Посох двуликого Януса

Да, действительно, пять лет назад Максим Шлевис отвечал за обработку запросов, касающихся периода с 2001 по 2010 год, а его коллега, как он сам выразился, «сидел на десятых», то есть занимался периодом с 2011 по 2020 год. Два года назад зоны ответственности перераспределили, периоды сделали длиннее, но по каждому теперь работали не по четыре человека, а по восемь. Как объясняло руководство, в целях полной взаимозаменяемости. В самом деле, если из четверых «ответственных за период» один уходил в отпуск, а второй неожиданно заболевал, то двое оставшихся просто не справлялись. Теперь Шлевис и его коллега трудились в рамках одной группы и обрабатывали запросы, касающиеся периода с 2011 по 2030 год.

– И что было дальше? – с интересом спросил Максим. – Суд рассмотрел иск?

– До этого не дошло, пожар притушили при помощи мирового соглашения. Но истец был, как я помню, очень агрессивно настроен и даже пробился в Фонд «Правосудие», пытался добиться, чтобы они выделили деньги на Тоннель в восемнадцатый год, хотел, чтобы независимый наблюдатель своими глазами увидел, какой папаша истца благородный праведник. Но с Фондом у него не вышло, там денег – кот наплакал, сам знаешь, они вечно побираются, существуют в основном на пожертвования. Иногда им везет, получают гранты, но тратят их на свои программы, а не на всяких обиженных детей. Все дело прошло незаметно для общественности, там уж постарались. Я бы тоже ничего не узнал, но истец был совершенно уверен, что дожмет Фонд, и заблаговременно подал заявку на восемнадцатый год, она ко мне попала. Так что если хочешь совет, глянь книжку Стражалковского.

– Спасибо.

Максим вернулся за свой стол и выгрузил на экран текст книги. Что ж, похоже, коллега не ошибся, тут действительно есть расследование преступления, совершенного в ноябре двадцать четвертого года в Москве. Дело Пашутина и Золотаревой. Но почему инициатором является сын писателя? Неужели ему грозит очередной судебный иск, и Егор Стражалковский хочет заранее подстраховаться, чтобы получить информацию, нужную для обоснования своей позиции в суде? Выглядит как-то глупо. В заявке указано, что к использованию предъявлен жетон, приобретенный две недели назад, то есть не бесплатный личный. Покупка жетона – удовольствие весьма дорогое, сумма компенсации в иске о возмещении морального вреда наверняка намного ниже, в разы. Так не проще ли пойти в суд, проиграть, заплатить и успокоиться? Выйдет куда дешевле.

Нет, что-то тут не так.

2024 год

– И снова здравствуйте, с вами я, Веселая Нюся Дотошный Биолог! В сегодняшней подборке телефонных разговоров с мошенниками вы услышите, как сотрудник службы безопасности «Централбанка» пытается увернуться от вопросов Дотошного Биолога…

