Созвездие Волка

– А волки? – выдавил Рус.

– Эксперименты. Оборотни им не интересны.

– Почему?

– Воины Ликаона должны нести волчью печать, а оборотни просто прокляты.

– Они пытаются создать идеального человековолка?

Феликс отрицательно покачал головой.

– Готовят армию для маркиза. У меня много дел, ещё что-то?

Он демонстративно посмотрел на настенные часы. Руслан со вздохом поднялся.

– И на том спасибо, – проворчал он и направился к выходу, но у самой двери обернулся, поражённый догадкой: – А если они похищают нечисть для создания этих воинов?

– Я проверю, – проговорил Феликс заинтересовано и поднялся. – А ты подумай ещё разок о предложении работать у меня.

Только сейчас Руслан поверил, что Власов не избегал его. Не из-за чего тут избегать. Закрыв дверь, он опять ощутил противно вибрирующую внутри злость и усмехнулся.

«Теперь понятно, что ты не только целитель, Власов», – пронеслось у него в голове.

***

Руслан не знал, что собирался делать. Можно было бы позвонить Риве, но она уехала из города и вернуться не обещала. Мужчина попросил водителя высадить его прямо на трассе, примерно там, где находилось убежище адептов. Таксист настороженно глянул, но ничего не сказал, затормозив на обочине.

Рус судорожно вздохнул и опустился на землю, подобрав под себя ноги. Из головы вышибло все мысли, сердце с трудом перегоняло кровь. Интересно, от тоски кто-то умирал? Сходил с ума – наверняка, но было ли такое, чтобы сердце так защемило, что оно остановилось? А от чувства вины? Он испытал это в ту встречу с бальтазаром. Сейчас в нём вспыхнуло любопытство: а если без демонического вмешательства? Мысли потонули в автомобильном гудке. Руслан дрогнул и тупо уставился на подкатившую синюю хонду.

– Сева? – выдохнул он, когда тот захлопнул дверцу.

– Что ты тут потерял? – спросил он и поморщился, прицениваясь, стоит ли садиться рядом.

– Просто задумался, – ответил Рус, и Сева всё же решил опуститься на корточки. – Что, если бы я не вмешался в дела адептов?

Сева рассеяно пожал плечами.

– Это могло ничего не изменить.

– А если бы изменило?

Руслан резко повернулся к другу. С минуту они молча смотрели друг на друга.

– Ты же не сунешься туда один? – настороженно спросил Сева.

Рус расплылся в улыбке и качнул головой.

– Не откажусь от компании. Иначе добираться скучно.

Севастьян скользнул взглядом по кромке травы.

– И небезопасно. Тут защита.

Руслан поднял брови и вгляделся в заросли вдоль обочины. Сева умел улавливать магию. Вот чего не доставало Русу. Вот почему он медлил. Отсутствие дара компенсировал отменно работающий инстинкт самосохранения.

– Да что бы я без тебя делал, золотой мой! – иронично воскликнул Рус и поднялся.

К счастью, он был готов. Задрав толстовку, достал из арсенала выточенный из дерева колышек, неуклюже испещрённый знаками. Сколько ему было, когда отец показал, как делать вещи, прорывающие магическую пелену? Восемь? Тремя размашистыми взмахами Рус проделал брешь в защите. Мужчины без раздумий скользнули в неё и решительно устремились вперёд.

– Сколько идти? – поинтересовался Сева.

– Не помню. В прошлый раз ехали на машине, да и я был не в себе.

– Отлично, – фыркнул Сева.

– А ты бывал у адептов? – спросил Руслан.

Тот в ответ отрицательно покачал головой.

– Ты не сказал, зачем приехал, кстати, – неожиданно констатировал Рус.

– Тебе помочь, идиот, – отмахнулся Сева, чем вызвал улыбку друга.

Они заприметили дорожку и пошли подальше от неё. Вряд ли их это спасёт, трава едва доходила до колена, но если кто-то появится, то время они выиграют.

