Жизнь криминалиста Крыловой после…

– Почему ты вдруг заговорил о темных обрядах, несчастный? Ты считаешь меня черной колдуньей? Что за бредовая мысль пришла в твою тупую башку?

– Башка – это голова, миледи? Прошу прощения, ваша светлость. Однако вы сами на себя не похожи.

– Никакая я не колдунья, подлый ты предатель! Можешь считать меня рукой судьбы, решившей призвать тебя к ответу.

Открыв дверь своих покоев, высокородная дама наградила неверного слугу ощутимым пинком в зад. Получив ускорение, Коланар неуклюже влетел в господскую залу, снося по пути всё, что загораживало ему путь. В итоге прилично потрепанный мажордом растянулся на мягком декоративном ковре, нелепо подвернув ногу. Первая попытка встать с пола самостоятельно, оказалась неудачной. С жалобным стоном негодяй снова опустился на господский ковер. Он не знал, как избежать допроса со стороны графини, которая явно не собиралась отступать от намеченного плана. Придвинув к пленнику один из обитых бархатом стульев, хрупкая барышня подхватила его под мышки и рывком подняла с пола. Оказавшись на стуле, мажордом закатил глаза и глухо простонал: «Вы нашли темный источник, миледи?»

– Какой еще источник? Ты явно не в себе, Коланар. Ну да ничего, я тебя вылечу.

– Только не прибегайте к темной магии, миледи! Она способна поглотить человека в один миг! Лучше прикажите позвать лекаря.

– Боюсь, что Параценис еще не вернулся в замок. Сегодня он взял отгул. А выходные дни для вас, то есть графских слуг, предусмотрены?

Коланар не нашелся, что ответить. Он никогда не слышал ни об отгулах, ни о выходных днях. После честно отработанных двух недель господа освобождали преданных им людей от работы, предоставляя возможность побыть со своими семьями, навестить родственников или провести время в других не менее важных заботах. Однако значения слов, произнесенных молодой графиней, мажордом не знал. В комнате повисла гнетущая тишина, которая продолжалась ровно до того момента, как леди Жанетта принялась за лечение несчастного. За долгие годы службы в полиции Жанна Владимировна научилась очень многому. «Закрытый вывих голеностопного сустава, – сухо констатировала его светлость графиня Орландская, – Будем вправлять сустав!»

– Вправлять? Как вы собираетесь это делать? Вы ведь леди! Позвольте мне посидеть на этом стуле до возвращения лекаря, миледи.

– Боюсь, что сегодня Параценис вернется поздно. У него возникло какое-то очень важное дело, не терпящее отлагательств. Разве ты, мерзкий слизняк, не видишь, как сильно отекла твоя лодыжка? И почему ты думаешь, что леди не в состоянии оказать человеку первую медицинскую помощь?

– Медицинскую? Неужели я был прав в своих предположениях о том, что вы, ваша светлость ведь…, что вы подверглись воздействию со стороны темных магов.

– Забудьте вы наконец о темной магии, Коланар. Колдовству я не обучена ни черному, ни белому. Я смогу вас поставить на ноги благодаря собственным знаниям и умениям.

Слова Жанетты Лилианы Орландской повергли мажордома в состояние, близкое к шоковому. Казалось, что, открыв рот, он забыл его закрыть. Коланар, привыкший предвосхищать желания хозяев, никак не мог подстроиться под возникшую ситуацию. Воспользовавшись замешательством пациента, Жанна Жанетта лихо провела вправление вывихнутого сустава. Жалобно вскрикнув, несчастный мажордом лишился чувств.

Когда сознание вернулось в бренное тело предателя, он обнаружил себя лежащим на соломенном матрасе. «Где я?» – прошептал Коланар, бешено вращая глазами. Он догадался, что находится в одном из подсобных помещений замка, но в каком именно? Судя по паутине, нависшей в углах маленькой сырой комнатенки, сюда очень давно не ступали ноги прислуги. Это помещение явно было частью подвала. Об этом свидетельствовали цветочные горшки и прочая садовая утварь, разложенная и расставленная возле стен подсобки. С трудом сглотнув образовавшийся в горле комок, несчастный попытался приподняться на локтях. Однако его левая рука оказалась привязанной к ножке громоздкой деревянной лавки, на которой восседала Жанетта Лилиана Орландская. «Что с моей ногой? Я умру? Что вы со мной сделали, миледи?» – хрипло пробормотал мажордом, глядя на тканевую повязку, выполняющую роль фиксатора поврежденной конечности.

