Рассказы о японских призраках

Сергей Лукиянов

Рассказы о японских призраках

Молодой дракон

В горной деревушке Асо, и без того дождливая погода, с недавнего времени превратилась в настоящее бедствие. Обычно летом, солнечные дни бывали так же часто, как и дождливые, но в этом году небо извергало воду каждый день.

Жители деревни предполагали, что в их горах завёлся дракон. Всем известно, что они любят играть с облаками и вызывать ливни. Пронёсшийся в опасной близости от деревни ураган, лишь укрепил жителей в их доводах.

– Если священное животное не смилуется над нами, наш урожай погибнет, – как-то вечером, сидя в главной комнате, произнёс отец Мацуширо.

Всегда трезвый и рассудительный Кодзо, приканчивал запасы сакэ в попытке забыться от навалившихся на него бед. Мать Мацуширо лишь вздыхала, но ничего не говорила.

Утром следующего дня, мальчик решил попытать счастья. Захватив с собой еды, он отправился в горы, где мог обитать священный рю.

Вершину самой высокой в провинции горы скрывали тёмные тучи. Мальчик предположил, что дракон сложил возле себя игрушки, чтобы далеко за ними не ходить. Он бы и сам так поступил.

Путь оказался нелёгким. У подножия горы дождь шёл непрерывно, сбивая путников с ног потоками воды. Основательно промокнув, Мацуширо тем не менее продолжал подъём. Родители, наверное уже хватились его, но что с того, если им и без того грозила голодная смерть.

Жители деревни не ошиблись. Их гору действительно облюбовал дракон.

Ослепительно белый с золотыми рогами, он хватался трёхпалой лапой за края облаков и лепил из них маленькие комочки. Его продолговатое тело, изящно скользило вдоль туч, а длинный хвост, с шёлковой шерстью, казался живым.

– Господин Хакурю – падая на колени, что есть мочи, закричал Мацуширо. – Прошу вас, выслушайте меня.

Сильный ветер, хлеставший тело мальчика неожиданно стих. Стало нестерпимо холодно, потому как одежда Мацуширо промокла насквозь.

Уткнувшись головой в землю, мальчик почувствовал, как рядом с ним тяжело приземлилось сказочное существо. Шумное дыхание дракона, оказалось тёплым и совсем не зловонным.

– Кто ты? – раздался неповторимо чистый и светлый голос.

– Я Мацуширо, сын Кодзо, крестьянина, чей урожай гибнет от проливных дождей, насылаемых тобой, – на одном дыхании выпалил мальчик, и сильнее припал к земле.

– Поднимись, – всё тем же мягким голосом, попросил дракон. – Я хочу на тебя взглянуть.

Дрожа с ног до головы, Мацуширо поднял голову, и куски мокрой грязи упали ему на лицо. Но это не помешало ему рассмотреть огромные, небесно голубые глаза дракона, внимательно изучающих его лицо. Длинная морда, полная острых зубов, приветливо улыбалась. Вблизи, казалось, что лицо существа больше дома Мацуширо.

– Выходит, я приношу вам много бед? – переступив с лапы на лапу, поинтересовался дракон.

– Нет! Совсем нет, – поспешил поправиться мальчик. – Просто из-за ваших игр с облаками, на посевы выливается слишком много воды, и мы можем остаться без урожая.

– Ясно, – дракон аккуратно уложил своё тело вокруг Мацуширо. – Я не хотел причинять вам неприятностей, – сознался Хакурю. – Просто не думал, что мои игры причинят кому-то вред. Скажи, ваши посевы сильно пострадали?

– Отец считает, что несколько солнечных дней, исправят положение, – поправляя лямку рюкзака, ответил мальчик.

Дракон довольно кивнул и сорвался с места. В одно мгновение он оказался возле самой большой тучи, и ударом хвоста рассеял её в воздухе. Остальные облака, он просто сдул.

Удивлённый Мацуширо наблюдал, как над его деревушкой быстро расплолзается пятно солнечного света. Всё оказалось настолько просто…

– Скажи, Мацуширо, – разогнав последние облачка, дракон вернулся к мальчику. – Что заставило тебя подняться ко мне?

– Мама рассказывала, что все драконы благородны и мудры, я и решил, что если обращусь к вам за помощью, вы обязательно откликнитесь…

Дракон громко рассмеялся. Он обхватил короткими лапками свои длинные бока, и катался по земле рядом с вылупившим глаза Мацуширо. Золотые рога слегка испачкались в грязи, но существо легко стряхнуло её, мотнув головой.

