Маруся и кот Баксик

Маруся поняла, что за каждым «ненужным» может скрываться кто-то важный. А Бакс вспомнил, что даже самый циничный кот может снова поверить в доброту. Вперёд – к первой финансовой миссии, копилке с мечтой и к тому, что самое главное в жизни нельзя купить за деньги.

Девочка улыбнулась.

Теперь она осознала: мир устроен сложнее, чем кажется. И даже кот может стать лучшим учителем. Впереди – первые шаги в мир финансов, семейные тайны, маленькие победы и большая дружба. Потому что настоящие сокровища – не в кошельке, а в сердце.

А где-то вдалеке, за школьным забором, Сонечка Волкова с подругами громко смеялась, размахивая новыми блестящими браслетами. Но Маруся почему-то уже не чувствовала той острой обиды. Теперь у неё появился свой собственный, совершенно особенный друг.

Глава 3. Тепло в доме.

Маруся несла Баксика домой, закутав его в свой школьный свитер. Кот сидел смирно, только уши подрагивали при каждом громком звуке.

– Вот мы и дома, – прошептала девочка, останавливаясь перед дверью старой пятиэтажки. Лифт здесь не работал уже лет десять, и им пришлось подниматься пешком на четвертый этаж.

Квартира встретила их знакомым запахом – бабушкиного пирога с капустой. Валентина Дмитриевна пекла его, когда денег на мясо не было.

– Мам, бабушка… я кое-кого принесла, – робко начала Маруся, показывая сверток с торчащим рыжим ухом.

Бабушка, продолжая раскатывать тесто, резко подняла голову:

– Мария, да ты в своем уме? На что мы еще одного едока прокормим?!

Мама отложила подсчеты коммунальных квитанций и подошла ближе. Ее глаза, уставшие после смены в магазине, стали еще грустнее:

– Доченька… У него может быть куча болезней. А у нас даже на ветеринара денег нет…

Баксик, к удивлению Маруси, не испугался криков и упреков. Он спокойно вылез из свитера, потянулся и… сделал нечто невероятное – грациозно прыгнул на табуретку и сел, как король на троне. Его грязная шерсть и порванное ухо вдруг перестали иметь значение – в этой позе было столько достоинства, что даже бабушка на секунду замолчала.

И тут произошло чудо.

Старушка вдруг тяжело вздохнула, подошла к шкафу и достала заветную баночку с надписью «на парник».

– Бери, – буркнула она, протягивая Марусе деньги. – Только смотри, чтобы врач хороший был.

Людмила Александровна ахнула:

– Мама! Ты же три года копила!

Баксик тем временем осматривался. Узкий коридор с потертым линолеумом, но вымытый до блеска. Старая, но аккуратно заштопанная занавеска на кухне. Потертый диван, накрытый чистенькой салфеткой. На стене – фотографии в самодельных рамках: вот Маруся маленькая в школьной форме, вот бабушка с медалью "Ветеран труда", вот мама с красным дипломом.

– А что, все равно зря пропадает? – отрезала пожилая женщина, но в глазах у нее было что-то теплое, когда она посмотрела на кота.

Баксик знал толк в богатстве. Он жил в роскошных апартаментах, где золотые краны соседствовали с ледяными взглядами. Видел особняки, где дорогие вещи заменяли тепло. А здесь… в маленькой хрущевке пахло домашним уютом и добротой.

– Животное особенное, сразу видно, – продолжала бабушка, наливая молоко в потертую, но вымытую до блеска миску. – Внученьке нужен друг.

Баксик мурлыкнул и потёрся о руку Валентины Дмитриевны, чем окончательно покорил ее сердце. Он мог бы поразить их своими знаниями, рассказать о биржевых индексах… Но в этот момент ему важнее было просто быть котом – голодным, бездомным, но принятым.

Позже, когда питомец уже мылся в тазике, хоть и старом, но без единой трещины, где и выяснилось, что под грязью скрывалась роскошная медная шерсть, Маруся шепнула ему:

– Прости, что они так тебя встретили…

Кот фыркнул и тряхнул мокрыми усами, разбрызгивая капли на выцветший, но чистый коврик:

– Пустяки. Я ожидал худшего.

