Приключения в деревне Дъемон

– Как скажешь, деточка, за здоровье, так за здоровье, – прохрипела бабка, закашлявшись в рукав. Подняв бокалы над головой, она прошептала что-то невнятное, а затем громко провозгласила: – Да будет так! Слово в кулак! – После ее слов мы с Ольгой переглянулись, пожали плечами и опрокинули содержимое фужеров в горло.

В мгновение ока перед глазами вспыхнули звезды, тело окутало приятным теплом, голова налилась свинцом, а затем сознание погасло.

Первыми очнулись Авдотья и Матрена. Изменения они почувствовали сразу, словно удар тока. Вскочив на ноги, они бросились к зеркалу.

– Вот это да! – протянула Авдотья, не отрывая взгляда от своего отражения в теле Ирины. – Чувствуешь, Матренушка, какая легкость? Как у козочки! – Она присела вприсядку, демонстрируя подруге отсутствие боли в коленях.

– Чудесно! – Матрена любовалась на себя в теле Ольги, поглаживая свои новые волосы. – А грудь какая наливная! – Она пощупала свои округлившиеся формы. – Кстати, спина совсем не болит.

– Давай сваливать отсюда, – предложила Авдотья. – Запрем девок здесь, а ночью подожжем хату. Нет тела – нет дела! – Она разразилась хриплым хохотом.

Выскочив из избы, бабки накинули амбарный замок на дверь, окна были заранее заколочены. Довольные собой, они направились в свой новый дом, в котором когда-то жила Зоя Петровна, та, которую они обходили стороной при жизни.

Я еле-еле разлепила глаза, уставившись на рядом лежащую Матрену. Кряхтя, я попыталась приподняться, но когда взгляд сфокусировался на моих конечностях, я издала истошный вопль. От крика тут же проснулась старуха, лежащая рядом.

– Зачем так орать? Голова раскалывается, как будто молотом бьют! Ирина, как ты? – Матрена широко распахнула глаза, глядя на меня. – Эй, бабуля, это пойло нельзя давать молодым девушкам, оно сшибает наповал.

– Оля? – прошептала, глядя на бабку. Она подняла дрожащую руку перед лицом, рассматривая свои старческие ладони. – Мать твою… Либо я сплю, либо я сошла с ума.

– Почему так хреново? – наконец-то Васильева увидела свои ноги. Она взвизгнула и, подпрыгнув, как заяц, тут же рухнула обратно на диван. – Я правильно понимаю… – Оля ткнула в меня пальцем. – Ира, это ты? – я лишь беспомощно кивнула в ответ.

– Хреново… Хочется напомнить тебе о моем предупреждении, о шестом чувстве, но, думаю, сейчас это будет не к месту, – подруга вновь бросила взгляд на меня, и я только смогла лишь мотнуть головой в ответ.

– Надо попытаться поднять эти старые тела, – проскрипела я сквозь зубы, точнее, сквозь их остатки. Со второй попытки мне все-таки удалось встать. Я уселась на диван и подала руку подруге, помогая ей сесть рядом. – И что теперь? Что будем делать?

– Не знаю, – Оля сидела, уставившись в одну точку. – Скорее всего, эти две бабки у нас в гостях. Интересно, чего они задумали? Хочешь или нет, надо заставить эти развалины, – она показала на наши теперешние тела, – доковылять до своей хаты.

Кряхтя и охая, мы кое-как добрались до двери, но она оказалась заперта, а окна были заколочены. Обессиленные, на пару с Васильевой снова рухнули на диван, погрузившись в глубокие раздумья. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что бабки задумали избавиться от своих старых тел, завладев молодыми.

Манчен и Холкриг оказались у домика девушек. Они были взбешены их поступком, особенно после того, как те спрыгнули с башни. Заглянув в окно, они увидели восхитительную картину: обе девушки расхаживали по дому обнаженные, сверкая своими прелестями.

