Красные повязки

Василий Козлов

Красные повязки

В оформлении обложки использована работа художника А. А. Дареева «С нами Бог», 2024 г. (Студия военных художников имени М. Б. Грекова Министерства обороны Российской Федерации)

© Козлов В. В., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

От автора

Всем, кто когда-нибудь прочтет эти строки, большой привет!

Я взялся за это произведение исключительно потому, что обещал своим сослуживцам написать правду о современной войне, называемой специальной военной операцией (СВО) на Украине.

Памяти погибших товарищей!

Участникам боевых действий посвящается!

Глава 1

Хмурое весеннее утро понедельника для меня было привычным. Не сказать, что запойный алкаш, но последнее время по выходным стал накидываться регулярно, а почему бы и нет? Работа отсутствует, аптечный бизнес с Китаем накрылся из-за пандемии медным тазом. Доставка даже из Маньчжурии до Красноярска стала затягиваться до полугода, так как товар стал приходить сначала в Гуанчжоу, потом в Питер, Москву, Новосибирск и, наконец, в Красноярск. Два раза из конца в конец необъятной России, цена соответствующая – дешевле из США привезти. Да и у людей покупательская способность резко просела. Траты только на продукты и коммуналку. Некоторые конкуренты по бизнесу выжили, стало быть, сам дурак. Ладно, хватит себя загонять, так можно и в депрессняк завалиться надолго, нужно чем-то положительным голову занять.

Сегодня 18 апреля 2022 года. Время летит. Скоро лето, поедем жить на дачу, в Таежку. А денег нет. Тишина и потолок. Пенсию по инвалидности получаю. Три дня назад получил, и уже нет. Как жить дальше – непонятно.

Грузчиком пойти – по здоровью не вывезу, в охрану – нет желания, уже работал полгода, тоже не сахар, здоровья не хватает. Итак, в активе: 48 лет, седой брюнет, образование высшее (учитель биологии), в школе не работал. Женат, двое детей, квартира, машина, дача, вся собственность устаревшая, как и я.

Кто виноват и что дальше? Виноват, естественно, сам: мужик должен обеспечивать семью, иначе никак, не сторонник я новомодных течений, консерватор по жизни. И снова вопрос: как жить дальше, как зарабатывать? На вахту не попасть: нет специальности, а главное, связей, таксером можно поработать, но старенький «фордик» умрет быстро, а на арендованной машинке много не заработаешь, еще и должен останешься конторе.

Можно создать новый канал на «Дзене», старый «забанили», а небольшие деньги приносил регулярно, подписчиков было около двух тысяч, аудитория 700 тысяч за месяц.

«Забанили» после выпуска двух статей: «Пора наконец реально помочь Донбассу» и «Когда накажут Украину за сбитый “Боинг”». Хозяин «Яндекс Дзена» – голландец, так что я сам идиот, предполагал, что «забанят», но не думал, что бессрочно, максимум на месяц, ошибся, видимо, статьи серьезно зацепили руководство «Дзена». Так, стоп, мотор! Украина, СВО с 24 февраля… А может, рискнуть и рвануть в Незалежную?

На самом деле мысли принять участие в спецоперации посещали меня давно, практически с ее начала, но при дальнейшем анализе ситуации я старался загнать их подальше. Причины вполне банальны: возраст и сильно подорванное здоровье (инвалид второй группы), нарушение мозгового кровообращения, следствие МТ. Левое ухо вообще не слышит, правое так себе, зрение сильно просело, постоянные головные боли и тошнота, таблетки горстями, кроме того, после второго ковида сильно просела дыхалка. Печально, в общем. Лейтенант запаса, в армии не служил, боевого опыта не имею. В «регуляры» не возьмут точно, но ведь есть еще ЧВК и добровольцы. Стреляю очень прилично, ежели в очках, подраться тоже не дурак, опыт большой. Хотя по доносившимся слухам с полей войны, все это не пригодится. Там рулит «арта», минометы, РСЗО… Короче, хватит лепить отмазки, погнали в военкомат, а там видно будет. После принятого решения на душе полегчало. Даже настроение поднялось. Отправился в военкомат.

Кировский военкомат Красноярска я посещал четверть века назад, но, на мой взгляд, здесь ничего не изменилось, разве что окна поменяли.

– Вы по какому вопросу? – обратилась ко мне женщина на проходной.

– Хочу принять участие в СВО.

