МЕЖДОЗОРЬЕ

И вдруг на меня обрушивается какая-то тяжесть. Может быть, это от того, что мало спал? Становится тяжело дышать…

– Гена! – голос Эли где-то рядом, но приглушенный.

Я оборачиваюсь на звук. Рядом со мной девушка, но она выглядит как-то странно. Красивые черты искажены старостью, но видно, что это Эля.

– Что? – говорю я и не узнаю собственного голоса.

– Держись за меня и выходи из Сумрака! – приказывает мне эта… эта женщина.

Я берусь за её немолодую руку. Шаг. Ещё шаг. Вокруг светлеет. Воздух становится свежим с обилием запахов, но преобладает запах гари.

– Молодец! – говорит один из собеседников Эли. – С сумрачным крещёнием тебя!

Так вот оно в чем дело! Оказывается, нежданно-негаданно я побывал в Сумраке! Так вот он какой северный… в смысле Сумрак!

– Самостоятельно, без подготовки, – восторженно продолжает мужчина, – это не каждый Иной может, а ты…

Эля строго кашляет, он икает и смущенно замолкает.

– Что я? – хриплю я, в горле почему-то першит.

– Он что не знает? – удивляется мужчина.

Эля строго смотрит на него, отмахивается и спрашивает у меня:

– Ты как?

– Нормально, – хрипотца в горле начинает исчезать.

– А что это у тебя? – спрашивает второй незнакомый мне мужчина. – Дай-ка гляну.

Я протягиваю ежедневник мужчине.

– Стой! – останавливает меня Эля. – Не надо торопиться!

Я отдергиваю руку с ежедневником, и рука мужчины промахивается, жадно хватая ладонью воздух.

– Ты нашел это на месте аварии? – продолжает расспрашивать тот же мужчина. Он улыбается и всем своим видом дает понять, мол, ничего страшного, что ежедневник не попал ему в руки.

– Да, – честно признаюсь я, и вдруг понимаю, что мне совершенно неудобно общаться с этими людьми.

– Может быть, вы представитесь? – наконец-то спрашиваю я.

– Блин, точно! – Костя стукает себя по лбу. – Совсем забыл, что вы не знакомы!

– Саша! – протягивает мне руку мужчина средних лет, он первый заговорил о моем посещёнии Сумрака.

– Светлый, маг-перевертыш, – комментирует Эля.

– Очень приятно, – я жму руку.

– Виталий, – повторяет жест товарища мужчина, который хотел завладеть ежедневником.

– Темный, маг второй степени, – представляет его Эля.

Я жму руку, и понимаю, что все эти рукопожатия вполне обычных людей, а я-то представлял, что у Иных руки нечеловеческой силы, ужасно холодные или наоборот горячие. Я искренне радуюсь своей ошибке, но не показываю этого.

Третий участник не принимал участия в общении и стоял как-то обособленно. Инквизитор! – догадываюсь я.

– Георгий! – представляет его Костя. – Бывший светлый маг…

– Приятно, – отвечает Георгий и медленно опускает голову. – Ныне Инквизитор.

Я так же медленно повторяю его кивок и мысленно улыбаюсь собственной прозорливости.

– Итак, официальная часть окончена! – начинает Виталий. – Разрешите посмотреть найденную вами вещицу. Обещаю вернуть!

Вмешивается Эля и темному магу не помогает даже его нежный, завораживающий тон.

– Нет! – резко отрезает девушка. – Это вещёственное доказательство вначале будет изучено Междозорьем по праву первого нашедшего! Затем будет передано на суд Инквизиции!

Инквизитор утвердительно кивает.

– Все по Закону! – обрадовано сообщает Саша.

– По Закону, – соглашается Инквизитор. – Мне показалось, ты ещё что-то узнал или увидел:

Взгляд Георгия жесткий и пронизывающий. Я ежусь под взглядом этих колючих глаз, отпираться не имеет смысла.

– Да, я знал парня, который врезался в… Моисеевича.

– О, как! – восклицает Саша.

Лица всех оживляются и выражают не поддельный интерес.

– Рассказывай! – приказывает Георгий. – И подробно!

Я вопросительно смотрю на Элю. Та утвердительно кивает. И я рассказываю о своем бывшем соседе Игоре Серикове, о том, как недавно предсказывал ему автокатастрофу…

Наступает задумчивая тишина. Снующие вокруг люди не замечают нас, как будто нет здесь никого.

– Не густо, – обрывает тишину Костя. – Дай-ка, гляну записную книжку.

