Красные повязки

Тут к нам подошел Аркадьевич.

– Вы чего отрываетесь от коллектива, все знаете, сами с усами?

– Все знаем, все умеем, остальное заставят, – схохмил я. – А если серьезно, народу там много, а тут наглядно, своими руками.

– Ясно, иди с Иваном на позицию, набивайте три ленты, по сотке.

– А ты че, не будешь стрелять?

– Мне Иван полкороба оставит, ему тут учиться нечему.

– Как скажешь, босс.

Мы получили БК, стали набивать ленты – новые, туго идут. Сначала у меня отсох большой палец, следом колено. Отстегнул магазин, попробовал упирать патроны им, но сразу был остановлен Иваном:

– Ты чего творишь? Продавишь капсюль железкой, держи наколенник.

Даже с наколенником я снарядил одну ленту, хоть и торопился, а Иван – две. Опыт рулит.

Он стрелял первым, положил все мишени на трех дистанциях и обошелся половиной ленты. Я стрелял вторым, на двух ближних закрыл двумя короткими. Дальнюю мишень почти не видел и добил короб. Не знаю, поразил или нет, но зачет сдал.

Отстрелялся Егор, потом Аркадьевич положил половиной ленты первую мишень. Закончили, двинули на ужин. При подходе за стеной части заметили колонну грузовиков: «КамАЗы» и «Уралы» стояли пустые, водителей не видно.

– Наш транспорт на Украину, только маловато что-то, – заметил Аркадьевич. – Ночью добавят, завтра учение по ускоренному десантированию.

После ужина я пошел в душ, помылся, побрился, постирался, хотел попробовать заснуть, но не срослось: явился Аркадьевич.

– Иван и Василий, на выход! Радиостанции получать.

Я сдуру рассчитывал на цифровые, пусть и старые, но где там. Нам выдали «гробы», тип не помню точно, но похоже на «Р-159», штатные у ротных в СССР. Батареи сдохшие, заряд не держат, связь в прямой видимости метров на сто, голосом проще докричаться. Плюс предупредили о материальной ответственности, якобы стоят дорого, выдавали также под подпись. Мы проверили с пацанами, убедились, что связь отсутствует далее ста метров, и я отказался получать данный раритет, да еще непонятно, за какие «большие» деньги. Такой демарш переполнил чашу терпения взводного, и наконец-то меня сняли с должности.

– Приказ будет завтра, я уверен на все сто процентов, или ты как Петя – «законник»? – спросил Аркадьевич.

– Да мне плевать на приказ. Короче, держи это барахло, а я спать.

Вернул «чудо» советской инженерной мысли и лег на боковую.

– Серегу разбуди и отправь ко мне! – крикнул вслед Аркадьевич.

«Серега – это хорошо, – подумалось мне, – еще бы Егора поменять, на того же Вадика, к примеру, и будут рулить пацаны с опытом, тогда вероятность выживания взвода повысится».

Нашел Серегу и разбудил.

– Че случилось? – Он отчаянно зевал.

– Аркадьевич зовет, он на плацу.

– Зачем?

– Не в курсе, сходи и узнай, – немного покривил я душой, добрел до своей шконки и сразу уснул, – вот что значит снять груз ответственности.

Утром подъем, построение. Подошел Серега и хмуро спросил:

– Ну и зачем ты мне такую подставу устроил?

– Ты чего, чувак? Этот вопрос не в моей компетенции. Соскочить хотел, не спорю, а дальше Аркадьевич выбирал, согласно опыту. По-моему, достойный выбор.

– Ну да, конечно, – не поверил Серега и побрел пинать запоздавших бойцов. Теперь это его головняки.

Машин за забором прибавилось, Двенадцать «КамАЗов», восемь «Уралов» и одна «Шишига». Хорошо бы нам в «Урал» сесть, ехать ведь шестьсот километров с хвостиком. Кажется, в ЛНР под Лисичанск, штурмовать, говорят, будем. Обычно немногословный Иван, проанализировав слухи, матерился долго и изобретательно. Следом выдал пару связанных предложений.

