Спасти темного бога

Лю Чжоу медленно, с какой-то особо жадной нежностью прижался губами к ключице, а потом – к плечу. Я вцепилась в его плечи, словно хотела не дать ему уйти. И в этот момент…

«Угу-у-у, вот ты и попалась. Долго еще будешь стоять как столб или сама снимешь с него эту нелепую ткань?» – ехидный голос Юй Гуя раздался у меня в голове.

Глупо говорить: «Я не такая!» – когда на тебе нет одежды.

«О, давай, скажи ему, что тебе религия не позволяет. Жань-Жань, сделай уже с ним то, что должна приличная жена сделать с мужем в первую брачную ночь. Иначе у нас ничего не получится».

«Заткнись, – мысленно прошипела я. – Ты меня вообще-то остановить должен, а не толкать в пучину разврата».

«Кому должен?» – искренне удивился Юй Гуй.

И правда. Хорошая отмазка.

«Не могу. Ты слишком увлечена – аж интересно. Я тут, знаешь ли, ради науки. Провожу полевое наблюдение. Ага. Только, пожалуйста, не забывай дышать, а то у нас уже был случай с девицей, которая…»

– А-Жань? – донесся голос Лю Чжоу.

Нет, надо срочно что-то делать!

Я обхватила лицо Лю Чжоу руками и сама прижалась к его губам. Поцелуй вышел голодным – совсем не таким, с какого начинал мой жених, тьфу, муж. Но он поддался сразу, будто был совсем не против. Одна рука снова оказалась у меня на талии, другая – на шее, и теперь он целовал меня с таким нетерпением, что едва удавалось стоять на ногах.

Я уже не думала. Ничего не анализировала. Просто чувствовала его дыхание, жар, как ладонь скользнула по спине, оставляя за собой тепло. Каждое прикосновение было мягким огнем, от которого не хотелось бежать.

«Ого. Ого. Кажется, мне стоит закрыть глаза. Не потому, что стыдно – мне никогда не стыдно, – а… чтобы не умереть от зависти».

Отвечать я не стала. Вместо этого прервала поцелуй и начала стягивать с Лю Чжоу ханьфу. В одежде у него точно ничего не получится.

Он смотрел на меня с желанием. Выжидающе, ласково, но с пламенем в глазах, которое разгоралось все ярче и ярче.

– Ты… – прошептал он. – Умеешь удивлять.

– Привыкай, – выдохнула я. – Я еще и вредная. И склонна затыкать мужа поцелуями.

Он усмехнулся, обнял крепче и шепнул мне на ухо, так что по коже побежали мурашки:

– Затыкай чаще.

И ночь, наконец, упала между нами, не как преграда, а как покрывало. Теплое. Живое. Обещающее что-то такое, чего никогда не было.

Он целовал меня так, будто мы были одни во вселенной. Не в комнате, не в этом доме, а где-то вне времени. Как будто оно перестало существовать. Остались только его пальцы на моей коже, тепло тела и мои собственные ощущения – все обострилось до предела.

Мы не спешили. Это не было торопливое прикосновение двух одиноких тел – это было исследование. Глубокое, жадное, но осторожное. Как будто каждое движение отзывалось на мое дыхание. Как будто слушал, где оно ускоряется, а где – замирает. Словно мы танцевали, только вместо музыки – тихий стон, сорвавшийся с моих губ, и его низкое, сдержанное «да-а-а…», когда он целовал меня все ниже и ниже.

Я не помнила, как исчез его ханьфу. Было ощущение, что все лишнее просто растворилось. Остались только кожа, дыхание и… доверие. Неуверенное, робкое, странное.

Я открылась ему. Не только телом – душой. Чего никогда не было в моей предыдущей жизни.

Лю Чжоу все почувствовал. Я видела это в его глазах, когда он глядел на меня, словно спрашивая: «Точно?»

Я кивнула. И в этот момент он прижался ко мне всем телом. Двинулся осторожно, сначала медленно, как будто прислушивался к каждому моему движению, каждому вздоху. А потом – увереннее, глубже, и я потеряла связь с реальностью. Утонула в этой близости.

