Фимур. Твари Пекельного царства

Марианна, не теряя ни секунды, выхватила из сумки несколько накопителей и, закрыв глаза, сосредоточилась. Вокруг нее начали мерцать тонкие нити энергии, устремляясь к Лиху одноглазому. Первая ментальная волна обрушилась на нечисть, заставив её пошатнуться. Злобный огонь в её глазу слегка потускнел.

Турин, собрав всю свою внутреннюю силу, призвал магию света. Яркие лучи вырвались из его рук и полетели в сторону Лиха. Нечисть зашипела, отступая назад, свет обжигал её плоть. Нисса и Мианэль достали все свои накопители, обвешивая ими Марианну, после чего Марианна снова запустила ментальную магию в нечисть.

Браслет, подаренный Викостом, приятно согревал руку. Я чувствовала, как энергия, накопленная в нём, вливается в меня и позволяет укрепить нашу защиту, сделав её непроницаемой для морока. Лихо одноглазое, ослабленное атаками, зарычала от ярости. Её контроль над нами слабел, но она не собиралась сдаваться.

Собрав последние силы, нечисть попыталась обрушить на нас новую волну страха, но усиленный щит выдержал натиск, а она снова получила волну угнетающих её радости и света. В глазах Лиха отразился испуг, она поняла, что её сила иссякает. Не прерываясь, Турин с Марианной нанесли одновременно ещё один удар, и в этот раз Лихо не устояла. Она закричала, её голос сорвался на визг, и после этого, уменьшившись вдвое, она исчезла в сером дыму.

– Мы ведь её не убили? – устало выдохнула Марианна, опускаясь на траву.

– Нет, не убили, – эхом отозвался Мефодий. – Но очень сильно ослабили. Теперь она долгое время никого не тронет.

Прошло не больше пяти минут, как вампирша, словно ужаленная, вскочила на ноги и окинула нас нетерпеливым взглядом.

– Чего расселись? Пошли искать то, зачем пришли! – голос звучал почти весело, будто и не было изнурительной схватки. Выпив зелья, восполняющего энергию, мы поднялись и побрели за подругой, которая была переполнена раздражающе жизнерадостным энтузиазмом. Марианна бодро шла вперед, ловко перепрыгивая через поваленные деревья и обходя густые заросли кустарника, пока не дошла до мёртвых каменных остатков былого величия. Мы, вслед за подругой, перешагнули через ряд камней, некогда служивших стеной, и начали оглядываться.

– Смотрите, вот он! – воскликнула Марианна, указывая на пять мерцающих огней, которые плясали у основания дальней стены замка. – Итак, вы стоите здесь и ждёте, а я дальше сама. Жар-цвет нужно срывать аккуратно и молниеносно, иначе он успеет сомкнуть лепестки и спрятаться.

С этими словами она сорвалась с места, легко и бесшумно скользя между камнями. Мы затаили дыхание, наблюдая за её стремительным приближением к мерцающим огонькам. Судя по количеству её радостных возгласов, ей удалось сорвать все пять цветков.

Поблуждав некоторое время вокруг развалин и расстроенно определив, что жар-цвета поблизости больше нигде нет, Марианна вернулась к нам, после чего начала скрупулёзно упаковывать каждый ценный цветок в отдельные шкатулки. Мы терпеливо стояли и ждали пока вампирша закончит и только потом мы направились обратно к повозке.

В университет мы попали поздней ночью и, учитывая, что завтра всё еще выходной, договорились пропустить завтрак, чтобы выспаться после ночной вылазки.

К сожалению, выспаться суждено было не всем. Рано утром меня разбудил голос Фейливрина, который раздавался из нашей гостиной:

–

Придиииииии,Прекрасная Ирина!ВзглянииииииНа свет моей любви!Я твооооооойЕдинственный мужчина!Мне лииииикСвой солнечный яви!

При этом он настолько безбожно фальшивил, что у меня уши заворачивались в трубочку, а где-то в комнате девчонок раздался звук разбитого стекла.

