МЕЖДОЗОРЬЕ

– Только скорее не синтез, а объединение. И плюс Инквизиции.

– А она-то здесь как?

– В Инквизиции тоже Иные, желающие настоящей любви…

О, как! Получается, Междозорье – нейтральная полоса для влюбленных независимо от их цвета. Это понятно. Эле я решил это пока не говорить.

– А чем конкретно вы занимаетесь?

– Наша цель – объединить всех Иных! – гордо заявляет Эля.

– Где-то я это уже слышал, – осторожно говорю я. – «Пролетарии всех стран – объединяйтесь!», кажется так?!

– Не ёрничай! – строго отрезает Эля. – Иных не так уж и много, как тебе кажется. Периодически они погибают в стычках и схватках. В большинстве случаев это не Законные проявления…

Эля задумывается, пытаясь подобрать нужное слово.

– Это незаконные действия Темных и Светлых Иных, – нашлась Эля.

– И как? – обрываю я. Мне и так понятно о каких «незаконных действиях» идет речь.

– Что? – переспрашивает Эля.

– Объединять получается?

Эля ответить не успевает. Подходит официант и начинает выставлять на стол наш заказ. Таким образом, на столе появляются два бокала пива (один продолговатый – женский, и один кружкой – мужской), две порции жареной форели и овощная нарезка (скорее всего парниковая или турецкая, а какая ещё может быть в начале весны?). Эля смотрит на меня испепеляющим взглядом. Кажется, она во мне начала разочаровываться. Ведь я подвергаю столь «гуманную» идею сомнению! Так, может прекратить задавать дурацкие вопросы?

– Получается! – резко говорит Эля, когда официант уходит.

– Ну-ну! – улыбаюсь я в ответ и беру свой бокал пива. – За объединение!

Она недоверчиво смотрит на меня, потом на мой бокал пива, неуверенно берет свой.

– За объединение! – соглашается она, и я замечаю, что глаза её становятся теплыми.

Все эти «объединения», «организации» чем-то напоминают фанатизм, о котором я много слышал, но никогда не сталкивался. Неужели пришлось столкнуться?

Я делаю два больших глотка и слегка улыбаюсь Эле. Она не обращает на это внимания. И это хорошо, а то улыбка получилась кривоватая и может выдать мои истинные мысли. Девушка как-то странно рассматривает свой бокал, поворачивая его разными сторонами.

«Обиделась!», – решаю я, и отрезаю небольшой кусочек форели. Рыба приготовлена изумительно! Или это мне так на голодный желудок кажется?

– Что-то не так! – шепчет Эля и ставит свой бокал на стол, так и не пригубив его.

– Что? – не понимаю я.

Эля наклоняется ко мне и шепчет:

– Кажется пища отравлена Смертобоем, ядом для Иных! – и это даже не шепот, а шипение с оттенком удивления.

Второй кусочек форели становится поперек горла. Я закашливаюсь.

– Моя пища отравлена, – исправляется Эля. – Твоя чистая.

Быстро достаёт из кармана (тут я не уверен, может и из воздуха) маленький флакончик. Открывает и делает несколько глотков. Противоядие! – догадываюсь я.

Она резко переводит взгляд в сторону официанта. Чуть прищуривается и восклицает:

– Им всем отвели глаза!

У меня все-таки получается проглотить застрявший в горле кусок, заставив себя запить его пивом. Аппетит окончательно испорчен. Я оглядываюсь по сторонам. Ничего привлекательного не вижу: зал пустой, за окном плещёт море, а по набережной ходят люди. Может, мне тоже глаза отвели?

– Уходим! – строго говорит Эля. – Как будто ничего не произошло…

Как будто по команде мы встаем одновременно.

– Поздно! – выдыхает Эля. – Нам не дают уйти.

Я прослеживаю за её взглядом и оборачиваюсь.

К нам идет молодой человек. В его правой руке пистолет с глушителем.

