Сталкер с трассы

Мозг отказывался воспринимать услышанное. Картинки, обрывки, звуки – ничего этого не было в памяти. Только черная, зияющая пустота, на месте которой должен был быть один из самых жутких моментов моей жизни. И этот пробел пугал куда больше, чем само событие. Незнание было хуже знания.

– Сказать «спасибо» обычно принято, – парировал Влад, но в его голосе не было ни капли издевки. Он говорил мягко, почти бережно, наблюдая за моей реакцией. Он видел, что мне плохо.

– Спасибо, – выдохнула я автоматически, сжимая пальцами виски. Голова раскалывалась, но теперь это была не просто физическая боль, а сдавленная паника. – Я… я даже не знаю, что бы со мной было, если бы не ты. Этот Егор… ты же сразу сказал, что он странный. А сама же с ним и пошла… Надо же быть такой идиоткой.

Во рту пересохло. Я потянулась за остывшим чаем, который он поставил передо мной еще в начале рассказа, и сделала большой глоток. Рука дрожала.

– Не кори себя. Ты не виновата. Виноваты только те ублюдки, – его голос стал жестким, металлическим. – Я их запомнил. Со старшим, тем, что сбежал, еще разберемся.

Мысль о том, что Влад может с кем-то «разбираться», заставила меня поежиться. Но одновременно с этим по телу разлилось странное чувство защищенности. Оно было новым и непривычным.

– А тот… молодой? Тот, которого ты… вырубил, – я не смогла договорить.

– Он жив, – отрезал Влад, словно угадав мой страх. – С ним тоже. Но он отделался парой синяков и, надеюсь, выученным уроком. Сознание не потерял, просто ему стало больно разговаривать. Когда привез тебя сюда, позвонил своим ребятам, они его «до провожали» до дома. Объяснили, что, если он или его дружки хотя бы посмотрят на девушек в клубе, в следующий раз разговор будет короче.

Он говорил об этом так буднично, так спокойно, что стало не по себе. Кто он? Просто парень, с которым я учусь? Он всегда казался таким… нормальным. Успешным, может немного закрытым, но своим в доску. А сейчас передо мной сидел человек, который одним ударом укладывает людей, звонит «своим ребятам» и говорит на языке угроз.

– Ты кто вообще? – сорвалось у меня с языка прежде, чем я успела обдумать вопрос.

Влад усмехнулся, но до глаз улыбка не дошла.

– Твой одногруппник. Который вовремя вышел покурить.

Он явно уходил от ответа. Но давить не было сил. Да и какой в этом смысл? Он спас меня. Остальное сейчас не имело значения.

– Почему я у тебя? – задала я следующий логичный вопрос. – Почему не отвез меня домой? Или в больницу?

–Домой? – он поднял брови. – Влада, ты в сознание не приходила. Оставить тебя одну в таком состоянии? Да ты бы захлебнулась в собственной блевотине. Я тебя тряс, будил – ты только мычала. А в больницу… – он замялся, и впервые за весь разговор мне показалось, что он смущен. – Ну, знаешь. Вызовут полицию, начнутся вопросы, объяснения, протоколы. Тебе это надо? Мне вот точно нет. Решил, что проще привести тебя в чувство здесь. Дал тебе адсорбентов, уложил. Ты почти сразу отрубилась. Дышала ровно, пульс был в норме. Решил не паниковать.

Он все продумал. Взвесил все «за» и «против». Поступил рационально, как взрослый, опытный человек. Мне же казалось, что я попала в какой-то голливудский триллер.

– А Лера? Ты ей не звонил?

– Звонил. Раз пятьдесят. Пока вез тебя, пока уладил вопросы с теми козлами. Она не брала трубку. Видимо, тоже благополучно отрубилась. Утром, гляжу, сама набрала тебе тридцать раз. Вот и спроси у нее.

Я кивнула. Логично. Очень все логично и страшно.