– Теперь я прекрасно понимаю, почему ты так слюни на кулак мотаешь от своей Ирины, – Холкриг нагло разглядывал переправщицу. – С такой и я был бы не прочь.

– Отвернись! – Манчен отвесил другу подзатыльник. – Не смей на нее смотреть! Эта женщина моя! На свою смотри!

– То есть тебя совсем не смущает, почему твоя красавица ходит в таком виде? – Холкриг расхохотался. – Ты точно болен этой девкой и думаешь только тем, что у тебя между ног! Посмотри на нее внимательнее! Ничего не замечаешь?

– Такая же сладкая, – проглотил слюну Манчен, вновь уставившись на девушку. – Только странно одно… На хрена она себя постоянно трогает? Подожди… – Демон внимательнее всмотрелся в тело Ирины. – Черт побери! Это старуха в ней! – Он разразился хохотом.

– Вот скажи, друг, – Холкриг закатил глаза, – объясни, как можно профукать свои тела? Она реально у тебя полоумная.

– Надо бы вернуть души обратно на свои места, – прошипел зло Манчен. – Но для начала понаблюдаем за этими престарелыми нимфетками.

Матрена и Авдотья не могли на себя налюбоваться. Они ходили в чем мать родила до самого вечера. С наступлением темноты они стали собираться на дело, которое нужно было довести до конца.

Вместе с Ольгой просидели на диване до самой темноты. Сил подняться не было, и душу охватывала тоска. Мы даже не заметили, как задремали. Проснулись от шороха под окнами.

– Там кто-то есть, – прошептала Васильева. – Давай вставай, посмотрим, кого принесло. Может, это старухи?

– Пошли, – поддерживая друг друга, мы направились к окну. Заглянув в щелку, увидели насмешливые молодые глаза, когда-то принадлежавшие нам.

– Проснулись, бабенки? Сейчас париться будете, не хуже, чем в баньке! – обе старухи расхохотались.

– Бабулечки, – прошептала Ольга, – простите нас, что облили вас водой! Нельзя же за это сжигать людей! Тела свои тоже заберите, отдайте наши, пожалуйста!

Петровны промолчали, продолжая поливать ставни и бревна керосином. Внезапно послышался сдавленный крик, и дверь распахнулась. На пороге появились Манчен и Холкриг, несущие наши молодые, бесчувственные тела. Положив нас на диван, они уставились на наши новые тела.

– Как ты умудрилась вляпаться во все это? – Манчен сверлил меня взглядом. – Если бы не мы, эти старые жабы сожгли бы вас, оставив лишь прах.

– Не понимаю, что на них нашло, – спокойно прошептала я, так как от резких движений в этом теле почему-то заедала рука. – Обиделись непонятно на что… Случайно облили водой… Но прощение же мы попросили!

– Дай угадаю, святой? – усмехнулся Холкриг. Увидев мои виноватые глаза, демон расхохотался, катаясь по полу.

– Хватит! Давайте все вернем на свои места! – предложил Манчен. – Готовы заплатить за это, дамы? Демоны просто так ничего не делают.

– Кольцо не верну! – упрямо повторила Темному. – Оно мое по праву! От бабки досталось, а ей – за работу.

– Хорошо, – усмехнулся Холкриг. – Тогда сутки в нашей компании. Это условие тебя устроит? – Он уставился на меня изучающим взглядом.

– Договорились, – не стала даже торговаться. Каждая минута, проведенная в этом теле, угнетала меня. – С одним условием: Петровны отстанут от нас и не вспомнят ничего произошедшего.

– Легко! – Манчен щелкнул пальцами, и я мгновенно потеряла сознание, как и в первый раз. Во второй раз  пришла в себя быстрее. Тут же ощутив легкость во всем теле, я распахнула глаза. Поднеся руку к лицу и увидев свои поломанные ногти, радостно выдохнула.

– Довольна, красотка? – Манчен погладил меня по голове. – Завтра с утра придем за вами. Помни, сутки наши, это не обсуждается, – он еще раз взглянул в мои глаза, а затем исчез.

