Ириска. Приключения в Танберге

Дмитрий Лим

Ириска. Приключения в Танберге

Пролог 1.

Милка подняла глаза на бегущую к дому дочь. Непоседа опять отлупила кого-то из мальчишек, и теперь за ней гнались несколько пацанят, жаждущих показать девчонке, кто тут настоящий боец. Ну конечно, и этот бот никак не помог! – за беловолосой девчушкой, перебирая своими лапа-колёсами, мчался круглый механоид.

Ириска на бегу сделала очень большие глаза при виде матери и влетела в дом. Неудачливые преследователи остановились в паре метров от Милки, сердито заглядывая в дверной проём. У одного из них красный след на щеке начинал наливаться синевой.

– Ну здрасьте-приехали! – Милка упёрла руки в бока. – Ириска! На выход! У ребят к тебе разговор!

– Я не могу, я занята, мам! – тонкий голосок совсем не дрожал.

– Быстро сюда!

Девчушка вышла, держа в руках пластиковую трубу из мастерской. Мальчишки чуть попятились.

– Так… – недобрым голосом начала Милка, но вдруг передумала ругать дочь. – Немедленно пригласи своих друзей на чай!

Ириска пару мгновений недоверчиво смотрела на маму, потом ткнула ручкой в паренька с синяком:

– И этого?

– У «этого» есть имя, дочь!

– Ну, как его там… – белобрысая малышка чуть закатила глаза, делая вид, что вспоминает имя противника. – А! Бубен тоже пойдёт?

– Бубол! Меня зовут Бубол! – вскричал мальчуган.

– Бубол, конечно, тоже пойдёт, – объявила Милка. – Проходите на кухню, сейчас будет чай с вареньем.

Мальчишки, насупившись, прошли в дом из белого камня вслед за дерзкой девчонкой.

Горобец прятал в усах усмешку, слушая доклад жены о драке и последующем замирении Ириски с несколькими мальчишками из городка. Когда же Милка дала ему слово, он только спросил:

– Сама по голове не получила?

Дочь радостно вскочила так, что механоид отлетел в сторону:

– Нет, я слишком быстрая и суперловкая, пап! Он толкнул, а я его вот так двинула! – малышка закачалась, изображая «маятник», а потом резко выкинула вперёд руку, словно настоящий боец.

Горобец засмеялся в голос:

– Вот у меня ученик!

Милка неодобрительно глядела на своих родных, однако еле сдерживала улыбку. Механоид выписывал круги вокруг маленькой девочки с пепельно-светлыми волосами.

Пролог 2.

Тиант удивлённо смотрел на синеглазую девушку перед ним:

– Вы уверены в своём решении, кадет Свеи?

– Так точно, Мастер!

Тиант поморщился:

– Вы ещё не в армии. Свеи, у вас безусловный талант, прекрасные успехи в инженерном деле, вы можете стать цветом нации. Я прошу вас взвесить все «за» и «против», прежде чем ставить точку в обучении. Речь идёт о вашем будущем.

– Решение принято, Мастер. Я ухожу в корпус разведки.

– Ах, разведки! – Тиант раздражённо закатил глаза и протянул руку за картой кадета. – Вы, разумеется, думаете, что пробиться туда так легко, что вас там ждут с распростёртыми объятиями, что там…

Тиант умолк, едва пробежав глазами первые строки из карты. Он поднял взгляд на девушку. Пепельно-светлые волосы, правильные черты лица, ярко-голубые глаза… Но теперь Мастер увидел, что глаза её опухли от бесчисленных ночей в слезах, заметил отчуждённую решимость во взгляде, плотно сжатые в тонкую линию губы, желваки, ходившие от напряжения мышц лица.

– Кого вы потеряли, кадет? – пробурчал Тиант.

– Всех, – в голосе не было ни капли дрожи, ни слёз. Что бы ни переживала кадет Свеи – это осталось позади, она приняла решение.