Анисия удовлетворенно кивнула: начало получилось вполне бодрым, голос звучит уверенно, напористо. «А когда он у меня звучал иначе? – насмешливо спросила девушка саму себя. – Я своим напором любую стену прошибу, я такая». Эту последнюю подборку она формировала почти неделю, сегодня закончила монтировать, теперь нужно прослушать от начала до конца, быстренько почистить косяки – и можно выкладывать в Сеть, на свой канал «Веселая Нюся» и на канал «Антимошенники». Запись получилась длинная, больше двух часов, и на эти два часа звучания уже был составлен план работ: отчистить плиту и сантехнику, погладить постельное белье, поправить форму ногтей, покрыть их лаком и высушить. При этом выставить на часах режим «секундомер» и запоминать показания, как только услышит на записи то, что потребует корректировки, – потом легко будет найти нужное место. Энергичная и активная, Анисия не терпела впустую тратить время, старалась делать несколько дел одновременно и успевать как можно больше. И у нее действительно не пропадало ни одной минуты. Она была великим мастером по составлению графиков и расписаний. Правда, пока только для себя. Никто из окружающих не видел и не ценил этой ее способности на грани таланта, никому, кроме нее самой, это не было интересно и нужно. В детском саду ее считали непоседой, в школе дразнили «электровеником», в институте – «многостаночницей», а теперь коллеги по работе насмешливо и снисходительно называли «наша деловая». Впрочем, слово «коллеги» в данном случае – чистой воды условность. Анисия, хоть и с дипломом о высшем образовании, получила место обычной лаборантки. Ей пообещали, что как только освободится должность младшего научного сотрудника, так сразу же… Но девушка в облаках не витала и смотрела на жизнь трезво: в нынешние времена, когда финансирование науки неуклонно сокращается, сокращается и штатное расписание научно-исследовательских учреждений. Так что если ей и удастся когда-нибудь заняться биоэкологическими особенностями грызунов, то случится это ох как не скоро. А ведь ей с самого детства было интересно, отличаются ли чем-нибудь хомячки в России и где-нибудь в Южной Америке или они совсем одинаковые? И если все-таки отличаются, то чем именно и почему? Собственно, впервые вопрос у нее возник, когда родители подарили на шестой день рождения персикового хомячка, а с годами расширился до всех грызунов в целом. Анисия упорно и радостно шла к своей цели, училась в гимназии с углубленным преподаванием химии и биологии, получила высшее специальное образование. И все для чего? Чтобы работать лаборанткой? Родители ее не понимали и постоянно заводили разговоры о том, что нужно уезжать за границу, туда, где знания и способности дочери будут хорошо оплачиваться, но Анисия рассматривала такой вариант как демонстрацию собственного поражения. «Я училась здесь для того, чтобы работать и двигать науку именно здесь, а не где-то там, на радость чужим дяденькам. И я добьюсь своей цели. У меня получится. Быть такого не может, чтобы у меня не получилось», – упрямо твердила она.

– …вы же наверняка знаете, что такое Единый лицевой счет, правда? Это ваш счет, который открывается в «Централбанке», как только вы в самый первый раз становитесь клиентом какого-нибудь банка, и на этом счете отражаются все ваши счета и пластиковые продукты во всех банках нашей страны…

Господи, какой бред! Но ведь люди, к сожалению, ведутся на подобную чушь. Особенно люди пожилые, которые не очень в курсе, как устроена банковская система.

– Ой, надо же… А я всегда думала, что существует банковская тайна и банки не имеют права разглашать… Но вообще-то я никогда не вникала, как там все устроено, родители кидают мне на карту, сколько я скажу, а остальное меня не касается. Ой, а раз вы из «Централбанка» и все видите в компьютере, может, вы посмотрите, сколько у меня там сейчас на карте? А то я вчера ударила по шоппингу, потом мы с девчонками в клубешник закатились, я вот только сейчас проснулась, в банкомат идти мне лениво, я еще даже кофе не выпила. Посмотрите, пожалуйста, а?

– Так вы можете зайти в свой личный кабинет и сами посмотреть. У вас есть личный кабинет банка на телефоне?

– В том-то и дело, что нет, это же дополнительная карта, она привязана к папиному счету, а у меня нет своего отдельного счета, поэтому и кабинета нет. Ну гляньте по-быстрому, что вам, трудно, что ли?

– Так а в чем проблема позвонить родителям и спросить? Пусть они посмотрят у себя на телефоне и скажут вам.

«Вот здесь хорошо», – подумала Анисия, оттирая унитаз. Немного удивления, немного растерянности, такая чудесная юношеская наивность. Она же дурочка, она не сообразила, что если у нее нет собственного счета, то и в «системе „Централбанка“» ее данные отображаться не могут. А мошенник настолько глуп, что тоже не сообразил, а ведь мог бы ухватиться за ее слова и объяснить, почему не видит «по системе». И снова это фирменное «так а в чем» или «так а что», без пауз и запятых. Удивительно, почему телефонные мошенники разговаривают совершенно одинаково? Ну да, понятно, что они читают спич-лист, который еще иначе называют «скрипт», но ведь речевые обороты и слова-паразиты там не прописаны, а слышатся они постоянно в каждом разговоре. И еще они почему-то очень любят предлог «на»: передаю на службу безопасности, придете на регистратуру поликлиники, личный кабинет на телефоне. Такое впечатление, что у всех был один и тот же учитель русского языка, причем не сильно грамотный.

