Столкновение директивы номер 143

Эрнеста выбралась из автомобиля и встала перед этим удручающим зрелищем, всматриваясь в безликие окна, словно в пустующие глазницы мертвеца. По затылку неожиданно пробежались мурашки, и девушка резко развернулась. Чутье завопило об опасности, более того, она могла поклясться, что ощутила недалеко крупицу диссонанса нилима. Но это неприятное ощущение исчезло так же скоро и резко, как появилось, оставив после себя лишь чувство, будто за ними пристально наблюдают. Эрнеста быстро пробежалась глазами по окружающим, словно совсем не живым домам, пустующим переулкам и меж деревьев рядом стоящего леса. Но вокруг была тишина, что придавало тревожности и так изрядно скверной картине. Веселые детские крики доставали до острого слуха, но рядом с пугающей и темной лесополосой совсем никто не ходил. И именно здесь проживает единственный, по документам, родственник Реймонда Люфры, а может проживал и он сам, что несомненно упростило бы Управлению задачу.

Эрнеста двинулась внутрь здания и Ворон тут же последовал за ней, практически шаг в шаг, но это не входило в ее планы. И девушке пришлось остановить его, выставив вперед предплечье, на которое парень и наткнулся, сразу пошатнувшись назад, словно от удара электричеством.

– Уроборос? – он глянул с явным непониманием во взгляде.

– Жди у автомобиля, неизвестно, что я могу здесь обнаружить, – спокойно и даже скорее равнодушно пояснила Эрнеста.

– Но Уроборос, это может быть опасно…

Девушка не сразу ответила, посмотрев на него со смесью скепсиса и раздражения.

– Ты же сейчас не серьезно? Метеорит Вельзевул, вот это вот все, не твои слова?

– Простите, но по опыту знаю, что даже незначительная опасность при неожиданном факторе может стать смертельной…

– По опыту значит… и где же ты получил такой опыт?

– До того, как стать меченым, я работал патрульным в полиции. И мы не действовали в одиночку.

– Это все объясняет…, но мы не полиция. А ты должен быстро привыкнуть к тому, что меченые работают в одиночку, мы можем только мешать друг другу. Поэтому прекращай выпендриваться и следуй приказу старшего оперативника.

– Слушаюсь… – через короткую паузу кисло согласился Ворон и вышел вон.

Дождавшись его ухода, девушка продолжила путь, который лежал на четвертый этаж. Парадная внутри выглядела ненамного лучше, чем снаружи, выцветшая краска на стенах приобрела совершенно немыслимый и весьма тошнотворный оттенок и украсилась обширной паутиной трещин. Заметно, что за домом никто и никак не ухаживал, облезлые перила, осыпающийся потолок, неприличные надписи в некоторых местах, запах сигарет, надежно впечатавшийся во все вокруг, все это складывало впечатление неблагоприятной обстановки. Эрнеста хотела было взойти на широкую лестницу, как отреагировала на режущий слух скрип двери, одной из квартир на первом этаже.

– Блять, только не в квартире! – прозвучал приглушенный из-за железной двери визгливый женский голос. В следующий миг из квартиры вывалился молодой, исхудавший на вид, мужчина с нездоровым цветом лица. Он совсем не обратил на постороннюю никакого внимания, согнувшись пополам, незнакомец поспешил к черному выходу где и изверг из себя все ненужное, судя по целому спектру неприятных звуков.

Хоть и было Эрнесте крайне противно, что и отобразилось на ее лице соответствующей эмоциональной гримасой, она приблизилась к спуску, ведущему к запасному выходу, ведомая обязанностями врача и ответственностью назначенной клятвой Гиппократа. Там, в темном и почти непроглядном закоулке все еще доносился надрывный и уже хриплый кашель.

– Эй парень, помощь нужна? – выкрикнула она громко, но без особого энтузиазма и уж тем более сочувствия.

Незнакомец ей не ответил, откашлялся еще пару раз и вышел наконец то на свет. Конечно вывод напрашивался сам собой – раз ходит самостоятельно, значит не при смерти и ее заинтересованность тут излишняя тягомотина. Парень окинул девушку бесстыжим, оценивающим взглядом и глупо заулыбался, на что меченая лишь тяжело вздохнула, непроизвольно сжав и разжав кулак кибернетического протеза, словно проверяя не подведет ли ее тот в самый необходимый момент.