Ничего себе! Прямо как в голливудском кино!

Повинуясь внутреннему стремлению, я делаю шаг вперед и собой закрываю Элю.

– Это человек! – говорит она мне в спину. – Уходим в Сумрак!

– Как? – вопрошаю я, но она берет меня за руку и дергает на себя.

В это время человек поднимает пистолет. Я увижу, как из глушителя появляется несколько вспышек. Сомнений нет – в нас стреляют!

Неожиданно все вокруг становится серым. «Мы в Сумраке!», – понимаю я.

– Попал, – жалобно говорит Эля.

Я резко поворачиваюсь к девушке. «Резко» сказано громко, потому что движения даются с трудом. По-видимому, мне ещё нужно адаптироваться к Сумраку. Эля сияет всеми цветами радуги, а у нее из левого плеча сочится темная жидкость, превращаясь в розовый туман. Какое-то мгновение я колеблюсь, и этого оказалось достаточно – девушка начинает падать, слабея на глазах. Я подхватываю её на руки и оглядываюсь, ища глазами путь к отступлению. Человека с пистолетом уже нет. Вообще никого нет. Только серые стены, столы и стулья. А вот и выход!

Хотя нет! Я присматриваюсь. Люди там видны. Точнее видны их силуэты. Они полупрозрачны и подергиваются как мыльные пузыри. Что за фигня такая?! А вот и убийца! Он тоже полупрозрачен. Он точно убийца?! А кто же ещё? Он растеряно смотрит по сторонам…

Я чувствую, что тело Эли становится тяжелым. Больше тянуть нельзя! И я направляюсь навстречу силуэту убийцы! Никакого препятствия я не ощущаю! И мужчина остается стоять, даже не предполагая падать, а все ещё глядя по сторонам. Я прошел сквозь него!

Это Сумрак! Теперь я понимаю, что это такое. Здесь я защищен от людей и убийц! А от Иных?! Иные тоже могут быть убийцами! Тот, кто нанял человека должен быть Иным! Иначе не понятны всякие отведения глаз и отравы для Иных.

Я иду по набережной в Сумраке. Каждый шаг мне дается все тяжелее и тяжелее. Силуэты людей мне не мешают, но я внимательно смотрю по сторонам. Я чувствую какой-то Иной должен находиться где-то рядом. Он истинный убийца!

Надо подальше уйти от «Сейфа». Подальше…

Эля становится слишком тяжелой. Я опускаюсь на одно колено, а на второе сажу девушку, придерживая её с двух сторон. её голова лежит у меня на плече. Глаза закрыты и только редкое прерывистое дыхание говорит о том, что девушка ещё жива.

– Эля! – зову я ее.

Лицо девушки спокойное и ничего не выражающее. Я наклоняюсь её к губам, и вдруг! – не слышу признаков её дыхания.

– Эля!! – кричу я.

На лице у нее не дрогнул ни один мускул. Неужели она умерла?!

Я собираюсь с силами, резко встаю с колена на ноги. Мир вокруг обретает краски. Люди, праздно прогуливавшиеся по набережной, удивленно смотрят на меня. Значит, я вышел из Сумрака.

Эля становится легче и еле-еле стонет. Жива! Значит в Сумрак нельзя! Сумрак убивает! Значит, спасать здесь и сейчас!

Темная жидкость из раны перестает испаряться розовым туманом, и становится самой настоящей кровью. Надо что-то делать! А что именно?

Я сажусь на ближайшую скамейку, спугнув влюбленную парочку. Мои сверстники вначале раздраженно смотрят на меня, потом уже с испугом на мою окровавленную ношу, и быстро убегают, так и не предложив свою помощь.

Милицию вызовут! Да ну и пусть! Главное, чтобы спасли Элю! Если это вообще возможно…

Вот гад! Я же совсем не разбираюсь в медицине!

