Осколки времени

– Смотри, стены-то наши какие, – с гордостью сказал Михей, когда они вышли на площадь, откуда открывался вид на крепостную стену. – Не одну осаду выдержали. И эту выдержат, дай Бог.

Стены действительно впечатляли – массивные, сложенные из огромных камней, с башнями через равные промежутки. Алексей знал, что в его времени эти стены сохранились, став одной из главных достопримечательностей Пскова. Но сейчас они были не музейным экспонатом, а действующим оборонительным сооружением, от которого зависели жизни тысяч людей.

– А вон там, видишь, люди на стенах? – Михей указал на фигурки, двигавшиеся по верху стены. – Это стрельцы. Дозор несут. Как заметят вражеское войско, сразу колокол забьют.

Они прошли ещё немного, и Михей вдруг остановился, хлопнув себя по лбу.

– Совсем забыл! Надо же в кузницу заглянуть. Мне заказ на наконечники для стрел сделали, срочный. Пойдём со мной, а потом уже к Силантию.

Кузница Михея располагалась в одном из ремесленных кварталов города. Это было приземистое здание с широкой дверью и отдельно стоящим навесом, где, очевидно, кузнец работал в тёплое время года. Внутри пахло металлом, углём и кожей. В углу пылал горн, рядом стояла наковальня, а вдоль стен располагались стеллажи с инструментами и готовыми изделиями.

– Добрый день, хозяин! – поприветствовал Михея плотный молодой человек, работавший у горна. – А я уже начал, как вы велели.

– Молодец, Фёдор, – одобрительно кивнул Михей. – Это мой подмастерье, – пояснил он Алексею. – Толковый парень, хоть и молодой ещё.

Фёдор с любопытством оглядел незнакомца, но вопросов задавать не стал.

– Ты продолжай работу, – сказал ему Михей. – А я только проверю, что там от Василия с литейного двора привезли, и мы пойдём.

Пока кузнец возился с какими-то ящиками в углу, Алексей с интересом рассматривал кузницу. В школе на уроках истории им рассказывали о средневековых ремёслах, но одно дело слушать теорию, и совсем другое – видеть настоящую действующую кузницу XVI века.

Его внимание привлекли готовые изделия на полках: подковы, ухваты, серпы, ножи, гвозди разных размеров. И оружие – наконечники для стрел и копий, кинжалы, даже несколько мечей в углу.

– Нравится? – спросил Михей, заметив его интерес. – Это всё моя работа. В Пскове немало кузнецов, но таких, как я, раз-два и обчёлся. Оружие не каждый сделать может, тут умение особое нужно.

– Впечатляет, – искренне сказал Алексей, взяв в руки один из кинжалов. Он был удивительно хорошо сбалансирован, с удобной рукоятью и острым, как бритва, лезвием.

– Осторожнее, – предупредил Михей. – Этот для воеводы делан, особая сталь.

– А вы мне не сможете какое-нибудь оружие дать? – вдруг спросил Алексей, сам удивляясь своему вопросу. – Для самозащиты.

– Зачем тебе? – прищурился кузнец. – Ты ж при Силантии будешь, не в дозоре.

– Мало ли, – пожал плечами Алексей. – Времена неспокойные.

Михей задумчиво почесал бороду, потом кивнул.

– Ладно, справедливо. Вот, держи, но после осады вернешь, – он снял с полки небольшой кинжал в простых ножнах. – Не самый лучший, но острый. В рукопашной сгодится.

– Спасибо, – Алексей принял подарок, заткнув его за пояс.

– Ну, пойдём к Силантию, – сказал Михей. – Фёдор, я к вечеру вернусь, ты тут сам управляйся.

Лазарет располагался в одном из монастырей недалеко от центра города. Это было длинное одноэтажное здание с множеством окон. Внутри оказалось неожиданно светло и чисто, хотя запах стоял специфический – смесь трав, уксуса и чего-то ещё, что Алексей не мог определить.

В большом зале в два ряда стояли деревянные нары, на некоторых лежали больные. Между ними сновали люди в тёмной одежде – судя по всему, монахи, выполнявшие роль санитаров.

– Силантий! – громко позвал Михей. – Ты где? К тебе человека привёл!

Из дальнего конца зала к ним направился высокий худощавый мужчина средних лет с аккуратной тёмной бородой. Одет он был богаче, чем монахи, – в тёмно-синий кафтан с вышивкой по краям.

