В тени крыла дракона

Купец заметил его удивление и видимо почувствовал, что монета у парня есть. Лживо улыбаясь и наклонив голову вбок, он тихо пропел:

– Чего желаете?

– Вяленого мяса! – строго ответил Ферот.

Продавец оттопырил губу.

– Есть наисвежайшая свинина, говядина, еще мясо, маринованное в заморских травах и пряностях. Возьми лучше его, побалуй живот, угости подругу. У меня на этом рынке самое свежее мясо. Да что там на рынке, во всем Лиссерине. На этих тушах еще ни одна муха не сидела.

Пухлая рука с толстыми пальцами указала на туши, усеянные теми самыми мухами.

– Только вяленое мясо на крайнем справа крюке. Это все.

– Как пожелаете, – сдался купец или просто отказался торговаться по другой причине и пошел снимать мясо с крюка.

Ферот быстро пробежал глазами по толпе за спиной и ничего подозрительного не заметил. Расплатившись, он спрятал мясо в мешок, отошел от палатки и остановился. Он чувствовал на себе взгляд. Так не посмотрит случайный прохожий или какой-нибудь зевака. Чей-то взгляд держал его цепко, как капкан. Осторожно обернувшись Ферот увидел перед собой невзрачного оборванца, завернутого в грязные лохмотья. Можно было подумать, что это местный безумец, которого из жалости на этом рынке подкармливают, но глаза говорили об обратном. Красные и раздраженные, они смотрели на Ферота внимательно и осмысленно. Лиловые синяки под глазами блестели на солнце от пота. И в этих глазах незнакомца Ферот совершенно четко и явственно почувствовал опасность и начал отступать.

Только два шага успел сделать он. Ферот хотел скрыться в толпе, отыскать Гвира и уйти из этой деревни как можно дальше. Еще шаг и все получится, но чужак не позволил этому свершиться. Резким движением он сорвал с себя изодранную куртку, и из-под нее на Ферота выпрыгнула подобно кобре третья рука. Ладонь шириной в два локтя крепко схватила его, он даже не успел вынуть меч из ножен, руки остались прижатыми по швам. Носитель Длани хищно скалился прогнившими зубами, а Ферот хаотично искал выход из этих объятий.

Земляного цвета рука, покрытая наростами и плесенью, все крепче сжимала исполнителя миссии, не позволяя ему даже шевельнуться, еще чуть-чуть и ребра затрещат. Пальцы жуткой руки начали быстро царапать одежду на спине Ферота острыми когтями, пытаясь сорвать сверток с артефактом. При этом ладонь не разжималась, держа Ферота как бабочку в коконе.

Только сейчас он расслышал визг на площади. Народ разбежался куда смог, но крики не утихали.

И вдруг хватка ослабла. Это подоспел Гвир. Видимо Носитель Длани так увлекся, что не заметил второго воина. Острый меч перерубил тонкую сухую ветвь руки, протянувшуюся от мага до Ферота. Маг взвизгнул и упал на спину. Из обрубка брызнула зеленая жижа и попала Гвиру в глаза. Пока он тер их, Ферот скинул с себя ослабшую ладонь и от изнеможения упал на колени. Женщины продолжали визжать, а Носитель Длани неуклюже пытался подняться.

Проморгавшись, Гвир подхватил Ферота под руку и пустился со всех ног из деревни. Ферот пытался бежать так же быстро, но получалось у него это с трудом.

В считанные мгновения братья по оружию оказались в лесном массиве за деревней. Немного углубившись в него, Гвир отпустил Ферота и принялся яростно продирать глаза кулаками. Ферот, оказавшись без поддержки, тут же упал и с трудом перевернулся на спину.

– Остановись, Гвир, – произнес он слабым голосом. – Так ты сделаешь глазам только хуже.

Гвир замер, достал флягу с водой и умыл лицо. Глаза от воды защипало сильнее, но он сдержался, чтобы снова не начать растирать зудящие веки. Замерев на мгновение, он взглянул на Ферота красными, опухшими глазами.

– Как это произошло?

– Я не знаю, – ответил Ферот. – Я не почувствовал этого старика и не видел его в толпе. Он появился словно из ниоткуда.

– Как ты себя чувствуешь?

– Я дико устал. Этот … старик как будто высосал последние силы из меня.

– Вид у тебя не важный, но нужно идти дальше. Здесь оставаться нельзя. Я опасаюсь, что он был не один и скоро такие же, как он явятся за нами.