– Вести наступление в плотной городской застройке – это не в окопах сидеть, пусть даже под плотным огнем. На это годами нужно натаскивать, и далеко не все выучатся. Здесь не только физика и рефлексы, но и слаженность подразделения. Здесь голова нужна. Эх, да чего базарить! Положат нас всех еще на подступах!

Думаю, психологически Иван начал сдавать именно с этого момента. Последующие движения – лишь следствие надлома…

Последовали учения по погрузке-выгрузке, наш «КамАЗ» № 4 по китайским приметам – хреновая цифра. Но водитель у нас – огонь. Валентин еще в Афгане на «Шишиге» баранку крутил и всю жизнь шофером, при этом крайне мягкий и добрый человек. Очень редко такие люди встречаются в современном мире.

Мы разбились по номерам и давай скакать в машину и обратно, имитируя огневой контакт, подрыв на мине. Эвакуировались с поднятым и откинутым бортом. Развлекались таким образом почти до обеда. Потом общее построение, разбор полетов. Ветер всем командирам накрутил хвосты, попутно спрыгнув с темы: он давал приказ к максимально облегченным занятиям. Поднимаемся по лестнице, чинно рассаживаемся по лавкам согласно боевому расписанию, по номерам.

– Завтра 22 июня – печальная дата для всех, но и символизма достаточно, – заговорил Ветер. – Будем торжественно провожать «Барс-19» в зону СВО. Приедут депутаты, ветераны, духовенство, школьники, будут раздавать гуманитарку. Всем привести себя в приемлемый вид, побриться, постричься, постираться, будет работать парикмахер. Модельные стрижки под ноль – абсолютно бесплатно. Никакой «гражданки», все по форме. Продолжайте занятия, – махнул он рукой и удалился.

Мое место в кунге – второе по правому борту. Трясти будет сильнее и пыли больше, но есть шанс выбраться из машины в критической ситуации. (Подрыв или попадание снарядом.) Одним из первых – нормальный ход. Первым по моему борту – пулеметчик Али из Калининграда. Мелкий и жилистый. Ему немного за тридцать. Веселый тип, постоянно хохмит и каламбурит, нескучно будет ехать.

После обеда сгоняли на полигон. Тренировка по боевому слаживанию в малых группах. Я отстрелял три магазина, и на этом занятия были закончены. Естественно, недели в учебке недостаточно, но все-таки. За такой короткий срок получили необходимый минимум подготовки. Инструкторам 150-й мотострелковой дивизии почет и уважение, и Ветру – за организацию процесса.

Наступила последняя ночь перед отправкой… Мысли, мысли, ни о чем и обо всем сразу, полный сумбур. Завтра телефоны сдадим, и связи с родными не будет. Выдержит ли сердце у Филиппа, как справится жена со старой машиной, как мама, как старший сын Сергей восстановится после операции? Вопросы, которые грызут меня постоянно, а связи не будет…

А как развивается СВО? Вроде пока положительно для нас: всю хохловскую авиацию повыбили, большинство. ПВО-ПРО – тоже. Но сколько наших войск в зоне конфликта? Тысяч сто – сто пятьдесят? А хохлов? Тысяч триста, и это при хорошем раскладе, вероятно, намного больше, плюс принудительная мобилизация, да они миллион наберут, немного напрягшись. И вот тогда нам вломят по первое число, никакая арта не спасет. И вообще, чего я здесь забыл? Больше других надо? Денег подзаработать? Тут заработаешь бесплатный памятник, если будет что хоронить. Ладно, хватит киснуть, все давно решил, коней на переправе не меняем. Я иду рубиться за Россию! С этими мыслями удалось наконец заснуть…

Подъем! 22 июня. Парадная суета явно присутствует. На плацу не гоняют, в душевые очередь, но вода не заканчивается, завтраком накормили обалденным, изобразив что-то типа шведского стола. Вкусно, но мало. После завтрака вынесли столы и пошли за стульями. Притащили около трехсот стульев и были освобождены от всех работ и занятий до обеда.

