Тьма внутри

Для сохранности деньги можно было хранить в Эдинбургском банке для существ, расположенном на Джордж-стрит. Даже проценты с вклада там водились и активно капали. Отличие было только одно – обычные люди даже не понимали, что это банк, проходя мимо серого здания.

***

«Казалось, воздух задрожал, стал густым и вязким, как свежий мёд. Колени подкосились и захотелось упасть, но что-то удержало меня на ногах, я стоял довольно крепко. Постепенно воздух стал прозрачным и по-зимнему звонким. Я смотрел ей в глаза, и, кроме них, ничего более не существовало. Два огромных чёрных глаза смотрели сквозь меня. Я поддался странному чувству, затрясся и вскоре успокоился. Всё закончилось»

Это могли быть мысли молодого человека по имени Кэйлем Блэр, которого Ава выбрала первым для дачи показаний, если бы он смог запомнить все манипуляции над собой. Именно его она увидела мельком. Парень прогуливался рядом с Замковой скалой в момент, когда Марджори рухнула с обрыва.

Кэйлем работал программистом в банке на Джордж-стрит, и сейчас было время его ланча. Он прогулялся до ближайшей кулинарии в Маркс энд Спенсер, купил сэндвич и суп, съел всё там же, сидя на высоком табурете вдоль стены рядом с прилавком с различной готовой едой, бездумно пролистывая ленту социальной сети в телефоне. Сейчас он был на пути за чашкой кофе. Его внешность выдавала человека замкнутого и слегка рассеянного. Просторное худи, синие джинсы, кроссовки и кожаная куртка. Из-под капюшона тонкими прядями выглядывали тёмные волосы до плеч, квадратные дедушкины очки с новыми близорукими линзами и слегка замученный взгляд человека, который пялился в компьютер с девяти утра, набивая символы и буквы на клавиатуре. Сам Кэйлем считал себя вполне обычным молодым человеком, хотя в целом его можно было назвать симпатичным. Но он тщательно скрывал свою привлекательность за мешковатой удобной одеждой и отрешённым взглядом.

Авалинде не пришлось долго искать его. Он оказался совсем поблизости, на углу Принцесс и Касл-стрит. Она догнала его и встала спереди, взяв за руку. Кэйлем остановился и замер, провалившись в подобие сна.

Его лицо стало меняться. Рот скалился звериными зубами, и без того тёмные глаза почернели. Аве стало ясно, что он не причастен к происшествию у Замковой скалы, но и рассмотреть его истинную сущность тоже не удалось.

Обычно Авалинда словно отматывала плёнку на видеомагнитофоне, разглядывая линейные события: многочисленные кадры из жизни объектов, которых нужно допросить. Что-то он видел сам, что-то приходило извне, но с его участием. Так или иначе, Авалинда получала всю информацию от разных источников – от самого объекта, от его окружения, от случайных прохожих и от Высшей Энергии, или ВЭ, но к ней можно было обращаться крайне редко, только при самой большой необходимости.

Дело в том, что ВЭ обладала вообще всеми знаниями Безграничной Вселенной. По имеющемуся регламенту, утверждённому когда-то Ковеном Эдинбурга, ведьмам и прочим существам дозволялось пользоваться этим омутом информации только по запросу. Зачастую соваться туда не было надобности, всё и так лежало на поверхности. К каждому человеку или существу всегда прикреплялись защитники или ангелы, как их называют люди. Они и выдавали большую часть нужных сведений. Единственной загвоздкой было правильное обращение к ним. Не все желали разговаривать, попадались личности с норовом.

Могли слукавить, начать играться в своё удовольствие или, того хуже, обмануть и исчезнуть. Ава была лично знакома со многими из начальников этих ангелов, и её просто любили. Так что к ней относились почти всегда хорошо или нейтрально. И да, среди подобных хранителей тоже была иерархия, куда же без неё, везде нужен порядок.