– Я вправила тебе вывихнутый сустав и произвела обездвижение поврежденной ноги. Теперь тебе нужен покой. Еду и питье тебе будет приносить кто-нибудь из слуг. Я еще не решила, кто именно будет за тобой ухаживать.

– У меня онемела больная нога. Холодно. Так действует яд, изготовленный из ягод болотной травы матисы.

– Откуда ты знаешь о том, как действуют яды? Видимо ты неплохо в них разбираешься.

– Я не хочу умирать. Дайте мне противоядие.

– Противоядие? Ты знаешь, как его изготовить?

– Знаю, и оно у меня есть. Принесите его. Маленькая металлическая коробка хранится в моей каморке под матрасом.

– Вначале ты ответишь на мои вопросы, предатель. И даже не пытайся меня обмануть! Если будешь вести себя хорошо, то так и быть, не дам тебе умереть. Для того, чтобы нейтрализовать яд, мне даже не придется никуда идти.

Жанна Владимировна намеренно вводила слугу в состояние паники. «Еще немного и этот трус перестанет себя контролировать. Он расскажет мне всё, что знает!» – ликовала сотрудница полиции. Её расчет оказался верным. Глядя на запуганного и совершенно сбитого с толка мажордома, она с трудом сдерживала смех. Он смотрел на леди Жанетту, выпучив почти безумные глаза, и хватал ртом затхлый воздух подсобки садовника. «Успокойся, Коланар, – примирительным тоном произнесла графиня, – Если ты поможешь мне, то я помогу тебе. Если ты встанешь на путь добродетели, то будешь жить долго и счастливо».

Леди Жанетта была очень убедительна в своих доводах, однако предатель слуга не спешил каяться. Видимо он прекрасно осознавал свою вину в гибели графа и графини Орландских. Мажордом безумно боялся праведного гнева леди Жанетты, но еще больше он опасался мести со стороны начальника тайной канцелярии. Однако постепенно Коланар начал осознавать, что его пребывание в этой комнатушке является тайной для всех обитателей замка, во всяком случае пока. Трусоватый мажордом не мог допустить, чтобы о его пленении узнали слуги, большинство из которых страдало катастрофической болтливостью. Для того, чтобы выжить, он должен был покинуть замок Орланд и убраться подальше из этого графства. «Но ведь леди Жанетта ни за что не допустит того, чтобы я оказался на свободе! Она считает меня единственным виновником трагедии, которая произошла с графом и графиней. Вряд ли я смогу убедить её в том, что господин Бланшер обманом втянул меня в свои недостойные делишки!» – опасался Коланар.

В какой-то момент его взгляд случайно скользнул по лицу графини, которая выглядела довольно странно. Глядя в сторону слуги, она словно бы смотрела сквозь него. В этот момент Жанне Жанетте было не до предателя Коланара. Она пыталась разобраться в своих неожиданно открывшихся возможностях, которые на деле могли оказаться обычными слуховыми галлюцинациями. «Немедленно повтори то, о чем только что думал! – потребовала она от мажордома, – И не нужно таращить на меня глаза, потому что я и сама ничего не понимаю!»

Последняя фраза Жанны Жанетты окончательно лишила мажордома способности мыслить. Слуга больше не мог противостоять даме, которую считал темной колдуньей. Он в точности исполнил требование госпожи, озвучив свои печальные мысли. «Я никому не желал зла, особенно вашим наидобрейшим родителям, миледи, – добавил Коланар к уже сказанному, – Если вы не позволите мне уйти, господин Бланшер сожжет меня на костре!»

– Не сожжет. Мерзавец Бланшер не узнает о нашем сотрудничестве.

Глава 8. Открывшиеся способности

В то время, когда сбитый с толку мажордом размышлял о возможной мести со стороны начальника тайной канцелярии, Жанна Владимировна словно бы услышала его голос. Однако слуга молчал, рот его был закрыт, и ничто не свидетельствовало о его стремлении к переговорам. «Что со мной происходит? – изумилась сотрудница полиции, – В моей голове звучит голос предателя слуги. Негодяй трясется за свою шкуру, хочет поскорее покинуть замок и затеряться где-нибудь подальше от владений леди Жанетты. То, что происходит в моей голове, очень напоминает слуховые галлюцинации, но что, если молодая графиня обладала даром, который открылся только теперь? Для того, чтобы это понять, мне необходимо разговорить мажордома. Он должен поведать мне свои мысли. Вот только на увещевания подраненного злодея у меня совсем нет времени. Буду действовать по обстоятельствам. В конце концов я и так уже спалилась по полной. Образ тихой скромницы Жанетты растаял в тот момент, когда её светлость воспользовалась знаниями основ борцовских единоборств».