– Как в старые добрые? – усмехнулся Рус.

– Не дай бог! – тут же воскликнул Сева, и друзья рассмеялись. Он добавил: – Лучше без самодеятельности. Я как бы в самоволке.

– Постараемся, – пообещал Рус так легко, будто речь шла о том, чтобы перехватить по бутылке пива.

***

Аня со вздохом отложила телефон. Внутри засело такое чувство, будто она предала мужа.

– Из-за чего переживаешь?

Феликс вернулся из кухни и поставил перед ней чашку травяного чая. В последнее время он часто заглядывал в гости, надеясь, что Аня вернётся хотя бы к консультированию.

– Я отправила Севу к Руслану, – её голос дрогнул. – Они же вляпаются.

– Ладно, Руслан! Он импульсивен, – усмехнулся Феликс. – Но в муже можешь не сомневаться. Севастьян сначала думает, потом бьёт.

Аня нервно рассмеялась и поднялась.

– Как плохо ты его знаешь, – глухо проговорила она и поёжилась. – Точнее, их. По отдельности всё нормально, но, когда они вместе…

– У Руса с Ривой что-то есть? – неожиданно спросил мужчина.

Девушка посмотрела в окно.

– Не похоже, – задумчиво ответила она.

– Он навещал её в больнице.

– Я не знала.

На минуту комнату отвоевала тишина.

– Так что тебя беспокоит? – снова спросил Феликс сочувственно.

Девушка внимательно посмотрела на него.

– Я к тебе хорошо отношусь, – решила быть честной она, – но открыть душу… Это сложно.

Феликс пожал плечами.

– Понимаю, – легко отозвался он, – но попытаться стоит.

Аня опустилась обратно на диван. Нет, дело было не в доверии, а в стыде.

– Я не хочу этого ребёнка, – выпалила она и испуганно замерла, не зная, какой ожидать реакции.

Теперь внимательно смотрел Феликс. Аня же ощутила опустошающее облегчение. Она и себе-то боялась признаться, не то, чтобы выложить это кому-то. Наконец, Феликс покачал головой и усмехнулся.

– Мне тоже было страшно перед рождением дочки. Обещаю, ты справишься. Все справляются. Ты полюбишь этого ребёнка.

Аня шумно вдохнула и потянулась к чашке.

– Я думала, ты меня отчитаешь или произнесёшь вдохновляющую речь.

Феликс скептически приподнял бровь.

– То есть не вдохновил? – сказал он наиграно обижено и рассмеялся вместе с девушкой. – Ань, честно, – с улыбкой добавил он, – я не просто так к тебе приезжаю. Я хочу, чтобы у тебя всё наладилось.

– И совсем не хочешь, чтобы я снова стала чародейкой при твоём «дворе»? – ядовито переспросила девушка.

Мужчина пожал плечами.

– Конечно, хочу, – он наклонился вперёд. – А ещё я потерял родную сестру и понимаю, как тяжело тебе. Вы с Ташей были очень дружны.

Аня уставилась на чай.

– Как думаешь, она вернётся… нашей Ташей? Или это будет не совсем она?

– Аня, – мягко окликнул Феликс. – С ней Рива. Ну что может быть не так?

***

Всё пошло не по плану. Они добрались до места. Незаметно скользнули в поместье. Довольно переглянулись – и попали в западню. Утробный хищный рык пробирался до самых костей.

– Кажется, этот не удался, – оторопело кинул Руслан, уставившись на двухметрового человековолка с неестественно изогнутой спиной и будто переломанными руками с раздутыми мышцами.

Мужчины только зашли в кабинет главного адепта с резной мебелью из красного дерева. Перед дверью облегчённо выдохнули. Не иначе, как сглазили. Сделав мысленную пометку не радоваться раньше времени, Руслан выхватил ритуальный стеклянный нож, надеясь, что он подействует так же, как на любую нечисть. Кажется, человековолку забыли сказать, что таких штук надо бояться.