– От твоей помощи я бы точно не отказался, – пьяно протянул незнакомец и весело задвигал бровями в немом намеке, вызывающим лишь приступ раздражения, а после глупо захихикал собственной совершенно несмешной шутке. Он потянулся рукой, в темной тканевой перчатке, к девичьему плечу в странном желании дотронуться, но Эрнеста отступила в сторону, легко и плавно избегая чего-то неприятного для нее, раздумывая как быть. Диссонанс влиял не только на меченых и нилимов, но и люди словно чувствовали его где-то на уровни своих давно позабытых вследствие социализации инстинктов, близких к самосохранению. Обидно, что сейчас эта особенность никак себя не проявляла, но как говорится, пьяному и море по колено. Но и у меченой были свои трюки.

– Тебе что-нибудь известно о семье Люфра? – уточнила девушка в надежде сбить молодого человека с мысли о дальнейших действиях.

– А что мне будет за эту информацию? – уточнил парень все тем же хихикающим и совершенно нетрезвым тоном. Но стоило отдать ему должное, не смотря на алкоголь, разливавшийся у него по венам и если судить по тому, что подобное происходит даже в разгар будничного рабочего дня, а значит такое состояние, это привычное дело, совсем соображать он не бросил.

– Все кости целыми останутся, – не весело улыбнувшись, предложила Эрнеста и коротко, но резко, словно нервно, дернула голову к своему плечу. Вслед за этим движением, по ее подбородку и шее проскользил быстрый и яркий импульс цвета аквамарина, следуя дорожкам размеченного кибернетического скелета, обозначая его границы. Вместе с тем, Эрнеста знала хоть и не видела, что глаза ее так же вспыхнули, как подсвеченные фонарями, зрачки хищного зверя. Необходимый эффект, это однозначно возымело и с лица незнакомца улыбка тотчас сползла, уступая место испугу. Парень скорее всего мало что знал о меченых, но слухи уж точно коснулись каждого, скорее всего самые абсурдные, где они представлялись монстрами. Только вот никто из тех, кто распускает подобные слухи точно и представить себе не мог о встречи воочию с этим монстром.

– Что за черт… – выдал он и непроизвольно отшатнулся назад, где на его несчастье находилась невысокая лестница. Пришлось ловить парня за край не самой свежей футболки, с пятнами чего-то черного, похожего на мазут, спасая от падения кубарем. Девушка оттащила его к стенке, подальше от лестницы, брезгливо держа на расстоянии вытянутой руки.

– Кажется теперь ты мне должен, ты так не считаешь? – прохладно уточнила Эрнеста, равнодушно улыбаясь уголками губ. – А то кости у тебя слабенькие, быстро бы сломались. – Она совсем охолодела и перешла в полную, настораживающую серьезность. – Реймонд Люфра, что тебе известно о нем?

Молодой человек нервно сглотнул и взгляд его испуганно забегал по ближайшему окружению, не зная за что зацепиться. Он хотел сделать все, лишь бы не встречаться с пугающими и горящими аквамариновым светом, глазами чудовища перед ним. Руки его находились вдоль тела, одна словно придерживалась за стенку, вторая нервозно то сжималась, то разжималась. Вообще тот факт, что он находился в перчатках в такое время года, казался странным и неестественным. Девушка продолжала удерживать его на месте, вытянутой рукой крепко сжатой в кулак на футболке и плотно прижимающейся к груди.

– А, малыш Рей… – сглотнув забормотал незнакомец, видимо они обоюдно решили совсем пропустить вежливую часть знакомства. – Он зависал с нами некоторое время, прикольный такой пацан, чет в компах хорошо шарил или что-то типа того. Но как напьется, не узнать просто, прям последним мудаком становится…

– Ближе к сути дела, пожалуйста. Он здесь живет и с кем?

– С матерью этажами выше, но я не е… – он поймал ее предупреждающий взгляд, – в смысле в душе не знаю на каком этаже конкретно. Батю не видел ни разу…

– Девушка слеш подруга у него была?

– У малыша Рея то? – усмехнулся тот. – Он малышом был по всем фронтам детка, не то чтобы я специально проверял. Но мы с пацанами поставили на то, что он так и помрет девственником.

– Так вы с ним друзья?

– Пффф… – незнакомец хрипло и нервно рассмеялся. – Просто бухали вместе время от времени.