– Не кричи, Михей, – строго сказал он. – Тут больные отдыхают.

– Прости, друг, – повинился кузнец. – Вот, привёл тебе помощника, как воевода велел. Алексием зовут, купец заморский.

Силантий внимательно оглядел Алексея с головы до ног, словно оценивая.

– Так это ты тот самый, о котором весь город судачит? – спросил он. – Который невесть откуда взялся и невесть что знает?

– Наверное, – осторожно ответил Алексей, удивлённый тем, что о нём уже ходят слухи.

– Ну что ж, посмотрим, на что ты годен, – сказал Силантий. – Благодарю, Михей, что привёл его. Можешь идти по своим делам, я сам его наставлю.

Кузнец кивнул, хлопнул Алексея по плечу и ушёл. Силантий же повёл новоприбывшего вглубь помещения.

– Я старший лекарь Пскова, – говорил он на ходу. – Учился врачебному искусству в Киеве и Новгороде, а также у заморских докторов. Знаю кровопускание, трепанацию, вправление костей и многое другое. – Он остановился и строго посмотрел на Алексея. – А ты что знаешь?

Алексей задумался. Его познания в медицине ограничивались базовым школьным курсом анатомии, тем, что он почерпнул из научно-популярных книг и статей, да курсами первой помощи, которые он проходил на работе. Но даже этого в XVI веке могло быть достаточно, чтобы спасти немало жизней.

– Я знаю, что раны нужно промывать чистой водой, чтобы избежать заражения, – начал он. – Знаю, что кровопускание чаще вредит, чем помогает. Знаю, что многие болезни передаются через грязные руки, поэтому лекарь должен мыть руки перед осмотром каждого больного.

Силантий удивлённо поднял брови.

– Интересные мысли, – сказал он. – Некоторые созвучны с тем, что говорили арабские врачи. Что ещё?

– При ранениях важно остановить кровь, – продолжил Алексей, вспоминая всё, что знал. – При переломах нужно обездвижить конечность. При сильных болях можно дать больному отвар мака или…

– Достаточно, – прервал его Силантий. – Я вижу, ты действительно кое-что смыслишь в лекарском деле. Откуда такие познания у купца?

– Я… много путешествовал, – неуверенно ответил Алексей. – Встречал разных лекарей, учился у них.

– Хм, – Силантий явно не был удовлетворён ответом, но решил не настаивать. – Ну что ж, проверим твои знания на деле. Иди за мной.

Он привёл Алексея в небольшую комнату в конце коридора, где на нарах лежал молодой человек с перевязанной рукой. Повязка была пропитана кровью и гноем.

– Вот, – сказал Силантий. – Вчера поранился в кузнице. Рана глубокая, воспалилась. Как будешь лечить?

Алексей осторожно приблизился к больному. Тот смотрел на него лихорадочно блестящими глазами.

– Сначала нужно снять повязку и осмотреть рану, – сказал Алексей. – Затем промыть её чистой водой, лучше кипячёной. Удалить омертвевшие ткани, если они есть. Потом наложить новую повязку с… – он запнулся, не зная, какие лекарства были доступны в XVI веке, – с мёдом, может быть? Или с прополисом? Можно и мох использовать… У всех есть антисептические свойства.

– С мёдом? – удивился Силантий. – Никогда не слышал о таком. Обычно мы используем горячее масло, чтобы выжечь дурную кровь.

Алексей вздрогнул, представив, какую боль должна причинять такая «терапия».

– Горячее масло убивает не только… дурную кровь, но и здоровые ткани, – осторожно сказал он. – От этого заживление идёт медленнее. Мёд же не вредит здоровым тканям, но препятствует гниению.

Силантий с интересом посмотрел на него.

– Никогда не слышал такого, но звучит разумно, – сказал он. – Давай попробуем твой метод. Если он не поможет, всегда можно вернуться к проверенным средствам.

Следующий час Алексей провёл, обрабатывая рану молодого подмастерья. Сначала он тщательно вымыл руки в тазу с водой, добавив туда немного уксуса, который нашёлся у Силантия. Затем осторожно снял повязку, обнажив глубокий порез, края которого были красными и опухшими. Рана явно была инфицирована.