Сантехника сияла и сверкала, можно приниматься за глажку. Разговор с «Централбанком» закончился, начался следующий, с «оператором телефонной компании», который скороговоркой вещал о том, что «сегодняшним днем истек срок по вашему договору на обслуживание вашей сим-карты по номеру телефона с окончанием…» В этой формулировке грамотность тоже не ночевала, но она была прописана в спич-листе, и мошенники уверенно талдычили эти слова всем, кто отвечал на звонок и слушал.

– Подскажите, пожалуйста, вы планируете в дальнейшем пользоваться этим номером телефона или мне его оставить на этапе блокировки?

– Слушайте, молодой человек… как ваше имя?

– Владислав.

– Так вот, Владислав, мне уже вчера звонили по этому поводу, и мы все продлили.

– Что вы продлили?

– Как – что? Договор. Вы же звоните, чтобы продлить договор? Я его вчера продлила.

– Нам нужно актуализировать ваши персональные данные. Вы давно посещали салон мобильной связи?

– Вот вчера и посещала. Мы все верифицировали и все продлили.

– У меня по системе ничего не отображается.

– Это ваши проблемы.

– Но если по системе не отображается, значит, ваш договор не продлен, и сегодняшним днем ваша сим-карта будет заблокирована. Нам нужно актуализировать…

Упрямые они, эти мошенники! Схему «я уже вчера все сделала» Анисия применяла раз двадцать, и ни один из звонивших не прекратил разговор сразу после этого, все они тупо и однообразно пытались выкрутиться так, чтобы все-таки довести дело до «цифровой динамической комбинации», которую нужно непременно сообщить «оператору». И кто их надоумил давать красивое длинное название обыкновенному четырехзначному коду, который приходит эсэмэской?

Она прослушала ролик до конца, успев сделать все намеченное и даже чуточку больше. Теперь можно заняться шлифовкой сырого продукта: подсократить слишком длинные паузы, благоразумно «запикать» весь отборный мат, которым осыпали Анисию «сотрудники» и «операторы», когда понимали, что нарвались на антимошенника и «развести лоха не удалось». Залила ролик в Сеть, посмотрела на часы и начала прикидывать, есть ли смысл написать девчонкам, что она присоединится к ним в клубе, или лучше закончить все дела по хозяйству и освободить себя от бытовых хлопот на всю следующую неделю. Уже девять вечера. Если тусоваться с подружками, то выйдет часов до трех ночи, а завтра на работу, вставать придется в шесть. Конечно, хотелось повеселиться и потанцевать, поболтать с девочками, посплетничать о парнях и женихах, но… И почему надо непременно в воскресенье вечером собираться? Вот если бы в пятницу или в субботу – совсем другое дело, Анисия ни секунды не раздумывала бы. Однако у одной из подруг сегодня день рождения, и она ни в какую не хотела отмечать его ни днем раньше, ни неделей позже. Может, все-таки поехать? Не торчать там полночи, а побыть всего часик, вручить купленный заранее подарок – и домой, а? «Так и сделаю, – решила Анисия. – Сейчас сбегаю в магазин, быстро затарюсь продуктами на неделю, это минут двадцать на все про все. Переодеться и накраситься – еще минут двадцать. Прыгну в такси и поеду. Через час буду в клубе, ну ладно, через час пятнадцать со всеми допусками, в воскресенье вечером пробок не будет. Допустим, с половины одиннадцатого до двенадцати побуду там и уеду. В час ночи уже лягу спать и утром встану бодра и свежа как роза».

В магазине почти никого не было, Анисия хорошо знала, где что лежит, и уже через три минуты ее тележка наполнилась нужными продуктами. Перед полками с молочкой стоял немолодой мужчина, ее сосед по дому, живший этажом ниже, и крутил в руках баночку то ли йогурта, то ли сладкого творожка. Имени его она не знала, но мужчина был спокойным и вежливым и всегда здоровался с ней, когда сталкивался на лестнице, в подъезде или на улице. Анисия хотела было пройти у него за спиной, но сосед в этот момент обернулся, увидел ее и кивнул.

– Добрый вечер. Простите, вы мне не поможете? А то в зале ни одного работника нет, спросить не у кого…

– Конечно. А что случилось?

– Да я очки для чтения дома забыл, а тут все так мелко написано, ничего не могу разобрать. Посмотрите, какой тут срок годности?

Анисия взяла у него баночку, поднесла к глазам и тут же поставила обратно на полку.

