Первые. Люди

– Сделаю, Сабаха, – сказал Домер, после чего встал и вышел из дома.

Следующие пару минут оставшиеся гости продолжали сидеть в тишине. Треск древесины в кострище разбавлял мертвецкое молчание, и огненные искры слегка отстреливали в стороны.

– Ирвин, я хочу, чтобы ты подготовил оружие, холодное на каждого человека, даже на детей, и перепроверил работоспособность стрелкового, включая оставшиеся магматоры, – сказала эулит главному оружейнику.

– С холодным проблем нет, да и со стрелковым не будет: охотники постоянно используют арбалеты и шипомёты, так что они в исправном состоянии. С магматорами уже сложнее: последний кристалл использовали в прошлую зиму, когда мороз пришёл раньше времени, и лёд сковал четыре наших судна. Только им и смогли проложить путь в гавань, – отвечал Ирвин.

Тонкой кистью руки Сабаха сняла с шеи белый амулет с многогранным кристаллом и бросила его Ирвину:

– Я это носила в период минувших лет. Я думаю, я была хорошим эулитом, что однажды Благородный Пиктус даровал мне этот камень, аларий. Он растёт глубоко под горами, где собираются соли разных минералов. Он в пять раз мощнее обычных рубинов, так что этого куска должно хватить, – сказала старая женщина.

– Прости моё нетерпение, Сабаха, – вмешала Сара, – но хватит на что? Для чего? Или от кого? Последние двадцать минут я только и делаю, что ничего не понимаю и с каждой минутой переживаю всё сильнее. К чему мы готовимся?

Эулит закрыла глаза и опустила голову. Дыхание её словно замерло.

– Если бы я имела представление, моя хорошая, – начала Сабаха, – я бы знала, к чему нас готовить и что именно нужно делать. Но последние десять лет я словно жду того часа, когда буду сожалеть о тех знаниях, которыми владеют эулиты.

– Оставив эту планету, Всевышние оставили и всё, что на ней было… И пока на земле была только одна безусловная сила, власть, которая не требовала доказательств, на Нарьяне можно было говорить об абсолютном порядке. – Сабаха открыла глаза и повернула свой взгляд в сторону единственного окна в своём доме. Он смотрела на лучи закатного солнца, которые рассеивались через стекло, словно пытаясь найти ответ в этих дорожках света. – Я не знаю, что могло стать причиной их решения, но я знаю, что эулит – не Всевышний, а создание, наделённое сверхзнанием, навыками технологий и привыкшее к абсолютной власти над всем живым. Наступит день, когда люди выберут себе лидеров, и эти лидеры будут спорить между собой за абсолютную власть. А пока хоть один эулит жив, этим заниматься будет именно он. Я боюсь, мои хорошие, что мы вступаем в эру, когда ждать можно чего угодно, и это что-то может быть очень жестоким.

Снова наступило молчание, которое довольно резко прервал Карп:

– Старая женщина, ты только нагнетаешь обстановку. Даже если ты чего-то опасаешься, мы не можем себе позволить забиться в норы, как грызуны, вооружившись ножам, силками и арбалетами. Так мы будем бояться собственной тени. Пусть следопыты идут, куда ты их послала, Ирвин подготовит оружие, но пока никому не раздаёт – это вызовет только панику в поселении. Ты ещё скажи, чтобы Соик перепрятал наши запасы в сотни нор и тайников. Сара, под страхом месячной вахты твоего мужа проследи, чтобы женщины не болтали чего лишнего. Пока мы не знаем, чего ожидать, не надо разводить панику. Может, торговцы провалились в яму, одни и другие. На этом всё.

– Ты глава города, не я, Карп, – ответила Сабаха, – тебе и решать.

– И слава Всевышним, пропади они пропадом, – ответил Карп и вышел вместе с Сарой, Ирвином и Соиком из дома эулита.

Миа осталась.

– Почему всё-таки ты не захотела становиться главой поселения? – спросила она.

– Эулиты когда-нибудь перестанут существовать на этой планете, если только не научатся передавать свои гены и знания своему потомству. Но будем надеяться на лучшее, и этого не произойдёт. Тогда люди останутся сами по себе. Я предпочитаю свою семью заранее подготовить к ответственности за принятие решений. Сегодняшнее решение Карпа тоже будет нести свои последствия. Вооружи на всякий случай ребёнка, и сама имей про запас стилет в рукаве.

