Ведьмы против богов

Ксения Вишнякова

Ведьмы против богов

Глава 1

Полярное сияние в ту ночь вспыхивало особенно ярко. Зелёные, синие и фиолетовые ленты текли по пурпурному небу, будто кто-то пролил краску прямо на звёзды. Красиво. Волшебно. И – смертельно. Это было напоминание: солнце вот-вот сожжёт Землю, а эта магия станет последним фейерверком перед концом.

В глазах Мэй сияние отражалось всеми оттенками, но за этим светом пряталась тяжесть – каждая вспышка была прощальной. Иногда ей хотелось остаться здесь, у могилы матери. Уехать значило предать её память.

– Мэй, ты не спишь? – голос отца разорвал тишину. – Уже четыре утра. Нам пора. Скоро будет жарко.

– Минуту, пап… щас.

– До перемещения четыре часа. Ты готова?

– Ага… но мне нужно с девчонками кое-что обсудить.

– Мэй, это не шутки! Через четыре часа жду внизу.

– Есть!

Она коснулась запястья:

– Тэя. Жанна. Анна.

На коже мигнули три красные точки. Через секунду в воздухе, прямо перед ней, вознико мерцающее изображение Анны.

– Они ещё спят? – Анна вскинула бровь.

– Похоже, да.

– Ну… их перенесёт в пижамах, – фыркнула она.

– Даже не представляю, что нас ждёт там… – Мэй отвела взгляд.

– Никто не знает, – Анна прищурилась. – Или ты опять что-то скрываешь?

– Ничего я не скрываю!

В тот момент в комнате появилась Тэя, а за ней Жанна.

– Проснулись, хвала небесам! – хихикнула Анна.

Разговор потёк привычно, пока Анна снова не вернулась к своей любимой теме:

– Мэй, ты ведь дочь президента. Ты что-то знаешь.

Мэй усмехнулась:

– Может, и знаю… – она понизила голос. – У меня есть одна идея.

План был рискованным – подложить старый браслет и прослушать разговор отца с гостями. Подруги заспорили, но ослепительная вспышка за окном оборвала их.

– Я всё равно это сделаю, – твёрдо сказала Мэй. – Всем асталависта. Увидимся на другой планете.

Она отключила браслет. Внутри всё ещё гудел спор, но решимость только крепла. Чтобы собраться с мыслями, Мэй пошла в свой сад.

Когда-то он был буйным и живым, а теперь – выцветший, уставший. Сухие деревья, пожухлая трава. Лишь хвойные упрямо держались. Тяжёлый, горячий воздух резал лёгкие, перемешиваясь с терпким хвойным запахом.

Она провела ладонью по коре, запоминая каждую шероховатость. Следила за редкими птицами, что ещё не сдались.

– Простите, что не могу вас спасти… – выдохнула она деревьям.

За пределами сада мир был ещё мрачнее: разбитые витрины, пустые прилавки, расплавленные щиты. Люди сходили с ума, новости о смертях мелькали каждый час. На пляжах лежали тела морских существ – выброшенные, сморщенные, словно сама вода предала их.

По всем каналам крутили послание: «Все будут спасены. Будьте дома. Вместе. Берите питомцев». Не говорили только, как именно.

Мэй знала чуть больше. Сегодня у отца будут важные гости, о которых он упорно молчал. И это молчание тревожило её сильнее любых новостей.

– Девочка моя, – мягко позвал кто-то за спиной.

Мэй вздрогнула. Обернулась – в дверях стояла Гизелла.

Мэй обернулась и увидела Гизеллу – пышную, уверенную в себе женщину средних лет. Для неё она была не просто домработницей: Гизелла заменила ей мать, растила, оберегала и, когда нужно, умела приструнить. Обычно Мэй могла выклянчить у неё почти всё. Сегодня же просьба была опаснее обычного – могла ударить по репутации Гизеллы.

– Привет, Гизелла, – Мэй попыталась улыбнуться.