– Но бабушкины сбережения…

– Это не расходы, а инвестиции, – уверенно заявил Баксик, вылизывая мокрую лапку. – Твоя бабушка вложилась не просто в кота. Она купила надежду. А это – самое выгодное вложение. Поверь мне, я стою того. На каждый потраченный рубль вы получите десять.

Маруся смотрела, как вода смывает грязь с его шерсти, и вдруг поняла – что-то в их маленькой квартирке изменилось. Может быть, это был свет из окна, который теперь играл на мокрой кошачьей шкурке. Или то, как мама, забыв про усталость, искала в интернете адрес хорошей ветклиники. Или как бабушка вдруг запела себе под нос, снова наливая молоко в блюдце…

Баксик прыгнул на подоконник и посмотрел на Марусю своими золотыми глазами:

– Начинаем твое финансовое образование. Первый урок – грамотная диагностика.

Иди и расспроси маму, какая у вас сейчас сейчас финансовая ситуация. Я буду рядом.

И хотя девочка не понимала, как это возможно, в его голосе была такая уверенность, что она безоговорочно устремилась на кухню. Впервые за долгое время в их доме пахло не бедностью… а надеждой.

А хитрая рыжая мордочка расплылась в счастливой улыбке, когда бабушка, кряхтя, принесла старую подушку – потрёпанную, но чистую, с вышитыми ромашками.

– Вот, спать будешь тут… – пробормотала она. – Потом что-нибудь придумаем.

Баксик свернулся клубком, слушая, как в соседней комнате Маруся и мама тихо спорят, куда лучше его отвезти на осмотр.

– Маруся, ты же понимаешь, какая это ответственность? – строго спросила Людмила Александровна. Голос у неё был усталый, но мягкий. – Котик – это живое существо, а не игрушка. О нём нужно заботиться.

– Конечно, мам, понимаю, – горячо зашептала Маруся. – Я буду его кормить, гладить… Кстати, Баксик сказал, что будет свежую рыбу по пятницам.

Раздался веселый смех – мамин, лёгкий, и бабушкин, хрипловатый.

– Я рада, что у тебя появился друг, – вздохнула ответственный старший кассир, осознавая, что домашнее животное, это новые хлопоты и дополнительные расходы. – но всё-таки заводить питомца, заранее не согласовав с нами… С твоей стороны было не очень-то честно.

– Мам… – голос школьницы дрогнул. – Он был такой голодный и одинокий. Я не могла его бросить. Мистер Бакс домашний, его выгнали прежние хозяева…

– Ах, бедняжка… – молодая женщина вздохнула. Потом вдруг спохватилась: – Сводить бы тебя к психологу, от одиночества уже с котом разговариваешь. Так и не подружилась ни с кем в классе?

– Нет… – Маруся насупилась. – Катька вчера сказала, что дружить будут только с теми, у кого айфон.

Мама устало закатила глаза.

– В моё время, наоборот, с такими воображалами никто не дружил! – возмутилась бабушка, шумно размешивая чай.

– Ну ладно, – устало вздохнула мама. – Кот зато плохому не научит…

Она замолчала, задумчиво глядя, как за окном вечерние сумерки опускаются на её родной город.

Баксик довольно прикрыл глаза.

"Наконец-то дома…"

Глава 4. Секрет успеха, или Почему не купили рисунки.

После уроков Маруся спешила домой. Эта добрая и отзывчивая девочка ищет своё место в мире, где ценят либо успех, либо богатство. Школа находилась недалеко от ее дома, рядом с парком, где росли старые липы и кусты сирени. По дороге она остановилась у лавочки, где обычно пенсионеры играли в шахматы. Сегодня там никого не было, только ветер шуршал опавшей прошлогодней листвой.

Весна пахла теплом, лужами и чем-то новым, будто вот-вот должно было случиться что-то важное. Она шлёпала по мокрому асфальту, разглядывая первые одуванчики, пробивающиеся сквозь трещины у подъезда.

Дома Машу ждала её семья, повседневные трудности и мечты. И загадочный кот, чья судьба, кажется, уже начинает переплетаться с её собственной…

Едва школьница переступила порог своей квартиры, как мистер Бакс негромко ее окликнул. Питомец медленно моргнул, словно изучая свою новую хозяйку.

– Ты мне не веришь? – вкрадчиво спросил он, глядя ей прямо в глаза. Голос у кота был низкий, чуть хрипловатый, как будто его обладатель давно не разговаривал. Но при этом чёткий. Сдержанный. Умный.