Гвир поднял Ферота на ноги и потащил в чащу.

– Кто это был? – Ферот пытался идти, но больше волочил ноги по земле.

– Маг, колдун. Называй, как хочешь. Это был тот враг, о котором говорил смотритель деревни.

– Ты видел его руку? Как такое может быть?

– Я беспокоюсь не о его руке, а о том, что она пыталась сорвать артефакт у тебя со спины. Маги знают, что мы несем тайное оружие и это плохо.

Тут Гвир остановился и положил Ферота на землю. Исполнитель миссии из клана Дракона Возрожденного, уже спал крепким сном.

– Ферот, очнись. Открой глаза! – Гвир тряс друга за плечи изо всех сил и в итоге разбудил его.

– Я не могу идти дальше. Мне нужно отдохнуть, поспать хотя бы немного, – Ферот так и не вышел из полудремы.

Гвир оставил его. Он сел на бревно поваленного дерева и задумался о том, какие бесчеловечные существа могли создать такое. Какими злыми и беспощадными нужно быть, чтобы родить на свет подобное. И каким человеком нужно быть, чтобы согласиться на подобные мутации.

Он увидел все со стороны, когда маг уже держал Ферота в «объятиях». Тонкая сухая рука заканчивалась огромной ладонью, и Гвир испытал одновременно страх и отвращение.

– Носитель Длани! – завопила женщина из толпы и с визгом умчалась прочь, теперь Гвир знал, как именуется это богомерзкое создание.

Рука видимо обматывалась вокруг торса и ладонь обхватывала тело самого Носителя. Что ж, удобный способ скрыть все, что не нужно видеть посторонним. При необходимости рука выскакивает вперед и хватает кого угодно.

Но кто такие эти Носители Длани? Они рождаются такими или же это маги своим колдовством добиваются такого эффекта? Добровольно ли люди соглашаются на такие изменения или их к этому принуждают? Как биться с ними, чтобы наверняка победить?

Слишком много вопросов вертелось в голове Гвира. И на них он не мог найти ответов. Но, не смотря на эти вопросы, одно он знал наверняка. Длань эта питалась людской силой. Она высосала последние остатки из Ферота и непонятно теперь, когда силы к исполнителю миссии вернутся.

Немного отдохнув, Гвир закинул на плечи спящего Ферота и двинулся через лес в сторону Слинейских гор. Удача улыбнулась ему, и он вышел к пещере в скалистой стене. Обследовав убежище, и не обнаружив никого, Гвир развел в ней костер, просушил одежду, поел и снова глаза его зачесались с неистовой силой. Он принялся раздирать их пальцами, но вспомнил слова Ферота, сопящего рядом, что так будет только хуже и остановился. Сумерки спустились на землю. Долго еще думал ученик клана Пламени Дракона о ситуации, в которую они попали и незаметно для себя уснул.

***

– Нувеналь! Помоги мне, Нувеналь!

Время от времени из-за двери доносился нечеловеческий вопль, и создавалось впечатление, что какой-то дикий зверь проник в королевскую опочивальню.

Нувеналь конечно прибежал на этот крик как мог быстро и за дверью не увидел никаких хищников – это король Маймак разъяренным зверем метался по белоснежным простыням, испачканным кровью. Хвост верно следовал за своим хозяином. Пятна крови опасно розовели в полумраке. Он вскакивал на ноги и всматривался в зеркало, стоявшее возле кровати. После паузы бросался обратно в ворох простыней и бил их кулаками, отчаянно крича.

Подойдя ближе, Нувеналь увидел причину столь странного поведения обычно спокойного его величества. Маймак застыл глядя на своего советника и лекаря, давая время оценить увиденное. Два клыка выглядывали из-под нижней губы и пара таких же жал поблескивали из-под верхней.

«Как у вампира», – подумал Нувеналь, и это была единственная мысль, которая пришла ему на ум. Клыки эти выросли за ночь, и король видимо порезал ими губы с непривычки, отсюда и кровь. С окровавленных губ короля сбегали к подбородку алые струйки. Глаза наполняли слезы.

– Ты же говорил, что все самое страшное позади! Говорил, что ничего больше не произойдет.

Нувеналь осторожно обнял Маймака и прижал к себе как сына. Теперь они оба позволили себе слезы.