Губы Лю Чжоу были везде: на плечах, шее, виске. И каждый поцелуй словно зажигал под кожей новую звезду.

И вот – я почти на вершине. Все внутри сжалось в сладком, каком-то бешеном ожидании. Его имя было у меня на губах, как молитва. И вдруг…

Мир изменился. Странное чувство…

Меня захлестнула сила. Она хлынула, как ледяной поток и одновременно подобно огню. Скрутила тело в безумной вспышке, которая была похожа на оргазм, но сильнее. В сто раз. Я вскрикнула, изогнулась, вцепившись в простыню, и все вокруг исчезло. Стены, потолок, даже он – все сгорело в ослепительно белом свете.

Сила прошла сквозь меня, как безумная молния. Это было нечто живое, чужое, но… в каком-то странном смысле – родное. Как будто оно ждало этого момента, этой близости, этой открытости. Ждало, чтобы пробудиться во мне.

Когда я снова обрела дыхание, то поняла, что лежу, тяжело дыша и прижав ладони к груди. Губы горели. О боже… разве такое возможно? Точно, страсть, как в самой настоящей дораме. Это что, бонус этого мира такой? Возможно, тут не так уж и плохо.

Но… вдруг я кое-что осознала.

Лю Чжоу не двигался.

Он лежал обнаженный и безумно красивый, но не в постели, а на полу. Как будто что-то откинуло его от меня в последний момент. Его волосы разметались, кожа побледнела, губы чуть посинели, глаза были закрыты.

– Лю Чжоу?! – в ужасе выдохнула я.

Бросилась к нему, даже не думая прикрыться. Дрожащими пальцами обхватила его лицо. Кожа была теплой, но он не реагировал. Не открывал глаза и не шевелился. Сердце билось. Слабо, но ровно.

Мамочки. На такой эффект я не рассчитывала. Да и никогда не слышала, чтобы оргазм мог такое сделать с молодым сильным мужчиной. А вдруг… вдруг все же сердце?

– Лю Чжоу… – прошептала я, наклонившись над ним. – Ну пожалуйста… очнись. Я не хочу садиться в тюрьму.

Он оставался без сознания, но жив. Его дыхание было ровным. Слишком глубокое и отстраненное, будто тело осталось здесь, а сознание… ушло куда-то далеко.

– Ну… кажется, мы немного перестарались, – раздался ленивый насмешливый голос с противоположной стороны кровати.

Я подняла голову.

Будто в своей собственной постели, на подушках расположился Юй Гуй. Одной рукой он подпирал щеку, другой лениво теребил край покрывала. Выглядел он безупречно: ни одной растрепанной пряди, ни малейшего признака стеснения на лице. Смотрел на Лю Чжоу с выражением острого любопытства.

– Вот и доверяй после этого будущим главам культа, – с укором пробормотал он. – Такой слабый нынче народ пошел. Обидно, да. Тьфу, а не мужик. А всего-то не выдержал, что в его жену вселился бог.

– Ты… В меня?! – ошарашенно выдохнула я. – Ты… был во мне?

– Ну, не в том смысле, в каком он.

Мысли путались. Вот это ощущение силы перед оргазмом… Боже, это все Юй Гуй?

– Ах ты!

Юй Гуй ослепительно улыбнулся:

– А кто же еще? Ты ведь сама сказала: сделай что-нибудь, чтобы он отстал. Вот я и сделал. Немного не угадал по времени, но ты вроде не особо расстроилась.

– Ты… – Я попыталась осмыслить происходящее. – Ты вселился в меня?!

– Грубо, – нахмурился он, изображая оскорбленную невинность. – Я скорее… Совсем чуть-чуть побыл в тебе. Слегка помог. Подтолкнул. Усилил, хм… эмоциональный резонанс между вами. Ну и, возможно, активировал кое-что в твоей печати. Вроде как маленький миленький выброс силы. Но ничего страшного! – добавил он с воодушевлением. – Это даже полезно! Твои духовные каналы прочистились!