– Воспитанные люди перед визитом звонят, – донеслось злорадно, и мужчины обернулись.

– О! – Рус крепче сжал нож. – Привет, вернейший.

Ян Шестаков усмехнулся. Чёрная рубашка, руки в карманах брюк со стрелкой, тёмные глаза смотрят с превосходством. Ещё бы! Впереди человековолк, по бокам – адепты. Хоть его спутники и были в «униформе», скрывающей лица, друзья угадывали сильные мужские фигуры. Вечер обещал задать жару.

– А где же голубоокая нимфа? – елейно спросил Ян и огляделся.

– К… кто? – растерялся Сева.

Адепт закатил глаза.

– Девчонка, что косила под наших! – зло бросил он.

– Рива, – довольно отозвался Руслан. – Она воздержалась.

Секунду он помешкал. Вдруг, опять выбьют из лёгких воздух? Он глянул на Севу, будто искал одобрения, и, не почувствовав присутствия демона, решился. Кинул нож другу (ему нужнее), и рванул вперёд, оставляя рычащего зверя на Севу. Тот ловко поймал оружие и хладнокровно вонзил в середину груди человековолка.

Азарт наполнил разгорячённое тело, вспыхнул в центре мозга. Руслан слишком скучал по слаженной работе бок о бок. Поддержка – вот чего не хватало. Не нужно бояться удара в спину, ведь есть прикрытие. Можно не крутиться бешено, а взять на себя половину пространства, потому что вторая на том, кому он доверяет.

К моменту, когда Сева выдернул нож из груди зверя, Ян уже исчез. Рус дёрнулся вправо, будто собираясь угодить в западню прущих на него адептов, но резко ушёл влево. Сева довольно хмыкнул. В обманных манёврах тот был мастер. Руслан ухватил одного адепта за плащ и с размаха впечатал в стену, Сева вырубил другого ударом в лоб. Не без использования дара, конечно. Достаточно было вложить гнев и «пожелание» отключиться в кулак. Промашек не случалось. Всё закончилось, не успев начаться. Друзья осмотрели свою работу, тяжело дыша.

– О! Самбука. Чёрная. Выпьем? – Руслан задорно глянул на друга.

В его руке появилась прямоугольная бутылка тёмного стекла. Сева приподнял бровь. Когда Рус успел заполучить трофей?

– Ага, – моментально согласился он. – Только, бога ради, не здесь! Подкрепление спешит.

Сева кивнул на дверь. Издалека долетала суматоха: голоса, движения, стуки.

– Да ладно, ну признайся, скучал ведь по дракам!

– Да нифига подобного!

Сева заторопился прочь. Усмехнувшись, Рус удобнее перехватил бутылку и поспешил следом.

***

– Вот скажи, зачем мы туда полезли? – спросил Сева и дрогнул, когда Рус расхохотался.

Они сидели в автомобиле с открытыми дверцами на берегу реки, наслаждались холодящим ночным ветром и распивали бутылку.

– А что раньше не спросил?

Руслан глотнул самбуки и передал Севастьяну. Тот пожал плечами и тоже глотнул.

– Думал, у тебя есть план.

Руслан вздохнул и задумался, невидяще уставившись на сверкающую лунную дорожку.

– Мой план, – помолчав, серьёзно проговорил он, – это Таша. Я хотел найти хоть что-то.

– Таша умерла, – отрезал Сева. – Хочешь поскорее с ней встретиться? Лучше уж сигани с моста.

– Сомневаюсь, что попаду в чародейский рай.

Руслан мрачно усмехнулся и сделал большой глоток.

– Хватай Риву за хвост и не парься. Правда, в нагрузку ещё демонья получишь.

– С Ривой у меня шансов ещё меньше, чем с Ташей.

– Почему?

– Меня одно волнует, – мрачно начал Рус, проигнорировав вопрос. – Если адепты собрались вызвать верховного демона, какого хера Власов не прикроет их лавочку? Он же благоносец. Разве они не умеют щелчком пальцев усыпить всех вокруг?