– Я не знаю, что это за проклятье, мой король, – утерев лицо рукавом, сказал Нувеналь. – Но я помогаю вам всеми силами. Множество книг я прочитал за свою долгую жизнь, но не встречал ничего подобного. Даже сейчас каждую свободную минуту я посвящаю новым книгам по медицине и магии. Но я один, дело идет очень медленно.

Маймак отпрянул от лекаря.

– Нельзя, чтобы хоть кто-нибудь узнал об этих изменениях. Я же король.

– Конечно, ваше величество. Не беспокойтесь об этом. Я сам подниму все библиотеки Лиссерина, переверну каждую страницу каждой темной книги, но найду средство для вашего спасения. Просто это займет время, но оно у нас есть с запасом.

В дверь постучали. Стража, не имеющая права заходить в покои короля, чтобы не лицезреть его, передавала информацию только через Нувеналя.

Лекарь подошел к двери и слегка приоткрыл ее, оставив щель не толще пальца.

– Глава магов Залькефер слезно просит аудиенции короля и ожидает возле зала приемов, – шепнули с той стороны.

Нувеналь закрыл дверь и недовольно скривился. Обращение «слезно просит» применяется в том случае, когда тот, кто желает королевского приема, знает, что несет печальное известие: не выполнил поручение короля, не справился с исполнением его воли, чем может прогневать короля, но при этом осознает это и просит прощения.

«Видимо Залькефер не схватил воинов, как обещал, – печально подумал Нувеналь. – Очень жаль. Может быть, сегодня король получил бы эти артефакты и покончил с заговорщиками. Это плохо».

Ненавидя магов в целом и Залькефера в частности, советник короля все же хранил крупицу надежды, что обещание будет исполнено и Маймак вновь станет здоров. Любовь к королю пересилила ненависть к магам. И эта новость сильно опечалила его.

– Что там, Нувеналь? – окликнул его Маймак стоя у зеркала.

– Залькефер слезно просит аудиенции, ваше величество, – тихо произнес лекарь.

Маймак смотрел остекленевшим взглядом. Щеки его как будто впали еще больше и в слабом свете, пробивающемся через плотные шторы, он действительно напоминал вампира, только что напившегося крови.

– Нужно идти, ваше величество. Я помогу вам одеться, – произнес Нувеналь.

Как только двери в зал приемов открылись, сгорбленный Залькефер прошел в них и упал на колени. Нувеналь успел заметить на лице главы магов растерянность и отрешенность. Видимо он сам не смог поверить в ту новость, которую принес.

Король с лекарем так же сидели за столом у дальней стены в полумраке. Маймак надел на лицо золоченую маску с витиеватыми разводами огня. Маска закрывала нижнюю часть лица, оправдывая прозвище короля, данное народом – король – дракон.

Перед тем как пасть на колени, Залькефер бросил мимолетный взгляд на владыку, но никак не отреагировал на маску. Расстройство и удивление наполняли глаза мага.

– Печальные известия принес я тебе, мой король, – произнес Залькефер, не поднимая головы. – Наш человек не смог пленить воинов или отнять артефакты. Они скрылись.

Маймак от негодования ударил по подлокотнику кресла.

– Ты верно шутишь! – возмутился он. – Их выслеживал ваш Носитель Длани. Они не могли уйти!

– Носитель Длани остался без своей … длани после встречи с ними. Это очень опасные и коварные воины, – казалось, Залькефер сам не верит в эти слова, но произносит их ровно и спокойно. – Мы приложим все наши магические знания и умения для их поимки.

– Ну уж нет! – король снова ударил по подлокотнику и вскочил на ноги. – Ничего вы не сделаете! Вы не оправдали оказанного доверия и подвели меня. Вновь!

Нувеналь внутренне сжался от гнева короля, но был полностью с ним согласен.

Залькефер взглянул на короля из-под густых бровей и едва уловимо прищурился, тут же спрятав глаза.

– Как пожелает мой король, – проблеял он. – Я лишь верный раб ваш, но кто же тогда справится с волей короля, если даже мы, хранители темных знаний и секретных обрядов, отступили.

Нувеналь, заподозрив неладное, тоже посмотрел на короля и заметил темно-красные струйки, сбегающие из-под маски по шее. Видимо Маймак в гневе снова оцарапал губы клыками. Сам владыка Лиссерина этого не почувствовал и по залу приемов разносилось только его громкое дыхание, искаженное из-за преграды на лице.

– Дозволено ли будет магическому братству продолжить попытки пленения врагов и доставления артефактов его величеству? – с неподдельной надеждой в голосе спросил Залькефер, смотря в пол.

