Искушение в чужом мире

RemVoVo

Искушение в чужом мире

Глава 1: Обычный день

Дождь отстукивал по подоконнику моей однушки унылый, монотонный ритм. Вторник. Самая середина недели, самое ее нутро, серое и безвкусное, как овсянка без соли. На мониторе застыла ползучая строка кода – очередной баг, который упорно не желал быть найденным. Я откинулся на спинку стула, до хруста потянулся и услышал, как жалостливо скрипнули позвонки. День клонился к закату, а чувство выполненного долга так и не приходило. Вместо него была знакомая пустота, которую не заполняли ни панельный вид из окна, ни мерцание экрана, ни даже крепкий чай, уже успевший остыть.

Вот она, моя жизнь. Виктор Сергеевич, тридцать лет, одинокий IT-архитектор. Строю виртуальные мосты и замки, пока реальные постепенно покрываются пылью. Не то чтобы я сильно страдал от этого. Была работа, пара друзей, редкие свидания, которые ни во что не перерастали. Все ровно, предсказуемо, безопасно. И временами до тошноты скучно.

Желудок напомнил о себе легким урчанием. Решив, что с кодом сегодня точно не сложится, я потянулся к смартфону, чтобы заказать еды. В этот момент воздух в комнате дрогнул.

Сначала я не понял, что произошло. Просто замер, прислушиваясь. Тишина. Слишком гнетущая, слишком густая после недавнего шума дождя. Даже холодильник за стенкой умолк. Я обернулся к окну. Капли дождя застыли на стекле, словно стеклянные слепки самих себя. За ними город был неподвижен, как фотография. Серый, безжизненный, лишенный движения.

Сердце екнуло, забилось чаще. «Что за черт?» – мелькнула в голове нелепая мысль о глюке матрицы. Я медленно поднялся со стула, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. Воздух начал менять плотность, стал тягучим, сладковатым на вкус, как переспелый фрукт. От него слегка кружилась голова.

И тогда я увидел это. Прямо посреди комнаты, между диваном и кофейным столиком, пространство начало сворачиваться. Оно искривилось, как отражение в кривом зеркале, и в самой его сердцевине возникла точка. Маленькая, не больше булавочной головки, но невыносимо яркая. Она пульсировала, как живая, с каждым ударом расширяясь, превращаясь в сияющую сферу.

Я отшатнулся, задев локтем клавиатуру. Она с грохотом упала на пол, но звук был каким-то приглушенным, далеким. Световая сфера росла, вытягиваясь в вертикальный овал, напоминающий дверной проем. Внутри него клубился не то туман, не то сонм разноцветных искр. Оттуда потянуло ветром – странным, пахнущим чем-то чужим: озоном после грозы, спелыми яблоками и… пеплом. Этот запах бил в ноздри, щекотал горло.

Инстинкт кричал «беги!», но ноги будто вросли в пол. Я мог только смотреть, завороженный, как этот портал – другого слова и не подберешь – набирал силу, заполняя комнату ослепительным, неестественным светом. Он мигал, и на мгновение мне показалось, что я вижу сквозь него очертания какого-то другого помещения, причудливые тени.

Мыслей не было. Был только животный, всепоглощающий ужас, смешанный с ошеломляющим любопытством. Рука сама потянулась вперед, будто хотела проверить, реально ли это видение.

И в тот же миг из сияющего овала вырвалась невидимая сила. Она схватила меня, как клешня, обжигающе холодная и неумолимо сильная. Я попытался ухватиться за край стола, пальцы скользнули по гладкому пластику. В горле сорвался хриплый, перекошенный страхом крик.

Меня потащило. Ноги оторвались от пола. Комната, мой привычный, скучный мирок, поплыла у меня перед глазами, расплываясь в месиво красок. Последнее, что я успел увидеть, – это застывшая на мониторе строка кода. Она показалась мне тогда такой же важной и значимой, как рисунок на песке перед накатывающей волной.

