Барсучий Паб

Андрей Труш

Барсучий Паб

БаБайка №1 Тележку мне в зад.

Суровый байкер, прихлебывая виски и прищурившись на бармена:

– Вот, браток, сижу сейчас тут, а сам вспоминаю – сегодня у Ашана прикол был. Выхожу к своей тачке, гляжу – бородатый козел на Камри тележку бросил прям за моим бампером. Стоит, в машину грузится, даже не подумал убрать. Ну, думаю, щас просветлю. Подхожу, так спокойно: «Чувак, тебе лень, или память отшибло? Мне за тебя эту хрень в корзину отвезти?»

А он, понимаешь, оскалился, как шакал: «Сам и отвези!» Ну, я не спеша. Стою, курю, жду, пока он в салон ввалится. Как только движок завел – я его тележку аккурат за Камри его воткнул. Чтоб зеркала задние не видел. Сам к своей машине возвращаюсь, стекла чищу, будто невинный.

А этот тип… (баркер хрипло смеется) Врубил заднюю, грохнулся в тележку, колеса скрип – чуть ось не свернул. Выскакивает, красный как рак, глаза на меня пялит. Молчит, но по челу видно – кипит. Думал, наорет, но струсил. Плюнул, ругается, волокет тележку обратно в стойку. Возвращается мимо меня, весь трясется.

А я ему, глядя в глаза, как ножом: «Спасибо, дружище! Редкий нынче человек – отзывчивый!» Его аж затрясло, как под током. Повернулся, хлопнул дверью, газу дал так, что асфальт задымил. А я стою, ухмыляюсь. Вот, значит, как у некоторых совесть… через жопу включается.

Бармен, наливая ему еще:

– Классно вмазал. Надо бы тебе в учителя идти – воспитывать долбоебов.

*Баркер цокает языком, стучит стаканом по стойке, а за соседним столиком кто-то хрипло ржет, допивая пиво.*

Суровый баркер, перекосив рот в усмешке, допивает виски и ставит стакан со звоном:**

– Думаешь, концовка? Щас, братан, самое сладкое. Этот козел, как шальной, с дымом из-под колес рванул – да прямо под бок самосвалу, что на выезде стоял. Не успел моргнуть, как бахнулся в его железную жопу! Капот Камри – гармошкой, фары – в блестках, а бородач – лбом в руль, как мешок картошки.

Самосвал даже не дрогнул, водила высунулся, орет: «Ты чо, слепой, бля?!» А наш «герой» вылезет, весь белый, тележку-то свою бросил, а тут еще и с фуры ему вяжут. Я так и покатился – ржу, как конь. Вот она, карма, браток: сначала тележку задвинуть лень, а потом и в железяку въехать недолго.

Бармен фыркает, вытирая стойку:

– Теперь его Камри в мусорку превратилась.

Баркер хлопает по стойке, требуя еще:

– Ага. И тележки ему теперь до конца жизни сниться будут. И самосвалы.

Бармен так и не понял причём тут мотоциклы…

БаБайка №2 "Рейд на адской козе"

– Ну что, пацан, нальешь мне виски, или мне придется рассказывать эту историю на трезвую голову?

Бармен, понимая, что отмазаться не выйдет, наливает старый шот. Байкер хрипло смеется, залпом опрокидывает стакан и начинает:

– Было это под Воронежем. Лето, жара, асфальт плавится. Мы с корешами решили рвануть на юг, но мой «Харлей» – старенький Iron 883 – словил клин под Лисками.

– И что, встали?

– Ага. Только я не из тех, кто ждет эвакуатор. Увидел в деревне у дороги ржавую «Урал-козу» – ту самую, с коляской, которую еще деды в Союз гоняли. Хозяин – дед Ефим – сказал: «Бери, если заведёшь».

– И завел?

– С третьего пинка. Но тут засада – у «козы» тормоза были чисто для галочки, бензобак тек, а в коляске сидел дедов козёл Гришка – здоровенный, рогатый, с взглядом матерого зэка. Дед говорит: «Без него – никуда. Он у меня талисман».

– И ты поехал… с козлом?

– Ага. Кореши ржали, пока не поняли, что мне вообще похуй. Мы тронулись, Гришка блеет, ветер в рога свистит. На первом же повороте «коза» чуть не легла, но козёл как начнёт балансировать – прям как затяжной вираж на треке!

– И как вас вообще пропустили?