– Паспорт, военный билет. Так, офицер запаса, вам на второй этаж, справа по лестнице. Она и выдала мне пропуск и добавила: – Пропуск отметите и вернете на выходе.

– Как скажете, а много вообще добровольцев приходит?

– У меня нет информации, поднимитесь в кабинет, там вам все расскажут.

– Хорошо, – кивнул я и потопал на второй этаж.

В просторном кабинете на пять рабочих мест заняты были только два молодыми барышнями лет до двадцати.

– Доброволец, хочу принять участие в СВО, – поздоровавшись, сказал я.

– Присаживайтесь ко мне, ваши документы, пожалуйста, – пригласила одна из них, но улыбка у девушки сразу стала вянуть: – А где ваш военный жетон? Вы получали? Или потеряли?

– Это было так давно, что я просто не помню. Это принципиально? – Ситуация начинала меня напрягать.

– Если жетон вами утерян, заплатите штраф, если не получали, мы вам выдадим.

– И что, большой штраф?

– Около тысячи рублей. Может, немного больше.

– Понятно, ну, вы тут разберитесь, получал не получал, а пока давайте вернемся к нашим баранам, в смысле, моему вопросу. Как мне попасть на Украину?

– Заполните анкету, напишите заявление, еще с вас копии военного билета, паспорта, медицинского полиса, ИНН и реквизиты лицевого счета, заверенные банком.

– Ух, как все запущено! Что, у вас ксерокса нет? Я оплачу копии. Кстати, а справку о судимостях нэ трэба?

– Военкомат сам запросит справку о судимостях и приводах. – Вопрос насчет ксерокса девушка проигнорировала.

Во время заполнения анкеты она задала неожиданный и, на мой взгляд, некорректный вопрос:

– Скажите, вы твердо решили принять участие в спецоперации? Ведь у вас нет боевого опыта, а там стреляют и даже убить могут.

– Что за детский сад, уважаемая? Или вы тут штатным психологом подрабатываете? Ладно, не обижайтесь, я взрослый мужик и способен отвечать за свои действия. Рисковать жизнью мне приходилось неоднократно, а причин у меня несколько. Я не ура-патриот, но «за державу обидно». Или мы их, или они нас, тут без вариантов, кроме того, нужно защитить Донбасс: там убивают мирное население, давно пора включить их в состав России. Опять же, сын у меня старший служил в разведке, если, не дай бог, объявят мобилизацию, пойдет первым. Ну и чисто шкурный вопрос: говорят, неплохо платят добровольцам, а в случае смерти семье выплатят большую компенсацию. Вот такие дела.

– Я вас услышала, – хмуро проговорила девушка. Видимо, не посчитала мои слова серьезными аргументами. – Приходите через неделю, когда у нас будет справка из МВД. Если нет тяжких преступлений и непогашенных судимостей, препятствий для вашего участия в СВО не будет. Если не передумаете, конечно, – уколола она меня напоследок.

– До свидания, – сухо попрощался я и покинул кабинет.

Глава 2

Через неделю снова явился в военкомат, принес недостающие документы, ознакомился со справкой из МВД. Длинная «портянка» получилась: две судимости без отбывания и длинная череда приводов. Эх, молодость! Я так понимаю, препятствий для службы добровольцем нет?

– Ждите нашего звонка, предупредим заранее, команды формируются и отправляются по вторникам еженедельно, – проинформировала меня симпатичная девушка Маша. – Вот, возьмите список вещей, которые необходимо взять с собой.

– Спасибо, Маша, жду звонка. Только просьба: хотя бы за пару дней предупредите, я могу быть не в городе.

– Обязательно! – жизнерадостно пообещала Маша.

Я вышел на улицу и прочитал список необходимых вещей; так себе перечень, конечно, могла бы и администрация подсуетиться для добровольцев. Предполагалось в пункте сбора иметь с собой: продукты на три дня, мыльно-рыльные, аптечку с двумя жгутами, наколенники, налокотники, тактические перчатки и очки. Сменную одежду, разгрузку, «тактический рюкзак», спальник, пенку, и под занавес – резиновые сапоги. Собственно, все это у меня имелось, кроме жгута и очков, так что и собирать заранее ничего не стану, позвонят – тогда и экипируюсь. Никогда не делай сегодня то, что можно отложить на завтра. Сегодня предстоит тяжелый разговор с семьей. Пора бы уже рассказать о моих планах на будущее, и в том, что никто не одобрит мои начинания, сомнений не было.