Она остановилась и рассмеялась – весело, звонко, как будто кто-то ей рассказал смешную шутку на переменке.

– Нет конечно! Ты такие смешные вещи обещаешь! Ну какие ещё инвестиции? Про них знают только взрослые серьёзные дяди в строгих костюмах! Даже мама в этом не разбирается! А тебе-то откуда знать?

Кот фыркнул – тихо, презрительно.

– Инвестиции доступны всем, – холодно ответил он. – Мы ежедневно инвестируем. И ты. И я. Наше время – это такое же вложение. Причём самое бесценное. Деньги можно заработать ещё, а вот потраченное время уже не вернуть никогда.

Он сделал паузу, словно давая ей осмыслить сказанное.

– Когда ты играешь в телефоне три часа подряд, то тратишь его впустую. А вот если изучаешь что-то полезное, читаешь книгу, учишь стих или решаешь задачу – это тоже инвестиция. В себя. И однажды это обязательно тебе пригодится. Принесёт пользу. Может, даже деньги.

Маруся нахмурилась. Она хотела возразить, но слова словно застряли в горле. Потому что… вдруг вспомнила, как позавчера три раза пересматривала одну и ту же серию мультика, а потом не успела сделать домашку. И на нее опять ругалась учительница.

– Ты рассуждаешь прямо как моя бабушка, – пробормотала она. – Говорит: «Учись, Мария, иначе будешь всю жизнь нищей». А посмотри на мою маму – была отличницей, закончила с красным дипломом, а теперь работает каждый день, устаёт, денег всё равно не хватает. Ну и зачем тогда вообще учиться?

Кот посмотрел на неё долгим, проницательным взглядом. Потом подошёл ближе, сел прямо напротив, положил лапу на старую газету, которая лежала на тумбочке.

– Зря ты так, – произнес он мягко, но уверенно. – Твоей маме мы обязательно поможем. А вот тебе следует уяснить одно важное правило: учёба – это самое полезное, что есть в жизни. Но важно подходить к процессу правильно.

Маруся удивлённо вскинула брови:

– Правильно? А это как?

– Вот представь, – начал кот, прищурившись, – ты сидишь и зубришь таблицу умножения, потому что «так надо». Но не понимаешь, зачем это вообще нужно. И тебе скучно. Правда?

– Ну… да, – призналась Маруся.

– А теперь представь, что ты собираешься купить себе наушники за 800 рублей. Ты копишь по 50 рублей в неделю. Сколько недель тебе понадобится? Вот тут-то и пригодится таблица умножения! Ты считаешь: 800/50 = 16. Шестнадцать недель. Почти четыре месяца! И вдруг понимаешь – а может, стоит зарабатывать больше? Например, продавать свои рисунки? Или помогать соседям?

Маруся широко раскрыла глаза, а Баксик удовлетворенно кивнул и продолжил.

– Потому что тебе не объяснили главное: знания – это инструменты. Не для того, чтобы сдать контрольную. А чтобы строить свою жизнь. Как птенчик в мультфильме про дядю Фёдора. Он сначала просто не понимал, что от него хотят и зачем это нужно. А потом вдруг осознал: если научусь говорить “кто там”– смогу предотвратить кражу! И стал учиться. Потому что видел цель.

– Никогда так не думала… – прошептала Маруся, глядя на своего друга, как на волшебного профессора, который знает всё, включая, как из старого носка сделать волшебную лампу.

Девочке вдруг стало интересно. Не то чтобы она сразу поверила в "финансовые инвестиции", но… кот говорил так, будто знает, о чём.

– А я думала, что бизнес – это когда ты стоишь с картинкой, просишь «Купите мой рисунок!» и ждёшь, пока кто-нибудь пожалеет, – сказала она тихо. – Мы с Юлей пробовали в прошлом году.

– И что? – спросил Бакс, подбоченившись, как детектив, перед самым раскрытием тайны.

– Ну… у меня никто ничего не купил. Ни одного рисунка. А у Юли они разлетелись как горячие пирожки! Она тогда много заработала. Но… – Маруся замолчала, словно проглотила камешек. – Потом к ней домой пришли сотрудники из органов опеки. Сказали, что она попрошайничала у магазина. И забрали всех детей, саму Юлю и ее три сестры, в школу-интернат. На полгода. Пока их мама не смогла всё уладить.

