Последняя из Дан

– Это долгая история.

– Так вы были с ними в заговоре? Вы и другие сестры. Вы все знали и хотели отдать меня им, чтобы они использовали эту силу для своих целей? – я была в ярости, ком подкатил к горлу.

– Сейчас это неважно. Мы не знали, кому из вас достанется эта сила. То, что она досталась тебе, это подарок, Мира, – ее красивое лицо исказила ухмылка.

– Это проклятие, и единственный способ выжить – это избавится от него.

– Не преувеличивай, проклятие убивает, а ты становишься сильнее, ты не умрешь, по крайней мере, пока в тебе есть сила. Прости. Пойми, не все хотели этого, но нам пришлось согласиться на их условия. Иначе они бы все равно заполучили тебя, но перед этим убили бы всех.

– А сейчас у других есть шанс? Все, кто останется тут, обречены, я не хочу, чтобы из-за меня погибли сестры. Они этого не заслужили.

– Они продали тебя, Мира, очнись, хватит всех защищать. Жажда власти и выгодные условия быстро перевесили чашу весов. Они согласились, не раздумывая.

– И где были ими возвышаемые праведность, покорность, гордость, сострадание и милосердие?

– Вот что с людьми делает корысть и много веков заточения.

– А как же другие сестры? Многие из них совсем дети. Их тоже переведут в расходный материал? Если так, я отказываюсь в этом участвовать. Пусть уж лучше я спасу немногих, но не сбегу и не стану прятаться в норе, боясь высунуть голову.

– Я ради тебя жертвую свое жизнью, а ты хочешь своими же ногами пойти на плаху? Ты погубишь не только их, но и остальной мир, иногда нужно обойтись малой кровью, чтобы остальные смогли жить, – в ее нотках слышалось нарастающее раздражение, будто непослушный ребенок не внимает словам матери, делая все наоборот.

– Я не буду жертвовать другими ради своего спасения.

– Ты спасаешь не себя, ты спасаешь наш мир. Другого выхода нет, и тебе придется со мной согласиться, даже если тебе этого не хочется.

– А если бы вместо меня была другая девушка, вы бы сейчас также с ней разговаривали? Или потирали ладошки в своей обители, ожидая расправы?

– Я предала сначала своих сестер, теперь я предатель и для чужаков. Моя судьба уже предрешена. Единственное, что я могу сделать, чтобы хоть как-то оправдаться перед собой – это помочь тебе. Многие согласились добровольно помогать им, я не могла противостоять дюжине в одиночку, иначе меня бы просто убили. Я бы не смогла тебе помочь.

– Вы мне не помогайте, – я не сочувствовала ей, она – участница заговора, – а пытаться обелить себя сейчас не лучшая идея.

Она взглянула на часы – они пробили девять.

– Все, разговор окончен, тебе нужно уходить, и быстро, – за портьерой послышались удивленные возгласы и беготня, кто-то вскрикивал и резко умолкал. Сквозь всю эту суматоху я услышала мужские голоса и потянула портьеру на себя. Эта картина навсегда застыла в моей памяти. Сестры метались по всему шатру, пытаясь отыскать укрытие, кто-то лежал, растянувшись на полу без сознания, несколько мужчин в амуниции и черных мантиях с кинжалами и другим орудием в руках направляли магические потоки в сестер, и те бездыханные падали на холодный камень. Глаза наполнились слезами, я издала судорожный всхлип. Это все из-за меня. Мне хотелось кричать, хотелось действовать, я обернулась к наставнице, она осунулась, ее лицо было наполнено горечью.

– Я должна им помочь, – обернулась и дернулась к портьере, и увидела его. Черные волосы, чуть длиннее лопаток, собранные в низкий хвост. На лице – непроницаемая волчья маска. На нем был черный костюм и того же цвета мантия, а в руках плескался голубой огонек. На нем не было амуниции, как на других воинах, наверное, она ему была просто не нужна. Он был не похож на остальных, от него веяло огромной силой, будто высеченный из стали он медленными, тяжелыми шагами пересекал шатер. Я застыла и не могла пошевелиться. Он шел прямо на меня, словно глядя мне в глаза. Хотя и не мог видеть меня за портьерой.

Меня резко дернули назад. Да, сегодня точно не мой день.

– Скорее беги, к океану, там подготовлена лодка, запомнила? – я кивнула, – как доберешься до земли, поселись в маленьком городке Ихтыне, там найдешь Желеву, скажешь, что ты – моя дальняя родственница, она поможет с кровом и работой, – она беспокойно всматривалась в мое лицо, а я не могла и слова сказать, ее слова доходили до меня будто сквозь тягучую пелену.

