
Полная версия
Видеодром. Главные режиссеры мирового кино
Когда Клушанцев сделал «Дорогу к звёздам», он вплотную вторгся на территорию научной фантастики, которая буквально на глазах переставала быть фантастикой. Эта картина 1957 года рассказывает о Циолковском, о пионерах ракетостроения. Причём сюжеты с актёрами режиссёр снимает, придерживаясь исторических фактов, а потом вдруг щёлк – и показывает первый пилотируемый полёт в космос, предварительно рассказав всё про законы космических скоростей. То есть чистая фантастика, причём сделанная на удивительно высоком уровне – в мелочах и в принципе.
Ракета на стартовой площадке в сочетании с мобильной фермой (которая ещё и телескопическая), три космонавта, которых называют чуть ли не «пустоходами», потому что вот уже семь лет идёт дискуссия, стоит ли использовать слово «космонавт». Космонавты в кожаных комбинезонах, в высоких блестящих сапогах, в кожаных шлемах – сегодня это выглядит, словно они собрались в гей-клуб, а не в космос. Но дело не в этом: как они устраиваются в лежаках, как начинается отсчёт, как их начинает давить ускорение – всё так, как будет потом в реальности. Авторы показывают, как отделяются ступени, всё это в подробностях. И на орбите начинается невесомость.
И Клушанцев был первым в кино, кто снял людей в невесомости. Он это сделал, сконструировав в павильоне специальный барабан, где можно было подвешивать актёров, ставить камеры на бок и т. д. И то, что Кубрик в фильме «Космическая одиссея» (1968) использует конструкционные решения Клушанцева, – задокументированный факт. В «Дороге к звёздам» он придумывает, как будет садиться пилотируемая ракета. Спойлер: на морскую поверхность. Так потом будут сажать американцы. А русские – на землю. Он показывает, как может выглядеть Международная космическая орбитальная станция (самое смешное – котик в каюте и телевизор, по которому показывают «Лебединое озеро»). Это был 1957 год – год, когда полетел «Спутник»: фильм вышел аккурат в то время. Как утверждает датский режиссёр фильма про Клушанцева, «так совпало». Ага, а мы поверим.
По всему миру гуляли самые дикие слухи про то, что там сделали эти русские. В конце концов этот не слабеющий интерес привёл к тому, что американский супертелеведущий Уолтер Кронкайт в программе «Двадцатый век» показал фильм «Дорога к звёздам». И половина зрителей решила, что это документальные съёмки. А наиболее восприимчивая часть – дети и подростки – немедля пожелала стать космонавтами.
Или как минимум – кинематографистами и фантастами. Например, специалист по спецэффектам Роберт Скотак увидел «Дорогу к звёздам», когда ему было 12 лет, и сделал выбор, определивший всю его жизнь.
В интервью к фильму «Звёздный мечтатель» он говорит: «В 1958 году фильм „Дорога к звёздам“ был на голову выше тех картин, которые выпускались в США. Работа по созданию спецэффектов была превосходной и произвела на меня такое впечатление, что я не мог забыть её многие годы». Скотак стал кинематографистом и делал спецэффекты к фильмам «Чужие», «Титаник» и т. д.
Судя по всему, видел фильм и швейцарский художник Руди Гигер, который перевоплотил единственный кадр Клушанцева – космонавт с космическим телескопом в открытом космосе – в образ пилота/инженера на инопланетном корабле в фильме «Чужой». Образ, который теперь никто не может выкинуть из головы, если увидел.
Кстати, Скотак был очень последователен в своём стремлении найти Павла Клушанцева и познакомиться с ним. И Клушанцев таки ответил ему на письмо в 1990-м, и Роберт приезжал в Питер в 1992 году – в ту самую квартиру на бульваре Красных Зорь, дом 5, адрес которой высвечивается на конверте в фильме «Звёздный мечтатель». Кто-то говорит, что Клушанцев «отдал ему свой архив изобретений», кто-то говорит, что Скотаку в 1992 году вряд ли пригодились бы изобретения Клушанцева по причине наступающей эры CG, но, скорее всего, Роберт просто хотел сохранить какую-то часть памяти кумира. К тому же он всегда собирал информацию по истории комбинированных съёмок и спецэффектов. Он увёз с собой несколько ветхих папок, в то время как архив Клушанцева состоит из сотен единиц.