Вместе с Ольгой находились у себя дома. Васильева сидела рядом со мной, блаженно улыбаясь. Повернув голову к подруге, я счастливо протянула:

– Спасибо им за возврат наших тел! За это я даже с чертом на свидание пойду! – Я вскочила с дивана, отплясывая вприсядку.

Шприц смерти

Мы были на седьмом небе от счастья. Ольга, как заведенная юла, кружилась по комнате, ликуя от возвращенной свободы движений.

– Может, отметим возвращение в наши бренные тела? – предложила Васильева, извлекая из-за пазухи пузатую бутыль настойки.

– Когда ты только успела? – я в очередной раз поразилась проворству подруги. – Она же внизу, в погребе стояла! Ну ты даешь, спринтер!

– Долго ли умеючи, – расхохоталась Васильева, разливая по кружкам янтарную жидкость. – Взяла грушевую, аромат – умереть не встать! Надеюсь, вкус не хуже.

– Баба Зоя в этом деле была настоящим профи, – я принюхалась к содержимому кружки. – Мы с тобой, кажется, все ее шедевры перепробовали, и каждый – пальчики оближешь.

– Хоть немного нервишки подлечить, – пробормотала подруга, опрокидывая уже второй фужер. Внезапно глаза ее округлились до размеров блюдца, она ткнула пальцем в сторону печи. – Гляди! Там… мужик!

– После стольких возлияний тебе не только мужик померещится, – усмехнулась я, но, обернувшись туда, куда указывал палец Ольги, и сама застыла в изумлении. Там действительно стоял солидный мужчина и молча изучал нас, словно оценивал, а затем… растворился в воздухе.

– Всё, пора завязывать с выпивкой, – Васильева отодвинула от себя кружку. – И ложиться спать. Еще одного глюка я просто не вынесу.

– Это не галлюцинация, – успокоила я подругу. – Там реально стоял человек. – Я мотнула головой в сторону печи. – Только вот куда он испарился?

– Может, очередной демон? – предположила Ольга. – Шляется тут, вынюхивает информацию для своих делишек.

– Нет, – я подняла руку, демонстрируя Васильевой браслет. – Это украшение показало бы истинный облик явившегося.

– Давай спать, – Оля поднялась из-за стола, убирая бутылку на полку. – Передумал, видать, просить помощи. Хоть денек спокойно отдохнем без всей этой паранормальной дребедени.

Мы проспали без приключений до самого утра. Едва забрезжил рассвет, как явились наши демонские знакомые, напоминая о долге.

– Собирайтесь, – поторопил Манчен. – Через час вас заберем. Пойдем гулять, изучать окрестности.

– Ладно, – я поплелась умываться, а затем будить подругу. Мы уселись завтракать, и я только откусила бутерброд с колбасой, как тут же возник вчерашний мужчина. Он стоял, смотрел, не пытаясь заговорить с нами.

– Привязался, как банный лист, – буркнула Ольга. – Может, он немой?

После ее слов человек улыбнулся, а затем покачал головой.

– А чего молчишь тогда? – Мужчина снова исчез, словно его и не было.

– Странно. Первый раз такое, – я подошла к месту, где только что стоял призрак. – Ладно, разберемся с этим позже. Пошли на прогулку.

Нарядившись в удобную одежду, на пару с подругой вышли на улицу, где нас уже ждали Холкриг с Манченым.

– В таком виде вы напоминаете гномов-золотоискателей, – Холкриг расхохотался, увидев наше недоумение. – Рюкзаки за спиной, одежда для гор, удобная обувь, фляжки сбоку висят… Для полного антуража не хватает только кирки! – пояснил он. – Надеюсь, во флягах водичка обычная? Или опять святой запаслись?

– Обычная, не переживай. А насчет одежды… Так вы же сами сказали – исследовать местность, – я переглянулась с Васильевой. – О какой местности тогда шла речь?