Разговор с родными прошел в ожидаемом ключе: никто меня не поддержал, кроме младшего сына Филиппа. Он заявил, цитирую дословно: «Взрослый человек. Решил – иди», и это в шестнадцать лет. Да, растет поколение. Не все еще потеряно для страны.

В томительном ожидании прошел месяц. На дворе май. Хозработы, картошка, в деревне дел хватает, периодически звоню в военкомат – новостей нет. Уже начались сомнения, что вообще призовут, но тут позвонили из военкомата и попросили размеры для пошива формы. Немного отлегло, и решил подождать еще две недели. Но долгожданного вызова все нет и нет. Я уже не сильно переживал, успокаивая себя мыслями, что, видимо, не нуждается страна в старперах без опыта, сами обходятся. Дела в СВО вроде неплохо двигаются, наступаем помаленьку…

Я даже начал собираться на первую рыбалку в этом году, накопал червей, опарышей у соседа взял, разобрал удочки, спиннинги, проверил лодку, и все это закинул в машину. Решил подремать пару часов и в ночь двинуться на рыбалку. Завтра четырнадцатое июня – юбилей нашей с Наталией свадьбы, тридцать один год вместе. «Неплохо бы для стола свежей рыбки привезти», – уже засыпая, подумал я, и тут заорал телефон, на экране большими буквами высветилось: «ВОЕНКОМАТ!»

Начался выброс адреналина, руки вспотели, в голове зашумело. Я был уверен, что это уже реальный вызов на войну.

– Слушаю вас внимательно, – сказал я в трубку.

– Козлов Василий Витальевич?

– Так точно!

– Военкомат беспокоит. Майор (ФИО не помню). Вы не передумали насчет участия в спецоперации?

– Не передумал, но ждать уже устал.

– Завтра в городской военкомат к 9.00 с вещами, – кратко проинформировал майор.

– Блин, просил же предупредить хотя бы за пару дней!

– Вы отказываетесь? – уточнил майор. – Если что, следующая команда через неделю…

– Ни в коем случае! Завтра буду по расписанию.

– Всего хорошего. – И майор отключился.

– Рота, подъем! – заорал я жене. – Собирайся по-рыхлому, завтра в девять в военкомате с вещами.

Жена резко побледнела и прошептала:

– Ты же понимаешь, что домой можешь не вернуться?

– Да все я понимаю, не начинай заново, обратку включать не буду. Погибнуть не страшно, а если быстро, то и не больно. Страшно вернуться инвалидом, не дай бог, стать овощем лежачим, который всех напрягает и ничего не может сделать, даже умереть. Вот это страшно. Но не грузись, у меня чуйка, что все пучком будет. Собираемся, и погнали. Эх, не успел на рыбалку!..

Зря я не экипировался, пока было время, много чего не собрал, но, как получилось, так получилось. Разгрузку забыл на даче, перчатки, наколенники, налокотники оставил Филиппу для мотокросса, в аптеку за жгутами не успел, нормальный рюкзак не купил…

Провожать меня в военкомат поехали жена и старший сын Сергей, мама гостила в Сочи у младшей сестры и пока ничего не знала. Довез до военкомата друг-сосед Глеб на таком же «фордике». Приехали на полчаса раньше, но я, дабы не затягивать прощание и не доводить до слез, обнял всех, пообещал еще раз жене вернуться и прошел через вертушку к месту сбора, в актовый зал военкомата.

Глава 3

Иду по пустым коридорам военкомата в актовый зал. Интересно, сколько человек команды наберется? Да и возраст будущих товарищей интересует – наверняка буду самым старым, погоняло «дед» или «седой» прилипнет. Зашел в зал, где ожидали трое бойцов. Возраст явно за пятьдесят, ну, хоть не поколение «пепси», «Z» или как там еще.

– Здорово, босота! Как жизнь, как бизнес? – жизнерадостно, но не в тему заорал я.

– Привет, и тебе не хворать, – ответил самый мелкий мужик и протянул краба. – Евгений, капитан.

Не знаю почему, но мужик мне не понравился, а первое впечатление обычно верное. Полный, с лысиной и хитрыми, постоянно бегающими карими глазками. По замазкам – мент.

– Капитан дальнего плавания или мент? – решил подшутить я.

– Ты кто, земеля? Звание? Где служил? Боевой опыт имеешь? – продолжал допытывать меня мужик, проигнорировав мои слова.

