Красный Нарцисс

– А чего я сделал? – дёрнул плечами Клык и заметно оживился. – Я никого не трогаю, даже не попрошайничаю!

– Тогда спрашиваем ещё раз. Что вы видели в понедельник? С кем общался Виталич?

Клык поёжился.

– Он ходил стрелял сигареты у прохожих. Его угостил какой-то мужик.

– Какими сигаретами?

– Да почём я знаю! Они ушли вместе. И больше их не видел.

– Куда ушли? – поинтересовалась Дина.

– К тому дому. С аркой. Рядом здесь, через улицу.

Следователи переглянулись.

– В котором часу это было?

– Извиняйте, товарищ полицейский, часов не имею, – с усмешкой бросил Клык.

– Хотя бы примерно. Магазины ещё работали?

– Нет. Закрылись уже.

– Как выглядел тот мужчина?

– Обычно.

– Тополев, послушайте, – Максимова приблизилась к бездомному и наклонилась ближе, ощущая от него неприятный запах. – Виталича убили. Если вы знаете, что поможет нам найти убийцу, должны сказать. Прошу пока по-хорошему.

Слова Дины, казалось, подействовали. Клык посмотрел ей в глаза и вздохнул.

– В длинном тёмном пальто. Ботинки новые, дорогие. Высокий, крепкий. С бородой и в очках, – быстро произнёс бездомный.

Синицын собрался достать блокнот, чтобы записать приметы подозреваемого, но руки окоченели, и он решил: так запомнит.

–Это всё? Можете вспомнить ещё? Любую мелочь, – спросила Дина, не отрывая взгляда от лица Клыка.

Тот покачал головой.

– А вы куда потом направились?

– К кафе. Около полицейского участка. Там после закрытия дают поесть. Мусор выносят.

– У Виталича в кармане нашли записку с цифрами. Знаете об этом что-нибудь?

– Записка? – усмехнулся Клык. – Да у него карандаша и в помине никогда не было. Зачем ему записка?

Максимова выпрямилась и отошла от бездомного. Похоже, больше информации от него не получить.

Лейтенанты вышли из переулка на улицу, где метель разбушевалась уже сильнее.

– У нас теперь есть описание преступника, – констатировал Синицын.

– Пока предполагаемого, – добавила Дина.

– Думаешь, он нам не всё рассказал?

– Дело не в этом. Тот мужчина мог быть кем угодно. Не обязательно убийцей.

– Но именно он явно дал Виталичу сигареты.

– Факт. Но дальше ничего не следует. Ладно. Завтра разберёмся. Пошли по домам.

Уже порядочно замёрзнув, они поспешили к метро.

Глава 16. Москва. Четверг. 08.10

Раннее утро наполняло дачный посёлок морозным дыханием. Начало зимы заявило о себе уверенно: густой снег валил хлопьями, укрывая землю пушистым одеялом. На улице стоял такой холод, что казалось, воздух звенел.

Саблин, в накинутом на плечи пальто, вышел на веранду и глубоко вдохнул морозную свежесть, чувствуя, как она бодрит и проясняет мысли. Закурил.

Вокруг раскинулась настоящая зимняя сказка. Заснеженные ели за забором, словно великаны в белых шубах, охраняли покой спящей природы. На горизонте, сквозь пелену тумана, едва проглядывало бледное солнце. Крыши соседних дач, занесённые толстым слоем снега, напоминали кукольные домики, а тишина стояла такая, что можно было поверить, будто слышно, как падают снежинки. В этом безмолвии и красоте витало что-то умиротворяющее, но в то же время и тревожное. Следователь знал: эта идиллия обманчива и под покровом ледяного безмолвия скрывается тьма, так хорошо ему знакомая по бесчисленным делам. И студёный воздух, и чудесный зимний пейзаж лишь подчёркивали контраст между красотой мира и жестокостью человеческой натуры.

Саблин затянулся сигаретой и выпустил дым, густой и белый, который тут же растворился в морозном воздухе.

Он стряхнул пепел с сигареты, а затем перевёл взгляд на свои руки. Они были красными от мороза, но он не ощущал дискомфорта. За годы работы следователь привык к холоду, к боли, к сложностям. Майор научился отгораживаться от них, чтобы не сойти с ума. Но иногда вот в такие моменты, когда вокруг царит тишина и красота, они прорывались сквозь броню, напоминая о том, что он всего лишь человек, а не бесчувственная машина для раскрытия преступлений.