– Ты-ы-ы… Ах ты, ирод! – заорала я и схватила ближайшую подушку, метнув в Юй Гуя. Он спокойно уклонился, даже не меняя положения тела:

– Ай-ай, поаккуратней. Еще размахнешься – и засыплешь меня перьями.

Я не слушала. Меня трясло. Я подхватила вторую подушку и бросилась на него с криком:

– Как мне теперь это все объяснить?! И что делать?

– Ой, ну перестань, – Юй Гуй ушел от моей неуклюжей атаки. – Зато теперь он уйдет в отставку. В смысле, мы его ушли. Представляешь, сколько проблем ты избежишь? Не вдова же. Муж есть, но… немножко отдыхает.

Я врезала ему подушкой по голове.

– Ай! Все-все, сдаюсь! – засмеялся он. – Ухожу, ухожу! Только не по лицу – оно у меня одно!

– Ага, то есть остального по два?

– Жань-Жань, ты такая ненасытная!

– Я тебя убью!

Юй Гуй соскочил с кровати, ловко лавируя между подушками, и поспешил к двери.

– Ах, любовь! – крикнул он напоследок. – Такая драматичная! Такая громкая! Обожаю!

– Вернись, сволочь! – рявкнула я, несясь за ним с последней подушкой в руках. – Сделай с ним что-нибудь. Как я это объясню остальным?

Юй Гуй превратился в дым.

Точно, сволочь!

Я осталась стоять посреди комнаты. Взлохмаченная, без одежды, с подушкой в руках и бешено колотящимся сердцем. На полу – мужчина без сознания. И тоже без одежды.

Я приблизилась к Лю Чжоу. Слишком бледный. Он дышал, да. Но если бы я увидела его со стороны, то точно бы решила, что это труп. Хорошо сохранившийся и симпатичный такой труп, с великолепными скулами, но все же…

Я присела рядом, посмотрела на его лицо и невольно вздохнула:

– Никогда не думала, что мне придется после секса убирать труп.

– Это не труп, – с легкой обидой в голосе сказал Юй Гуй, появляясь как по щелчку прямо возле постели. – Это побочный эффект. Ну, может, чуть-чуть… передоз.

– Передоз чего? – прошипела я. – Эмоций? Гормонов? Энергии инь?

Он пожал плечами.

– Всего понемногу. Зато как ярко все было, а? Я до сих пор под впечатлением. Очень понравилось.

Я зло посмотрела на него. Юй Гуй поднял руки:

– Ладно-ладно. Не настаиваю. Но что теперь делать? – Он склонился над Лю Чжоу и протянул: – Вариантов, в общем-то, несколько.

– Так. – Я выпрямилась в надежде, что сейчас эта нелепая ситуация разрешится. – Что значит «вариантов»? Расскажи.

– Ну… – Юй Гуй щелкнул пальцами возле уха Лю Чжоу. – Он не реагирует. Настолько глубоко в себе, что другие там не поместятся.

Я схватилась за голову.

– Откуда ты таких слов набрался? Ладно, об этом потом. У меня в комнате почти труп, а до утреннего обхода – сорок минут. Скоро явятся слуги. Что, скажи на милость, я могу сделать с телом, чтобы никто не заподозрил, что я его убила своим… любовным пылом?

Юй Гуй оживился:

– А вот и мои предложения! Слушай внимательно. Вариант первый – классика: завернуть в покрывало и вынести через черный ход. Правда, ты рискуешь наткнуться на кого-то, и придется врать. А ты, прости, врешь, как булка риса.

– Дальше, – прошипела я, решив не вдаваться в подробности про булку.

– Вариант два: объявить, что Лю Чжоу вошел в состояние глубокого медитативного транса. Типа, для очищения духа. Прямо тут, в брачных покоях. Три дня будет лежать как тюлень, и все поверят – потому что… ну кто проверять-то полезет? Он же на тебе помешан.