– И больше никаких дел не вели? – она оглядела его с сомнением, внимательно прослеживая реакцию.

– А что случилось то?

– Отвечай на поставленный вопрос, пока у меня терпение не лопнуло, – угрожающе девушка сильнее прижала его к стене, заставляя чужое дыхание замирать от острой опасности. Приложи она еще немного силы и без труда переломала бы ему ребра и собеседник должен был почувствовать подобную возможность

– Да мы по сути еле знакомы были, клянусь! Болтали иногда о всякой ерунде, но я нихера не помню, пили же.

– Только пили или еще что-то? – Эрнеста была рада зацепиться за возможность перескочить на эту тему. Подобный вопрос интересовал ее одним из первых. Путем лабораторных исследований, выяснить что за наркотик принимал Эфес, не представлялось возможным. Более того, наличие в принципе наркотических средств и ему подобных, в его крови, ставили под сомнение. Поэтому было крайне важно получить подсказку в этом направлении от людей, напрямую с ним связанных.

Парень замялся, было отлично заметно, что он не хотел бы поднимать столь щепетильную тему и конечно же отвел взгляд в сторону, словно вдруг устыдившись. Но именно такая реакция и нужна была девушке, подтверждая все сомнения.

– На чем он сидел? – подтолкнула его Эрнеста после недолгой паузы.

– Хрен его знает… какая-то новомодная ху… в смысле фигня!

– Конкретнее.

– Да не помню я! Блевал он от нее знатно, почти каждый раз, но бросать не хотел, хорошо подсел, надежненько… Заливал какую-то пое… Это, ну… ерунду о свободном разуме и о пыли какой-то, то ли прахе… не помню, правда. Не знаю, как там со свободным разумом, но он явно был невминозе!

Неожиданно собеседник агрессивно ухватился за девичье предплечье, с ощутимой силой. Напрягся всем телом, но даже немного сдвинуть не смог чужое запястье, что уж говорить о полном освобождении из захвата. В принципе не совсем понятно было, с чего это он вдруг стал таким буйным, словно по щелчку некого переключателя и зачем пытается выбраться, разговор же шел весьма культурно. Парень шмыгнул носом, словно желал заплакать от бессилия, но глаза оставались сухими, а вот из ноздрей потянулась густая и весьма темная, почти черная, кровь. Он вновь закашлялся и поспешил зажать собственный рот, не позволяя рвотного позыву свершиться. Это заставило Эрнесту отшатнулся и брезгливо отдернуть руку, тем самым отпустив несчастного, который в тот же миг, спустился по стенке вниз и согнулся пополам, надрывно и задыхаясь, закашлял сильнее прежнего. Девушка, презрительно покачала головой и вернулась к лестнице, решив, что больше выведать у парнишки ничего не сможет, итак это не самый плохой результат, тем более если учитывать, что тот уже давненько пропил собственные мозги.

Меченая успела подняться всего на несколько ступенек, когда вновь, будто макушкой, на которой моментально встали волосы дыбом, ощутила присутствие Разлома. Темное, холодное и вязкое ощущение, словно обволакивающее тебя, схожее с безвыходным увязанием в смертельном болоте. Но резко развернувшись, ничего опасного не заметила, а ощущение, как и в первый раз, тотчас же исчезло, как и исчез собутыльник Эфеса. Стоило ожидать, что тот испуганно поспешит сбежать и спрятаться. Во всем окружении было как будто что-то не так, но Эрнста никак не могла распознать что именно. Еще раз внимательно осмотрев окружающие ее бетонные стены, пол и потолок, но так ничего не обнаружив, все же вернулась к своей изначальной цели.

Приближаясь к третьему этажу, в нос ударил едкий и крайне неприятный запах дыма, весьма дешевых сигарет, смешиваясь с неясным, но достаточно громким разговором, который изрядно изобиловал ругательствами и матерными словечками. От подобного амбре желудок так и стремился скрутиться в узел, в горле и носу неприятно запершило. Чуть выше, сидя на ступенях и преграждая путь дальше, она застала четверых, крепких на вид мужчин, прервавших свой то ли спор, то ли разговор на повышенных тонах. Они осмотрели Эрнесту с грубым любопытством, кто-то даже присвистнул.

– День и так обещал быть непростым, но это уже ни в какие рамки… – пробубнила Уроборос самой себе, в воротник бомбера.

