Протокол Я. Пробуждение

– Можно и так сказать. До школы был системным программистом.

– Чем системный программист отличается от других?

– Если коротко, всё зависит от уровня абстракции. Программиста, работающего с низкоуровневым программным обеспечением, называют «системным», а с высокоуровневым – «разработчиком приложений».

– Вам нравилось создавать то, на чём потом работают все остальные, правильно понимаю?

– В общих чертах, да.

– Тогда понятно, почему вы так «подкалываете» тех, кто пишет на языках функционального программирования, когда они называют себя программистами. По сути, системщики создают то, чем пользуются остальные.

– Программирование – большая область. Технологий много, и с ними кто-то должен работать. Область знаний одна, но подходы к реализации разные. Вот смотри, я готовил тебя с точки зрения той парадигмы программирования, в которой сам работал и работаю. Поэтому третью задачу ты решила так, чтобы алгоритм выполнял как можно меньше машинных операций. Если бы ты занималась только функциональным программированием, то, как бы выполнял операции компьютер тебя бы не волновало. Твоя задача была бы правильно выбрать функционал системы, из которого составляется алгоритм.

– Об этом как-то не задумывалась. Выходит, одни программисты пишут алгоритмы для других, а те, в свою очередь, используют готовое решение, прикручивая к нему интерфейс. Зачем так?

– Должно быть разделение труда, тогда процесс решения технологических задач ускоряется. Нужны и те, кто пишет код на низком уровне, и те, кто работает с высокоуровневым. Вопрос в интересах, навыках и способностях. Кстати, тебе очень подходит заниматься системной разработкой. Последний год я наблюдаю за твоим прогрессом. В этой области мало девушек, но ты можешь стать отличным специалистом и создать что-то действительно выдающееся.

– Не знаю. Последнее время меня увлекло направление разработки андроидов. Пока до конца не определилась, чем конкретно буду заниматься, но область будущей профессии уже наметила. А вы, наверное, какую-то систему создаёте? – Василиса попыталась вернуть разговор к «секретной» работе учителя.

– Хорошо, – улыбнулся Вадим. – Ещё будучи программистом, параллельно с основной работой изучал алгоритмы, на которых строится работа искусственного интеллекта. Их много, и выбор конкретного зависит от задач, которые нужно решать. Но у меня появилась идея – создать алгоритм, который позволит машине осознать себя не как набор правил, заложенных человеком, а как существо, способное осознавать и создавать эти правила в процессе. Алгоритм машинного «эго». Тебе знаком этот термин?

– Не совсем. Насколько понимаю, он из психологии, но ей особо не увлекалась.

– В общем, «эго» помогает сформировать чувство собственного «я», наше представление о себе и своём месте в мире. У человека оно не статично, развивается на протяжении всей жизни.

– Каким же образом вы пытаетесь весь этот опыт уместить в алгоритм?

– Никаким. У человека «эго» формируется с раннего детства, так и я решил написать «ядро», которое нужно будет воспитывать, как человека.

– Давно вы этим «воспитанием» занимаетесь?

– На написание основной части ушло десять лет и ещё столько же на обучение. По сути, в ноутбуке «живет» подросток двенадцати лет.

Василиса подалась вперёд, пытаясь заглянуть на экран монитора, где был открыт редактор кода. Вадим улыбнулся.

– Сейчас он «спит». Мне всё ещё приходится дорабатывать некоторые моменты в коде, сглаживать шероховатости.

– Каким образом вы с ним общаетесь?

– Пока это языковая модель. Общаемся через интерфейс, который я запускаю, в этот момент Мирон «просыпается». Если общаться просто с ноутбука без подключения дополнительных мощностей, то он у меня «задумчивый». Еще научил его видеть «сны».

Глаза Василисы расширились от удивления.

– Как это – машина видит сны?

– В режиме неполной гибернации, когда питание не отключено, основное ядро работает в фоновом режиме. В электронном мозгу формируются различные образы на основе нашего предыдущего общения и той информации, которую Мирон получил за это время.

– Почему вы назвали его Мирон?

– Мирон созвучно с «электрон» и «нейрон».

– У меня ещё есть вопросы, можно задать?

– Если у нас складывается диалог, то задавай.

– Пока переварю информацию минут пять, хорошо?

– Ладно.