Праздничный обед выше всяких похвал – умеют, когда хотят! Торжественный митинг в столовой часа на три: выступали ветераны и юные дарования. Когда митинг закончился, на выходе из столовой встречали школьники и волонтеры с подарками. Носки, трусы, мыльно-рыльное, пакет карамели, но самое главное – спиртовой антисептик, реально необходимая вещь!

Построились на плацу, и Ветер выдал напутствие:

– Всем удачи, возвращайтесь! – без всяких хохмочек.

Покружили по плацу под песню «Вставай, страна огромная», батюшка побрызгал святой водой и под «Прощание славянки» вышли за КПП к машинам. Ну, что сказать, растрогало до слез, я вообще человек излишне сентиментальный, но здесь многих проняло. Удачное мероприятие, хорошо проведенное для поднятия духа солдат. Уважение организаторам.

Если кто подумает, что мы сразу получили БК, загрузились в машины и отчалили, то ошибается – это армия. Сначала мы с Али получили шанцевый инструмент на роту (18 лопат и топор) и мудро оставили во взводе восемь штук лопат и топор. Незаменимая вещь, но почему один? Раздали спальники – тоже гуманитарка и тоже вещь нужная, хоть и самые дешевые. Затем пошли грузить боекомплект. В наш «КамАЗ» загрузили два больших ящика – презент от старшины. В одном «ночники», «тепляки», ПСО, ПГО плюс различные ЗИПы, включая пустые магазины. Другой ящик еще больше, но легкий – что в нем, никто не знает, старшина демонстративно опломбировал оба, не вскрывая второй.

Ночью отправка! Повзводно пошли сдавать в архив документы и телефоны. Я позвонил жене, обещал вернуться через два месяца живым и здоровым. С тяжелым вздохом вырубил телефон – все, кончилась прошлая жизнь. До 23.00 сдавали документы, потом еще час ждали команды «по машинам».

Взвод наш перед отъездом пополнился еще двумя бойцами. Саша – ветеран чеченских кампаний и Коля-афганец. Абсолютно без башни чувак, вспыхивает как порох по малейшему поводу. Вновь прибывшие учебку не проходили. Колю определили в саперы, Саню – помощником пулеметчика, проигнорировав их воинские специальности. Набились в кунг, как кильки в банке, старшина, желавший быть поближе к драгоценным ящикам, не влез и ушел в кабину «Урала» № 5. Двинулись без фанфар и маршей, колонна – двадцать четыре машины, тринадцать «КамАЗов», десять «Уралов», одна «Шишига». В добрый путь, пацаны!

Глава 7

За ленточкой

Двигаемся с хорошей скоростью, примерно восемьдесят километров в час, и отмотали километров сто пятьдесят. Первая остановка. В «КамАЗе» № 7 пробили колесо, стояли минут двадцать. Еще около сотни – снова остановка, закипел «Урал» № 9, причина неизвестна, ходивший на подмогу Валентин выразил сомнения в компетенции водилы. Колян-афганец демонстративно снял броник и повесил за спину, проигнорировав вялые возражения взводного. Он вообще забил на него сразу, громко прокомментировав, что офицер без боевого опыта всех подведет под монастырь. Аркадьевич не стал осаживать подчиненного и с этого момента потерял авторитет не только в моем лице, но и в остальных.