Тишина повисла в полумраке. Один человек думал, а двое других ждали, не решаясь даже дышать громко. Бесконечно долгое мгновение наконец-то закончилось.

– Уходи Залькефер! Ты снова подвел меня. Я не хочу больше видеть твоего лица и слышать твои речи.

Глава магического братства быстро поднялся на ноги и попятился к выходу, постоянно кланяясь. Оказавшись за дверью, он ощутил радость и прилив сил. Слова короля он понял на свой лад: прямого запрета нет, и Маймак не хочет видеть его, пока маги не принесут ему артефакты в руки. На такую удачу Залькефер и не рассчитывал.

– Вы дали ему еще один шанс, ваше величество, – грустно обронил Нувеналь. – Он не оставит попытки схватить воинов, пока не добьется своего.

– Я знаю, что Залькефер не остановится, но у меня нет выбора. Изменения, происходящие со мной, пугают. Боюсь представить, что еще может произойти с телом.

– Но стоит ли доверять магу, зная, насколько он коварен? – спросил Нувеналь, протягивая Маймаку платок.

– Он не один будет ловить воинов, – серьезно сказал король, вытерев шею и уставившись на ткань. – Два охотника лучше, чем один. Пусть войдет приглашенный!

Тяжелые створки открылись, и в зал вошел генерал … в блестящих доспехах и плащом за спиной. Он приложил руку к груди и опустил голову.

– Вот тот, кто исполнит волю короля, – произнес Маймак. – Тот, кто никогда не подводил меня и не подведет ни при каких обстоятельствах. Тот, кто не ведает магии, но знает силу человека с оружием в руках.

Нувеналь слегка улыбнулся. Шансы поймать опасного врага возросли.

– Готов ли ты и твои воины спасти короля и государство?! – чуть не прокричал Маймак.

– Да, ваше величество!!!

Солнце еще не коснулось горизонта, а карета уже подъехала к неказистому деревянному дому, расположенному на окраине деревни, лежащей далеко от столицы среди холмов и пролесков. Залькефер быстро вошел в черный дверной проем и маги, собравшиеся в доме, склонили головы. Не вступая с ними в разговор, Залькефер спустился по крутой лестнице в просторный погреб, хорошо освещенный множеством факелов. В кресле прикованный по рукам и ногам сидел Носитель Длани с перемотанным обрубком, торчащим из живота. Весь его внешний вид кричал о том, что приковывать его не имеет смысла. В таком состоянии он и мухи не обидит.

– Он сильно пострадал и до утра не дотянет, – сказал маг, подошедший к своему главе.

Несколько Носителей Длани стояли на страже возле кресла. Их третьи руки плотно смыкали крепкие торсы, время от времени пальцы шевелились подобно змеям в клубке.

«Лишние меры предосторожности, – подумал Залькефер. – Вот бы в этом кресле оказался хотя бы один воин из этих кланов».

Он подошел к сорвавшему задание бедолаге и тряхнул его за плечи.

– Говори, что там произошло?

Раненый еле раскрыл глаза и медленно осмотрелся.

– Как ты мог их упустить?

– О, великий, я уже все рассказал, – ответил он и закатил глаза, показав пожелтевшие белки.

– Скажи мне еще раз! – настаивал Залькефер.

– Я схватил одного из них на рынке …, – тихо произнес бывший Носитель Длани. – Но этот воин оказался безумно сильным. Я не смог выпить его сразу. Даже через некоторое время он еще держался … Безумная сила тела и воли. Второго я даже не почувствовал. Он смог незаметно подкрасться и нанести этот сильнейший удар.

Раненый содрогнулся и заплакал.

– Ты заметил что-нибудь необычное в них, особенное?

– О да, – вернулся к разговору тот. – Артефакты они носят за спинами. Артефакты светятся разными цветами. У одного – зеленый цвет, у другого – красный. И еще … они источают … тепло.

Маг потерял сознание и обмяк в кресле.

– Какими будут наши следующие действия? – спросили у Залькефера из-за спины. – Что сказал король?

Влиятельнейшие маги разных орденов смотрели на Залькефера, в глазах их читались только вопросы, но глава даже не обернулся к ним.

– Король не запретил нам ловить воинов, – прямо ответил он. – Теперь нам нужно собрать воедино всех магов и пойти по следу опасного врага. Маймак, скорее всего, прибегнет к помощи войска, но доставить артефакты ему должны именно мы, маги. На карту поставлено все.