Она говорила тихо, как будто боялась, что слова упадут на пол и разобьются.

– Я с тех пор не хочу больше пробовать. Ни рисовать, ни продавать. Ни мечтать. Может, я просто… настолько плохо все делаю?

Баксик посмотрел на неё так, словно он не кот, а финансовый философ, который уже видел тысячи судеб, но всё ещё верил в каждую мелочь.

– Покажи мне свои рисунки? – попросил он.

Маруся села, поджав ноги, достала телефон и начала листать старые фотографии. Солнечный зайчик прыгал по экрану, будто пытался подсветить самое важное. Наконец она нашла несколько снимков, где девочки держали свои шедевры.

– Вот, смотри, – она ткнула пальчиком в фото. – Это Юлина работа. А это моя. Разве она настолько хуже?

Картинка Маруси с аккуратным пейзажем, где солнце улыбалось, как блин на сковородке, а деревья стояли ровно, как солдатики. Рисунок Юли был больше похож на абстракцию: яркий, хаотичнный, с драконами, ракетами и пиратским кораблём, парящим в облаках.

Баксик прищурился, разглядывая снимки. Его хвост медленно раскачивался, как маятник будильника перед важным звонком.

– Хм, – протянул кот. – Технически… твой рисунок даже аккуратнее. А у Юли – буйство красок. Но дело не в этом.

– Как это?! – Маруся надула щёки. – И в чём же тогда?

– А ты посмотри на вас самих. На фото, где вы были у стенда.

Маруся пролистнула. Там они обе стояли у входа в торговый центр. Она – в чистой кофте, с заплетённой косой, в кроссовках, правда не новеньких, но начищенных до блеска. А Юля… пуховик был весь в пятнах, шапка съехала на глаза, пуговица на куртке болталась, как раненая птица, а на коленях брюк – дыры, будто там уже побывали два крота и один бобёр.

– Видишь? – сказал Бакс. – Ты выглядишь как девочка, которая пришла на выставку. А Юля как бедняжка, которую… срочно надо спасать.

– Ну… да, – прошептала Маруся.

– То-то же! – Баксик торжествующе поднял лапку. – И люди покупали её рисунки не потому, что они лучше. Они покупали, потому что сердце у них сжималось от жалости. Они думали: «Бедный ребёнок. Дадим монетку. Может, на булочку хватит». Когда деньги дают не за товар, а за грустные глаза – это не бизнес. Это как раз таки попрошайничество.

Маруся широко раскрыла глаза.

– Правда?

– Абсолютно!

Кот кивнул.

– И это не значит, что твои рисунки плохие! Просто их нужно продавать по-другому. Не стоять у магазина, а…

– А как? – Маруся вся подобралась, как пружинка.

Баксик задумался. Его желтые глаза сверкнули, будто две монетки на солнце.

– Например, устроить в школе ярмарку детских рисунков! Или… – он хитро прищурился, – нарисовать открытки к празднику и продавать соседям! Только заранее договорившись с мамой и бабушкой.

Маруся вдруг почувствовала, как внутри у неё зажглась маленькая лампочка – тёплая и яркая, как новенькая пятирублёвая монета.

– Значит, я умею рисовать?

– Конечно! – Баксик потёрся о её руку. – Просто теперь ты будешь продавать не жалость, а красоту. И это куда честнее! Не просить, а предлагать. Не «пожалейте меня», а «посмотрите, какое чудо я сделала!»

– А как это – предлагать?

– А вот так! – Бакс вскочил на стул, как на трибуну. – Представь: ты не стоишь в углу, как потерянная перчатка. Ты – владелица картинной галереи! У тебя целый стенд с твоими шедеврами. Каждый рисунок – уникальный! Ты улыбаешься. Говоришь: «Хотите купить радость? Она здесь!» И главное – ты выглядишь как художник, а не как бродяжка.

– А если не купят?

– А если купят – будет прибыль. А если нет – будет опыт. А опыт – это как финансовый паспорт: чем больше штампов, тем интереснее путешествие.

Маруся задумалась. Потом сказала:

– А если я начну с малого? Например… продолжу учиться рисовать? Пойду в кружок по изобразительному искусству в школе?