Степь да степь кругом, без конца и края, поля засеяны в основном подсолнечником и кукурузой до самого горизонта. Асфальт хороший, едем за восемьдесят. Чем дальше от Ростова, тем больше машин. Нас приветствуют легковые, грузовые, фуры. Сигналят, руками машут, женщины поцелуйчики отправляют. Егор, сидя на ящике возле борта, нацепил на лицо героически-суровое выражение и махал в ответ. Чем ближе к границе, тем больше было приветствий…

Наконец-то добрались до границы. Очереди нет, впереди пара гражданских машин. Съехали на обочину, пропуская колонну. Головная машина встала на КПП. Стоим, ждем. Рядом дот из бетонных плит. В бойнице торчит ствол, похож на «Утес», но это не точно. Мимо прошел комбат, кратко напомнил: из машин не выходить и подбодрил:

– Выше голову, бойцы, почти приехали!

Простояли минут двадцать, прошли два погранца, записали номера, и на этом досмотр закончился, на втором КПП простояли и того меньше. Все, впереди терра инкогнита.

Свернули с трассы на грунтовку, проехали пару километров и снова свернули в луга. Весь луг, или скорее подсохшее болото, в кочках до метра высотой, наш «КамАЗ», ревя двигателем, тяжело переваливался с кочки на кочку. Бойцов бросало от борта к борту, почти куча мала образовалась.

Наконец остановились.

– Сидеть, из машины не выходить, – скомандовал Аркадьевич.

Раздался нарастающий, надсадный рев реактивных двигателей из незаметной ВПП – в полукилометре тяжело пошли в темное небо два «Грача», загруженных по самое «не хочу».

– Привет бандеровцам, ура нашим ВВС! – восторженно завопил Али.

Бойцы загомонили, обсуждая старт штурмовиков. Авиация действует – хорошая новость, а то столько слухов бродит, не знаешь, во что верить. Однако нам обещали ночевку возле аэродрома, неужели приехали? Хорошо бы…

Выходим из машин, ночуем здесь!

Не понял, кто отдал команду, но народ повалил толпой, не давая Валентину откинуть борт. Я тоже сиганул вниз, но на ногах устоял. В мозгу сработал рефлекс: залечь, приготовить оружие, осмотреться. Но никто этого не делал, и я не стал выделяться. Да и не видно ничего даже с колена, трава по пояс.

– Василий, в охрану машины! А я схожу до комбата, узнаю, где на ночевку нас определят.

Он быстро вернулся и объявил, что ночуем в палатках на свежих нарах – прямо курорт! Машину охраняют Валентин и Али, и еще троим места не хватит.

– Василий, Дима и Николай, двигайтесь в четвертую палатку к «гопникам», у них места есть.

Зашли с Диманом в палатку. Коля-афганец прошел дальше, пробурчав что-то типа «сам разберется, где кости кинуть». «Гопники» встретили гостей настороженно, но лед растопился быстро, командир у них – знакомый по Новосибирску полковник. Потрепались с ним за рыбалку в Бердском заливе, и он разрешил падать с ним рядом на нижний ярус. Мы поужинали с Диманом и его другом, позывной – Лесник. На гражданке тоже егерем работает.

После ужина все улеглись, но поспать так и не получилось: после трех ночи, с периодом в час, взлетали и садились самолеты. Это хорошо, работает наша авиация – красавцы!

Подъем в пять утра, построение, потом завтрак сухпаек, и прозвучала команда: «По машинам!»

Интересно было смотреть, как трогается колонна. Трехмостовые грузовики ревели, чадили, но около половины тронулись с места, не заглохнув. Про метровые кочки я уже упоминал, легче всех пошла «Шишига» на малом газе, легко преодолевая препятствия и лишний раз подтвердив высокую проходимость.

Молотим по асфальту с крейсерской скоростью, миновали указатель Луганск – Лисичанск и свернули направо – на Лисичанск. Качество асфальта резко ухудшилось, появились воронки от снарядов-мин, иногда довольно большие. На развилках дороги – блокпосты с признаками штурма, по обочинам – сгоревшая техника. Впечатлил сгоревший «Т-64». Башня валялась метров за сорок – нехило рванул.