– Чтобы набраться мудрости, надо прожить сотни лет, – слегка посмеиваясь, наконец, произнёс Хакурю. – Мне же нет и года.

– Ты такой маленький?! – удивлению мальчика не было конца. – Но как же…

– Высоко в горах, есть огромный водопад, – махнул хвостом в сторону севера дракон. – Я был одним из немногих карпов, которому удалось добраться до его вершины, прыгая из реки в реку.

– Получается, все драконы изначально были карпами? – с сомнением произнёс Мацуширо.

– Не знаю, – вильнул хвостом Хакурю (Хакурю – от слов «хаку» – белый, «рю» – дракон).

Он заметил, что мальчик продолжает дрожать. Протянув к нему когтистый палец, дракон одним прикосновением высушил одежду Мацуширо, и помог ему согреться.

– Спасибо, – ощупывая себя, поблагодарил мальчик.

– Пожалуйста… – некоторое время они разглядывали друг друга. – Теперь ты вернёшься в деревню?

– Да, неверное, – чувствуя себя неудобно рядом с огромным драконом, поёжился мальчик.

– Может быть, ты изредка будешь навещать меня? – дракон с тоской посмотрел в сторону маленьких облачков. – Без тучек мне не с чем играть, а иногда бывает так скучно.

– Хорошо, я приду… Завтра, – с трудом выдавил из себя мальчик.

Отец Мацуширо встретил сына увесистой оплеухой.

– Где ты шатался целый день? Мать вся извелась! – напустился он на сына.

Мацуширо без обиняков рассказал, что встретил сказочное существо, и дракон согласился разогнать тучи. За что получил вторую оплеуху. Как сказал Кодзо, он не намерен выслушивать в оправдание сказки.

Сын ничего на это не ответил, посчитав, что дружба с драконом это не та новость, о которой стоит рассказывать всем.

На следующий день, как и обещал, он поднялся на гору к Хакурю. Дракон страшно обрадовался, и они полетели к берегу моря. Сначала Мацуширо вцепился в рога дракона мёртвой хваткой. У него сильно кружилась голова, а из-за встречного ветра слезились глаза.

– Не беспокойся, – услышал он голос дракона. – Если ты упадёшь, я тебя поймаю.

– А зачем нам море? – с трудом выкрикивая слова, спросил Мацуширо.

– Искать жемчуг…

Больше они не сказали ни слова. Приземлившись на песчаном берегу, Хакурю оставил мальчика на суше, объяснив, что люди не умеют дышать под водой.

– Я принесу тебе моллюсков, а ты будешь их вскрывать и искать жемчужины, – перед тем, как взвиться белой полоской в небе, сообщил Мацуширо, дракон.

Хакурю вернулся в середине дня с богатой добычей. Оставив мальчика на берегу, раскалывать панцири, дракон вновь унёсся в море. Его не было так долго, что Мацуширо успел разбить все ракушки, и выудить из них десять крупных жемчужин. Он приготовил моллюсков, и поужинал ими любуясь набегающими на берег волнами.

Когда солнце клонилось к закату, на берегу появилось двое мужчин. Они издалека заметили Мацуширо, и сейчас с опаской приближались к нему.

– Эй! Что ты делаешь на этом пляже? – казалось, гора моллюсков, в два раза выше самого Мацуширо, поразила их больше всего.

– Жду друга, – немного испугавшись, отозвался мальчик.

– Какого ещё друга, – тот, что подошёл к нему первым, встряхнул мальчика за одежду. – Отвечай!

– Хакурю! – взвизгнул мальчишка.

Едва имя дракона разнеслось в воздухе, как на горизонте показалась белая полоска. Мужчины его не заметили, к этому моменту они обнаружили жемчужины.

– А ты богатый! Откуда у тебя столько жемчуга?!

Больше грабитель не успел ничего спросить. Позади него приземлился дракон, и одним взмахом когтистой лапы сгрёб двух мужчин в охапку.

Они дико кричали и пытались вырваться из смертельной хватки животного, но их сил для этого было явно недостаточно.

– Что они хотели с тобой сделать, Мацуширо? – перекрывая крики мужчин, спросил дракон.

– Скорее всего, ограбить, – приходя в себя, дрожащим голосом ответил мальчик.

– Нехорошо, – только и произнёс Хакурю, и оторвался от земли вместе с грабителями.

Вернулся дракон один. Они вернулись в Асо поздней ночью. На прощание дракон дал мальчику несколько золотых рё.