– Есть ещё одна вещь, которая меня волнует: моя дочь, Астра. Она почти каждый день видит один и тот же сон: она идёт по нашей разрушенной деревне, где везде сломаны дома, и свежая кровь пролита по земле. Нет не единой души. Но потом из огромной кучи снега поднимается белая смерть. Этот грилз больше обычного раза в два, он смотрит на неё синими глазами, со рта капает кровь. И потом она просыпается.

Сабаха долго думала, перестукивая тонкими пальцами по подлокотнику своего кресла:

– Как вооружишься, возьми Астру, и прямо сейчас соберите тёплые вещи и палатку. Отправляйтесь на одну ночь на вершину горы западного хребта. Астре нужно сменить обстановку. Твоя дочь явно чувствует намного больше, чем ей нужно.

– Я командир охраны, и ты знаешь это. Я не могу просто оставить город без надзора. Я нужна здесь, – ответила Миа.

– Ты нужна своей дочери, и это долг каждой матери – уберечь ребёнка от опасных мыслей, которые могут и дальше причинять вред её сознанию. За свою короткую жизнь она не могла видеть белую смерть, но она видит этого хищника уже не в первый раз. Это дурной знак. Ступай, девочка, твои караульные не малые дети, справятся без тебя. Карпу я скажу, что отправила тебя по важному заданию.

– Хорошо, Сабаха. Спасибо. – Миа встала, и направилась к выходу. – Что я там должна увидеть, на хребте?

– Главное то, что увидит или не увидит Астра. А ты просто будь рядом.

5. Откуда ты знаешь?

Локтиан накормил жену рыбным бульоном, сваренным на костях дикого тунака и корнеплодов, а также жаренной на костре белой рыбой. Дождавшись, пока Гиза уснёт, мужчина накинул на себя своё старое пончо, с тех самых дней, когда он носил его в Урартисе. Он заложил за пояс доломитовый обоюдоострый кинжал, закрепил на внешней стороне голени короткую базу плазмореза, а через плечо перекинул вещевую сумку. Рубина для заряда у него уже давно не было, но алмазы из солёных карьеров в двух днях пути от их дома вполне себе подходили для генерации лучей средней мощности. Также он взял среднего размера охотничье копьё.

Выходя из дома, он ещё раз проверил состояние Гизы – спала она крепко, дыхание было ровным, жара и озноба не было. Амира где-то бегала на улице с девочками из соседнего дома: они часто играли в догонялки или искали морские звёзды на берегу и делали из них украшения. Он и не заметил, как его ребёнок из малышки превратился в юную красавицу с густыми вьющимися волосами. Характером Амира пошла в Гизу: резкая и упрямая, при этом очень добрая.

Солнце ещё стояло в зените. Возле дома он набрал воды в кожаный мешок и взял пару сочных листьев лопариса, который своей мякотью и соком мог утолить жажду и заодно насытить желудок на ближайшие пару часов. День был жаркий.

Спустившись с нагорья в долину и удалившись в сторону от морской полосы, он погрузился в размышления о том, что произошло с его женой. Ноги передвигались на автомате, перепрыгивая с камня на камень и продвигаясь по тропинкам к лесам, где росли кипарисы и хвойные кустарники. Через час он вошёл в охотничьи угодья, куда приходил еженедельно. Здесь можно было спрятаться от знойного солнца и пару минут передохнуть. Из сумки он достал красный спелый бабий, продолговатый сладкий фрукт, который рос на дереве у его дома.

Немая тишина заполнила всё пространство леса, словно за один день он стал полностью стерилен. Он не слышал даже пения птиц, не видел свежих следов животных. Отпив немного воды, он пошёл дальше, в глубь леса, в место, где с горного хребта через лесную чащу стекала река Калла и далее, протекая древесный массив, впадала в морской бассейн.

Жилистые ноги мужчины, который большую часть своей жизни провисел на стропах, работая на карьерных скалах, и за последние 10 лет стал отличным следопытом и охотником, уверенно передвигались через кусты и ловушки, расставленные другими жителями этого региона. Соседей у них было немного, и еды хватало на всех, но каждый хотел облегчить себе задачу, заранее расставив ловушки по лесу. Это были примитивные ямы с кольями, древесные тараны и очень редко лазерная ловушка, которая отсекала конечности жертве, попадавшей ногой в радиусе полутора метров от ловушки.

