Спасти темного бога

Фэй Лу первым сделал шаг вперед, и земля под ним содрогнулась. Тонкие черные трещины побежали по каменной поверхности. В воздух прыгнули обломки камней, замерли, а затем рванули в сторону Юй Гуя, словно метательные клинки. Они летели быстро, оставляя за собой длинные полосы темной энергии, похожие на жуткие чернильные следы.

Юй Гуй не сдвинулся ни на миллиметр. Он поднял руку, и пространство перед ним дрогнуло. В следующую секунду обломки исчезли, будто их никогда и не было.

– Не стоит разбрасываться осколками, – наконец с ленцой проговорил он. – Придумай что-то поинтереснее.

Фэй Лу усмехнулся. Его руки взметнулись вверх, и из тьмы начали вырываться цепи – живые, покрытые чудовищными шипами. Они двигались, извиваясь, как черные змеи. Цепи хлестнули в воздухе, устремляясь к Юй Гую. В момент удара раздался резкий свист, словно воздух был плотью, которую вспороли клинки.

Юй Гуй едва наклонил голову, и цепи пролетели мимо, разрубив каменную статую позади него. От той остался только дымящийся обломок.

Я сглотнула. Хорошо, что хоть не в мою сторону.

Цепи тем временем закрутились в воздухе, как хищники, упустившие добычу, и поменяли траекторию. Они сорвались с высоты, вонзаясь в землю, быстро выкладываясь в форме какого-то символа.

– Печать обезглавливания… – задумчиво протянул Юй Гуй. – Неужто ты ее освоил?

Земля под ним вспыхнула алым, печать ожила, и из нее вырвались лезвия: длинные и загнутые, сверкающие мертвенным светом.

Эй, может, хватит болтать? Хотя, стоило признаться, происходящее просто завораживало.

Юй Гуй поднял руку, и черный огонь вспыхнул на его ладони.

Огонь… необычный. Он не горел, не колыхался, не испепелял. Он тянул в себя свет, звук, движение. Словно просто сжирал пространство, оставляя за собой пустоту. А потом все вокруг содрогнулось.

Фэй Лу шагнул назад. Цепи обвились вокруг его тела, словно бронированный кокон, но огонь Юй Гуя скользнул мимо, пробежавшись тенью по земле, а затем рванул вверх, окружая врага целым вихрем черных языков.

Фэй Лу сжал зубы. Он развернулся, его ладонь ударила в воздух, и из трещин, пронзающих его тело, хлынули потоки лунного света. Они столкнулись с черным пламенем, вызывая всплеск энергии, которая взметнулась столбом, осветив все вокруг призрачным, неестественным сиянием.

В этот момент Юй Гуй оказался рядом с ним.

Он не прыгал и не бежал – просто появился, словно тьма перенесла его туда сама. Его ладонь вонзилась в грудь Фэй Лу, пальцы сомкнулись на сердце, сдавливая его и физически, и духовно.

Фэй Лу дернулся.

На миг его тело словно растворилось, стало зыбким, похожим на отражение в воде. Затем он сделал резкий выпад назад, разрывая контакт.

– Все еще делаешь ловушки из песочка? – Юй Гуй медленно отдернул руку, словно его едва интересовало случившееся. – Ты действительно так боишься меня, братишка?

Фэй Лу приглушенно выдохнул. В следующий миг его силуэт снова стал четким, но в глазах больше не было насмешки.

– Ты слишком долго сидел в зеркале, брат. Я просто напомню тебе, кто здесь хозяин.

Его тело охватил ослепительный свет. Воздух прорезали белые лучи, похожие на раскаленные клинки. Пространство задрожало, закручиваясь в вихрь, в котором исчезли все краски, кроме черной и белой.

Юй Гуй улыбнулся:

– Ну, попробуй. Я жду-у-у-у.

Фэй Лу двигался будто ветер. Его белые одежды развевались, как крылья огромной птицы, а вокруг разливался холодный свет. Из ладоней вырывались лунные клинки, быстрые и безжалостные. Они разрезали воздух, оставляя за собой трещины в самом пространстве.