И вновь мой вопросительный взгляд, и утвердительный кивок Эли.

Я протягиваю белую книжицу новоиспеченному коллеге Косте.

– Ой! – растеряно говорит тот, и книга из его рук выскальзывает на землю. – Моисеевич её заколдовал!

– А вот это уже интересно! – говорит Георгий и наклоняется к ежедневнику. Никто его не останавливает.

– Ух, ты!

Он отдергивает руку и озадаченно трет подбородок.

– Интересное заклинание, – наконец-то говорит он. – Я такого и не знаю! Снять не получается, а книжица никому в руки не пойдет! Кроме, Гены, конечно.

– Дай, я попробую, – грубо бросает Виталий. – Где-то я читал о таких заклинаниях!

Ему молчаливо предоставляют возможность для проб и экспериментов.

На все происходящее я смотрю с внутренней брезгливостью. Взрослые люди, а какой-то фигней занимаются!

У Виталия тоже ничего не выходит.

– Тьфу ты! – говорит он. – Может ещё кто попробует?

– Бесполезно, – отвечает Григорий. – Только время потерям. Так что, Гена, забирай эту книжку. Видать, она только тебе адресована.

Я без труда поднимаю ежедневник с земли и открываю его. Оказывается, до половины он исписан мелким неразборчивым почерком.

– Ни черта не видно! – сообщает Виталий у меня из-за спины.

Оказывается, он подсматривает у меня через плечо.

– Совершенно чистые листы! – его не смущает мой укоризненного взгляда.

– Я же говорю – только Гена сможет прочесть! – с нажимом говорит Георгий. – Ведь так, Гена, ты видишь, что там написано?

– Вижу, – честно признаюсь я. – Только ничего не понимаю.

– А ты ещё много чего не понимаешь! – с вызовом в голосе продолжает Виталий. – И мы кое-чего не понимаем!

Я отрываю взгляд от страниц с непонятным почерком и смотрю на возмущенного Виталия. А того уже несет хуже, чем Остапа Бендера.

– Вот ты знаешь кто ты такой?! Не знаешь?! Ты – аномалия! Моисеевич обязан был изучить тебя. Так может быть, ты его и грохнул? Ну, чтобы тебя не изучали…

Я медленно качаю головой. Его обидные слова царапают ноющей болью где-то в груди. Неприятно чувствовать себя аномалией! Но останавливать его никто не собирается. Всем интересна моя дальнейшая реакция.

– То, что произошло, я имею в виду аварию, можно сделать только с помощью магии! Я все облазил, все ощупал – нет никакой магии! Или кто-то что-то все-таки обнаружил? – Виталий обращается к присутствующим.

– Зачем ты напрягаешься, Темный?! – вступает Инквизитор Георгий. – Совместно же постановили, что магия не ощутима.

Он удовлетворенно кивает и хочет ещё что-то сказать, но в это время раздается звонок мобильного телефона. Все удивлено переглядываются и опускают руки в карманы за своими трубками. Мелодия распространенная, есть на многих телефонах и даже я поддаюсь всеобщему телефонному ажиотажу, как будто и у меня она есть. Оказывается, звонит телефон Эли.

– Да, – говорит она в трубку. – Поняла.

И не отключая телефона, обращается ко всем:

– На этом закончим прения! Если кто-то что-то хочет предъявить – обращайтесь в официальной форме в центральный офис Междозорья!

– Ненавижу, вас, смешанных! – через зубы цедит Виталий. Он даже не скрывает своего призрения.

– Гена, Костя пойдем! – командует Эля, игнорируя слова Виталия.

Мы отходим метров на десять. Эля включает громкую связь в телефоне.

– Слушаем, – коротко бросает она в трубку.

– Не «слушаем», а «докладываем», – поправляет Евгений Сергеевич. – Вначале слушать буду я.

Костя с Элей переглядываются.

– Костя, сначала ты, – подсказывает начальник Междозорья.

Я заглядываю через плечо – не включена ли видео связь. Нет, не включена. Значит, Евгений Сергеевич просто очень хорошо знает своих подчиненных вот и подсказывает, кому быть первым, а кому вторым.

– Место происшествия обследовано, следов магии не обнаружено. Гена нашел записную книжку Моисеевича, – покорно начинает Костя.

– Белую?

– Да. Только на ней заклинание какое-то хитрое, – смущенно добавляет Костя.

– Какое?

– Записная книжка дается в руки только Гене, – приходит на помощь Эля.