Потом был только свет. Ослепительный, режущий глаза, выжигающий сознание. Ощущение бешеного падения, полета сквозь бесконечный вихрь, где время и пространство потеряли всякий смысл. Чужой ветер выл в ушах, а запах озона и пепла заполнил собой вселенную.

Я чувствовал, как мои клетки протестуют против этого насильственного путешествия, как разум, отчаянно цепляясь за привычную реальность, дает трещины. В ушах стоял оглушительный гул, в висках стучало.

Падение прекратилось так же внезапно, как и началось.

Тьма. Мягкая, бархатистая, молчаливая.

Я рухнул во что-то прохладное и упругое, отдаленно напоминающее ковер, но пахнущее не пылью и моющим средством, а цветами и… кожей. Дорогой, выделанной кожей.

Сознание уплывало. Я из последних сил попытался его удержать, сделать вдох. Воздух был другим. Густым, насыщенным, с явными нотами чего-то древесного и пряного.

Перед тем как окончательно провалиться в небытие, я успел уловить два шепота. Женских. Один – низкий, с хрипотцой, полный торжествующего любопытства. Другой – высокий, мелодичный, но с отчетливыми нотками тревоги.

– Получилось! Клянусь Тьмой, получилось! – прошипел первый голос. – Смотри, он… он не похож на воина, – встревоженно ответил второй.

Потом до меня донесся звук шагов. Легких, быстрых. Кто-то склонился надо мной. Я попытался открыть глаза, но смог лишь различить смутные силуэты. Два лица, склонившиеся ко мне. Невероятно красивые, до боли совершенные, но абсолютно чужие. Обрамленные темными волосами.

Их прикосновения были последним, что я ощутил. Холодные пальцы коснулись моего лба, и тьма нахлынула окончательно, смывая остатки страха, удивления и самую память о сером вторнике.

Глава 2: В чужих объятиях

Сознание возвращалось ко мне медленно, нехотя, как будто продираясь сквозь толстый слой ваты. Первым проснулось обоняние. Воздух, который я вдыхал, был густым и сладковатым. Пахло старым деревом, воском, засохшими травами и чем-то еще… мускусным, почти звериным. Ничего общего с запахом его квартиры, где пахло пылью, остывшим кофе и пластиком.

Потом пришло тактильное ощущение. Я лежал на чем-то очень мягком и упругом. Не диван, не кровать. Что-то более основательное. Шкура? Под пальцами чувствовался густой, шелковистый ворс.

И наконец, слух. Тишина. Но не мертвая, как тогда, перед… перед тем как все началось. Эта была живая, обволакивающая тишина старого дома, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев где-то поблизости и тихим, ровным дыханием.

Страх сжал горло ледяным комом. Я заставил себя открыть глаза.

Потолок. Высокий, сводчатый, сделанный из темного дерева. По нему ползали отблески огня, отбрасывая причудливые тени. Я медленно, с трудом повернул голову набок.

Комната. Огромная, почти как весь мой бывший этаж. Каменные стены, увитые резными деревянными панелями, на которых висели гобелены со сложными, незнакомыми узорами. В центре – массивный камин, в котором весело пылал огонь. Мебель – темное дерево, кованый металл, грубые, но явно дорогие ткани. Ничего лишнего, все дышало возрастом, надежностью и чужеродностью. Это был не фильм, не сон. Все было слишком реально, слишком осязаемо.

И тогда я увидел их.

Они сидели в низких креслах по другую сторону камина, обе смотрящие на меня. Две женщины. Две самые прекрасные женщины, которых я видел в жизни.