– Зовут Василий, лейтенант запаса мотострелков, боевого опыта не имею, не служил, – вывалил я.

– Ничего, – обрадовался мужик. – Будешь служить у меня во взводе, а может, и роту дадут, – развивал свои фантазии он. – Опыт – дело наживное.

– Короче, Жека, – перебил его другой мужик, – хорош пургу гнать! Назначат рядовым, и вперед! В добровольцах «полканы» могут обычными стрелками быть.

Я подошел знакомиться.

– Василий.

– Сергей.

– Юра.

Сергей – высокий, седой, возраст под шестьдесят, водила, еще в Афгане баранку крутил. Юра – фельдшер, ветеран двух чеченских, крепкий брюнет с роскошными усами. Вроде оба нормальные мужики: немногословные и с боевым опытом. Они в начальство не лезли и званиями не козыряли в отличие от Жеки, а тот продолжал бурную деятельность:

– Уважаемые добровольцы, прошу всех положить на первый стол военники, буду знакомиться.

Капитан вольготно расположился за столом в ожидании чуда, но никто из нас не проявил активности.

– Пошли, народ, покурим, – предложил я, – потрещим за жизнь дальнейшую.

Мы пошли на выход, но тут появился новый персонаж и весьма любопытный хотя бы потому, что был прилично пьян. При входе в зал он столкнулся с местным подполковником, попытался отдать воинское приветствие, но, видимо, вспомнив, что без головного убора, прервал процесс и ухватился за подполковника, чтобы удержать свое тело в пространстве, и заплетающимся языком коротко представился:

– Валек, я в вашей команде…

– Всем здравствуйте, садитесь по местам, доведу до вас информацию. – Подполковник посадил «уставшего» добровольца. – Высоких речей задвигать не буду. Люди взрослые, сами все понимаете. Все вопросы потом. Команда в составе девяти добровольцев сегодня едет в Новосибирск, с заездом в Ачинск – там забираем еще одного добровольца. В Новосибирске сутки-двое, и военный борт до Ростова. Там в учебку на пару недель, и вперед на Украину. В Ростове заключите контракт. Минимальный срок – два месяца, оплата 205 тысяч во время нахождения на территории Украины. Сколько платят в учебке – не знаю, но наверняка минималку, около тысячи в день, может, меньше. По финансовым вопросам более подробно в Ростове с представителем банка ВТБ. И заранее отвечаю на вопрос по потерям личного состава. По статистике, примерно 10 процентов раненых и погибших от общего числа призванных. Раны в основном осколочные, прямой огневой контакт минимален. Скорее всего, вы не увидите живых хохлов в пределах прицельной дальности, – пошутил офицер. – Будете патрулировать занятые нашими «регулярами» населенные пункты. Никто вас на штурм укрепрайонов не пошлет. Да, забыл сказать. Я буду сопровождать вас до Новосибирска старшим группы. Вопросы?

Вопросов у нас накопилось много. Что с экипировкой, как кормить будут, где спать, как получать деньги, на какие должности поставят и расформируют ли нас или сохранят как отделение. На большинство вопросов полковник ответить не смог.

– Забудьте о своем звании. В добровольцах ценится боевой опыт. Ефрейтор может командовать взводом, а майор – отделением. В учебке вам расскажут. В Новосибирске – столовая, трехразовое горячее питание, туалет, душ, шконка, все обеспечим. В учебке то же самое. На войне – полевая кухня, горячее минимум два раза в день. (Здесь он, я думаю, сильно загнул.) Через час погрузка в машину. Здание военкомата не покидать. Курилка на улице, пока все. – Он поднялся и ушел.

Тем временем подтянулись еще двое добровольцев – тоже ветераны чеченских кампаний. Алексей – высокий блондин лет сорока пяти на вид – и Григорий – кряжистый мужик в очках, за пятьдесят, напоминающий своим видом депутата или бизнесмена среднего звена. Экипированы оба богато: налокотники, наколенники, перчатки, удобные разгрузки на шесть магазинов, громадные рейдовые рюкзаки, натовский камуфляж, желтые европейские ботинки с высоким берцем.