Проехали поселок городского типа, разбитый в пыль, ни одного целого здания, поразил сохранившийся подъезд девятиэтажки, торчавший, как гнилой зуб у бомжа, кругом мешанина из бетона и металлоконструкций.

Короткая остановка, пробежал посыльный с приказом комбата соблюдать дистанцию между машинами не менее ста метров, но в пределах видимости. Приказ грамотный, своевременный, но способ передачи – XIX век. Как мы без связи воевать будем?

Миновали пару станиц, внешне не затронутых войной, дома утопали в зелени. Вишня, шелковица, яблони, груши, виноград, грецкий орех. Дома в основном одноэтажки – чистые и красивые, везде стеклопакеты. Неплохо жили…

Опять остановка в полуразрушенном поселке без указателей. Позади нас был припаркован «Опель Фронтер» в камуфляжной раскраске, из него вышли чеченцы, во главе генерал (Ахмед Закаев), так Коля-афган пояснил (всезнайка)…

Колонна двинулась дальше – интервал сто метров.

Дорога уматывала, асфальт в выбоинах и воронках, на грани слышимости слышна канонада. Свернули на проселок, проехали немного, и Валентин заглушил двигатель. Далекие взрывы стали звучать отчетливо.

– Из машины! Рассредоточиться и занять позиции! Разобрать сектора! – скомандовал взводный.

Какие сектора, если сзади нас чистое поле и грунтовка с растянувшейся до горизонта колонной. Впереди – глухая бетонная стена, обзор закрыт.

– Взводный, нужно стену форсировать, мало ли кто за ней залег, – проявил инициативу любимчик Егор.

– Отставить! За стеной наш временный лагерь. Постреляем, не дай бог, друг друга.

Наше дело маленькое: завалился в промоину, наставил автомат в пустую степь, наблюдаю за подходящими грузовиками. Колонна, кстати, не снижая скорости, втянулась за стену в редкий лесок. Вот, блин, там пролом, что ли, или КПП? С нашей позиции не разглядеть: стена поворачивает под небольшим углом. «Урал» № 11 притормозил, из кабины выпрыгнул толстый майор, переваливаясь, побежал к нам.

– Почему стоим, сломались? – задыхаясь, спросил он.

– Никак нет, товарищ майор, заняли оборону, ждем указаний.

– Какие, к черту, указания, быстро на территорию, машины замаскировать!

Валентин загнал машину в более-менее густой лесок, и мы минут за пятнадцать закидали ее плотно нарубленным подлеском. Неплохо получилось, на мой дилетантский взгляд. После этого пошли получать дополнительный БК и гранаты. Для себя урвал одну «Ф-1» и две «РГД-5». Ну, теперь есть чем огрызаться.

– Василий, заступаешь на дежурство через десять минут, сектор от машины и пятьдесят метров направо вдоль тропинки. На территорию никого не впускать и не выпускать. Сборный пароль – «Одиннадцать». Также контролируешь воздух на предмет появления беспилотников. Все ясно?

– Более-менее ясно, но есть вопросы: время дежурства и кто меняет, сидеть в схроне или патрулировать, что делать в случае обнаружения беспилотника? Орать «Воздух!» или пытаться сбить? Ну и до кучи – выдай тепляк или ночник, небо в тучах, ночью вообще видно не будет.

– Дежуришь три часа, меняет Саня – твой друг. По БПЛА стрелять не нужно – будишь меня. Тепляк не дам, ночник есть у Елесина на СВД, можешь снять. Выполнять!

– Есть!

Елесин сам нашел меня – притащил ночник.

– Аркадьевич отправил, умеешь пользоваться?

– Ну как, смотрел пару раз.

– Все просто. Врубил, осмотрелся по фронту и сразу выключай, батарейка быстро садится. Смотри только левым глазом – слепнет сразу, аккомодация минут пять минимум. Чем дольше смотришь, тем сильнее слепнешь. Ну, бывай!

– Спасибо, Игорь!