Одна – высокая, статная, с кожей цвета темного меда и пышными, почти черными волосами, ниспадающими волнами на плечи. Ее глаза, подведенные чем-то темным, были ярко-зелеными, как у дикой кошки, и смотрели на меня с холодным, хищным любопытством. Ее алые, чувственные губы тронула едва уловимая улыбка. Она была одета во что-то струящееся, темно-бордовое, что облегало ее соблазнительные, пышные формы, оставляя плечи и часть глубокого декольте открытыми. На шее у нее поблескивал серебристый амулет в виде стилизованного когтя. От нее веяло опасностью и необузданной силой.

Вторая – полная ей противоположность. Худая, почти хрупкая, с кожей фарфоровой белизны и волосами цвета лунного света, заплетенными в сложную косу, которая ниспадала на ее стройную грудь. Ее черты лица были невероятно утонченными, с чуть раскосыми глазами небесно-голубого цвета и тонкими, бледными губами. Ее уши… Я протер глаза, думая, что мне мерещится. Ее уши были заостренными, как у эльфа из детских сказок. Она была одета в простое платье цвета морской волны, скромное, но оттого ее холодная, неземная красота казалась еще ярче. Она наблюдала за мной с виду спокойно, но в ее пальцах, перебирающих край платья, читалось напряжение.

Мы молча смотрели друг на друга, и я понимал, что должен что-то сказать, спросить, но язык не слушался. Он был ватным и тяжелым.

Первой нарушила молчание темноволосая. Ее голос был низким, немного хриплым и полным нескрываемого удовольствия.

– Ну вот, очнулся наш дикарь. Долго же тебя вышибало. Не слишком крепкий оказался.

Я попытался приподняться на локтях. Голова закружилась, в висках застучало.

– Где… где я? – выдавил я наконец. Голос звучал сипло и чужим.

– В безопасности, – ответила светловолосая. Ее голос был мелодичным, как звон хрусталя, но в нем чувствовалась сталь. – Пока что.

Я сел, опираясь спиной о то, на чем лежал. Это действительно была огромная шкура какого-то незнакомого зверя с густым мехом. Я был все еще в своих старых джинсах и футболке, которые теперь казались жалким, убогим пятном на фоне этой роскоши.

– Кто вы? – спросил я, переводя взгляд с одной на другую. – Что это за место? Что произошло?

Темноволосая усмехнулась, обнажив идеально белые и чуть слишком острые клыки.

– Много вопросов для того, кто должен быть благодарен, что вообще дышал. Меня зовут Юлианна. – Она кивнула в сторону своей спутницы. – Это Елена. А это… наш дом.

Елена слегка кивнула, ее голубые глаза внимательно сканировали мое лицо, будто пытаясь прочитать мои мысли.

– А что произошло… – Юлианна томно потянулась, и ее движение было исполнено такой грации и силы, что я невольно застыл. – Это мы тебя призвали. Вырвали из твоего ничтожного мирка и притащили сюда. Должны сказать, ритуал оказался сложнее, чем мы думали.

«Призвали». Слово повисло в воздухе, тяжелое и нереальное. Воспоминания хлынули обратно: застывший дождь, искривление пространства, свет, падение…

– Зачем? – проговорил я, и голос мой дрогнул от нахлынувшей смеси страха и гнева. – Зачем вам понадобилось меня… призывать?

Юлианна встала. Она была высокая. Плавной, походкой хищницы она подошла ко мне и остановилась в паре шагов, заглядывая в лицо. Ее рост и уверенность давили.

– Нам нужен слуга. Телохранитель. Существо, сильное и преданное, которое будет выполнять наши приказания. В твоем мире, как уверяли источники, обитают могучие воины. Немного грубые, примитивные, но… послушные. – Она окинула меня насмешливым взглядом с головы до ног. – Хотя с «могучим» я, кажется, немного ошиблась.

Ее слова обожгли сильнее, чем должен был бы ожог от оскорбления незнакомки. Они были произнесены с такой леденящей уверенностью в своем превосходстве, с таким взглядом на меня, как на вещь, на инструмент, что по телу пробежала волна горячего, животного возмущения.