Подобные предметы из прошлой жизни часто можно было встретить у контрабандистов, обменивающих схожие технологии на рабов (людей, похищенных и не способных себя защитить). Локтиан знал о том, что такое стало происходить не только в его регионе, но и часто слышал об этом в других землях от торговцев. Что в дальнейшем эулиты делали с этими рабами, никто и не предполагал. По сути, в каждом регионе, о котором знал Локтиан, эулиты наводили абсолютную власть над людьми, а те люди, которые не признавали их власть, довольно быстро сталкивались с двумя-тремя туфами, и дальше судьба их решалась довольно быстро: человек либо отдавал всё, что у него есть, и признавал неоспоримую власть наместника, либо принимал мучительную смерть от туфов, но прежде наблюдал, как стражи наместника издеваются и мучают их родных и близких. Таким образом, наместники из блюстителей порядка под покровительством Всевышних превратились в алчных фанатиков, требующие поклонения уже себе. В остальном уклад жизни после разделения мира мало чем отличался: скопления семей объединялись в деревни, большие деревни постепенно превращались в города. Каждый регион начинал вводить в разговорный язык свои новые слова, наречия, обороты и определения. За последние десять лет, чтобы понять, что говорят люди из соседнего региона, приходилось у них уточнять, что они имели в виду.

Шум реки он отчётливо уловил уже издалека, но кроме неё, он по-прежнему не слышал ни единого намёка на живую фауну. Локтиан понимал, что сон Гизы не был просто неприятным кошмаром – она знала, что, выйдя из дома, он должен увидеть, что-то, что будет неестественным и подозрительным. Решив сменить тактику передвижения, он стал беззвучно переходить от ствола к стволу дерева, не давая себе остановиться, чтобы слиться с лесным фоном. Шум воды становился всё сильнее, и расстояние до реки сокращалось. И, уже видя издалека бушующую водную тропу, он неожиданно остановился за широким хвойным стволом. Впереди, на другом берегу реки, он заметил движение, и не редкое, а постоянное, словно гигантская змея проползает вдоль реки, и нет ей начала и конца.

Собравшись и приведя дыхание в нормальное состояние, он сделал ещё около двадцати шагов вперёд, скрываясь за деревьями, и дальше стал всматриваться вдаль.

На другом берегу реки, среди стволов деревьев, шла колонна людей, связанных верёвками друг с другом через шею. Ноги и руки пленников тоже были перевязаны обрубками канатов, давая им делать только короткие шажки. Вместе с колонной передвигались люди с рисунками на телах, похожими на рисунки туфов, которые он видел на Всевышних. Сопровождающие были вооружены дубинами, длинными копьями с мечеобразным наконечником, похожим на глефу. У некоторых даже наблюдались плазморезы и лазерные ружья. Это никак не могут быть обычные воры, дикари и торговцы людьми – они очень хорошо вооружены, а наличие рисунков на теле свидетельствует об их причастности к какому-то клану, движению.

– Они ведут их на остров вулкана, пап, – послышался голос сверху.

Локтиан неожиданно выхватил насадку-плазморез и направил вверх, не ожидая кого-либо услышать в это мгновение. Через секунду он опустил ружьё и выдохнул – в трёх метрах над землёй на ветке сидела Амира, зелёные глаза которой отливали цветом топаза на фоне загорелого лица и кудрявых светлых волос, заплетённых в тонкие косы по всей голове.

– Амира, что ты здесь делаешь? – спросил мужчина.

– Пошла за тобой, решила, тебе нужна компания, – ответила девочка. – Хочешь сказать, что я ошиблась?

– Вот именно сейчас, дочь, не знаю. Что ты там говорила? Какой остров? – продолжил Локтиан.

– Остров вулкана. Туда везут людей со всех концов мира, – уверенно сказала Амира.

– Ничего не понимаю. – Вид Локтиана был потерянным. – Какой остров? Откуда ты знаешь про этот остров? И откуда ты знаешь в принципе, что их куда-то везут?

– Видела во сне, – отвечала Амира.

– Это многое объясняет, мамина дочь, – решил разрядить обстановку Локтиан. – Что за сон, рассказывай.

Амира с лёгкостью спрыгнула с дерева и на корточках подползла к отцу, остановившись возле соседнего дерева.

– Мне это приснилось неделю назад, – начала рассказывать сон Амира.

– Я словно птица, папа, поймавшая тёплый воздушный поток, и лечу над облаками. Солнце светит закатным жёлтым светом, согревая моё тело, слева и справа от меня абсолютная свобода и широкий простор, где кроме облаков и небосвода нет ничего. Я чувствую свою лёгкость и как дружелюбный ветер подхватывает мои крылья.