– Ясно, – говорит Евгений Сергеевич. – Какие будут гипотезы?

Костя с Элей вновь переглядываются.

– Твои мысли Эля, – подсказывает Евгений Сергеевич.

– Первоначально я думала, что это сговор Нимфолиса, Усеина и Мустафы, но отсутствие магии говорит о том, что это сделал человек или, – Эля запинается и косо смотрит на меня.

– Или такой же, как Гена? – открыто уточняет Евгений Сергеевич.

– Да, – смущенно шепчет девушка.

– Я думал над этим, – говорит начальник Междозорья и на время замолкает.

В это время я отрываю взгляд от телефона и смотрю на Иных, с кем только что общались. Губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Все трое тоже разошлись по сторонам и прижали мобильники к ушам – общаются. По-видимому, докладывают своему начальству.

– Версию о сговоре трех сил Иных отбрасывать нельзя, – наконец-то говорит Евгений Сергеевич. – В конце концов, они могли заключить договор с людьми. А ты что думаешь, Костя?

– Мне кажется, что есть ещё такие же, как Гена, – вмиг выпаливает Костя.

– И?

– Возможно хотели завладеть записной книжкой… Ведь Моисеевич вплотную занимался этим вопросом.

– Если бы Моисеевич обнаружил, хотя бы намеки на таких же, как Гена, он бы мне доложил. А он и словом не обмолвился.

– Надо изучить его записную книжку, – решает Костя.

– Это понятно. Вот Гена этим и займется, – начальник Междозорья на секунду задумывается. – Эля оставайся с Геной – изучайте записи Моисеевича, а ты Костя – пулей в архив. Изучи все материалы взаимодействия Иных с людьми. Я думаю, ты понимаешь, что я имею в виду незаконные взаимодействия?! Вроде как с той историей о Последнем Дозоре…

– Так ведь есть же электронный архив, – жалобно начинает Костя.

– Наши аналитики с ним уже работают, – обрывает Евгений Сергеевич. – Но бумаги пролистать надо. Вдруг чего-то не внесли в электронку…

– А может вначале к Моисеевичу на квартиру, – жалобно продолжает Костя. – У него там могли записи остаться.

– Уже работают, – жестко говорит начальник Междозорья. – Я сказал – в архив!

– Будет сделано, – обиженно бурчит Костя.

– Гена, ты как? – учтиво спрашивает Евгений Сергеевич.

– Не понятно, – честно признаюсь я.

– Что «не понятно»?

– Многое! – огрызаюсь я. – Мне вопросы прямо в трубку задавать?! У вас какой тариф подключения?! Денег хватит?!

– Хватит, – мне показалось, что мобильный телефон улыбается. – Но вопросы в трубку задавать не надо. Задай их лучше Эле. На что сможет, она ответит, а на все остальное отвечу я при встрече. И все же, ты как?

– Нормально, – бурчу я.

– Я так понимаю, нам в офис не торопиться? – уточняет Эля.

– Да, вы мне здесь не нужны, – отвечает телефон (и все-таки мне кажется, что он улыбается). – Ваша задача – найти укромное место и изучить записную книжку. Затем подробно мне доложите!

– Понятно, – почему-то радостно отвечает Эля.

– Гена, не дуйся, как маленький мальчик, – чрезмерно ласково говорит Евгений Сергеевич. – Предполагалось, что тебе всё расскажет Моисеевич, но… Ты сам знаешь, что произошло. При других обстоятельствах, я бы сам с удовольствием тебе все разъяснил. Или тебя не устраивает компания Эли?

– Вполне устраивает, – бурчу я.

– Вот и отлично! Работайте.

Мне вновь кажется, что телефонная трубка мне подмигивает и, издав пару коротких гудков, замолкает. Я мотнул головой.

– Что с тобой? – спрашивает Эля с тревогой.

– Все нормально, – улыбаюсь я. – Воображение разыгралось.

Пока мы общаемся, медики на скорой помощи увозят тела, милиционеры оградили лентой остатки автомобилей и тоже собираются уезжать. Темный Виталий исчез, не попрощавшись, а Светлый Саша и Инквизитор Григорий о чем-то общаются и искоса посматривают на нас.

– Давайте со всеми прощаться и заниматься своим делом, – грустно говорит Костя.

По всему видно – ему не хочется ехать в архив, но поделать с этим он ничего не может.

– Может быть, тебе помочь с архивом? – предлагаю я. Нет, не из солидарности, просто интересно же ведь увидеть архив Междозорья.

– Точно! – радуется моему предложению Костя. – Помоги!