Алексей промыл её кипячёной водой, которую принёс один из монахов-помощников, затем осторожно удалил гной и омертвевшие ткани маленьким ножом, который ему дал Силантий. Всё это время лекарь внимательно наблюдал за его действиями, не вмешиваясь, но готовый в любой момент взять дело в свои руки.

Закончив с очисткой, Алексей нанёс на рану мёд, смешанный с небольшим количеством мелко измельчённой коры дуба, которая, как он помнил, обладала дубильными свойствами и должна была помочь в остановке воспаления. Затем наложил чистую льняную повязку.

– Вот и всё, – сказал он, закрепляя повязку. – Теперь нужно менять её два раза в день, каждый раз промывая рану и накладывая свежий мёд с корой. И давать больному пить больше чистой воды.

– Необычный подход, – задумчиво сказал Силантий, когда они вышли из комнаты. – Но я вижу в нём логику. Если юноша пойдёт на поправку, я буду впечатлён.

– Должен пойти, – уверенно сказал Алексей. – Если не разовьётся общее заражение крови. Но для этого нужно было бы давать ему… – он осёкся, понимая, что антибиотиков в XVI веке не существовало.

– Что давать? – заинтересовался Силантий.

– Есть такие плесневые грибы, – осторожно начал Алексей, вспоминая историю открытия пенициллина, – которые могут бороться с заражением крови. Но их нужно особым образом выращивать и обрабатывать.

– Плесень? – недоверчиво переспросил Силантий. – Как может грязь лечить?

– Это плесень с такой… зеленоватой окраской, – попытался объяснить Алексей. – Она… убивает болезнетворные организмы в крови.

– Болезнетворные организмы? – Силантий явно не понимал, о чём речь. – Ты говоришь о злых духах болезни?

Алексей понял, что заходит слишком далеко. Теория микробов не будет открыта ещё три столетия, и объяснить концепцию бактерий человеку XVI века было практически невозможно.

– В некотором роде, – уклончиво ответил он. – Но это сложно объяснить, и ещё сложнее найти нужную плесень. Давайте пока сосредоточимся на том, что у нас есть под рукой.

– Хорошо, – согласился Силантий, хотя было видно, что его заинтересовала странная теория. – Пойдём, покажу тебе остальных больных.

К вечеру Алексей был измотан как физически, так и морально. Весь день он помогал Силантию с больными, применяя свои ограниченные медицинские знания. К его удивлению, даже базовые принципы гигиены и антисептики, которые он предложил, вызывали у лекаря искренний интерес.

– Никогда не задумывался о том, что болезни могут передаваться через руки, – говорил Силантий, когда они ужинали в небольшой комнате. – Но в этом есть смысл. Я замечал, что болезни часто распространяются среди тех, кто живёт вместе или часто общается.

– Именно, – кивнул Алексей. – Поэтому так важно мыть руки, особенно после контакта с больными или перед едой.

– А твоя идея с кипячением инструментов перед использованием… – продолжал размышлять Силантий. – Это похоже на очищение огнём, о котором говорили древние.

– Да, огонь убивает… злых духов болезни, – согласился Алексей, решив придерживаться терминологии, понятной средневековому лекарю.

Их беседу прервал шум на улице. Силантий подошёл к окну и выглянул наружу.

– Что там? – спросил Алексей.

– Беженцы прибыли, – мрачно ответил лекарь. – Из деревни Череха. Говорят, видели авангард Баториева войска. Значит, завтра-послезавтра будут у стен.

Алексей тоже подошёл к окну. На улице собралась толпа крестьян с пожитками. Они выглядели измождёнными и напуганными. Среди них было много женщин и детей.

– Им нужна помощь? – спросил он.

– Наверняка есть больные и раненые, – кивнул Силантий. – Пойдём, посмотрим.

Они вышли на улицу. Беженцы столпились у ворот монастыря, ища пристанища. Монахи уже выносили хлеб и воду, помогали старикам и детям.

– Есть среди вас раненые или больные? – громко спросил Силантий. – Мы примем всех нуждающихся в помощи!

Из толпы вышла женщина, ведя за собой мальчика лет десяти с окровавленной повязкой на голове.

– Помогите ему, добрый человек, – попросила она. – На нас напали литовские разъездные. Мужа убили, а сына ранили. Он уже второй день в горячке.

Силантий осмотрел ребёнка и покачал головой.

– Рана серьёзная, – сказал он. – Нужно немедленно заняться им. Алексий, помоги мне отнести мальца.

