Поцелуй Амальфи. Любовь под итальянским солнцем

«А что это за статуи?» – спросила Анна, указывая на четыре фигуры в углах башни.

«Символы четырёх времён года. Видите, как тщательно проработаны детали? Это было характерно для мастеров того времени – они вкладывали смысл в каждый элемент».

Пройдя по аллее, обсаженной кипарисами и липами, они вышли к мавританскому дворику – клуатру с 36 колоннами. Анна замерла, поражённая красотой архитектуры. С одной стороны клуатр был открыт, создавая потрясающий вид на море, а с другой стороны сохранились изящные арки с двойными колоннами, украшенными резьбой из переплетающихся листьев.

«Тридцать шесть колонн», – заметил Александр. – «Число неслучайно. В средневековой символике это означало гармонию земного и небесного».

Они поднялись по ступенькам к Torre Maggiore – главной башне высотой тридцать метров, самой старой части комплекса. С её вершины когда-то семья Руфоло контролировала всю территорию от гор до моря.

«А теперь, самое интересное», – сказал Александр, ведя её к садам.

Сады виллы Руфоло действительно оправдывали название «Сад души». Они располагались на двух уровнях и представляли собой удивительное сочетание английского ландшафтного дизайна XIX века с естественной средиземноморской красотой.

Верхний уровень встретил их геометрически выверенными клумбами, засаженными сезонными цветами. В утреннем свете особенно ярко горели красные герани, жёлтые бархатцы, фиолетовые петунии и белые алиссумы. Между клумб росли пинии, кипарисы и экзотические растения, которые Фрэнсис Рид привёз из своих путешествий по всему миру.

«Рид был не просто садовником», – рассказывал Александр, пока они шли по гравийным дорожкам. – «Он был учёным, экспериментировал с акклиматизацией растений. Видите вон то дерево? Это редкий вид чая, который он пытался вырастить в условиях Средиземноморья».

Они остановились у фонтана с водяными лилиями, где Александр достал из корзинки завтрак. На мраморной скамейке в тени старого кипариса они устроили импровизированный пикник.

«Корнетти ещё тёплые», – сказал он, протягивая ей слоёную выпечку с абрикосовым джемом. – «А это местные персики. Попробуйте – они как нектар».

Анна откусила кусочек персика, и сладкий сок потёк по подбородку. Александр протянул ей салфетку, но вместо этого нежно вытер сок кончиком пальца. От его прикосновения у неё по телу пробежала волна тепла.

«Извините», – тихо сказал он, но не отстранился.

«Всё в порядке», – прошептала она, глядя ему в глаза.

Между ними повисла тишина, наполненная утренним пением птиц и шелестом листвы. Анна поняла, что влюбляется в этого человека – в его страсть к красоте, в его нежность, в то, как он смотрит на мир.

«Пойдёмте на террасу Вагнера», – предложил Александр, поднимаясь. – «Там самый красивый вид».

Они спустились на нижний уровень садов, где располагалась знаменитая терраса, названная в честь великого композитора. В мае 1880 года Рихард Вагнер посетил виллу и был настолько поражён красотой этого места, что нашёл здесь вдохновение для волшебного сада Клингзора в своей опере «Парсифаль».

Терраса буквально висела над пропастью, создавая ощущение полёта над морем. Внизу, на глубине нескольких сотен метров, расстилалось всё Амальфитанское побережье – от Майори до Позитано, а на горизонте синели острова Гали.

«Здесь каждое лето проходит музыкальный фестиваль», – рассказал Александр. – «Ставят сцену прямо на этой террасе, и музыка звучит над морем. Представляете, как это должно быть прекрасно?»

Анна представила: вечерний концерт под звёздным небом, оперные арии, летящие над водой, огни далёких городков, мерцающие внизу.

«Вы любите оперу?» – спросила она.

«Раньше не очень. Но после работы в Милане, после реставрации театра Ла Скала… Понимаете, когда своими руками восстанавливаешь места, где звучала великая музыка, начинаешь чувствовать её по-другому».

«А что вы реставрировали в Ла Скала?»

«Фрески в фойе и лепнину в ложах. Месяцы работы с золотом и мрамором XVIII века. Каждый завиток, каждый листочек в орнаменте создавался мастером, который понимал, что его работа будет жить веками».