Через полчаса мы загрузились в грузопассажирский автомобиль «Соболь». Отправились в Новосибирск с заездом в военкомат Ачинска: забрать еще двоих бойцов. До Ачинска доехали быстро, но скучно. Самозваный взводный Жека пытался разговорить народ, но не преуспел в этом деле. Все ехали молча, пока не добрались до места…

Глава 4

Нам открыли ворота и шлагбаум, запустили в часть. Пошли размещаться в казарму – типовой корпус в четыре этажа. Местный майор проводил нас на четвертый незаселенный этаж. Голые шконки в два яруса с продавленными сетками, грязные стекла в больших окнах, выщербленные стены, отбитые подоконники, туалет забит, воды нет нигде. Но нам все эти мелочи по барабану! На войну едем, не хухры-мухры!

На следующий день разбудили нас в районе позднего утра. Прибыли еще две команды – алтайцы и иркутяне, человек сорок. Мы пошли знакомиться. Возраст новых добровольцев примерно такой же, как у нас. Экипировка на уровне. Заметил тенденцию: чем богаче регион, тем меньше власть заботится о своих бойцах.

Такая же, как у нас, экипировка, в смысле, никакой, была только у питерцев. Тоже, наверное, власти «бедствуют»…

Столовая разместилась в одноэтажном бараке недалеко от казармы. Два зала: для солдат и офицеров. Солдатский зал почти заполнен, мы пошли в офицерский. Не успели присесть, как ворвалась пожилая женщина и ультимативно потребовала освободить столы, аргументируя тем, что сейчас полковники завтракать будут.

Здесь меня крепко зацепило, хотя я человек совершенно неконфликтный:

– Мать, мне наплевать на ваше начальство, я сам офицер, и, если вы не в курсе, мы на Украину едем. Добровольцы. Еще вопросы есть?

Женщина молча вышла, видимо, для консультаций с начальством. Минуты через три появилась другая дама, помоложе, и с улыбкой попросила нас пройти на раздачу за провизией. Валек расцвел:

– Знойная женщина, мечта поэта! – процитировал он классика. – Вечером блины будем хавать, – подмигнул нам и дернул на выход.

Я подошел к раздаче: выбор скудноват, но для завтрака пойдет. Взял овсянку, порцию омлета и чай. На вкус вполне ничего, и порции приличные.

Вернулся Валек с букетом поникших ромашек, торжественно вручил полной женщине – заведующей столовой, как потом выяснилось.

– Мадам, прошу принять этот скромный букет от красноярских добровольцев самой красивой женщине Новосибирска.

Заведующая улыбнулась, приняла букет, видно было, что подкат удался, несмотря на то что мы далеко не первые добровольцы, наверняка навидалась подобных донжуанов. Но Валек – красавец, я так не умею, дамским угодником никогда не был. Я позавтракал, собрался на выход и сказал ему:

– Подождать тебя, братец? Здесь курилка рядом, там буду.

– Не, – отмахнулся он, – мне еще насчет блинов нужно договориться. – Наших увидишь, скажи, чтобы в этот зал заходили – обслужат, как в ресторане.

– Как скажешь, герой-любовник.

Я пошел искать команду. По дороге встретил Леху и Юру-медика, направил в столовую, в офицерский зал. Ну а что, нужно пользоваться преференциями, пока есть возможность.

В казарму притопал к первой фазе горячего конфликта: Григорий душил нашего несостоявшегося взводного Жеку.

– Прекратить, совсем башку снесло, воины?! – Я подбежал к сцепившейся парочке и попытался расцепить Гришину хватку, не тут-то было, мужик оказался весьма крепким. Короткий удар по бороде – и Григорий «решил вздремнуть».

– Жека, вы чего, совсем попутали? Нам в бой скоро, а вы тут чем занимаетесь?

– Да все, крыша у него поехала. Он со вчерашнего дня еще не ложился. Ничего, мужик крепкий, проспится, и все будет в ажуре, – задыхаясь, ответил Женя. – Да и зачем сор из отряда выносить, это же ЧП. Отправят всех с позором домой, вот будет финт ушами, – мудро рассуждал Жека.

– Пусть спит, а ты иди в столовку поешь, там Валек ВИП-зал замутил, и кормят вкусно, наших кого увидишь – с собой зови.

Женя ушел, а я накрыл Гришу свободным матрасом и завалился рядом. Но поспать так и не удалось.

– Через десять минут построение добровольцам! – прокричал какой-то солдатик и скрылся, не дав задать дополнительные вопросы. Где построение, кто проводит, будет ли перекличка поименно? Ладно, пойду на волю, завалив Гришу для надежности еще одним матрасом.