Юй Гуй лишь ухмылялся, уходя от ударов с ленивой грацией. Иногда мне казалось, что он даже не двигался – просто растворялся в тенях, словно был соткан из дыма.

Но вдруг Фэй Лу сжал пальцы, и мир взорвался.

Откуда-то из пустоты вырвались черные нити, сплелись между собой и окутали Юй Гуя, сковывая его движения. Он дернулся, но на его запястьях уже сомкнулись кандалы, а ноги вросли в каменный пол.

Фэй Лу шагнул ближе, довольно ухмыляясь:

– Ты слишком самоуверен, брат, – мягко произнес он почти ласково. – Даже твоя тьма не вечна.

Юй Гуй молчал.

Я стояла, неосознанно вцепившись в какую-то статую, замерев, не в силах даже дышать. Эти двое… Они сражались так, что невозможно было отвести взгляд. Я для них была всего лишь сорванным бурей листом. Если один вообще про меня помнил, а второй заметил.

Правильно ли я понимаю, что этот рогатый заточил Юй Гуя в зеркале? Что не поделили прекрасные родственнички?

Но затем я увидела, как Фэй Лу поднял руку. В ней сверкнуло лезвие.

Он сделал шаг вперед. Я не успела толком подумать, что делаю. Просто схватила каменный обломок, оставшийся от разрушенной статуи, и со всей силы швырнула его в Фэй Лу.

Смешно, конечно, но… Осколок ударил его в висок.

Фэй Лу пошатнулся, замер всего на миг, но этого оказалось достаточно.

У меня отвисла челюсть. Я такая меткая? Ничего себе!

Юй Гуй рванулся вперед.

Путы, державшие его, рассыпались в пыль. В следующее мгновение его рука сомкнулась на горле врага, и тьма, словно живое существо, начала того пожирать.

– Глупец… – прошептал Юй Гуй и жутко улыбнулся.

Он сжал пальцы. Фэй Лу дернулся, а потом медленно начал растворяться в черных всполохах. Его отчаянный вопль эхом разнесся по этому странному месту, а потом… воцарилась тишина.

Все вокруг резко изменилось.

Я зажмурилась на мгновение и, когда открыла глаза, передо мной был уже не разрушенный край демонического мира, а…

Вместо скал и тумана раскинулся роскошный тронный зал. Мраморный пол отливал темным золотом, высокие колонны вздымались к потолку, а воздух наполнился ароматом сандала и лотоса. Свет факелов играл на отполированных поверхностях, отбрасывая причудливые узоры теней.

А в центре всего этого великолепия восседал на троне, словно тот давно полагался ему, Юй Гуй.

Ох, вот это да…

Он выглядел совершенно довольным. В его руках были ягоды: крупные, темные, сочные, похожие на драгоценные камни. Он лениво поднес одну ко рту, сдавил губами, и ярко-алый сок потек по подбородку, словно свежая кровь. Юй Гуй медленно облизнулся, будто снова почувствовал вкус жизни, и довольно прикрыл глаза.

– Восхитительно, – проговорил он, чуть улыбнувшись. – Ты не только мила, но и сообразительна. Какая прелесть.

Я не могла пошевелиться. Просто стояла и хлопала ресницами, пытаясь осознать, что только что произошло.

– Мне начинает нравиться твое присутствие, – тихо рассмеялся он.

А потом лениво взмахнул рукой, и в следующее мгновение я уже не стояла на холодном мраморе, а сидела… на подлокотнике его трона.

Мое сердце ухнуло вниз.

Я замерла, осознавая, что сейчас нахожусь опасно близко к существу, которое только что уничтожило своего врага. Но при этом от него исходило странное тепло, неестественное и гипнотическое.

– Ну же, – невинно протянул Юй Гуй. – Расскажи мне, кто ты такая. Все-все, что считаешь нужным. Мне интересно.