– Эй подруга, тут проход платный… – сообщил ей один из них, самодовольно улыбаясь своим не полным, достаточно кривым и весьма желтым от частого курения, рядом зубов. Девушка лишь тяжело вздохнула и быстро оценила ситуацию, придя к оптимальному решению за пол минуты. Сейчас это на самом деле роскошь, обычно у нее в два раза меньше возможностей на подобную оценку. Эрнеста легко взобралась на перила и не стала тратить время на более устойчивое положение, почти сразу ухватила за каменный выступ ступеней следующего лестничного пролета. Рывком и совершенно без проблем, подтянула собственное тело, перехватив чугунные прутья перил, забираясь на верх даже не вспотев и вызвав, кажется, некоторый шок у незнакомцев, что находились теперь ниже. Она холодно глянула вниз через лестничной пролет, заметив ошалелые взгляды всех четырех мужчин, что безрассудно высунули свои головы.

– Нихера же себе… – лаконично заключил один из них, Эрнста дальше слушать не стала, направилась напрямую к точке своего назначения.

Представшая перед ней железная обшарпанная дверь дома семьи Люфра, хорошо подходила местному не веселому антуражу. Прожав звонок, девушка сразу поняла, что тот не работает и поэтому постучалась своей железной рукой, громко и настойчиво. Столь бездумно она бы сюда конечно не явилась. В первую очередь навела справки о привычном графике женщины, не представляющим особого интереса, да и в принципе это было очень сложно назвать графиком, она почти всегда находилась дома, затворничая. На первый стук никто не среагировал, пришлось повторить и некоторое время подождать. Острый слух уловил звук шаркающей, но весьма легкой поступи, который вдруг боязливо затих.

– Госпожа Люфра, я знаю, что вы там, – громко заговорила Эрнеста в закрытую дверь. – Откройте пожалуйста.

– Кто вы? – раздался в ответ настороженный, весьма тонкий и хриплый женский голос. – Что вам нужно?

– Меня зовут Эрнеста Декард, – Уроборос держала вежливый и учтивый тон, параллельно забираясь во внутренний карман куртки, доставая удостоверение личности в виде приметной красной корочки. – На данный момент я исполняю обязанности инспектора Управления по делам связанных с Разломом. Я здесь по поводу вашего сына Реймонда Люфры.

 Мать ничего не ответила на это заявление, но отчетливо заслышались торопливые и все такие же шаркающие шаги. А когда дверь наконец то распахнулась, то в нос тут же ударил неприятный и весьма устойчивый запах чего-то гниющего, да такой сильный, что даже глаза защипало. Эрнесте пришлось сделать над собой усилие и подавить собственное желание прикрыть лицо, в попытке закрыться от этого амбре. Перед девушкой предстала очередная крайне неблагоприятная картина. Крохотная, исхудавшая женщина, весьма болезненного вида и возраста ближе уже к преклонному, в окружении кучи наваленного мусора. Немыслимое количество всяческих пакетов, коробок с неизвестным содержимым, громоздились друг на друге, мешая проходу. Вешалки, в узком коридоре своеобразной прихожей, ломились от количества старой и потрепанной одежды, а каждый угол был занят десятком каких-то вещей, распознать предназначение которых, оказалось не так уж и легко в подобном хаосе. Стены квартиры были обклеены буквально старинными обоями, к нынешнему времени потерявшими всякий цвет, к тому же и оказались заляпаны огромным количеством пятен неизведанного происхождения. И хозяйка, как никогда, приходилась кстати своему захламленному убежищу. Такая же неухоженная, с копной наспех собранных в хвост, седых и ломких, вьющихся волос, бледным лицом с острыми чертами, о которые, кажется, можно даже порезаться и без намека хотя бы на каплю румянца на осунувшихся и впалых щеках. Укутанная в несколько слоев одежды, заштопанной, с заплатками и пятнами в некоторых местах. Женщина даже Эрнесте, с учетом и ее далеко не самого высокого роста, казалась невероятно миниатюрной. И как причина всего этого старая и запущенная форма диспозофобии. Как правило, подверженные данному расстройству люди, рационализируют свое поведение и считают его нормальным, даже при крайней степени выраженности и один из самых ярких примеров находится сейчас перед Эрнестой. Наглядное пособие по болезни, прямо сошедшее со страниц учебника практической психиатрии.