***

Волк стоял с высоко поднятой головой и смотрел противнику прямо в глаза. Противник отступать тоже не собирался. Пришло время битвы.

Волк, вскоре после ухода в лес остался рад такому выбору. Лесные звери боялись его и обходили стороной, но это не вызывало огорчений. Ему даже не пришлось особо охотиться. Слабые, больные и покалеченные служили ему пропитанием. По сути, он делал ту работу, которую делали настоящие волки. Поначалу они только разглядывали обгоревшего человека из-за кустов и не приближались, но через некоторое время все изменилось. Места стало не хватать и пришлось отстаивать свою территорию силой.

Волк побеждал одного за другим вожаков стай. Дрался с животной злостью, забывая в бою, что он человек. Возможно именно то, что он сам себя считал животным в бою, помогло достичь победы.

Но время от времени он разговаривал сам с собой, чтобы не забыть и человеческую речь и изучал язык зверей. Наблюдал, повторял, осознавал. Начав жить в лесу, он сорвал с себя остатки одежды, которые мешали перемещаться по кустам и травам, и выбросил их. Только набедренная повязка осталась как напоминание о том, что он все-таки человек. Он быстро привык к такой жизни и не видел для себя другой.

Человек и волк разбежались и ударились грудь в грудь. Блеснули клыки, руки вцепились в передние резцы. Хищник сильным ударом лапы распорол кожу человека на животе, но руки не выпустили вожделенной добычи. Руки оказались невероятно сильными, они тянули челюсти зверя в разные стороны, и силы не хватало, чтобы сомкнуть их обратно. Еще удар крепких лап, но человеку нипочем, он как будто из камня высечен. Рычание, хруст и победа.

Человек одолел врага и отстоял право жить на этой земле. Теперь его долго будут бояться и не сунутся на его землю.

Волк приложил отвисший кусок кожи на животе обратно к телу. Завтра он прирастет и останется только шрам. Он не чувствовал боль и даже был рад этому обстоятельству. Так легче выжить в опасном и суровом мире. Волк провел рукой со сквозным отверстием по оголенным костям черепа и подумал, что сюда неплохо бы было тоже вернуть кожу. Но где теперь ее искать?

Постояв еще немного над поверженным врагом, Волк направился в чащу. Ему нужно отдохнуть и набраться сил.

Глава 4

Тьма вздрогнула, и в глубинах ее зародился свет. Слабый и блеклый он принялся расти, толкать тяжелые сумерки в разные стороны и занимать все больше пространства для себя. Когда он отвоевал почти всю территорию, загнав обрывки тьмы в самые края на границе видимости, пришло тепло, мягкое и нежное. Звуки, рожденные где-то очень далеко, с упорством пробивали стену непонимания, становясь все громче и четче, но оставаясь за гранью.

Ферот открыл глаза, сломав грань, и увидел перед собой собрата по оружию, сидящим напротив.

– Ну, наконец-то ты проснулся, – с облегчением произнес Гвир. – Я уже собирался будить тебя, солнце высоко.

– Где мы? – спросил Ферот и прищурился, рассматривая пещеру, что приютила их.

– Мы с тобой в лесу неподалеку от Трех Дубов. Погони вроде бы нет, но оставаться здесь нельзя. Как ты себя чувствуешь?

Ферот потянулся, почувствовал боль в мышцах, но вида не подал.

– Все в порядке. Как твои глаза? – спросил ученик клана Дракона Возрожденного, внимательно посмотрев на раздраженные, красные и шелушащиеся веки друга.

– Так себе, – честно признался Гвир. – Отрава в этой руке была знатная. Мне ничего не помогает. От воды глаза горят только сильнее, я нанес на веки мазь при порезах из клана. Она уменьшила боль, но не сильно. Глаза чешутся и зудят постоянно, но я, наверное, к этому привык.

Ферот сел поудобнее и огляделся вокруг, заметив остатки костра, мешки с вещами и едой и тушки двух зайцев. У одного рана была на спине, а у второго на брюшке.

– Это еще одна сложность, – произнес Гвир, заметив, куда смотрит Ферот. – Зайцев я принес сегодня утром. Метал ножи и целился, как положено – в голову. Результат сам видишь.