– Держи, скажи отцу, что нашёл работу, и тогда он сможет отпускать тебя ко мне на целый день.

– Но я не могу их взять! – запротестовал Мацуширо. – Это твои деньги!

– У меня их много, бери. Тем более ты же должен помогать своей семье, а деньги всегда нужны людям…

Жемчужины дракон оставил себе. Оказалось, они питает к ним особую слабость.

О дружбе Мацуширо с Хакурю никто не догадывался, а таинственная работа, с заработком десять рё в день, удержала отца от каких-либо вопросов.

Шли годы, мальчик взрослел.

Господин Хидеёси готовился вновь напасть на Корею, превращая тихий остров Мацуширо в плацдарм для своих войск. Не минула эту участь и Асо. Несколько сот асигару (Асигару – «легконогие», пешие воины вооружённые пиками и копьями, низший ранг самураев), вошли в деревню, чтобы набрать рекрутов. В этот день Мацуширо оказался дома, потому и попал к ним в руки.

Он долго сопротивлялся, но ему пригрозили сожжением дома, и пришлось покориться.

В первую же ночь, он попытался сбежать, но опытные часовые поймали его на выходе из лагеря.

– Отрубить ему ноги, – коротко распорядился капитан отряда, и палачи бросились исполнять приказ.

Мольбы и слёзы их не тронули. В отчаянии парень звал Хакурю, вспомнив, как однажды он спас его от подобной участи. Но было слишком поздно. Топор палачей опустился на ноги молодого человека, в тот момент, когда лагерь асигару заполонила паника.

Белоснежный дракон, разрывал лапами палатки людей, круша всё вокруг. Он приземлился в двадцати шагах от Мацуширо, но никак не мог добраться до него. Многие новобранцы покидали оружие и обратились в бегство, но большинство ветеранов, пыталось пленить сказочное существо. Но это не остановило Хакурю.

Испачканный кровью воинов, дракон добрался до раненого Мацуширо, когда он начал терять сознание.

– Молчи и не двигайся, – осторожно обхватывая лапами, тело молодого человека, дракон поднялся в воздух, и белой молнией пронёсся через весь остров.

Хакурю коснулся обрубков Мацуширо когтями, и кровь остановилась, но боль, сводила парня с ума. Он долго держался, следуя наказу дракона молчать. Однако, когда почувствовал, что падает, Мацуширо не выдержал и разрыдался.

Приземлившись посреди озера, парень почувствовал, как боль покидает его тело. Сделав глубокий вдох, он удивился, что вода не хлынула ему в лёгкие, а свободно прошла через тело, наполняя силой.

Мацуширо в страхе открыл глаза. Он видел и мог дышать под водой. Чтобы отогнать наваждение, он попытался провести рукой по лицу, но не смог.

– Карп, которому удалось добраться до вершины водопада, в конце концов становится драконом – прозвучали у него в голове, давно забытые, слова Хакурю.

«Выходит, теперь я рыба», – двигая плавниками, устало подумал Мацуширо.

Путь наверх был труден и полон опасностей. Больше года Мацуширо переплывал реки и озёра, идя к заветной цели. Он уже освоился со своей новой ролью, и начинал забывать, что значит быть человеком, но о высоком водопаде он помнил даже когда погружался в полудрёму.

Самым трудным, оказалось преодолеть течение воды. Оно было слишком быстрым, и каждый раз, когда Мацуширо добирался до середины, силы внезапно покидали его.

– Борись, Мацуширо! – каждый раз слышал карп голос Хакурю, когда течение уносило его обратно.

Всё это время дракон был рядом не в силах помочь ему.

Ранним утром, шестого дня лета, когда роса ещё не успела высохнуть под лучами солнца, Мацуширо отправился в путь. Он добрался до вершины водопада, изнемогая от усталости. Но стоило ему пересечь невидимую черту, и его тело взмыло в воздух.

Холодные струи ветра били ему в лицо. Карп чувствовал, как вытягивается тело, плавники превращаются в когтистые лапы, а в голове возникают тысячи древних знаний, передающиеся с водой священного водопада, молодым драконам.

– Здравствуй Ваканорю (Вакарю – от слов «вака» – молодость), – раздался рядом с ним, голос старого друга.

Друзья

Когда на улицы Акита-кен опускалась ночная мгла, жители города предпочитали не пользоваться дорогой, проходящей возле стен замка. Его близкое расположение к горам, привлекало Хитоцумэ Кодзо (Хитоцумэ Кодзо – буквально это переводится как "Одноглазый парень". Лысые одноглазые чудовища, похожие на буддийских священников. Любят пугать людей), и не каждому хотелось повстречаться с ним на дороге.