– Да всем было пофиг. На заправке кассирша даже сфоткалась с Гришкой. Но самое веселье началось под Ростовом. Ночью, на трассе, нас тормознули какие-то ушлепки на «Приоре». Думали, лёгкая добыча. Но когда из коляски вылез Гришка с горящими глазами и боднул одного прямо в жопу – они так смылись, что даже дверь не закрыли.

– И до юга доехали?

– До самого Геленджика. Потом продал «козу» как раритет, а Гришка теперь живет у нашего президента клуба – охраняет мотоциклы. Говорят, если ночью подойти без нашивки – получишь рогом под ребро.

Бармен молча наливает еще. Байкер хлопает стаканом по стойке:

– Вывод, пацан: никогда не недооценивай «Урал» и козла. Иногда они надежнее, чем вся эта хрень с инжекторами.

– И… это правда?

– Хрен его знает. Но виски-то ты мне всё равно налил.

(Байкер ухмыляется и уходит к своему столу, оставляя бармена в раздумьях о жизни.)

P.S. Если хочешь больше таких баек – заходи в «Барcучий Паб». Тут каждый второй – или врун, или легенда. А чаще и то, и другое.

БаБайка №3 "Полночный дрифт на бетономешалке"

Байкер хрипло смеётся, стуча зажигалкой по стакану. – Ну ладно, слушай как было на самом деле…

– Питер. Полночь. Туман.

Сидим с пацанами у вокзала, пьём кофе из автомата (который, блядь, выдал нам "капучино" с вкусом солярки). Тут подкатывают эти… на своих японских консервных банках. Один, в розовом Supra, орёт:

"Чё, деды, на своих музейных тазиках даже на старт не выйдете?"

Витька-Сварщик (который, кстати, реально сварщик, поэтому у него все идеи – как у терминатора: железные и безбашенные) вдруг говорит:

"Слушай, а там же через дорогу стройка. И там стоит…"

5 минут спустя:

Я за рулём КамАЗа-бетономешалки (справедливости ради – кабину я протёр тряпкой, потому что с водительского места было видно только через дырку в грязи на лобовом стекле). Витька – не на капоте (его там нет, спасибо, что заметил), а на барабане, как будто это его трон.

Старт. Японцы рвут с места с визгом покрышек. Моя "Кама" трогается так, будто просыпается медведь после зимней спячки – нехотя, с хрустом и недовольным рёвом.

Но потом начался спуск к набережной.

Тут-то всё и заверте… в прямом смысле.

– Барабан-то вращается? – перебивает бармен.

– Ага. И Витька орет мне: "ДАВАЙ, ДАВАЙ, ОН ЖЕ КАК ГИРОСКОП!"

Оказалось, если дать полный газ, барабан крутится, и вся эта хреновина становится устойчивее, чем Harley на прямой.

Японцы на поворотах – то в занос, то в встречку. А моя бетономешалка идёт, как рельсовый автобус, ещё и звук – будто внутри цементный демон булькает.

Финиш у "Авроры". Они все – кто в кустах, кто с перегретым двигателем. А я просто выключаю передачу, и КамАЗ сам, как понтон, плавно останавливается.

Витька слезает с барабана (кстати, он там так прилип к бетону, что потом три дня отмывался) и говорит:

"Пацаны, вы хоть знаете, что только что проиграли машине, у которой руль – это штурвал, а топливо – это что-то между соляркой и хаосом?"

– И что, они признали поражение?

– Да хер там! Один чувак на Nissan Skyline так разозлился, что вызвал эвакуатор… для себя. А гаишник, который подъехал, посмотрел на нас, на бетономешалку, на Витьку (который к тому времени уже начал жарить сосиски на выхлопной трубе) и просто сказал: "Уезжайте. Просто уезжайте."

Байкер допивает виски, встаёт:

– Мораль: если тебя называют старым – просто найди транспортное средство, которое ещё старше. И да, никогда не спорь со сварщиком.

(На прощание он кидает на стойку фото: мокрый КамАЗ на фоне "Авроры", а Витька сидит на барабане, держа в руках табличку "ПОБЕДА", сделанную из крышки от люка.)

P.S. Если увидишь того гаишника – скажи, что мы так и не починили левую фару. Пусть ищет.