Я сглотнула, лихорадочно подбирая слова:

– Меня зовут Жанна Суровская… Мне двадцать семь лет… Живу… жила одна… Делала украшения на заказ… Любила дорамы… И кофе. Не везло с мужчинами и накладными ногтями – вечно отклеивались.

Боже, зачем я это ляпнула?

Я чувствовала, как он внимательно смотрит на меня, и почему-то это было даже страшнее, чем вся адская битва, что развернулась минуту назад.

Но когда я осмелилась поднять взгляд, его губы тронула настоящая и внезапно искренняя улыбка.

– Восхитительно, – протянул он, словно пробуя это слово на вкус. – Одиночка, творец, любительница историй… Ногти… с ногтями мы что-то придумаем. Интересно, как ты сюда попала?

Я нервно рассмеялась:

– И сама не поняла. Но я, видимо, умерла в своем мире и попала сюда в тело юной Су Жань. И в дораме «Свет черной луны», которая один в один как это место, меня должны были принести в жертву темному богу…

Юй Гуй слегка вскинул брови:

– Как интере-е-есно. – Он задумчиво провел пальцами по подбородку, словно что-то обдумывал, а потом усмехнулся. – Знаешь, – лениво протянул он, откидываясь на троне, – я только что убил этого темного бога. Фэй Лу такая задница. Никогда меня не слушался. А потом еще и связался с чернокнижниками и культистами. Ведь я говорил ему, что человеческие жертвоприношения могут превратить в демона даже бога. Но он, ничего не слушая, уничтожил моих подчиненных и запер меня в зеркале.

Я шумно выдохнула, пытаясь ничего не упустить. То есть мои мысли были правильными.

– Так вот, Су Жань… Я буду тебя так называть, более привычно. Чтоб ты понимала… место темного бога культа освободилось.

Моя спина мгновенно покрылась холодным потом.

В глазах Юй Гуя мелькнуло шаловливое, почти мальчишеское выражение, от которого у меня мгновенно засосало под ложечкой.

– Хочешь, я стану твоим темным богом, а ты моей… Главой моего культа? – прошептал он, понизив голос до сексуального шепота. – Ведь ты же именно этого и хотела, не так ли?

Меня будто окатили ледяной водой.

Что? Я? Глава культа темного бога? Нет, я это брякнула, конечно, было дело. Но я была в шоке, в стрессе, в психе!

Первая реакция была просто панической. Перед глазами пронеслись кровавые ритуалы, фанатики, склоняющиеся перед жутким идолом, и я в центре всего этого безумия, в каких-нибудь пышных черных одеждах, вещающая о судьбе смертных. Прямо как женская версия Лю Чжоу.

Но потом паника сменилась холодным расчетом. Мину-у-уточку. А ведь это… это очень даже выгодная сделка.

Во-первых, я уже здесь. Вернуться в свой мир, кажется, не вариант. Во-вторых, лучше быть приближенной к опасному существу, чем его жертвой. В-третьих, если уж мне все равно придется вариться в этой дораме, тьфу, в этом мире, то лучше занять выгодное положение.

Я вскинула голову и посмотрела на него пристальнее. А человеческие жертвоприношения… Юй Гуй уже пару раз упоминал, что они делают из бога демона. Превратиться в такое же чудовище, ка Фэй Лу, он явно не хочет. И это надо использовать.

– А для этого нам нужно принести друг другу какие-то клятвы?

Юй Гуй вскинул брови, а потом громко расхохотался. Его смех раскатился по залу, заполняя пространство, будто клубящийся дым. Он запрокинул голову, волосы заструились по спине, плечи слегка подрагивали, а глаза сверкали чистым весельем.

– Ох, какая же ты сообразительная, – наконец выдохнул он, улыбаясь во все тридцать два идеальных зуба. – Мне ты нравишься все больше и больше, Су Жань.