– Никаких «помоги»! Никаких архивов! – строго обрывает Эля. – У каждого своя работа!

– Мне бы твою работу, – бурчит Костя, и получается это у него очень по-доброму.

Он идет к ожидающим его Светлому и Инквизитору.

– Постарайся этим двум ничего не комментировать! – шепчет Эля.

– Я уже понял, – в тон ей отвечаю я.

– Все, ребята, спасибо за сотрудничество, – тараторит Костя. – Получил персональное задание, поэтому спешу, а вам всего вам хорошего!

– Удачи! – почти хором говорят оба Иных.

Костя машет рукой и бежит в сторону трассы. Интересно, почему он не воспользовался порталом?

– Запретили с нами общаться? – с улыбочкой интересуется Григорий.

Эля пожимает плечами и одновременно качает головой, чуть наклонив её вправо.

– Понятно, тогда можно попросить? – вежливо спрашивает Саша.

Эля повторяет жест.

– Когда что-то узнаете об этом деле, сообщите без задержек в Ночной Дозор и Инквизицию, – уже официально и строго говорит Саша.

– Хорошо…

– И записную книжку не задерживайте! – добавляет Григорий. – Через сутки вы должны предоставить её Инквизиции!

– Предоставим!

Последнее мы говорим хором. Переглядываемся и, не сговариваясь, весело смеёмся.

Глава 4

Эля мне нравится. Она ни в чем не возражает и не спорит. По крайней мере – сейчас и со мной. Это её влюблённость заставляет вести себя так. Говорят, такие девушки быстро меняются. И глазом не успеешь моргнуть, а она уже пререкается и навязывает свое мнение. Глядя на Элю, я не верю такому высказыванию.

Ещё совсем недавно я не позволил бы себе даже мысли о том, что мне нравится какая-то девушка, кроме Иринки. Но Иринка… Так, не будем о грустном!

– Пойдем на набережную, – предлагаю я. – Там и поговорим, и перекусим, и вот это попробуем почитать.

Я взвешиваю в руке записную книжку.

– Пойдем, – соглашается Эля.

По дороге, виляющей в разные стороны, спускаемся молча. Эля, возможно, думает о чем-то своем, а может, показывает свою кротость. И я думаю, и думы мои не веселы.

Как быстро человек забывает плохое! Это, наверное, такая самозащита психики. По крайней мере, у меня. Недавно я похоронил отца, но вспомнил об этом, только когда остался наедине с самим собой. А вчера меня девушка бросила, и я о ней вообще не вспоминал, до тех пор, пока не сравнил её с Элей.

Нет! Никакая это не самозащита психики! Просто такое стечение обстоятельств! За последнее время со мной произошло такое количество событий, что я просто не могу думать о чем-то другом, кроме них.

Кстати, о событиях! Как-то все одно к одному происходит! Не успел я толком попечалиться – Междозорье с договором. Не успел я обдумать толком их предложения – Иринка бросает. Только я немного загрустил по этому поводу – ко мне в гости Иные пожаловали. Я с ними толком и познакомиться не успел, а уже подписал договор с Междозорьем. Не успел проснуться – бегом знакомиться с начальством вновь приобретенной работы. А познакомиться толком не смогли, потому что в автокатастрофу попал какой-то значимый Моисеевич. А потом выясняется, что в этой же аварии погиб мой сосед, которому я такую смерть предсказал. И тут же выясняется, что Моисеевич для меня заколдованную записную книжку оставил. Не удивительно ли это?

Я чувствую, что в своих размышлениях что-то упускаю. Но что же это «что-то»?!

– Пойдем через парк? – неожиданно спрашивает Эля.

– А?! – я отвлекаюсь от своих размышлений.

– Спрашиваю, каким маршрутом пойдем к морю?

– Через парк, – машинально отвечаю я, и направляюсь ко входу на территорию санатория «Гурзуфский».

Молодой охранник многозначительно смотрит на нас, и мне приходится достать пропуск местного жителя. Это маленькая зеленая пластиковая карточка с моей фотографией. Парень понимающе кивает и пропустил нас. Только я не спешу заходить. Волна предсказаний прокатывается по моему телу! Этому парню суждено утонуть в шторм. Когда? Этого не значится в моих видениях.

– Не купайся в шторм, это опасно! – говорю ему и тут же понимаю, что бесполезно.

– Да, ладно! – весело смеется парень, интонациями копируя Тину Канделаки.

– Точно! – хмуро отвечаю я, понимая – больше ничем не смогу аргументировать свое высказывание.