Чушь собачья. Но у меня закончились подушки, поэтому врезать уже нечем.

– Еще.

– Вариант три… – прищурился Юй Гуй. – Притвориться, что он после близости настолько был потрясен твоей… кхм… техникой, что решил переродиться новым человеком. Ушел в себя, чтобы осмыслить глубину чувств. Это поэтично. Ты сможешь даже заплакать на людях, все подумают, что у вас сильная духовная связь.

– Мне нужно не это! – Я встала и начала метаться по комнате. – Мне нужно, чтобы он проснулся и сказал: «Все нормально, дорогая, просто слегка перетрудился». А не чтобы я выносила его, как старую мебель!

– Ты не романтик, – вздохнул Юй Гуй. – Все хочешь по-простому. Без искусства.

– Слушай. – Я остановилась, тяжело дыша. – А если… как-то его простимулировать? Привести в чувство? Холодной водой? Щекоткой? Пощечиной? Вдруг сработают совсем простые методы, о которых мы почему-то еще не подумали?

Юй Гуй смерил меня взглядом, потом глянул на Лю Чжоу:

– Ну… можешь попробовать пощекотать. Где муж у нас, интересно, должен быть пощекочен… – Он наклонился и внезапно принюхался. – М-м, Жань-Жань, пахнет драмой. Но в целом – жив. Должен очнуться. Рано или поздно. Но это не точно.

– А если не очнется?

– Тогда мы переходим к варианту четыре, – торжественно сказал Юй Гуй. – Ты вызываешь его душу на разговор и извиняешься. Со слезами. Со стихами. С раздеванием. Это трогает мужчин. Даже тех, кто временно в коме.

Я закатила глаза. Почему мне достался бог-идиот? Хотя… как раз идиотку он делает из меня.

– Это все из-за тебя, – пробормотала я и снова посмотрела на Лю Чжоу. – Я просто хотела, чтобы он понял: не надо меня приносить в жертву. А теперь он лежит бледный, как рисовый пирог, и я не знаю, дышит ли он нормально.

Юй Гуй уселся рядом, сложил руки на коленях и кивнул с самым серьезным видом:

– Да. Все пошло не по плану. Но зато, согласись, скучно не было. Да и ты забываешься. Сама просила что-то сделать с главой культа.

– Убей меня, – простонала я, обняв подушку.

– Нет-нет. Ты мне еще пригодишься, – весело подмигнул он. – А теперь решай: медитация, театр или щекотка?

Стук в дверь прозвучал как гром среди ясного неба. Резкий, уверенный, нетерпеливый. Кто бы там ни был, он явно не собирался уходить. Какие тут энергичные слуги.

Я замерла, почувствовав, как внутри все оборвалось. Потом резко подняла голову, и в мозгу щелкнуло: есть идея!

– Быстро! – прошипела я, хватая Юй Гуя за рукав. – Уноси его!

– Куда? – округлил он глаза.

– В демонические земли! У тебя же есть куда. Спрячь! Хоть в болото, хоть в пещеру, хоть к своей бабке на чердак! Главное – чтобы его здесь не было!

– Ты уверена? – Юй Гуй явно сомневался. – Он, может, не оценит. Моя бабуля – та еще дама с опытом… во всем.

– Уверена! – прошипела я, снова услышав требовательный стук, за которым последовал голос:

– Госпожа! Господин! Все в порядке? Мы слышали… э… странные звуки!

Юй Гуй вздохнул, развел руками и кивнул:

– Ну, ты просила избавиться. Исполняю.

Он щелкнул пальцами, и из воздуха вырвался черный дым. Зашипел, словно змея, окутывая тело Лю Чжоу, закручиваясь в спираль. Волосы Лю Чжоу тронул невидимый ветер. Руки обвисли, словно у куклы, а губы чуть приоткрылись.

Его словно затянуло в бездну. Тьма сомкнулась, и супруг исчез. Просто исчез. Ни звука. Ни тени. Ни прощального вздоха. От Юй Гуя тоже не осталось и следа.