Пролетев ещё пару минут, я начинаю снижаться. Белые облака, словно пушистая земля, обволакивают меня, когда я прохожу через них. Воздух здесь более прохладный, и яркое синее небо под облаками стало серым и тяжёлым. Внизу, подо мной, я вижу гору, будто опустившуюся под землю, словно она раздавила грунт своей огромной массой. Её правильные конусные формы напоминают геометрическую фигуру. Но окончание провалилось вовнутрь, и теперь эта гора больше похожа на вулкан.

Люди внизу, словно муравьи в муравейнике, тянутся колоннами и шеренгами, перемещаясь крохотными чёрными точками. Они стекаются к пирамиде абсолютно со всех сторон света.

Cверху плохо видно, и я спускаюсь ещё ниже. Пролетая над головами людей, я наблюдаю, что большая часть из них закована в верёвки и цепи. Глаза их пусты, и они абсолютно не сопротивляются, не издают ни звука, ни крика, ни слёз. И идут они будто по своей воле, а путы на руках и ногах сделаны для порядка. Колонну людей сопровождают стражники с пустыми чёрными глазами, словно в них и жизни нет. Каждый из них имеет татуировки на теле, точно такие же, как у великанов-охранников. Только у великанов они похожи на отпечаток, родимое пятно. У черноглазых это выглядит искусственным нанесением. Упорядоченной колонной пленных заводят в основание провалившейся горы.

Великаны-охранники стоят на пути каждой из дорог. Они следят даже не за пленными, а за черноглазыми. Я пролетаю выше, пытаюсь долететь до вершины горы и заглянуть в её полость. Когда подлетаю как можно выше, в меня чуть не попадает стрела, пущенная снизу. Я еле успеваю понять, что это, и вижу, откуда произведён выстрел: на верху скалы есть выступ, на котором стоят стрелки, и ещё один высокий мужчина, довольно худой и статный. Он молча, словно силой мысли, раздавал команды стрелкам, и те как один принялись в меня стрелять из арбалетов. Долетевши наконец-таки до вершины, пролетая над самой полостью, в конце концов один из них попадает в моё крыло, и я падаю прямо в горную бездну. По мере того, как я падаю вниз, моё тело словно распадается на миллионы маленьких частиц. Я не успеваю долететь до основания скалы, и сразу просыпаюсь…

Больше этого сна я не видела, но, увидев тех людей в наручах, сразу их вспомнила.

– Кар-кар, – раздался противный и громкий, словно треск дерева в пустой комнате, звук пролетевшей над ними птицы.

Локтиан и Амира посмотрели друг на друга и затем обратили свой взор на колонну людей: на противоположной стороне реки стояли трое черноглазых и смотрели в их сторону.

– Как ты думаешь, – спросила Амира, – нас заметили?

Трое стражников начали бегом приближаться к ним.

– Абсолютно в этом уверен, – сказал Локтиан. – Быстро залезай на дерево.

Амира достала из-за складок накидки короткий метательный нож и резким движением кинула в сторону черноглазых – нож вонзился прямо в глазницу одного из них.

– Думаю, пригожусь, – сказала дочь Локтиану.

Вслед за оставшимися двумя стражами в их сторону ринулись ещё семь черноглазых.

6. Где же они?

Как бы быстро ни бежал Тулар, он не мог догнать колонну с людьми. Чёрная точка на горизонте то мелькала перед ним, то снова удалялась. Организм туфов может испытывать перегрузки, долго не пить и не есть, но он бежал уже второй день под знойным солнцем без отдыха. Ночью, когда температура существенно падала, он продолжал бежать.

К концу второго дня, когда солнце уже скрылось за горизонт и наступил прохладный вечер, он добежал до небольшого поселения, окружённого частоколом из пикообразных камней. Они были чуть выше его ростом и абсолютно правильной треугольной формы, а значит, здесь недалеко, скорее всего, есть карьер, и местные жители, вероятно, занимаются добычей каменных пород, металлов и гранитных плит. У входа в городские ворота на земле валялись два копья и два арбалета. Тулар не мог ничего понять, охрана вряд ли бы бросила своё оружие. Он скинул с головы капюшон, чтобы не закрывать себе периферическое зрение, и вошёл в город. Он и не заметил, как сумерки перешли в ночь.