В его голосе была такая страсть, что Анна поняла – архитектура для него не просто профессия, а призвание.

«И вы никогда не жалели о выборе профессии?»

Александр задумался, глядя на море. «Жалел. Особенно когда понимал, что жертвую личной жизнью ради карьеры. Или когда видел, как современный мир разрушает то, что пытаешься сохранить. Но здесь, на Амальфитанском побережье, я вспомнил, зачем начинал».

«А зачем?»

«Чтобы сохранять красоту для будущих поколений. Чтобы через сто лет люди тоже могли стоять на этой террасе и чувствовать то же, что чувствуем мы сейчас».

Анна посмотрела на него с новым пониманием. В его словах была не только профессиональная гордость, но и глубокая философия жизни.

Они медленно обошли всю террасу, останавливаясь у каждого поворота, чтобы полюбоваться новым ракурсом пейзажа. В одном углу росла старая глициния, чьи фиолетовые гроздья свисали почти до самого края террасы. В другом месте была устроена небольшая ротонда с каменными скамейками.

«Знаете, что мне нравится в итальянских садах?» – сказал Александр, когда они сели отдохнуть.

«Что?»

«Они созданы не только для красоты, но и для размышлений. Каждый поворот дорожки, каждая скамейка расположены так, чтобы человек мог остановиться и подумать о жизни».

«А о чём вы думаете сейчас?»

Он повернулся к ней, и в его серых глазах она увидела нечто, от чего сердце забилось быстрее.

«О том, что некоторые встречи меняют всё. О том, что красота становится ещё прекраснее, когда есть с кем её разделить. И о том, что я очень рад, что мы познакомились».

Анна почувствовала, как щёки заливает румянец. «Я тоже рада».

«Анна», – тихо сказал он, и в его голосе была такая нежность, что у неё перехватило дыхание.

«Да?»

«Можно я вас поцелую?»

Вместо ответа она приблизилась к нему. Их губы встретились в нежном, осторожном поцелуе, полном сдержанной страсти. Вокруг них цвели цветы, шумело море внизу, а утреннее солнце согревало лица. Это был тот самый момент, который она будет помнить всю жизнь – первый поцелуй в садах виллы Руфоло, под небом Равелло, с мужчиной, который заставил её поверить в любовь снова.

Когда они разомкнули губы, Александр прижал её голову к своему плечу.

«Questo è il paradiso», – прошептал он по-итальянски. – «Это рай».

И Анна не могла с ним не согласиться.

Глава 6: Тайны волн у грота

Утром после волшебного дня в Равелло Анна проснулась с легким сердцем и предвкушением новых открытий. За окном виллы плескалось спокойное море, а воздух был наполнен ароматом лимонных деревьев и морской соли. Александр позвонил рано, когда солнце только начинало подниматься над горизонтом.

«Buongiorno, bella mia», – его голос звучал особенно тепло после вчерашнего поцелуя в садах виллы Руфоло. – «У меня есть сюрприз. Как насчет морской прогулки к одному очень особенному месту?»

Анна улыбнулась, чувствуя, как щеки заливает румянец при воспоминании о его губах на своих. «Какому месту?»

«Изумрудному гроту. Это одно из самых волшебных мест на побережье. Сегодня идеальные условия – море спокойное, солнце не слишком яркое. Встретимся в гавани Амальфи через час?»

Через час они встретились у Marina Grande – главного причала Амальфи, где покачивались на волнах разноцветные рыбацкие лодки и современные катера для туристических прогулок. Александр уже договорился с капитаном Луиджи, пожилым рыбаком с загорелым лицом и добрыми глазами, который всю жизнь водил туристов по прибрежным водам.

«Signor Alessandro, signora Anna!» – приветствовал их капитан, помогая Анне сесть в традиционную деревянную лодку гоццо с высоко поднятым носом. – «Сегодня прекрасный день для Grotta dello Smeraldo! Море спокойное, как зеркало».

Лодка медленно отошла от причала, и перед ними открылся вид на Амальфи с моря. Белые дома карабкались по склонам, а над ними возвышался собор Святого Андрея с его полосатым фасадом и колокольней, украшенной цветной майоликой. Анна достала фотоаппарат, но поняла, что никакой снимок не передаст той красоты, которая окружала их.

«Видите, как меняется цвет воды?» – показал Александр за борт. – «Здесь она темно-синяя, глубокая, а дальше станет бирюзовой, потом изумрудной».