– И не смотри ему в глаза, он способен подчинять волю одним только взглядом, а тебе нужно выбраться отсюда живой. Я задержу их, но надолго меня не хватит.

– Но как вас зовут?

– Ама, береги себя.

– Спасибо тебе, Ама, – она улыбнулась в последний раз и вышла из комнаты.

Я бежала к обители, босиком, зацепляясь платьем за сучки и ветки деревьев. Ноги были истерты в кровь, но боли я почти не чувствовала, опьяненная страхом, сосредоточенная только на том, чтобы не попасться ему в лапы. Я чувствовала, он был рядом, ощущала его дыхание сзади, что мурашки забегали по коже. Воздуха не хватало, легкие жгло будто я вдыхала горячий воздух, еще чуть-чуть, и я не смогу даже дышать, не то что убегать от разом двенадцати воинов. Резко обернулась, сзади никого не было, лишь отдаленно доносились звуки заканчивающегося сражения. Мы проигрывали.

Вокруг меня воцарилась тишина. Но что-то не давало мне покоя. Переведя дыхание, я вновь припустила к обители.

Зайдя внутрь, я забежала в так несвойственно пустынный и безлюдный коридор. Оказавшись в своей комнатушке, наскоро сняла изрядно потрепанное и грязное платье. Шелк уже не казался таким красивым, а напоминал о той картине, когда дружинники начали свои кровавую распрю. Надела свою форму для боевых занятий, из арсенала на такой случай была только она, а в любом из своих смиренных платьев можно было только самой пойти предложить свою голову на отсечение. Заглянула под кровать и достала небольшой сундук. Здесь я хранила самое необходимое на случай побега, который каждый раз откладывала. Сбежать не сбежала, зато случай воспользоваться сундучком подвернулся. Взяла старенький припасенный, а точнее украденный у мастера Йоло, кинжал, флягу для воды, и свой любимый кулон, напоминавший мне о родном доме. Все, нужно торопиться. За дверью послышались шаги, они приближались. Их было несколько. С одним еще можно было побороться, хотя кого я обманываю, против них у меня нет шансов. Мгновение на раздумье, и вот я уже стою у окна, высоко, кто-то дергает мою ручку, остается только прыгать. Больно ударившись коленями, я приземлилась на холодную землю, скорчившись от боли. Бежать и только бежать. Поднявшись, я припустила в сторону океана, до него нужно было пересечь небольшой лес и выйти с другой стороны, к скалам, затем спуститься к небольшому клочку песчаного берега и найти лодку. Уже почти скрывшись под кроной деревьев соснового леса, я услышала топот копыт. Они стремительно нагоняли меня, а я что есть мочи пыталась скрыться в тени спящего леса.

– Стой,– кто-то окрикнул меня сзади. Я только сильнее сжала кинжал в руках.

Мимо меня что-то пролетело, еще и еще, сначала были темные сгустки, но почему-то они обходили меня стороной, затем стрелы, свистящие мне в спину и пролетающие над головой.

Кто-то окрикнул воинов, и те прекратили преследование, по крайней мере на мгновенье мне так показалось. Боль пронзила внезапно, и я зашагала медленнее, опираясь на ближние деревья. Я с детства знала этот лес вдоль и поперек, и сейчас это было очень кстати, даже в темноте, я хорошо помнила дорогу к утесу. Боль стала нестерпимой, из глаз брызнули слезы. Я прижала свою руку к боку, и тут же почувствовала что-то мокрое. Кровь, вот это точно нехорошо, если я и дойду до лодки, то плыть по океану будет уже мой труп. Я прислонилась к дереву и наскоро оторвала от штанины полоску ткани, как могла прижала ею кровоточащую рану и прикрыла глаза. Хотелось лечь на землю и свернуться калачиком, уснуть и проснуться в своей кровати, будто все произошедшее сегодня – это лишь один из страшных снов.

Я стиснула зубы и продолжила путь. До утеса оставалось еще немного, а тряпица, которую я прижимала к ране, уже вся промокла. Наконец я выбралась на открытое пространство, и у меня закружилась голова. Неожиданно рядом со мной возникли двое мужчин, один из которых повалил меня на землю. И опять боль, все там же, кажется, еще немного и я потеряю сознание. Он навалился на меня, а другой начал связывать мне ноги. Ясно, им я нужна живой. За попытку сопротивления, меня еще сильнее вжали в землю.