– Вот и хорошо! – по-прежнему весело отвечает парень.

Мне становится грустно. А ведь если он меня послушает, то останется жив. Только откуда-то я знаю – не воспринял он мои слова всерьез.

Мы проходим на территорию санатория Гурзуфский, где действительно исторический и прекрасный парк. Я очень люблю гулять по этому парку. Здесь всегда свежо, весело и бодро на душе. Вот только сейчас очень грустно. Я понимаю – охранник меня не послушал, и его судьба предрешена…

Стоп! Вот что я упускаю в своих размышлениях! Я вижу будущее! Я – футур! А кто такой футур?! Вот это и надо выяснить!

Я быстро смотрю по сторонам, опасаясь, что кто-то сможет подсмотреть или подслушать мои мысли. Рядом никого нет, и все же я говорю:

– Пойдем быстрее! Очень хочу кушать!

Эля смотрит на меня удивленными глазами, но не возражает. Откуда ей знать, что я люблю обсуждать вопросы, сидя за столом и поглощая, что-нибудь вкусненькое. И при всем этом выгляжу вполне стройным!

Море штормит. Значит, мое любимое кафе на открытом воздухе закрыто. Ветер довольно неприятный. Сырой, холодный и соленый. Поэтому я препровождаю Элю в недавно открывшийся бар прямо на пирсе, под названием «Сейф». Название мне ужасно не нравится (ну, разве люди кушают в сейфе? – там деньги хранят!), но ничего более умного я придумать не смог, хотя рядом открыты и другие бары-рестораны. Но если здесь кормят отвратительно, то пойдем в другое место. Сейчас я настроен покушать основательно! Желудок дает позывные, на которые нужно немедленно реагировать!

Дав распоряжения официанту, я слегка расслабился. Бар-ресторан пуст, мы единственные посетители, а значит можно спокойно поговорить. Я не думаю, что кто-то настолько проницателен, что поставит прослушки в баре, в который мы зашли случайно. Если только он не футур…

Вот и я начинаю мыслить, как шпион. Тьфу, ты! А может это паранойя?

– Ты успокоился? – спрашивает Эля.

– Чего?! – я выхожу из задумчивости.

– Ты чем-то так был встревожен, а сейчас чрезмерно спокоен, я сделала вывод, что ты успокоился и чувствуешь себя защищенным.

– Что есть, то есть, – соглашаюсь я. – Мы же защищены как в сейфе!

Мы смеемся шутке и резко замолкаем, глядя друг другу в лицо. Какое-то время мы сидим молча, не отводя глаз.

– Я футур? – резко спрашиваю я.

– Возможно, – пожимает плечами Эля.

– Как это «возможно»? – не понимаю я. – Ты же вчера говорила, что я футур.

– Такой термин придумал Моисеевич, – грустно говорит Эля. – Никто толком из нас и не знает, что это означает. Мне всегда казалось, что это как-то связано с твоей способностью предсказывать будущее. Вроде как в аналогии с футурологией. Возможно, я ошибаюсь…

– Понятно, и теперь точно никто ничего не узнает, потому что Моисеевич погиб, – констатирую я.

– Может, и узнаем, – подергивает плечом Эля. – У тебя есть записи Моисеевича, там должны быть какие-то разъяснения.

Я верчу в руках белую книгу, открываю ее, листаю.

– Сомневаюсь, что здесь можно что-то прочесть, – сообщаю я. – То ли у вашего Моисеевича почерк нечитабельный, то ли он все искусно шифровал.

– Скорее – второе, – серьезно говорит Эля. – Почерк у него красивый, каллиграфический. Я видела его почерк.

Я ухмыляюсь. Надежда на раскрытие тайны растворяется в воздухе.

– Чем вообще занимается Междозорье? – спрашиваю я и разочарованно бросаю записную книжку на стол.

– А ты уже что-то узнал о Дозорах? – уточняет она.

– Кое-что, – неопределенно отвечаю я.

– Тогда, – начинает она и осекается.

На весь зал начала звучать музыка:

И треснул мир напополам –

Дымит разлом!

И льется кровь – идет война

Добра со Злом!

И меркнет свет в углах паук

Плетет узор!

По темным улицам летит

Ночной Дозор!1

Мы удивленно смотрим друг на друга. Я даже вижу (или мне это кажется?) в глазах Эли испуг.

– Интересное совпадение! – натянуто улыбаюсь я.