В случае с этим парнем всё обстояло несколько иначе. Защитником значился его покойный дед, скоропостижно умерший, когда Кэйлему было семь. Мальчик хорошо запомнил деда и очень любил его. И потом всю жизнь его не покидала мысль, что дед постоянно рядом и оберегает. Он никому не говорил об этом, боясь, что его посчитают сумасшедшим.

Люди вообще мало что видят, их так легко обмануть. А дать поверить в то, что потусторонних миров не существует, проще простого. Их основной принцип – не вижу, значит, этого нет. Глупее ничего придумать нельзя, и Ава часто пользовалась этим. Она могла спокойно перемещаться в пространстве города, не боясь, что кто-то заметит её полёты или перемещения.

Итак, вернёмся к деду-ангелу. Дедушка Кэйлема, Алистер, прожил немногим более шестидесяти шести лет, был ранен на войне, но говорить о тех временах не любил. Первое, что ему предложили сразу после смерти – это стать ангелом своего внука, и тот согласился. Он ушёл слишком быстро, не успев насладиться жизнью с семьёй. Быть полезным стало его задачей и смыслом существования. К слову, до Алистера, защитником Кэйлема был другой дух, незнакомый ему при жизни. Он ждал, что его вскоре сменят.

Одним словом, вот так просто Алистер заступил на службу в качестве защитника собственного внука. Работа оказалась проще некуда: Кэйлем не из тех, кто лез не в своё дело или нарывался на неприятности. Но в тот день старичку пришлось несладко.

Авалинда сразу поняла, что Алистер – ответственный хранитель, он попытался выдернуть руку Кэйлема из её сильной хватки. Аву только развеселило его настойчивое кряхтение, и она негромко хихикнула. После начала службы в качестве хранителя Алистер Блэр мало изменился. Он был похож на сероватый, почти прозрачный силуэт самого себя, одетый в его любимый чёрный костюм с жилетом и нагрудным карманом для часов. Нет, похоронили его совершенно в другой одежде. Да и вообще он ещё при жизни настаивал на кремации, что и было сделано, так что этот образ старичок выбрал сам. Иногда его ноги как бы растворялись в воздухе, из-за чего он становился похожим на мультяшного джина. Но в целом это был нормальный силуэт человека, просто очень блёклый. Глаза оставались карими, как при жизни. Алистер радовался такому раскладу.

– Ты что это творишь, мерзавка? – закричал старик, вцепившись в Аву.

– Не волнуйтесь вы так! В вашем-то возрасте! – ответила Ава и продолжила делать свою работу.

Алистер не отпускал.

– Ладно, почти всё. Вы довольны?

Он отлетел в сторону.

– Ты кто такая?

– Авалинда Райс, сэр. А вы Алистер, хранитель Кэйлема, всё верно?

– Что ещё за Авалинда? Меня не предупредили!

Старик насупился, и его дымообразное тело стало синеть и чуть ли не чернеть от злости и негодования.

– Я здесь работаю, ведьма третьего ранга.

Ава держала Кэйлема за руку и не сдвинулась ни на дюйм.

– Ковен послал меня расследовать дело о самоубийстве. Произошло вчера днём. Вы наверняка слышали. Весь город встал на уши.

– Ну допустим! А при чём тут мой Кэйлем?

– Он был недалеко от места происшествия. Я всего лишь смотрю, что он видел. Тем более если вы знакомы с нашим регламентом, он ничего не вспомнит после моих действий.

– А ты не врёшь?

Кэйлем продолжал стоять со стеклянными глазами, не двигаясь. Прохожие не обращали на него ни малейшего внимания.

– Нет, сэр.

Она мило улыбнулась и протянула ему свою руку, отпустив Кэйлема.

– Ну ладно.

Осторожное рукопожатие защитника слегка пощекотало Аве ладонь.