Юй Гуй лениво вытянул руку, щелкнул длинными пальцами – черные ногти отразили свет факелов. Пространство перед нами вздрогнуло, словно само время поддалось его воле. В воздухе появилось мерцающее черное пламя. Оно не горело, не обжигало, а словно шевелилось, обволакивая нас мягкими дымчатыми волнами.

– Раз ты хочешь клятву, – его голос стал глубже, приобрел завораживающий оттенок, будто в нем эхом звучали тысячи других голосов, – тогда пусть она будет достойна меня.

Он щелкнул пальцами, и пространство вокруг мгновенно изменилось.

Пол исчез, мы оказались среди бездонного мрака. Казалось, просто стоим на невидимой глади черного озера, а в его глубине, далеко внизу, медленно проплывают золотые огоньки: то ли звезды, то ли души, замершие в вечности.

Юй Гуй протянул руку, и на его ладони возник алый огонь, живое и неугомонное пламя, завораживающее и пугающее одновременно.

– Для клятвы достаточно крови, – сказал он, его голос эхом отразился со всех сторон.

Я сглотнула, но руку не отвела, когда он протянул мне кинжал.

Лезвие было странным. Не металлическим, а каким-то переливающимся красным и желтым светом, будто сделанным из застывшего закатного солнца. Когда я провела им по ладони, боли почти не почувствовала, только невероятный жар. Капли крови упали в невидимую бездну и мгновенно разлились по пространству тонкими узорами, словно в воздухе раскрывался огромный алый цветок.

Я завороженно на это смотрела. Юй Гуй повторил действие, позволяя своей крови слиться с моей.

– Ты принимаешь эту связь? – мягко спросил он, и в голосе послышалась какая-то древняя, почти первобытная сила.

Я кивнула.

– Тогда произнеси слова клятвы, Су Жань.

Я на мгновение замялась. Какие слова? В дорамах герои всегда знали, что говорить, но у меня не было сценария. Однако когда я открыла рот, слова будто сами сложились в нужную фразу:

– Я, Жанна Суровская, принимаю этот союз. Я клянусь служить темному богу Юй Гую, быть его глазами и голосом в этом мире, хранить его тайны и вести за собой тех, кто последует за ним. В обмен он даст мне силу, защиту и возможность выжить.

Юй Гуй усмехнулся, но в его глазах вспыхнуло что-то одобрительное.

– Я, Юй Гуй, принимаю тебя под свою руку. Клянусь даровать тебе силу, если ты сможешь удержать ее, вести тебя, если ты сможешь идти, защищать, если ты не предашь меня. Отныне наши судьбы связаны, и пусть сама тьма будет нам свидетелем.

Когда он произнес последнее слово, вокруг нас разверзлось небо.

Сотни черных лент, похожих на живые тени, вырвались из пустоты, окутывая нас, вплетаясь в воздух узорами древних письмен. Мир содрогнулся, словно на мгновение потерял равновесие. По моему телу будто пронеслась молния.

А потом все стихло.

Мы вновь оказались в тронном зале, а на моем запястье теперь красовался тонкий узор – переплетение черных и золотых иероглифов.

Юй Гуй провел пальцами по своему запястью – такой же знак появился у него. Он посмотрел на меня, довольно щурясь.

– Ну вот, теперь ты официально глава культа, Су Жань. – Его губы изогнулись в ленивой ухмылке. – Как ощущения?

Я сглотнула:

– Пока не знаю, но надеюсь, что мне не придется делать кровавые жертвоприношения.

Юй Гуй хохотнул, запрокинув голову:

– Вообще-то это не мой стиль. Но если кто-то будет слишком навязчив… Ну, ты понимаешь.

Я не успела даже моргнуть, как мир снова перевернулся. Черные нити, сковавшие меня во время клятвы, разорвались, воздух сгустился, и внезапно я снова оказалась в брачных покоях.

Юй Гуй стоял напротив, скрестив руки на груди, и с ухмылкой наблюдал за моей реакцией.

– Ты… что?! – только и смогла выдавить я, заполошно оглядываясь.