Василиса отошла к окну в конце кабинета, пытаясь осознать услышанное. Учитель, которого она знала последние три года, вдруг стал восприниматься совершенно по-другому.

Тем временем Вадим Николаевич завершал работу. Последние штрихи, сохранение кода. Закрыв ноутбук, он начал собираться домой.

Василиса вернулась и села на стул.

– А если с накопителем что-то случится?

– У меня дома несколько копий. Не все поправки сразу удаются, приходится откатываться к предыдущим версиям.

– Что будет, если сейчас Мирона поместить в «тело» какого-нибудь андроида?

– Думаю, ничего хорошего. Его мировосприятие сейчас ограничено только вербальным общением. Сенсоры начнут давать новую информацию, и его реакция непредсказуема.

– Значит, вы пока не планируете помещать Мирона в тело?

– У меня нет такой возможности, и откуда она может взяться у простого учителя – это раз. А два, всё, что я делаю, пока на уровне идеи, которую приходится изучать и дорабатывать.

– Идея над которой вы работаете двадцать лет. Это очень круто!

– Не двадцать, а уже тридцать. Давай для начала сосредоточимся на олимпиаде по программированию. Выкинь из головы всё, что услышала. И, пожалуйста, никому ничего не рассказывай. Не хочу лишнего внимания. Договорились?

– Договорились.

– Тогда по домам.

Василиса и Вадим Николаевич вышли из школы. Мартовский вечер уже укутывал город прохладой. Солнце скрылось за горизонтом, оставив небо окрашенным в нежно-розовые и лиловые оттенки. Таявший днем снег замерз, покрыл землю хрупкой коркой льда, а лужи у обочин превратились в миниатюрные зеркала, отражающие последние проблески дневного света.

От школы до остановки общественного транспорта было всего пять минут ходьбы. Дорога проходила мимо старых домов, чьи окна уже начали загораться тёплыми огоньками, создавая ощущение уюта. На перекрёстке они остановились, дожидаясь зелёного сигнала светофора. Лазерная разметка чётко обозначала границы для автомобилей, подсвечивая остановившиеся транспортные средства.

– Пошли, – сказал Вадим Николаевич, заметив приближающийся нейробус. – Твой подошёл, успеешь сесть.

– Мне всего две остановки, – отмахнулась Василиса, слегка улыбнувшись. – Лучше прогуляюсь.

– Ну что ж, до свидания, – учитель кивнул.

– И вам хорошего вечера, Вадим Николаевич, – ответила она с искренней теплотой.

Пока горел зелёный сигнал светофора, Вадим Николаевич уверенно перешёл дорогу. Василиса осталась стоять на углу, провожая взглядом своего учителя. Он двигался быстро, немного сутулясь от легкого мартовского мороза, пряча руки в карманы тёмного пальто. Едва он оказался на другой стороне, его с лёгким гудением обогнал робот-доставщик. Машина катилась на выдвижных роликах, которые ловко втягивались, когда покрытие дороги становилось неподходящим для их использования. Контейнер с логотипом службы доставки покачивался на спине робота, а его электронные глаза мигали бело-голубыми огоньками, словно подтверждая, что всё под контролем.

За автобусной остановкой начинался парк. Вадим Николаевич любил это место. Парк был невелик, но уютен: извилистые тропинки, скамейки под редкими ещё голыми деревьями, и лёгкий шелест листвы (или, как сейчас, шорох замёрзшего снега под ногами) всегда успокаивали. Он часто заходил сюда после занятий, чтобы обдумать текущие дела, наметить планы или просто позволить себе расслабиться в конце долгого дня.

Сейчас парк выглядел почти пустынным, лишь изредка встречались такие же прохожие, предпочитавшие пешую прогулку поездке на общественном транспорте. Вдоль дорожек, подсвеченных жёлтым светом фонарей, остатки снега лежали ровным слоем, а замёрзшие лужи блестели в отблесках света, напоминая маленькие зеркала. Вадим Николаевич свернул на одну из боковых аллей, наслаждаясь тишиной, которую изредка нарушало легкое едва слышное жужжание квадрокоптера-патрульного, стук его шагов и звук проезжающих автомобилей.