Кэйлем помялся на месте, просыпаясь от внезапно настигнувшего сна. В его голове пронеслась мысль, что он не помнит, как здесь оказался, но, подняв глаза и увидев вывеску, он тут же пошёл вверх по улице как ни в чём не бывало.

Ава перенеслась на другой конец дороги, ближе к замку, и наблюдала за его реакцией. После того как настолько беспардонно влезаешь кому-то в мозг, хорошо бы убедиться, что объект ничего не заподозрил. Особенно если ты порядочная ведьма третьего ранга.

У Кэйлема всё было в норме, тем не менее Ава продолжала наблюдать за действиями молодого человека. Что-то насторожило её. Существо в нём было из очень знакомого ей мира, но складывалось ощущение, что сам он абсолютно не подозревает о своей истинной природе и живёт как обычный человек. Ещё более странным было то, что Алистер совершенно не подозревал о сущности своего внука.

Он нетерпеливо ждал продолжения разговора, меняясь в цвете своего серого полупрозрачного тела. Авалинда любезно взяла старика за руку, и они перенеслись в Сады Принцесс-стрит. Алистер завис под раскидистым дубом, Ава встала рядом.

– Давай рассказывай скорее, что произошло!

Почти прозрачное тело старика нетерпеливо затряслось над ведьмой.

– Вчера по официальным данным произошло самоубийство одной женщины по имени Марджори Финли, коренной жительницы города. Она не сама дошла до этого, её подтолкнули, и я веду расследование.

– Ох, как ужасно! А почему бы просто не поговорить с бедняжкой?

– Не могу. Она совершенно пропала, от слова «совсем», её просто нигде нет.

– А при чём тут мой Кэйлем?

– В тот момент он находился совсем близко к месту трагедии. Я должна проверить всех, кто мог что-то видеть.

– Ну так займись её сыном! Он наверняка что-то знает, – суетливо раскачиваясь, выпалил старик.

Информация о сыне Марджори появилась у него сразу же, как Ава назвала имя жертвы. Издержки профессии. Почти всё знаешь, почти всё видишь, но сказать можешь отнюдь не всё. Запрещено.

– К сожалению, нет. Дэвид не видел мать больше полугода, а когда узнал о происшествии, почти никак не отреагировал. Кажется, ему всё равно.

Старик почувствовал непреодолимое желание помочь всем этим несчастным, позабыв, что у него небольшой опыт в хранительстве и надо заниматься внуком.

– Не волнуйтесь вы так, – Ава ощутила все переживания Алистера, они отозвались холодом по телу, – у вас есть работа. Но если вдруг что-то заметите, зовите меня, обсудим, – она протянула ему свою визитку.

Алистер взял её в руки, прочёл «Авалинда Райс. Ведьма 3-го ранга. Агент по расследованию странных происшествий среди людей», и та сразу растворилась в нагрудном кармане его рубашки. Он довольно похлопал себя по дымчатой груди в пиджаке.

– Не могу сказать, что я полностью доверяю тебе, но что-то подсказывает, ты не дурная ведьма, – прищурив глаза, сказал Алистер.

Лицо Авы расплылось в довольной улыбке.

Глава 6

Уордлоу-плейс

Многоквартирный дом на Уордлоу-плейс выглядел серой новостройкой. Туда не хотелось идти, заходить и даже пройтись рядом. Ава осторожно открыла дверь подъезда и зашла внутрь. Бетонная лестница сразу же привела её к квартире Марджори Финли на втором этаже. Ава уверенно открыла незапертую дверь.

На неё уставилось зеркало. Огромное, во весь рост, старое, с потёртостями и чёрными пятнами в превосходной резной позолоченной оправе. «Какой идиот мог поставить зеркало напротив входной двери?», – подумала Ава. В зеркале она увидела себя и больше ничего. Хотя факт того, что его поставили прямо напротив входной двери, настораживал не на шутку. «Когда же люди поймут, что зеркало – это не игрушка? Да ещё такое большое и старинное. Заходи кто хочешь!» – мысленно бухтела она.