Они осторожно перенесли ребёнка в отдельную палату. Мальчик был горячим на ощупь и бредил, что указывало на сильную инфекцию.

– Будем действовать по-твоему, – неожиданно сказал Силантий. – Промоем рану кипячёной водой, наложим мёд. Что ещё можно сделать?

Алексей задумался. В его времени ребёнка с такой травмой немедленно доставили бы в больницу, сделали бы рентген, назначили антибиотики, возможно, даже хирургическое вмешательство. Но здесь ничего этого не было.

– Нужно сбить жар, – сказал он. – Обтереть водой или уксусом… Есть у вас отвар коры ивы? Или… не знаю, какие жаропонижающие травы вы используете?

– Есть кора ивы, ромашка, мята, – кивнул Силантий. – Сейчас велю монахам приготовить отвар.

Они провели несколько часов, борясь за жизнь мальчика. Алексей промыл и обработал рану, Силантий приготовил отвар для снижения температуры. Вместе они уложили ребёнка на лавку и приставили к нему одного из монахов, чтобы тот менял холодные компрессы на лбу.

– Теперь только ждать, – сказал Силантий, когда они закончили. – Если переживёт ночь, значит, выкарабкается.

Всё это время мать мальчика ждала за дверью, не сводя с неё глаз. Когда лекари вышли, она бросилась к ним.

– Как он? Будет жить?

– Мы сделали всё, что могли, – ответил Силантий. – Теперь нужно молиться. Можешь побыть с ним, только не буди.

Женщина со слезами благодарности поклонилась им и поспешила к сыну.

– Пойдём, – Силантий положил руку на плечо Алексея. – Тебе нужно отдохнуть. Завтра будет тяжёлый день.

Возвращаясь в дом Михея поздно вечером, Алексей чувствовал странное смешение эмоций. С одной стороны, он был вымотан физически и морально, с другой – испытывал удовлетворение от того, что смог применить свои знания и, возможно, спасти чью-то жизнь.

Михей встретил его на пороге.

– Ну как, прижился у Силантия? – спросил он, пропуская Алексея в дом.

– Вроде того, – кивнул Алексей. – Силантий оказался понимающим человеком. Прислушивается к советам.

– Он хороший лекарь, – согласился Михей. – Многих спас, меня в том числе. Два года назад чуть руку не потерял после ожога в кузнице. Силантий выходил.

Он указал на свою правую руку, покрытую шрамами от ожогов.

– Ужинать будешь? – спросил кузнец. – Я тебе оставил.

– Спасибо, не хочу, – ответил Алексей. – Только пить хочется.

Михей налил ему квасу из большого кувшина. Алексей с благодарностью принял деревянную кружку и сделал глоток. Квас оказался кисловатым и освежающим.

– Новости есть? – спросил он, утолив жажду.

– Вестовщики вернулись, – мрачно сказал Михей. – Говорят, Баторий уже близко. Разъезды его видели… Завтра или послезавтра будет у стен. Войско огромное – тысяч сорок, не меньше.

– А у нас сколько защитников? – поинтересовался Алексей.

– Стрельцов около восьми тысяч, детей боярских и дворян тысячи две, ополчения городского ещё тысяч пять наберётся, – подсчитал Михей. – Всего тысяч пятнадцать, может, чуть меньше.

– Но стены крепкие, – заметил Алексей. – И защищаться всегда легче, чем крепостные стены брать.

– Это верно, – кивнул кузнец. – И воевода наш, князь Шуйский, воин опытный. Говорят, сам царь Иван Васильевич особо отличил его за доблесть.

Они помолчали, каждый думая о своём. Потом Михей вдруг спросил:

– А ты воевать-то умеешь, купец?

– Не особо, – честно признался Алексей. – Я больше по торговой части.

– Это плохо, – покачал головой Михей. – В осаде каждый мужчина – воин. Придётся и тебе на стены встать, когда Баторий на приступ пойдет.

Алексей невольно сглотнул. Перспектива оказаться в гуще средневекового сражения его не радовала. Одно дело – помогать раненым, а совсем другое – самому подставлять голову под стрелы и пули.

– Может, я лучше с Силантием останусь? – предложил он. – Здесь я принесу больше пользы.