Чистый в своём жанре научной фантастики фильм «Планета бурь» вышел в 1962-м. Это, конечно, была чисто советская фантастика – с обилием довольно пафосных бессмысленных диалогов, с медленно разворачивающимся сюжетом. Но того, что происходило, когда начинался экшен, нам – первым зрителям, сбежавшим с уроков, – вполне хватило, чтобы идти на него ещё и ещё. Там был суровый красавец Георгий Жжёнов, который только в 1955 году вернулся из сталинских лагерей, так как был он «американский шпион». О боже, кто мог предполагать, что он ещё и тайный американский актёр!
Когда продюсер Роджер Корман в первый раз перемонтировал «Планету бурь» в «Путешествие на доисторическую планету» в 1965 году, он отнял у советских актёров их имена. Так, Георгий Жжёнов стал, например, Куртом Боденом. Ну а имени Клушанцева там нет вообще. Равно как нет его и в следующем копипасте от Кормана «Путешествие на планету доисторических женщин» 1968-го. Тут Питер Богданович доснял сильно раздетых венерианок на потребу публике. И вот она, разница между русским подходом и окологолливудским: в оригинальном фильме Клушанцева тема далёкой женщины с Венеры проходит тенью, звуком и финальным кадром, но тем не менее впечатывается. Мы видим в отражении в озере фигуру женщины в белых одеждах, протягивающую руки вслед улетевшему кораблю. Ну а американским пошлякам надо было вывести табун полуголых блондинок.
Говорят, что Клушанцев знал про фокусы Кормана и отреагировал сдержанно-негативно: «Как так… ну как так можно? Ну это же бессовестно!» Во всяком случае, так это звучит со слов сотрудника «Леннаучфильма» Харкевича, который работал в те годы на студии.
В 1965-м он снял научпоп «Луна», где шёл своим любимым приёмом – от научных фактов к визуальным предсказаниям-фантазиям. 1965 год – ещё четыре года до реализации амбициозных планов штурмбаннфюрера СС Вернера фон Брауна, а ныне руководителя космической программы США. Клушанцев в фильме показывает различные варианты полёта на Луну, и один из них – полёт с разделением на два модуля, один из которых командный, остаётся на лунной орбите, а второй садится на поверхность и с неё же взлетает. То есть то, что американцы осуществили в 1969-м. Вряд ли NASA всем рассказывало, как именно оно будет осуществлять высадку на Луну. И уж тем паче стране-конкуренту по лунной гонке. Но тем не менее даже форму посадочного модуля Клушанцев описал невероятно похоже. Более того, он говорит в фильме, что космонавтов будет трое. Из них одна девушка. Аплодисменты от феминисток всего мира. В фильме показаны три ролика, снятых советскими космонавтами на Луне. В общем, если Стенли Кубрик и автор знаменитых роликов о высадке американцев на Луну, то он точно учился у Клушанцева.
В 1968-м он выпускает фильм «Марс» – тоже научпоп с элементами фантастики. Меня фильм, конечно, купил с первых кадров: «Всё началось с той памятной ночи 1877 года, почти столетие назад. Итальянский астроном Джованни Скиапарелли, как обычно, пришёл в свою лабораторию» – актёр в кадре заходит в обсерваторию… которую построил для себя брат моего прапрадеда Николай Сергеевич Мальцев в Крыму и которую потом подарил Пулковской обсерватории. Спасибо, Павел Владимирович, порадовали.
В 1970-м он снял картину «Вижу Землю», а уже в 1971-м вступил в конфликт с новым директором студии В. Аксёновым, который потом, после перестройки, будет снимать «Улицы разбитых фонарей». Ну то есть вы понимаете разницу в масштабах личности. И Клушанцев ушёл со студии. В 1972-м вышел его последний фильм «Веление времени».
В первой короткометражке про Клушанцева, вышедшей в 2000 году, автор спрашивает режиссёра: «Павел Владимирович, а если сделать фильм о вас?» – и тот отвечает: «Слушайте, ну кому интересно? Я принадлежу к тем людям, которые принесли пользу и умерли. А потом люди сказали: „Ах, это изобрёл и применил Иван Иваныч! А Иван Иваныч вчера уже умер“».
Павел Клушанцев умер в 1999 году в возрасте 89 лет. Его фильмы можно найти сегодня в Интернете. Современному зрителю, пресыщенному компьютерной графикой и спецэффектами, они могут показаться наивными и примитивными. Но вспомните, в какие годы это сделано. И на какой технике. А ещё не забывайте, что без этого «примитива», скорее всего, вы бы не увидели «Космической одиссеи» и «Звёздных войн». Одного этого более чем достаточно, чтобы имя Павел Клушанцев в истории кинематографа оставалось, пока кинематограф жив.