В квартире явно успели побывать ушлые воры. Разбросали вещи, порылись в шкафах и тумбочках в поисках ценностей. А поскольку соседям было всё равно, никто не вызвал полицию и не отреагировал на открытую входную дверь.

Из-за тумбы на кухне за Авой пристально наблюдали два маленьких глаза. Магна, как и все коты, прохладно относился к собакам, и Ава засунула цепочку с кулоном под кофту, чтобы лишний раз не дразнить его. Раздался испуганный лай. Ава подошла ближе и мысленно успокоила собаку Белли. Она пряталась в квартире со вчерашнего дня. Когда пришли воры, бедняжка забилась в отверстие под ванной и не издала ни звука. Охранник из неё никакой, зато сейчас она могла многое поведать Авалинде.

Когда-то давно Марджори случайно проделала приличного размера дыру в кафеле, закрывающем ванну от пыли и мусора, но ремонтировать не стала, и Белли иногда там пряталась, если в дом приходили неприятные ей гости.

Взяв собаку на руки, Ава погладила её, мысленно приговаривая:

«Всё хорошо. Ты в безопасности. А теперь расскажи мне всё, что видела»

Белли успокоилась и поддалась. Она вспомнила жуткое серое существо со щупальцами, которое увидела в зеркале вместо хозяйки, и то, как Марджори ушла из квартиры.

В гостиной на полу валялся огрызок свечки с явными отметинами человеческих зубов.

«Ты любишь парафин? Интересно», – подумала Ава.

В спальне белым беспорядком валялось смятое одеяло, а рядом на тумбочке лежала полупустая банка от обезболивающего препарата. Квартира казалась обычной, за исключением кем-то съеденной свечки и напуганной собаки.

Ава нашла шлейку и, подхватив Белли под мышку, вышла из квартиры, плотно закрыв дверь.

Глава 7

Зеркало напротив двери

Сентябрь в этом году выдался чудесный. Почти ни облачка, совсем немного моросило. Была спокойная суббота. Марджори сладко потянулась в кровати, ей никуда не надо было спешить. Можно устроить себе ленивый выходной. Она включила нагреватель воды и пошла на кухню поставить чайник. За время, пока заваривался чай, нагрелся бойлер. Прошлогодний подарок на Рождество от коллег, ванильная бомбочка с блёстками, плюхнулась в воду и начала постепенно таять, растекаясь молочными разводами.

Через полчаса тюленьей лени в противной тёплой воде Марджори прикончила чашку чая с мятой. Лежать стало невмоготу. Смыла остатки блёсток и высушила волосы феном. Протерев запотевшее зеркало, она улыбнулась своему отражению.

На кухне достала две миски. Слегка взбила яйцо и добавила молоко. В другой смешала муку, немного сахара и разрыхлитель для теста. Затем соединила все вместе и влила туда растительное масло на глаз, примерно десертную ложку. На сковороде растопила кусочек сливочного масла и стала печь панкейки, отмеряя каждый столовой ложкой. После того, как всё тесто было выпечено, она взяла густой шоколадный соус из шкафчика, припасённый для подобных случаев, и щедро полила им. Сверху посыпала корицей, вдохнув пряно-шоколадный аромат полной грудью. Марджори готовила себе завтраки крайне редко, обходясь кашей-минуткой или бутербродами, а сегодня почему-то решила действовать по-другому.

Тем временем чёрная кофемашина вовсю пыхтела. Марджори налила себе кофе в чашку с мультяшной собакой. Всё своё кулинарное богатство она поставила на столик рядом с диваном в гостиной и включила телевизор. Разделавшись с едой, она всё же решила выйти на улицу прогуляться.

Собравшись и схватив под мышку Белли и небольшую сумку с кошельком в руку, она вышла из дома и села в скоро прибывший автобус №2. Белли даже успела сделать все свои дела, после чего все её «дела» были аккуратно сложены в пакетик и отправлены в ближайшее мусорное ведро.