Все было на месте: массивная кровать с балдахином, красные свечи, мерцающие в углах комнаты, запах сандала в воздухе… Будто ничего и не произошло.

– Что? – невинно переспросил он, облокачиваясь на колонну. – Нельзя, чтобы невеста пропадала прямо в брачную ночь, сама понимаешь. Это вызовет подозрения.

– То есть тут время остановилось?!

– Нет, но мы быстро справились. – Он махнул рукой, словно отгонял незначительное беспокойство. – Пусть это тебя не волнует. Помни одно: я рядом.

– Ага, рядом, – пробормотала я, нервно теребя пояс своего наряда. – Рядом, но невидимый.

– Только если не захочу показаться, – хмыкнул он.

Я хотела было спросить, что он имеет в виду, но в этот момент дверь тихо скрипнула.

Мгновенно выпрямилась, и Юй Гуй, ухмыльнувшись, растворился в воздухе, оставив после себя лишь легкую тень, быстро исчезнувшую среди узоров на стенах.

Вот скотина. Никогда… никогда не доверяй мужчинам!

В комнату вошел Лю Чжоу. Все же красивый, зараза. Высокий, статный – взгляда не отвести. В руках он держал поднос с двумя маленькими фарфоровыми чашами.

– Жена, – произнес он мягко, но в голосе его звучал намек на приказ.

Я медленно поднялась, нащупала подол ханьфу, собираясь сделать поклон.

– Муж, – вежливо ответила я, надеясь, что в голосе не проскальзывает паника.

Лю Чжоу поставил поднос на столик, поднял одну из чаш и протянул мне вторую.

– Выпьем брачное вино.

Я послушно взяла чашу. Отказываться было бы странно, да и, честно говоря, мне хотелось чего-то крепкого после всех этих событий.

Мы выпили, переплетая руки, как того требовал обычай. Напиток оказался сладковатым, но с резким послевкусием. Может, ядовитый?

Я быстро глянула на Лю Чжоу. Нет, он пил спокойно, сдержанно. Но… муж не принес кувшин. Что мешало подлить мне дурман отдельно, а потом утащить на алтарь?

«Успокойся, – прозвучал в голове голос Юй Гуя, и я чуть не выронила чашу из рук. – Ты теперь неуязвима перед любыми ядами».

О… ничего себе. Но что ты делаешь в моей голове? Тут же донесся довольный смешок Юй Гуя. Объясняться эта зараза, разумеется, не спешила.

Стоило мне опустить чашу, как Лю Чжоу спокойно сказал:

– Теперь мы муж и жена.

И потянулся к моему поясу.

Эй-эй-эй, ты такой горячий, как чайник! Сейчас закапает прямо из клювика!

– Ох, дорогой муж… Я… я так устала! – выдохнула я, делая вид, что вот-вот свалюсь в обморок.

– Это естественно, – согласился он, но руку убирать не стал.

– А еще… а еще мне нужно, э-э-э… помолиться предкам!

Он приподнял бровь:

– В это время?

– Конечно! Я ведь… очень набожная!

Господи, что я несу?

Он посмотрел на меня пристально, чуть склонив голову, словно изучая.

– Разве?

Эй, слышишь – ты что, жене своей не веришь, поц?

– Очень. Безумно. Ты не представляешь насколько.

На лице Лю Чжоу появилось нечто похожее на тень улыбки, но в следующее мгновение он оказался еще ближе, сократив и без того маленькое расстояние.

– Тогда помолишься утром, дорогая жена.

Я судорожно огляделась в поисках еще одной отговорки.

– А… а… может, сначала… чаю?

– Ты уже пила вино.

– Но чай тоже важен! Успокаивает, знаешь ли…

Он вздохнул, словно ему нравилась эта игра, но не нравилось, что она затягивается.

– Жена.

– Да?

– Время пришло. Нам теперь никто не помешает. Тебе понравится.

– Ой, а я… я, знаешь…

Я попыталась придумать что-то еще, но его руки уже легли на мой пояс и потянули.