Жанна Владимировна не очень рассчитывала на то, что слуга согласиться открыть ей свои мысли. Он бы этого и не сделал, если бы чуть меньше боялся мести черной колдуньи. Коланар был уверен в том, что Жанетта Лилиана Орландская его отравила. «Кажется ведьма Жанетта не собирается прекратить действие яда. Если доза смертельного снадобья была достаточно велика, то я умру в течение трех часов, если же нет, то смогу дожить до утра. Хорошо, что яд, приготовленный из ягод болотной травы матисы, убивает постепенно и почти безболезненно. По всей видимости избежать смерти мне в любом случае не удастся. А раз так, то лучше уж безболезненно умереть от действия яда, чем от колдовства ведьмы Жанетты. Не стоит злить пособницу тьмы», – рассудил Коланар. Он выполнил требование молодой графини, а та в свою очередь…

Спасать до смерти перепуганного слугу было не от чего, ибо его нижняя правая конечность онемели вовсе не от приближения верной смерти. Обездвижив поврежденную ногу Коланара, а точнее голеностопный сустав, Жанна Владимировна приложила к нему холод. В средние века не было холодильников, скоропортящиеся продукты хранились в так называемом леднике. Именно там криминалист Крылова добыла довольно внушительный кусок льда, который привязала к ноге несчастного страдальца. С течением времени лед начал подтаивать, пропитывая влагой не только наложенную Жанной повязку, но и штанину мажордома. Однако до смерти перепуганный слуга этого не заметил.

Для того, чтобы покинуть место заточения здоровым и почти невредимым, мажордому не понадобилось ни противоядие, ни колдовской обряд. Жанна быстро избавила слугу от привязанного к его ноге холода, после чего отвязала его от ножки тяжелой деревянной лавки. «Я всегда выполняю свои обещания. Ты спасен и волен следовать, куда тебе заблагорассудится. Но уверен ли ты в том, что начальник тайной канцелярии не отомстит тебе за сорванную операцию? Думаю, что тебе лучше побыть здесь до завтрашнего дня», – выразила свое мнение Жанна Владимировна.

– Только до завтрашнего дня? А что будет со мной потом?

– На этот вопрос я не могу тебе ответить, Коланар, ибо очень многое будет зависеть от твоего поведения. Если мы выработаем общий план и будем друг другу помогать, то сможем обезвредить нашего сильного и коварного врага.

В общем то неглупый мажордом вновь вытаращил глаза. На его лице отразились глубокомысленные размышления относительно дальнейших планов её светлости. Леди Жанетта не выразила намерений наказать слугу, по вине которого погибли её родители, и это очень радовало Коланара. Однако он не смог понять фразу графини насчет завтрашнего дня. «Так вы позволите мне остаться в этой комнате до завтрашнего дня, миледи?» – осторожно поинтересовался мажордом. «Конечно, оставайся. Разве я не ясно выразилась?» – удивилась леди Жанетта.

– И вы не запрете меня здесь, как опасного преступника? И даже не привяжете к лавке?

– Необходимость в мерах предосторожности отпали сами собой. Ты провалил задание господина Бланшера, и этот промах обойдется тебе очень дорого. Ты сможешь выжить только в том случае, если будешь сотрудничать со мной.

Согласившись с доводами Жанны Жанетты, мажордом слегка кивнул и с интересом воззрился на свою госпожу. «Эта дама рассуждает как мужчина, да и то не каждый. Ей бы служить при дворе и участвовать в решении вопросов государственной важности, а не сидеть целыми днями в своих покоях. Кажется, эта леди знает, что делает. И зачем я повелся на льстивые речи и уговоры начальника тайной канцелярии его величества?» – подумал Коланар. В какой-то момент мажордому показалось, что леди Жанетта поняла, о чем он думает. К такой почти абсурдной мысли его подтолкнул лукавый огонек, появившийся в огромных серо-голубых глазах прекрасной дамы. «Да, нет. Не может этого быть, ведь я убедился в том, что миледи не имеет отношения к темной магии. Всё то, чем молодая госпожа успела меня удивить за этот день, связано с её острым умом, образованностью и силой, причем не только физической», – сделал вывод слуга. И тут Жанна Владимировна улыбнулась. В её, то есть взгляде леди Жанетты, появилось понимание того, что Коланар больше не станет доносить на неё начальнику тайной канцелярии.