– Нашлась! – женщина нахмурилась. – Уже пора быть наготове. Отец сказал тебя одну не оставлять и из дома не выпускать.

– Тут же мой сад… – Мэй обвела рукой деревья. – Я больше его не увижу.

– Понимаю, милая, но пора в дом. На улице опасно.

– Подожди… – Мэй шагнула ближе. – Хочу попросить об одном одолжении.

– Что ещё за одолжение? – насторожилась Гизелла.

– Эти папины «важные птицы» уже приехали?

– Да. А тебе-то что?

– Можно я сама им кофе отнесу?

– Даже не думай… – начала Гизелла, но Мэй перебила её, заговорив быстро, почти на одном дыхании:

– Слушай, я скажу правду. Когда мама… – голос дрогнул, – если бы я тогда знала, что происходит, я бы, может, смогла что-то сделать. Мы были близки, я думала, знаю всё. А потом – бац, и мир рухнул. Я поняла, что не всегда рассказывают важное. И сейчас… я чувствую, что должна знать. Это не просто любопытство. Если я сегодня не оставлю браслет, чтобы услышать, о чём они говорят… это будет ошибкой. Я боюсь за отца.

– И что ты изменишь, даже если услышишь что-то плохое? – устало спросила женщина.

– Может, ничего. Но хотя бы попробую. Если браслет найдут, скажу, что это была дурацкая шутка. Им всё равно на меня. А тебя отмажем – скажем, что тебе стало плохо, и я пошла вместо тебя.

– Ох, придумала же… – Гизелла закатила глаза. – Ты понимаешь, что если они догадаются, пострадает не ты и не я, а твой отец? Ему доверили перевод всей планеты!

– Вот именно! – Мэй сжала кулаки. – Я вообще не понимаю, что происходит.

Гизелла покачала головой:

– Доиграемся мы с тобой…

– Спасибо, нянечка моя любимая! – Мэй рассмеялась и обняла её.

– Тьфу на тебя! – буркнула женщина, но уголки её губ дрогнули. – Пошли, времени нет.

Они вошли в дом через задний вход. Воздух уже дрожал от жары. Гизелла прижала руку к груди – сердце кольнуло, но она промолчала и ускорила шаг.

На кухне Мэй схватила чашки и приборы.

– Сядь, отдохни, доча, я всё сделаю.

– Некогда. Я подам посуду, ты вари кофе и доставай угощения.

– Ладно… их семеро: шесть гостей и твой отец.

– Отлично. Спасибо, Гизелла. Я наверх – кое-что подготовлю.

В своей комнате Мэй вытащила из тумбочки тонкий браслет – старый гаджет с функцией записи. Синхронизировала с чипом в запястье, проверила настройки. Сердце колотилось.

Она вбежала обратно на кухню:

– Гизелла!

– Господи! – женщина выронила ложку. – Что случилось?!

– Пора идти? Они уже здесь?

– Да, слышала, как заходили, – ответила Гизелла, бросив быстрый взгляд на дверь.

Мэй глубоко вдохнула. Поднос в руках казался тяжелее, чем был на самом деле.

– Удачи, дорогая, – тихо сказала Гизелла, но в её голосе проскользнула тревога.

Мэй кивнула и пошла по коридору. Каждый шаг по ковру отдавался в груди глухим стуком. У двери переговорной она поставила поднос на низкий столик, достала браслет и, сжав его в ладони, трижды постучала.

– Войдите, – раздался чужой мужской голос.

Мэй толкнула дверь. Внутри, за длинным столом, сидели мужчины в строгих костюмах. Они даже не повернули головы. Только отец поднял глаза – и в его взгляде на секунду мелькнуло удивление.

– Прошу прощения, – сказала Мэй, стараясь придать голосу легкомысленный оттенок. – Нашей домработнице стало плохо, я её заменила.

Гости сухо кивнули, но в их лицах читалось неодобрение. Отец молчал, хотя его взгляд был красноречивее слов.