То, что он увидел дальше, заставило его сжать крепче своё копьё.

Не менее десяти мёртвых туфов лежало на земле. Тела их были сильно покалечены: кто-то был заколот копьями, у кого-то в голове торчал диск от дискомёта, третьи были усыпаны стрелами, кто-то с отрезанной головой, а кого-то доедал огромный волколор (дикий волк размером с бегемота). Такой большой особи он раньше никогда не встречал, обычно они были размером едва с человеческий рост. А с этим хищником явно было что-то не то.

Тулар стоял неподвижно, ожидая, что будет делать волк дальше. Ждать долго не пришлось: из-за его могучей спины подул свежий ветер, донося запах до дикого зверя, и уже через пару секунд волколор прекратил свою трапезу и повёл своим носом в сторону туфа. Свирепая пасть зарычала, а вертикальные зрачки расширились. Тулара и хищника отделяло друг от друга не более пятидесяти метров. Туф стоял неподвижно. А огромный волк только стоял, и уже через пару секунд помчался на одинокого стража, разгоняясь, чтобы схватить его.

Прыжок!

Тулар лёгким движением увернулся в бок, пропуская волколора дальше.

Серый зверь пробежал ещё метров двадцать и довольно быстро развернулся, поднимая плотное облако пыли от огромных лап.

Тулар развернулся, теперь уже выставив вперед своё копьё, не ожидая чудес, что и в этот раз волк позволит ему увернуться от атаки.

Разбежавшись, зверь сделал выпад, и единственное, что успел сделать Тулар, – выставить древко копья поперёк, чтобы волк схватил его пастью. Волк схватил… и тут же перекусил древко надвое. Тулар, не растерявшись, воткнул половину копья с остриём волку в плечо и перекатился подальше от него.

Откинув полы накидки, туф достал из-за пояса стальные кинжалы, готовясь к очередному выпаду и обороне.

Волк был уже совсем близко. Он сделал прыжок, и мышцы Тулара готовы были сделать выпад в сторону.

Свист, свист… свист, свист, свист… свист, свист… свист.

Перед самым приземлением Тулар услышал собачий визг. Поднимаясь на ноги, он обратил внимание, что волк лежит на боку и не встаёт. В голове зверя торчит с десяток тяжёлых болтовых арбалетных стрел, и из-под неё уже вытекала лужа тёмной крови. – Кто здесь? – спросил громко Тулар.

– Мы, друг, – ответил голос из темноты.

– Кто мы? – начинал заводиться Тулар. – Покажитесь, сколько бы вас там ни было.

Из темноты навстречу ему вышли двое мужчин, вроде и разных, но очень похожих друг на друга.

– Чего возмущаешься, друг? – сказал один из них, скидывая арбалет через плечо. – Мы как-никак тебе жизнь спасли. Надо бы спасибо сказать.

– Гар, этот малой вроде как справлялся с этим шакалом… Я думаю, он бы мог его одолеть, – говорил второй.

– А кто теперь знает? Убили-то его мы, – отвечал тот, которого назвали Гар. – Так что это мы молодцы.

Тулар слушал ещё около минуты препирания двух мужчин, потом не выдержал и сказал:

– Вы оба, заткнитесь!

Те прекратили разговор.

– Итак, кто вы?

– Я Гараар, – ответил один. – А это – мой брат Шахаар. Можешь звать нас Гар и Шах. Мы жители этого города, мы охотники. Прошлым вечером мы возвращались с вылазки и заметили, что на входе нет охраны, а пробравшись поближе к стенам, заметили эту тварь, пожирающую наших туфов. Ну и решили ночь и день переждать.

– И чего же вы ждали? – спросил строго туф.

– А пока друг, такой, как ты, не отвлечёт этого волка-переростка, чтобы можно было его как следует нафаршировать стрелами, – ответил Шахаар.

– Хорошая история, – проговорил Тулар, подходя к братьям. – Но недостаточно искренняя! – выпалил он, схватив обоих братьев за шеи, и поднял их в воздух. – Откуда мне знать, что не вы убили этих туфов? – продолжал Тулар. – Где местные жители? Говори! Три секунды, и я раздавлю вам ваши шеи, – выдавливал из себя туф, пытаясь сохранять спокойствие.

– З-зачем нам было т-тебя помогать? – говорил Гараар, пытаясь глотать воздух. – Мы правда местные ж-жители. Мы ре… кх… решили, что, если поможем тебе, ты сможешь помочь нам. Понять… П… произошло.