Глава 2. Практика начинается дома

Прошло четыре года. Тёплый летний день девятого июня 2059 года выдался солнечным и ясным. Солнечные лучи мягко играли на листьях деревьев и гладких, почти зеркальных поверхностях школьных построек. Воздух был напоён ароматом свежескошенной травы – искусственной, созданной по заказу экологического комитета города. День обещал быть лёгким, почти идеальным, если бы не одно «но»: всё вокруг было слишком чётко организовано.

На открытой площадке перед школой царила оживлённая, но контролируемая атмосфера. Детвора из начальных классов носилась повсюду, участвуя в спонтанных играх, которые на первый взгляд казались свободными, но на самом деле были частью социально-психологической программы развития. Это были дети тех родителей, которым нужно было куда-то деть их на время летних каникул. Лагерь работал уже третий год подряд, используя смесь живого общения и цифрового надзора.

У скамейки, стоявшей в тени раскидистой липы, сидели две учительницы. Молодая девушка в лёгком платье с солнечным рисунком рассказывала что-то с воодушевлением, её глаза блестели. Старшая коллега слушала с одобрительной улыбкой, хотя в её взгляде проскальзывали проблески усталости. Иногда они прерывали разговор, чтобы бросить взгляд на планшет – система напоминала, что за детьми нужно следить, даже в самые безобидные моменты.

Над площадкой неподвижно завис квадрокоптер с камерой наблюдения, едва заметный на фоне голубого неба. Его тихий, почти невесомый жужжащий звук сливался с детским смехом. Электронный «воспитатель», оснащённый ИИ нового поколения, фиксировал происходящее, обеспечивая безопасность и порядок. При необходимости он напоминал детям о правилах поведения через встроенные динамики, иногда – с добродушной интонацией, иногда – с чуть холодной настойчивостью.

Рядом, на спортивной площадке, шла активная игра в мяч. Подростки, усиленные легкими нейроинтерфейсами для координации движений, переговаривались, смеялись, соревновались. Хлопки мяча о землю и сетку добавляли ритма общему фону дня.

Мимо, бесшумно катясь по дорожке, двигался уборочный робот – пирамидальная конструкция с мягкими обводами и зеркальной поверхностью, на которой играли солнечные блики. Его «лицо» – экран с минималистичной анимацией – показывало текущий статус работы. Рядом с ним шла женщина-оператор. В руках она держала планшет, следя за выполнением задач всеми своими «подчинёнными», разбросанными по территории. Одни роботы аккуратно протирали окна в холле, другие пылесосили коридоры, а кто-то даже проверял уровень CO₂ в кабинетах, сверяясь со списками заданий, загруженными в систему каждые два часа.

Школьная территория жила своей жизнью – шумной, энергичной и в то же время абсолютно предсказуемой. Здесь каждый шаг был предусмотрен, каждое событие – запланировано. Лишь ветер, играющий с детскими волосами, оставался свободным.

На школьную площадку вошла молодая девушка. Её фигура легко выделялась среди общего оживления – не из-за яркой внешности, а благодаря уверенности в каждом движении. На ней была лёгкая длинная белая юбка с ромбовидными карманами, из-под которой выглядывали бело-голубые кеды. Светло-голубая футболка с надписью «МГТУ AIAD» и крупным словом «РОБИТ» отличалась лаконичной строгостью. Тёмные волосы были собраны в аккуратный хвост, кончики которого едва заметно осветлились под действием перекиси водорода. Большие очки с жёлтыми бликами не скрывали её карих глаз – наоборот, подчёркивали их живое выражение. Лицо было почти без макияжа: лишь слегка очерчены брови и чуть усилен цвет век.

За спиной болтался яркий разноцветный рюкзак, на застёжке которого пристроился плюшевый медвежонок. На первый взгляд, она могла сойти за старшеклассницу, но что-то в её походке и взгляде говорило о зрелости, не свойственной ученице.

Не задерживаясь, девушка уверенно направилась к входу в здание. Дверь была открыта. Поднявшись по ступеням и переступив порог, она замедлила шаг, оглядывая знакомый холл. Воздух пах чистотой и чем-то слабо электрическим – как всегда в помещениях с постоянной роботизированной уборкой.

Справа от входа находилась стойка, за которой стоял человекоподобный андроид в строгом тёмно-сером костюме. Его лицо, выполнено с удивительной точностью, светилось дружелюбием. Это был Роберт – модель, известная своей вежливостью и безотказной работой.