– Слуга? – я фыркнул, пытаясь скрыть нарастающую панику за маской бравады. – Вы что, с ума сошли? Я никто вам не слуга. Отправьте меня обратно. Немедленно!

Елена тоже поднялась и подошла, встав рядом с Юлианной. Они были красивы и жутки, как сон, от которого не можешь проснуться.

– Обратно? – тихо произнесла она. – Это невозможно. Портал, что связал миры, закрыт. Его открытие потребует… колоссальных сил и подготовки. Ты здесь. И ты будешь служить нам.

– Как бы не так! – я попытался вскочить на ноги, но Юлианна легким движением руки толкнула меня в грудь, и я снова грузно опустился на шкуру. Ее сила была нечеловеческой. – Я не буду вам никем служить! Вы не имеете права!

– Право? – Юлианна рассмеялась, и в ее смехе звенела настоящая сталь. – Милый дикарь, право здесь сила. А сила сейчас у нас. Ты здесь один. Чужой в чужом мире. Твоя жизнь теперь принадлежит нам. Или ты будешь служить, или ты станешь никому не нужным грузом. А от грузов здесь избавляются.

Она наклонилась ко мне так близко, что я почувствовал ее сладкое, пряное дыхание. Ее зеленые глаза горели.

– Мы призвали тебя не для дискуссий. Мы дали тебе новую жизнь. И теперь ты будешь делать то, что мы скажем. Понятно?

Я сжал кулаки. Сердце бешено колотилось где-то в горле. Страх парализовал, но вместе с ним поднималась и ярость. Ярость загнанного в угол зверя. Эти… эти сумасшедшие красотки похитили меня, выдернули из моей жизни, и теперь говорили о каком-то служении?

– Идите к черту, – прошипел я, глядя ей прямо в глаза. – Обе.

Наступила тишина, нарушаемая лишь треском огня. Улыбка на лице Юлианны не дрогнула, но в ее глазах что-то вспыхнуло. Холодная ярость.

– Ох, – томно выдохнула она. – Бунтарь. Это мы любим. Елена, кажется, пора объяснить нашему гостю новые правила игры. Более… наглядно.

Елена кивнула. На ее лице не было ни радости, ни злорадства, лишь холодная концентрация. Она подняла руку, и ее тонкие пальцы начали складываться в сложную, причудливую фигуру. На губах у нее заплясали тихие, странные слова на языке, которого я никогда не слышал.

Воздух вокруг ее пальцев затрепетал и начал светиться слабым, голубоватым сиянием.

У меня перехватило дыхание. Магия. Настоящая магия. Не фокусы, не иллюзия. Я чувствовал, как от ее руки исходит реальная сила, плотная и опасная.

– Что вы делаете? – выдавил я, отползая от нее к камину.

– Урок послушания, – безмятежно ответила Юлианна, скрестив руки на груди. – Не волнуйся, это лишь легкое… внушение. Чтобы ты понял, кто здесь хозяин.

Свет вокруг пальцев Елены сгустился в маленькую, сверкающую сферу. Она посмотрела на меня своими бездонными голубыми глазами – и выпустила его в меня.

Я инстинктивно вскинул руки, чтобы закрыться, зажмурился, ожидая боли, ожога, чего угодно.

Но ничего не произошло.

Я услышал тихий, изумленный вздох Елены. И резкое, обрывающееся на полуслове ругательство Юлианны.

Я открыл глаза.

Синяя сфера света зависла в воздухе в сантиметре от моей груди. Она пульсировала, как живая, но не двигалась дальше. Потом она дрогнула, изменила цвет с голубого на багрово-красный и… рванула обратно.

Не к Елене. В Юлианну.

Темноволосая красавица даже не успела среагировать. Алый сгусток энергии ударил ей прямо в грудь с тихим хлюпающим звуком.