Мэй расставила чашки, затем подошла к вазе с цветами.

– Красивый букет, – пробормотала она, делая вид, что поправляет стебли. Одним движением спрятала браслет глубже, среди лепестков.

– Благодарю, господа, – она чуть поклонилась, улыбнулась и вышла.

В своей комнате Мэй активировала чип в запястье.

Щёлк. Тихий фон помех. Затем – голоса.

Полчаса мужчины обсуждали какие-то цифры, прогнозы, риски. Мэй уже начинала терять нить, пока отец не заговорил:

– Итак, всё прошло, как планировалось. Данные сошлись. Поздравляю нас всех, господа.

– Пока рано, – возразил другой голос. – У нас нет гарантии, что перемещение пройдёт успешно.

– Верно, – согласился отец. – Но расчёты наших учёных и друзей из космоса говорят, что шансы очень высоки.

Голоса сливались, пока один из мужчин не сказал:

– Я до сих пор не понимаю, почему они нам помогают.

– Это и меня беспокоит, – отозвался другой.

Отец говорил ровно, но в его словах чувствовалась тяжесть:

– Мы все в шоке. Инопланетяне, сумевшие расшифровать наш язык за считаные дни… всё это похоже на сон. Но мы видим, что происходит с Солнцем. Люди гибнут. Земле конец. И у нас есть шанс. Совет выбрал нас, чтобы мы перенесли человечество на новую планету. Она должна стать аналогом нашей – только так мы сможем сохранить то, что строили тысячелетиями. Любая паника, любое отклонение от плана может уничтожить этот шанс.

Мэй сжала кулаки.

Встал мужчина с глухим восточным акцентом:

– Почему создавать копию старого мира? У нас есть возможность сделать лучше.

Отец покачал головой:

– У нас два часа. Любое изменение без просчёта – это путь к войнам или вымиранию. Решение принято всеми странами. Мы следуем договору.

Мужчины молча кивнули.

– Только семь человек могут ввести данные для формирования новой реальности, – продолжил отец. – Планета поделена на семь частей. Сегодня мы решим, как их заполнить.

Щелчок сейфа. Код, отпечаток, скан сетчатки.

– Мэй, – произнёс отец.

Она вздрогнула, но поняла: это пароль.

Крышка шкатулки приоткрылась. Внутри лежал камень, похожий на янтарь, размером с ладонь. Мужчины по очереди брали его, описывая то, что должны «увидеть» и вложить в будущий мир.

Вдруг – грохот. Вибрация пола. Где-то совсем близко что-то взорвалось.

Мэй замерла. Голоса в браслете перекрыли шум бегущих шагов.

Она бросила взгляд в окно – и мир разорвался огнём. Огромные языки пламени охватывали деревья, машины, крыши. Небо почернело от дыма.

– Мама… – выдохнула Мэй, отключая браслет.

Она сорвалась с места, сбежала по лестнице. На полпути вниз едва не врезалась в отца.

– Почему ты не внизу?! – крикнул он, хватая её за плечи. – Я так испугался!

– Пап, прости…

– Быстро к гостям! – он сжал её руку и потянул за собой.

Холодный пот стекал по ладоням. Перед глазами стоял образ матери. Мэй сжала руку отца, будто боялась отпустить и провалиться в пустоту.

– Мам… прощай, – прошептала она.

Внезапный грохот расколол воздух, и пол под ногами Мэй задрожал, будто кто-то схватил дом и начал трясти его изо всех сил. Стены затряслись, как живые, сыпались мелкие куски штукатурки. Люстра закрутилась в диком вихре, издавая пронзительный металлический звон, а дом застонал, словно древний корабль, пойманный в шторм.

Вибрация была такой мощной, что Мэй потеряла равновесие и едва не рухнула.

– Землетрясение! Под балку! – крикнул отец, и в его голосе впервые прорезался настоящий ужас.