БаБайка №4 "Скорость и ржавый гвоздь"

– Видишь этот шрам на руке? – байкер протягивает ладонь, где под татуировкой «Live to Ride» тянется грубый белый рубец. – Это не от драки. Это от самого дурацкого ремонта в моей жизни. Слушай…

– Лето 2012-го, трасса М4, 3 часа ночи.

Еду на своём «девяносто восьмом» Dyna (который я тогда только собрал из того, что было). Впереди – пустая дорога, сзади – ни души. Разгоняюсь под сотню, и вдруг – БАМ! – заднее колесо начинает вилять, как пьяная баба на каблуках.

Останавливаюсь, смотрю: задняя спица лопнула. Не просто треснула – вырвало с мясом, и теперь обод кривой, как совесть политика.

– Ну, вызвал эвакуатор? – спрашивает бармен.

– Ага, щас. В три ночи? В сорока километрах от ближайшего села?

Решение:

Нашёл в багажнике:

– Ключ на 12

– Обрывок проволоки

– Пустую бутылку «Жигулёвского»

– И гвоздь. Ржавый, кривой, но гвоздь.

План:

– Выровнять обод, чтобы хоть как-то ехать.

– Зафиксировать спицу чем-то, чтобы колесо не разлетелось.

Как это было:

– Снял колесо, положил на асфальт, начал бить по ободу бутылкой (как молотком). Выравнивал на глаз, потому что искривлённый обод – это как кривой прикус: вроде работает, но всё не так.

– Потом взял этот гвоздь, засунул его вместо спицы, обмотал проволокой и затянул ключом до хруста.

– И что, поехал?

– Поехал. Медленно, не быстрее 60, но поехал. Через 20 км начался дождь. Через 40 – гвоздь вылетел, и колесо снова повело. Но я уже добрался до заправки, где мужик на «Волге» дал мне трос, и я привязал колесо намертво, чтобы хоть как-то дотащиться до города.

Развязка:

– В мастерской механик посмотрел на моё «творение», выпил стопку (без повода) и сказал:

– Мужик, ты либо гений, либо идиот. Но раз ты живой – починю за полцены.

– И шрам откуда?

– А это когда гвоздь вылетел, он мне по руке проехался. Но лучше шрам, чем ждать три часа эвакуатор под дождём.

Байкер допивает виски, встаёт:

– Мораль: если мотоцикл не убивает тебя – значит, ты починил его правильно.

(На выходе он стучит костяшками по стойке – ровно 12 ударов, как тот самый ключ.)

P.S. Тот Dyna до сих пор ездит. И да, теперь я возжу с собой запасные спицы.

БаБайка №5 "300 километров на честном слове"

– Видишь этот шов на картере? – байкер стучит костяшками по алюминиевой заплатке на двигателе своего BMW R1150GS. – Это не заводской брак. Это памятник тому, как я допёр от Астрахани до Волгограда без масла. Наливай, расскажу…

– Май 2019, трасса Р22, 5 утра.

Ехал с рыбалки, мотоцикл загружен под завязку: палатка, снасти, ведро с рыбой на заднем багажнике. За 100 км до Волгограда загорается масляная лампа.

– Ну, остановился проверить?

– Конечно. Откручиваю маслозаливную пробку – сухо. Даже щупом не пахнет.

Диагноз:

Масло ушло полностью.

Ближайший магазин – в 60 км.

На буксире – не вариант (рыбу жалко).

Решение:

Слил остатки из фильтра – набралось пол-литра черной жижи.

Долил подсолнечного масла из запасов для рыбы (2 литра).

Добавил литр трансмиссионки, что был в багажнике "на всякий случай".

– И как оно?..

– Как говно в миксере. Но хоть что-то.

Как ехал:

Не выше 60 км/ч – двигатель звучал, как банка с гайками.

Каждые 20 км останавливался – дать остыть.

На подъёмах – шёл пешком, толкая мотоцикл (рыба к тому времени уже начала пахнуть подсолнечным маслом).

Развязка:

В Волгограде механик снял поддон – шатунные вкладыши стёрлись в порошок.

Коленвал пришлось перешлифовывать.

Рыбу всё же съели – сказали, с "техническим привкусом".

Байкер допивает минералку (после той истории не пьёт):

– Мораль: если в двигателе что-то бурлит – это ещё не конец. Конец – когда оно перестаёт бурлить.

P.S. Тот BMW до сих пор ездит. Масло теперь проверяю каждые 100 км.