– Власов – толераст, – раздражённо кинул Сева. – Но скоро всё изменится.

– Надеюсь, – откликнулся Руслан, а Сева одобрительно улыбнулся и взял у него бутылку.

Глава 12. Следовательно, существую

Они ехали будто вечность. Таша испуганно ловила светло-карими глазами укутанные сумраком деревья и почти не моргала. Она то и дело вздрагивала, вцепившись скрюченными пальцами в плед. Наконец, автомобиль достиг подъёма. Ещё чуть-чуть – и на месте. Рива остановилась у срубового домика и облегчённо выдохнула, закрыв глаза. Она устало расплылась по спинке водительского кресло, а Таша уставилась на неё.

– Мы?.. – хотела было спросить она, но Рива мотнула головой, даже не дослушав.

– Подожди, – шепнула она, словно сквозь дрёму.

Девушка открыла глаза и выправилась через несколько минут. Она огляделась, будто стряхивая остатки сна, и открыла дверку.

– На выход, – скомандовала она.

– Так мы уже выбрались?

Голос Таши был полон надежды.

– Нет, – отрезала Рива. – Ещё не выбрались. Приведём тебя в порядок, потом уедем из чёртовой ямы.

Голос Ривы звучал раздражённо. Таша семенила следом, выдерживая расстояние. Спутница не нравилась ей. Таша никак не могла понять, злится она или всегда такая, но это был единственный билет из адского места. Таша больше не решилась ни о чём спрашивать, тем более – протестовать из-за проволочки. Присутствие Ривы тяжело оседало на коже, в желудке постоянно стоял ком. Но, может, в том не её вина, а голода?

В домике пахло сырым деревом и теплом. Таша оглядела комнату с диванчиком, столиком и небольшой кухней, примостившейся под окном. Ещё две двери вели куда-то. Одна впереди, другая справа.

– Можешь сесть, – кинула Рива, глянув на замершую в дверях Ташу. – Только закрой за собой. И засов опусти.

Таша послушалась: дёрнула тяжёлую деревянную дверь и закрыла на засов. Прошла к диванчику и села. Рива уже поставила чайник на походную плитку и обшаривала потёртые кухонные шкафчики. Она вытащила банки мутного стекла на стол и скрылась за дальней дверью. Вернулась минут через десять.

– Скоро будет баня. Я объясню, что там нужно делать.

– А… ты?

– Мне нельзя, – отрезала она.

Таша сглотнула и отвела взгляд. Тем временем Рива успела налить чай. До Таши донёсся аромат заваренных трав. Желудок спазмировало мучительным желанием сделать хотя бы глоток горячего. Она не осмелилась попросить, а только сжалась.

– Воскрешение – штука неприятная, – раздалось рядом сочувственно.

Таша вздрогнула и распахнула глаза. Рива стояла перед ней с кружкой, от которой вился пар. Девушка с трудом отвела взгляд от чая в руках единственного шанса выбраться отсюда.

– Меня воскресили? – пролепетала она и поёжилась.

Рива кивнула, поднесла к губам кружку, но не отпила, а что-то зашептала. Закончив, она поставила чай перед Ташей.

– Пока не пей.

Она снова пропала в дальней двери. Таша гипнотизировала чай, то и дело сглатывая слюну. Руки тряслись. Нестерпимо хотелось схватить кружку и залить в себя содержимое, пусть оно и обожжёт всё внутри. Девушка качнулась вперёд и испуганно отпрянула от кружки, когда снова появилась Рива. Та держала в руках щепку, на конце которой было что-то похожее на мёд с чёрными вкраплениями. Рива бесцеремонно кинула щепку в чай.

– Мешай по часовой, – дала она указание и опустилась рядом. – Я скажу, когда хватит.

– Зачем? – выдохнула Таша.

– Чтобы оживить тебя до конца.