The Last Picture Show
Однажды Питер Богданович ворвался в советское кино. С ножницами и ацетатным клеем. Его шеф – легендарный киноавантюрист Роджер Корман, воспитавший практически всех кинематографистов Америки, – взял копию советского фантастического фильма «Планета бурь» (1962) и сделал из нее два американских фильма – «Путешествие на доисторическую планету» (1965) и «Путешествие на планету доисторических женщин» (1968). Конечно, очень странно видеть актёров типа Георгия Жжёнова, которых в титрах лишили реальных имён и фамилий, дав выдуманные американские, в таком странном кино. Ещё более странным кажется легальное обоснование для подобного творчества, потому что его просто нет.
Питер Богданович потом рассказывал про эту работу так: «Ко мне пришёл Роджер Корман и спросил: „Не мог бы ты снять несколько кадров с женщинами? AIP не купит фильм, если мы не вставим в него женщин“. И я придумал, как впихнуть туда женщин, снимал пять дней, и мы это смонтировали. Я читал закадровый текст, потому что никто не мог понять, что к чему. Это была просто маленькая дешёвая вещь, которую мы сделали, и люди думают, что я был режиссёром, хотя на самом деле я снял всего десять минут».
Вот так, с жульнического превращения потрясающего по тем временам фильма Клушанцева в низкопробное фуфло, можно сказать, началась карьера режиссёра Питера Богдановича, чьё имя необходимо теперь произносить с придыханием. Впрочем, в титрах к этому произведению искусства Богданович значится неким Дереком Томасом.
Питер Богданович вообще любопытный человек. Большой любитель кино (тут обычно его жизнеописатели восторгаются тем, что он смотрел по 400 фильмов в год). Единственное образование, которое он получил, – актёрское. Судя по всему, семья его вовсе не бедствовала, оставшись по туристической визе в Америке (папа – сербский пианист, мама из богатой еврейской семьи), так что некоторые вопросы относительно его противоречивых финансовых приключений можно объяснить привычкой с детства жить на широкую ногу.
На самом деле его первый фильм «Мишени» (Targets, 1968) с продюсером Роджером Корманом. Тут снялся в последний раз Борис Карлофф, которого в американском кино также принято глубоко почитать. Это был триллер, который был даже включён в книгу «100 фильмов, которые надо посмотреть, пока вы живы». В фильме методом ножниц и клея (как сейчас сказали бы, копипасты) были использованы куски из фильма Кормана «Террор». Так на экране появился молодой Джек Николсон, который также считается учеником Кормана, как и многие другие актёры и режиссёры, которые потом составят костяк так называемого нового голливудского кино.
Молодого режиссёра заметили прежде всего студии – не знаю, как там насчёт зрителя. И именно это потом помогло Богдановичу получить работу над первым «нормальным» фильмом в его фильмографии.
На самом деле с фильмом «Последний киносеанс» (The Last Picture Show) и его бешеным успехом всё как-то необычно. Ну посудите сами: молодой человек до столкновения с Корманом, который за 22 недели научил его снимать, монтировать, озвучивать и бегать за кофе, занимался в основном киножурналистикой, обожал критиков из французского журнала Cahiers du Cinéma, Трюффо и писал про кино для журнала Esquire. Да, был насмотрен и начитан. Более того, работа киножурналистом позволила ему познакомиться с Орсоном Уэллсом и даже подружиться с ним. А Орсона Уэллса в Америке принято уважать.
Более того, есть термин «уэллсовские парни» – это те мастера, которые попали под влияние масштаба личности Орсона Уэллса.
Но в Голливуд его затянул совсем другой человек – режиссёр Фрэнк Тэшлин, который известен своей работой над мультфильмами Looney Tunes. Он понял, что у парня мечта превратиться из журналиста в режиссёра на манер кумиров Питера – Годара, Шаброля и того же Трюффо. В Голливуд Питер отправился со своей женой Полли Платт, которая была девушкой гораздо более образованной, нежели сам Богданович, – во всяком случае, она окончила Технологический университет Карнеги и понимала всё в театральных костюмах. И да, она потом стала первой женщиной – художником по костюмам, которую приняли в Гильдию художников кино. Более того, она, например, была человеком, который заставил Грёйнинга нарисовать, наконец, «Симпсонов» и открыл Уэса Андерсона. Но это будет позже, гораздо позже.