– Не обращай на него внимания, – приобнял меня за плечи Манчен. – Оделись в самый раз.

И мы все вместе двинулись по деревенской дороге, а навстречу нам вышагивали две Петровны.

– Здравствуйте, – поздоровалась я с бабульками. – Как вы себя чувствуете?

Женщины взглянули на нас, как на полоумных, а затем молча поплелись в сторону местного магазина.

– Слушай, ты же сама просила, чтобы эти старухи ничего не помнили, – Манчен наблюдал за удаляющимися Петровнами. – Или я неправильно тебя понял?

– Правильно. Но я думала, они помнят хотя бы то, как к нам в гости заходили. Надо предупреждать в следующий раз, – упрекнула я демона.

– Вот вы, люди, сами не знаете, чего хотите, – усмехнулся Ман, подталкивая меня в сторону моста, ведущего к лесу. – Решили открыть для вас местную пещеру, – подмигнул Манчен. – Там много сокровищ хранится.

– Ого! – обрадовалась Васильева. – Не зря, значит, рюкзаки брали! – Она потерла ладони. – Надеюсь, когда ты говоришь о сокровищах, подразумеваешь золото, драгоценные камни, а не древние скелеты?

– Увидите сами, потерпите, – парни пропустили нас вперед, а сами побрели следом, о чем-то переговариваясь.

Неожиданно прямо перед лицом появился утренний гость, преграждая нам путь. Его губы беззвучно шептали слова. Я присмотрелась внимательнее, пытаясь разобрать хоть что-то.

– Ничего не пойму, кроме слова «помогите… помощь…». Оля, ты что-нибудь можешь прочесть по его губам? – Я взглянула на подругу, которая так же внимательно следила за призраком.

– Ты чётче говори, друг, – обратилась она к мужчине. – Точнее проговаривай. Не понимаем. – Она перевела взгляд на меня. – Почему у него нет голоса?

– Потому что он на грани находится, – подошел к нам ближе Манчен. – Скорее жив, чем мертв. Поэтому и звука нет. Бьюсь об заклад, он исчезает и появляется очень быстро. – Демон махнул рукой. – Девушки, может, вам заняться чем-нибудь попроще, если вы даже этого не знаете?

– Раз ты знаешь, объясни тогда. Или жалко? – встала в позу подруга. – Уже помог нам с бабками, так помоги и с этим дядечкой. Вон как он старается шевелить губами, прямо жалко беднягу.

– Как с вами просто справиться, – еле слышно пробурчал Ман, но я его прекрасно услышала. Не стала подавать виду, слушая, что он скажет дальше. – Калмыков Богдан Владимирович… больница… прошу… помогите… меня хотят убить… – Демон взглянул мне в глаза. – Это всё. Он повторяет одно и то же.

– Надо помочь, – Васильева полностью со мной согласилась. – Манчен, в какой он больнице?

В этот момент мужчина вновь исчез, оставив нас одних возле моста. Ман пожал плечами, направляясь дальше.

– Стой! Так нельзя! – Я схватила Темного за руку. – Ты же знаешь, как найти этого человека. Я права?

– Знаю. Но тебе это зачем? Раз ты его не слышишь, значит, он живой. А мерцает он периодами рядом с вами, потому что в коме. – Манчен махнул рукой. – В твои обязанности входит помощь призракам, а он еще на грани, ближе к жизни.

– Сами справимся, как вернемся, – цыкнула я в сторону парочки демонов. – Пойдем, Оля. – Мы пошли вперед, я обернулась, чтобы поторопить знакомых, и в этот момент услышала шипение Холкрига.

– Ты же обещал, Ман, – упрекал он друга. – В пещере есть нужные нам вещи, но взять их могут только люди со светлой душой. – Холк дернул за плечо Манчена. – Даже не думай помогать им с этим смертным. По твоим глазам вижу, что ты уже задумался над этой ситуацией. Помни, я обещал отстать от твоей бабы только с условием замены. Не будет ее – пеняй на себя.