Таша непонимающе моргнула, кивнула смиренно и принялась мешать. Кажется, она делала это целую вечность, прежде чем Рива остановила её и позволила выпить, но мелкими глотками. Тело благодарно отозвалось блаженно разлившемуся внутри теплу. Она будто только сейчас стряхнула навязчивый сон, не отпускавший так долго! Облегчённо выдохнув, Таша закрыла глаза, наслаждаясь забытым ощущением жизни.

– Теперь баня. Сначала посиди в парилке, дыши как можно глубже, пока не закружится голова. Затем отмойся в воде, что стоит там, она заговорена. Потом можешь греться, сколько угодно, и пользоваться водой из-под крана. Если что, зови.

Таша кивнула и покорно направилась к дальней двери, куда небрежно махнула Рива, пока объясняла, что к чему.

– Одежда на выходе! – кинула вдогонку Рива.

***

Рива судорожно вздохнула, стараясь не завидовать. Выходило плохо. Подселенцы отвоёвывали её, чувствуя близость силы ада, а тут такая возможность вытряхнуть их из себя! Как же хотелось…

«Чистоты», – непроизвольно всплыло в сознании, и Рива что было силы впилась пальцами в плечи, отгоняя непрошенную мысль, так красноречиво говорящую о том, что она-то – грязная.

– Идите к чёрту! – прошипела она. – Я была избрана. Вам никогда не пошатнуть мою верю в то, что это по праву.

Рива надеялась, что получится убраться как можно быстрее, но это больше не зависело от неё. Чай – раз, баня – два. Всё решит третий этап. Она посмотрела на блёклые настенные часы. До заката оставалось почти четыре часа. После него для сегодняшнего дня наступит момент невозврата.

***

Таша наполнила лёгкие запахом распаренного дерева и решилась выпустить плед, с момента встречи с Ривой защищавший измождённое тело. Она оглядела предбанник. Слева потрескивала печь. Справа ждала лавка с аккуратной стопкой одежды. Сверху тонкая белая ткань, ниже – плотная чёрная. Под лавкой кроссовки. Захотелось коснуться ткани, и Таша коснулась, наслаждаясь её мягкостью, желая ощутить текстуру всей кожей.

Сначала нужно отмыться. Она открыла дверь в парную. На обдавший с порога жар тело отреагировало ознобом, покрылось гусиной кожей. Таша закрыла дверь и села на лавку рядом с тазиком. Она погрузила руку в горячую воду и застонала от удовольствия. Не терпелось испытать её всем телом. Она начала ритмично вдыхать и выдыхать обжигающий воздух. Головокружение не заставило ждать. Она зажмурилась и не открывала глаза, пока оно не прошло.

Заговорённой воды хватило, чтобы отмыть тело, но не смыть грязь с души. Таша снова и снова набирала воду. То опрокидывала таз на себя, то подливала жидкое мыло до густой пены и тёрла кожу до боли. Кажется, она израсходовала целое озеро. Девушка перестала считать после шестого таза.

Наконец, она почувствовала себя чистой. Тяжело дыша, снова опустилась на лавку, прижала руку к груди и ощутила стук. Она больше не заставляла себя дышать, не делала вдохи специально. Сердце разгонялось в груди, качало кровь. Таша рассмеялась, и слёзы застлали глаза. Радость захлестнула. Она жива. Теперь она точно жива!

***

Оглядев раскрасневшуюся Ташу в своей старой спортивной форме, Рива решила, что белый ей не идёт. Хорошо, что кроссовки подошли.

– Что с волосами? – усмехнулась Рива.

– Наверно, их проще обрезать.

Таша сжала запутанные космы. Вода помогла только вымыть грязь, но она не была уверена, что где-то там не запуталась ветка.

– Разберёшься дома. У нас последний этап. Садись.

Таша опустила взгляд на стол, где горела тонкая свеча и лежал маленький кусочек хлеба. Желудок тут же откликнулся, сжавшись от голода. Помешкав, Таша отпустила волосы и подошла к Риве. Она посмотрела на неё, на свечу, на хлеб. И села.