Одежда упала к моим ногам.

Глава 4

Я замерла.

Воздух вмиг показался прохладным, пробежался по коже как напоминание: все это не сон. Лю Чжоу стоял передо мной. Такой высокий, спокойный, внимательный, и в его взгляде не было ни намека на спешку. Только намерение. Мужское, тяжелое, решительное. То самое, что показывают в романтических дорамах.

Он поднял руку и коснулся моих темных прядей. Его пальцы, чуть шершавые и теплые, провели по щеке, а затем задержались на подбородке. Он приподнял мое лицо к себе, и взгляд его стал мягким, почти ласковым.

– Не бойся, а-Жань, – прошептал он, – я все сделаю правильно.

И прежде, чем я успела придумать еще одну спасительную отговорку, его губы накрыли мои.

Это был поцелуй не неловкого жениха, не робкого влюбленного и даже не любопытного юнца, впервые касающегося губ женщины. Нет. Он целовал так, будто уже знал меня. Будто мне предназначалось принадлежать ему с самого рождения.

Его губы были теплыми, решительными, но ни намека на приказ. Он не требовал, а, как бы это сказать… приглашал. Мягкое нажатие, легкое покусывание, будто хотел запомнить форму моих губ. А потом – чуть сильнее, чуть глубже. Я даже не заметила, как сама потянулась ближе, и мои пальцы сжали складки его ханьфу.

Тело отреагировало раньше разума. Щеки вспыхнули, дыхание сбилось, и я поймала себя на мысли: а ведь и правда… приятно.

Его губы скользнули к моему уху, задержались у мочки, а затем опустились к шее. Невесомый поцелуй. Потом еще один. А после… горячее дыхание, шершавый язык, губы, оставляющие влажный след вдоль пульсирующей вены.

Я издала предательски тихий звук. Что-то между вздохом и стоном.

Совершенно неприлично.

Лю Чжоу услышал. Конечно, услышал. Его пальцы крепче сжали мою талию. Один шаг назад – и я почти упала, но он успел подхватить, крепко, надежно, притянув к себе.

– Такая отзывчивая… – прошептал он в кожу у основания шеи. – И вся моя.

Вся. Моя. От этих слов внутри что-то дрогнуло. Приятно. Опасно. Восторг и тревога одновременно. Я начала таять, словно масло под солнцем, и уже готова была… почти…

«Ну-ну… только в лужицу не превращайся, а то белье потом стирать надо будет дольше. Я-то думал, ты любишь, когда тебя сначала ужином кормят, а потом только подают в постель. А оно во как…»

Я вздрогнула.

Дурман в голове тут же развеялся. Что со мной происходит? Растаяла от того, что облапал красивый мужик? С ума сошла совсем?

Юй Гуй!

«Вино выпила, одеяние сняла… Дальше что? Может, споем? Я вот знаю одну милую свадебную песенку про девицу, которую… Ну, в общем, ты поняла».

– Черт… – вырвалось у меня.

– Что? – Лю Чжоу оторвался от моей шеи и нахмурился. – Что ты сказала? Все в порядке?

– Да. Да! Просто… комар.

«Комар? Ой, это я. Могу ужалить в самое неожиданное место. Какое хочешь?»

Я зажмурилась, мысленно взвыв.

«Юй Гуй! Прекрати! Уйди из моей головы, пока мы не оказались в полной заднице!»

«Извини, но, судя по лицу жениха, ты как раз сейчас хочешь, чтобы кто-нибудь тебя из нее вытащил».

– Ты точно не заболела? – спросил Лю Чжоу, явно не понимая, почему невеста так странно себя ведет.

Не дождавшись ответа, он снова потянулся ко мне, губы коснулись моего обнаженного плеча.

Зараза! Отвлекает!

Я попыталась сосредоточиться, но Юй Гуй не замолкал: «А вот если он тебя укусит – это уже считается жертвоприношением? Как думаешь? Может, его убить прямо сейчас?»