БаБайка №6: "Как я хоронил свой мотоцикл… дважды"

– Видишь эту вмятину на выхлопной? – стучит костяшками по ржавой трубе – Это не камень отскочил. Это лопата моего же кореша. Наливай, расскажу как хоронил железного коня… живьём.

– Лето 2016, подмосковные болота.

Гоняли по лесным проселкам с пацанами. Мой "Днепр" (который я месяц собирал из трёх убитых) вдруг плюнул маслом в лицо и заглох посреди лужи размером с озеро.

– Ну, толкали?

– Ты видел "Днепр"? Это 300 кг чистого советского металла!

Этапы "похорон":

Попытка №1:

– Два часа копали лопатами (которые возим "на всякий пожарный").

– Когда вытащили – двигатель хлюпал водой как аквариум.

"Поминали":

– Вылили в цилиндры водки (для просушки).

– Запустили на чистом 92-м (без масла, ибо всё ушло в болото).

"Воскрешение":

– Проехал так 15 км до трассы.

– Сейчас этот мотор живее всех живых – стучит, но не сдаётся.

Финал:

– Механик потом сказал: "Этот двигатель теперь можно закапывать прямо в землю – он и там заведётся."

( Кидает на стойку ржавый болт – последний "оригинальный" элемент с того "Днепра". )

Мораль БаБайки:

Настоящий мотоцикл умирает только тогда, когда его хозяин перестаёт пинать его сапогом.

БаБайка №7: "Как я перевозил холодильник на спортивнике"

– Видишь эти царапины на пластиках? – проводит рукой по потрёпанным обтекателям Suzuki GSX-R 750 – Это не от падений на треке. Это следы от советского холодильника "ЗИЛ". Наливай, сейчас будет история про логистику по-байкерски.

– Осень 2014, спальный район Питера.

Звонок от друга:

"Слушай, холодильник срочно надо перевезти. Машины нет, ты же на мотике?"

– Ну и?

– А то, что я тогда впервые в жизни пожалел, что купил спортбайк вместо "Урала".

Технические характеристики "грузовика":

– Объём двигателя: 750 кубиков

– Грузоподъёмность: 1 (один) отчаянный мужик

– Полезная нагрузка: 0 кг (по паспорту)

Этапы операции:

Крепление груза:

– Холодильник "ЗИЛ-Москва" (87 кг по ощущениям)

– 4 метра стропы из ближайшего строймага

– 2 карабина (куплены у альпиниста за бутылку "Жигулёвского")

Система противовесов:

– Я (78 кг) смещаюсь на бак

– Холодильник (87 кг) висит на хвосте

– Центр тяжести где-то под асфальтом

Транспортировка:

– Первые 100 метров – холодильник бьёт меня по шлему

– Через км – нахожу идеальный угол наклона (45 градусов)

– Максимальная скорость: 40 км/ч (при 60 заднее колесо отрывается)

Кульминация:

– Гаишник на посту: "Ты… это… вообще-то…"

– Я: "Инженерные испытания, товарищ майор!"

– Холодильник: "Бзззз" (дверца открылась, из неё выпадает бутерброд 1987 года выпуска)

Развязка:

– Доехал. Друг сказал: "Холодильник не работает."

– Ответ: "Зато мотоцикл ещё едет!"

Мораль БаБайки:

Если твой мотоцикл может перевезти холодильник – значит, он может перевезти что угодно. Кроме, возможно, твоего достоинства.

P.S. Те пластики так и не заменил. Пусть все видят – это не царапины, это боевые шрамы.

БаБайка №8 О канистре, гвоздях и бескрайней дороге

Тот вечер пах бензином и степью.

Я катил по трассе, и мой "Урал" – старый, видавший виды, с облупившейся краской на баке – вдруг захлебнулся, будто уставший путник. В баке виднелась пустота, но я знал: до заправки еще километров сорок, а впереди – только темнеющий горизонт да редкие огни фур.

В багажнике нашлась канистра. Не новая, потертая, с ржавыми подтеками по бокам. В ней плескалось литра три спасения – последний резерв, который я припас на крайний случай.

Но вот незадача – воронки не было.

Пришлось выкручиваться.

Я снял крышку с бензобака, приставил канистру к горловине и попытался лить аккуратно, тонкой струйкой. Ветер норовил опрокинуть канистру, бензин растекался по крылу, капал на раскаленный двигатель, шипя и оставляя едкий след.

Потом нашел гвоздь.