Хотя многие уверяли, что Кодзо всего лишь любят пугать людей своим страшным видом, а на деле и мухи не обидят, никто не желал удостовериться в этом лично.

Однажды ночью, изрядно подвыпивший Со, решил сократить путь и, по ошибке, свернул на призамковую дорогу. Идти было тяжело, дорога постоянно шаталась и норовила уйти из-под ног, поэтому мужчина внимательно следил за своими ногами, не обращая внимания, куда идёт.

Заученная им в кабаке песенка о портовой проститутке, заглушила тихие шаги, идущего навстречу Со, человека.

Они случайно столкнулись плечами, из-за чего Со развернуло вокруг своей оси и он больно плюхнулся задом на мостовую.

– Эй! – смутно различая в темноте накидку монаха, разозлился Со. – Смотри куда идёшь, проклятый сын Будды!

В тот момент, эти слова показались ему весьма остроумными, и мужчина расхохотался.

Он заметил, что монах остановился, и повернулся к нему лицом, а потому прибавил ещё парочку сальных ругательств, и попытался встать.

Оскорблённый монах бросился ему помогать. Отмахиваясь от его рук, Со, наконец устоял на ногах, и грозно глянул в лицо, помогшего ему человека.

Сначала он решил, что ему показалось. Монах улыбался, но что-то в его лице было странным. Глаз! У человека был всего один глаз, прямо посередине лба. И улыбка! У него же был полный рот заострённых зубов.

– Давно я не лакомился человечиной, – слегка шепелявя, ещё шире улыбнулся монах.

Окрестности замка огласил тонкий визг Со. Никогда в жизни он не трезвел так быстро. Что же касается скорости, с которой он улепётывал от Кодзо, то готов был поклясться, что нёсся быстрее ветра.

По пятам его преследовал хохот призрака, обхватывающего свои бока от смеха. Он ждал такого проходимца как Со, больше недели, и теперь был страшно рад их встрече.

Чтобы насладиться прекрасной ночью, Кодзо решил прогуляться по улицам города. В это время большинство горожан уже спало, а охрана предпочитала отсиживаться в караульных. Пребывая в отличном настроении, Кодзо довольно мурлыкал, услышанную от Со, песню.

– Спасите! – впереди раздался душераздирающий мужской крик. – Кто-нибудь, помогите!

Заинтересованный Кодзо, замедлил шаг, и прищурился. В его сторону, постоянно оглядываясь назад, бежал какой-то человек. Опустившийся с озера Тадзава-ко туман, мешал разглядеть преследователя, но призрака это не интересовало. Второй человек за один вечер, такую удачу нельзя было упускать.

– Добрый человек, – склонив лысую голову, чтобы мужчина раньше времени не распознал в нём призрака, негромко позвал Кодзо. – Что случилось? Кто за вами гонится?

Человек налетел на Кодзо, и едва не сбил его с ног. Повиснув у него на руках, мужчина с трудом переводил дыхание и, кажется, всхлипывал. Немного успокоившись, он посмотрел в лицо монаха…

Широкая улыбка Кодзо, и вновь повторённый вопрос, не помогли. Округлив от страха глаза, мужчина просто потерял сознание. Весьма разочарованный такой реакцией, Кодзо утешал себя тем, что сможет удивить преследователей человека.

Скинув мужчину на дорогу, он продолжил путь, всматриваясь в темноту. Иногда до его чуткого слуха доносились звуки, похожие на хлопанье крыльев ночных созданий, но стоило ему остановиться и прислушаться, как звуки стихали.

Весьма озадаченный Кодзо решил, что прошёл достаточно, и пора возвращаться в горы.

Как вдруг, у него из-за спины вынырнул зонтик. Он яростно открывался и закрывался, производя много шума. Единственный глаз в центре зонта, вращался как сумасшедший, а извивающаяся жердь, тянулась к лицу Кодзо.

– Ааа, – протянул Кодзо. – Так это ты Каса-но-Обакэ (Каса-но-Обакэ – Буквально это переводится как "Привидение-зонтик". Деревянный зонтик с одним глазом и одной ногой. Любят пугать людей), напугал того мужчину?

Ухватившись за жердь зонтика, Кодзо подтянул его к себе. Два призрака уставились друг на друга, не зная чего ожидать от их встречи. Первым одумался Кодзо, и осторожно опустил зонтик на дорогу.