Стемнело. Лежу в кустах, наблюдаю. Действительно, пять секунд в ночник – пять минут ничего не видишь, может, и сетчатку прожигает, кто знает? Лагерь не спал, движения не было, но слабые огоньки повсюду: чаек кипятят, паек греют на спиртовках, а я не успел перекусить. Потянуло дымком: кто-то оборзел и запалил костерок.

– Во-о-здух! – вдруг раздался громкий вопль, и через пару секунд резко затарахтел автомат: один, два, пять, много. Некоторые лупили трассерами. Идиоты в квадрате! Сейчас что-нибудь сбросит по вспышкам…

Но беспилотник, покружив, ушел на юг. «Птичка» улетела, не причинив ущерба, но координаты передала, кому требуется, и, по идее, нужно сваливать отсюда. Батальон, скученный в леске, без отрытых окопов – жирная мишень.

Пришел на смену Саня, похвастался, что высадил по «птичке» малый короб, некоторые по два-три магазина.

– Передай по смене, что ночник нужно вернуть Игорю Елесину, а я – спать.

Раннее утро, накрапывает дождик, потрескивает рядом небольшой костерок. Алтаец варит «купчик» – почти чифир, судя по радикальному черному цвету.

– Держи, – протянул он мне кружку.

– От души, брат! – оценил я.

Уходить никто не спешил. После обеда запланировали учения по действию штурмовых групп повзводно. Дождь усиливался. Смастерили с Саней навес из шести плащ-палаток, канавки прокопали для отвода воды – жить можно, прямо пикник на природе. Доставили горячий обед. Если можно так громко назвать большой комок слипшихся макарон без признаков тушенки. Абсолютно безвкусно.

После обеда взвод на учебу, а меня с Толиком-мичманом взводный отправил к медикам в помощь. Не дает мне научиться чему-нибудь полезному. В относительно целом свинарнике в закутке с торца мели полы. Пыль до потолка – вода дефицит, собирали нары из гнилых досок и оконных рам – антисанитария полная, лучше бы в леске палатку поставили да сеткой накрыли. Начмед был в благодушном настроении и сказал:

– Ну че, пацаны? Начало положено. Взводному скажите, что завтра с утра я вас заберу, а сейчас свободны.

Какое завтра? Дождемся здесь скоро локального Армагеддона, но дискутировать по вопросу не с кем, только с такими же бойцами, а они и так все понимают – уходить нужно. Парни с учений пришли взмыленные, хорошо промялись, видимо, все мрачные и не расположены к разговорам. По слухам, выдвигаемся ночью под Лисичанск – штурмовать НПЗ. Ну что сказать – «весело»: без поддержки танков, да даже БТРов, приданных подразделению. Их нет и не будет. Перспективы мрачные, а тут еще дождь в ливень перешел, кто не успел обустроиться – попрятались в свинарник.

Дежурство у меня утром с шести до девяти. Ночью опять прилетал беспилотник, но в этот раз уже не стреляли – довели до сознания «умников». Утром чистим оружие, травим байки, но чуйка не спит: уходить нужно, пусть даже на штурм. Может, успею пару магазинов отстрелять, здесь тупо сдохнем без пользы. Какого хрена взводный не телится? Сходил бы до бати, задал пару вопросов, но нет, затаился.

Аркадьевич тем временем развлекал мое отделение байками о службе в ГДР. Дурень, с народом работать нужно, а не пиаром заниматься. Скоро нас здесь накроют! Пойду попробую вздремнуть, скрасим, так сказать, неизбежное…

Выехали на следующее утро, отмотали километров пять, и через рев двигателя где-то позади пробился звук тяжелого взрыва. Нам повезло: совсем чуть-чуть не успели «укропы». С меня спал напряг, душивший последние дни. Пронесло, обманули костлявую! Дай бог, и дальше так.

Летим по разбитому асфальту, средняя скорость пятьдесят – шестьдесят километров в час, с такой скоростью кажется, что уже под Лисичанском. Слышна канонада, но нас пока не срисовали, движемся без препятствий.