Мы сидели молча. Я переваривала информацию. Он смотрел на меня, и я поймала его взгляд – внимательный, изучающий. Мне стало неловко от того, что я сижу перед ним в его же футболке, с мокрыми волосами, без макияжа, абсолютно беспомощная и уязвимая.

– Мне нужно переодеться, – прошептала я, отводя глаза. – И… вызвать такси. Мне уже лучше, я не буду тебя больше задерживать.

– Такси? – он фыркнул. – Ты куда?

– Домой. К Лере.

– Сиди уж. Отъешься, приди в себя. Выглядишь, будто тебя через мясорубку прокрутили. Я не отпущу тебя в таком виде.

Его тон не допускал возражений. В нем снова зазвучали те самые нотки, которые заставили того мужчину на улице бросить меня и сбежать. Я не стала спорить. Во-первых, не было сил. Во-вторых, честно говоря, мне совсем не хотелось оставаться одной. Мысль о том, что нужно собираться, ехать, объяснять Лере что-то, вызывала приступ тошноты.

– Ладно, – сдалась я. – Но мне правда нужно переодеться. Моя одежда…

– В стиральной машине. Платье, увы, не отстиралось. Придется тебе довольствоваться моим гостеприимством и гардеробом. Пойдем, выберем что-нибудь.

Он поднялся и жестом предложил следовать за ним. Я покорно поплелась следом, кутаясь в его большую футболку.

Его спальня, та самая, в которой я проснулась, была минималистичной и стерильно чистой. Серая стена в изголовье кровати, строгий торшер, никаких лишних деталей. Он открыл дверь шкафа-купе, и я ахнула.

Внутри царил идеальный порядок. Рубашки, футболки, свитеры и брюки висели на вешалках, аккуратно отсортированные по цвету. На полках ровными стопками лежали джинсы и спортивная одежда.

– У тебя там армия одежды живет? – не удержалась я.

– Привык, – пожал он плечами. – Нервы успокаивает. Бери, что нравится.

Я потянулась к первой попавшейся паре простых черных джоггеров на шнурке.

– С ними не промахнешься, – одобрил он. – И футболку возьми получше. Та, что на тебе, после душа мокрая.

Он достал с полки темно-бордовую футболку из мягкого хлопка и протянул мне.

– Я… я переоденусь в ванной, – поспешно сказала я, забирая одежду.

– Как знаешь, – он кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь.

Я снова огляделась. Ни одной женской вещи, ни следов присутствия другого человека.

Переодевшись и наконец-то, почувствовав себя более-менее человеком, а не беспомощной куклой, я вышла из ванной. Из гостиной доносились звуки телевизора – какой-то документальный фильм о природе.

Влад стоял у окна, глядя на город, и о чем-то думал. Он держал в руке телефон и на ходу печатал сообщение. Выражение лица у него было сосредоточенное, даже суровое. В этот момент он выглядел старше своих лет.

Услышав мои шаги, он обернулся, и маска непроницаемости мгновенно спала. Он улыбнулся.

– Ну вот, уже лучше. Иди на диван, полежи. Я сейчас.

Я послушно устроилась на огромном диване, утонув в мягких подушках. Он исчез на кухне и через пару минут вернулся с двумя таблетками в руке и свежим стаканом воды.

– Обезболивающее. Должно помочь с головой.

– Спасибо, – я приняла таблетки и запила их водой. – Влад, а что насчет работы? Мы же сегодня…

– Все нормально, в другой раз погуляем, – он тут же догадался, о чем я хотела спросить. – Работа тоже подождет. Так что можешь не волноваться.

Он подумал абсолютно обо всем. О моей безопасности, о моем здоровье, о работе. Эта тотальная опека была и пугающей, и безумно притягательной.

– Я тебе так обязана, что даже не знаю… – начала я, но он махнул рукой.

– Хватит. Никто никому ничего не должен. Поступил бы так же для любого адекватного человека. Просто в следующий раз будь осторожнее с алкоголем и сомнительными кавалерами.