Ярмарка в эту субботу казалась больше обычного. Марджори вдыхала ароматы свежей паэльи, запах которой смешивался с хаггисом из соседней палатки. А чуть дальше расположился симпатичный бородатый мужчина с длинными седыми волосами, собранными в аккуратный низкий хвост, и зазывал попробовать его домашний овечий сыр.

Никогда ранее она не была так счастлива. Почему-то сегодня ей всё было по плечу. Тонкий голосок, звучащий внутри, приговаривал: «Какая же я счастливая! У меня всё отлично! И хочется чего-то необычного!» Голос не утихал ни на минуту, но Марджори была уверена на сто процентов, что это её привычный внутренний голос.

Она останавливалась почти у каждого торговца и с интересом расспрашивала о товаре, скупая помалу всё подряд. Наконец Марджори подошла к концу ряда и заметила зеркало: огромное, в рост, старинное, в безупречной резной позолоченной оправе. Словно заворожённая, она подошла ближе. Зеркало показало Марджори, но почему-то отражение радовало больше, чем обычно.

– Нравится, мисс? – спросила женщина в длинной юбке ростом не более пяти футов, выпрыгнув из-за прилавка.

– Очень! – воскликнула Марджори. – Сколько оно стоит?

– Сущие копейки, дорогуша! Сто фунтов, – сказала малышка, обтирая руки фартуком, а рот рукавом просторной рубахи. Она только что съела сэндвич с луком и рыбой холодного копчения.

– Многовато. Может, скинете немного?

– Только вам могу отдать за восемьдесят.

– Семьдесят!

– Семьдесят пять!

– Беру!

– По рукам!

Малышка пожала ей руку. Остальные полдня рука Марджори воняла рыбой, но, кроме Белли, этого никто не заметил.

Марджори подпрыгнула от восторга. Её даже не смутило то, что пришлось ещё нехило доплатить водителю на минивэне, чтобы увести это почти двухметровое сокровище.

Радостная и счастливая, она поехала домой. Коренастый водитель согласился за небольшую плату донести покупку на второй этаж, где ему было велено поставить зеркало напротив входной двери. Расплатившись, Марджори принялась рассматривать своё приобретение. Она протёрла его мокрой тряпкой и стояла, любуясь собой.

Через пару часов отражение стало меняться, но Марджори ничего не заметила. Из глубин тусклого стекла постепенно вылезли серые щупальца, похожие на хвосты слизняков. Они нежно поглаживали ничего не подозревающее отражение женщины. Марджори сменила несколько нарядов, прежде чем поняла, насколько устала, и пошла готовить себе ужин.

Глава 8

Нераскрытая тайна Бенджамина

Обычная белая дверь с прозрачным стеклом не совсем обычного здания на Кобёрн-стрит мало кого интересовала. Ава зашла в уже знакомый магазинчик старья, которым заведовал Бенджамин Уэст, по совместительству приёмщик отчётов от всех работников Ковена Эдинбурга. Старичок сидел в своём кресле, откинувшись назад, и некрепко дремал.

Своим приходом Ава разбудила колокольчик над дверью. В прошлый раз он не сумел разглядеть её и теперь настойчиво тянулся железным языком и всем своим выпуклым телом, силясь при этом не издать ни звука.

Бенджамин зашевелился и резко проснулся.

– Кто здесь? – возбуждённо спросил он, передвигая очки ближе на переносицу.

– Авалинда Райс, сэр. Я принесла вам отчёт о проделанной работе.

На сей раз Ава уверенно зашла внутрь и остановилась рядом с его столом.

Картинка в очках старика стала резкой, и он заулыбался, увидев знакомое, тоже улыбающееся ему лицо Авы. Ведьма явно подготовилась к дождям и ветру Соединённого Королевства и теперь куталась в тёплое тёмно-синее пальто.