Докурив, Саблин сделал несколько шагов по веранде, чтобы выбросить окурок в сугроб, и вдруг замер.

Прямо перед домом, на снегу, выделялось яркое пятно.

Красный конверт.

Он был слегка припорошён, будто кто-то специально оставил его здесь, дожидаясь, пока природа прикроет следы. Саблин нахмурился. Это ещё что? Кто оставил послание в такую рань и зачем? Внутри неприятно кольнуло. Интуиция, отточенная годами работы, подсказывала: хорошего красный конверт не предвещает.

Следователь быстро спустился с веранды. Снег хрустел под ботинками, нарушая утреннюю гармонию. Он подошёл к конверту, наклонился и внимательно осмотрел его. Ни адреса, ни имени отправителя. Просто ярко-красный прямоугольник, словно капля крови на белом полотне.

Саблин осторожно поднял конверт. Он повертел его в руках, пытаясь разглядеть хоть что-то, что могло бы пролить свет на его происхождение. Ничего. Лишь лёгкий морозный узор, образованный замёрзшими снежинками.

Майор вернулся на веранду и медленно вскрыл конверт, стараясь не повредить содержимое. Внутри оказался один-единственный плотный листок бумаги и текст на нём, написанный крупным, угловатым почерком:

«Сели мошки на варенье,

Вот и всё стихотворенье.

Нет, постой, тут не затишье –

Жди ещё четверостишье!»

Саблин нахмурился, а затем усмехнулся. Чёрт знает что! Какой-то стишок. Перечитал снова, пытаясь уловить скрытый смысл, но ничего подозрительного. Детская считалочка какая-то.

Он огляделся. Дачный посёлок спал.

– Ты чего там? – послышался голос Филиппа. Писатель выглянул из дома.

– Смотри, – Саблин протянул бумажку с текстом Смирнову. Тот прочёл и удивлённо взглянул на друга.

– Лежало на снегу перед домом в красном конверте, – прокомментировал следователь, заходя в дом.

– И что это?

– Не знаю. Думаю, адресовано тебе.

– Мне?

– Ну да. Ты же здесь живёшь. Вероятно, местная детвора у вас тут так развлекается?

– Детей на дачах, конечно, вокруг полно, но… – Филипп ещё раз взглянул на загадочное послание.

Саблин рассмеялся. Он скинул пальто и направился в кухню. Включил чайник, достал чашки.

– Полагаю, у вас тут банда детворы, которая запугивает дачников и играет в какой-то квест. Это сейчас модно.

– Странно как-то… – писатель убрал бумажку в конверт и кинул его на стол. – И что мне с этим делать?

– Без понятия, – продолжал улыбаться Саблин. – Там написано «жди ещё четверостишье». Наверное, новый конверт подкинут. Спроси Эдуарда, может, ему тоже такое подбросили.

– Бред какой-то, – Смирнов открыл холодильник и вытащил сыр и колбасу.

Пора было позавтракать.

Глава 17. Москва. Пятница. 21.35

Вызов поступил поздно вечером, когда Максимова находилась уже дома. Она устроилась перед телевизором с чаем, но не могла никак сосредоточиться на показываемом фильме. Её мысли тянулись к Виктору, который так больше и не проявился с понедельника, и звонок Синицына о новом найденном теле показался почти кстати. Спать не хотелось, а думать о бывшем больше не было сил.

Приехав по адресу, следователи поднялись на третий этаж, где у двери с облупившейся краской уже толпились несколько соседей, перешёптываясь и поглядывая на полицию с нескрываемым любопытством. Войдя в квартиру, Дина поморщилась. Запах чего-то тухлого и алкоголя ударил в нос. Внутри царил хаос: разбросанные вещи, пустые бутылки, грязная посуда – типичная картина жизни опустившегося алкоголика.

В центре комнаты на продавленном диване лежал мужчина. Лицо расплылось в гримасе, на голове зияла большая рана, в ней уже были заметны личинки падальных мух. Синицын нахмурился, закрывая нос ладонью, и отошёл назад. Максимова же наклонилась над жертвой, осматривая тело.