– Не переживай, – как бы между прочим кинула Рива, беря свечу. – Это не больно. Я закреплю душу в теле, и мы сможем уехать.

Она слукавила. До заката оставалось меньше часа. Пережить бы ночь! Таше не нужны эти подробности. Она только перестала вздрагивать от звука собственного голоса. Возможно, даже разговорится после обряда. Рива внутренне содрогнулась. Упаси Вселенная от женской болтовни!

– Закрой глаза, когда захочется, и ни о чём не думай. – Рива начала медленно водить пламенем свечи перед её глазами. – Сиди так, пока я не скажу их открыть. Раньше не открывай ни в коем случае.

«Чтобы не спугнуть душу», – мысленно добавила Рива.

Когда Таша закрыла глаза, убаюканная монотонным движением огня, Рива опустила свечу к солнечному сплетению девушки, указывая душе точку входа. Лишь бы отвоевать! Отовсюду потянулись тёмные нити: серые, смолянисто-чёрные, грязно-синие. Рива напряглась, наблюдая, как они подступают к Таше.

«Ну уж нет, – отчеканила она в голове, а токи энергий дрогнули и отпрянули. – Это не ваш сосуд».

Боль запульсировала в центре лба.

«Таша. Таисия, – казалось, в миллионный раз мысленно прокрутила Рива, но душа не отзывалась. – Давай, ты же рядом. Ты же хочешь вернуться. Ты уже на одну сотую здесь».

Рива вкладывала в призыв желание такой силы, что могла бы обрушить метеорит на небольшой город, лишь бы поскорее убраться отсюда. Когда боль начала тупо стучать в затылке, она выдохнула и отпустила контроль. Всего на несколько секунд, чтобы понять, почему не получается, но не дать духам достаточно времени, чтобы завладеть Ташей.

Этих секунд хватило. Ещё секунда, чтобы отругать себя, – и Рива вернулась, снова отогнав от Таши тьму. Теряет хватку! Слишком давно она никого не призывала. Не напрягаться – расслабиться. Не желать – проникнуться спокойствием. Она слишком хотела уехать, позволила заполнить себя тревоге, отдалась борьбе со своими демонами и не оставила внутри места для души, которую звала.

Плечи расправились, наполнила безмятежность. Вспыхнули новые нити вокруг: зеленоватые, голубые, оранжевые. Нити хлынули в Риву, наполнили грудь не её жизнелюбием и силой. Рива вдохнула, а на выдохе направила душу Таши через руку, которой держала свечу. Нити заструились в солнечное сплетение девушки сквозь пламя, выскальзывая из Ривы.

Стало щекотно. Будто волос скользил по коже, только это ощущение гнездилось в груди. Рива невольно улыбнулась. Надо почаще заниматься медиумизмом. И почему она редко участвует в заданиях, где нужны её врождённые таланты?

Ответ пришёл сразу, как только она открыла глаза. Вот поэтому. Прошиб озноб, в голове загудело. Сердце замедлилось, почти остановилось, но через несколько секунд уже набрало сумасшедшую скорость, перегоняя кровь будто ворочая камни. Рива шумно вдохнула.

– Открывай глаза, – прозвучал её осипший голос. – Теперь съешь хлеб.

Таша распахнула глаза. Они засияли янтарём, будто наполненные солнцем. Лёгким движением она подхватила хлеб и отправила рот.

– Теперь мы можем уехать? – спросила она, когда проглотила кусочек.

– Нет. Уже поздно. Заночуем здесь, – поднимаясь, процедила Рива.

Она скрежетнула зубами и задёрнула штору. На секунду задержалась перед окном. Рива сдерживала нарастающее гудение внутри. Её или подселенцев – девушка уже с трудом различала. День в месте силы тьмы вкупе с призывом духа – слишком долго. Усталость навалилась в одно мгновение. Захотелось просто лечь, закрыть глаза и не думать. Никогда. Ни о чём. Перестать существовать.