Вот прохвост. Но, впрочем, это уже неважно. Меня все устраивает. Не подходят варианты бога – используй свои. Приступим.

– А-а-а! Помогите! – звонко вскрикнула я и картинно рухнула в обморок там, где недавно был Лю Чжоу.

Именно в этот момент распахнулись двери.

Глава 5

Они это сделали со скрипом, со всей возможной торжественностью, будто за ними собрался не десяток слуг, а целая делегация небесных чиновников. Воздух внутри комнаты, пропитанный остаточным жаром божественной магии, будто замер.

Вскоре послышались шаги: быстрые, суетливые, разномастные. Короче, кто в лес, кто по дрова. Кто-то бежал на полусогнутых, кто-то спотыкался о порог, а кто-то вошел с той неторопливой грацией, которая выдавала возраст, чин или… подозрения.

Я лежала на полу, приоткрыв глаза ровно настолько, чтобы следить за ситуацией. Изображать обморок – это вам не просто отключиться. Это искусство. Нужно дышать неглубоко, но ровно, не моргать, не реагировать на шум и – главное – не смеяться. Да. Никакого пафоса. Особенно когда кто-то из слуг, судя по тяжелым сапогам и запаху пота, навис надо мной и осторожно ткнул в плечо пальцем, как в старую корзину с бельем.

– Госпожа? – неуверенно позвала молодая горничная дрожащим голосом. – Она… кажется… в обмороке.

«Гениально», – отметила я про себя, продолжая лежать без движения.

А потом медленно и с пафосом, с той театральной медлительностью, которую можно было бы снимать в дораме, шевельнула пальцами. Дрожь прошла по телу. Плечи подались вперед. Я издала жалобный стон, как будто возвращалась из загробного мира.

– Госпожа! Ох, она приходит в себя! Зовите лекаря! Быстро! – завизжал кто-то и метнулся к двери.

Меня бережно подхватили – одни руки под спину, другие под колени – и переложили на постель. После пола подушка оказалась неожиданно мягкой. Приятный аромат жасмина защекотал нос.

Я открыла глаза. Медленно. Сначала ресницы задрожали, потом веки приоткрылись, и наконец я «сфокусировала взгляд». Надеюсь, он получился рассеянный, немного трагический – как у героини, потерявшей все, кроме чувства собственного достоинства.

– Где он? Где… мой супруг? – прошептала я срывающимся голосом. – Черный дым… Он… он забрал его! Он… забрал моего мужа! – И тут же зарыдала.

Горестно, душераздирающе, как умеют рыдать женщины, которые одновременно и в шоке, и уже строят планы, как использовать этот шок в свою пользу. Я закрыла лицо руками и всхлипывала, выдавливая ровно столько слез, сколько было нужно для эффекта.

Актриса, конечно, я так себе. Но коль уж надо, то могу и вспомнить, как на школьной олимпиаде по истории первое место заняла не я, а эта коза из параллельного класса Машка Чурина. Родители у нее были богатые, носили всегда учительнице дорогие подарки. Тогда это было обидно до ужаса.

– Госпожа, прошу вас… успокойтесь, – подала голос старшая служанка. Такая… женщина с острыми скулами и вечной складкой между бровей. Она уже доставала флакон с целебными каплями, но я театрально отвела руку.

– Нет! Нет! Никакие капли не помогут мне теперь! Я… вдова! – выдохнула я, старательно страдая на публику.

Слуги переглядывались: кто-то с тревогой, кто-то с удивлением, кто-то с плохо скрываемым интересом к драме.

Я продолжала рыдать, наблюдая сквозь пальцы, кто еще вошел в мои покои.

Первым был толстячок с круглым лицом, кажется, это управляющий дворцом. Его лоб блестел, губы шевелились, будто он шептал молитвы, а глаза бегали туда-сюда в попытке оценить ситуацию.

Рядом с ним стояла старшая служанка, которая явно ничего не могла понять.