– Удар по голове, чем-то тяжёлым, – констатировала она. – Но требуется дождаться криминалистов.

Дина обвела взглядом комнату.

– Похоже, у нашего покойника была непростая жизнь, – она заметила допотопный телевизор, кнопочный телефон, выцветшие обои на стенах, местами отклеившиеся, старую, обшарпанную мебель и ковёр в пятнах на полу.

В квартире появились ребята из команды Шульца. Они начали тщательно осматривать комнаты, и Дина отошла в сторону, чтобы не мешать работе криминалистов.

– Кто обнаружил тело? – спросила она у участкового, стоявшего в дверях.

– Сотрудник управляющей компании, который отвечает за уборку территории двора. Пётр Краснов, так зовут пострадавшего, сегодня не вышел на работу. Он дворник. Снега много, каждый человек на счету. Но, говорят, Краснов сильно выпивал, поэтому в управляющей компании решили подождать, надеясь, мужчина отрезвеет и выйдет в вечернюю смену, но не появился.

– Во сколько Краснова ждали утром на работе?

– В семь часов.

– Понятно, – произнесла Дина, подумав, что, возможно, убийство произошло ночью, раз утром дворник не вышел на смену.

Синицын, вооружившись фонариком, пошёл в кухню. Там было ещё хуже, чем в комнате. Горы немытой посуды, пустые консервные банки, объедки, плесень на стенах. В углу, за перевёрнутым ведром, он заметил что-то. Надев перчатки и присев на корточки, Саша осторожно отодвинул мусорку и увидел тяжёлую стеклянную пепельницу, испачканную чем-то тёмным, похожим на кровь.

– Дин, – позвал он, – кажется, у нас есть орудие убийства.

Максимова подошла к нему и внимательно взглянула на находку.

– Вероятно, – сказала она, – но нужно проверить. Отдай парням Шульца.

Один из криминалистов, тут же появившись рядом, кивнул и аккуратно упаковал пепельницу в стерильный пакет.

Пока специалисты продолжали свою работу, Максимова решила поговорить с соседями. Они, как обычно, знали немного, но кое-что удалось выяснить. Краснов был запойным алкоголиком и часто устраивал пьяные дебоши. Несколько раз соседи вызывали полицию из-за его шумных посиделок.

– Вчера вечером, – начала рассказывать пожилая женщина из квартиры напротив, – я слышала, как у него кто-то кричал. Может, и он сам. Потом всё стихло.

– К нему приходили?

– Ну… до этого я слышала звуки на лестничной клетке. Решила, опять, наверное, своих друзей-собутыльников ведёт, и посмотрела в глазок. Но Петра не заметила. У его двери стоял прилично одетый мужчина.

– Запомнили его?

Дама покачала головой.

– Видно было плохо.

– Вы его раньше встречали?

– Никогда, – покачала головой женщина.

– Потом с соседом общались ещё?

– Больше нет. Ох! Я так и думала, что он плохо кончит.

– Почему?

– Пил много, вот почему. Непутёвый.

– Понятно. Спасибо.

Максимова записала показания.

К ночи работа на месте преступления закончилась. Тело увезли в морг, криминалисты собрали предполагаемые улики. Максимова и Синицын, уставшие, вышли на улицу и сели в машину.

– Что скажешь? – спросил Саша, когда они выехали из двора.

– Считаю, это бытовуха, – ответила Максимова, ведя патрульную машину. – Пьяная драка. Орудие убийства нашли. Преступник не потрудился его унести, значит, кто-то из его знакомых выпивох.

– М-да, – лейтенант вздохнул. – Везёт нам на неблагополучных пострадавших в последние дни, – хмыкнул он.

– И не говори. Во вторник бомж, теперь алкоголик. А ты, кстати, заметил, что мы опять недалеко от нашего участка? В паре улиц.

– Ага. Удачно, так сказать, экономим на дороге.

– Да уж. Хоть один плюс.

– Надо спросить Петренко. Вдруг он знал жертву, раз соседи часто вызывали наряд по поводу дебошей.

Максимова хмыкнула.

– Верно. Старшина – наш первый помощник в таких делах. Заодно выясним, не было ли у Петра каких-нибудь врагов, долгов. Ну, вдруг в курсе.