*      *      *

– Привет, мам. Ты знаешь, у меня всё хорошо. Правда… всё хорошо, мам. Я вот наконец получила расчёт из армии. Теперь я официально исполнила свой долг. Да… Ты бы видела мою новую руку, мам! Посмеялась бы. Ну да, я поработаю над ней. Ребята проводили. Ну как… те, кто остался. Очень… А, ничего, мам. Как там папа? Жаль, я не могу его рядом с тобой положить… Ничего, всё хорошо, я знаю. Мне его наука впрок пошла. Инструктора всё удивлялись. Я запомнила главное: «Не давай бить себя в голову, не получай по голове, береги светлую головушку». Меня только благодаря его науке в разведку и зачислили, несмотря на возраст, мам. Рука? Рука болит, мам. Мне кажется, что я её даже иногда чувствую… Ну, не эту, а ту, свою… Ничего, я… я просто никак не привыкну. Я это, мам… В общем, я не планирую восстанавливаться на учёбе… Это плохо, конечно… ты меня поругай, если легче станет… Просто не для кого теперь, мам…

У стены из белого камня послышался сдавленный всхлип. Невысокая фигура в тёмных одеждах поправила на голове капюшон, руки аккуратно стряхнули сор с небольшого надгробия. Фигура вздрогнула и поднесла левую руку к лицу. Металлические пальцы сжались в кулак и разжались с механическим звуком сервоприводов. Она резко поднялась на ноги и сделала шаг назад. Задержавшись ещё на пару мгновений, развернулась и лёгким шагом пошла от руин разрушенного дома. У обочины разбитой дороги тусклыми огоньками светился уницикл. Едва пилот взялся за руль, произошла инициализация, и аппарат загорелся яркими линиями. Надо будет от него избавиться как можно скорее, – подумалось Ириске. Поток встречного ветра откинул капюшон, развевая пепельные волосы. Запоздало она накинула на глаза защитные очки, под ними едва заметно скатились несколько слезинок – может быть, и от ветра, что успел ударить её по глазам…

Ирис "Ириска" Свеи

Глава 1. Засада.

Курьер сообщил о дерзком налёте на оружейное хранилище. Пока Азимов поспешно собирался, его жена напоила чаем молодую девушку. Азимов по привычке отметил про себя: Левая рука – меха-протез, кастомизированный, авторский; почерк не узнаю, щитки на голенях, наплечники и лёгкая силовая броня. Волосы платиновые, глаза голубые, черты лица правильные, кожа светлая, тёмные брови. Взгляд уверенный. Курьер вооружён: набедренная кобура со скорострельным «воробьём». На поясе – сумки с дополнительным оборудованием, – конечно, курьеры давно уже не полагаются исключительно на свою подвижность и мобильность.

– Едем, – кратко распорядился Азимов, окончив сборы.

Курьер поблагодарила Дею за чай и уверенной походкой последовала за Азимовым. Командир города сел в персональный транспортник.

– Ого! – удивилась курьер.

– В чём дело?

– Не думала, что командир города использует колёсный транспорт.

Азимов пожал плечами. Сама курьер вскочила в седло потёртого страйдера. Командир тронулся, привычно положив руки на руль управления. Транспортник, разумеется, пересчитывал каждую кочку на дороге, в отличие от страйдера на магнитно-гравитационном поле, но…

А нет никаких «но», – с некоторой злостью вдруг подумал Азимов. – Ты либо воруешь у города и ездишь на МГП, либо живёшь на честном содержании!

Выехав за черту города, Азимов обратил внимание на один из показателей приборной панели: внутреннее давление двигателя стало резко возрастать. Командир города выругался вполголоса, открыл окно и махнул рукой, привлекая внимание курьера. Девушка заложила небольшой вираж и развернулась к его транспортнику.

– В чём дело?

– Движок может рвануть! Кости Хэче! – Азимов заглушил двигатель и выскочил из машины.

Девушка немного неуверенно огляделась.

– Как будто немного не доехали.

– Очень много не доехали. До хранилища ещё восемь километров. Твой страйдер выдержит двоих седоков?

Курьер не ответила, вглядываясь в сторону холмов. Азимов повернулся, следя за тем, что привлекло её внимание, и вздрогнул. Кости Хэче! Засада! – от холмов к ним летели три уницикла и один небольшой мобиль.

– На кого работаешь, курьер?! – Азимов почувствовал во рту привкус желчи.

Девушка спокойно сняла с глаз защитные очки. Пистолет покоился в кобуре, но командир города не питал иллюзий. Его собственный средний ПР-11 был в транспортнике и вряд ли мог потягаться с вооружением подъезжавших бандитов.

– Мне нужна от тебя услуга, командир Азимов, – сказала девушка спокойно.