– Доброе утро, Василиса, – произнёс он с мягким интеллектуальным тембром голоса.

– И тебе привет, Роберт. Всё ещё на своём посту? Не заменили?

– Я очень удачная модель, – ответил он с лёгкой гордостью. – Гарантия эксплуатации – пятьдесят лет.

Василиса улыбнулась.

– Тогда ты здесь надолго. Скажи, Галина Сергеевна на месте? Хотела проведать классного руководителя.

– Галина Сергеевна на этой неделе в отгулах. Могу передать, что вы заходили.

– Печально… Тогда загляну позже. Лучше сюрприз.

– Как пожелаете.

– А Вадим Николаевич у себя?

– К сожалению, Вадим Николаевич на больничном.

– Какая досада… Ты можешь сказать, где он живёт?

– Персональные данные не могу сообщить без согласия владельца. Однако я уже отправил запрос на его коммуникатор. Как только он ответит, я смогу вас проинформировать.

Василиса кивнула, задумчиво улыбнувшись.

– Хорошо. Значит, придётся подождать.

Василиса протянула руку, на запястье которой сверкал тонкий серебристый браслет – наручный коммуникатор. Коснувшись его кончиком пальца, она активировала проекцию. Над устройством возникла небольшая круглая голограмма – система запроса. Роберт коротко взглянул на неё, и через секунду изображение исчезло.

– Ответ придёт на ваш коммуникатор, как только Вадим Николаевич прочтёт запрос, – пояснил андроид, голос его звучал мягко, но чётко, как у опытного собеседника.

– Спасибо тебе, – поблагодарила Василиса, улыбаясь.

– Всегда рад помочь. Обращайтесь, – ответил Роберт, слегка склонив голову.

Девушка кивнула и вышла обратно на улицу. Солнечный свет омыл её лицо, лёгкий ветерок заиграл с подолом юбки. Она подняла взгляд и заметила зависший над площадкой квадрокоптер. Улыбнувшись, она помахала ему рукой – почти как старому знакомому.

– Василиса? – раздался вдруг знакомый голос.

Она опустила глаза, чтобы не споткнуться о высокий порог, и увидела женщину, стоявшую рядом с крыльцом. Это была Наталья Борисовна – учительница русского языка и литературы. Её пепельно-русые волосы были собраны в аккуратный пучок, а строгий костюм с шелковым платком говорил о вкусе и профессиональной гордости.

Василиса легко сбежала по ступеням – юбка взметнулась на ветру, как крыло.

– Здравствуйте, Наталья Борисовна!

– Иди сюда, солнышко, обниму, – воскликнула учительница, раскрывая объятия.

Девушка обняла её с теплотой.

– Как же я рада, что ты заглянула в родную школу! Рассказывай, как ты. Мне кажется, ты ни разу не приходила с тех пор, как закончила обучение.

– Да, вы правы. Учёба последние четыре года была такой напряжённой, что просто не было времени. Только сейчас, на пятом курсе, начались практики – вот и появилась возможность вернуться.

– Где ты училась?

– Поступила в МГТУ, на факультет разработки андроидов с искусственным интеллектом. Учиться было сложно, но невероятно интересно.

Наталья Борисовна с улыбкой кивнула на футболку девушки:

– Теперь понятно, что за надписи у тебя на груди: «МГТУ AIAD» и «РОБИТ».

– В родной город почти не выбиралась всё это время, – продолжила Василиса. – Но сейчас начинается производственная практика, которая продлится до марта следующего года. Когда узнала, что смогу пройти её в Липецке, сразу записалась.

– Разве у нас роботов делают? – удивилась учительница.

– Три года назад в экономической зоне открылось предприятие компании «Роботон». Они специализируются на выпуске человекоподобных роботов. Кроме того, у них есть квоты для студентов – они активно ищут новых сотрудников.

– Вот это новость… – Наталья Борисовна задумчиво улыбнулась. – Получается, если хорошо себя зарекомендуешь, останешься у нас?

– Очень на это надеюсь, – мечтательно произнесла Василиса, взглядом уходя куда-то за школьный двор. – Хотелось бы.

– Когда практика начинается?