Он схватил её за руку, и они рванули к массивной балке в углу комнаты. Пол под ногами вздрагивал, как натянутая мембрана барабана.

– Гизелла! – выкрикнула Мэй, пытаясь перекричать гул.

– Я здесь! – донёсся из кухни приглушённый, но твёрдый голос.

В этот миг свет погас, поглотив дом густой тьмой. Где-то треснуло стекло, запахло гарью и дымом. Мэй успела вдохнуть – и резкий вкус пепла обжёг горло. Мир закружился, и последний звук, что она услышала, был отдалённый гул рушащихся стен.

Тьма сомкнулась.

Глава 2

Холод.

Мэй очнулась, лежа на шершавой, ледяной поверхности. Первое, что она почувствовала – тупая, пронзающая головная боль и ломота во всём теле, словно её тело разобрали на части и собрали заново.

Она приподнялась и увидела бескрайнюю каменную равнину, залитую бледным, безисточниковым светом. Не было ни солнца, ни теней – всё казалось одинаково ярким, но мёртвым. По этой пустынной поверхности, словно выброшенные штормом, лежали и медленно поднимались люди. Рядом валялись домашние животные – кто-то гладил собак, кто-то поднимал детей, кто-то кричал имена близких.

Воздух был странным – густым, как плотная влага, и каждый вдох приходилось делать с усилием. Но удушающей жары не было. Наоборот – лёгкий морозный холод обволакивал кожу.

Мы переместились.

Мэй обвела взглядом пространство, выискивая знакомые лица. И нашла. Гизелла стояла неподалёку, с вытаращенными глазами, прижимая к груди маленькую сумку. Увидев Мэй, няня дрожащей рукой подняла ладонь, но не смогла ничего сказать.

Чуть дальше – отец. Их взгляды встретились. Он кивнул едва заметно и, не сказав ни слова, направился прочь, к тёмному силуэту огромной пещеры на краю каменной равнины.

Мэй выдохнула, махнула Гизелле, стараясь успокоить её жестом, и пошла следом за отцом, растворяясь в хаотичной толпе.

Чем ближе она подходила к пещере, тем тяжелее становился воздух. Каждое дыхание давалось с трудом, а сердце колотилось всё быстрее. Отец шёл быстро, вместе с несколькими мужчинами, которых Мэй узнала – те самые, кому она недавно подавала кофе. Они иногда оглядывались, проверяя, нет ли слежки.

Мэй решила обойти пещеру с другой стороны, чтобы заглянуть внутрь незаметно. Её окружали высокие каменные стены, испещрённые узорами, похожими на древние письмена, которые словно мерцали изнутри.

Затаившись за выступом, она увидела: в тусклом свете факелов отец стоял в центре, окружённый мужчинами. На каменном постаменте лежал янтарный камень – тот самый, что она видела в их доме. Он будто дышал, пульсируя мягким золотым светом.

Голоса внутри звучали глухо:

– Мы должны действовать быстро, – говорил отец. – Здесь никто не знает всей правды. Главное – следовать плану. Иначе мы не сможем управлять реальностью.

Управлять… реальностью?

Мэй затаила дыхание.

– После того как я озвучу код, камень активируется, – продолжил отец. – Семь человек должны передать ему данные, представляя правильный образ нового мира.

Он взял камень в руки. Символы на его поверхности засветились ярче. Голос отца эхом разнёсся по пещере, произнося длинный набор чисел. С каждой цифрой воздух вибрировал сильнее, а от камня исходило всё более ослепительное сияние.

Внезапно – вспышка. Золотой луч прорезал пещеру, осветив всё вокруг так, что стены будто исчезли. Мужчины замерли, заворожённо глядя на свет.

И в этот момент один из них сделал шаг вперёд. Его лицо исказила ярость. Рука метнулась за пояс…

– Нет… – беззвучно прошептала Мэй.

Выстрел. Глухой, резкий хлопок, от которого у неё заложило уши. Потом второй. И третий.