– Не двигайся, нам приказано тебя не убивать, но в каком состоянии ты будешь перед королем, нас не интересует, поэтому в твоих же интересах вести себя как послушная девушка и не портить о себе впечатление, -я смотрела ему в глаза, а он будто издевался.

– Это мы еще посмотрим. О мне можете не переживать, сейчас вам лучше подумать о себе, и том что вам скажет король, ели вы придете к нему без добычи, – я нащупала свой ножик в кармане брюк, и не видя куда целюсь, сделала рывок, мужчина резко ослабил хватку и схватился за ногу. Мне повезло, я попала. Второй нападавший бросил веревку и подбежал к нему на помощь, а я, собрав свои последние силы, ринулась с утеса вниз к берегу. В мою руку вонзилось что-то острое, и снова боль. Еще одна стрела. Что-то сегодня их слишком много для меня одной.

Странно, но меня перестали преследовать, и к океану я вышла совершенно одна. Непривычное одиночество так обрадовало, но в то же время и насторожило. Рядом послышался знакомый голос.

– Помогите мне, кто-нибудь, прошу, – голос Велесы я узнала сразу. Прихрамывая направилась к массивным булыжникам. Она лежала у одного из них.

– Я здесь, Велеса, подожди, все будет хорошо, – я смотрела на ее рану и еле сдерживала слезы, мой голос надорвался, – сейчас, только потерпи немного, – я сжала ее руку, а другой поддерживала ее голову, – тут неподалеку есть лодка, мы вместе уплывем с тобой с этого острова, поселимся в каком-нибудь маленьком городке, и будем помогать друг другу. Правда-правда, никогда друг друга не бросим, – покачивала Велесу на руках. На ее губах проступила печальная улыбка, а черты лица заострились, словно жизнь потихоньку покидала ее. Я больше не смогла сдерживать слезы, пыталась прижать рукой ее рану, но крови было слишком много.

– Уходи, Мира, прошу тебя, оставь меня, это ловушка, – откашлявшись, еле слышно произнесла она, – Это все они, они принесли меня сюда, они все подстроили. Они убили остальных, а меня ранили. Они знали, что ты не оставишь меня, я не хотела, Мира, – прохрипела Велеса. Я с ужасом понимала смысл ее слов, но только крепче сжала ее руку.

– Я никуда не уйду, – но Велеса уже не слышала меня, она прикрыла глаза и тяжело дышала.

Сзади послышались шаги. Я обернулась и аккуратно опустила подругу на землю. Это был он, на нем не было и следов борьбы, будто он просто был на прогулке. Его лицо все также было скрыто под волчьей маской. Голубой огонек в его руке замерцал ярче и тут же потух.

– Тебе некуда идти, хватит бегать. Ты ранена, еще немного, и у тебя не будет сил даже подняться, у тебя нет никого, кто мог бы тебе помочь, – его голос был холоден и отстранен, будто и не было всего того хаоса, что устроили его воины.

– Прошу помогите ей, – я смотрела на него с вызовом, но в тоже время надеясь на каплю человечности, – я обещаю, что сделаю все, что вы захотите, я пойду с вами, выполню ваши условия, но спасите ее, – я умоляюще взглянула на него. Секунда, две, три. Я готова ждать целую вечность, но у нее так мало времени.

– Нет, – и снова холод. На что я надеюсь?

– Я знаю, вы можете ей помочь, вернуть ей жизнь, – новая попытка. Его глаза скрыты под маской, но губы я вижу отчетливо, он лишь ухмыляется.

– Нет, Мира, ты ошибаешься, я способен лишь отнимать жизни.

– Тогда забирайте мою, – я не отвела взгляд, продолжая смотреть на него с вызовом, хотя, скорее всего в его глазах это выглядело жалко.

– Как раз-таки ты мне нужна живой, к сожалению. Лишняя морока, но приходится подстраиваться под условия. Но бегать за тобой в мои планы не входило, зачем ты все усложняешь.

– Вы устроили бойню в моем доме, а сейчас говорите мне, что я должна была прийти к вам на блюдечке с голубой каемочкой?

– Хватит. Слишком много лишних разговоров.

– Нет, вы выслушайте меня, – он поднял руку в воздух, и горло сдавило от тяжелого прикосновения.

– Ты не можешь ставить мне условия. Мы уходим, – спокойно произнес он. Я задыхалась, а я это кажется совсем не волновало.

