Жена дезертира

Любила ли я его? Безумно! Причем сама не понимала за что. Мы были с ним полными противоположностями в мировоззрении. Наши взгляды на жизнь, на отношение к жизни настолько разнились, что мне часто было непонятно, как вообще мы можем уживаться под одной крышей больше двух минут. Единственное, наверное, в чем мы были схожи – это излишняя эмоциональность. При малейшем разладе мы мгновенно вспыхивали, как две спички, и только со временем каждый из нас научился идти на компромисс. Но это было не всегда. Физика – вот, наверное, что меня удерживало рядом с ним. Мне нравилась его походка, и его кривые ноги колесом мне тоже нравились. Мне нравились его руки, и то, как он ими что-то делает, особенно ковыряется с проводами, или когда его пальцы были в моторном масле, а сам он был чумазый, как попуас. Мне нравилось наблюдать, как он ест, но больше всего я любила его глаза. Несмотря на то, что иногда в них вспыхивала ярость, которая могла в момент нагнать жути, в большинстве я видела в них что-то очень загадочное и чистое. Ну да ладно. Опустим лирику.

Проснувшись утром, как ни в чем не бывало, мы сделали кофе и вышли на веранду. Салам, Амиго. У ворот остановилась машина. Но у нас не вызвало это никаких опасений. Ведь за месяц нахождения в Псебае к нам ни разу не наведались по поводу Колиного отсутствия на СВО. Я спокойно открыла калитку. Господь Всемогущий – машина с ВП, еще одни какие-то по форме, на третьей машине еще парочка, один из которых с виду прям Викинг. Но смотреть в глаза я давно научилась, не показывая страх.

– Добрый день. Лина?

– Да, я.

– Позовите, молодого человека, вашего сожителя.

– Какого еще молодого человека? Я тут с детьми.

Навык соображать на ходу уже практически был доведён до автоматизма.

– Да вот, только что вышел с веранды.

Я обернулась, но увидела уже, как Коля мелькнул в другой выход на задний двор.

– Это, наверное, сын. Вы ошиблись, тут нет никого больше.

В это время молодой человек вышел огородами и исчез в неизвестном пока никому направлении. Притом оставив свой телефон дома, потому что времени его прихватить у него не было. Мой диалог с нагрянувшими особями не был долгим и задушевным. Как только они начали мне рассказывать страшилки, которые я слышала уже неоднократно, я вежливо сказала: «Простите, всего хорошего». Закрыла калитку и зашла в дом. Неторопливо растопила печь и занялась наведением порядка в доме, ожидая, когда Коля выйдет на связь. Это был вопрос времени.

Вешая занавески в одной из комнат, я заметила, что возле двора стоит машина. Какого лешего они ждут? Рассчитывают, что Коля выйдет к ним с распростёртыми объятиями? Или, может, думают, что выйду я и скажу: «Ой, ребятки, да он вон на яблоньке сидит, ждёт, пока вы подойдёте с ним поговорить»? Ну ждите, чего уж. Арендную плату за стоянку у двора брать не стану. Ночь они провели в своём авто, наутро в окно я увидела, что они прохаживаются и осматривают ближайшую местность. Коля на связь вышел. Он был у моей двоюродной сестры. Теперь я была спокойна и их возня возле дома меня совершенно не интересовала.

Глава 14 Горы

Днём граждане госслужащие покинули свой пост наблюдения. Я вышла со двора, чтобы убедиться в этом, после спешно собрала детей, взяла Колин телефон, и мы пошли к сестре. На улице было уже довольно прохладно. Путь к её дому был не особо близким, но мы, ребята стойкие, преодолели путь быстро и без нытья. Коля, как обычно, был в своём излюбленном состоянии, которое я никак не могла понять, выбиралось оно им сознательно или же он шел на поводу своих противоположных мыслей, иными словами – то весел, но нос повесил. Нужно было решать, как быть дальше. Оставаться здесь уже небезопасно. Эта история уже была знакома. Подскакивать среди ночи от проезжающих мимо машин и наслаждаться стабильным выплеском норд-адреналина? Его было уже с лихвой. Мы нашли выход, как нам тогда казалось, – адекватный. Но никто из нас не знал, что именно это расстояние станет первоначальным толчком к развалу всех иллюзий относительно друг друга.

Благодаря связям и знакомствам, которые имелись, мы решили отправить Колю в горы. Там бы его точно искать никто не стал, а если бы даже искали, то не нашли. Он должен был отправиться туда на днях. Обсудив это, он остался у сестры, а я с детьми вернулась в дом. Оставшаяся часть дня прошла совершенно обычно. Вечером дети смотрели мультфильмы, а я собирала алмазную мозаику. Как вдруг меня напугал внезапно появившийся силуэт в окне. Это был один из розыскной группы. Я вышла, он расплывался в улыбке, и речь повёл о том, чтобы нам адекватно поговорить. Видимо, поняли, что все их психологические запугивания не сработали, поэтому он перешёл к следующему приёму – психологическое поглаживание.

– Вы же умная женщина.

Ничего не говоря, я пожала плечами.