– Может, и так, – согласился Михей. – Но это решать воеводе. В любом случае, держать оружие тебе не помешает уметь. Завтра, если будет время, начну учить тебя хотя бы мечом махать, чтоб в случае чего себя защитить мог.

– Спасибо, – кивнул Алексей, хотя перспектива уроков фехтования от средневекового кузнеца его скорее пугала, чем радовала.

– Ладно, иди, отдыхай, – сказал Михей. – Завтра тяжёлый день будет.

Поднявшись в свою комнату, Алексей тяжело опустился на лавку. Тело ныло от непривычной работы, а в голове роились мысли.

Он достал из кармана монету с изображением Стефана Батория, которая каким-то образом перенесла его в прошлое. В тусклом свете свечи она поблёскивала, словно насмехаясь над ним.

«Что я здесь делаю?» – в который раз спросил себя Алексей. Если пророчество, о котором говорил отец Варсонофий, правда, то на нём лежит какая-то важная миссия. Но какая? Как человек из XXI века, не умеющий ни воевать, ни выживать в средневековых условиях, может повлиять на исход осады?

Его мысли прервал стук в дверь.

– Войдите, – сказал он, пряча монету обратно в карман.

Дверь открылась, и на пороге появился Михей с каким-то свёртком в руках.

– Вот, возьми, – сказал он, протягивая свёрток Алексею. – Это кафтан потеплее и сапоги. Ночи уже холодные, а там у вас, говорят, сквозняки сильные.

– Спасибо, – растроганно сказал Алексей, принимая подарок. – Ты очень добр ко мне, хотя мы едва знакомы.

– Пустое, – отмахнулся кузнец. – В трудные времена людям нужно помогать друг другу. К тому же, мне Силантий сказал, что ты знаешь необычные способы лечения ран. Может, твоё умение ещё и мне пригодится, когда ляхи пойдут на приступ.

Он помолчал, а потом добавил:

– И ещё кое-что. Я видел, как ты на улице глазами хлопал, словно дитя малое, впервые в город попавшее. И говоришь ты странно, не как купец заморский, а как… не знаю кто. – Михей пристально посмотрел на Алексея. – Не знаю, кто ты на самом деле и откуда, но чую – не простой ты человек. И то, что ты появился сейчас, перед осадой, тоже неспроста.

Алексей не знал, что ответить. Он не хотел лгать человеку, который проявил к нему такую доброту, но и всю правду рассказать не мог.

– Я… не могу всего объяснить, – наконец сказал он. – Но я не враг. И хочу помочь, чем смогу.

– И то хорошо, – кивнул Михей. – Остальное сам расскажешь, когда время придёт. А сейчас спи. Завтра нас ждёт много работы.

Алексей проснулся от звука колоколов. Они звонили не мелодично, как для службы, а резко, тревожно – набат. Он вскочил с постели и бросился к окну. На улице царила суматоха: люди бежали, что-то кричали, солдаты спешили к крепостным стенам.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Михей, уже полностью одетый и с мечом на поясе.

– Просыпайся! – крикнул он. – Ляхи пришли! Баторий у стен!

Алексей лихорадочно начал одеваться, натягивая штаны и рубаху, которые дал ему кузнец.

– Что мне делать? – спросил он, засовывая кинжал за пояс.

– К Силантию иди, – ответил Михей. – Скоро раненые пойдут, нужно готовиться. А я на стены – каждый меч сейчас на счету.

– Будь осторожен, – сказал Алексей, неожиданно для себя почувствовав искреннюю тревогу за кузнеца.

– И ты, – Михей хлопнул его по плечу. – Бог даст, свидимся ещё.

Они выбежали на улицу. Город преобразился: везде сновали вооружённые люди, женщины уводили детей в подвалы и погреба, кто-то тащил мешки с песком для укрепления ворот. В воздухе стоял гул голосов, лай собак, ржание лошадей.

– Туда! – Михей указал в сторону монастыря, где находился лазарет. – Иди быстрее! А я на Великую башню!

Они разошлись в разные стороны. Алексей поспешил к лазарету, лавируя между бегущими людьми и повозками. По пути он несколько раз останавливался, завороженный видом города, готовящегося к осаде. Это было как кадры из исторического фильма, только настоящие, живые, объёмные.

Добравшись до монастыря, он нашёл лазарет в состоянии лихорадочной подготовки. Монахи расставляли дополнительные нары, кипятили воду, готовили повязки и снадобья. Силантий метался между помощниками, раздавая указания.