Он снова замолчал. Тишину в квартире нарушал только голос диктора из телевизора. Я уставилась на экран, но не видела ничего. Мысли возвращались к вчерашнему вечеру. К Егору. К его улыбке, которая тогда показалась мне обаятельной, а теперь виделась отвратительной, хищной гримасой.

– Я ничего не помню, – снова проговорила я вслух, больше для себя. – Совсем. Как будто вырезали кусок пленки. Это самое страшное.

– Может, оно и к лучшему, – тихо сказал Влад. – Иногда незнание – это благословение. Тебе не нужно будет это прокручивать в голове, вспоминать детали. Просто прими это как урок и иди дальше.

Он был прав. Конечно, прав. Но сомнение и стыд съедали все внутренности. А что, если бы он не вышел? Что, если бы не оказался рядом? Что бы они со мной сделали? От этого вопроса сердце ушло в пятки.

Я посмотрела на Влада. Он снова уставился в окно, и в его профиле читалась какая-то тяжелая, взрослая усталость. Он явно видел в жизни вещи и похуже. Эта мысль заставила меня вздрогнуть.

Кто ты, Владислав Артёменко? И почему, черт возьми, тебе вообще было до меня дело?

Глава 15

Утро началось не со звона будильника, а с кошмара. Я вынырнула из сна, сердце бешено колотилось, а в висках стучало. Взгляд упал на часы на тумбочке – я проспала. Черт.

Подняться с кровати оказалось подвигом. Все тело ныло, словно меня переехал каток, а голова раскалывалась на части. Словно в тумане, я доплелась до аптечки, нашла градусник и сунула его под мышку, прислонившись лбом к прохладному косяку двери. Ожидание показалось вечностью. На табло высветилось: 39,4. Итак, вердикт был ясен – ни о какой учебе сегодня не могло быть и речи.

В этот момент завибрировал телефон. Сообщение от Влада:

«Как ты?».

Я невольно фыркнула. Его внезапная опека была и трогательна, и немного раздражала. Вчера он играл роль моего спасителя и названой няньки, а сегодня вот – продолжал. С одной стороны, это было приятно, с другой – я чувствовала себя беспомощным ребенком, за которым нужен глаз да глаз.

«Хреново. Кажется, я заболела», – отправила я.

Ответ пришел почти мгновенно: «Реакция организма на выпитый тобою яд. Поправляйся)».

«Спасибо»

Я отбросила телефон на одеяло и, кряхтя, поплелась на кухню, держась за стены для равновесия. Мир плыл перед глазами. В голове стучало, отдаваясь эхом в висках и затылке. Вчерашний вечер вспоминался обрывками: его квартира, его рассказ, его серьезное лицо. И таблетки, которые он мне дал. От этой мысли стало еще хуже. А вдруг он что-то подмешал? Нет, это уже паранойя. Если бы он хотел мне навредить, у него было миллион возможностей сделать это куда раньше и без лишних свидетелей.

В холодильнике царило пустое великолепие, достойное Леры: баночка горчицы, три йогурта с истекшим сроком годности, бутылка тоника и что-то неопознанное в контейнере, покрытое благородной плесенью. Я с тоской закрыла дверцу. Чай. Мне нужен был просто горячий, крепкий чай.

Пока чайник закипал, я рухнула на стул у кухонного стола, положив голову на холодную столешницу. Это хоть как-то облегчало пожар в мозгу. Телефон снова завибрировал. Думала, опять Влад. Но нет.

«Где ты??? Пары уже начались! Препод зверствует!» – это была Лера.

«Температура под 40. Не приду», – с трудом напечатала я, почти не глядя на экран.

Тут же раздался звонок.

– Ну что с тобой опять? – послышался ее голос, такой бодрый и звонкий, что мне захотелось зашикать на него. – Вчера тебя чуть не похитили, сегодня ты умираешь! Может, тебе к врачу?