Я потянула Васильеву ближе к кустам, пока демоны на нас не смотрели. Ольга улыбнулась, подумав, что я зову ее по нужде.

– Ничего в пещере не трогай. Ни к чему не прикасайся. Договорились? – шепнула я на ухо подруге. – Эти два типа задумали очередную подставу.

В этот момент прямо возле нас появился снова мужчина. Глаза его были полны ужаса. Он протянул руки и наконец заговорил:

– Помогите, прошу! Меня пытаются убить! – Он показывал на руку, вырисовывая в воздухе капельницу. – Не могу больше. Очередной атаки от нее не выдержу. Скорее… Тринадцатая клиническая больница… Палата интенсивной терапии номер тринадцать… – После этих слов призрачный человек взглянул нам за спины, а потом исчез.

– Не стоит ему помогать, – послышался сзади голос Манчена. – Он не заплатит тебе. Дождись, когда умрет. Ему немного осталось, раз он начал говорить.

– Перенесите нас туда, пожалуйста, – попросила я демонов. – Поможем ему, а затем отправимся в вашу пещеру. Только быстрее.

– Почему я должен помогать тебе? – Ман взглянул на Холкрига, который отрицательно помотал головой.

– Потому что вам от нас нужны артефакты, припрятанные в пещере, – демоны переглянулись. – Ну так вот, отведете нас в больницу, а мы вам добудем парочку.

– Хорошо, – мгновенно согласился Холк. – Выгодное предложение. Теперь никто никого не обманывает. Все карты раскрыты.

Он обхватил Ольгу за талию, растворяясь с ней в воздухе. Манчен подошел ко мне ближе и сделал то же самое. Мы оказались в больничном коридоре. Никого из медперсонала не было. Стояла мертвая тишина.

– Нам нужна палата под номером тринадцать, – зашептала я Ману на ухо. Он улыбнулся, показывая рукой на находящуюся рядом дверь.

Я подкралась на носочках к двери. Там кто-то находился. Прислонила ухо к замочной скважине, пытаясь хоть что-нибудь услышать. Внутри помещения раздавался женский голос.

– Прости, милый. Ты сам вынудил меня на этот поступок. Я не могу остаться совсем без денег, с голой задницей, – дама вздохнула, а потом продолжила: – Не переживай, твою дочку пристрою в лучший детский дом. Она всегда там будет накормлена и одета. Зря ты отписал всё на нее. Но кое-что ты не предусмотрел. Твой доверенный всегда был мне верным псом. Документы давно уже все переделаны на меня. Осталось только тебя отправить на небеса. – Женщине никто не отвечал. – Впереди две инъекции в капельницу, а дальше – вечный покой, дорогой. – Я уставилась в щелку и увидела, как молодая женщина со шприцем в руках вводила непонятный раствор в трубку капельницы, которая вела к вене знакомого нам мужчины. – Сейчас схожу в дамскую комнату, муженек, а затем введу последнюю порцию. Потерпи, милый, – и дама направилась к выходу из палаты.

Ольга вцепилась мне в руку, и мы, кубарем влетели в соседнюю дверь. Женщина в белом халате, словно тень, скользнула из тринадцатой палаты, окинула коридор равнодушным взглядом и поплыла дальше.

– Спасите… умираю, – хриплый шепот пронесся рядом. Призрачный мужчина, сотканный из отчаяния, молил: – Мне нужно жить… ради дочери. Прошу… умоляю.

– Оля, бегом за охраной! – я подтолкнула подругу к выходу. – Эта змея травит его через капельницу! Один укол, и мы его потеряем! Беги! А я спрячусь в палате, буду ее караулить.

Васильева сорвалась с места, как выпущенная из лука стрела. Я осторожно выглянула в коридор – никого. Подбежала к заветной табличке «13» и юркнула внутрь. Знакомое лицо на подушке. Под глазами – чернильные провалы, дыхание – рваное, как лоскутное одеяло. Окна задернуты плотными шторами – удача, посланная небесами. Я замерла за одной из них, включила видео на телефоне и затаила дыхание.