А пока она посоветовала мужу на первую картину взять дебютантку Сибилл Шепард, с которой её муж самым банальным, клишированным образом закрутит роман, что приведёт к концу брак Богдановича и Платт.
В «Последнем киносеансе» (The Last Picture Show) хороши все – совсем молодые Шепард, Тимоти Боттомс и Джефф Бриджес. И да, Джефф Бриджес тоже когда-то был мальчиком, хотя многие и не поверят. Фильм про американскую глубинку сделан на удивление глубоко и смело. И дело даже не в обилии (по тем временам) наготы, а в ощущении того, что все урюпински мира – это отдельная вселенная, где обитают одни и те же подростки, одни и те же Женщины Трудной Судьбы, одни и те же мужчины. С поправкой на климат, марки автомобиля, пива и имя учителя физкультуры. Это очень зрелый, очень хорошо сделанный фильм. Как бы даже не по годам и не по выслуге в профессии.
Но последующий ажиотаж, возникший после выхода фильма, вообще меня обескураживает. Можно сказать, дебютанту, выходцу не из этого бизнеса накидали восемь номинаций на «Оскар» и вручили два. Это просто фантастика. Кассовый сбор тоже очень неплох – при расходах 1,3 млн фильм собрал 29,1 млн.
Наверное, деньги с этой картины позволили Богдановичу купить особняк в модном лос-анджелесском районе Бель-Эйр.
Тот самый особняк, в котором он позволил жить Орсону Уэллсу, когда великому и почитаемому в Америке Уэллсу просто тупо негде и не на что было жить.
«Последний киносеанс» был экранизацией книги писателя Ларри Макмёртри, он же написал «Техасвилль», по которому Богданович позже, в 1990-м, снимет сиквел «Последнего киносеанса». И да, это тот же писатель, который по чужому рассказу напишет сценарий «Горбатой горы».
Следующий фильм «В чём дело, док?» (What's Up, Doc? 1972) – полная противоположность «Последнему киносеансу». Если вы помните, то фраза «What's Up, Doc?» – из мультфильма про Багза Банни. И всё это кино, если не рассматривать его как трибьют на Багза Банни, выглядит бесконечной профессиональной катастрофой. Он к тому же весь разваливается на отдельные сцены и вообще, на мой взгляд, довольно идиотский. Видали комедии и посмешнее. Тут играет Барбра Стрейзанд, которой даже дали спеть одну песенку, и Райан О'Нил, исключительный красавчик с придурью… В общем, у итальянцев такие вещи получаются гораздо лучше и органичнее. Тем не менее картина оказалась сверхуспешной – при бюджете 4 млн она собрала 66 млн. Это был третий по сборам фильм года в Америке. Первым стал «Крёстный отец».
Я иногда думаю: зачем я так навязчиво цитирую бюджеты, сборы разных фильмов разных режиссёров? А вот зачем.
Американское кино так устроено, что если есть реальная касса – ты суперрежиссёр, герой и кумир. Но если ты снял гениальное кино, которое провалилось в прокате, ты становишься довольно быстро никем в буквальном смысле слова.
Ну разве что если ты не Вуди Аллен.
Так вот, с довольно дурацким фильмом Питер Богданович становится супергероем и красавчиком, которого любят все: Фрэнсис Форд Коппола подаёт ручку, а Уильям Фридкин открывает пиво. Он вошёл в так называемый A-list индустрии – в список топовых. Более того, он именно с Копполой и Фридкиным затевает компанию, которая незатейливо называется «Компания режиссёров». Это такая продакшен-контора при Paramount. При этом Paramount даёт парням полный творческий карт-бланш и не вмешивается в работу гениев.
С ходу три режиссёра делают три фильма: Коппола снимает политический триллер «Разговор», Фридкин должен сделать «Парни из академии Блу-Хилл», а Богданович – «Бумажную луну». На деле получилось, что Фридкин не смог вообще ничего, «Разговор» стал отличным, но не шибко коммерческим, и только Богданович собрал кассу со своей «Луной». И тут выяснилось, что по договору Богданович должен делиться своими деньгами с остальными «компанейцами». Ему это так не понравилось, что компания быстро закрылась. Но, может, это и к лучшему. Мы, конечно, можем говорить сколько угодно, насколько круто Богданович разбирается в истории кино и в его теории, но когда им принесли сценарий «Звёздных войн», Богданович был первым, кто высказался против того, чтобы «Компания режиссёров» выпускала этот фильм. А ведь всё могло сложиться совсем по-другому. «Звёздные войны» до сих пор золотят ручку каждому, кто вписался в эту вселенную. Подвело чутьё эксперта.