– Срок вышел еще вчера. Если хотите посвежее, никогда не берите из первого ряда, в первом ряду обычно все старое или вообще просрочка. Берите самое дальнее. Достать вам?

– Будьте так любезны.

Она протянула руку в самую глубину полки, достала творожок, проверила срок – все нормально, годен еще пять дней.

– Что-нибудь еще найти вам? – любезно предложила она, справедливо полагая, что справится с задачей куда быстрее этого подслеповатого дядьки.

– Мне бы сметану пожирнее, – смущенно улыбнулся сосед. – А то я пельмени уже купил, а без очков…

«Да ясно все, слышала я про очки, не надо мне два раза повторять», – чуть сердито подумала Анисия.

Получив вожделенную сметану с большим процентом жирности, сосед направился к кассе, а Анисия задержалась у полок с крупами. Когда она расплатилась и вышла из магазина, оказалось, что сосед ждет ее на улице.

– Позвольте вам помочь, – он взял у нее из рук пакеты.

– Да ну, невелика тяжесть, – фыркнула Анисия.

Она кривила душой, покупки весили немало: овощи, фрукты, напитки и соки – все это было тяжелым, а ведь еще хлеб, сыр, сардельки и ветчина, бакалея и всякие «подкусы» вроде печенья, вафелек и сухариков.

– Велика или невелика, но вы оказали мне любезность, и я должен как-то вас отблагодарить. Хотя бы тем, что донесу ваши сумки, – очень серьезно ответил сосед. – Меня зовут Юрием Константиновичем, а вас?

– Анисия. Через «и», не через мягкий знак.

– А-ни-си-я, – протянул сосед. – Красивое имя. Редкое. Через мягкий знак встречал только в классической литературе, а через «и» вообще не встречал. Вы ведь в нашем подъезде этажом выше живете?

– Ага.

Идти было совсем недалеко, от магазина до дома – от силы метров сто. На прощание Юрий Константинович сказал:

– Я в сороковой квартире, если что-то нужно – обращайтесь, не стесняйтесь, я на пенсии, почти все время дома. Высокого искусства не обещаю, но прибить-приклеить-починить могу неплохо.

Анисия кивнула, но про себя подумала, что вряд ли когда-нибудь обратится к соседу-пенсионеру. Во-первых, она и сама вполне справлялась со всеми этими «прибить-починить», руки у нее росли откуда надо. А во-вторых, она очень дорожила ощущением своей самостоятельности. Она сильная, она ловкая и умелая, она всегда может справиться сама. Сама. И ничья помощь ей не нужна.

* * *

Да, Анисия могла справиться с множеством проблем совершенно самостоятельно. Но были вещи, которые она не в силах сделать: как ни старайся – мужским голосом ей не заговорить. А было бы очень неплохо.

Когда-то движение антимошенников начиналось с того, что неравнодушные люди находили явно левые сайты, обещающие легкий заработок при помощи инвестиций, регистрировались на них, используя вымышленные имена и номера телефонов с «серых» сим-карт, ждали звонка от мошенников и записывали длинные беседы с ними, чтобы потом выложить в интернет и дать возможность как можно большему числу людей ознакомиться со схемами и приемами обмана. Но, к сожалению, такой подход охватывал лишь крошечную часть мошеннических действий. Злоумышленники группировались в огромных колл-центрах, где сидели и целыми днями названивали ни о чем не подозревающим гражданам, используя айпи-телефонию, то есть фактически не существующие или в данный момент никому не принадлежащие телефонные номера. И звонили они не только тем, кто имел глупость поверить в быстрый и легкий заработок, а всем подряд. Как так? Да очень просто: в любой организации или компании всегда найдутся те, кто продаст базу. Взломать – тоже не проблема, умельцев пруд пруди. Имея на руках фамилию, имя, отчество, номер паспорта и номер телефона, а иногда и ИНН и СНИЛС, вполне можно произвести на человека впечатление облеченного властью государственного служащего, вызвать к себе доверие и убедить делать то, что скажет голос из трубки. Схем расплодилось великое множество: истек срок договора по обслуживанию вашей сим-карты; по вашей банковской карте замечены подозрительные действия, вы переводите деньги в недружественную страну, вас могут привлечь к уголовной ответственности за госизмену; ваши персональные данные попали в руки преступников, они вот прямо сейчас собираются вывести все ваши деньги с банковского счета, нужно немедленно снять наличные и перевести их на безопасный счет; ваш полис медицинского страхования обновлен, теперь он будет «в пластиковом формате и с кьюар-кодом, вам нужно его получить, сейчас вам на телефон придет номер вашей очереди»; подошла ваша очередь на бесплатную замену электросчетчиков; в Министерстве труда пересчитали ваш трудовой стаж и обнаружили, что вам недосчитали сколько-то там месяцев, вам нужно подойти в социальный фонд и написать заявление на перерасчет, «сейчас вам придет эсэмэс с номером очереди, вы должны мне его озвучить». Это только некоторые схемы, самые распространенные, но есть и другие, более новые и изощренные.