Капитан Луиджи провел лодку вдоль побережья, рассказывая истории о каждом мысе и заливе. Они проплыли мимо Атрани – самого маленького города Италии, зажатого между скалами, мимо Конка дей Марини с его старинными башнями, построенными для защиты от сарацинских пиратов.

«А вон там», – показал капитан на живописный фьорд, врезавшийся в скалы, – «Фьордо ди Фуроре. Говорят, что когда-то там жили рыбаки, которые прятались от налетов пиратов. А теперь там один из самых фотографируемых пляжей в мире».

Александр сидел рядом с Анной, его рука лежала поверх её руки на борту лодки. Легкий морской бриз играл в её волосах, а солнце окрашивало кожу в золотистый оттенок.

«Расскажите мне о своей семье», – попросил он, когда лодка вошла в более спокойные воды.

Анна задумалась. «У меня небольшая семья. Мама работает в музее, папа – инженер. Живут в Петербурге. Они познакомились в Эрмитаже – мама была экскурсоводом, а папа пришел туда на выставку техники. Очень романтично, правда?»

«А вы? Унаследовали мамину любовь к искусству?»

«Наверное. Мне всегда нравилось слушать её рассказы о картинах, о художниках, о том, какие истории стоят за каждым полотном. Может быть, поэтому и стала журналистом – хотела рассказывать истории людей».

«А что с Максимом? Извините, если это болезненная тема».

Анна посмотрела на воду, переливающуюся всеми оттенками синего. «Мы познакомились на работе. Он был фотографом в нашем журнале. Яркий, амбициозный, всегда знал, чего хочет. Я влюбилась в его уверенность, в то, как он смотрел на мир через объектив. Пять лет мы были вместе, планировали свадьбу».

«Что произошло?»

«Света. Моя лучшая подруга с университета. Оказалось, они встречаются уже полгода. Я узнала случайно – увидела их в кафе, где мы с Максимом часто бывали. Они целовались, смеялись, выглядели… счастливыми».

Александр сжал её руку. «Мне жаль».

«Знаете, что больше всего больно? Не то, что он меня бросил. А то, что полгода я жила в обмане. Каждый день говорила ему о любви, строила планы, а он уже был с другой. Это заставляет сомневаться во всем – в своей интуиции, в способности понимать людей».

Капитан Луиджи крикнул с носа лодки: «Ecco! Grotta dello Smeraldo!»

Перед ними открылся вход в знаменитый Изумрудный грот – небольшое отверстие в скале, едва заметное с моря. Луиджи остановил мотор и взял весла.

«Теперь мы входим в волшебный мир», – сказал он, осторожно направляя лодку к входу.

Анна инстинктивно пригнулась, когда каменный свод грота оказался совсем рядом. И вдруг их окружила невероятная красота. Вода в гроте светилась изумрудно-зеленым светом, словно подсвеченная изнутри. Свет проникал через подводную щель, создавая мистическое сияние, которое отражалось от сводов пещеры.

«Мадонна мио», – прошептала Анна, не в силах поверить своим глазам.

«Этот грот был открыт только в 1932 году местным рыбаком», – рассказал Луиджи, медленно гребя по изумрудной воде. – «Но легенды о нем существовали веками. Говорили, что здесь живут морские нимфы».

Стены грота были украшены сталактитами и сталагмитами, некоторые из которых достигали высоты десяти метров. Вода была настолько прозрачной, что на глубине четырех метров была видна керамическая рождественская сцена – подводный вертеп, установленный здесь в 1956 году.

«Ученые говорят, что когда-то, тысячи лет назад, этот грот был над уровнем моря», – объяснил Александр. – «Капли воды, падавшие с потолка, создали эти удивительные формы. А потом море поднялось и затопило пещеру».

«Это как метафора жизни», – тихо сказала Анна. – «Красота рождается из времени и терпения. И иногда то, что казалось потерянным, становится еще прекраснее».

Они медленно плыли по гроту, и Александр начал рассказывать свою историю.

«Моя семья жила в Петербурге», – начал он. – «Папа был архитектором, мама – искусствоведом. Они встретились во время реставрации Зимнего дворца. Я вырос среди книг об искусстве, чертежей, разговоров о красоте и гармонии».

«А почему уехали в Италию?»