Но зато он снял «Бумажную луну» (Paper Moon, 1973). На самом деле грустно осознавать, что вершина карьеры Богдановича как режиссёра – именно эта удивительная лента эпохи большой депрессии. Лёгкая комедия, разыгранная, по сути, между актёром-папой Райном О'Нилом и дочкой Татум О'Нил (сложно сказать про девятилетнего ребёнка «актриса» хотя бы потому, что, как известно, в кино лучше всех играют дети и собаки). Два мелких симпатичных жулика. Кино снято с прекрасным чувством времени, стиля и меры. Пусть сегодняшние зожники бьются головой об стену при виде курящего девятилетнего ребёнка – кого волнует их мнение, когда речь идёт о произведении искусства? Фильм, снятый по повести «Молитва Адди» Джо Дэвида Брауна, обошёлся в 2,5 млн, а принёс 30,9 млн. Этот успех только укрепил позиции Богдановича в списке суперрежиссёров Америки.
Но следующая картина, «Дейзи Миллер» (Daisy Miller, 1974), снятая по новелле Генри Джеймса 1878 года с новой музой Богдановича Сибилл Шепард, похоронила независимую «Компанию режиссёров» окончательно. Богданович потом оправдывался: «Это хорошая картина, в ней нет ничего плохого»… «Я знал, когда мы её снимали, что она некоммерческая»… «Если бы я был умнее, я бы не стал делать что-то настолько некоммерческое». Он говорит, что финансовый провал фильма «подорвал доверие студии» к нему. То есть ты можешь заработать для студий сколько угодно денег, но стоит чуть-чуть снизить планку заработков, как ты тут же теряешь доверие. Тем не менее кто-то заметил, что картина сделана весьма тщательно, и её даже выдвинули на «Оскар» в категории «Лучшие костюмы», но победил «Великий Гэтсби».
А потом новая муза Сибилл Шепард подарила Богдановичу сборник песен Коула Портера. Ну кто ж из нас не любит слабать на ночь глядя на рояле или гитарке I've Got You Under My Skin. Даже Боно из U2 любит. Портер – реально выдающийся композитор, но лучше бы она подарила ему пистолет или массажёр Magic Wand фирмы Hitachi – они как раз вошли тогда в моду среди девушек, потому что фильм «Наконец-то любовь» (At Long Last Love, 1975), основанный на 18 песнях Коула Портера, провалился уже с оглушительным треском. Он был стильный, он был прямо трибьютом на выдающиеся музыкальные картины 30-х годов типа «Весёлой вдовы», но рецензенты сразу заявили, что худшего исполнения песен Коула никто ещё не слышал. Ну да – пели-то Сибилл Шепард и Берт Рейнолдс, кому ещё петь? Богданович потратил 5 млн, а собрал 2. Это было совсем не вовремя.
А вот с критикой следующего фильма, «Торговцы грёзами» (Nickelodeon), я не согласен. Фильм о ранних киноделах Штатов не просто стильный и проникнутый любовью к профессии, которая тогда не отличалась от балагана. Он совершенно точный в каждой своей детали. Хотелось бы, кстати, остановиться на одном: в фильме всё время боятся, а также дерутся, борются и стреляются с некими агентами патентного агентства. При чём тут кино и какие-то патентные агенты?
А дело в том, что вся интрига основана на том, что мосье Эдисон, великий, так сказать, изобретатель, считал, что все решения относительно кинопроцесса принадлежат ему. И запрещал тем, кто ему не платит, снимать кино. Показывать, впрочем, тоже. И он натравил на новых киношников армию агентов патентного ведомства, которые в конце концов начали действовать совершенно как бандиты – врывались на площадки, громили аппаратуру, били людей. На каких-то территориях у них были более сильные позиции, на других – почти никаких. Именно поэтому новые независимые перебрались в Калифорнию, а точнее, в ЛА – они все бежали от патентных бандитов Эдисона и правительства. Так родился Голливуд. И, собственно, в фильме Богдановича показан тонкий переход от почти бутлегерской тусовки к большой профессии, которая вот-вот должна родиться.
В общем, независимо от качества фильма он провалился в прокате. Богданович винил в этом студию, которая провалила маркетинг. Но это был уже третий провал подряд, и от его авторитета в глазах студии не осталось и следа.