Отец дёрнулся, камень выскользнул из его рук, ударившись о плиту. Он рухнул на пол, и кровь потекла по каменным швам, смешиваясь с золотистым светом. Следом упали ещё трое мужчин.

Мэй оцепенела. Лёд сковал тело. Она хотела закричать, но страх сжал горло. Слёзы вырвались сами, заливая лицо. Перед её глазами умирал человек, который был всем её миром.

Она закрыла рот ладонью, чтобы не выдать себя. Но внутри что-то уже треснуло, разлетелось на осколки – и вместе с этим родилось новое чувство. Не просто боль. Не просто ужас. А холодная, всепоглощающая решимость.

Оставшиеся двое – молча, с каменными лицами – поклонились мужчине, который только что лишил её отца жизни. Ни капли сомнения, ни намёка на раскаяние. Они просто начали передавать камень друг другу, закрывая глаза, словно погружаясь в тайные образы, ведомые лишь им.

Мэй дрожала за своим укрытием. Каждая клетка тела требовала вскочить, разорвать их, но разум держал её, как стальная цепь. Она знала – ещё не время. Но в этот момент в ней родилась клятва: они заплатят. Все.

Час тянулся, как пытка. В пещере стояла звенящая тишина, лишь капли воды падали с потолка. Перед глазами снова и снова вставал момент падения отца.

– Ничего не изменилось? – глухо спросил один.

– Не хватает ещё четверых, – безразлично ответил второй.

Главарь резко повернулся:

– Где мы их возьмём?!

– Среди родных. Им не нужно знать правду. Мы просто скажем, что делать.

Они закопали камень. Сияние погасло, словно сердце планеты перестало биться. И ушли, оставив Мэй среди мёртвых.

Она выскочила, бросилась к телу отца, опустилась на колени.

– Папа… папочка… – шёпот срывался в рыдания. Она убирала кровь с его лица дрожащими пальцами. – Я знала… но не сделала ничего…

И вдруг – твёрдое под пальцами. Карман. Фотография мамы. Кулон в форме глаза. На обороте надпись: «Мы самые сильные. И всегда будем вместе.»

Что-то в ней щёлкнуло. Не ярость. Сила. Та, что передаётся по крови. Та, которую нельзя убить.

Она поднялась, подошла к месту, где закопали камень, и вытащила его. Вспышка ослепила, воздух вокруг будто треснул. Камень пульсировал, но неровно – как сердце, сбившееся с ритма.

Мэй почувствовала, как вокруг что-то меняется. Сначала – лёгкий дрожащий шум, будто далёкий прибой. Потом – трещины, бегущие по воздуху, как по стеклу. Сквозь них мелькали картины: поля, горы, океаны, города – но все они искажались, текли, меняли форму, словно мир пытался собраться из обрывков памяти.

Сбой…

Ритуал не был завершён. Семь создателей не передали полные данные. Реальность начала «ломаться».

Мэй завернула камень в чёрный пиджак убитого и прижала к груди. Вышла из пещеры – и замерла.

Равнина была мертва. Люди лежали, будто уснули. Часть дышала тяжело, с хрипами, а вокруг них воздух колыхался и переливался, как марево. То, что несколько секунд назад было скалой, вдруг становилось деревом, потом расплывалось в свет и исчезало.

– Гизелла! – крикнула Мэй, голос сорвался. – Гизелла!

Ответа не было.

Она побежала, спотыкаясь, переступая через тела. Пространство вокруг то сжималось, то вытягивалось, звуки то глохли, то усиливались до боли в ушах. И вдруг – впереди знакомая фигура, но её очертания плыли, как в тёплом воздухе над асфальтом…

– Тэя?! – выдохнула Мэй.

Та обернулась – и слёзы тут же покатились по её щекам. Она кинулась к Мэй, обняла её так крепко, будто от этого зависела жизнь.

