. Стоя сзади, опёрся руками по обе стороны от меня, обволакивая своим терпким запахом. Склонился, прошептав мне на ушко:

– Забавно, что ты начала изучение драконов именно с этого вида, – щёки горели от стыда, будто меня не за чтением энциклопедии поймали, а за чем-то неприличным.

С трудом сфокусировалась на книге, не сразу обнаружив что помимо картинки с описанием происходящего непотребства, есть ещё и заголовок в самом начале страницы: «Ледяной дракон». А мужчина продолжил, давя своим авторитетным телом на хрупкое моё:

– До войны с заклинателями, этот вид имел силу управления воздухом и водой. Соединяя их воедино, превращая в лёд и снег. Сейчас от магии почти ничего не осталось, как и от самих драконов, потому монстры на моих землях нападают смелее и свирепей, чем когда-либо.

– Почему? – спросила тихо, уставившись в пожелтевшие страницы книги. Сон или нет, но монстры тема важная. Особенно когда они проникают в твою спальню.

– Потому что управлять их разумом могли только заклинатели, а сдерживать их физически только драконы. Но, как я уже говорил, магия уходит из нашего мира, – убрал руки и отстранился, чтобы сесть на стул рядом с моим. – Хищники истребляют травоядных и от голода пытаются прорваться к людям. Но здесь мы, войны Севера. Наше оружие, постоянные тренировки и климат, замедляющий монстров. Последняя надежда человечества на жизнь без страха быть разорванными страшными существами. Я освежил твою память?

И весь рассказ спокойный, словно ничего страшного сейчас не излагается, струйки крови с пальцев на пол не капают. Две красные лужицы на столе мне привиделись и лицо не бледнеет с каждой минутой всё больше.

От меня ожидали ответа на вопрос. Но я это проигнорировала и уточнила для особенно невнимательных:

– Вы ранены.

– Это мелочи, – не согласился мужчина. Покачивающийся из стороны в сторону, дышащий тяжело, но как-то упрямо. Пришлось соврать:

– Мне нужно к лекарю. Сопроводите? – И ладошки, перебинтованные для наглядности, подняла.

Незнакомый дедуля ахал и охал, причитал и стенал, и всё это над невозмутимо прижавшимся плечом ко входу блондином. Оказывается, кровоточил мужчина спиной, оставляя за собой целые лужицы работы для прислуги.

– Мой князь, прошу, это займёт лишь минуту! – Продолжал страдать бородатый старичок, сжимая в одной руке изогнутую иглу с ниткой, во второй ватку.

Мной нервно занимались двое помощников, дрожа всем телом. Оттого медленно и криво обрабатывая ставшие небольшими царапинки на ладонях. Мазь на спине обновили в первую очередь. И теперь я страдала от раздражающего зуда, пока тощие и бледные медработники страдали от пристального внимания своего князя.

– Я в полном порядке, пройдёт само, – даже руки на груди сложил, а красные капельки бодрее попадали на деревянный пол.

Непреклонное лицо приобрело синюшный оттенок. Дедулю переживающего жалко, помощников его паникующих тоже. Здраво рассудила, что бояться в этом мире следует только похотливых драконов, а таких поблизости не присутствует, решилась помочь дедуле. Словно ни к кому не обращаясь, тихо произнесла:

– Запах крови сильно портит аппетит.

И время остановилось. Взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Из ослабевших рук одного из помощников выпала ватная палочка с мазью, у второго открылся рот. Бородатый старичок протяжно запищал, испуганно вытаращив глаза. А князь глубоко задумался. Улыбнулась в попытке разбавить обстановку и призналась:

– А я кушать хочу.

Меня провожали как богиню. Расступались, пропуская к двери, восторженно выдыхали и даже ладошки к груди прижимали, глядя вслед нашим обработанным мазями персонам.

Освещённые только масляными лампами широкие арочные коридоры оказались пустыми. Ни одного стражника или прислуги, картины или статуи. Только я, мой внезапный муж и гнетущая тишина.

– Чешется невыносимо, да? – Решила начать светский разговор, подмечая, что из лекарского кабинета выбежал один из помощников и скрылся в тёмном коридорчике для прислуги.

– Терпимо, – соврал тот, кто, согнув для моей ладони локоть, неосознанно сжимает пальцы в желании почесаться.

