Истории Кваэр

Я оставил факел на земле и пошел к выходу. Когда я выбрался из пещеры, ядовитый свет ослепил меня. После приятной обволакивающей темноты солнце словно пыталось изжарить своими лучами. Я решил не возвращаться за вещами, оставленными у башни Бриса. Сейчас я хотел как можно скорее уйти из этого города, я спокойно смогу купить себе новые вещи, и получше. Предстояла резня, и я меньше всего хотел в нее ввязываться.

Я решил переждать предстоящую бойню в ближайшем гарнизоне. Когда же все закончится стребовать с Аскелия долг – обещанный секрет, если конечно пекарь останется жив.

Мой путь проходил почти у самых гор, как можно дальше от дорог. С каждым шагом разум кричал мне – что-то не так. Я не мог понять, в чем же дело, списывая это на беспокойство о своей жизни. Но тут меня осенило. Пропал свист ветра, проносящегося над лесом, и шум крон каменных деревьев, что колыхались под его натиском. В лесу стояла удивительная тишина.

Внезапно я услышал звонкий удар металла о камень. Не успел я повернуться к его источнику, как у моего горла оказался черный бугристый клинок.

Кажется, мой путь закончился, не успев начаться.

Меня окружили трое. Лицо одного мне было знакомо, у него был расплывшийся синяк под глазом – один из тех, на кого я наткнулся по дороге сюда. Остальных я видел впервые.

– Где голова? – холодно, с акцентом спросил тот, кто держал клинок у моей шеи.

«Похоже, совсем отвык от обычной речи», – подумал я и ответил:

– Потерял.

– Будешь ерничать – обратишься в прах прямо на этом месте, – сказал темнорукий с заплывшим глазом.

Не успел я подумать о своей стратегии беседы с темнорукими, как третий ударил меня ногой под дых, и я упал на четвереньки. На их лицах читалось наслаждение. Вот чем становятся любой, примкнувший к эскуа-илунам. Теперь только ощущение чьей-то трепыхающейся души в руках могло подарить им удовольствие, а прерывание жизни – вызвать экстаз.

Вдруг громкий свист оглушил всех. Двое темноруких машинально обернулись. В паре метров от нас стоял Ариман в белых льняных одеждах, словно только что встал с кровати. В руках он держал ножны.

– Дружище, ты даже себе представить не можешь, как я тебе благодарен. – Ариман улыбнулся, а глаза его стали хищными. Он был готов растерзать свою добычу.

Ариман обнажил меч, хотя не знаю, можно ли это назвать мечом. Толстая, слегка изогнутая рукоять без гарды, а клинок словно сняли с косы. Он размял плечи и сделал пару шагов в нашу сторону.

Никогда не видел, чтобы люди так владели оружием. Было заметно, что тело Аримана еще не до конца «ожило», но это не помешало ему легко и грациозно расправиться со всеми темнорукими за несколько ударов. Он дрался в своей, понятной только ему одному манере, двигался непредсказуемо и разил, словно молния в грозу.

Я стоял и наблюдал, как тела превращаются в пепел и поднимаются в воздух. Да, это были мои враги, но меня все равно охватила грусть.

На белых одеяниях Аримана теперь были брызги крови. Легким движением, словно в его руках был не меч, а деревянная игрушка, Ариман вытер лезвие о рукав рубашки. Я лишь провожал взглядом остатки пепла, что рассеивался вокруг.

Ариман легко толкнул меня в плечо и сказал:

– Они же хотели тебя самого на куски порубить, так чего стоишь кислый?

– Не люблю, когда людей лишают жизни, пусть даже это и эскуа-илуны.

– Теперь будешь читать мне нотации или винить в убийстве?

– Это мой выбор, я не хочу никому навязывать свою точку зрения. Однако каждый раз, когда тело вот так рассыпается в пыль, а затем растворяется в воздухе, это безнадежно погружает мое сердце в печаль.

Я лишь негромко усмехнулся и добавил:

– Должен хотя бы кто-то опечалиться их смерти.

Эти слова как будто вызвали у Аримана уважение ко мне, он понимающе кивнул.

***

Все ждали продолжения, но Абай лишь расслабившись откинулся на спинку стула. Все были в недоумении.

– Абай, – строго обратился Бехимет. – ты же не вор! Тогда почему так нагло обокрал нас всех?

Абай сначала немного опешил от такого заявления, однако прекрасно понимал причину обвинений. Он хотел отделаться простеньким окончанием истории, но для путешественника такое было равносильно краже.

Абаю не хотелось снова думать об Ильберионе и его приспешниках, он еще надеялся, что такой конец сойдет ему с рук. Он сказал тихо, почти заговорчески:

– Я видел весь ужас Ринтола и боюсь никто из вас не выдержит даже крохотной части правды.

– Не следует так старательно думать за других, друг мой. Или хочешь сыграть и на это?

Люциан демонстративно размял пальцы.

– Ты проиграл историю, так что, расскажи ее до конца, – сказала Лин, смотря прямо в глаза Абая.

– Хорошо, хорошо … – протягул Абай, – Но не ждите от меня слишком много подробностей.

***

Как только сообщение Аскелия достигло Ринтола – крупного города-гарнизона, все проходы в долину были перекрыты. Темнорукие не сразу почувствовали опасность. Все было сделано быстро и четко. По-настоящему эскуа-илуны начали шевелится, когда в долину прибыл сам Грань Силы – Люмор Сальдерский со отрядом лучших и известнейших воинов. На кон было поставлено слишком много жизней.