Жена Калмыкова вернулась минут через пять. Подошла к Богдану Владимировичу, и на этот раз говорила долго, смакуя каждое слово. Она с наслаждением перечисляла детали своего гнусного плана – как избавится от мужа, а потом и от его дочери. Когда мадам достала шприц, уже наполненный смертельным зельем, я вышла из тени.

– Не советую, – мой голос прозвучал неожиданно твердо.

Женщина вздрогнула и выронила шприц на пол.

– Все записано, – я подняла телефон. – Здесь ваше признание. Вы только что обеспечили себе несколько статей.

– Убью тебя, тварь! – взвизгнула жена Калмыкова, бросаясь на меня, как разъяренная кошка. Она попыталась вырвать телефон из рук, но, не успев, сделала подсечку. Мы рухнули на холодный бетонный пол. Она навалилась на меня всем телом, придавливая к земле. – Никогда не стой на моем пути к деньгам! – прошипела она, вцепившись в мое горло.

Дыхание перехватило, в глазах забегали черные мушки. Еще немного, и я потеряю сознание, но вдруг почувствовала, что хватка ослабла, и женщина обмякла, рухнув на меня безвольной кучей.

– Полежи, отдохни, тетя, – услышала я сверху голос Ольги. – Эй, Иринка, давай поднимайся, застудишь почки! – Ольга сдвинула ногой тело жены Калмыкова, освобождая мне путь, и подала руку, помогая подняться.

Охранник, которого привела Васильева, надел наручники на даму, которая медленно приходила в себя, сверля нас злобным взглядом. Я передала ему запись с телефона, а затем подняла глаза к потолку. Там парил Калмыков. Он молчал, но губы беззвучно шептали слова благодарности, а затем он растаял в воздухе.

– Ваши данные я записал, можете быть свободны, – проговорил полицейский, приехавший за Калмыковой. – Спасибо вам. Скажите, как вам удалось предотвратить убийство Богдана Владимировича? Откуда вы узнали?

– Не поверите, – улыбнулась я законнику. – Сон приснился, в котором он просил о помощи, – я указала на кровать, где лежал несостоявшийся призрак.

– Ладно, не хотите, не говорите, – пожал плечами полицейский с улыбкой. – Вы молодцы, дамы, доброе дело совершили. Если понадобитесь для дачи свидетельских показаний, вызову.

– Всего доброго, – попрощались мы со стражем порядка, выходя, наконец, из больницы. Демоны ждали нас у входа.

– Уже темнеет, – уныло констатировал Холк. – Ладно, отдыхайте сегодня, а завтра, как только солнце поднимется над горизонтом, прошу быть готовыми к походу в пещеру, – он исчез, словно его и не было.

– Давайте я вас перенесу домой, – Манчен взял нас с Олей за руки. Секунда, и мы уже стояли возле моста, откуда отправлялись в больницу. – Так будет безопаснее. Здесь недалеко, десять минут, и вы дома, – он взглянул на меня грустными глазами. – До встречи, Ирина.

– Подожди, Манчен, – демон оглянулся. Я подошла ближе, дотянулась до его жестких губ и оставила на них легкий поцелуй. – Спасибо тебе.

– Тебе спасибо, – Ман коснулся пальцами места поцелуя, а затем исчез.

Долг уплачен

Едва забрезжил рассвет, когда я проснулась. За окном еще царила предрассветная тьма, но на горизонте уже алел краешек солнца, медленно выползающего из-за холма. Нет зрелища прекраснее рассвета! Он словно рождение нового дня, прогоняет последние тени ночи и вселяет надежду. Первый луч, робко проникнув в комнату, коснулся моего лица, и от этого тепла все тревоги и печали мгновенно отступили.

– Олечка, просыпайся! – затормошила я подругу. – Посмотри, какая красота за окном! Дух захватывает!