– Вы сказали Реймонд? Я вас правильно расслышала? – столь же не громко и хрипло обратилась женщина в какой-то сугубо печальной манере. – Я уже очень долго не получала весточки от своего маленького мальчика.

Уроборос невольно повела бровью, не редко, когда страдающие от диспозофобии мысленно застревают в одном промежутке времени, не обращая внимание на движущееся вперед события, что конечно же усложнит задачу, в этом случае от нее будет сложно добиться какой-либо информации. Хотя для некоторых матерей, и в 40 и в 50 лет, их сыновья остаются маленькими мальчиками, так что надежда еще теплилась.

Эрнеста всегда раздумывала над тем, в какое время лучше всего стоит сообщать родственникам, что их дочь или сын, сестра, брат и так далее, стали мечеными и теперь, после успешного обучения, будут причислены к отряду специального назначения альфа под руководством Управления по делам связанных с Разломом. Фактически сообщая, что жизнь их будет отдана на утомительную борьбу с угрозой столкновения директивы номер шесть, во имя благополучия всего человечества. Иногда ей приходится это делать, ведь большинство выяснений обстоятельств пробуждения, с легкой руки Гидеона, взвалили на ее плечи. Хоть он и называет это высокопарным словом «делегировать», но суть вещей, тем не менее, не меняется.

– Вы все верно расслышали. Вам известно, где сейчас находится ваш сын Реймонд?

– Он должен быть сейчас на учебе… Рейми очень хороший и прилежный мальчик, он никогда не пропускал школу… Я не совсем поняла откуда вы… из его института?

Опасения подтвердились, прикинув в голове информацию, Эрнеста припомнила, что Эфес закончил институт чуть ли не десятилетие назад.

– Управление по делам связанных с Разломом, – без особого энтузиазма повторила Эрнеста и, в некой последней, отчаянной надежде, предъявила свое удостоверение, раскрыв красную корочку с фото и информацией, подтверждающей ее полномочия, перед лицом женщины. Девушка глубоко вздохнула, готовясь произнести свою длинную речь. – Я вынуждена вам сообщить, что ваш сын, Реймонд Люфра был мобилизован по условиям двенадцатой поправки, седьмого пункта кодекса военного положения в условиях чрезвычайной ситуации установленной директивой номер 6. Он получил порядковый номер 15 и позывной Эфес, а также, после успешного обучения, будет зачислен в отряд специального назначения Альфа.

Женщина некоторое время смотрела на девушку внимательным, непонимающим взглядом, словно обрабатывая полученную информацию.

– Я не совсем понимаю… – крайне робко уточнила мать, и это было не то что бы удивительно, официальную речь, которую меченая выучила наизусть, готовая произносить ту на одном дыхании, сложно было понять будучи и весьма в здравом уме. – Это какая-то стипендия в институте?

Эрнеста непроизвольно прикрыла глаза, в легком приступе бессилия, внутренне выругалась и тяжело вздохнула. Может быть объяснения и вовсе стоило начать издалека.

– Вам что-то известно о столкновении директивы номер шесть, которое длится вот уже третий год? О нилимах?

Госпожа Люфра некоторое время молча думала, непроизвольно водя своим совершенно пустым и непонимающим взглядом по окружающей обстановке, но в конце концов отрицательно покачала головой. Захотелось вновь выругаться, но необходимо было действовать быстро, чтобы не упустить эту столь тонкую и почти прозрачную нить. Эрнеста не любит лгать, она всегда считала, что чистая правда, даже будучи болезненной, намного лучше любой лжи и во благо в том числе. А теперь ей приходилось практически переступать через саму себя.

– Я и правда из деканата, – сдавленно выдавила она и судорожно выдохнула от напряжения. Зато женщина перед ней вдруг просияла, тактика соглашаться с человеком у которого психическое расстройство, самая верная. – Точнее я из стенгазеты института, – дальше голос зазвучал более уверенно и спокойно, к тому, чтобы лгать привыкаешь быстро. – Ваш сын удостоился большой чести, и мы хотели бы написать о нем статью, узнать о детстве, например…

– Это просто прекрасно! Я знала, что мой Рейми станет знаменит! – восхитилась женщина, но взгляд ее оставался мутным. Она была не в себе даже сейчас, измененное сознание давало о себе знать ежеминутно, поэтому Эрнеста отметила у себя в голове, что после ухода, необходимо оповестить социальные службы и останется надеяться лишь на то, что они наберутся смелости сунуть нос в этот район.