Открыв в себе способность к телепатии, криминалист Крылова получила возможность контролировать не только поступки, но и мысли Коланара. Это обстоятельство избавило Жанну Жанетту от необходимости изоляции проштрафившегося слуги. Более того, у нее появился подручный, которому в будущем можно будет давать некоторые не очень сложные поручения. А еще сотрудница полиции поняла, что вставшего на путь исправления слугу ей следует оберегать от всех возможных неприятностей. В случае необходимости мажордом леди Жанетты мог стать свидетелем против начальника тайной канцелярии.

Когда хозяйка замка Орланда распрощалась с Коланаром, на Орионию опустились сумерки. Жанна Владимировна с нетерпением ожидала визита лекаря Парацениса, который полагал, что выполнить поручение госпожи он успеет до вечера. Однако поиски особняка, соответствующего требованиям леди Жанетты, могли затянуться на более длительный срок. Удобно устроившись в мягком кресле с резной подставкой для ног, Жанна Владимировна погрузилась в глубокие раздумья. За время, проведенное в этом непонятном средневековом мире, она успела осмотреть все помещения, в которых граф Орландский мог спрятать таинственный артефакт. Однако ничего похожего на творение белого мага Болимара, ей так и не попалось. Дело осложнялось тем, что наша современница не знала о том, как выглядит этот самый артефакт. Её воображение создавало то хрустальный шар, которым пользуются гадалки, то устройство для приема и передачи информации. По мнению Жанны, оно могло представлять собой небольшую пирамиду или женское украшение. «Кто-то должен знать ответ на вопрос об артефакте Болимара, – полагала сотрудница полиции, – Было бы неплохо влиться в здешнее светское общество, объехать с визитами лиц, которым доверял отец Жанетты. Если бы только я могла остаться в замке… Однако оставаться здесь очень опасно, ибо начальник тайной канцелярии может найти другого слугу, готового исполнить любой его приказ. Мой внезапно открывшийся дар может помочь мне избежать смерти, но по большому счету он не сможет меня обезопасить на все сто процентов».

Анализируя события прошедшего дня, Жанна Владимировна терялась в догадках. Она не понимала, с какой стороны взяться за образовавшуюся головоломку. Помимо вопросов, связанных с магическим артефактом, криминалист Крылова озаботилась внезапно обнаруженным даром. Оказалось, что она умеет читать мысли других людей. Мир, в котором она оказалась, был основан на магии, однако жители Орионии не использовали колдовство в повседневной жизни. Но означало ли это то, что они не обладали сверхъестественными способностями? Знал ли кто-нибудь из графского семейства о телепатических способностях юной леди? В целом картина выглядела следующим образом.

По всей видимости граф Орландский был лицом, приближенным к его императорскому величеству. Феликс Сигизмунд II доверял отцу Жанетты настолько, что доверил ему свой уникальный артефакт. В какой-то момент Жанна Владимировна даже задумалась о встрече с императором. Однако у неё не было прямых доказательств виновности Бланшера в гибели графа и графини Орландских, вернее пока не было.

Размышления леди Жанетты были прерваны стуком в дверь её покоев. «Это я, Параценис, ваша светлость, – бодрым голосом сообщил лекарь, – Прошу меня принять, ибо у меня есть, чем вас порадовать». «Входите, господин лекарь! – воскликнула Жанна Владимировна, вскочив со своего кресла так, будто её ужалила оса, – Я вас уже заждалась». Лекарь вошел, точнее влетел в покои леди Жанетты с таким видом, будто выиграл в лотерею. «Вижу, что вам удалось подыскать для меня подходящий особняк, господин Параценис, – улыбнулась графиня, – Я сгораю от нетерпения, рассказывайте скорее!»