– Отпустите…я…поняла вас…я сделаю все, что вы скажете… – говорить было еще сложнее, чем дышать.

Я упала на песок, откашливаясь и глотая ртом воздух. Он все также равнодушно наблюдал за мной, как за игрушкой, с которой никто не играет. Если сломать, никому и дела до этого не будет.

– Идем за мной, только без фокусов, иначе я больше не буду таким великодушным, – он развернулся и начал отдаляться от меня.

В голове промелькнула мысль, секунда на раздумья, и я уже достаю из кармана нож. Делаю рывок, либо сейчас, либо другого шанса у меня уже не будет. Закидываю свою руку ему за спину, и нож против воли выскальзывает из моих рук, больно полоснув по запястью.

– Это была плохая идея, Мира, – он соткал в своих руках туманную дымку, окутавшую меня со всех сторон. Перед тем как провалиться в небытие, я почувствовала, как сильные руки подхватили меня и понесли обратно в сторону леса.

Глава 6

Испепелить и уничтожить

Или сберечь и сохранить,

Чтоб сердце больше не тревожить –

Нужно убить, искоренить.

Но какова цена

У мнимого добра?

– Ее нельзя транспортировать сейчас, она этого не переживет, – тихий, дрожащий женский голос раздался откуда-то издалека. Боль, невыносимая пронизывающая все тело. Попыталась разлепить глаза, получалось с трудом, казалось, что даже веки невозможно разомкнуть от боли. Перед глазами все плыло, вокруг темно, сыро и затхло. Но этого ощущения было достаточно, чтобы понять, что я нахожусь в одном из подвалов башни.

– Меня это интересует меньше всего, – нет, только не это, знакомый голос инквизитора в волчьей маске я слышала отчетливо даже сквозь пелену невыносимой боли. Хотелось закричать, но во рту пересохло, да и сил не было даже пошевелиться, а тратить последние на бестолковые крики, в моей ситуации, плохая идея.

– Но ваш король, ему нужна эта девчонка, -женщина выплюнула последнее слово, будто оно было ей противно. Да что же такое, даже при смерти все точат на меня зуб, а я считала их своей семьей. Доверяй, но проверяй, как говорится. Не все такие хорошие, какими кажутся на первый взгляд. И о чем я сейчас думаю, кажется, я схожу с ума. Соберись, Мира, тебе надо прийти в себя и выбираться отсюда. А я даже не могу пошевелиться, лучше уж сразу умереть, а не мучиться здесь, в этом холодном подвале или еще хуже быть убитой этим магом.

– Тогда выполняйте свою работу лучше, ваши целительницы не способны даже залатать легкие раны, так может и вы не имеете никакой ценности для короля, – с каждой фразой голос звучал все громче и опаснее, послышался хрип. Не было сомнений что это была одна из сестер, и она задыхалась.

– Я…простите меня…пощааадите…про…шу… – кашель сотрес помещение вокруг.

– Последнее предупреждение, у вас есть время до завтрашнего утра, – как гром среди ясного неба, приказ, не терпящий возражений.

– Как прикажете, – хриплым голосом ответила целительница, – я сама все проконтролирую, – послышался звук удаляющихся шагов. Они оставляли меня здесь одну. Да, кажется, мое состояние тут и правда никого не волновало.

Открыв глаза, поняла, что шансы на мое спасение ничтожно малы. Вокруг меня была каменная кладка, а впереди железная решетка. Я даже не могла представить, что под башней расположены темницы. Никто из старших об этом никогда не распространялся. Под нашей обителью находилось множество проходов, но никого из учениц туда не допускали, как и не рассказывали, что именно там расположено. Поэтому я даже не понимала в какой части крепости нахожусь.

Маленький магический фонарь на противоположной стороне моей камеры освещал мне небольшое пространство вокруг. Поерзав и опять скрючившись от боли, поняла, что лежу на чем-то мягком. Ну хоть тряпки мне постелили, и на том спасибо. Однако, они не грели. По началу я не заметила холода, но сейчас понимала, что вся дрожу. Кроме старых сгнивших по углам опилок в камере больше ничего не было. Да, не завидное у меня положение. Попыталась пошевелить руками. К счастью правой руке повезло больше, и выглядела она куда лучше. Левая рука была забинтована от плеча до запястья, и любое движение в ней вызывало пронизывающую, нестерпимую боль. Бинт весь промок кровью перемешенной с грязью. Кажется повязку мне никто не менял с того злополучного дня, когда я пыталась бежать, и меня ранили. Кстати, сколько времени прошло? По моим ощущениям не больше недели. Да, не видя солнечного света, невозможно определить даже время суток.