– В мире не бывает совпадений и случайностей! – жестко отрезает Эля. – Все это чья-то хорошо спланированная закономерность! Я сейчас!

Она встает, быстро идет через весь зал к официанту. Я наблюдаю и жду. Однако, не только у меня паранойя.

Если все, что сейчас со мной происходит – закономерность, то кому она нужна?! Ответ назревает сам собой – Междозорью! Хотя, есть и варианты – двум Дозорам и Инквизиции! И зачем же я им всем нужен?

– Наш заказ сейчас выполнят, – сообщает Эля.

– И все? – спрашиваю я после того, как Эля садится напротив меня.

– А что ещё? – она удивленно вскидывает брови.

– Ты же не за этим ходила к официанту!

Эля опускает глаза в стол.

– За нами кто-то следит?

– Да! И слышит! – она подняла взгляд на меня. Наши взгляды встречаются и теперь без всяких «волн» я чувствую, как она ко мне неравнодушна.

– Но покушать-то мы можем? Нас не отравят? – шучу я.

– Можно, Гена, яд я почувствую на расстоянии…

Мы замолкаем, только не смотрим друг на друга. В сфере последних событий я даже не знаю, какие вопросы можно задавать, а какие нельзя, что можно знать нашему соглядатаю подслушивающему, а что лучше никогда не знать. Теперь-то я уверен, что нас прослушивают. Хорошо хоть мысли наши читать не могут или все-таки могут?

– Мне кажется, нас специально предупредили, – делюсь я неожиданной догадкой. – Иначе зачем…

– Нас на что-то провоцируют, – обрывает Эля. – И мне, кажется, это тот же Иной, который устроил аварию.

– Иной? – я удивленно смотрю на Элю. – Почему ты решила, что аварию устроил Иной?

– Потому что я точно знаю, что за нами следит Иной, владеющий магией как минимум первой степени.

Смотрю на прекрасное лицо Эли и жду от нее объяснений.

– Многое об Иных ты узнаешь из книг, – поясняет Эля, смущенно отводя глаза. – Вот уж не думала, что мне придется быть твоим учителем…

– А у меня никогда не было таких красивых учителей, – подбадриваю я ее.

И это не лесть. Она действительно очень красивая девушка. Щеки Эли розовеют, она смущенно потупляет глаза и замолкает.

Песня о дозорах уже давно закончилась, сменившись какой-то иностранной попсой, а мы все молчим.

Пауза затягивается. Я понимаю, если сейчас же не приду ей на помощь, то не суждено мне будет остаться учеником красивой учительницы.

– Ну, хорошо, – начинаю я. – Темные и Светлые, Зло и Добро – это понятно. Инквизиция – судьи для тех и других. Тоже понятно. А вот Междозорье – не понятно!

– Добро и Зло существует во все века и времена, – начинает она, чем окончательно становится похожа на учительницу. – Темные и Светлые Иные существовали, ещё когда Инквизицией и не пахло. А когда появились Инквизиторы, они всё взяли в свои руки. И они заключили Договор, которому следует все инициированные Иные! Даже мы, сотрудники Междозорья! Да, это многим не нравится, но это останавливает самоуправство и беспредел. Правда есть мелкие междоусобицы, но нет войны. И это заслуга Инквизиции.

– И это понятно! – вставляю я.

– Ты хороший ученик, – улыбается она мне. – А тебе только девятнадцать…

Эля меняется прямо на глазах – такой грустной я её ещё не видел. Чего это она вдруг? Что я такого сказал?

– Да, я хороший ученик, – между тем подтверждаю я. – Только я ещё ничему не научился.

– Научишься, – вздохнув, говорит Эля. – Междозорье – это и Тёмные, и Светлые одновременно.

– Это как? – не понимаю я.

– Наша организация возникла недавно, – поясняет Эля. – Ей всего три года, как полноправной весомой организации. До этого мы походили на что-то вроде общественной организации среди Иных, как клуб по интересам…

– Все равно не понятно, – говорю я, когда Эля замолкла. – Ты хочешь сказать, что в вас есть и Темное, и Светлое, и Добро и Зло?

– Это есть у всех.

– Тогда совсем не понятно! Если все это есть у всех, какой смысл в вашей организации?!

– В отношениях. В любви, если хочешь.

Я часто-часто моргаю.

– Не понятно, при чем здесь это?

– Все чаще и чаще Темные начали влюбляться в Светлых, и наоборот. Вот и возникла необходимость в нашей организации.

Я озадаченно потираю виски.

– Междозорье это синтез Темных и Светлых?