Антимошенники понимали, что регистрацией на левых сайтах вызывают огонь на себя, но как быть с остальными способами мошенничества? Тупо сидеть и ждать, когда в каком-нибудь колл-центре дойдет очередь до твоего настоящего номера телефона? Не вариант. И они сделали ответный ход.

Во-первых, энтузиасты объединились и начали поддерживать друг друга и обмениваться информацией. Во-вторых, обратились при помощи силовых структур во все компании, обеспечивающие телефонную связь по стране, с просьбой запустить программу, которая будет переводить звонки, совершаемые по айпи-телефонии, на вполне конкретные номера. МВД этот почин поддержало: совокупный ущерб от действий телефонных мошенников исчислялся сотнями миллиардов рублей за год, и все эти миллиарды отнюдь не оставались на территории России, а уходили за рубеж. Полиция оказалась завалена заявлениями обманутых граждан, но сделать ничего не могла, даже если бы сильно захотела. Да, вернуть украденное не удастся, но хотя бы какая-то профилактика.

Анисия присоединилась к общему движению, купила несколько сим-карт, и теперь на эти номера каждый день звонили мошенники. Засада, однако же, состояла в том, что никогда невозможно было предсказать, кому они звонят, мужчине или женщине. Допустим, в украденной базе стоит номер телефона и имя владельца «Татьяна Петровна». Мошенник набирает номер, программа оператора связи распознает айпи и переводит звонок на один из номеров Анисии, девушка слышит в трубке: «Здравствуйте, Татьяна Петровна, вас беспокоит…» и на голубом глазу продолжает разговор. А что делать, если мошенник звонит по номеру, владельцем которого указан мужчина? Варианты, конечно, есть: вышел в магазин, спит, лежит в больнице, сидит в КПЗ, уехал в командировку к черту на рога, где российская сим-карта не работает, поэтому и телефон не взял. Но при таких отговорках разговор получается не очень ярким, даже скучноватым. Когда первая волна интереса к роликам пошла на убыль, стало понятно, что необходимо добавлять изобретательность и артистизм. А для этого хорошо бы работать в паре. Одну такую антимошенническую пару Анисия знала: Донна Роза и Моряк Андрей. Моряк ловил звонок, прикидывался туповатым простоватым пьяницей, долго морочил голову мошеннику, потом переключал его на «жену, которая лучше разберется», а Донна Роза, великолепно владеющая финансовой и экономической грамотностью, начинала элегантно разделывать тушку звонящего на мелкие кусочки. Эти ролики, по мнению Анисии, были покруче иных подкастов и даже радиоспектаклей. К сожалению, им очень редко удавалось записать такой разговор «на двоих», они жили в разных городах, и скоординировать действия было крайне сложно. Вот если бы они могли сидеть рядом в одном помещении…

Анисия несколько раз пыталась привлечь к работе своего парня, но он считал борьбу с мошенниками полной ерундой и не захотел тратить время на такое бессмысленное занятие. Она старалась как могла, но чувствовала, что фантазии, изобретательности и артистизма у нее не хватает и ее ролики становятся похожими друг на друга как две капли воды. Вот если бы она умела так доминировать в разговоре, как, например, Влад, который вообще не дает мошеннику ни одной фразы до конца договорить, все время уводит разговор в сторону, рассказывает какие-то байки из своей жизни и читает уморительные до колик стихи! Или если бы умела никогда не повторяться, всякий раз придумывая себе новый имидж, как это делает великолепный Моряк Андрей. Или обладала бы потрясающей выдержкой и спокойствием Ольги Борисовны, или интеллигентной невозмутимостью авиаинженера Владимира Касаткина, или энергией и напором Сары… Это были ее кумиры, именно их ролики когда-то вдохновили Анисию и сподвигли на участие в борьбе с телефонными мошенниками. «Они – мастера, мне до них далеко», – честно призналась себе девушка и начала думать над тем, как освежить свои ролики, сделать их ярче, смешнее и интереснее.