– Уже в следующем месяце. Первый день – первого июля. В течение недели нужно будет съездить на предприятие и официально отметиться. Конечно, можно и удалённо, но лучше сразу ознакомиться с местом – осмотреться, присмотреться.

– А кого-нибудь из учителей уже видела?

– Роберт сказал, что у Галины Сергеевны отгулы, а Вадим Николаевич на больничном.

– Да, у него был сердечный приступ две недели назад. Здоровье – вещь хрупкая.

– А у вас как дела? Новые ученики, новые заботы?

– Без забот никак, – вздохнула Наталья Борисовна. – Роботу задали алгоритм – он выполняет задачу без вопросов. А человека нужно учить, объяснять, что такое хорошо и что такое плохо, чтобы вырастить не машину, а гармонично развитую личность.

Разговор прервала тонкая мелодия, исходящая от браслета-коммуникатора на запястье Натальи Борисовны. Учительница извинительно улыбнулась, достала из сумочки прозрачный, почти невесомый коммуникатор и парой быстрых движений пальцев ответила на вызов.

– Пойду, директор вызывает. Рабочий процесс даже в каникулы не прекращается. Молодец, что зашла – не забываешь родную школу и учителей.

– Всего хорошего, – ответила Василиса, тепло улыбаясь. – Рада была нашей встрече.

Наталья Борисовна поднялась по ступеням, и через мгновение до Василисы донёсся знакомый голос Роберта, поприветствовавшего её привычной фразой. Девушка невольно улыбнулась – в этом сочетании живого человека и идеально работающего андроида чувствовалась какая-то завершённость.

Она развернулась и направилась в сторону парка, который находился совсем рядом со школой. Лёгкий летний ветер ласкал лицо, а солнечные лучи мягко скользили по зелёным кронам деревьев, рисуя световые узоры на дорожке.

Василиса остановилась у входа в «Боханов сад» – живописный уголок природы, спрятанный в самом сердце Липецка, где прошлое и современность переплетались в гармоничную симфонию. Среди тенистых аллей и древних деревьев витал аромат цветущих кустарников, а ухоженные тропинки вели к укромным местам отдыха.

Справа от входа располагалось информационное табло – гладкая белая колонна с инкрустированным сенсорным экраном. Василиса подошла и нажала на кнопку с надписью «Гид». На фоне полуденного света возникла голограмма молодой девушки, одетой в стильном, но минималистичном образе. Она улыбнулась и заговорила мягким, чуть музыкальным голосом:

– Рада приветствовать вас в нашем парке. Посещение этого места поможет отдохнуть от городской суеты, погрузившись в атмосферу гармонии и неспешного бытия. На площади в 13,6 гектара расстилается удивительный ботанический мир: стройные ели щекочут небо своими изумрудными лапами, южно-европейская скумпия пылает багряной дымкой, а плоды сибирской яблони сверкают словно рубины среди листвы.

Голос голограммы сливался с окружающей обстановкой – пением птиц, шуршанием листвы и лёгким ветерком:

– Здесь царит живая симфония: звонкое воркование кольчатой горлицы, стремительные свисты чёрного стрижа и нежные трели рябинника наполняют воздух. Иногда можно встретить ежей или проворных белок, которые подходят к посетителям в надежде получить угощение. Хотите узнать историю парка или выбрать маршрут для прогулки?

Василиса слегка улыбнулась и помахала рукой:

– Спасибо, в другой раз. Сегодня просто прогуляюсь.

Голограмма кивнула с понимающим выражением:

– Приятного отдыха. Если вам что-то понадобится, обращайтесь к любой информационной панели.

Девушка поблагодарила и пошла по широкой дорожке, окружённой цветущими кустами. Через несколько минут она нашла уютную скамейку в тени большого дуба и опустилась на неё, позволяя себе расслабиться. Лёгкий ветерок играл с кончиками волос, а мысли медленно, как капли воды, стекались в одно чувство – покоя и воспоминаний.

Над головой время от времени раздавалось едва уловимое жужжание – полицейские квадрокоптеры курсировали над парком, бесстрастно наблюдая за порядком. Внизу мелькали люди: группа пенсионеров в спортивных костюмах бодро пробегала по аллее, живо обсуждая что-то между собой. Их шаги были чёткими, движения – уверенными, словно они доказывали миру, что возраст не помеха движению вперёд.