Обычный, кривой, валявшийся на обочине. Проделал им дырку в крышке канистры – сначала маленькую, потом шире, пока не получилось нечто вроде желобка. Приладил эту конструкцию к горловине бака, и бензин, наконец, потек куда надо.

Дорога оживала.

Мотор заурчал снова, и я поехал дальше, с канистрой, привязанной ремнями к седлу, словно странный походный трофей.

А когда докатил до заправки, заправился под завязку, вытер руки тряпкой и посмотрел на свой мотоцикл – он стоял, чуть кособокий, но готовый к новым километрам.

И я понял, что это и есть свобода – не в идеальных дорогах и полных баках, а в умении доехать даже тогда, когда, казалось бы, все против тебя.

Мораль:

Настоящий путь начинается не там, где заканчивается асфальт, а там, где заканчивается бензин. И если ты все равно едешь дальше – значит, ты уже победил.

БаБайка №9 "Байка о том, как я разговаривал с дорогой"

Бывают ночи, когда асфальт становится зеркалом.

Я катил по трассе под Курском – пустой, вымершей после полуночи. Мой "Днепр" урчал себе под нос, фары выхватывали из темноты только куски разметки да редкие придорожные кресты. И вдруг – тишина.

Двигатель захлебнулся и умер.

Я остановился, поставил костыль, снял шлем. Вокруг – ни души. Только луна да шелест ковыля. Проверил бензин – есть. Зажигание – в порядке. Свечи – сухие.

Тогда я сел на обочину, прислонился к мотоциклу и закурил.

– Ну что, – сказал я вслух, – договоримся?

Дорога молчала.

Я потягивал дым, смотрел на звезды и рассказывал своему "Днепру" о том, как мы еще доедем, как впереди будет теплый сарай с инструментами, как я куплю ему новые сальники и поменяю масло. Говорил о дальних поездках, о которых он, наверное, уже забыл.

И когда сигарета догорела до фильтра, я пнул кикстартер – один раз, другой…

На третий мотор кряхнул, чихнул и завелся.

Я не стал разбираться, что это было – конденсат в карбюраторе или что-то еще. Просто сел и поехал дальше, а "Днепр" урчал теперь громче, будто вспомнил что-то важное.

Мораль:

Иногда нужно просто поговорить. С дорогой. С мотоциклом. С самим собой. Потому что самые важные вещи ломаются не в железе, а в молчании.

БаБайка №10 "Ржавый костыль"

(Рассказано в "Барсучем Пабе" под аккомпанемент звяканья разбитых бутылок о бетонный пол)

Год назад, под вечер, когда дождь лил как из ведра, мы с Черепом возвращались с сходняка. Двигатель моего «Харлея» кашлял уже третий день, а у Черепа бензин был на исходе. В общем, еле доползли до этой дыры – заправка «У дяди Васи», километров за двадцать до города.

Там, под навесом, стоял он.

«Урал» 1985 года, весь в ржавых заплатках, с криво приваренным костылём вместо подножки и обмоткой из изоленты на руле. Рядом – мужик лет пятидесяти, в промасленной телогрейке, с лицом, как у старого таксиста, который уже лет двадцать не вылезает из своего «Жигулёнка».

– "Тыща рублей, и твой", – буркнул он, затягиваясь «Беломором».

Череп фыркнул:

– "Да на этом ведре только до кладбища доехать, да и то пешком назад тащить!"

Но мой «Харлей» уже тогда дышал на ладан, а до дома – сорок километров.

– "Заводи", – говорю.

Мужик плюнул, пнул кик-стартер – и чёрт побери, «Урал» ожил. Не то чтобы уверенно, но завёлся.

Дал ему тысячу, он сунул деньги в карман, даже не пересчитав, и пошёл к своей «копейке».

– "А документы?" – спрашиваю.

– "Какие нахрен документы?" – он даже не обернулся.

И тут я понял, что только что купил самый кривой байк в своей жизни.

До дома мы тащились два часа. «Урал» троил, дёргался, и в какой-то момент у него отвалился глушитель. Череп ехал сзади и орал от смеха, пока я пытался не вылететь в кювет.

Но самое интересное началось на следующий день.

Я пригнал этого уродца в гараж, начал ковыряться – и понял, что он собран из говна и палок. Карбюратор от «Москвича», проводка – синяя изолента и скрутки, бензобак когда-то был канистрой.

Но.

Он ехал.