Ей нужен мужской голос. Нужен мужчина, который будет находиться рядом с ней и подыгрывать, когда позвонят. И где его взять?

Да, Иван, ее парень, отказался помочь, ему это не интересно. А что, если попросить того пожилого соседа? Он же сказал, что пенсионер, чаще всего сидит дома, значит, свободного времени навалом. И скучно, наверное.

Попытка не пытка. Анисия спустилась этажом ниже и позвонила в сороковую квартиру.

Так началось знакомство Анисии Золотаревой с полковником полиции в отставке Юрием Константиновичем Пашутиным.

* * *

Это были странные отношения, не похожие ни на дружбу, ни на отцовско-дочернюю связь, и уж тем более в них не было даже намека на романтику. Пашутин молча выслушал сбивчивые и не особенно внятные объяснения Анисии, попросил прислать несколько ссылок на каналы антимошенников и на собственный канал девушки, сказал, что сам послушает и завтра даст ответ. Анисия ушла тогда несколько разочарованной, она-то была уверена, что сосед с готовностью откликнется на ее предложение: все-таки какое-никакое развлечение, а он ведь сам сказал, что всю жизнь проработал в полиции, значит, противодействие преступникам должно вызывать у него одобрение и готовность помочь. Однако никакого проблеска заинтересованности она не заметила.

На следующий день вечером Юрий Константинович позвонил ей.

– Я понял задачу. Давайте пробовать.

Первые несколько звонков прошли вкривь и вкось, Анисия их даже и не записывала, понимала, что человеку нужно въехать, настроиться, научиться по интонациям и репликам мошенника точно улавливать момент, когда пора сливаться и переводить стрелки на «жену, сестру, дочку, племянницу, секретаршу». Наконец им удалось записать первый более или менее удачный ролик. Мошенник звонил абоненту-мужчине, Анисия унылым голосом сообщила, что «Виталий Викторович не может взять трубку, он, мягко говоря, не в форме», мошенник настаивал, и сосед вполне убедительно изобразил нетрезвого мужика. Сидящая рядом Анисия то и дело громко просила: «Папа, ну что ты несешь, дай мне трубку, я сама все выясню», на что пьяный папа грозно рыкал: «Не лезь! Дай мне с умным человеком поговорить, мне надо деньги спасать!» В целом вышло очень даже неплохо, и когда они потом вместе прослушали запись, Анисия увидела на лице Пашутина легкое подобие улыбки. Впервые за все время их знакомства.

Свободное время, когда можно было заниматься ловлей блох (именно так Анисия называла свою антимошенническую деятельность), выпадало не чаще двух-трех раз в неделю. Свидания с Иваном, встречи с подружками, поездки к родителям в Подмосковье, да и на работе приходилось частенько задерживаться, и в клуб хотелось сходить, послушать любимые группы и потанцевать, и в фитнесе мышцы подкачать. Когда она определяла свои свободные часы, то заранее звонила соседу и договаривалась. Юрий Константинович приходил в назначенный час, молча садился на диван, надевал очки, открывал свой айпад и читал до тех пор, пока не поступал звонок и нужно было включаться. Анисию поначалу это удивляло, она-то думала, что с соседом придется болтать о всякой ерунде, поить его чаем или кофе, кормить ужином и вообще как-то уделять внимание, но оказалось, что ни в каком внимании он не нуждается, к разговорам не особо расположен, сам ни о чем не спрашивает, а на ее вопросы отвечает коротко и без подробностей. Девушка с облегчением расслабилась, когда поняла, что можно не менять привычный уклад и как обычно заниматься своими делами: читать научную литературу по биоэкологии, заниматься на видеокурсах, которые она проплатила заранее, готовить еду, торчать в соцсетях и переписываться, ходить с маской на лице и красить ногти…