– Вот это уже инвестиция в себя! – воскликнул Бакс. – Ты вкладываешь время, талант, фантазию. А получаешь – деньги, уверенность и, возможно, даже поклонников!

– А если кто-то скажет: «Фу, это же просто детские рисунки!»?

– Ответишь: «Да. Детские. Но зато – настоящие. А ты бы смог нарисовать настоящего дракона?»

Маруся засмеялась. Впервые за долгое время она почувствовала, как внутри что-то зажужжало, как будто в кармане завелась маленькая денежная пчела, готовая к работе.

– А знаешь, Бакс, – сказала она, – может, и правда попробовать? Только не на улице. А на школьной ярмарке. С красивым стендом. И ценниками. И… может, даже скидкой на день рождения?

– А вот это уже маркетинг! – гордо сказал кот. – То есть – умение сделать так, чтобы люди хотели купить, потому что им это интересно.

Он потянулся, как босс, который только что заключил крупную сделку, и добавил:

– Главное – помни: ты не просишь. Ты предлагаешь чудо. А оно всегда стоит своих денег.

Из кухни донёсся запах бабушкиных пирожков. А лучи солнца, как будто услышав разговор, упали на подоконник, словно превращаясь в яркие золотые монеты – те, что ещё только предстоит заработать.

Маруся улыбнулась.

А Баксик прошептал.

– Иногда самая большая прибыль – это не деньги. Это когда ты перестаёшь бояться их заработать.

За окном зашуршали листья, будто аплодировали этой идее. А счастливая художница уже представляла, как её рисунки висят на красивой выставке.

Глава 5. Финансовый советник по имени Бакс.

Солнце за окном играло в прятки с облаками, а на подоконнике, свернувшись в рыжий клубок, грелся кот Баксик. Его желтые глаза, блестящие, как две новенькие монетки, внимательно следили за Марусей, которая что-то усердно рисовала в тетрадке.

– Марусь, – вдруг сказал кот, потягиваясь, – а давай-ка все таки проверим, как у твоей семьи дела с деньгами? Проведем диагностику так сказать.

Девочка удивленно подняла глаза:

– А зачем нам это, разве мы финансисты?

– Конечно! – Баксик гордо поднял хвост. – Каждый, кто считает деньги, уже немножко финансист. Но сначала – честность! Без неё бюджет, как дырявый кошелёк: сколько ни клади – всё мимо.

Маруся задумалась. Ей вдруг стало интересно, куда же уходят мамины деньги, ведь она столько работает. Всегда грустная и уставшая, но денег вечно не хватает – то на новую куртку, то на кружок по рисованию – «это не вписалось в бюджет».

– Ладно, – согласилась она. – Но как спросить?

– Очень просто! – Баксик прыгнул на пол и важно зашагал к кухне. – Спросишь: «Мама, чем я могу помочь, раз у нас теперь есть ещё и кот?»

На кухне пахло пирожками с капустой. Мама мешала тесто в кастрюле, а Маруся, ёжась, подошла поближе.

– Мам… – начала она. – А правда, что теперь, когда у нас Баксик, денег нужно больше?

Молодая женщина удивилась, но улыбнулась:

– Ну, немного. Но теперь он же наш, родной.

– А… вообще денег хватает? – Маруся покраснела.

Мама вздохнула и выключила плиту.

– Если честно, не всегда. Зарплата у меня небольшая, а трат много: коммуналка, еда, твои кружки…

– А что такое коммуналка? – спросила девочка.

– Это когда все квартиры в большом доме дружно платят за свет, воду и тепло, – вдруг раздался голос из коридора. Валентина Дмитриевна вернулась с рынка, неся в руках авоську с овощами.

– Ой, бабуль, ты же подрабатываешь! – воскликнула Маруся.

Бабушка смутилась:

– Ну, так… носки на рынке продаю. Стыдно как-то – вон, у Николаевны пенсия меньше, и то не занимается всякими подработками…

– А чего стыдиться? – вдруг фыркнул Баксик, запрыгнув на стол. – Труд – это почётно! И деньги – не конфетки, сами в рот не падают.

Мама и бабушка разом ахнули.

– Ты… что ли говоришь? – прошептала Валентина Дмитриевна, приходя в себя от первоначального шока.