– Пожалуйста, проходите, – предложила женщина и отошла немного назад от двери.

– Благодарю, – отреагировала Эрнеста кислой улыбкой, ей очень не хотелось входить в квартиру, но сделать это пришлось.

Хозяйка повела девушку через узкий захламленный коридор, в не менее захламленную комнату, назначение которой сложно было угадать, как при первом взгляде, так и при внимательном рассмотрении. Спальня ли это когда-то была, или гостиная, сейчас определить уже не представлялось возможным. Как ни в чем не бывало, Госпожа Люфра скинула со стула очередные вещи и предложила сесть. Творящийся вокруг хаос был привычен ей и скорее всего даже дорог. Уроборос осторожно примостилась на не высокий и старый стул, опасно покачнувшийся и заскрипевший под ее весом. Женщина же села напротив, судя по всему в свое любимое, продавленное и столь же старое кресло. Блуждая взглядом по комнате, Эрнеста вдруг наткнулась на исхудавшего и достаточно облезлого кота, тем не менее величественно восседающего на груде пакетов. Стоит заметить, в комнате изрядно пахло, как и самим котом, так и кошачьими экскрементами. Настоящее чудо, что бедное животное здесь выжило, а теперь еще и уставились на девушку голодным взглядом, словно на свежий кусок мяса. Животные чувствуют диссонанс и остерегаются его, но этот индивид похоже был совсем в отчаянии.

– Может чаю? – вежливо предложила хозяйка.

– Нет, спасибо, у меня не так много времени, – столь же вежливо отвергла предложение Эрнеста и вновь выдала слегка кривую улыбку. Она сказала почти что правду, да и перспективы поиска хотя бы одной чистой кружки в этом беспорядке, ее совсем не радовали. – Лучше расскажите мне о Реймонде, каким он был в детстве?

– Славный, славный мальчик, – мягко заговорила женщина и лучисто заулыбалась, предаваясь воспоминаниям. – Очень тихий, но умный и всю жизнь такой послушный, всегда знал, как маме нелегко приходится.

– Сейчас он не с вами живет?

– Он сказал, что ему слишком далеко до института и предпочел жить там в общежитии. Таким образом у него будет больше времени на учебу, он такой усидчивый и умный у меня. Даже не знаю за что мне такое счастье досталось. Но разве вы не знали об этом?

Эрнеста подумала, что на месте Эфеса, сделала бы все ровно тоже самое. Сбежать из этого чудовищного места отличное решение. Хотя с моральной точки зрения, оставлять психически нездоровую мать, кажется совершенно неправильным, но в том числе он мог и следовать воле матери, не осознающей свое расстройство.

– Кажется его имя еще не внесли в реестр… – быстро нашлась Эрнеста. – А друзья у него были?

– Нет, у него не было на эти глупости времени, он постоянно занимал себя учебниками и книгами, а еще Рейми был на голову умнее и сообразительнее своих сверстников, поэтому с ними ему было попросту скучно.

Эрнеста вспомнила, что показатель IQ у пятнадцатого имеет среднее, общечеловеческое, значение, но матери, витающей в своих розовых мечтах, совершенно далеких от реальности, она этого точно не скажет, тем более, что никакого результата это не принесет.

– Но сейчас же ситуация могла и измениться, – не сдавалась Эрнеста, тем более, что интуиция твердила, что следует двигаться в этом направлении. – В институте тоже много умных ребят, с ними проще найти общий язык. Может он рассказывал вам о ком-то? Может кто-то успел заинтересовать его?

Госпожа Люфра на мгновение задумалась, а потом, ее глаза зажглись, хоть и всего на краткий миг, живой осознанной мыслью.

– Точно! – восхищенно произнесла она и ничего не объясняя, живенько поднялась из своего любимого кресла. Мать начала спешно рыться в груде каких-то вещей, в отчаянной попытке что-то отыскать. Вскоре, за вещами, откопался большой захламленный сервант с отсутствующими дверцами, настоящее место которому на помойке. Хотя что это за хаос, творящийся вокруг, как не помойка? Наконец женщина что-то достала из недр своего серванта, Эрнеста смогла узнать простенькую черную рамку для фотографии. Мать с любовью глянула на изображение и поспешила протереть пыль со стекла, краем своего растянутого рукава, после чего передала изображение девушке.