Почувствовав, что их загоняют в угол темнорукие показали свой главный козырь … Средство, что подавляло свободу воли. Люди не чувствовали изменения окружения, не задавали вопросов, им все казалось верным. Когда появился смерч, они восприняли это как само самой разумеющиеся. Безусловная преданность, отсутствие вопросов и сомнений. Когда хозяева приказали взять оружие никто не спросил «зачем». Когда хозяева приказали отдать за них жизни – никто не сомневался.

Я своими глазами видел страх в глазах солдат, когда на их шли обычные люди с вилами. На них нападали те, кого они обещали защищать. Всем был дан один простой приказ «никого не выпускать из долины».

В самый страшный миг, когда жители вместе с эскуа-илунами прорвали пост у города Тиз и темнорукие шествовали к Бермиде, им преградил путь всего один человек. Его доспехи выцвели, в руках вместо меча было кривое лезвие от косы. Бесцветный воин в одиночку остановил падение города Тиз не убив ни одного человека, а затем исчез. Он появлялся и исчезал, приходил словно ветер. В казармах еще долго гадали – кто же это мог быть.

Пока солдаты сдерживали натиск людей, Люмор со своими воинами отправился в самое логово эскуа-илунов. Я видел огненные столпы, достающие до неба! Ощущал силу и ярость их владельца, словно стоял подле него.

Много посевов погибло в пожаре противостояния, однако большинство жителей удалость спасти. Зараженных и отравленных еще долго лечили, очищая их тела от той дряни, которой эскуа-иллуны наводнили всю долину. Продажных хозяев, кого смогли взять живым, забрали в столицу. Одному Нокту известно, что им уготовил правитель.

Что случилось с Ариманом после, я не знаю. Но зайдя к Аскелию прямо перед отъездом, я слышал, как он упрашивал жену позволить его старому другу пожить пока что у них. Искренне надеюсь, что теперь голова Аримана будет лучше держаться на плечах, ведь больше в крепость темноруких я точно не полезу.

Глава 11

«Кваэр» сидели в тишине, каждый переваривал историю. Зеон почти бесшумной поступью подошел к столу путешественников и поставил свежие кружки с чем-то теплым и ароматным. Легкий дымок поднимался и тут же растворялся в воздухе. Аромат трав и ягод наполнил зал. Возможно, это был комплимент от Зеона за бесплатную историю, а возможно и вежливое, почти отеческое замечание, что больше пить не стоит. Вслед за ароматным напитком хозяин таверны принес еще несколько мягких пирожных. Клио была вне себя от радости. Она аккуратно пододвигала противень с пирожными все ближе к себе.

– Я скорее поверю, что сам Ильберион войдет сюда и пожмет мне руку, чем в то, что кто-то смог достичь бессмертия, – холодно сказала Лин.

– Меня больше беспокоит, что это было дело рук Крувов. Хотя если посмотреть, то такое в их стиле. Выходцы из Юрдуса – создатели печек, искусственного солнца … – Люциан загибал пальцы, – что-то подобное они могли сотворить. Они и так научились расщеплять душу, превращая ее в пепел. Так что им теперь стоит просто оградить ее даже от смерти.

– Мне интересно, что же заставляло людей видеть и чувствовать образы прошлого. – Этот вопрос волновал Рэйгаса больше всего.

– Ты так и не научился нормально придумывать истории. То, что это выдумка, больше, чем очевидно, – продолжал Рэйгас.

Люциан выпрямился. Он был готов вмешаться в разговор и не дать ему дойти до ссоры. Абай лишь быстро бросил взгляд на Люца, и тот понял, что его вмешательство не требуется.

– Насканский ты жук. – Абай слегка поджал губы, шрам в уголке рта неестественно скривился. – Я знаю, чего ты добиваешься.

– Если бы это было необходимо, ты бы уже давно все рассказал. – Золотые глаза Рэйгаса заблестели.

– Однако. Вот это было обидно. Пусть на вопрос о том, почему Ариман бессмертен, я ответить не могу, но терпеть обвинения во лжи от тебя я не намерен. – С этими словами Абай полез в поясную сумку и достал небольшой бумажный сверток.

Пока «Кваэр» в недоумении переглядывались между собой, ожидая драки или ссоры, Абай развернул сверток и достал небольшие засушенные кусочки яблок. Их мякоть блестела и переливалась, будто у нее был не ровный срезанный край, а множество маленьких и гладких поверхностей.

– Попробуй свои чувства на вкус, – сказал Абай почти заговорщически.

Уверенность Рэйгаса дрогнула. Он чувствовал всем своим существом, какой вкус будет у этих небольших яблок, и ему больше всего на свете не хотелось ощущать его. Что бы это ни было, оно будет напоминать о Ней.

– Приношу свои извинения, мой друг.

– Не думаю, что ты отделаешься извинениями. Не попробуешь – не узнаем, правдива ли моя история. – Абай протянул руку к центру стола.

Повисла гробовая тишина.

– Не против, если я попробую? – На физиономии Люциана сияла мягкая полуулыбка, а глаза смотрели то на Абая, то на Рэйгаса.

– Все, кто хотят, – могут убедиться. Угощайтесь! – Абай смотрел с небольшой издевкой на Рэйгаса.

До ухода Рэйгаса его провокации обычно окупались, однако теперь все изменилось.

Каждый, кто попробовал кусочек необычного яблока, смог испытать давно забытые ощущения. У Клио на глазах проступили слезы, а Бехимет разразился громогласным хохотом, Люциан сдерживался изо всех сил, однако эмоции переполняли его. Каждый из «Кваэр» снова пережил давно забытое. Пусть и некоторым для этого не понадобились волшебные яблоки.