Вииу! Р-а-х! – близкий разрыв мины, и машину качнуло – тент посекло осколками.

– Все целы? Осмотреться! – заорал Иван. Взводный в кабине с картой разбирался, сегодня выдали.

– Целы. Нормально все, – вразнобой ответили бойцы.

– Нужно сворачивать с дороги, сейчас пристреляется, и нам закинут! – выкрикнул Серега.

В подтверждение его слов по курсу сразу несколько прилетов.

– Вертай с дороги! – Колян стал долбить прикладом по кабине.

Валентин резко свернул, и мы понеслись по полю. Еще десять минут бешеной езды, и он затормозил, едва не проломив борт «КамАЗу» № 1. Перед ним перекрывает дорогу старый «Т-62», а сзади тормозит «Урал» № 7, почти в нас врубился, видимость нулевая – пыль.

– Из машин! Рассредоточиться по обочинам, в лес не заходим – мины! – орет «тридцатый».

Рассредоточились по обочинам, залегли, разобрали сектора, ждем дальнейших команд. Коля-афган, тыкая щупом, осваивал профессию сапера, к нему присоединилась еще пара профи, один даже с миноискателем.

– Проверено: мин нет, – доложил «тридцатому» один из саперов.

– Маскируем машины, ночуем здесь, ждем отставших. Костры не разводить, – скомандовал «тридцатый».

Машин подтянулось одиннадцать штук – меньше половины колонны…

– Остальные добрались до пункта назначения, – пояснил Аркадьевич, двое «трехсотых», легкие.

– Значит, все-таки есть связь? – ненавязчиво поинтересовался я.

– Три «Азарта» на батальон у комбата, начбоя и начальника штаба. Хватит болтать, маскируем машины, роем временные огневые, сколько успеете до ночи, хоть по колени. Главное, залечь и не отсвечивать: вероятность обстрела высокая. Кроме того, высокая активность вражеских ДРГ. Передвижение минимум вдвоем, дежурство по два часа. Ты, Василий, с двух до четырех, меняешь Свата, тебя меняет Лесник, предупредишь его сам. Территория – пятьдесят метров в стороны от машины, сборный пароль «Семь». Слева наш пост, справа – ополченцы ЛНР. Они в курсе обстановки. Понял меня?

– Принял, а что насчет пожрать, пайку выдадут?

Взводный поморщился, словно у него зуб заболел. Ну, на самом деле я его раздражал.

– Не будет! Машина с продуктами и кухня на конечной точке. Прорвались, красавцы. – Взводный развернулся и быстрым шагом пошел дальше, успев предупредить: – И не вздумайте костры палить!

Я пошел менять Свата. Тот лязгал зубами от холода, нацепил броник на тельняшку без гимнастерки.

– Чего так холодно-то? – задал он вопрос небесной канцелярии. – А ты в курсе, Василь, что мы сегодня чуть не влипли?

В смысле?

– Да в прямом. Поговорил с часовым элэнэровским, он говорит, что по дороге до хохлов меньше километра и наших позиций впереди нет. Так что, если бы не этот танк, попали бы по самые помидоры.

– Дела! – недоверчиво протянул я. – А что, прям совсем никого?

– Рота добровольцев из ЛНР и танк тоже их, окопаться они не успели. Ну, сам с ними побазаришь. Бывай! – Сват мгновенно растворился в темноте.

И впрямь холодно, пока копал, не чувствовал, надо было зимник натянуть, в сон клонить не будет. Пойду пообщаюсь с часовым.

– Два. – Приглушенный голос из темноты.

– Пять, – отвечаю я.

– Подходи ближе, братское сердце.

Подошел. Сложно разглядеть человека, но моих лет примерно, судя по голосу.

– Василий.

– Андрей.

– А чего, Андрюха, вам тоже ночники не выдают?