Девушка-демон ахнула, больше от неожиданности, чем от боли, и отшатнулась, широко раскрыв глаза. По ее телу пробежали мелкие судороги. Она не упала, но ее уверенность и надменность в один миг испарились, сменяясь шоком и неподдельным страхом. Она смотрела на меня, будто видела впервые.

Елена в ужасе отпрянула, поднеся руки ко рту. Ее ледяное спокойствие испарилось.

– Что… что это было? – прошептала она, глядя то на меня, то на свою подругу. – Он… он отразил заклятье подчинения? Но как? Он же пустотелый! В нем нет ни капли магии!

Я сам не понимал, что произошло. Я просто сидел и трясся, глядя на них, на их перекошенные страхом прекрасные лица. Инстинкт подсказывал одно.

– Не подходите ко мне! – хрипло крикнул я, вскакивая на ноги и хватаясь за тяжелый подсвечник, стоявший рядом у камина. – Я предупреждаю!

Но они и не думали подходить. Они смотрели на меня как на какого-то жуткого призрака. Демон медленно выпрямилась, потирая грудь, где осталось красное пятно. В ее зеленых глазах теперь читался не страх, а нечто иное. Жгучий, невероятный интерес.

– Обратная связь, – тихо произнесла она, не сводя с меня глаз. – Ритуал призыва… он пошел в обратную сторону. Не я его контролирую… Это он…

Она не договорила. Мы стояли втроем в огромной комнате, в свете огня, три чужих человека, связанные какой-то жуткой, необъяснимой силой. И я чувствовал, как что-то щелкает внутри меня, какая-то невидимая нить натягивается между нами. Тонкая, но невероятно прочная.

И в тот же миг я почувствовал это. Не власть. Нет. Но… знание. Глубинное, интуитивное понимание. То, что только что произошло, изменило все. Навсегда.

Глава 3: Цена свободы

Тишина в зале была оглушительной. Она звенела в ушах, густея между каменными стенами, нарушаемая лишь неровным потрескиванием огня в камине и моим собственным тяжелым дыханием. Я стоял, сжимая в потной ладони холодный металл подсвечника. Он был тяжелый, массивный, с острыми шипами у основания – жалкое, но единственное оружие в этом безумном мире.

Юлианна и Елена не двигались. Они смотрели на меня, и в их глазах бушевала настоящая буря. Шок, страх, недоверие и то самое жгучее любопытство, что появилось у демонессы секунду назад. Они выглядели так, будто увидели, как их любимая игрушка внезапно укусила их за палец, да еще и выплюнула яд.

Я первый нарушил молчание. Адреналин все еще пенился в крови, делая голос хриплым и злым.

– Ну? – бросил я, переводя взгляд с одной на другую. – Что это было? Что вы пытались со мной сделать?

Юлианна оправилась первой. Она выпрямилась во весь свой внушительный рост, отбросив назад волны черных волос. Но прежней надменности в ней уже не было. Была осторожность, смешанная с диким азартом.

– Кажется, – произнесла она медленно, растягивая слова, – мы сильно недооценили ситуацию. И тебя.

– Объясните. Немедленно. – Я не опускал подсвечник. – Иначе я… – Я замялся, не зная, что могу сделать в этой ситуации. Угроза прозвучала жалко.

– Иначе что? – Елена вдруг заговорила. Ее мелодичный голос дрожал, но не от страха, а от какого-то странного волнения. Она сделала шаг вперед, ее голубые глаза были прикованы ко мне, будто я был редким экспонатом. – Ты не сможешь нам ничего сделать. Но мы… мы теперь, возможно, не сможем сделать ничего и тебе. Это удивительно.

– Что удивительно? – я почти крикнул от отчаяния. – Говорите четко! Что, черт возьми, происходит?

Юлианна тяжело вздохнула и, к моему удивлению, опустилась в ближайшее кресло. Ее движения были усталыми, будто после долгой битвы.