Решила попробовать встать. Для начала неплохо, бок немного болит, конечно, меня же туда подстрелили! Расстегнула тренировочный жилет, под ним красовалась такая же грязная повязка, как и на руке. Выглядела она не очень, но я хотя бы не истекала кровью, что уже было хорошо в моей ситуации. Попробовала сделать несколько шагов, вроде получалось сносно. Рука висела плетью, в остальном я могла неплохо двигаться, возможно даже бежать, если получится отсюда выбраться.

Время тянулось вечно. Я не находила себе места, то ходила по камере взад и вперед, то начинала читать вслух заученные в процессе обучения правила поведения и распорядка дня для всех сестер. Пересчитала все камушки в каменной кладке и прутья решетки по несколько раз, казалось, что еще немного, и я сойду с ума. Я потеряла счет времени.

Даже крысы, и те не посещали мою скромную обитель, скорее выбирая кладовую с провиантом, а не камеру с опилками вместо еды.

Вероятно у меня поднялась температура. Меня знобило, тело сотрясала мелкая дрожь, а я уже не чувствовала холод и сырость камеры. Раны под повязкой могли воспалиться, но перебинтовать их было нечем, поэтому пришлось оставить все как есть. Это пока была наименьшая из проблем. Очень хотелось пить, во рту пересохло. Из-за недостатка воды и еды мысли путались, и я периодически проваливалась в дрему, где мне снились кошмары. И каждый раз меня убивает он, мужчина в волчьей маске, глаз не видно, но рот изогнут в победной ухмылке. Словно я кукла в его руках, каждый раз попадаюсь на крючок, а ему для этого не надо прилагать и капли усилий. Он окутывает меня тенями, и я перестаю дышать.

Я вздрогнула и резко вдохнула легкими воздух, когда в конце коридора послышались шаги. Я так и осталась сидеть, потому что не хотела тратить силы и отчетливо понимала, что кто-то приближается к моей камере.

– Держи, – молодой парень потягивал мне миску с водой, – эм, не бойся меня, я лишь принес воды, и, предотвращая твои вопросы, нет, она не отравлена, так что бери, пока сюда никто не пришел.

Я недоверчиво смотрела на юношу. Лет двадцати пяти, отлично сложен, высокий, немного кучерявые каштановые волосы обрамляли его лицо, и несколько прядок спускались на лоб. В такой же боевой амуниции как и его товарищи. Карие, немного отливающие золотом глаза и скромная улыбка. Почему-то я невольно улыбнулась в ответ, а парень удивленно расширил глаза и покраснел.

– Прости, это наверное не хорошо, что я улыбаюсь, но я не могу больше ничем помочь тебе, – он опустил глаза.

– Как тебя зовут?

– Я – Лерм, маг инквизиции его величества, высший клирк, – парень поднял взгляд и с вызовом посмотрел на меня. Было видно, что он гордился своим положением и должностью.

– А я…. – зачем-то решила представиться я.

– Тебя зовут Мира. Поверь, ни для кого ни секрет ни твое имя, ни кто ты такая, – так просто и как будто дружелюбно произнес Лерм.

Я поморщила нос и отвернулась.

– Эй, прости я не хотел тебя обидеть. Я и так еле пробрался сюда.

– Для чего? Мог бы не утруждать себя, я ведь не просила мне помогать. Да я вообще первый раз тебя вижу. А ты будто уже сделал мне одолжение.

– Мира, здесь не все такие плохие, как ты могла подумать.

– Да, именно поэтому я сейчас лежу на грязных тряпках в какой-то Богами забытой темнице, без еды и воды, это ли не хорошее отношение? Да это обслуживание на пять с плюсом! – не ожидала что это будет звучать так грубо, но мне нужно было кому-то выплеснуть всю свою злость и обиду.

– Попей воды, – я посмотрела на миску, она все еще был у него в руке. Другой рукой он протянул из кармана спрятанную там булочку. Я еще сильнее нахмурила брови.

– Что это?

– Булочка.

– Я вижу, но зачем? Почему ты мне помогаешь. Если кто-то из твоего отряда увидит, тебя самого запрут со мной по соседству.

Парень широко улыбнулся, оголив все тридцать два зуба. А я заулыбалась в ответ. Ну вот опять. Мира, он тебе не друг, даже если он принес тебе поесть.