Александр помолчал, глядя на изумрудную воду. «После развода родителей мне хотелось начать все сначала. В Италии архитектура живая – здесь можно коснуться руками истории, работать с материалами, которые создавали великие мастера прошлого. В Петербурге все казалось музейным, застывшим».

«А Кристина?»

«Мы познакомились в Милане. Она была яркой, амбициозной, знала, чего хочет от жизни. Мы работали вместе над реставрацией Ла Скала. Два года были счастливы, планировали пожениться. А потом ей предложили работу в Нью-Йорке».

«И она выбрала карьеру?»

«Она сказала, что не может упустить такую возможность. Что наши отношения не должны ограничивать её профессиональный рост. Я предложил поехать с ней, но она ответила, что хочет попробовать жить самостоятельно. Была еще Кьяра, но об этом я пока не могу говорить…».

Анна повернулась к нему: «Это больно – когда понимаешь, что для близкого человека ты не главное в жизни».

«Да. Особенно когда сам готов был изменить все ради этого человека».

Капитан Луиджи остановил лодку в самом центре грота, где свет был особенно ярким. Вокруг них плескалась изумрудная вода, а своды пещеры создавали ощущение нахождения в подводном храме.

«Знаете, что мне нравится в этом месте?» – сказал Александр, глядя на отражение света в воде. – «Здесь время остановилось. Тысячи лет этот грот существует без изменений, а люди приплывают сюда и уплывают».

«А что чувствуете вы?» – спросила Анна.

«С вами – покой. Впервые за долгое время я не думаю о прошлом и не беспокоюсь о будущем. Есть только этот момент, эта красота и вы рядом».

Анна почувствовала, как сердце забилось быстрее. В изумрудном свете грота лицо Александра казалось еще более красивым, а его серые глаза отражали зеленоватый оттенок воды.

«Александр», – тихо сказала она.

«Да?»

«Мне страшно снова доверять. После Максима я думала, что больше никому не поверю».

«А сейчас?»

«Сейчас… сейчас хочется попробовать».

Он осторожно взял её лицо в ладони. «Анна, я не хочу причинить вам боль. Но и не могу сказать, что со мной будет завтра. Единственное, что знаю точно – с вами я чувствую себя живым».

«Этого достаточно для начала», – прошептала она.

Их губы встретились в нежном поцелуе, а вокруг плескалась изумрудная вода, отражая свет, проникающий из подводной щели. Это был поцелуй надежды, обещания попробовать снова, поверить в возможность быть счастливыми.

Капитан Луиджи деликатно откашлялся: «Scusate, но нам пора возвращаться. Скоро прибудут туристические катера».

По пути обратно в Амальфи они сидели, тесно прижавшись друг к другу. Море было спокойным, солнце согревало лица, а впереди виднелось белокаменное побережье.

«Что дальше?» – спросила Анна, когда показались крыши Амальфи.

«Дальше мы увидим», – ответил Александр. – «Но сегодня вечером я хотел бы пригласить вас на ужин в особенное место. В Позитано есть ресторан с видом на море, где подают лучший лимончелло на побережье».

«Лимончелло?»

«Местный ликер из лимонов. Говорят, что его нужно пить в правильной компании, в правильном месте, в правильное время».

«А сегодня правильное время?»

Александр посмотрел на неё с нежностью: «С вами любое время правильное».

Когда они вернулись в гавань, солнце уже клонилось к закату. Капитан Луиджи помог им сойти на берег и сказал с улыбкой:

«Grazie, signori. Было приятно видеть, как любовь рождается в Изумрудном гроту. Это к счастью».

Анна покраснела, но не стала возражать. В её сердце действительно что-то менялось, как вода в гроте меняла цвет от падающего света.

Они медленно поднялись по ступенькам от гавани к центру Амальфи, держась за руки. Впереди их ждал вечер в Позитано, ужин с видом на море и первый глоток лимончелло – солнечного напитка, который, как говорили местные жители, открывает сердце для любви.

А пока они шли по узким улочкам Амальфи мимо магазинчиков с лимонной керамикой и ароматных траттория, оба понимали, что их история только начинается. И, возможно, она станет такой же красивой и неожиданной, как изумрудный свет в подводном гроте, куда они только что вернулись с новыми чувствами и надеждой на завтрашний день.

