Любимая помощница инквизитора

Марика побледнела, а Диксон посмотрел сначала на меня, затем на нее.

– Ну… – начала женщина, запнувшись. – Да, мой покойный супруг завещал все ей, но теперь… Я единственная ее родственница.

Сержант понял, к чему я веду.

– То есть до убийства булочная принадлежала ей? – подхватил он.

– Да. – Марика кивнула. – Но мы никогда не смотрели на это так. Это семейное дело, понимаете?

– И ваша падчерица не собиралась булочную продавать? – уточнила я.

– Нет, ни в коем случае, – ответила женщина с подозрительной поспешностью.

– А я нашла вот это письмо. – Я вытащила листок. – Подписано вашим именем.

Лицо Марики и вовсе стало мучного цвета. Вместо нее бумагу взял Диксон.

– Капитану стоит об этом узнать, – заметил он.

– Нет! – вырвалось у Марики. – Нет, пожалуйста! Да, это письмо писала я, но это всего лишь письмо. Я бы никогда и руки не подняла на Нику… Она моя девочка…

– То есть если мы опросим соседей, – отчеканила я, не узнавая собственного голоса, – то они подтвердят, что вы жили душа в душу?

– Умоляю вас… – Женщина сложила ладони вместе. – Я и пальцем к ней не притронулась!

Диксон нахмурился.

– И однако ж у вас есть мотив, – заметил он. – И вы только что нам солгали. Причем дважды.

Он схватил Марику за локоть и потащил к выходу.

На улице уже начинался вечер. Я провела за этим делом почти весь день, даже забыла пообедать. И теперь только хотелось к Реннголду, чтобы поделиться результатами расследования.

Диксон свистнул одному из стражников, дежуривших на углу улицы, и Марику арестовали.

– Я доложу Его Милосердию, что мы обнаружили, – сказала я сержанту.

– А мы пока ее допросим, – ответил Диксон и неожиданно тепло улыбнулся.

Мы распрощались почти по-дружески, и я побежала к зданию инквизиции.

Удивительно, но длина очереди едва ли изменилась. Так и заворачивала за угол дома. И было очевидно, что даже если Реннголд будет принимать людей всю ночь, все равно не успеет всех выслушать. Обидно.

Но хоть одному человеку я смогу помочь. Пройдя мимо стражников у входа, я едва удержалась, чтобы не побежать вверх по лестнице и не влететь в кабинет инквизитора. Терпеливо дождалась, пока он поговорит с последним посетителем, и только потом ворвалась к нему.

– По лицу вижу, что-то нашла, – заметил он, поднимая голову. – Ну, докладывай.

Я коротко пересказала историю Джона, избежав, надеюсь, лишних подробностей. А потом поведала о визите к Марике.

– Ага. – Реннголд сложил перед собой руки, сцепив пальцы в замок. – И каков же вывод? Кого из двоих отправишь на виселицу?

Глава седьмая

Приговор

Илеана

Хотя инквизитор предупредил меня, что поступит, как скажу, от его вопроса я все равно растерялась. Одно дело расследовать, а другое – выносить приговор. Тем более смертный.

Не зная, что отвечать, я беспомощно открыла и закрыла рот.

Реннголд едва заметно улыбнулся.

– А ты думала, такие решения даются легко?

Я посмотрела ему в глаза, но быстро отвела взгляд. Мне стало стыдно. Я была уверена, что для инквизитора казнить и миловать – плевое дело. Он каждый день…

Вот именно, каждый день он выбирает и направляет человеческие судьбы. И страшно представить, сколько всего таких решений набирается за месяц или за год.