– Боюсь, что вынужден тебе отказать, – мужчина сложил руки на груди, глядя на подлетевших бандитов.

Парсек Азимов

Из мобиля вышли двое, с унициклов спешились их соучастники.

– Командир, выманить тебя из дома оказалось проще простого! – сказал незнакомый Азимову крепыш с искусственным ухом и пластиной на голове.

– С кем имею честь и по какому поводу? – в голосе не было волнения или дрожи.

Бандиты окружили командира города, оттеснив от него курьера. Азимов постарался оставить за спиной свой транспортник, чтобы держать в поле зрения всех противников. Он был сосредоточен на громилах и не сразу понял, что делает курьер за их спинами. Девушка уверенным движением полоснула клинком одного бандита по горлу. В правой руке был зажат её ВБ-17, именуемый в народе «воробьём». Два сухих выстрела свалили двух бандитов, стоявших на одной линии. Оставшиеся преступники развернули в сторону неожиданной противницы свои короткие «бритвы». Взвизгнула только одна из них – Азимов бросился на ближайшего и нанёс несколько ударов по лицу крепыша, не давая стрелять. Ещё несколько сухих выстрелов – и под командиром города остался единственный выживший бандит. Пара ударов – и тот потерял сознание.

Азимов огляделся, тяжело дыша. Курьер, судя по всему, не была задета «бритвой». «Воробей» был опущен, но в кобуру она его убирать не спешила.

– Командир Азимов, мне нужна от тебя услуга.

Мужчина перевёл дыхание и посмотрел на бандита под собой. Отбросив в сторону его короткоствольный автомат, он повернулся к девушке:

– Надо было предупредить, пока были дома.

– На следующей седьмице ты будешь проводить слушание по делу Феликса из разведки.

Азимов скривился:

– Слушание будет проводить судья, а не командир города.

– Так вот, – будто не услышала его девушка, – сделай всё, чтобы Феликса судил военный трибунал, а не городской суд.

Азимов покачал головой:

– По военному трибуналу нападение на гражданское лицо с летальным исходом карается смертной казнью. Что он тебе сделал?

– Феликс будет оправдан. Он не мог совершить те убийства, в которых его обвиняют.

– Глупости, все улики указывают на него. Какое тебе дело до этого эльфа?

Девушка свела брови:

– На него хотят повесить убийство, которого он не совершал, лишь из-за длины ушей. Мы воевали против эльфов, и на поле боя нам доводилось убивать не только таких, как он, но и таких, как мы. Люди, эльфы – и те, и другие живут по обе стороны границы. Феликс не должен быть осуждён городским судом. Он заслужил право стоять перед военным трибуналом, как того требует устав разведки.

Азимов сплюнул:

– И эта просьба стоила убийства нескольких человек?

Его глаза при свете восходящего солнца вдруг разглядели крой одежды курьера: тёмные линии, функциональная и крепкая ткань, удобная и позволяющая прятаться в тенях. Аккуратно подтянутые ремни снаряжения, умелый хват «воробья» и боевого ножа – перед ним стоял не случайный человек, а уверенный в себе боец из… разведки? Азимова одолевали сомнения: уж больно юной казалась девушка.

– Я убила бандитов. И спасла твою жизнь. А также жизнь твоей жены и детей.

– Дея? Дети? – Азимов напрягся. – Что с моей семьёй?

– Надеюсь, что всё хорошо.

Девушка села на свой потрёпанный страйдер, но тот фыркнул вместо того, чтобы завестись. Курьер вздохнула и снова ударила по педали. На сей раз транспорт ухнул и загорелся силовыми огнями. Тёмная фигура унеслась в сторону холмов. Азимов быстро связал руки бандита и закинул его в мобиль, в багажный отсек полетело оружие поверженных противников. Командир города резко развернул мобиль к городу и надавил рычаг движения. Клюнув носом, небольшой транспорт на МГП полетел в сторону его дома.

Глава 2. Суд в Танберге.

Азимов поглядывал на эльфа. Феликс не слишком отличался от тех своих сородичей, которых привык видеть командир города: худой, с нечеловечески гладкой кожей, как будто лишённой каких-либо пор; очень большие зрачки, уши, уходящие острыми кончиками далеко назад. Эльф был одет в серый комбинезон – робу заключённого под стражу. Если его осудят и отправят в тюрьму, ему припаяют на комбинезон неудаляемый голографический номер. Если он попробует бежать или совершит преступление уже в тюрьме, такой голографический знак впаяют прямо на тело.