– Иринка, дай хоть часок поспать, твоя красота никуда не убежит, – пробурчала Васильева, перевернувшись на другой бок и тут же засопев.

– Ты такое чудо пропускаешь! А вдруг это последний рассвет в нашей жизни? – промолвила я вслух.

– Не спится, хозяюшка? – раздался голос Евлампия, заглядывающего в окно. – Понятно, сила в тебе просыпается потихоньку, это хорошо, – домовой погладил меня по спине. – Сиди, милая, размышляй о вечном, а я пока чайку тебе сварганю.

– Давай, хозяин мой дорогой, – вырвалось у меня.

Евлампий внимательно посмотрел на меня, и на его лице расплылась довольная улыбка. Солнце уже высоко поднялось, когда я, наконец, отвела взгляд. На столе дымился чай, рядом возвышалась горка румяных оладушек. Олечка, почуяв аппетитный запах, моментально распахнула глаза и, принюхиваясь, соскочила с кровати.

– Ириша, чем это так вкусно пахнет? – она подбежала к столу и схватила горячий оладушек. – Ну, Евлампушка, молодец! Знатный из тебя кулинар!

– Ты бы хоть умылась сначала, замарашка, – засмеялся домовой, разливая кипяток по чашкам. – Иринушка, садись, родная, завтрак готов.

Не успели мы доесть последний оладушек, как в дверь постучали. А затем, не дожидаясь ответа, она распахнулась, и на пороге появились Манчен и Холк.

– Готовы? – Холк окинул взглядом пустую скатерть. – Что за женщины! Хоть бы поесть оставили мужикам! Никудышные из вас хозяйки получатся.

– А тебе какое дело? – усмехнулась Васильева. – Мы к тебе в жены не набиваемся. Сам сказал, чтобы мы торопились, вот мы и не стали вам ничего оставлять. Вместе с Ольгой поднялись из-за стола и направились к выходу. Манчен стоял с глуповатым выражением лица, и улыбка не сходила с его губ. Холк, напротив, был полон нетерпения. Не стали заставлять их ждать, и через минуту уже стояли у ворот.

– Надеюсь, в этот раз нам никто не помешает, – прошипел Холкриг. – Предупреждаю заранее: если хоть одна призрачная морда здесь появится, я ее моментально развею.

– Хватит всем настроение портить, – попросила я демона. – Не переживай, сегодня мы настроены только на пещеру. Советую не терять времени и немедленно отправляться туда.

Темный не стал спорить, и все вместе двинулись по уже знакомому маршруту. Миновав мост, плотно углубились в лес. Воздух в заповеднике был настолько чистым и густым, что его можно было резать ножом. Вековые сосны шумели кронами, осыпая нас иголками. Кузнечики, сидевшие на тропинке, вздрагивали и прыгали в траву при каждом нашем шаге. В зеленой траве алели ягоды земляники, источая умопомрачительный аромат. Солнце ласково пригревало своими лучами, не доставляя дискомфорта, а легкий ветерок играл в волосах, танцуя в вышине с бабочками.

– Пришли, – скривился Холк. – Вон там находится эта пещера, – он указал рукой на небольшой холмик на опушке леса.

– Ирина, будь осторожна, – Манчен взял меня за руку. – Помни: никогда ничего не бойся. Если случится беда, кричи, и я найду способ войти внутрь.

– Перестань распускать слюни, – буркнул его друг. – Шевелитесь! С вас два артефакта! Не заставляйте себя долго ждать.

Пещера, поросшая мхом и травой, казалась обычным холмом. Но, подойдя ближе, Ольга присвистнула: вход напоминал разинутую, ухмыляющуюся пасть.

– Прямо холодок по спине пробежал. Может, заранее скажете, чего нам там ждать? – Подруга взглянула на демона. – Змеи, волки, кентавры, драконы?

– Точно, – заржал Холк, – Еще гномы и эльфы! Начитались сказок, а вроде взрослые девицы! Откуда я знаю, что там? Войти могут только люди.