Приехав к отделению, они зашли внутрь. Петренко с усталым взглядом встретил их радушно за стойкой дежурного, но без особого энтузиазма. Время тянулось за полночь, и мужчина явно хотел спать.

– У нас очередной инцидент, – сообщил Саша. – Некий Пётр Краснов, дворник. Любитель выпить.

– А, со Средней Садовой, что ли?

– Да.

Старшина вздохнул.

– Знаю его. Эх, сколько раз я его предупреждал… Допился, догулялся.

Петренко рассказал: Пётр был завсегдатаем местных «наливаек», часто влезал в долги у своих собутыльников, нередко дрался.

– Что с ним случилось-то?

– Удар по голове тяжёлым предметом, – ответил Саша.

– Эх… м-да. Бедняга. У него вроде была сестра, где-то в другом районе живёт. Давно его не видела, наверное, – предположил Петренко.

Максимова поблагодарила старшину, и, записав адрес сестры Краснова, они с Синицыным покинули отделение и разъехались по домам.

Глава 18. Москва. Пятница. 23.40

Холод и озноб пробирали до костей, но он словно не чувствовал, впившись взглядом в подъезд, будто хищник, выслеживающий добычу.

Из укрытия в глубине заснеженных кустов он наблюдал за суетой у дома, где толпились сотрудники полиции около машин.

А затем из подъезда вышли двое. Они. Те самые. Молодой парень и женщина – те, кто приезжал на его первое шоу. И вот они снова здесь, пытаются понять его гениальную задумку.

Но… как-то быстро полицейские ищейки собрались уходить. И где же начальство? Он точно знал, что эта парочка – рядовые следователи.

Неужели новое убийство не заинтересовало? Неужели его представление, его жертва – недостаточно значимы?

Злость, холодная и обжигающая, как снег под ногами, начала разъедать изнутри.

Полиция опять не смогла понять его замысел. Или даже не пыталась? Его намеренно игнорируют? Не догадываются, что он хочет им сказать? Не видят, что каждое убийство – это вызов, брошенный в лицо? Тупые ищейки! Сколько ещё надо крови, чтобы они осознали?!

Внутри поднималась ярость, смешанная с отчаянием.

Он так старался, рисковал, планировал, а зрители, ради которых всё это сделано, даже не оценили спектакль?

Ошибся? Они не стоят того, чтобы проливать кровь?

Вопросы терзали его, как голодные волки.

Человек продолжал наблюдать, замёрзший и одинокий, в ожидании ответа, который, возможно, никогда не получит. И в этой ледяной тишине зимней ночи у него созрел новый план.

Глава 19. Москва. Суббота. 12.10

Квартира родственницы Петра Краснова оказалась противоположностью его жилища. Чисто, уютно, пахло свежестью. Сама сестра, Ирина Краснова, женщина лет сорока, встретила их сдержанно, но вежливо.

– Я чувствовала, что это когда-нибудь случится, – заявила она, когда Максимова сообщила ей о смерти брата. – Пётр совсем опустился. Я пыталась ему помочь, но он не хотел слушать.

Ирина рассказала, что брат был хорошим человеком, пока не начал пить. После смерти жены он сломался и покатился по наклонной. Сестра пыталась его вылечить, устраивала на работу, но бесполезно.

– Последний раз я видела его полгода назад. Он просил денег, я отказала. Объяснила, что не буду его спонсировать. Пётр ушёл злой, обозвал меня… Больше мы не виделись, – закончила она, вытирая слёзы.

Ирина не знала, с кем брат общался в последнее время, но предположила, что это такие же опустившиеся алкоголики, как и он сам.

– Краснов мог с кем-то поссориться? У него были враги? – спросила Максимова.

– Враги? Наверное, да. Он часто влезал в драки, когда пил.

После разговора с сестрой Максимова и Синицын в очередной раз поехали к криминалистам. Новых зацепок не появилось, кроме той, что дала соседка – прилично одетый мужчина, – но искать человека, подходящего под такое описание, было бесполезно. Вся надежда на Шульца.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

События описаны в книге «Код Таро».

2

«Добрый день, Филипп» – перевод с ит. яз.

3

«Национальная центральная библиотека Рима» – перевод с ит. яз.

4

Инкунабула – книга, изданная в Европе в самый ранний период книгопечатания – с середины до конца пятнадцатого века.

5

События описаны в книге «Магрибский колдун».