Я прислоняю ладонь к ране, стараясь остановить кровь. Но алая липкая жидкость просачивается сквозь пальцы. Я затравленно смотрю по сторонам, стараясь найти среди проходящих людей врача. Но люди проходят мимо, испуганно отводя глаза.

Наверно скоро здесь будет убийца, киллер…

Как-то бы сообщить Евгению Сергеевичу!

От неожиданной догадки я чуть не задыхаюсь. Ругая себя за несообразительность, я шарю по карманам Эли в поисках мобильного телефона. Вот он! Последний принятый звонок…

– Чего ещё? – грубо спрашивает Евгений Сергеевич.

– Эля ранена! – выдыхаю я.

– Ты где? – тревожно спрашивает он.

– В Гурзуфе, на набережной.

– Двадцать минут подождешь?

– Нет! – почти кричу я. – У нее огнестрельная рана в левое плечо! В левое! Понимаете!

– Огнестрельная?! – удивленно переспрашивает он. – Понял. Примени заклинание отвода глаз…

– Какое, на фиг, заклинание! – ору я. – Уже нет времени на эти игры! Да и не знаю я ваших долбанных заклинаний!

– Вот, блин! Забыл! – выругивается начальник Междозорья. – Держись! Скоро буду!

В трубке раздаются короткие гудки. Бросив мобильник рядом на скамейку, я как можно сильнее прижимаю руку к ране Эли. Это единственная возможность остановить кровотечение. В свои девятнадцать лет я даже не предполагаю, как это делается. Хотя в школе этому учили, но кто же предполагал, что такой навык пригодится в жизни!..

Люди проходят мимо, усердно делая вид, что не замечают нас. Но я знаю, что они видят меня и окровавленную Элю, просто не хотят связываться. Даже маломальскую помощь никто не предлагает. Отвердели души у людей! А жаль…

Мне становится ужасно обидно, но, если честно, то я не знаю, как сам бы поступил на их месте. Возможно, как и они проходил бы мимо, старательно пряча глаза. Но сейчас я на своем месте и мне нужна помощь! И где её взять я не знаю.

Я прижимаюсь лицом к тыльной стороне ладони, которой закрываю рану, и шепчу:

– Не умирай! Слышишь? Не надо! Мне нужна твоя помощь! Ты нужна мне! Слышишь? Я сейчас остановлю кровь! Сейчас…

Я всем сердцем желаю, чтобы кровь остановилась. Я всей душой хочу, чтобы Эля жила! Я прижимаю ладонь к ране и просто хочу спасти человека! Человека?! Иного! Какая сейчас разница человек сейчас умирает у меня на руках или Иной! Я просто хочу, чтобы она жила!

Мне вдруг кажется, что кровь становится не такой жидкой. Она становится вязкой, и кровотечение прекращается. Мне страшно. Неужели вся кровь вытекла?! Неужели эта девушка, с которой я только что познакомился, уже умерла?! Что же это такое? Почему в последнее время все, кто со мной знаком, умирают?! Вначале отец, потом Игорь, а теперь вот…

Нет, Эля не похожа на мертвую! Я наклоняюсь к лицу, сосредотачиваюсь и слышу легкое тревожное дыхание. Жива! Аккуратно я убираю руку с раны и смотрю на нее. Маленькая кровяная дырочка уже не кровоточит. Да неужто у меня получилось остановить кровь?!

Что это?!

Мне кажется, что внутри ранки что-то блестит. Пуля! Я даже не сомневаюсь, что это пуля, которую нужно немедленно изъять из раны. Колеблюсь я недолго. Осторожно двумя пальцами левой руки я раздвигаю рану, а пальцами правой руки беру за кончик инородный блестящий предмет. К моему полному удивлению пуля сама скользит мне в руку.

Оказывается, маленькая полусантиметровая с закругленным носом способна убить. Я всегда думал, что пули серые как свинец, а эта белая какая-то… Серебряная что ли?