– Мэй… ты жива… Я думала… – голос её дрожал. – Здесь всё рушится. Наши родители… Они не смогли…

– Они… мертвы? – прошептала Мэй.

Тэя кивнула:

– Да. Мои, Жанны, Анны… Все взрослые, кто пытался помочь. Их сердца не выдержали. Воздух здесь убивает не всех, но самых слабых.

– А сами девочки? Где они?

– Они ещё живы, но… дышат с трудом. Я побежала искать тебя. Они недалеко. Идём скорее.

Мэй крепче прижала к себе чёрный пиджак с камнем и прошептала:

– Ещё есть шанс.

Не теряя ни секунды, они бросились вперёд – навстречу подругам, чьи силы таяли с каждой минутой. Добравшись до них, Мэй упала на колени, хватая рваное дыхание. Голос её дрожал, но в нём звучала решимость:

– Слушайте меня внимательно. У нас мало времени. Я знаю больше, чем прежде. У меня есть камень. Он может спасти нас. Всех. Но вы должны мне поверить.

Три лица, измождённые страхом и усталостью, с трудом кивнули. В глазах – паника, боль, но и проблеск надежды.

– Что нам делать? – спросила Тэя, пытаясь подавить дрожь в голосе.

– Лечь на землю, – быстро проговорила Мэй. – Я спрячу камень под собой, чтобы его свет не выдал нас. А потом начну… представлять. Новый мир. Чистый воздух. Леса. Свободу.

– Что за бред ты несёшь? – слабо возмутилась Анна.

– Эта планета – программа. Камень – ключ к её перезапуску. Мой отец знал это. Ему передали алгоритм… те, кто пришёл извне. Он успел активировать код, но его и ещё троих убили. На наших глазах.

– Что?! – ахнула Тэя.

– Им нужно было семь человек. Семь, чтобы сформировать новый мир. Они нашли троих. Теперь ищут остальных – тех, кто способен завершить ритуал и воссоздать новые миры.

– Это звучит как безумие… – прошептала Тэя.

– Но это правда. Камень уже использован. Те трое наверняка создали реальность, где они – владыки всего. Мы не можем позволить, чтобы их мир победил. Если создадим свой – справедливый, сильный, живой – мы их уничтожим.

Ветер взметнул пыль. Жанна тихо сказала, но в голосе её горел огонь:

– Я верю тебе. Давай камень.

– Это нужно сделать вместе, – твёрдо сказала Мэй. – Мы – недостающие четверо.

– Мы и так умираем, – горько усмехнулась Жанна. – Лучше умереть, пытаясь изменить всё.

– Ладно, – выдохнула Тэя. – Плевать. Что представляем?

– Свои мечты. Свои дары. Всё, что вы любили и хотели. Превратите это в новый мир.

– Тогда не трать время, – сказала Тэя. – Давай сюда этот чёртов камень.

Они легли на землю – четыре девушки посреди мёртвой планеты, зажав в руках ключ к своей судьбе.

Мэй начала первой. Она представила планету невероятной красоты – с чистым воздухом, водой и всем, что нужно для жизни. Но в её образ проникло и другое – жажда мести. Завершив картину, она передала камень Жанне.

Каждая по очереди влила в камень свою реальность. Последней была Тэя – она всё ещё сомневалась, но, доверившись Мэй, закрыла глаза и создала свой мир.

Когда камень вернулся к Мэй, тьма окутала всё вокруг. Издалека донеслись крики, но мгновение исчезло так же быстро, как появилось. Свет, яркий и тёплый, залил землю.

– Мы в раю? – выдохнула женщина среди выживших.

Перед ними открылся мир, о котором можно было только мечтать: водопады, сияющее небо, поля цветов, величественные деревья, прозрачные ручьи. Среди зелени виднелись домики с мшистыми крышами, в садах росли плоды и цвели цветы. Воздух был сладким и лёгким, каждая его струя наполняла силы.

– Это не рай, – тихо сказала Мэй. – Это мы сделали. Наш новый мир.