Обакэ тихонько поднялся на свою ножку, и загадочно посмотрел на Кодзо.

– Жаль, что ты не умеешь говорить, – делая почтительный поклон, посетовал Кодзо.

Вместо ответа, зонтик поклонился призраку, и вновь посмотрел на него.

– И всё же я рад, что встретил тебя, – предлагая пойти с ним, отозвался Кодзо. – Пойдём, посмотрим, не пришёл ли в себя тот человек. Возможно, мы ещё сможем с ним поиграть.

Зонтик радостно захлопал, и поскакал вслед за Кодзо.

Но человек исчез. Похоже, он пришёл в себя, и почёл за благо, удрать домой. Разочарованно вздохнув, Кодзо опустился на придорожный камень. Зонтик присел вместе с ним.

– Ты здесь недавно? – зонтик отрицательно покачал своим телом. – Странно, я здесь вот уже пятьдесят лет, но ни разу не слышал о тебе. – В ответ, зонтик ткнул в сторону Кодзо. – Да, и ты обо мне…

Кодзо ещё раз вздохнул и поднялся на ноги. Ему уже давно надо было быть в своей пещере.

Как только Обакэ понял, что хочет сделать его новый знакомый, он засуетился вокруг Кодзо, и начал заглядывать ему в глаза. Сначала, призрак решил, что зонтик пытается ему помешать, но потом…

– Давай встретимся завтра на этом же месте?

С тех пор они встречались каждый вечер. Работая сообща, им удавалось пугать одного, а иногда и двух людей за ночь.

Многие жители Акита-кен, разбуженные посреди ночи дикими воплями, раздражённо бормотали, что: «Опять Кодзо с Обакэ развлекаются…»

Их первый фокус продержался больше месяца, пока каждый житель города не узнал о нём.

Случайный прохожий, находил на дороге красивый зонтик и ни души вокруг. Обрадованный своей удачей, он хватался за него, и ускорял шаг. В этот момент из темноты появлялся Кодзо, и грозно спрашивал, куда это вор собрался с его зонтиком.

Многие давали дёру. Тогда зонтик вырывался из их рук и начинал летать вокруг человека. Но некоторые останавливались и, рассыпаясь в извинениях, пытались вернуть зонтик Кодзо. Когда они подходили достаточно близко, чтобы разглядеть лицо монаха, зонтик делал изящный пируэт, и планировал в руки Кодзо.

Результат был всегда впечатляющий.

Но постепенно, наученные горьким опытом люди, перестали подбирать лежащие на дороге зонтики, и Обакэ с Кодзо приходилось выдумывать новые способы заманивания людей в ловушку…

Они и по сей день встречаются запоздалым путникам на улицах города. Одинокий монах, идущий под раскрытым зонтиком в ясную ночь.

Хранители

Ворота храма Томонодзи заперли с заходом солнца. Проверив лишний раз, крепко ли сидят в своих пазах запоры, монах удалился внутрь храма, откуда доносился тихий шёпот, читающих сутры, людей.

Небольшой двор между стенами храма и самим зданием, был вымощен камнем, от которого звонко отлетали шлёпающие звуки сандалий монаха. Он медленно прошёл мимо статуй священных животных, и остановился возле изваяния Мё-о (Мё-о – воины, защищающие людей от демонов. Выглядят как огромные могучие воители с двуручными мечами из чистого света. Происходят из числа просветленных военачальников, не достигших статуса будд и бодхисаттв). Поклонившись ему, мужчина вошёл внутрь.

Когда свет в здании погас, и все служители храма разошлись по своим комнатам, подступающий к стенам храма лес, проснулся. Множество, неслышных человеческим ухом, звуков, обрушилось на стены священного здания.

Деревянные ворота задрожали от натиска неведомых сил, и лишь присутствие защитника людей Мё-о заставило их отступить. Даже сквозь деревянные панели дверей, они чувствовали ослепляющий свет его меча.

– Опять испугались, – довольно поигрывая бутылочкой сакэ, хихикнула статуя тануки.

– Я всё молюсь, когда наступит день, и посетители уронят тебя с постамента, – немедленно отозвалась статуя кошки, с поднятой к небу лапой. – И зачем я только позвала людей в храм (В древние времена в одном старом храме, в который никто не заходил, поселилась кошка. Она стала выходить на дорогу и садиться на задние лапы, поднимая переднюю лапу, как бы приглашая людей в храм. Узнав о таком диве, толпы повалили в этот храм. С тех пор статуи кошек с поднятой передней лапой считаются приносящими удачу и часто ставятся перед храмами и в домах)?