– Не переживай, пока мы здесь одни, но скорее всего это ненадолго, поэтому надо поторопиться.

– Поторопиться?

– Да, тебе нужно поесть, – я нерешительно потянулась за булочкой, в животе предательски заурчало, – повторюсь, не отравлена.

– Мне нечего терять, но боюсь твоему командиру я нужна живая, и ты бы не решился меня травить, – брови Лерма поползли наверх, а я довольная откусила целую половину.

– Кто вы такие? Откуда вы прибыли, и что нужно вашему командиру в маске? – я не могла про него не спросить, – Почему, если я представляю какую-то ценность для вашего величества, меня пытались уже несколько раз убить? – с набитым ртом решила перейти в наступление, пока он не ушел. Вряд ли у меня было на это право, находясь в таком положении, по ту сторону решетки. Но пока у меня появился союзник, хотя верилось в это с трудом, хотелось перестать быть мышкой, пойманной в мышеловку. – Как я сюда попала? Это тебе приказали здесь меня запереть, раз нашел меня в этих лабиринтах?

– Воу, слишком много вопросов, ты мне решила тут допрос устроить? – я фыркнула. Да, Мира, такими методами ты ничего не узнаешь, да и последних союзников растеряешь с таким напором. Хоть Лерму я и не доверяла, но он единственный был дружелюбен со мной, и что немало важно, не пытался подстрелить стрелой или убить меня магией, – И нет, меня не было, когда тебя поместили в это, – он обвел глазами мое временное жилище, – место.

– Что такое клирк?

– Не понял?

– Ну ты сказал, что входишь в высший клирк, что это?

– Ты сейчас именно об этом хочешь поговорить?

– На другие мои вопросы ты отвечать отказался, – Лерм пожал плечами, подтверждая мои слова.

– Разве вас здесь не учат классификации магических сил? – проигнорировал он мой выпад.

– Нас уже здесь ничему не учат, – с нажимом сказала я, от воспоминаний к горлу подступил ком.

– Прости, я не подумал, я… – начал было Лерм, но тут меня прорвало. Что-то в душе лопнуло, тонкая струна, все это время притупляющая мои эмоции, удерживающая меня на грани спокойствия и равновесия во всем этом хаосе. Меня было не остановить. Несмотря на температуру и, кажется, сломанную руку, я в два шага подлетела к решетке, вцепилась в нее, на замечая, как раздираю ногтями мягкую кожу. Я была ниже его ростом, но мои глаза смотрели точно в его. Он вздрогнул от неожиданности, но не отпрянул.

– А ты думал, когда вы вторглись на нашу землю? Когда ворвались в наш священный храм, когда вы беспощадно убивали всех женщин и девушек, когда убили Велесу? – мой голос на секунду дрогнул, – Кто вам позволил распоряжаться чужими жизнями? А сейчас ты принес мне сраную булку, улыбнулся, и думаешь, я поверю в то, что ты на моей стороне? Да я никогда…, – злость вскипала в моих венах. Откуда я нашла в себе силы противостоять этому незнакомцу? Он маг. Да он легко превратит меня в мокрую лужицу прямо здесь, даже следа не останется.

– Мира, прошу выслушай меня.

– Да какого черта мне тебя слушать, думаешь я и так не осознаю всю дерьмовость своего положения? Да если я не стану куклой в ваших королевских играх, то быстрее умру от ран или заражения, – я невольно перевела взгляд на свою руку, кажется ей стало еще хуже.

– Твоя рука, она…

– Да, моя рука, кажется ей нехорошо, совсем немного, но то, что ты принес мне булочку, определенно должно помочь, – я скорчила кислую мину, сил злиться не было, голова раскалывалась, захотелось уснуть и больше не просыпаться в этом жестоком мире. И когда я успела вляпаться во все это?

– Я постараюсь принести новые бинты и мазь для заживления, но тебя должны были подлечить, – брови парня сошлись на переносице, – Мы скоро отправляемся в Элевор. А это переход не из приятных. Если маг слаб, в конечном пункте его будет нужно собирать по частям, но если человек, – на лице Лерма пробежала задумчивость, – Ты можешь не перенести этого.

– Меня убьет какой-то чертов переход? Уж лучше я умру прямо здесь, зачем тратить силы на какие-то перемещения, – да, чем дальше в лес, тем больше дров. Со мной вообще может случиться что-то хорошее? Клубок моих не распутанных мыслей прервали чьи-то тяжелые шаги в конце коридора, – Лерм?