Через неделю я уже привык. Да, он гремел, как телега с пустыми бутылками. Да, на каждом светофоре надо было подкручивать винт холостого хода отвёрткой. Но он не глох.

А потом приехал Череп с новостью.

– "Старик-то, который тебе его продал… Его нашли вчера в канаве. С пулей в башке. Местные говорят – старые долги."

Я не стал копать, откуда у этого деда взялся этот «Урал». Просто поставил его в угол гаража.

Иногда, когда мой «Харлей» опять капризничает, я завожу «костыль». Он тарахтит, плюется бензином, но едет.

И знаете что?

Я бы ещё раз купил эту рухлядь.

(Пауза. Глоток дешёвого пива. Заключительная фраза сквозь сигаретный дым:)

– Вот и вся история. Самые живучие тачки – те, которые уже должны были умереть.

БаБайка №11 "Железный конь"

Рассказано в "Барсучем Пабе" под звон кофеварки и треск велосипедной цепи у стойки

Это было в 2012-м, когда мы с корешем гнали по трассе под Тверью. Наш "Урал" с коляской тогда уже кашлял на подъёмах, но держался молодцом.

Возле деревни Заборье увидели мужика лет шестидесяти – стоит у раздолбанной "Явы", ногой кикстартер долбит. Остановились помочь.

– "Иголку в карбюраторе засрало?" – мой кореш сразу в диагноз.

– "Да вроде бы…" – мужик в потёртой кожанке вытер лоб.

Пока ковырялись, разговорились. Оказалось – местный, Сергей Иваныч. Эту "Яву" ему в восьмидесятых после армии отец отдал.

– "На ней я жену из клуба забирал, сына из роддома привёз…" – похлопал по бензобаку.

Когда завели, двигатель заработал ровно. Мужик полез в карман:

– "Возьмите хоть на пиво…"

– "Да ладно тебе" – кореш махнул рукой. "Ты лучше скажи – где тут переночевать можно?"

Сергей Иваныч подумал и кивнул на просёлок:

– "У меня сарай свободный. Да и банька имеется."

Той ночью, сидя у костра, мы слушали его истории про мотокроссы в совхозных полях, про ночные гонки по бетонке до Калинина, про то, как в девяностых на этой "Яве" от бандитов уходил – прыгал через железнодорожные пути, как в кино.

Утром он разбудил нас запахом жареной картошки:

– "Заправляйтесь, мужики. И вот…" – протянул самодельный жетон с номером телефона. "Если что – звоните. У нас тут механик один хороший есть."

Через три года, проезжая те места, я свернул в Заборье. На вопрос про Сергея Иваныча в сельмаге женщина вздохнула:

– "Его в прошлом году не стало… А "Яву" сын в гараж увез."

У сарая, где мы ночевали, теперь стоял новенький китайский эндурик. На руле болтался тот самый жетон.

(Доливает кофе из потрёпанного термоса. Стучит ложкой по кружке)

Вот и вся история. Настоящие байкеры не умирают – они просто перестают заправляться.

БаБайка №12 "Трасса М7"

Это было в октябре 2018-го. Мы с Саньком возвращались из Казани – загуляли на мотослёте, деньги кончились, бензин на исходе. Едем по М7 ночью, моросит противный дождь.

Под Нижним у моего "Урала" начало стрелять в карбюратор. Санёк на своём "Хонде" ехал впереди, не замечая, что я отстаю. Когда он наконец остановился, между нами было уже километра три.

Я слез, пнул мотоцикл, полез в инструменты. Вдруг слышу – за спиной хруст гравия.

– "Нужна помощь?"

Оборачиваюсь – мужик лет сорока в потрёпанной куртке "Мото", стоит рядом с раздолбанной "Волгой".

– "Да тут карбюратор…"

– "Я раньше механиком работал", – говорит и сразу лезет в двигатель голыми руками.

Пока он ковырялся, я разглядел его "Волгу" – ржавая, без номеров, заднее сиденье завалено какими-то тряпками.

– "Ты местный?"

– "Да я тут… неподалёку", – ответил он, не отрываясь от работы.

Через десять минут мотоцикл завёлся. Мужик вытер руки об штаны:

– "Теперь доедете. Только не останавливайтесь до заправки в Дзержинске".

Я полез за деньгами.

– "Не надо", – он махнул рукой. – "Просто… если увидишь на трассе такую же "Волгу" – не голосуй".