– Нет, просто отлежусь, – прошипела я. – Это реакция на вчерашнее. На стресс и на ту дрянь, которую мне влили.

– А… Ну да, – Лера сразу скисла. – Вчера Денис мне все рассказал. Вернее, пересказал то, что ему рассказал Влад. Влада, я в шоке. Этот ублюдок Егор… Я ему кости переломаю!

– Уже вроде как переломали, – мрачно усмехнулась я, вспоминая рассказ Влада. – Влад сказал, что его «проводили» до дома.

– Ага, Денис говорил. Ну, этот Влад… он конечно мутный. Но в данной ситуации – просто ангел-хранитель. Кстати, он сегодня на парах. Выглядел озабоченным, все в телефоне сидел. Наверное, тебе строчит.

– Строчит, – подтвердила я.

– О-о-о, – в голосе Леры зазвенел неподдельный интерес. – Заботится. Мне кажется, ты ему не безразлична, Перова.

– Лер, просто он нормальный человек, который не смог пройти мимо. Не придумывай, – огрызнулась я, хотя внутри что-то ёкнуло. – У меня голова раскалывается, давай потом.

– Ладно, ладно, больная. Выздоравливай. Если что, звони – сбегу с пар, примчусь, куплю тебе лекарств и апельсинов.

– Спасибо, – мне стало тепло от ее заботы. – Обнимаю.

Я доплелась до чайника, залила кипятком пакетик с чаем и поплелась обратно в комнату, укутавшись в одеяло. Казалось, меня колотит даже не от температуры, а от внутренней дрожи, от осознания того, что было и что могло бы быть. Я допила чай и провалилась в тяжелый, болезненный сон.

Мне снова снился плохой сон. Мне снилось, что я тону в каком-то холодном, темном озере, а на берегу стоит тень и молча смотрит, но не пытается помочь.

Меня вырвало из кошмара настойчивое дребезжание домофона. Я вздрогнула, сердце бешено заколотилось. Кто это? Лера? Но она бы предупредила. Мама? Она на работе, да и ключ у нее есть.

Я с трудом поднялась с кровати, голова закружилась. Домофон не умолкал. Настойчиво и требовательно. Я подошла к панели.

– Кто? – просипела я, голос был хриплым и чужим.

– Открой, Влада.

Я замерла. Это был голос Влада. Низкий, спокойный, без эмоций. Что ему нужно? Почему он здесь? Миллион мыслей пронеслись в воспаленном мозгу, большая часть из них – параноидальные.

– Что случилось? – спросила я, не нажимая кнопку.

– Открой, я не буду стоять тут полдня.

В его тоне не было ничего необычного, только легкое раздражение и усталость. Я глубоко вздохнула и нажала кнопку разблокировки подъездной двери. Потом медленно, как в замедленной съемке, пошла открывать дверь квартиры.

Стояла в коридоре, прислонившись к косяку, и ждала. Слышались его шаги по лестнице – тяжелые, уверенные. Вот он появился из-за поворота. В руках он держал два пакета из ближайшего супермаркета, набитые доверху. Он был в своем обычном кампусном виде – темные джинсы, черная худи, но выглядел… другим. Более уставшим, может быть. Или более сосредоточенным.

– Ты как? – он окинул меня критическим взглядом, с ног до головы.

– Как видишь, – я махнула рукой, имея в виду свой помятый вид, растрепанные волосы и, наверное, лихорадочный блеск в глазах.

– Держи, – он протянул мне один из пакетов. Я машинально взяла. Он был тяжелым. – Там лекарства. Жаропонижающее, что-то от головы, регидрон, на случай обезвоживания. И витамины.

Я заглянула в пакет. Действительно, целая аптека.