Азимов вполуха слушал, как перешёптывались люди вокруг: «разведчик», «эльф», «длинноухий урод», «враг», «шпион», «убийца» – симпатии явно были не на стороне Феликса.

Неделю назад Азимов вернулся домой не на своём сломанном транспортнике, а на МГП-мобиле. Дом горел, вокруг работали пожарные расчёты, состоящие в основном из гномов – коротыши гораздо лучше переносили угарный газ и условия задымлённости, что делало их прекрасными пожарными. Азимов едва не ринулся в огонь, но его успели задержать соседи. Купер шепнул: «Дея и дети у нас».

Позже командир города узнал, что курьер оставила под чашкой чая записку на грубом куске бумаги: «Покиньте дом, вы под атакой, спасайте себя и детей». Дея успела вывести детей через чёрный ход к соседям, когда в парадную дверь влетел огненный снаряд. Кто стоял за нападением, поведал захваченный бандит. Правда, одного он не смог сказать: кем была девушка-курьер, почему она спасла командира города и какое ко всему этому имеет отношение дело эльфа.

– Да вообще от этих курьеров следует избавиться, – Азимов вздрогнул, услышав бурчание рядом.

– А?

Купер повернулся к своему другу и повторил:

– От курьеров следует избавиться. На государственном уровне. Во время военного положения мы дали им дополнительные возможности и функции, но теперь мир. Зачем мы допускаем использование ими военного оружия? Это не прерогатива стражи или армии?

Азимов хмуро пожал плечами:

– Попробуй отними у них пушки, Купер.

– В этом и дело, старина! Мы выпестовали у себя под крылом целую сеть узаконенных авантюристов и бандитов! Как это произошло? Нам необходимо лишить их этих привилегий.

– Купер, это невозможно сделать в одночасье.

– То есть, мы допускаем, что закон для курьеров – не указ?

– Ну… смотри, друг, – Азимов сложил руки перед собой, – изначально курьеры были незаметными винтиками, обеспечивающими некоторые потребности людей. Если с ними что-то происходило, общество грустно разводило руками: «Ничего не сделаешь – их работа полна рисков». Позже, когда курьерам разрешили вооружённую самооборону, чтобы отбиваться от вражеских диверсантов, среди них появилось множество лихих людей, умеющих за себя постоять.

– Вот! Именно их мы и выпестовали!

– Подожди. Эти полубандиты или бандиты серьёзно уронили доверие к курьерам. Ты, отправляя сообщение своим близким или командованию, не просто боялся, что оно не дойдёт, – курьер мог вообще продать информацию кому-то на стороне. Не говоря уже о физических ценностях.

– И это ли не говорит о потребности лишить их оружия?

– Купер, минутку. На этом развитие курьерской службы не остановилось, – Азимов сделал паузу, восстанавливая в голове образ светловолосой девушки с «воробьём» в руке, – война выбросила в сторону огромное количество профессионалов, которые не подходят регулярной армии и не хотят заниматься гражданским трудом. Это настоящие убийцы и специалисты, более того, они повязаны друг с другом боевым крещением. Люди, считающие оружие не просто своим правом, а частью самих себя, Купер. Ты говоришь, что надо запретить курьерам пользоваться оружием, а я думаю – это невозможно, пока среди них есть ветераны боевых действий.

– Я говорил о том, чтобы запретить курьеров как таковых, Азимов, – Купер поднял палец, – а вместо них необходимо создать новый институт, полностью подконтрольный государству, где каждый новый такой «бегунок» будет зарегистрирован.

– Внимание, на рассмотрении дело Феликса из Танберга, – секретарь городского суда призвала к порядку в зале.

Азимов вздохнул и поднялся на ноги вместе с Купером. Вошёл городской судья Дакота. Человек внимательно оглядел собравшихся, на секунду задержавшись на обвиняемом эльфе:

– Вниманию собравшихся! В соответствии с запросом командира города Парсека Азимова дело старшины Феликса из Танберга будет передано в Высший военный трибунал, – по залу пошли недоумённые перешёптывания. Купер удивлённо повернулся к Азимову. – Городской суд принял во внимание, что старшина Феликс из Танберга является ветераном разведки и обладает знаниями и навыками, которые представляют опасность для окружающих, а следовательно, могут являться отягчающими обстоятельствами в случае признания обвиняемого виновным. С целью вынесения экспертной оценки, а также объективного рассмотрения дела, городской судья Май Дакота принял решение передать дело в профильное армейское подразделение судебной власти.