– Если не секрет, где вы так сильно поранились? – Старательно не улыбаюсь, глядя вперёд и начиная привыкать к гуляющему по полу холодному воздуху.

– Это не стоит твоего внимания, – ответил на вопрос неприятным, пусть и завуалированным «не твоё дело». Расстроиться я не успела, быстро выйдя из-за угла, нам навстречу двигался знакомый шатен. С каждым шагом замедляясь, его лицо принимало всё более удивлённый вид. Так и застыл поражённой статуей прямо перед нами.

– Леди Амелия, как вы себя чувствуете? – Задал вопрос глядя не в мои серые очи, а на наши с князем соприкасающиеся руки.

– Сносно, благодарю за беспокойство, Гарри. Он опомнился и наконец поднял взгляд своих добрых карих глаз на меня:

– Моя леди, вы позволите украсть вашего, кхм, кавалера ненадолго?

– Амелия голодна, – ответил за меня князь и потянул за собой, обходя товарища по дуге.

– Леди Амелию проводит её личный стражник Ллойд. А ты, Элиас, объяснишь мне, по какой причине во дворе дыра размером с тронный зал!

Знакомый дяденька действительно показался из-за угла, но остановился, услышав вторую часть предложения. Меня, спустя несколько секунд раздумий, церемонно передали стражнику и откланялись старательно молча. И лишь отойдя на значительное расстояние, начали перепалку.

Не расслышала всего, следуя за молчаливым и напряжённым Ллойдом. Уловила лишь отрывки «восстановить защиту», «ослаблен» и, кажется, нечто похожее на «ей холодно».

– А что, действительно дыра размером с тронный зал? – шёпотом уточнила у дяденьки.

– Ага, и глубиной с него же, – сглотнул стражник, подойдя к двустворчатым дверям. Потянул одну створку на себя, пропуская меня вперёд.

Глава вторая.

От благоговейных взглядов было тяжело кушать, но я справлялась. Стоящая вдоль стены, следящая за каждым моим движением прислуга сияла от восторга и желания угодить. Старательно не касалась дна тарелки ложкой, загребала кашу и тихонечко сглатывала, страшась издать хоть один звук, разрушая абсолютную тишину.

В отличие от хозяина этого холодного замка, открывшего дверь с оглушительным грохотом.

– Вон, – тихий, но впечатляющий приказ подействовал на каждого, кроме меня. Позавидовала улепётывающим со всей искренностью. Ощущая опасность каждой клеточкой собственного тела, застыла как кролик, боясь привлечь на себя внимание хищника. Ноги отказались вставать, глаза забегали в поисках выхода, даже пальцы сжались, не в силах расслабиться и отпустить столовый прибор.

Так и сидела с зажатой во рту ложкой каши, наблюдая за грациозным приближением князя. Разместился рядом, проигнорировав накрытое для него место на другой части стола. И уставился хмуро, будто мне до этого подавиться не страшно было.

Миндалевидные глаза прищурились, внимательно рассматривая мою застывшую фигуру. Шрамы отчётливей проступили на всё ещё бледном лице, и хмурый голос угрюмо нажаловался:

– Мне испортили аппетит.

И я бы ответила, что мне как бы тоже. Но сжатые от напряжения зубы не позволили вытащить ложку изо рта. Пришлось старательно изображать сочувствие. Бровки приподняла, уголки губ опустила и даже покивала понимающе. В этом замке вообще нормально питаться сложно, об этом даже стрекочущее нечто знает. С недавних пор.

– Я покажу тебе замок и прилегающую территорию, – заметив, что ложка до сих не покинула моего рта, внимательно уставился на сомкнутые губы своими красивыми глазами.

В таких условиях вытащить столовый прибор стало ещё труднее. От абсурдности происходящего затряслась в попытке сдержать нервный смех, что вновь не осталось без внимания.

Красные глаза мужчины ярко вспыхнули, губы сжались в неудовольствии, а широкая спина напряглась. Страшно представить, как от этого действия зачесалось под бинтами.

– Ты можешь хотя бы попробовать не бояться? – Задал неожиданный вопрос и резко встал, уронив на пол стул. От неожиданности вздрогнула и вытащила, наконец, ложку. Хотела объяснить, что дело не в страхе, а в общей атмосфере, его привлекательности и моей природной скромности. Но не успела. Дверь с грохотом захлопнулась и знакомо повисла на одной петле.