– Спасибо, – растерянно пробормотала я. – Но зачем ты… Я могла сама…

– Могла? – он вскинул брови. – С температурой под сорок? Вряд ли. Второй пакет – еда. Куриный бульон в контейнере, его только разогреть. Гречка, фрукты, йогурты. Чай. Всякое.

Он прошел в квартиру, не дожидаясь приглашения, снял куртку и повесил ее на вешалку, как будто делал это каждый день. Я стояла посреди коридора с пакетом в руках, чувствуя себя полной дурой.

– Ты зачем все это? – наконец выдавила я. Он повернулся ко мне, его взгляд был серьезным.

– Потому что ты не видишь очевидных вещей. Ты больна. Тебе нужна помощь. Твоя подруга Лера на парах, твои родители, как я понял, не в курсе твоего состояния, чтобы не волновать их. Остаешься ты одна в пустой квартире, без еды и лекарств. Это неоправданный риск.

– Я не ребенок, – слабо возразила я.

– А я и не считаю тебя ребенком. Дети обычно не становятся мишенью для подонков, которые подсыпают им дрянь в коктейли, – парировал он. Его слова прозвучали не как упрек, а как констатация факта. – Где у тебя на кухне кастрюли? Бульон нужно разогреть.

Ошеломленная, я молча повела его на кухню. Он двигался по моей квартире с удивительной уверенностью, как будто уже бывал здесь. Осмотрел кухню, нашел нужные шкафчики, достал кастрюлю, принялся разогревать бульон на плите. Я села на стул и просто смотрела на него. Мой мозг отказывался это обрабатывать. Владислав Артёменко, загадочный одногруппник с темным прошлым и связями, стоит на моей кухне и готовит мне куриный бульон. Это было сюрреалистично.

– Ты пропустил пары из-за меня? – спросила я, наконец найдя в себе силы говорить.

–Да к черту пары. На утренние уже сходил, – ответил он, не оборачиваясь, помешивая бульон.

– Но зачем вообще все это? Ты уже достаточно сделал вчера. Ты спас меня. Ты… ты даже не обязан…

– Обязан, – резко оборвал он меня. Он повернулся, оперся о столешницу и посмотрел на меня прямо. Его глаза были серьезными. – Я не мог тебя бросить вчера. И не могу сегодня. Когда я за что-то берусь, я довожу до конца. А сейчас мой «проект» – это привести тебя в чувство. Пока я не буду уверен, что с тобой все в порядке, я не успокоюсь. Так что давай без лишних вопросов.

Он говорил так, словно речь шла о каком-то дедлайне или рабочем задании. Ни капли сантиментов, только холодная, железная логика и гипертрофированное чувство ответственности. И почему-то именно это меня успокоило. Не было никакого скрытого подтекста, никакого флирта. Была лишь его странная, непоколебимая внутренняя установка.

– Ладно, – сдалась я. – Спасибо.

– Не за что. Пей, – он налил бульон в глубокую тарелку и поставил передо мной вместе с ложкой. – И прими таблетки, которые я купил. Они будут получше тех, что ты обычно пьешь.

Я послушно принялась за еду. Горячий, наваристый бульон пошел на удивление хорошо. Тело понемногу согревалось, дрожь утихала. Влад тем временем навел на кухне идеальный порядок, выбросил леровские просроченные йогурты, разложил по полкам купленные продукты. Это было немного жутковато – его стерильная аккуратность посреди нашего с Лерой творческого бардака.

– Ты всегда такой? – не удержалась я.

– Какой? – он не понял.

– Везде наводишь порядок. Заботишься. Контролируешь.

Он на секунду задумался, глядя в окно.

– Привычка, – пожал он плечами. – Когда тебе не на кого рассчитывать, кроме себя, начинаешь держать все под контролем. Иначе – хаос.

Он сказал это так просто, но за этими словами угадывалась целая жизнь. Я вдруг снова вспомнила его мать, о которой он вскользь упомянул вчера. Мне страшно захотелось спросить, но я не посмела.