За ними находились три стражника в темных доспехах и с суровыми лицами – точно больше по привычке, чем по нужде. Один из них держал наготове меч, другой внимательно оглядывал покои, будто в любой момент ожидал появления монстра.

Но затем я увидела еще кое-кого. Седовласого мужчину в темно-синем плаще с вышивкой в виде журавля на рукаве. Он медленно двигался, с достоинством и… молчал. Его лицо было испещрено морщинами. Ощущение, что он в принципе не любит болтовню. Глаза, неожиданно серые, как зимний туман над горами, остановились на том самом месте, где исчез Лю Чжоу. Он не моргнул. Не ахнул. Просто стоял и смотрел, будто видел нечто иное.

«Кто это?» – пронеслось у меня в голове.

Мужчина шагнул ближе, оглядел комнату, затем задержал взгляд на мне. Наши глаза встретились на долю секунды, я увидела в его взгляде не сочувствие, не подозрение… А интерес. Как будто он понял, что я не просто несчастная вдова.

Какое-то время мы молчали.

– Госпожа, – снова вмешалась служанка. – Вы сказали… черный дым? Вы видели, кто это был?

Я обреченно вздохнула, утирая слезы тыльной стороной руки:

– Он… появился из ниоткуда… Был холоден как смерть и шептал слова, которые я не поняла. Мой супруг… Лю Чжоу… он попытался встать, защитить меня, но… его окутала тьма. Его забрало… нечто. Проклятие… Это было проклятие!

Рядом с дверью кто-то зашептался. Слуги делали обережные жесты, шептали имена духов-хранителей. А седовласый мужчина все так же молчал. Только чуть склонил голову к плечу и тихо сказал, не мне, скорее себе:

– Черный дым… Забрал. Интересно.

Я продолжила рыдать. Но что-то в его голосе заставило меня насторожиться. Игра игрой, но этот человек знал больше, чем должен был. Нужно будет поинтересоваться, кто он. И главное: к каким выводам пришел?

Но сейчас… сейчас я должна быть несчастной вдовой. Пока – вдовой. Пока выгодно.

– Прошу, оставьте меня… – прошептала я. – Мое сердце… оно не выдержит такой утраты…

Один из стражников закашлялся, другой покосился на седого. А тот… наконец развернулся к двери, бросив напоследок:

– Отдыхайте, госпожа. Мы позаботимся… о расследовании.

И вышел.

А я снова закрыла лицо руками. Потому что за ними не было видно улыбки.

* * *

Когда наконец стихли все шепотки, осторожные шаги и сочувственные взгляды, я выбралась из своей новой спальни. На душе было сыро и муторно, как после долгого сна в душном помещении. В животе – пусто. В голове – каша. Хотя лучше бы кашу в живот. Этим сейчас и займемся. У меня, между прочим, стресс. Мне надо лучше питаться.

Я медленно спустилась по лестнице, держась за перила, будто боялась провалиться сквозь пол. Надо не забывать разыгрывать страдалицу.

Внизу меня ждал мужчина. Тот самый толстячок в темной одежде, сейчас почти сливающейся с тенями у стены. Хотя на улице далеко еще до сумерек. Он выпрямился, будто по команде.

– Госпожа. – Короткий поклон, как и положено. – Добро пожаловать.

– Допустим, – натянуто улыбнулась я, сделав вид, что не узнаю его. – А вы?..

– Управляющий Чжао. В вашем распоряжении с сегодняшнего дня.

Он говорил четко и размеренно, будто старательно взвешивал каждое слово. В его облике было что-то… старомодное. Хотя точно не скажешь, что именно. Может, то, как он держался: прямая спина, сам сдержанный, почти с военной выправкой. И ни одного лишнего жеста.

– Простите за поспешность, – добавил он, – но, полагаю, вы предпочтете познакомиться с домом до того, как начнете принимать решения. Если, конечно, чувствуете себя хорошо.

– Какие еще решения? – хмыкнула я. – Едва помню, как сюда попала.

– Это скоро изменится. Вам предстоит стать хозяйкой поместья Лю.