Какое-то время я её взвешиваю в ладони и размышляю, что с ней сделать? Принимаю решение сохранить ее, я кладу пулю в карман. Если все будет хорошо, подарю Эле.

Лицо девушки розовеет. Или показалось?! Да, нет – розовеет!

Откуда-то появляется уверенность, что Эля выживет. Или мне просто очень хотелось в это верить?! Я устало откидываюсь на спинку скамейки. Люди по-прежнему проходят мимо и испуганно отводят глаза в сторону, как только делают первый шаг к скамейке, на которой мы расположились. И куда катится человечество?!

Микроавтобус с тонированными стеклами я замечаю сразу, как только он начинает маячить среди декоративно стриженых кустов и растений набережной. Белый «Мерседес-спринтер» уверенно едет по той части набережной, которая отведена для проезда служебных автомобилей. Именно в таких микроавтобусах ездит ОМОН на спецоперации. Это я по телевизору видел. А я сейчас, по всей видимости, являюсь объектом такой спецоперации. Все-таки «доброжелателей» у нас хватает! Вместо того, чтобы помочь, они ментов вызвали!

Так и есть!

«Мерседес» останавливается сразу у меня за спиной. Желание повернуться я подавляю сразу же, чтобы лишний раз не тревожить Элю. Только бы эти горячие парни из ОМОНа ей не сделали чего плохого! Я слышу, как открывается дверь микроавтобуса, и как крепкие мужские ноги ступают на мрамор гурзуфской набережной.

Ну, все! Началось!

Сердце мое учащенно бьется. Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь. Говорят, если не оказывать задержанию сопротивления, то тебе ничего плохого не сделают, кроме грубого отношения, конечно. Вот сейчас и попробую на себе.

– Сам-то жив? – раздается знакомый голос за спиной.

Я чуть не подпрыгиваю на скамейке. Со мной говорит Евгений Сергеевич!

Я открываю глаза и стараюсь повернуть голову, чтобы посмотреть себе за спину.

– Да не дергайся ты, не дергайся, – успокаивающе говорит Евгений Сергеевич и кладет руки мне на плечи.

Я сразу же чувствую защищенность. Теперь пусть хоть тысячи киллеров начинают на нас охоту, мне плевать! Я защищен!

– Разрешите, – ко мне подходят двое мужчины с носилками.

– Да, да, конечно! – я раздвигаю руки в стороны, позволяя им взять Элю. Я уверен, эти ребята – свои.

Они берут Элю, кладут на носилки и только тогда начинают изучать её ранение.

– Что произошло? – спрашивает Евгений Сергеевич.

Я коротко рассказываю о событиях в «Сейфе».

– Эля сказала, что стрелял человек, – заканчиваю я.

– Человек, – соглашается руководитель Междозорья на ЮБК, – только пули, заговоренные могущественным колдуном!

– Это точно, – говорит один из мужчин осматривающих Элю. – Вот только пульки-то в ране нет!

– Как?! – удивляется Евгений Сергеевич.

– А вот так!

– Она у меня! – сообщаю я и достаю из кармана пульку.

– Откуда она у тебя? – восклицают хором ребята, осматривающие Элю.

– Достал из раны, – пожимаю я плечами.

Мужчина, который уже разговаривал с Евгением Сергеевичем, протянул руку за пулей.

– Осторожно! – предупреждает его руководитель Междозорья. – Она может быть ещё опасной!

– Я это уже почувствовал! – отвечает тот.

– Вася, возьми контейнер, – напарник протягивает ему маленькую коробочку.

– Спасибо, Вова, спасибо, – шепотом отвечает Вася.

Он осторожно подцепляет краем коробочки пульку с моей ладони. Та не сопротивляется и легонько соскакивает в коробочку. Вася переводит дыхание, когда коробочка уже закрыта.

– Ну, ты брат, силен! – восторженно хвалит он меня. – Я не знаю ни одного Иного кто мог бы в голых руках держать пулю заговоренную смертельным заклятием!