Дакота ударил в колокол и покинул гудящий зал. Зрители уже не стеснялись, звучали возгласы: «казнь», «трибунал», «смертная казнь».

– За что ты так с ним? Что он тебе сделал? – изумился Купер.

Азимов не ответил, насупленно глядя на безучастного эльфа.

– Азимов! Да его же казнят?! – Купер потряс соседа за рукав форменной куртки. – Я готов поставить лиру против искры, что этот эльф – покойник!

Азимов повернулся наконец к другу:

– Я принимаю пари.

Глава 3. Крез в тюрьме.

Крез хмуро глядел на своего поверенного:

– Сраный гном.

Тот оскорбился:

– Сейчас уйду, и будешь жалеть о своей грубости.

– Уйди – и Бежко тебя ещё сильнее укоротит, урод.

Гном насупился:

– Пока что Бежко раздумывает, как бы и что укоротить тебе, Крез.

Бандит резко рванул вперёд, но гном не испугался. Между ними была защитная сетка, и ван-Руин был слишком опытен в посещении тюрем, чтобы волноваться за свою безопасность. Минуту двое мерились взглядами сквозь сетку. Наконец Крез опустился обратно на неудобный табурет.

– Зачем пришёл?

– Расскажи обо всём по порядку.

– Наняли курьера. Выглядела прилично, но уже несколько раз работала на нас. В городе сильно не засвечена. Сказала, что разбирается в транспортниках. Дали задание – она чуть перестаралась… или, может, заранее так решила, – Крез передёрнул плечами. – В общем, она вытащила из дома кого надо, но тот заглох, не доезжая до места. Нам пришлось прыгнуть на свои МГП и лететь к ним. Тот за пушку не взялся и палить не стал. Не знаю, почему.

– Потому что рядом с ним была вооружённая девка, а в ближайшем будущем должны были подъехать громилы на МГП. Ты не размышляй, а говори.

Крез скрипнул зубами, с ненавистью глядя на коротышку:

– Мы его окружили и уже хотели сказать, что его семья в огне поджаривается, но эта сука вскрыла глотку Мавоху и пристрелила его младших братьев. Мы с Кумачи только успели «бритвы» поднять, а Азимов на меня кинулся. Я слышал, что Кумачи успел дать из «бритвы», но командир города меня отключил, – Крез чуть помотал головой. – Крепкий, сучёныш.

Ван-Руин немного помолчал, что-то осмысливая. Потом достал из портфеля тетрадь:

– Ты сказал, что курьер уже на нас работала?

– Да, её нам посоветовали ребята с рынка.

– Так она работала на них или на нас?

– И на нас тоже, но не со мной… Я её до этого не видел.

– Ребята с рынка – ребята Али-Таши?

– Да-да, его ребята.

– Их курьера нашли связанной в одном из складов городской стражи. Азимов и ею скоро займётся.

– Не понял? Её наши сдали?

– Тупой Крез, – гном с удовольствием отметил злобные искорки в глазах за сеткой, – кто-то подменил курьера и вытащил Азимова вместо неё. И семья командира города тоже уцелела. Он только дом потерял. Но и приобрёл немало.

– Что приобрёл? – интонации ван-Руина Крезу не понравились, но хуже того, он почувствовал страх.

– Да вот, наши источники рассказали, что ты сладко и заливисто пел в допросной у Азимова, Крез.

– Чушь! – выдохнул бандит.

– Бежко тебя действительно укоротит, неудачник. Там посмотрим, насколько я буду отличаться от тебя ростом.

– Сучий гном! Я ничего не сказал!

– Говорят, тебя даже не били, Крез. Говорят, что ты увидел Азимова и едва в штаны не наложил. Так боялся, что тот будет мстить за семью, что сразу сдал всех, кого мог. Прощай, Крез.

Под гневные вопли ван-Руин покинул комнату для встреч. Он должен был пройти через проходную и сдать пропуск после краткого досмотра, однако всё пошло не так.