Ферот прекрасно понимал, что это уровень первого года обучения в клане. Один из экзаменов, не самых сложных и обязательных для прохождения всеми кто собирался стать исполнителями миссии. Долгие и изматывающие тренировки делали из самых бездарных учеников вполне ловких и метких метателей ножей. А тут такое – в брюхо и в спину.

– Время от времени на глаза накатывает какая-то пелена. Я вижу все как в тумане. Вроде бы метнул куда хотел, а нож попадает совсем в другое место.

Тут Гвир протянул Фероту кусок вяленого мяса, того после которого произошло слишком много событий.

– Ты сам то поешь, а то бледный как труп. Я пока тебе мысли свои изложу.

Ферот вцепился в мясо как приговоренный к смерти в бумагу о помиловании. Желудок с благодарностью прорычал и затих.

– Я вспомнил все, что в клане рассказывали об этих местах и курс картографии тоже, – продолжил тем временем Гвир. – До Слинейских гор мы с тобой дошли бы за пять или шесть дней. Теперь после встречи с магом думаю, стоит брать все десять. Местность здесь лесистая. Большие города есть, но мы их лесом обойдем, а несколько деревень нам не помеха. Если путь затянется, и с провизией проблемы начнутся, в деревне и одолжим. Теперь пора в путь, ты согласен?

Все время пока ученик клана Пламени Дракона рассказывал свои мысли, Ферот постоянно кивал ему, соглашаясь со сказанным не забывая жевать, и ловил себя на мысли, что он пришел бы именно к таким решениям. Но когда он поднялся на ноги, то почувствовал усталость. Силы за время долгого сна не вернулись к нему, а те, что были, ушли на процесс поглощения вяленого мяса. В животе появилась тяжесть и мешок с вещами, закинутый на спину вместе с артефактом, значительно потяжелели с момента выхода в путь из клана. Не зная, насколько хватит сил, Ферот сделал шаг вперед из пещеры вслед за Гвиром.

Погода в этот день задалась. Яркое солнце греет, но не сильно, на горизонте ни облачка. Лес полон звуков, зеленое царство живет своей жизнью, не обращая внимания на путников тихо идущих своей дорогой. Особо нетерпеливые птицы и звери выдают себя любопытными взглядами, тут же скрываясь в зарослях. Помех в пути для воинов нет никаких.

Светило еще не достигло зенита, а Ферот уже почуял неладное. Гвир, шедший впереди, принялся все чаще останавливаться и оглядываться по сторонам. Поначалу Ферот подумал о погоне, но не заметил никого позади них. Вскоре он понял причину такого поведения друга. После нескольких поворотов головой в стороны Гвир поднимал ее вверх и, ориентируясь по положению солнца, шел дальше. Определение сторон света не должно составлять труда для такого опытного ученика и Ферот догадался о смысле этих действий.

– Совсем плохо видишь? – осторожно спросил он.

– Да, – не поворачиваясь, ответил Гвир. – Пелена, о которой я говорил, вернулась и не знаю, когда уйдет.

– Предлагаю сделать привал.

– Нельзя, еще рано. Мы очень медленно продвигаемся. Ты можешь идти впереди, а я за тобой. Если совсем тяжко станет, я руку на плечо тебе положу. Нужно идти дальше.

– Я не могу, – произнес Ферот, опустив глаза и устыдившись своего признания. – Ноги еле держат меня, сил вообще не осталось.

– Давай хотя бы до полудня еще пройдем, – предложил Гвир.

– Ну, хорошо, – ответил Ферот и попытался сделать шаг, но нога его подвернулась, и он неловко упал на бок.

– Ладно, убедил, – произнес Гвир то ли в шутку, то ли на полном серьезе.

Привал разбили тут же на небольшой поляне, которую лучи солнца согревали приятным теплом. Вещи скинули в кучу, и Гвир принялся наощупь искать мазь от порезов. Как только Ферот прилег на землю, его сразу же потянуло в сон. Сделав над собой усилие, он сел и уставился на стену леса. Тяжесть в животе после завтрака еще не прошла, руки и ноги болели от совсем недолгого пути, глаза закрывались.

– Я тут вот что надумал, – спокойно произнес Ферот. – Я для тебя обуза в дороге.

– Не говори глупостей, – хмыкнул Гвир.

– Нет, серьезно. Силы ко мне так и не возвращаются. Из-за меня привалов придется делать гораздо больше. Я оттягиваю исполнение миссии. Возможно, настанет утро, когда я вообще встать не смогу. Обещай, что тогда возьмешь мой артефакт и последуешь с ним дальше.