Глава 7: Вкус лимончелло

Вечернее солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо над Позитано в нежные розовые и золотистые тона. Анна стояла на террасе своей виллы, наблюдая, как далеко внизу в заливе покачиваются белые яхты, а на склонах гор зажигаются первые огоньки в окнах домов. Она надела лёгкое шёлковое платье цвета морской волны, которое купила в одном из бутиков Амальфи, и изящные сандалии на невысоком каблуке.

Александр пригласил её на ужин в ресторан Terrazza Cele в самом сердце Позитано, который, по его словам, славился не только превосходной кухней, но и одним из самых романтичных видов на всём побережье. От одной мысли об этом вечере у неё учащалось сердцебиение. После волшебного дня в Изумрудном гроту что-то изменилось в их отношениях – появилась та особенная близость, которая рождается, когда два человека начинают доверять друг другу.

Звонок в дверь прервал её размышления. Александр стоял на пороге в светлом льняном костюме, а в руках держал букет белых роз, смешанных с веточками средиземноморских трав – розмарином и лавандой.

«Вы выглядите потрясающе», – сказал он, любуясь тем, как вечерний свет играет в её волосах. – «Этот цвет вам очень идёт».

«Спасибо», – Анна приняла цветы, вдыхая их аромат. – «А вы выглядите как настоящий итальянец».

Они спустились по извилистым ступенькам Via del Saracino, главной артерии Позитано, которая змеилась между разноцветными домами, спускаясь к морю. Вечерний город преображался – включалась подсветка, на террасах ресторанов зажигались свечи, а в воздухе витали ароматы готовящейся еды: базилика, чеснока, свежеиспечённого хлеба.

«Позитано в это время дня особенно прекрасен», – сказал Александр, когда они остановились у одного из поворотов, чтобы полюбоваться видом. – «Местные жители называют этот час 'l'ora blu' – синий час, когда небо становится глубокого синего цвета, а море отражает последние лучи солнца».

Действительно, небо над ними приобретало насыщенный синий оттенок, а город внизу сиял тысячами огней, создавая сказочную картину. Анна достала телефон, чтобы сделать снимок, но Александр мягко опустил её руку.

«Некоторые моменты лучше запоминать сердцем», – тихо сказал он.

Ресторан Terrazza Cele располагался на одной из самых высоких точек города, откуда открывался панорамный вид на весь залив. Их встретил метрдотель Карло, элегантный мужчина средних лет с безупречными манерами.

«Signor Alessandro, signora Anna, benvenuti!» – приветствовал он их. – «Ваш столик готов. Сегодня особенно прекрасный вечер для ужина на террасе».

Их провели к столику у самого края террасы, где были расставлены кованые кресла с мягкими подушками и накрыт стол с белоснежной скатертью. На столе горели свечи в старинных серебряных подсвечниках, а рядом стояла небольшая вазочка с белыми гардениями.

«Мадонна мио», – прошептала Анна, садясь и любуясь открывшимся видом.

Под ними расстилался весь Позитано – цветные домики карабкались по склону, словно драгоценные камни на зелёном бархате растительности. Далеко внизу плескалось Тирренское море, а на горизонте виднелись силуэты островов Ли Галли, окутанные вечерней дымкой. Справа возвышалась церковь Санта-Мария-Ассунта с её знаменитым майоликовым куполом, а слева тянулась цепочка огней вдоль побережья до самого Амальфи.

«Это место особенное для меня», – признался Александр. – «Именно здесь я впервые понял, что такое итальянская красота. Не только архитектурная, но и человеческая – то, как люди здесь умеют наслаждаться жизнью».

Официант Марко, молодой человек с весёлым лицом и живыми глазами, принёс им меню и рассказал о специалитетах вечера.

«Сегодня у нас особенно свежие дары моря», – сказал он на хорошем английском языке. – «Утром рыбаки привезли сибаса и дораду из залива Салерно, а также отличных лангустинов и морских гребешков. Могу порекомендовать наше фирменное блюдо – лингвини алло скольо с микс морепродуктов».

«А что такое 'алло скольо'?» – заинтересовалась Анна.

«Это значит 'к скале'», – объяснил Александр. – «Традиционный способ приготовления пасты с морепродуктами, который изобрели местные рыбаки. Они готовили пасту прямо на лодках, на каменных плитах».