Едва он выпустил из рук пропуск, открылась дверь, и перед гномом оказался командир города Азимов. Ван-Руин сдержанно кивнул и хотел обойти неожиданное препятствие, но Азимов покачал головой.

– Что? В чём дело? Я – поверенный, посещал своего клиента.

– Да, и я хочу задать вам несколько вопросов.

– Значит, вам придётся ждать моего поверенного, командир, а он сейчас не в Танберге. Боюсь, что вы не можете меня задерживать так долго. Все вопросы можете передать мне в письменном виде.

– С курьером?

– Да, с курьером, хоть с механоидом – мне всё равно.

– Думаю, я всё-таки задам их лично. Ван-Руин, вы обвиняетесь в пособничестве бандиту Крезу Сако. Вы будете задержаны до выяснения обстоятельств.

– Вы с ума сошли?! У вас ничего нет, чтобы меня задерживать, командир города!

– Я могу задержать вас на несколько часов и посадить в камеру общего содержания.

– Мне плевать! Я подниму вопрос о вашем произволе и вашем соответствии должности! Вы не только дома лишитесь, но и будущего, командир Азимов!

Ван-Руин грозил руками и топал ногами, но в целом понимал, что Азимов действительно может его упечь на несколько часов. Другое дело, что это не было большой проблемой. Бежко всё равно уже распорядился насчёт Креза, а после встречи с ван-Руином – только укрепится в своём решении.

В этот момент открылась внутренняя дверь, и стражи вывели под руки закованного Креза.

– Командир Азимов!

– Да, сержант?

– Камера заключённого Сако подлежит немедленной санитарной обработке – подозрение на наличие инфекции!

– Так-так, куда его поместят?

– Просим разрешения временно разместить в камере общего содержания.

Ван-Руин перевёл взгляд с полного ненависти лица Креза на Азимова. Командир города задумчиво кивнул:

– Хорошо, только поставьте на дверь дополнительные замки, чтобы он оттуда не умыкнул. И пусть не занимает всё место, – он повернулся к гному, – скоро у него появится приятная компания.

Ван-Руин сглотнул.

Глава 4. В мастерской Шанта.

Ириска взяла с тарелки сушёную грушу и отправила один засохший кусочек на язык.

– Это мусор, девушка, а не страйдер.

– Этот мусор ты мне втюхал в обмен на мой уницикл с доплатой.

– Твой уницикл был ещё хуже, девушка. Модель древняя, как задница моей мамаши.

– Тебе виднее. Но этот хлам заводится через раз.

– Пять лир и приходи завтра.

– Пять лир за замену цепи зажигания? Как насчёт одного тала?

– Тут не только цепь зажигания, тут надо ещё прочистить каналы, донастроить МГП, провести регулировку гироскопа, силовые тросы у тебя в износе – ты где ездила? По болоту?

– Болото – стабильная поверхность?

– А? – удивился барахольщик.

– МГП позволяет ездить над стабильной поверхностью. Болото к таким не относится. Силовые тросы закрыты в защитных кожухах, ты не можешь их видеть, не разобрав левую или правую защитку; гироскоп без регулировки не позволит страйдеру даже ровно стоять на месте. МГП не «донастраивается». И какие ещё каналы ты там собрался чистить?

Барахольщик выпрямился, деланно уперев руки в бока:

– Ты на что это намекаешь?

– На то, что сдам тебя городской страже за грабёж.

Мужчина хмыкнул:

– Им вообще не до того. Сегодня террориста судят.

Ириска прищурилась, но ответила ровным голосом:

– Террорист Феликс или нет – это решать не нам с тобой. Я дам тебе полторы лиры за починку.

– Четыре.

– Одну лиру.

– Эм… – барахольщик сбился. – Как одну? Было полторы! Ты торговаться умеешь?

– Сейчас я перейду на талы.

– Две с половиной лиры! И это хорошая скидка на ремонт этой рухляди!

Ириска выложила из кармана прямоугольник с цифрой пять и голографическим символом тала:

– Половина лиры.

– Да ты не в своём уме?! Две лиры и точка!

Девушка достала из кармана зелёную карточку с цифрой один и голограммой лиры:

– Полторы лиры. Это было моим первым и будет последним предложением. Ты втюхал мне неисправный страйдер в обмен на хорошо обслуженный уницикл и взял ещё доплату. И я плачу государственными голограммами.