– Не-е-ет! – воскликнула я вслух и вжалась в грудь Лю Чжоу, испуганно хлопая глазами. – То есть… не надо! Укусы. Это… Это просто…

Он смотрел на меня с растерянным выражением лица.

– Это что?

Я сжала губы, не зная, как объяснить. Извините, дорогой муж, в моей голове сейчас слишком людно. И там издеваются надо мной, пока вы меня целуете.

«Можешь сказать ему правду. Он у тебя взрослый. Поймет. Или… заплачет».

Я нервно хихикнула. Реально – хихикнула.

В самый разгар дорамной брачной ночи. Лю Чжоу медленно отстранился, искренне озадаченный происходящим.

– Ты смеешься?

– Просто… это все так… нелепо. – Я попыталась вырулить. – Первый раз, свадьба, ты… ты… красивый, страстный… А я, знаешь ли, очень чувствительная!

«Очень чувствительная к моему голосу, я бы сказал».

Я мысленно зашипела. Юй Гуй, уйди! Сейчас же! Сосредоточиться невозможно. Пусть я до этого не собиралась спать с Лю Чжоу, но тут можно и выкрутиться. А вот если я буду говорить с кем-то невидимым во время того, как меня соблазняют, это будет вообще ни в какие ворота.

Касаемо же спать… А почему, собственно, нет? В реальности у меня никогда не было такого красивого мужчины. Можно хоть попробовать? Я не буду есть весь пирог, обещаю! Только кусочек. Маленький.

«Не могу. Ответственность за тебя теперь на мне. Клятвы, помнишь? В радости и в стыде. Особенно в стыде. Хотя можно было бы и побольше страсти».

А я точно не могу просто взять и постучать головой о стену? Желательно головой Юй Гуя.

Тем временем Лю Чжоу смотрел на меня, и в его взгляде впервые за вечер мелькнуло нечто похожее на тревогу. Довела бедного культиста. Наверное, ему еще ни разу не попадалась дева, которая тронулась во время любовных ласк. Ну, все бывает в первый раз, не так ли?

Он протянул ко мне руку, осторожно коснулся моей щеки:

– Ты дрожишь… Что ты чувствуешь, а-Жань?

Я открыла рот и на секунду зависла. Сказать правду? Или…

«Скажи, что мечтаешь о призрачном любовнике. И вообще любишь втроем. Это добавит интриги».

Я захлопнула рот. Глубоко вдохнула и тихо произнесла:

– Я чувствую… что между нами происходит что-то… невероятное. Необъяснимое. Глубокое.

Лю Чжоу нахмурился.

А в моей голове вместе с довольным хихиканьем раздалось: «О, вот это уже интересно. Насколько глубоко? Проверим? Кажется, моя очередь выйти из тени».

Я стояла, не в силах пошевелиться, а Лю Чжоу – передо мной, при этом невероятно близко. До ужаса просто. Его взгляд стал другим: мягким и одновременно уверенным, почти властным. Он будто читал меня, как раскрытый свиток, не торопясь, внимательно и со вкусом.

Его пальцы лениво огладили мои бедра. Когда он наклонился, губы едва коснулись моих – осторожно, даже благоговейно. Так целуют того, кого боятся спугнуть, но кому уже отдали все.

Он настолько хороший актер? Или так впечатлился моими словами, решив побыть хорошим парнем?

Поцелуй был теплым, медленным, будто Лю Чжоу пробовал меня на вкус. Я вздрогнула – не от страха, нет, от осознания, что это по-настоящему. Что за всей его невозмутимостью прячется кто-то страстный, терпеливый, но решительный. Его ладонь поднялась выше, скользнула к моей шее, под волосы, и я почти застонала, когда он поцеловал местечко под подбородком, а потом ниже – у основания шеи, там, где бился пульс.

Сердце колотилось как птица в клетке, и не только от желания, но и от ужаса из-за того, что мне действительно хочется, чтобы он не останавливался.