– А, вот и ты! – воскликнул он, заметив Алексея. – Слава Богу! Нам каждая пара рук пригодится. Пока раненых нет, но скоро будут – Баторий выставил пушки и готовится обстреливать город.

– Что мне делать? – спросил Алексей, ощущая странное спокойствие. Суета и неразбериха вокруг почему-то не пугали его, а наоборот, мобилизовали.

– Помоги с подготовкой повязок, – указал Силантий. – Вон там, брат Никодим покажет. И проверь, сколько у нас мёда – твой метод лечения ран хорошо сработал, будем применять его и дальше.

Алексей кивнул и направился к монаху, занятому нарезанием полосок ткани для повязок. Работа закипела.

Через час раздался первый грохот пушек. Стены монастыря слегка задрожали.

– Начинается, – мрачно сказал Силантий. – Молись, Алексий, чтобы Господь дал нам сил выдержать всё, что предстоит.

Алексей не был особенно религиозным человеком, но в этот момент действительно произнёс короткую молитву – за себя, за Михея, за всех жителей осаждённого города. И, конечно, за свою семью, оставшуюся в далёком будущем.

«Я вернусь, – снова пообещал он мысленно. – Как только пойму, зачем я здесь, я найду способ вернуться».

Но пока ему предстояло пережить осаду Пскова войсками Стефана Батория – событие, которое он раньше знал только из учебников истории, а теперь должен был пережить лично.

Глава 5. Начало осады

2 сентября 1581 года, когда войска Стефана Батория предприняли первые вылазки, прощупывая оборону Пскова, в лазарете появились первые раненые.

Двоих стрельцов, пострадавших при обвале части стены после попадания ядра, принесли на самодельных носилках их товарищи. У одного была сломана нога, у другого – множественные ушибы и рваная рана на плече.

– Алексий! – крикнул Силантий. – Займись тем, что с ногой! Я возьму второго!

Алексей кивнул и поспешил к раненому. Стрелец, молодой парень лет двадцати, стонал от боли, его лицо покрывала бледность, смешанная с кирпичной пылью.

– Потерпи, сейчас помогу, – сказал Алексей, осторожно ощупывая ногу. Перелом был очевидным – голень неестественно выгнулась, но, к счастью, кость не прорвала кожу.

– Мне нужны две прямые дощечки, длиной с голень, и чистые повязки, – обратился он к помогавшему монаху. – И ещё… есть у вас что-нибудь обезболивающее? Настой мака или мандрагоры?

– Есть настой мака с валерианой, – кивнул монах. – Сейчас принесу всё.

Пока монах ходил за необходимым, Алексей старался успокоить раненого.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Фома, – сквозь стиснутые зубы ответил стрелец. – Фома Никитин.

– Хорошо, Фома, слушай меня, – твёрдо сказал Алексей. – Сейчас я выпрямлю твою ногу и наложу шину. Будет больно, но потерпи. Зато потом заживёт правильно, и ты сможешь ходить как прежде.

Стрелец кивнул, его глаза были полны боли и страха.

Монах вернулся с дощечками, повязками и глиняной чашкой, от которой исходил сильный травяной запах.

– Выпей это, – Алексей поднёс чашку к губам Фомы. – Поможет унять боль.

Стрелец послушно выпил горькое снадобье. Через несколько минут его лицо немного расслабилось – настой начал действовать.

– А теперь держись, – предупредил Алексей. – На счёт три я выпрямлю ногу. Один, два… три!

Резким движением он вправил кость, заставив Фому закричать, несмотря на действие обезболивающего. Затем быстро приложил дощечки с обеих сторон голени и крепко зафиксировал их повязками.

– Готово, – сказал он, вытирая пот со лба. – Теперь нужно лежать спокойно. Через несколько недель кость срастётся.

– Несколько недель? – простонал Фома. – Но мне нужно вернуться на стены! Я стрелец государев!

– Не раньше, чем через месяц, – твёрдо сказал Алексей. – Иначе останешься калекой навсегда.

Стрелец хотел возразить, но в этот момент раздался очередной грохот пушек, и стены лазарета снова задрожали.

– Бьют прицельно, – заметил подошедший Силантий, вытирая руки тряпкой. – Похоже, Баторий решил сначала узнать слабые места, а потом пойти на приступ.