Я скромно пожимаю плечами.

– Грузитесь в машину! – приказывает Евгений Сергеевич. – Мы сейчас подойдем.

– Окей! – отвечает Вася, и они аккуратно берут носилки и несут к микроавтобусу.

– А ты молодец! – хвалит меня босс Междозорья ЮБК. – Через Сумрак ушел от убийцы, остановил кровь, достал отравленную пулю! Все это спасло Элю, теперь она выживет. Да ещё, какое-никакое заклятие отведения глаз наложил! Как у тебя всё получилось?

– Не знаю, – пожимаю я плечами и мысленно извиняюсь перед всеми людьми, которые, проходя мимо, отводили свои глаза в сторону. Они не знали, что наложено заклятие. Возможно, каждый из них и пришел бы ко мне на помощь, а я вообразил тут, черт знает что! Вот балбес! Сам же глаза отвел, а ещё и надеялся на что-то!

– Давай записную книжку Моисеевича, – Евгений Сергеевич протягивает руку, – и можешь идти отдыхать до завтра.

Я озадаченно смотрю на Евгения Сергеевича, и в который раз пожимаю плечами.

– Что? – не понимает он.

Я только сейчас понимаю, что книжечка эта так и осталась лежать на столе.

– Я её забыл в «Сейфе»! – признаюсь я.

– А у тебя есть сейф? – удивленно спрашивает Евгений Сергеевич.

– Нет! «Сейф» – это ресторан или кафе, – я машу в его сторону рукой. – Я сейчас!

– Стой! – останавливает меня босс Междозорья ЮБК. – Туда нельзя!

– Почему?

– Опасно!

– Так тогда все вместе! Вы же великий маг? – спрашиваю я.

Евгений Сергеевич строго смотрит на меня. Я же слегка подергиваюсь от нетерпения.

– Нет! – наконец-то говорит он. – Надо ковать железо пока горячо, не отходя от кассы! Теперь поздно! Садись в машину!

– Но записная книжка?! – начинаю я.

– В машину! – командует Евгений Сергеевич.

По интонации понятно – препираться нет смысла! Я бреду в микроавтобус.

– Быстро! – торопит меня Евгений Сергеевич.

Я запрыгиваю на свободное сиденье и захлопываю за собой дверь. Именно это и спасает! Правда, я пока не понимаю от чего, но ощущение безопасности приходит мгновенно. В стекла дверей стучатся маленькие черные мухи, оставляя после себя маленькие точки, от которых по стеклу в разные стороны разбегаются трещинки. Только пробиться этим «мухам» не получается – стекло прочнее!

– Дави на газ! – рявкает босс, и микроавтобус, свистя покрышками, срывается с места. – На пол!

Я падаю между сидений. Вот я влип! После обстрела микроавтобуса мне все происходящее не кажется увлекательным приключением! Да, лучше бы я в армию пошел!

– Экстренный сбор в офисе! – строго говорит Евгений Сергеевич в мобильный телефон.

– Что происходит? – спрашивает Вася.

– А ты не видишь?! – зло бросает Евгений Сергеевич. – Нас обстреливают! И при этом защитные заклинания действуют очень слабо! Смотри, во что стекла превратились!

– Это кто-то сильнее вашей магии? – уточняет Володя.

– Возможно, – задумчиво соглашается Евгений Сергеевич.

Я осторожно высовываю голову и смотрю по сторонам. Микроавтобус уже разворачивается и на приличной скорости, с которой нельзя ездить по набережной, летит к её концу. По нам уже никто не стреляет, и я позволяю себе вернуться на сиденье. Эля лежит на заднем сиденье, и её подбрасывает на каждом ухабе. Володя мало-мальски поддерживает ее, но это не спасает.

Бедная девушка! Какая-то сволочь ранила ее, а теперь не дает выжить!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Песня «Ночной дозор», автор-исполнитель «Uma2rman» Альбом «В городе N»