А это я упустила. Но я же официально супруга. Черт. Кажется, у меня больше хлопот, чем хотелось бы.

Чжао уже развернулся, и я поспешила за ним. Мы прошли по широкому коридору. Пол блестел как зеркало, стены были украшены гравюрами и гобеленами.

– Это Зал дождей, – начал Чжао. – Его строили, когда владыкой был Лю Инь, дед нашего нынешнего господина. Здесь когда-то встречали послов и торговцев. Сейчас помещение пустует.

– Как и весь дом, – пробормотала я.

Чжао сделал вид, что не услышал. Повернул налево, распахнул дверь, и мы оказались в библиотеке.

– Все книги отсортированы по темам и эпохам, – сообщил он. – Некоторые экземпляры – редкие, таких вы не найдете в империи Цзыань. Если решите их изучать, будьте осторожны. Некоторые реагируют на кровь.

Я поперхнулась.

– Что?

– Магические, – пояснил он, ни на секунду не улыбнувшись.

Мы прошли дальше, через длинную галерею с пыльными портретами, с которых на меня смотрели десятки людей в парадных одеждах. У них были серьезные лица, даже хмурые. В семье Лю никогда не улыбались?

– Главы клана, – сказал Чжао. – Почти каждый из них носил имя Лю.

– И ни одной женщины?

– Вы – первая.

Надо же. Видимо, попаданок раньше не было.

Мы свернули в другую часть дома, где воздух был значительно теплее, но более влажный. Я сразу почувствовала запах зелени и сырой земли. Ого.

– Зимний сад, – представил Чжао.

Попугай в клетке, завидев нас, немедленно закричал:

– Где муж?! Где муж?! Где, где?!

Я чуть не врезалась в Чжао.

– Осторожнее, госпожа, – невозмутимо сказал он, придержав меня за локоть. – Бинь очень любит поговорить.

Почему у меня ощущение, что этого попугая научил плохому один темный бог?

Мы задержались в саду еще на мгновение. Зелень здесь действительно оказалась роскошная: пальмы, орхидеи. Тут был даже маленький пруд с золотыми рыбками. Красота.

Следующей стала кухня, где сновали слуги. Один – высокий повар с пышными усами, видимо, главный, – тут же склонился передо мной в приветствии. Чжао кивнул ему, и мы прошли дальше.

Когда, наконец, я почувствовала, что могу остановиться, спросила:

– Ночью… то есть утром… в брачных покоях я видела мужчину. Он стоял в тени. Седые волосы, строгий взгляд. Кто это, управляющий Чжао?

Мой спутник слегка замедлил шаг и спокойно ответил:

– А-а-а, это был Шэнь Сяо. Главный счетовод клана.

– Он обычно приходит без приглашения?

– Он всегда приходит, когда считает нужным.

– Выглядит он… ну, внушительно.

– Он такой и есть, – кивнул Чжао. – С ним стоит быть осторожнее, госпожа. Шэнь Сяо служит дому уже несколько десятилетий. Он знает все: кто кому должен, где спрятано золото, кто пытался фальсифицировать отчеты. И он… наблюдает. Постоянно.

– Он меня оценивал? – приподняла я брови.

– Возможно. Он оценивает всех. Но редко говорит о своих выводах.

– А как Шэнь Сяо ко мне относится?

– Не думаю, что он это озвучит, – заметил Чжао. – Но господин Шэнь держит в руках все финансы, поэтому вам придется с ним работать.

– Отлично. Значит, я должна понравиться не только духам предков, но и старому счетоводу.

– Вам не обязательно нравиться. Достаточно быть разумной.

Я посмотрела в окно. Снаружи деревья шумели на ветру. Казалось, дом дышит как живой – и с каждым шагом все плотнее сжимается вокруг меня.

Почему у меня ощущение, что управляющий, мягко говоря… недолюбливает счетовода? Сложные отношения или что? Раз уж решил предупредить меня-то.

– Что дальше? – спросила я.