Рива пересилила собственные мысли и достала из кармана небольшой кожаный кошелёк. Такие обычно используют для мелочи. Рива усмехнулась, глядя на него. Мелочь… Да, он хранил мелочь, только другую.

– Что это? – Таша подалась вперёд, наклоняясь над столиком, перед которым Рива опустилась на колени и вытряхнула содержимое кошелька.

– Буду памятовать себя, – ответила та безразлично.

– Памятовать?

Таша ещё больше заинтересовалась.

– Чтобы не забыть, кто я, – она взяла серьгу капельку с бледно-голубым, как её глаза, камнем, другой продолжая держать открытый кошелёк. – Это подарок мамы, – прокомментировала Рива скорее для себя, чем объясняя Таше, и несколько минут молча разглядывала серьгу, затем убрала и взяла пестрое пёрышко. – Я нашла его на берегу реки в день инициации, – она какое-то время покрутила перо и тоже убрала. – Пуля, – она подцепила бесформенный кусочек метала. – Вытащили из меня после первого задания.

Всего три предмета. Таша подумала, что, наверно, ей бы тоже хватило всего трёх. Только каких?

– А мне нужно себя памятовать?

– Нет. – Рива убрала кошелёк обратно в карман. – Тебе не нужно. В диване есть одеяло и подушка.

Она встала и молча скрылась за дверью справа, в тесной комнатушке, едва вмещавшей односпальную кровать. Нужно пережить всего ночь. Рива вздохнула, скинула ботинки, стянула джинсы. Она надеялась, что они успеют. Не успели.

«Хватит ныть! Я знаю, кто я, – отчеканила Рива мысленно, залезая под одеяло. – Я помню, кто я. Я чётко осознаю, где я, а где то, что думают и чувствуют те, что во мне. Я отделяю себя от них».

Она уснула, бесконечно прокручивая в голове «Я отделяю себя от них». Не на кого рассчитывать, кроме себя. До «Логоса» можно было положиться на Вселенную, на стихии, на обереги, но она отказалась от защиты неба в момент, когда сознательно впустила в себя тьму.

***

Подошва проскальзывала по траве, дыхание сбилось. Ухватиться было не за что, она то и дело падала, но продолжала карабкаться. Высоко наверху стоял покосившийся крест. Она снова и снова бросала туда взгляд, боясь, что ориентир исчезнет. Тогда исчезнет и она. Не станет всего, что дорого.

Мысли выбивало из головы, тени обступали, тяжело ложились на кожу. Обдало жаром, потом озноб прошёлся по внутренностям, заставив содрогнуться. Пусто. Замолчали голоса сожителей её души. Её опустошили. Что?

Рива замерла, перестав дышать. Глаза в ужасе распахнулись. Ногам стало тепло. Она медленно опустила взгляд. По бёдрам из живота хлынула кровь. Она лилась без остановки. Её кровь.

– Нет, нет, нет, – беззвучно зашептала она.

Пустота была буквальна. Из неё вытащили всё. Органы лежали у ног. Дрогнув, Рива открыла глаза и тут же вскочила. Она стукнулась спиной о стену и запустила пальцы в промокшие от пота волосы. По щекам струились слёзы, рыдания душили. Голова закружилась из-за резкого пробуждения, Рива села на край кровати, пытаясь успокоить себя. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Нащупала пачку сигарет и зажигалку в валяющихся у кровати штанах и так и пошла на улицу, в майке и трусах.

Холод мгновенно пробрал до костей, она поёжилась, но закурила. Блаженно затянувшись, ощутила, как от никотина расслабляются мышцы и немеет сознание, и закрыла глаза, привалившись к косяку.

– Наконец-то… – шепнула она и снова поднесла сигарету ко рту.

Набрав дыма в рот, она замерла и выдохнула, так и не затянувшись. Рива непонимающе уставилась на сигарету, которую затушила неожиданно прилетевшая тёмная капля. Дождь? Девушка почти подскочила, когда ещё одна капля упала плечо. Она оказалась тёплой.