Он провел у меня еще около часа. Заставил меня допить бульон, проверил температуру (она начала медленно, но верно падать), настоял, чтобы я легла обратно в кровать. Сам же уселся на стул в моей комнате, достал телефон и погрузился в работу или переписку. Молча. Его присутствие было… странным. Не напрягающим. Наоборот, в нем была какая-то надежность. Я знала, что пока он здесь, ничего плохого случиться не может. Можно было расслабиться и просто болеть.

Я начала засыпать, убаюканная его тихим, ровным дыханием и звуком печатания на телефоне. Сон уже не был таким черным и тяжелым.

– Мне нужно идти, – его голос прозвучал совсем рядом.

Я вздрогнула и открыла глаза. Он стоял у кровати, уже в куртке.

– Дела? – спросила я, с трудом приходя в себя.

– Да. Неотложные. – В его глазах промелькнуло что-то сложное. – Лекарства на кухне на столе, инструкции я написал на листочке. Еду разогрей в микроволновке. На телефон я установил себе быстрый вызов. Если станет хуже или если что-то случится – сразу звони. Я буду рядом.

Он сказал это не как предложение, а как приказ.

– Хорошо, – кивнула я. – Спасибо тебе, Влад. Правда. Я… я не знаю, что бы без тебя делала.

– Думаю, ничего хорошего, – произнёс он снова с той же кривой ухмылочкой. – Выздоравливай, Влада.

И он ушел. Я лежала и слушала, как его шаги затихают в подъезде. В квартире снова стало пусто и тихо. Но теперь эта тишина была не такой давящей. На столе лежали лекарства с его пометками, в холодильнике стоял бульон, который он сварил, а в телефоне был его номер на быстром вызове.

Глава 16

– И он спас тебя?

– Да.

– И привез к себе на квартиру?

– Да.

– А потом приехал, потому что ты заболела?

– ДА, черт тебя возьми, Марк! – со злостью крикнула я. – Я рассказываю это миллионный раз!

– Нет, ну после такого ты точно должна с ним… эй! – Макс толкнул брата в плечо. – Я же шучу. Ну серьезно, Влада, он на тебя запал! Это очевидно всем!

– Он просто адекватный человек. Так на его месте поступил бы каждый.

– Не каждый, – возразил Макс.

– Ну ладно, не каждый, – фыркнула я. – Ну он… он просто хороший.

– И ты совсем-совсем к нему ничего не чувствуешь? – Макс вскинул брови.

– Сказала же, нет! Единственное, что нас объединяет – его сломанная тачка, универ и проект.

Я с силой ткнула вилкой в кусок пиццы, которую братья-близнецы привезли в качестве гуманитарной помощи. Мы сидели на полу в нашей квартире, застеленном одеялами, как на пикнике. Лера, бледная и все еще немного зеленая после вчерашнего, закуталась в плед и молча наблюдала за допросом.

– «Просто хороший» не приезжает с аптечкой и куриным бульоном к девушке, с которой его связывает только «сломанная тачка», – не унимался Марк, отламывая себе кусок пепперони. – У него что, других дел нет? Скажи мне его номер, я позвоню и лично поблагодарю этого… адекватного человека.

– Он уже получил всю мою благодарность, – буркнула я. – И, кстати, он в курсе, что вы оба идиоты. Я предупредила.

– О, значит, ты о нас говорила? – Макс подмигнул. – Уже делитесь подробностями личной жизни. Прогресс.

Лера слабо хмыкнула в свой плед. Я запустила в Макса декоративную подушку.

Внезапно раздался резкий, настойчивый звонок в дверь. Мы все вздрогнули. Лера испуганно посмотрела на меня. Братья переглянулись, мгновенно сменив дурашливый настрой на боевой.

– Ты ждешь кого? – тихо спросил Марк, уже поднимаясь на ноги.

– Нет, – так же тихо ответила я, и у меня похолодело внутри. В голове тут же всплыл образ Егора и тех двоих незнакомцев.