– Это у вас часто так? – Спросила у подоспевшего слуги, стоило тяжёлым шагам отдалиться. Он посмотрел на меня, на выбитую дверь и тихо укоризненно ответил:

– До вас ни разу не было.

Вот точно врёт.

И я была уверена в этом, когда за мной пришли служанки, отвели в комнату с подготовленной одеждой. Чужой, но чистой и тёплой. Продолжила верить в собственную невиновность, когда в дверь постучал нервно улыбающийся Гарри и протянул чёрную шубу, в которой моё хрупкое тело утонуло. Даже уточнила тихонечко, наслаждаясь терпким запахом тёплого одеяния, следуя за подстроившимся под мой шаг шатеном:

– А нервишки у князя пошаливают частенько? – Мужчина на невинный вопрос запнулся и тоже соврал:

– Он самый спокойный из всех, кого я знаю. – Тихо, почти неслышно добавил: – Был.

Чем ближе мы подходили к главному входу замка, тем больше благоговейных взглядов от прислуги я на себе ловила. В противовес им, от одетых в латы стражников получала укоризненные и даже недовольные. Ровно до громкого намёка Гарри:

– В разведке не хватает людей.

И все отвернулись. Даже служанки поспешили скрыться подальше. От чего впервые за день удалось немного расслабиться и выйти на улицу гораздо уверенней.

Заснеженная площадь сверкала на ярком солнце. Приходилось щуриться от рези в глазах, чтобы разглядеть широкие вычищенные ступеньки под ногами и каменную площадь с ровными рядами одетых в доспехи мужчин.

Гарри повёл меня мимо них. Под широкую арку, к трёхэтажной пристройке.

– Казармы, – пояснил и без остановки повёл дальше: – конюшни, – из длинной пристройки к огромной каменной стене раздавалось не ржание лошадей, а утробное рычание. Ускорилась, игнорируя усталость в ногах. Мороз щипал щёки, руки начинали замерзать, но я продолжила с любопытством оглядывать окружающее пространство.

Масштабы построек поражали, даже дворцовая половина для слуг имела витражные окна, высокие потолки и, конечно, статуи драконов у входа. Раззявленные пасти крылатых существ внушали бы страх, если бы в них не лежал снег, а с нижних челюстей не свисали сосульки.

Возле пустой, заброшенной парковой зоны сидящий дракон помимо рогов на голове имел угрюмо скуксившуюся синичку. Чёрные глазки-бусинки недовольно оглядели нас с Гарри, круглая голова вжалась в тучное нахохрившееся тельце.

– Кажется, она недовольна отсутствием еды, – выдвинула я предположение, выпуская изо рта белый пар.

– Или не хватает друзей, – подхватил рассуждение Гарри, – после смерти родителей Элиас забросил эту замковую часть, сосредоточившись на других проблемах.

Мы пошли дальше, мимо кованного забора с иссохшими и скрюченными, покрытыми снегом растениями. За нашими спинами недовольно чирикнула местная жительница, на что я мысленно извинилась и пообещала что-нибудь придумать. Как ни странно, в спину донёсся новый виток недовольных птичьих выкриков, словно мне не просто не верили, но ещё и на жизнь жаловались.

– Впереди тренировочная площадка, – отвлёк Гарри от выслушивания жалоб и предложений пернатого наглеца.

За арочным проходом оказалась идеально вычищенная от снега площадка. По протоптанной земле сновали одетые в чёрную форму мужчины. Вдоль замковой стены стояли манекены и стойки с разнообразным оружием.

– Желаете потренироваться, леди? – Раздалось весёлым голосом со стороны молодого стражника. На него мгновенно зашикали со всех сторон, а Гарри выступил из тени, вызвав у парня ужас.

– Княгиня Амелия, – от моего имени некоторые снова недовольно прищурились, другие же оглядели с любопытством. Что с ними не так? Тоже замуж за блондина хотят?

– Боюсь, сегодняшняя погода не подходит для хрупкой южной девушки, – тихо высказался стоящий с мечом мужчина. Без неприязни в голосе, искренне переживая. А находящийся рядом с ним мужчина снял шлем и улыбнулся мне тепло своим добрым лицом.

– Здравствуйте, дяденька Ллойд, – поприветствовала личного стражника и спросила: – А можно на тренировку посмотреть?

– Это честь для каждого из них, – неожиданно грозно и явно не для меня ответил Гарри. Возражений не последовало.