– Садись, дикарь. Опусти свой дурацкий подсвечник. Ты выглядишь глупым. Если бы мы хотели тебя убить, ты бы уже был мертв. После того, что только что произошло… это кажется и вовсе невозможным.

Я колебался секунду, но логика в ее словах была. Я медленно опустил подсвечник на пол, но не сел, оставаясь стоять, готовый к прыжку.

– Объяснение, – потребовал я снова.

– Мы пытались наложить на тебя печать подчинения, – прямо сказала Юлианна, играя амулетом на своей груди. – Простое заклинание, чтобы ты понял свою роль и перестал буянить. Но оно не сработало. Вернее, сработало с точностью до наоборот.

– Обратная связь, – прошептала Елена, все так же не отрывая от меня взгляда. Она подошла к столу, на котором стоял кувшин, и налила себе чего-то темного в серебряный кубок. Ее руки слегка дрожали. – Энергия заклинания не была поглощена или отражена. Она была… инвертирована и направлена на источник – на Юлианну. Но не как атака. Как… связь.

– Какую еще связь? – у меня начало складываться ужасающее предположение.

– Ритуал призыва, – продолжила Юлианна, смотря на огонь. – Он был сложным, комбинированным. Мы с Еленой вложили в него силы двух традиций – мою, демоническую, и ее, эльфийскую. Мы хотели создать идеального слугу, защищенного от чужого влияния и связанного только с нами. Но когда ты оказался не «могучим воином», а… тем, кто ты есть, что-то пошло не так. Заклинание исказилось. Оно не связало тебя с нами. Оно… связало нас с тобой.

В комнате снова повисла тишина. Я медленно, очень медленно начал понимать.

– Вы говорите… что теперь вы… мои слуги? – произнес я с недоверием.

Обе тут же вздрогнули, будто от удара током. Юлианна стиснула зубы, на ее скулах выступили желваки. Елена замерла с кубком у губ.

– Не используй это слово, – прошипела Юлианна. Ее зеленые глаза вспыхнули яростью, но в ту же секунду в них мелькнула боль, и она отвела взгляд.

Мое сердце бешено заколотилось. Так оно и было. Невероятное, невозможное, но…

Я решил проверить. Мысль была дикой, но отчаяние и ярость толкали меня вперед.

– Встаньте, – сказал я тихо, но твердо.

И они встали. Обе. Одновременно. Как марионетки, дернутые за ниточки. Движения были резкими, неестественными. На их лицах застыла смесь ужаса и бешенства.

– Подойдите ко мне, – скомандовал я следующее.

Их ноги понесли их ко мне через комнату. Они шли, но каждая мышца их тел напряглась, сопротивляясь. На лбу Юлианны выступила испарина, а Елена смотрела на меня широко раскрытыми глазами, полными слез унижения.

Я заставил их остановиться в двух шагах от себя. Я мог чувствовать исходящее от них тепло, слышать их прерывистое дыхание. Они были потрясающе красивы и абсолютно беспомощны. И это было самым жутким зрелищем в моей жизни.

– Теперь вы мои пленники, – констатировал я, и голос мой дрогнул. – Как и я – ваш.

– Это… временно, – выдохнула Юлианна, с трудом разжимая зубы. – Мы найдем способ разорвать эту связь.

– Может, и найдете, – я постарался сделать голос тверже, чем был на самом деле. – Но пока этого не произошло, мы устанавливаем новые правила.

Я сделал паузу, пытаясь собраться с мыслями. Мне нужно было выжить. В этом мире, в этой ситуации. И эти двое – мои единственные ключи ко всему.

– Первое правило: никакого вреда мне. Ни физического, ни магического. Вы не будете пытаться меня убить, калечить или как-то вредить мне. Понятно?

Обе молча кивнули. Их лица были бледны.

– Второе: вы ответите на все мои вопросы. Честно. О этом мире, о магии, о том, зачем вы меня сюда притащили. Без утайки.

– Мы уже говорили, – с вызовом бросила Юлианна, но тут же скривилась, будто от внутренней боли.