– Ты только этим и гордишься, – парировал пьяный зверёк, спрыгивая с постамента. – Завидуешь, что меня создатели одарили куда больше, чем тебя (Гениталии тануки – традиционный символ удачи, они считаются площадью 8 татами – 12 кв. метров. Скульптуры тануки с огромными гениталиями и бутылкой саке в лапе, можно часто встретить в Японии)?

– Да замолчите вы оба! – набросилась на них статуя старой обезьяны. – Каждую ночь одно и то же. Хоть бы раз провели её мирно.

– Попробуй тут удержись, когда от него несёт, как от… – кошка многозначительно махнула хвостом, и ловко спрыгнула со своего места.

Перекатившись на спину, её тело стало быстро увеличиваться, и вскоре во дворе стояла обнажённая девушка небесной красоты. Её ярко-зелёные глаза презрительно сверкнули в сторону полуметрового тануки, с трудом передвигающего ноги. Толчком изящной ножки, она опрокинула его на спину.

– Так то лучше, – прошептала девушка, и подошла к статуе хранителя монастыря.

Дотронувшись до лезвия меча, девушка прижала руку к груди, и растворилась в воздухе.

– Вот всегда она так! – бурно возмущался тануки, стараясь перевернуться на живот, но ему мешали его достоинства. – Мудрый Ци, почему она так поступает со мной? – вновь очутившись на задних лапах, спросил зверёк.

– Потому что твой пьяный язык не имеет костей, – опираясь на посох, статуя обезьяны осторожно спустилась на землю. – Не можешь молча встать и отправиться по своим делам, обязательно надо поиздеваться над «они».

– Да что с того?! – тануки размахивал своей бутылкой. – Всё равно они побоятся проникнуть сюда!

Старая обезьяна лишь махнула рукой, и повторила действия кошки. На этот раз во дворе стоял благородный старец, в белых одеяниях. Он почтительно приблизился к статуе Мё-о, и поклонился хранителю. Коснувшись посохом его меча, старик исчез в клубах дыма.

– Остались мы с тобой? – завилял хвостом тануки, обращаясь к статуе собаки.

Статуи сятихоко (Сятихоко – морское чудище с головой тигра и телом рыбы, покрытым ядовитыми иглами. Для хождения по земле оно может превращаться в тигра. Обычно они плавают вокруг головы кита, следя за тем, чтобы кит не нарушал Закон Моря – «кит не может есть большую рыбу». Если кит нарушает этот закон, сятихоко забираются к нему в рот и зажаливают до смерти. В средневековье статуи сятихоко часто ставили в японских замках, как в Европе – статуи горгулий) он игнорировал намеренно, потому как жутко боялся их ядовитых игл. Иногда он сомневался, что «они» не проникают в храм из-за хранителя. Многие духи говорили, что от яда сятихоко жертву парализует, и она умирает много дней в ужасных муках.

Отпив для храбрости сакэ, тануки подобрался к статуе собаки как можно ближе.

– Старый друг, – заглядывая неподвижной статуе в глаза, проворковал зверёк. – Что же ты весь вечер молчишь?

Но собака продолжала молчать. Тануки занервничал, и ухватился за собственный хвост. Перебирая на нём волоски, зверёк покосился на статую хранителя. Ему тоже пора было исполнять свои обязанности, но так не хотелось возвращаться в мир людей. В прошлый раз ему сильно намяли бока.

Отпив ещё сакэ, он бочком приблизился к статуе Мё-о и пальчиком коснулся его меча. Свой природный облик он предпочитал человеческому, потому тануки превращался в людей только в крайних случаях. Громко чихнув, он исчез со двора.

Какое-то время храм вновь наполнили звуки, бродящих за пределами стен, злых духов. Они стенали, и угрожали, но так и не рискнули атаковать храм.

Повиляв хвостом, статуя собаки потянула носом воздух, и спрыгнула со своего постамента. Она быстро затрусила к статуе, встала на задние лапы, чтобы дотянуться носом до меча хранителя и, прыгнув через спину, исчезла в ночном воздухе.

Теперь храм оставался на попечении статуй сятихоко и Мё-о. Они были самыми старыми, а потому мудрыми, и не тратили время на разговоры. С возрастом их подопечные обретут мудрость и спокойствие, начнут больше размышлять, и не так часто отлучаться из храма.