Тулар посмотрел на братьев и раскрыл ладони. Братья рухнули на землю.

Оба брата были среднего роста, крепкого телосложения, но при этом довольно сухие, без лишней капли жира. Длинные чёрные волосы покрывали их голову, лицо и всё тело, включая руки и ноги. У Гараара волосы были затянуты в косичку, а у Шахаара свободно спадали на плечи. Одеты они были в серые короткие штаны, похожие на бриджи, и свободные накидки с широкими плечами болотного цвета. У Шахаара был большой шрам через правую руку, от плеча и до кисти. Оба обладали чёрными глазами.

– Что здесь произошло? Говорите!

– Мы правда не знаем. Наш город маленький, как сам видишь, почти деревня. Мы саксааки – раньше мы жили в горной долине, от которой теперь осталась одна равнина, на которой мы сейчас и находимся. Мы, как и ты, только сейчас вошли в город. Всё, что я вижу: туфы убиты, а людей нет. Единственный вывод – это не дикари-людоеды, иначе тела туфов бы тоже забрали, в них больше мяса.

– Следовательно, их кто-то похитил или просто увёл, – сказал страж. – У вас водятся в ареале такие огромные волколоры?

– Нет, никогда ничего подобного не видели, – ответили одновременно братья.

– Значит, те, кто забрал людей, привели его с собой, – предположил туф.

– Допустим, но почему ты так решил?

– Да хотя бы потому, что он, или даже они, у них есть. Как минимум у них был тот, кто наведёт панику на людей и сможет создать проблемы для туфов. Я в пути уже несколько дней и бежал за длинной колонной людей, которую вели в цепях в сопровождении стражей с копьями. Я предполагаю, что они прошли и через вашу деревню.

– Так и где же они теперь? – спросил Шахаар.

– Думаю, что спрятать след такого количества людей будет сложно, – сказал Тулар. – Думаю, на другом выходе из города мы найдем чёткую колею.

– Тогда пойдём, – сказал Гараар, – не будем терять время. Заодно возьмем из дома ещё оружие, а то одних арбалетов нам может не хватить.

Пока братья убежали в дом пополнить арсенал, Тулар подошёл к одному из убитых туфов подобрать его стрелковое оружие. Это был перезарядный булоф: короткое ружьё, стреляющее патронами из кварца и тилита. На мёртвом туфе было два патронажа по 20 патронов.

– Эй, друг! – резко выкрикнул один из братьев из темноты. – Ты должен это увидеть! – и убежал в темноту, не дожидаясь туфа.

Тулар закинул за спину булоф, выдернул из лежащего волколора остаток копья и направился в сторону, куда позвал его саксааакец.

Пройдя около ста метров, он увидел братьев, стоящих неподвижно, смотрящих куда-то вверх.

– Что здесь у вас?

Гараар вытянул палец, указывая направление: с крыши трёхэтажного здания вниз головой свисало в длинной чёрной тунике тело, шея которого была перерезана.

– Ваш наместник? – спросил Тулар.

– Наш наместник, – сказала Гараар, не отрывая взгляда от эулита.

7. Уклук

Через час после того, как Мия вышла от Сабахи, они с Астрой уже поднимались на гору Уклук (именно та вершина западного хребта, про которую говорила старая женщина-эулит). Молодая девушка и её совсем юная дочь внешне были очень похожи: обе блондинки с голубыми глазами и с дерзкими личиками. Правда, за время жизни на севере от былого озорства Мии мало что осталось. Суровый климат, холодные зимы, короткое лето и частые стычки совсем не благоприятно сказывались на женском организме, большую часть жизни который прожил в тёплых условиях. Поэтому часто, смотря на дочь, Мия вспоминала свою бойкую юность, которая совсем недавно прошла.

Ветер с лёгким снегом дул прямо в лицо, а снег скрипел под ногами, оставляя на земле следы от ног и гладкий ковёр от саней.

Словно маленькие щенки, резвились и баловались трое псов, которых Астра взяла с собой с разрешения матери. Они были как из детских сказок: один серый, другой чёрный и третий белый. Вожаком из них троих был чёрный – Аиф. Братьев звали Тампор и Эс. Все трое были в три-четыре раза больше Астры, почти доходили по грудь Мии. Но все с нежностью и любовью подсовывали свои морды под маленькие детские ручки, чтобы та их погладила, а они, будто совсем малыши, валились на бок, чтобы им чесали животы.