Богданович перестал снимать кино на три года, и в это время опять занялся писательством – он собирал свои интервью и статьи в сборники. Потом снял «Святого Джека» (Saint Jack).
Права на экранизацию буквально заработала своей грудью Сибилл Шепард – она подала на журнал Playboy в суд за то, что он опубликовал её обнажённые кадры из фильма «Последний киносеанс». Частью судебного соглашения была передача прав на экранизацию романа Пола Теру «Святой Джек». Продюсером фильма выступил Роджер Корман, так что широкого размаха трудно было ожидать. В ролях – Бен Газзара и Джордж Лэзенби (самый отвратительный Джеймс Бонд). Жанр – криминальная комедия, и он совсем неплох. Сам Богданович считает его одним из лучших своих фильмов, но понимает, что его толком никто не увидел.
Второй его самый любимый собственный фильм – это «Они все смеялись» (They All Laughed, 1981), романтическая комедия с Одри Хепбёрн и Дороти Стрэттен.
Cо звездой журнала Playboy Дороти Стрэттен получилось нехорошо. Это целая история, которая описана в том числе и в фильме Боба Фосса «Звезда-80». Её познакомил с Богдановичем Хью Хефнер, и Сибилл Шепард оказалась слита. Питер и Дороти стали парой, он её тут же взял в новую картину. Но пока шло производство, бывший муж Стрэттен приехал и просто убил её.
Роль Богдановича во всём этом скандале в прессе, в книгах и даже в кино оценивается крайне негативно. Раздавались крики о том, что они с Хефнером гнусные сексуальные эксплуататоры. Хотя при чём тут Богданович, вообще непонятно. Он даже эпитафию ей на могилку выбрал самолично – из Хемингуэя. Любопытная деталь: в фильме Боба Фосса роль Дороти Стрэттен играет Мэриэл Хемингуэй.
А Питер – человек последовательный, так что через некоторое время он стал встречаться с родной сестрой покойной Дороти Стрэттен, двадцатилетней Луизой, и даже на ней ненадолго женился.
Дистрибуцией фильма «Они все смеялись» Богданович занимался сам. В 1985-м подал на банкротство, в чём винит ту самую дистрибуцию 1981 года. Тут я вижу какие-то странности. В заявлении он указывает, что дошёл до крайности и получает в месяц всего 75 тыс. долларов, в то время как расходы у него – 200 тыс. долларов. При этом один доллар в 1981 году – порядка трёх сегодня. На что он тратил 600 тыс. современных долларов? Вопрос ценой в сюжет для авантюрной комедии или полицейского боевика.
Однако фильм «Маска» 1985 года с Шер заметили в Каннах и даже что-то дали Шер в награду. Ну кто бы не дал Шер, если она уже приехала? А фильм – история реального парня с редким заболеванием под названием «краниодиафизарная дисплазия». Но «Маске» сопутствовал не только успех среди критиков: при бюджете 7,5 млн фильм собрал 48,2 млн и «Оскар» за грим.
Казалось бы, чёрная полоса прошла для режиссёра, и он пытается подтвердить коммерческий успех комедией «Незаконно твой» (Illegally Yours, 1988) c Робом Лоу в главной роли. Но это оказался не просто провал. При бюджете 13 млн сбор составил… 259 тыс. Как такое может случиться без сильнейших ошибок в дистрибуции и маркетинге – непонятно. Но факт.
Сиквел «Последнего киносеанса», «Техасвилль» 1990 года, тоже провалился. И критики его не оценили. Прокатиться на собственной ранней славе не получилось.
Фильм «Безумные подмостки» (Noises Off, 1992) мне кажется очень даже недурным. Наверное, потому, что он поставлен по английской пьесе 1982 года (автор – Майкл Фрейн). Более того, вы тоже знаете эту пьесу – в России она идёт под названием «Шум за сценой», и впервые её показал Театр им. Моссовета в постановке Инны Данкман аж в 1987 году. Прекрасно, что тут даже такие, казалось бы, совсем голливудские актёры в плохом смысле слова типа Кристофера Рива («Супермен») играют от корней – по-театральному. Автору пьесы, Фрейну, фильм понравился. Но он тоже провалился – при бюджете 12 млн собрал всего 2 млн. Вот тут прямо-таки обидно. Хороший же фильм – в строгих жанровых рамках, с отличной игрой актёров.