– Я принесла отличное песочное печенье.

Ава достала из недр сумки небольшой бежевый бумажный пакетик с черной печатью названия магазинчика в пяти минутах ходьбы от Кобёрн-стрит. Каждый день там продавали умопомрачительное шотландское песочное печенье шортбред, домашнюю карамель и тягучие ириски. Ещё варили отменный кофе с благородной кислинкой, в меру горький. Даже водился зелёный чай разных сортов и домашнее какао.

– О, как чудесно! Вы первая, кто приходит ко мне с отчётом и угощением. Я приготовлю нам кофе.

Бенджамин оживился. Щёлкнув пальцами, он приказал пузатой, стоявшей на столе медной джезве с узорами в виде двух одинаковых грифонов, смотрящих друг на друга, сварить кофе. Она повисла в воздухе, и постепенно из горлышка начал выходить ароматный пар. Через пару минут джезва разлила своё содержимое по маленьким чашкам. Они были совершенно простые, из тонкого фарфора без рисунка, по виду очень старые, но хорошо сохранившиеся.

Из ящика стола Бен достал почти полную бутылку Glenrothes10 и разлил терпко пахнувший алкоголь по стаканчикам.

– Вы очень гостеприимны, сэр. Благодарю вас.

– Да пустяки! Как я уже сказал, вы первая, кто пришли ко мне лично, да ещё и с моим любимым печеньем!

Старик с нетерпением зашуршал упаковкой и с удовольствием впился в угощение. Рот его был полон вполне хорошо функционирующих зубов, не белых, конечно, которые казались протезами. Ведьмы решили нафеячить старику нормальные зубы. Зачем лишать беднягу удовольствия от поглощения пищи, если уж сотворили его сразу старым?

– Вот отчёт.

Ава отпила из чашки и дала исписанному практически ровным почерком листу бумаги выпорхнуть из своей сумки. В отчёте значилось, что она послушала рассказ Эллы Вуд, съездила на квартиру Марджори Финли, забрала собаку Белли, побывала в морге и на месте происшествия. Белли пришлось оставить на попечение миссис Скай, которая хоть и не должна была, но всё же решила позаботиться о малышке.

Бенджамин взял бумагу и тут же отложил её в сторону.

– Знаете, что, мисс Райс? Сегодня мне совершенно не хочется работать. Позже разберёмся с вашим отчётом. Да и по правде говоря, их всё равно мало кто читает. Выполнили задание? Хорошо! Ещё в процессе? Тоже хорошо! Расскажите лучше, как вы поживаете и что нового в городе? Я почти не выхожу отсюда. Мне запретили.

– Простите, сэр, кто вам запретил?

– Её превосходительство Верховная ведьма Этейн. Я её побаиваюсь, признаться вам.

Бенджамин залпом выпил свой виски и, выпучив глаза на Аву, откусил большой кусок печенья.

– Этейн, конечно, не ангел, при всём уважении, но чем же она вас так пугает?

– Не знаю даже. Я ведь здесь совсем недавно, – сказал старичок и схватился за рот. – Ой, мне не стоило вам этого говорить!

– Да не волнуйтесь вы так!

Ава привстала и положила руку на плечо старика в попытке успокоить его.

Почему-то попытка оказалась неправильной, и Ава случайно заморозила Бенджамина. Когда ты давно не был в человеческом обличии, некоторыми своими способностями пользуешься как ребёнок, только что научившийся ходить. Ужасно неудобно. Ведьму удивила фраза старика, и она не смогла устоять перед искушением, чтобы не прочесть его мысли. Она умела и на расстоянии проникать в голову, но, заморозив объект, было проще это сделать.

В его стариковской голове варилась настоящая каша из разных событий, и все они не выходили за пределы тридцать первого октября нынешнего года. «Бред какой-то», – подумала Ава, с интересом ковыряясь в его черепушке. Предметы магазинчика замерли, наблюдая, как она водит руками над головой Бенджамина.