Чуть дальше, на детской площадке, дети с родителями пытались освоить турники, подбадривая друг друга шутками и советами. Неподалёку доносился звонкий щелчок теннисных мячей – там двое подростков тренировались в одиночной игре, каждый сосредоточенный на своём замысле.

Погружённая в лёгкую медитативную задумчивость, Василиса наблюдала за этим мирным оживлением с довольной улыбкой. Ей было приятно находиться здесь, в этом островке природы среди города, где жизнь текла размеренно и гармонично.

Внезапно лёгкая вибрация пробежала по запястью – браслет-коммуникатор мигнул, сигнализируя о новом сообщении. Протянув руку, девушка активировала голографический интерфейс. На прозрачном экране высветилось:

«Василиса, здравствуй. Роберт мне рассказал, что ты заходила в школу. Я сейчас дома. Можешь позвонить.»

Она смахнула уведомление – голограмма рассыпалась в воздухе, как пыльца с цветка, – и спокойно произнесла:

– Коммуникатор. Позвонить по номеру из последнего сообщения.

Последовал короткий гудок, и через несколько секунд раздался знакомый голос:

– У аппарата.

– Здравствуйте, Вадим Николаевич. Вы оригинально отвечаете, прямо как в позапрошлом веке.

– Здравствуй, Василиса. Почему бы и не соригинальничать? – ответил он с лёгкой иронией.

– Тогда не сочтите за дерзость… Можно я зайду к вам?

– Ну, право, не знаю… Дома небольшой беспорядок, меня только позавчера из больницы выписали.

– Не смутит меня это. Только если своим визитом не доставлю вам хлопот…

– Нет, не доставишь. Пришли ID своего коммуникатора, я добавлю его в домофон.

– Может, что-нибудь к чаю купить? Есть какие-то ограничения после больницы?

– Да всё нормально. Не переживай. Не суетись. Приходи. Я недалеко от школы живу – на площади Героев, дом над банком. Адрес сброшу.

– Отлично. Тогда до встречи!

Связь прервалась, и Василиса уверенно направилась через парк. Солнце играло бликами на её юбке, а мысли уже начали строить картину предстоящей встречи.

По пути внимание девушки привлекла небольшая сцена: две молодые мамы оживлённо обсуждали что-то, сидя на скамье, совершенно не замечая своих детей. Те, тем временем, вцепились в одну игрушку и яростно тянули её каждый на свою сторону.

Квадрокоптер службы общественного контроля заметил ситуацию раньше взрослых. Он мягко опустился над женщинами и, используя спокойный, но требовательный электронный голос, произнёс:

– Гражданки, будьте внимательны. Не оставляйте детей без присмотра.

Женщины вздрогнули и, бросив взгляд на малышей, поспешили их разнять. Один ребёнок плакал, другой сердито топал ногой, но ситуация была взята под контроль. Эта обыденная сцена вызвала у Василисы улыбку – даже в мире, где следят за порядком машины, человеческая невнимательность остаётся неизменной.

Продолжая путь, Василиса прошла мимо спортивной школы «Спартак». Там кипела жизнь: родители и дети толпились у входа – одни завершали тренировку, другие только подходили. Парковка была забита машинами до предела, а у дверей то и дело сталкивались ребята в формах разных видов спорта.

На автобусной остановке она заметила небольшой автоматизированный киоск с вывеской «Русский аппетит». На цифровой витрине круассан с шоколадом выглядел так, будто его только что достали из печи. В реальности же продукт просто отрендерен с эффектом тепла.

Василиса нажала на изображение. На экране высветилось:

«Круассаны в наличии. Приготовлены час назад.»

Она выбрала четыре штуки, приложила браслет-коммуникатор к терминалу оплаты и лёгким движением активировала голографическую кнопку «Оплата». Через секунду из окошка киоска выехал аккуратный пакет с тёплыми круассанами.

Улыбнувшись, девушка взяла покупку и направилась к пешеходному переходу. Светофор загорелся зелёным почти сразу, как будто сам подстраивался под её шаг.

Через пару минут Василиса оказалась у нужного подъезда. Район был старый – дома сохранились ещё с прошлого века, но современные материалы, использованные для ремонта фасадов, создавали необычное сочетание ретро и актуального стиля. Некоторые окна украшали живые цветы, другие – голограммы, имитирующие цветение круглый год.