Девочки молча оглядывались. Лишь Тэя пробормотала:

– Если честно… до сих пор не верю.

– А кто создал всё это? – спросила Жанна.

– Это только часть, – ответила Мэй. – Остальное мы ещё увидим.

Анна улыбнулась, но в её глазах блеснула влага:

– Ты спасла нас.

– Мы спасли себя, – тихо сказала Мэй. – Но не вернули тех, кого любили.

На краю поля лежали неподвижные тела. Красота мира не стерла утраты.

Мэй крепче прижала к себе пиджак с камнем.

– Мы выжили, но они… всё ещё там, – её голос стал твёрдым. – А те, кто создал свой мир… не исчезли.

Девочки кивнули.

Ветер донёс запах моря. Новый мир был прекрасен – но игра только началась.

Глава 8

Анна, проглотив горечь утраты и отгоняя мысли о Лео, вернулась в заброшенный дом. Теперь её не волновали голод и жажда – единственное, чего она хотела, это как можно скорее покончить с отвратительным властителем.

Усевшись в пыльное кресло, она закрыла глаза и сосредоточилась, заставляя себя увидеть то, что видит её двойник.

Робот-Анна оказалась в роскошном дворце, утопающем в золоте.

Высокие колонны, украшенные драгоценными камнями, уходили ввысь, где сводчатый потолок был расписан сценами из древних мифов. Золотые лепестки, будто лёгкий дождь, медленно осыпались с невидимого источника, переливаясь в свете парящих свечей. Пол – гладкий, будто зеркало, отражал всё, что происходило наверху.

В центре зала, на массивном троне, отлитом из чёрного обсидиана с вкраплениями золота, сидел Ва.

Его тело, высокое и крепкое, напоминало статую, выточенную из металла, но с плавными живыми движениями. Гладкая, почти полированная кожа отдавала слабым свечением, а на груди пульсировал странный символ, напоминающий знак бесконечности. Белоснежные волосы ниспадали до самого пола, переплетаясь в узлы, похожие на древние письмена.

Но самое жуткое – его глаза.

Они были совершенно пустыми, без зрачков, словно бездонные провалы в никуда.

Ва не просто смотрел на робота – он проникал в неё взглядом, будто изучал самую суть её существования.

Его тонкие губы медленно изогнулись в ухмылке.

– Как забавно… – произнёс он, и его голос разнёсся по залу, словно тысячи голосов одновременно шептали эти слова.

Анна почувствовала, как её сердце сжалось.

Он знает.

Этот монстр знает.

– Подойди ближе.

Робот уверенно, не отводя взгляда от глаз Ва, сделала шаг вперёд.

– Ты дерзкая и глупая, – проговорил он.

Анна широко раскрыла глаза, наблюдая через сознание копии. Неужели он не догадался?..

– Я ведь прямо сейчас могу лишить тебя жизни.

Анна улыбнулась и отправила мысленную команду роботу повторять её слова:

– Я знала это, прежде чем позвать тебя. Но ещё я знаю, что могу быть полезной для вас.

Ва усмехнулся.

– Мы – Боги! Мы всемогущи. Никто не может быть полезен для нас, – рассмеялся он.

– А мы – ведьмы! И наша сила тоже непроста! Мы можем причинить вам вред. Вы ведь даже не знаете всех наших способностей!

– Ты угрожаешь мне? – Ва прищурился.

– Нет. Я пришла с миром. Я хочу объединиться. Мы станем вашими верными жёнами, будем почитать вас и служить вам.

Ва задумался.

– Ты думаешь, что ведьмы способны навредить богам? – спросил он с ухмылкой.

– Одна из нас обладает силой, равной вашей. И вы до сих пор нас не уничтожили.

Слова робота явно раздражали Ва. Анна, понимая это, приказала копии оголить плечи, затем выставить вперёд ногу, приоткрыв разрез платья. Теперь она предстала перед ним в женственном, манящем образе.