Довольный собой лекарь хитро прищурился и согнулся в поклоне. В Орионии были приняты глубокие поклоны, во время которых мужчины припадали к ручкам, беседующим с ними дам. Параценис следовал этому правилу с явным удовольствием. На его щеках неожиданно заиграл румянец, подтолкнувший Жанну к мысли о том, что лекарь неравнодушен к своей работодательнице. Да и как можно было не влюбиться в такую красоту? Красивое лицо с безупречными чертами и светлые волнистые локоны, ниспадающие на белоснежные, слегка покатые плечи, не могли оставить равнодушными ни одного мужчину. А если принять во внимание осиную талию и чуть прикрытые кружевом округлости груди… «Кажется наш Парацельс совсем пропал, – сделала вывод Жанна Владимировна, – Это плохо. В данном случае личные отношения могут навредить делу. Надо бы направить мысли доктора в другое русло».

Лекарь её светлости графини Орландской оказался очень сообразительным и предприимчивым человеком. За один день ему удалось снять неприметный особняк в тихом районе на окраине столицы графства и приобрести много полезных вещей: начиная с экипажа и пары резвых лошадок, и заканчивая необходимыми в быту артефактами. «Я сумел добыть для вас, моя госпожа, последнюю модель камня связи, кристалл для нагрева воды и рений-пластину для хранения информации», – похвастался лекарь. На лице Жанны Владимировны не дернулся ни один мускул, но внешнее спокойствие далось ей нелегко.

«О существовании камней связи я уже знаю и даже научилась с ними управляться. Кристалл для нагревания воды наверно не является чем-то очень сложным, но что представляет собой рений-пластина для хранения информации? О свойствах металла, названным рением, я тоже неплохо осведомлена. Нужно срочно выяснить, как работает пластина для хранения информации! И не было ли таких рений-пластин у графа Орландского и белого мага Болимара? У начальника тайной канцелярии наверняка найдется несколько таких накопителей информации!» – лихорадочно соображала сотрудница полиции. Доклад лекаря помог Жанне окончательно утвердиться в мысли о том, что её новый мир принадлежал какой-то другой, альтернативной реальности. Это открытие заставило сердце женщины содрогнуться. Однако она смогла взять себя в руки и продолжить разговор с Параценисом.

По понятной причине Жанна Жанетта не могла расспросить лекаря о принципах работы рений-пластин. Образованная графиня Орландская наверняка сталкивалась с такими устройствами и знает по меньшей мере то, как они выглядят. Однако времени на поиски того, не знаю, чего, у криминалиста Крыловой не было. По этой причине она решилась на очень рискованный шаг. «А не знаете ли вы, уважаемый господин Параценис, сколько рений-пластин было у моего отца? Я осмотрела его покои, но не обнаружила ничего из того, что могло бы пролить свет на события последних дней. Я только теперь поняла, что мои дражайшие родители посвящали меня далеко не во все семейные дела. Возможно в этом замке у них имелось что-то вроде тайника. Вам об этом что-нибудь известно, господин Параценис?» – выдала криминалист Крылова практически на одном дыхании. Сотрудница полиции очень боялась выдать себя, оказавшуюся в теле молодой графини, однако риск в данном случае казался ей вполне оправданной мерой. В ожидании неприятных вопросов, а возможно и чего-нибудь похуже этого, Жанна Жанетта невольно зажмурилась. Однако её опасения оказались напрасными.

«Ммм… А ведь у покойного графа Орландского и впрямь был оборудован тайник, – донеслось до сознания попаданки, – Перед тем, как заняться изучением важных документов, его светлость обязательно заходил в покои графини. В том, что граф и графиня любили проводить время за беседами, нет ничего удивительного. Но почему они обсуждали наиболее важные темы именно в будуаре? Что, если именно там и был оборудован этот самый тайник?» Однако вслух господин Параценис произнес совсем другую фразу: «Боюсь, что по этому поводу у меня не имеется никакой информации. У покойных графа и графини не было врагов, во всяком случае явных. У них не было причин для того, чтобы задумываться о тайниках». Видимо в этот момент на лице леди Жанетты отразилось удивление, а возможно и разочарование тем, как в данной ситуации повел себя собеседник. А ведь графиня Орландская начала было ему доверять!

Приняв глубокомысленный вид, Параценис извлек вполне разумную фразу, касающуюся драгоценностей покойной графини. «А ведь ваш вопрос насчет тайника не лишен здравого смысла, – вкрадчиво произнес лекарь, – Ваша матушка очень любила драгоценности; меняла их едва ли не каждый день. Вы, ваша светлость, только что изволили сказать, что осмотрели покои родителей. А много ли драгоценностей вы обнаружили в ящиках комода и секретера?»