– Вы поймите, что сейчас мы пытаемся решить вопрос мирно. Если он выйдет с нами на связь и уедет с нами, всё будет хорошо. В противном случае – федеральный розыск.

И снова бла-бла-бла, которое я слышала уже не в первый раз.

– Да, я понимаю. Но и вы поймите. Свои мозги никому не вставишь.

С одной стороны, мне хотелось им верить, но разве что-то изменилось? Разве риска никакого нет? Есть, конечно!

– На улице холодно. Будете кофе?

Ребята из части оказались адекватными парнями. Мы говорили довольно долго. Они рассказывали разные истории, иногда смешные, иногда вызывающие сочувствие, а иногда дикий ужас. Война многогранна. В итоге они попросили меня «если что – быть на связи». Мы обменялись телефонами, и они уехали.

А вот с Колей у нас начались сложности. Что там с его сознанием происходило в этих горах, одному Богу известно. Толи свежий горный воздух слишком переохлождал его мозг, толи напротив овечьи шкуры слишком сильно согревали и он плавился, но мы совершенно перестали друг друга понимать. Я объясняла ему, что мне сложно одной с детьми. Дрова, которые были у нас, уже заканчивались. На пособия были куплены вещи детям и кое-что мне, потому что переезды наши всегда были налегке, а ходить холодной осенью, как весной, – ну всем понятно, да? Он нечасто выходил на связь, а когда выходил, мы пытались к чему-то придти, но безуспешно. И когда он мне заявил, что нам нужно снова переехать, меня просто накрыло.

– Ты, твою девезию, в себе вообще? Какое, к чертям, переехать.

– Зато тут нас никто не найдёт.

– Да иди ты к чертовой матери, милый. Ты сидишь там в хер не дуешь, а я тут с детьми не знаю, как быть дальше.

Этот диалог обернулся тем, что мы расстаемся. На эмоциях я высказала ему всё, что я думаю. Как я устала уже от всего этого. И как я хочу нормально, спокойно жить. Конфликт был открыт, но остался незакрытый гештальт. Я ни хрена не понимала, что мне делать дальше, но прекрасно понимала, что я так больше не могу. У меня опускались руки.

Однажды я позвонила знакомому с просьбой о помощи. Объяснила ситуацию, сказала, что мне очень нужна помощь, он охотно помог. Всё остальное о нём будет намного позже. Может быть, к тому времени я вырасту сознанием, и моё желание раздавить его как вошь сменится на какие-то более высокие вибрации. Вернёмся к Коле.

В связи с последними событиями и речами о том, что мы расстаёмся, он решает добровольно вернуться в зону СВО. Связался с ребятами из части, но перед этим заехал ко мне. Молчали мы тогда больше, чем говорили. Ему постоянно пищали смс-ки, что меня дико раздражало. Принять решение расстаться – не значит в один миг разлюбить человека и наблюдать, как он крутит с кем-то шашни, даже в смс.

Ребята приехали, он уехал. Расстались? Нет! Мы вместе? Нет! Закольцованность событий оставалась прежней. Он косячит, просит шансы, я прощаю. Стекло моих розовых очков довольно плотного цвета и, по всей вероятности, небьющееся. Но в этот раз, после того как мне пришло смс от неизветной мне девушки, которая скинула переписку с ним, я готова была послать его ко всем чертям. Однако…

После того как он вернулся на СВО, он написал, что уходит на задание. Его не будет несколько дней на связи. Ох уж эти его мастерские, но уже очевидные для меня манипуляции, когда он пытается максимально натянуть на себя одеяло, стянуть внимание всеми возможными способами, вызвать чувство жалости и сострадания, имея во вторичной выгоде прощение и оправдание.

– Ну задание так задание, что я могу сказать!?

– Прости, я дурак. Но ты знай, если я не вернусь, я очень люблю тебя.

– Ой, мать моя Вселенная, как это всё кинематографично, честное слово.

Его на самом деле не было на связи несколько дней. Первые дни я была относительно спокойна. Заякорив в сознании его поступки, которые должны бы по идее останавливать меня от волнений и переживаний на его счет. Потом в мою голову закралась мысль: «А если не вернётся с задания, если больше не выйдет на связь, если я больше никогда не прочту от него смс, или не услышу голосовое?" Простить? Да Боже, пиши кому хочешь, гуляй с кем хочешь, разойдёмся и ладно, любить можно на расстоянии, не обязательно для этого быть вместе, только будь живым, только дыши как и прежде. Не обольщайтесь, эти мысли имели место быть, но я не привыкла делиться тем, кого я люблю. Это просто мозг так реагировал на переживания, которые были новыми, непонятными для меня и очень страшными. Он вышел на связь через несколько дней. Облегчение , которое я испытала, поймут те, кто знает, что такое ждать с БЗ ( боевое задание)

Мы поговорили, и вновь пришли к тому, что расходиться нам еще не время. Ох! Ну кто бы сомневался. Благо нашу Санту – Барбару имели возможность лицезреть лишь краем глаза, так бы мы уже поросли низкочастотными додумками и сплетнями, как северная часть древа лишайниками и мхом. Ну а дальше. Дальше я погружу вас в мир состояний, которые мне пришлось пережить, дожидаясь его с боевых заданий.