Возле казармы тусовалось под сотню добровольцев. В нашем полку прибыло: Алтай, Иркутск, Кемерово, Улан-Удэ, Благовещенск, Новосибирск. Мы, красноярцы, в полном составе, за исключением Гриши. Общего построения и переклички, к счастью, не было.

Пришел полковник пенсионного возраста и минут десять разглагольствовал на тему патриотизма, а в конце заявил, что борт до Ростова будет завтра утром.

– Закрыт ведь аэропорт в Ростове, товарищ полковник, – высказался крепкий дед под шестьдесят в казачьем обмундировании.

– Военный аэродром под Ростовом принимает. Оттуда – в часть. Заключите контракты и в учебку на две недели. – Полкан недобро улыбнулся, скомандовал разойтись, и мы всей толпой повалили обратно в казарму…

День прошел, обед и ужин в местной столовке – просто песня: все очень вкусно и много, спасибо, вечером даже блины были, это чудо Валек приписал себе, вероятно, заслуженно.

После ужина все легли спать, а мне не спалось, в голову лезли разные мысли: «Вот какого хрена меня вообще сюда занесло? Самый ярый патриот? А если сдохну, а если пулю в брюхо или инвалид неходячий? А как мои родные без меня? Хорош киснуть, размазня из каши, – осадил я себя. – Ведь все уже решено, кому суждено быть повешенным, тот не утонет, а мне везет по жизни, сколько раз уже должен был ласты склеить, а живой, инвалид, правда. А пацанов сколько вернется? Вряд ли все… – Депрессняк наваливался стремительно и неуклонно: – Умные люди на войне зарабатывают, неудачники и дураки мрут сотнями, может, и тысячами. Ко мне обе категории подходят, но я вернусь назло всем недругам и врагам. И все-таки зачем я сюда двинул? Денег заработать? Для этого есть более безопасные способы. Зачем? Стоп! Донбасс! Точно! Кошмарят наших восемь лет, а что тогда раньше не пошел? Ведь есть знакомые, кто давно воюет, даже пару-тройку вагнеровцев знаю, и не рядовых. Не взяли бы меня за отсутствием военного, да и армейского опыта. Это гнилая отмазка, – продолжал я нагнетать сам себя. – В ополчении народ тоже без опыта. Да, но они местные, бьются за свое, – возражала не самая приятная моя часть, но прагматичная. – Самое главное, есть старший сын Сергей, в случае мобилизации он пойдет первым. Разведчик по армейской специальности. На самом деле одно название: служил один год, ничему не обучали, отстрелял пару магазинов за весь срок службы, и все. Боевых навыков нет. Если призовут, то…

Нет, даже думать дальше не хочу, еще накаркаю. Лучше мы, деды, повоюем, глядишь, и отсрочим мобилизацию, а если добровольцев будет в достатке, может, вообще ее не будет. Молодым генофонд сохранить нужно…» На этой мажорной ноте я наконец задремал.

Глава 5

– Рота, подъем! Выходим на построение! – орал доброволец в казачьем прикиде. Дядька преклонного возраста, увешанный многочисленными медалями.

– Пошел к черту! – хрипло и вразнобой ответило несколько голосов.

Лично я спал, не раздеваясь, поэтому быстро натянул тапки, рюкзачок за спину и вышел на улицу. Здесь уже гудела толпа добровольцев, навскидку около роты. Нас, по ходу, разбудили последними.

– В две шеренги становись! – командовал полковник, проводивший вчера инструктаж. – Что вы телитесь, клячи? Резче давайте!

Мы построились в две неровные шеренги, прилично растянувшись, на левом фланге вряд ли слышали команды.

– Правое плечо вперед! Шагом марш!

Мы двинулись в направлении, противоположном КПП, минут через пятнадцать подошли к неприметной калитке в высокой бетонной стене, охраняемой двумя вооруженными солдатами. Миновав калитку, вышли на огромное поле с посадочной полосой – вдали виднелся гражданский аэропорт Толмачево. В начале полосы стоял древний винтовой «ИЛ-18». Мы направились к самолету.

Я подтянулся к борту одним из последних, соответственно, место досталось в хвосте. Знакомых рядом не было, сосед – хмурый мужик в тельнике – дышал перегаром и желания пообщаться не проявлял. Ну и черт с ним. Я достал телефон и уставился в книгу. Предпочитаю фантастику, такой я тип: несколько не от мира сего, прагматики – ноль.