Призрак. Музыка Древних

Наконец, мой улучшенный сканер пискнул, показывая, что источник сигнала совсем рядом. Я сбросил скорость и завис на месте. Прямо передо мной, зацепившись за покорёженную солнечную панель от какого-то древнего спутника, висел небольшой, гладкий объект. Он был сделан из тёмного, матового металла, который, казалось, просто впитывал в себя свет далёких звёзд. По форме он был похож на кристаллический камертон или на какой-то странный бумеранг из будущего. Я не видел на нём ни двигателей, ни источников питания. Просто кусок металла, который пел свою завораживающую песню на всю округу. Маячок.

Я осторожно подвёл «Стрижа» поближе и, используя манипулятор, аккуратно отцепил свою находку. Мелодия тут же оборвалась, и наступила звенящая тишина. Я положил артефакт в специальный контейнер для образцов и, не теряя ни секунды, развернул шаттл обратно к «Полярной Звезде».

Когда я вернулся на борт, меня уже встречали на мостике. Вся команда была в сборе. Я вошёл, держа в руках тёмный «камертон», и все уставились на меня так, будто я принёс с собой бомбу.

– Ну что, долетался, Колумб? – первым нарушил молчание Семён Аркадьевич, скрестив руки на своей широкой груди. – Я так и знал, что добром это не кончится. Что это за дьявольщина?

– Похоже на какое-то устройство слежения, – с опаской предположила Кира, разглядывая артефакт с безопасного расстояния. – Влад, ты уверен, что за ним никто не прилетит? Она выглядела по-настоящему встревоженной.

Я пожал плечами.

– Он был там один. Просто висел на обломке и пел.

В этот момент к нам подкатил Гюнтер. Его оптические сенсоры сфокусировались на предмете в моих руках.

– Ah! Ein unbekanntes Artefakt! Неизвестный артефакт! – проскрипел он своим ужасным механическим немецким акцентом. – Необходимо немедленно произвести сканирование на предмет биологической, радиационной и меметической угрозы! Effizienz und Sicherheit über alles! Эффективность и безопасность превыше всего!

Он выставил вперёд один из своих манипуляторов, из которого ударил тонкий луч синего света, и принялся сканировать мою находку. Мы все затаили дыхание. Через минуту Гюнтер убрал луч и задумчиво покрутил своими сенсорами-глазами.

– Sehr interessant… Очень интересно… – пробормотал он. – Dieser Gegenstand… он не зовёт кого-то. Он хочет… поделиться.

Прежде чем кто-либо из нас успел спросить, что, чёрт возьми, это значит, маячок в моих руках снова ожил. Он завибрировал, и из него снова полилась та самая музыка. Но теперь она звучала не из динамиков. Она звучала… везде. В моей голове, в костях, в самом воздухе. Она заполнила собой весь мостик, весь корабль, проникая, казалось, в самую душу.

И тут началось что-то совершенно невообразимое.

Кира, стоявшая у своего пульта, вдруг замерла. Её взгляд остановился на маленькой голографической фотографии, прикреплённой к панели. На ней была запечатлена зелёная, цветущая планета – её родной дом. Глаза Киры наполнились слезами, и она медленно осела на пол, закрыв лицо руками. Её плечи затряслись от беззвучных, горьких рыданий.

– Я так скучаю… – прошептала она сквозь слёзы. – Я никогда… никогда их больше не увижу…

Я хотел было подойти к ней, успокоить, но тут моё внимание привлёк другой звук. Смех. Громкий, заливистый, совершенно неуместный в этой ситуации. Я обернулся. Семён Аркадьевич, наш суровый и вечно хмурый капитан, хохотал, запрокинув голову. Он подхватил с полки большой гаечный ключ и старый сварочный аппарат и, к моему полному изумлению, принялся ими неумело жонглировать, напевая себе под нос какую-то дурацкую, давно забытую песенку про космических пиратов и трёхглазую принцессу.