Макс бесшумно подошел к двери и заглянул в глазок. Его лицо вытянулось от удивления. Он обернулся ко мне и беззвучно, одними губами, произнес: «Твой спаситель».

У меня отлегло от сердца, но следом накатила волна раздражения. Что ему опять нужно?

Марк, поняв, что угрозы нет, тут же вернулся к своему клоунскому амплуа. Он с напускной серьезностью распахнул дверь.

– Входите, входите, товарищ герой! – он сделал театральный жест рукой. – Мы как раз проводим брифинг по вчерашнему ЧП.

На пороге стоял Влад. Он был в черных штанах и темной куртке, в руках держал пакет. Его взгляд скользнул по братьям, по Лере, завернутой в плед, и наконец остановился на мне. Выражение его лица было невозмутимым, но в глазах читалось легкое недоумение.

– Я не вовремя? – его голос прозвучал ровно, без эмоций.

– Вовремя! – гаркнул Макс. – Мы как раз пытаемся выбить из нее правду. Версию про «просто проект и сломанную тачку» мы не покупаем.

Я застонала, закатив глаза.

– Влад, это Марк и Макс, – я махнула рукой в сторону близнецов. – Мои… друзья. Идиоты, как ты уже понял. Не обращай на них внимания.

– Приятно познакомиться, – сухо ответил Влад, переступая порог. Он поставил пакеты на табуретку в прихожей. – Привез тебе твои вещи. Ты позавчера кое-что забыла у меня в машине.

Я посмотрела на него. Врун. Я прекрасно помнила, что забрала все свои вещи. Он приехал по другой причине.

– Спасибо, – кивнула я. – Очень любезно.

– Всегда пожалуйста, – он ответил с той же протокольной вежливостью.

Повисло неловкое молчание. Лера с любопытством разглядывала Влада, а близнецы делали это совсем не стесняясь.

– Ну что, герой, – развел руками Марк. – Расскажешь, как все было на самом деле? Наш Владочек рассказывает скудно, все больше про «адекватного человека».

– Я уже сказал. Когда я начинаю что-то, я довожу до конца. Теперь ты часть обязательства. И постараюсь всё решить так, чтобы не было хвостов. Ради моего же спокойствия.

В его голосе снова прозвучало это слово – «обязательство». Меня передернуло.

– Я не твое обязательство, Влад.

– В данной ситуации – так и есть, – парировал он без тени улыбки. – И пока эта история не будет закрыта окончательно, я буду следить, чтобы с тобой и твоим… веселым окружением… все было в порядке. Это в моих интересах.

В моих интересах. Вот оно, ключевое слово. Это не обо мне. Это о нем. О его спокойствии, о его контроле.

– Я поняла, – сказала я, и мой голос прозвучал неожиданно ровно и холодно. – Тогда, как часть твоего «обязательства», что я должна делать? Сидеть тихо и не высовываться?

Он нахмурился, уловив перемену в моем тоне.

– Примерно так. Если с тобой свяжутся из полиции – направь их ко мне. Я твой официальный представитель. И… будь осторожна. Не отвечай на звонки с незнакомых номеров.

– Правила безопасности. Записала, – я кивнула, глядя куда-то мимо него.

– Влада… – он сделал шаг ко мне, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на досаду. – Я не хочу тебя пугать. Я хочу тебя защитить. Да, своим способом. Но это работает.

В этот момент в кухню без стука вошел Марк.

– Ребят, все хорошо? – спросил он, его взгляд скользнул с моего напряженного лица на Влада.

– Все прекрасно, – громко ответил Влад, не отводя от меня взгляда. – Мы почти закончили.

Он еще секунду постоял, потом кивнул мне на прощание, бросил «Береги себя» Марку и вышел из кухни. Через мгновение мы услышали, как закрылась входная дверь.

Я стояла, опершись о столешницу, и пыталась перевести дух.