Как такового рождения и долгой жизни не было, а вот бумага с кровавыми подписями нескольких высокопоставленных ведьм и самой Этейн застряли в его подсознании.

На бумаге было следующее:

«Чтобы предотвратить несуразности и ошибки прошлых работников, нами было принято решение создать идеального работника, без вредных привычек и отрицательных наклонностей. Бенджамин Уэст заступает на работу 31 октября. Место работы: магазин старья на Кобёрн-стрит. Выходить из магазина разрешено в крайних случаях и только с разрешения Её Превосходительства Верховной ведьмы Этейн»

Далее стояли кровавые подписи трёх ведьм и печать самой Этейн.

Ава быстро разморозила Бенджамина и села на стул, схватив чашку с уже выпитым кофе.

Старичок очнулся, потёр глаза под очками.

– Я заснул? – зевая, спросил он. – Что-то сегодня меня клонит в сон.

– Нет-нет! Кстати, отличный кофе! Где вы такой раздобыли?

Ава чувствовала себя неловко: как-никак, беспардонно влезла в чужую голову и даже не по работе.

– Этот мне достался вместе с джезвой. И не представился, к сожалению, – он отпил из своей чашки, – по вкусу что-то очень африканское.

Бенджамин откинулся назад, укутавшись в свой чёрный кардиган.

– А зачем вы только что читали мои мысли?

Ава оторопела. Обычно всё работало безотказно и объект напрочь забывал, что с ним делают.

– Я случайно. Хотела вас успокоить, а получилось заморозить. Решила воспользоваться ситуацией. Вы мне сразу показались странным, – протараторила Авалинда.

– Отчего это я странный? Я вполне себе обычный. Но я даже рад, что так вышло. Вы не представляете, насколько мне здесь скучно.

– А чем же предыдущие работники не угодили Ковену?

Ава решила расспрашивать до конца.

– Понятия не имею, – Бенджамин снова принялся грызть лакомство, – может, они пользовались служебным положением. Я же не предложил вам печенье! – он протянул пакетик Аве.

– Большое спасибо, и простите, что я так влезла к вам в голову без приглашения. Обычно забывающее заклинание работает хорошо, но на вас оно не действует, как я заметила.

– Вы правы. Этим и многим другим меня наделили при рождении. А вот от боли в суставах не сберегли. Приходится всё делать самому.

Бенджамин потёр сухие руки друг об друга, и его лицо засияло. Боль прошла.

Странный недочёт его создателей. Дать ему большие магические способности, но при этом не уберечь от стариковских проблем. Хотя чего тут удивляться? Бенджамина создавали впопыхах, не особо вдаваясь в детали. Бывший работник из фейри, имени которого уже никто не помнит, напортачил с отчётом, и вместо того, чтобы похвалить одну ведьму за работу, её сослали к Томми О’Брайану, начальнику тюрьмы при Ковене, на допрос. А Томми, конечно, почти сразу заметил ошибку, но сам факт был ужасен. Хорошую ведьму, да к Томми. Нехорошо. И это не единственное, что наделал тот простачок. Этейн устала от тупости и решила действовать кардинально.

– Мисс Райс, – продолжил Бенджамин, – я не против того, что вы сделали. Вы мне нравитесь, хотя кроме вас и глав Ковена я ни с кем не знаком. Сюда не заходят обычные люди, да и существа тоже редко бывают. Люди меня просто не видят. Думают, что здесь городские офисы или что-то вроде того. Видели, какие уродские пыльные жалюзи висят на окнах? – Ава кивнула. – Вот. И это всё, что они видят с улицы. Бывает, кто-то заходит и очень удивляется, как это я сижу тут в таком малюсеньком помещении с таким немыслимым количеством старых вещей, а потом уходят потому, что я им так велю. Но вы должны знать, – он наклонился ближе к Аве, – не всё так просто, как вам кажется.