– А ведь вы правы, господин Парценис. В своих покоях матушка хранила не так много драгоценностей… Их должно быть гораздо больше. Получается, что тайник действительно существует, и находится он в будуаре матушки.

– Да… Вы полагаете, что кроме драгоценностей, в тайнике его светлости может найтись нечто такое, что поможет вам понять…

Лекарь прервал свою фразу на середине, машинально прикрыв рот белоснежным батистовым платочком. Выражение лица Парацениса свидетельствовало о том, что он вполне допускает мысль о насильственной смерти графа и графини Орландских. «Так значит вы, мой верный помощник, полагаете, что участь моих родителей может ожидать любого правдоискателя?» – прямо спросила Жанна Владимировна. Вопрос леди Жанетты застал лекаря врасплох. Он явно не ожидал вопросов в лоб, зато неприятные последствия излишней любознательности были вполне ожидаемы. Всё тем же батистовым платком, Перенапрягшийся лекарь промокнул внезапно вспотевший лоб. При этом он непроизвольно скосил глаза в сторону входной двери. «Не беспокойтесь, господин Параценис, наш слишком деятельный мажордом решил отдохнуть», – спокойным тоном сообщила госпожа графиня. В этот момент в её сознание вновь проникли мысли собеседника. При этом сама леди Жанетта каким-то образом блокировала свои мысли, не позволяя собеседнику забраться к ней в голову.

Непонятно, по какой причине, но вроде бы не глупый эскулап истолковал слова графини по-своему. Он решил, что хозяйка замка приказала умертвить несчастного слугу. «Видимо в этом мире господа могут безнаказанно расправляться со своими слугами. Но как наш Пилюлькин мог заподозрить меня в совершении такого чудовищного злодеяния? Да и прежняя леди Жанетта вряд ли была на это способна. И почему меня занесло именно в этот жестокий мир?» – пыталась понять Жанна Владимировна. По вполне понятной причине она не могла задать Параценису вопросы, которые могли показаться ему странными. Все считали леди Жанетту мало общительной затворницей, но никто не считал её необразованной или неадекватной. Вот и получалось, что Жанне Крыловой предстояло самостоятельно разбираться во всех тонкостях здешнего уклада жизни и магических тонкостях мира, в котором она оказалась волею судьбы. В этом ей могло помочь содержимое графского тайника. Дело оставалось за малым: еще раз, более внимательно обыскать будуар покойной графини.

Глава 9. Тайник графа Орландского

По завершении разговора с собственным лекарем, Жанна направилась в комнату, именуемую будуаром. В повторном осмотре ящиков стола, прикроватной тумбы и секретера необходимости не было. А вот исследовать стены путем их простукивания чем-то вроде молоточка следовало как можно скорее. В личных покоях хозяев замка толстые мраморные стены замка были сплошь обиты если не диковинными коврами, то просто гобеленами ручной работы. Однако часто используемый тайник должен был располагаться таким образом, чтобы им легко было пользоваться. При этом это нехитрое приспособление не должно было бросаться в глаза слугам или к примеру, родственникам хозяев замка.

Окинув стены будуара внимательным к мелочам взглядом, Жанна Владимировна заметила, что один из ковров словно бы состоит из нескольких геометрических фигур, отлично сочетающихся между собой в плане цветового решения. Однако одна из фигур живописного орнамента прилегала к стене не так плотно, как остальные части ковра. «Эээ…, да этот ковер с секретом! Одна из его частей держится на тонких металлических стержнях, закрепленных на стене простым устройством типа шпингалета!» – воскликнула сотрудница полиции. Она осторожно отделила от стены часть ковра, на котором был изображен прошитый золотыми нитями куб, и осмотрела стену за ним. Предположение Жанны Владимировны оказалось верным. Сдвинув в сторону сравнительно небольшую часть мраморной плиты, она обнаружила то, что искала. «Вот он – тайник! – обрадовалась сотрудница полиции, – На верхней полке я вижу драгоценности покойной графини, но они мне мало интересны. Куда большую ценность составляют бумаги, текст которых выполнен его светлостью собственноручно. Возможно в моих руках оказались очень важные документы. Так что предстоящую ночь мне спать не придется».