– Говорили общими фразами. Теперь я хочу детали. – Я прошелся перед ними, пытаясь осознать всю глубину абсурда происходящего. – И третье: вы поможете мне найти способ вернуться домой.

На этом их покорность дала трещину.

– Вернуться? – Елена посмотрела на меня с искренним изумлением. – Но… портал закрыт. Его открытие… это почти невозможно. Нужны…

– Я не интересуется, что нужно, – оборвал я ее. – Вы меня сюда притащили, вы и будете искать способ меня вернуть. Или мы так и будем жить в этой милой идилии хозяина и рабынь. Вам решать.

Юлианна заскрежетала зубами.

– Ты не понимаешь, во что ввязался, дикарь. Этот мир… он не прощает слабости. Без нас ты не проживешь и дня.

– А с вами, выходит, придется жить, – парировал я. – Так что давайте учиться ладить. Первый вопрос: кто этот враг, ради которого вы хотели обзавестись рабом-телохранителем?

Девушки переглянулись. Между ними пробежала безмолвная искра понимания.

– Его зовут Маэлор, – наконец, неохотно произнесла Юлианна. – Архимаг из рода Черного Пламени. Он… очень могущественен. И очень зол на наши семьи.

– Почему?

– Это долгая история, – вмешалась Елена, опуская глаза. – Полная крови и предательства. Наши рода враждовали веками. Он уничтожил наш дом, наших… Он хочет стереть последние следы наших кровей с лица этого мира. Мы скрываемся здесь, в этой старой цитадели, но его слуги повсюду. Нам нужен был защитник. Кто-то, кого он не знает, кого не сможет предугадать. Кто-то сильный. – Она бросила на меня быстрый, оценивающий взгляд. – Мы думали, это будешь ты.

В ее словах не было злобы, лишь горькая ирония. И страх. Настоящий, глубокий страх, который они обе пытались скрыть под маской высокомерия или холодности.

И вдруг вся моя злость начала уходить, сменяясь леденящим душу пониманием. Меня не просто похитили. Меня втянули в какую-то древнюю, смертельную вендетту. Меня должны были использовать как пушечное мясо в чужой войне.

А теперь я оказался с двумя своими похитительницами в одной лодке, скрепленные магическими цепями, которые я не понимал и не контролировал.

Я медленно подошел к креслу и опустился в него. Внезапно все силы покинули меня. Подсвечник с грохотом падал на пол.

– Убирайтесь, – тихо сказал я, не глядя на них. – Просто… оставьте меня одного.

Я ожидал сопротивления, сарказма, чего угодно. Но его не последовало. Я почувствовал, как они разворачиваются и молча, на цыпочках, выходят из зала, оставив меня наедине с треском огня и давящей тяжестью нового, ужасающего будущего.

Я сидел и смотрел на пламя, пытаясь осознать всю глубину пропасти, в которую рухнул. Я был рабом, который стал хозяином. Хозяином двух прекрасных и опасных существ, за которыми охотился могущественный враг. В мире, где все мне чуждо. Без пути назад.

И единственное, что я сейчас чувствовал помимо страха, – это странное, щемящее чувство ответственности за них. За тех, кто хотел меня поработить.

Камин потрескивал. Где-то вдалеке, в глубинах цитадели, хлопнула дверь. Я остался совсем один.

Глава 4: Обратная волна

Одиночество длилось недолго. Может, минут пятнадцать. Я сидел, уставившись в огонь, пытаясь осмыслить весь этот кошмар. Хозяин. Рабыни. Демонесса и эльфийка. Охота могущественного врага. Каждая отдельная часть этой головоломки казалась абсурдной, а собранная вместе она и вовсе превращалась в какую-то дикую фантазию. Но холод камня под ногами, странный запах в воздухе и ноющая боль в висках напоминали – это реальность. Моя новая, ужасающая реальность.