Они заказали крудо из сибаса с лимоном и оливковым маслом в качестве закуски, лингвини с морепродуктами как основное блюдо и бутылку белого вина Фиано ди Авеллино – местного сорта, который, как объяснил сомелье, идеально сочетается с морепродуктами благодаря своей свежести и минеральности.

Пока готовилась еда, они потягивали вино и любовались постепенно темнеющим небом. Первые звёзды начали появляться над горизонтом, а город внизу сиял всё ярче.

«Расскажите мне о своих мечтах», – попросил Александр, наклоняясь ближе через стол. – «О том, чего вы действительно хотите от жизни».

Анна задумалась, покручивая в пальцах ножку бокала. «Знаете, после разрыва с Максимом я думала, что больше никогда не смогу доверять. Но здесь, на побережье, я понимаю, что хочу жить полно. Хочу писать о красоте, о местах, которые трогают душу, о людях, которые следуют своей страсти».

«А личная жизнь?»

«Мне хочется найти человека, с которым можно быть собой. Без масок, без попыток казаться лучше, чем ты есть на самом деле. Хочется простой, искренней близости».

В этот момент принесли закуску. Тонкие ломтики сибаса были выложены на белой тарелке, сбрызнуты лучшим оливковым маслом первого отжима и лимонным соком, посыпаны морской солью и мелко нарезанными каперсами. К рыбе подали хрустящие гренки из домашнего хлеба.

«Попробуйте», – предложил Александр.

Анна отправила в рот кусочек рыбы, и её глаза расширились от удивления. Сибас буквально таял во рту, его нежный вкус идеально оттенялся кислинкой лимона и пряностью оливкового масла.

«Это невероятно», – призналась она. – «Как будто пробую океан».

«Итальянцы говорят: 'Il mare in bocca' – море во рту. Секрет не только в свежести рыбы, но и в том, что её не портят излишними специями. Главное – качество продуктов».

Основное блюдо превзошло все ожидания. Лингвини были приготовлены al dente, а соус из морепродуктов источал аромат моря и свежих трав. В тарелке были мидии, креветки, морские гребешки и кальмары, приготовленные в белом вине с помидорами черри, чесноком и петрушкой.

«Каждый кусочек – как маленькая история моря», – сказала Анна, наслаждаясь сочетанием вкусов.

«А что ваши мечты?» – спросила она, в свою очередь.

Александр помолчал, отпивая вино. «Я хочу найти баланс. В Милане я был успешным, но несчастным. Работал по шестнадцать часов в день, забывал есть, не видел друзей месяцами. После разрыва с Кристиной понял, что успех ничего не значит, если не с кем его разделить».

«И что собираетесь делать?»

«Не знаю пока. Может быть, открою собственную мастерскую здесь, на побережье. Буду заниматься реставрацией местных памятников, но в более спокойном темпе. А может быть, попробую себя в преподавании – передавать знания молодым архитекторам».

Когда они закончили с основным блюдом, официант принёс десертную карту, но Александр остановил его жестом.

«Марко, принесите нам лучший лимончелло, какой у вас есть. И расскажите сеньоре его историю».

Марко улыбнулся: «Конечно, signore. У нас есть лимончелло, который делает синьора Джованна, хозяйка маленькой лимонной рощи в горах над Позитано. Она использует сорт лимонов 'Овал Сорренто' с защищённым географическим названием. Эти лимоны особенные – у них очень толстая кожура, богатая эфирными маслами».

Он принёс две маленькие рюмочки из цветного стекла и бутылочку лимончелло, покрытую конденсатом от холода. Ликёр был ярко-жёлтого цвета, почти светящегося в свете свечей.

«Лимончелло нужно пить очень холодным», – объяснил Марко. – «В маленьких глотках, после еды, для пищеварения. Но главное – пить в хорошей компании».

Он наполнил рюмки и отошёл, оставив их наедине. Александр поднял рюмку:

«За встречи, которые меняют жизнь. За красоту, которую мы делим друг с другом. И за то, что иногда самые лучшие вещи происходят тогда, когда мы их не ждём».

Они чокнулись, и хрустальный звон рюмок повис в воздухе. Анна сделала небольшой глоток и почувствовала, как ликёр обжигает губы сладостью и свежестью одновременно. Вкус был насыщенным и сложным – сначала сладость, потом яркая лимонная кислинка, а в конце приятное тепло спирта.