Я вскочила с кровати и выглянула в гостиную. Фейливрин, увидев меня, прикрылся большой коробкой с бантом, словно щитом. В тот же миг из остальных комнат высунулись заспанные лица Марианны, Ниссы и Мианэль. Оценив ситуацию, они обменялись понимающими взглядами, прыснули со смеху и поспешно захлопнули двери.

– Что это? – хрипло спросила я.

– Это я прикрываюсь от твоих возможных проявлений любви в мою сторону, – выглянув из-за коробки, сказал этот шут.

– Я спрашиваю, что это были за вопли? – хмуро спросила я, выходя в гостиную.

– Это…серенада! – Фейливрин расплылся в широкой улыбке. – Я решил, что ты заслуживаешь особого пробуждения.

– Особого издевательства, ты хотел сказать? – я потерла глаза, пытаясь избавиться от ощущения, будто мне в уши насыпали песка. – Мог бы просто постучать.

– А как же романтика? Где трепет души? – Фейливрин театрально взмахнул руками. – Я хотел, чтобы ты проснулась, чувствуя себя принцессой, которой поют серенады под балконом!

– С такой романтикой тебя только к врагам отпускать, – смеясь, подняла я руки вверх, – Я сдаюсь, не надо серенад!

– Сдаёшься? – прищурившись, спросил он. – То есть, я сейчас услышу твоё «да»?

– Нет, – как всегда из вредности ответила я и показала ему язык.

Фейливрин бережно опустил коробку и бумажный пакет на диван и заключил меня в нежные объятия.

– Доброе утро, – прошептал он, осыпая лицо легкими поцелуями. – Привез тебе сладости, как и обещал, и подарок. Наденешь его на прием к королю, – улыбнулся он мне, а потом его лицо возмущённо нахмурилось. – И, кстати, через пять минут начинается завтрак. Я был уверен, что вы уже давно не спите.

Я усадила его на диван и, пользуясь случаем, пока заваривала чай, принялась рассказывать о вчерашних приключениях.

– Я же просил тебя никуда не вляпываться. Меня не было всего день! Будь я с вами, всё было бы проще, – рыкнул он. – С Акилаей эта нечисть не смогла бы на вас воздействовать.

– В любом случае, мы справились своими силами. Так что переживать уже поздно, – успокоила я его, лукаво улыбаясь.

– Ладно, отсыпайтесь, отдыхайте. Увидимся позже, – произнес он, допив чай и оставив на моих губах сладкий поцелуй, от которого запорхали те самые бабочки в животе.

Когда я, спрятав сладости от Лива в буфет и подхватив коробку, вернулась в комнату, меня встретили два недовольных взгляда.

– Ир, если вы поженитесь, и он будет нас так каждое утро будить, я испорчу ему тапки, как самый настоящий кот, – ворчливо пробурчал Мефодий с кровати.

«А я подпалю ему что-нибудь», – мрачно добавил Феня со своего насеста. Он теперь, как и обещал, неотступно находился рядом с нами.

– Будем надеяться, что этого не произойдет, – протянула я с сомнением в голосе, открывая коробку, подаренную Фейливрином.

Внутри лежало чёрное, словно бархатная ночь, платье. Но когда я извлекла его из коробки, поняла, что это не блёстки, а искусно созданные магией блики. При каждом движении ткани они срывались в стремительный полёт, создавая впечатление падающих звёзд.

Я завороженно провела пальцами по ткани, чувствуя, как энергия платья отзывается на мою собственную. Ткань казалась невесомой, словно сотканной из самой тьмы, но в то же время искрилась миллионами крошечных огоньков. Это было настоящее произведение искусства, и я не могла оторвать от него взгляда. Платье словно дышало, мерцая в полумраке комнаты. Феня, заинтересованно наклонив голову, слетел со своего насеста и коснулся платья клювом, издав при этом тихий восхищённый свист. Мефодий же лишь фыркнул, но я заметила, как он украдкой разглядывает магическую ткань.

– Оно прекрасно, – выдохнула я, представив себя в нём на приёме.

Повздыхав ещё немного, я спрятала платье в шкаф и решила немного поспать, пока меня не разбудит кто-нибудь ещё.

Уже днём ради интереса мы посетили как общую, так и тайную библиотеку Нивиолуса с целью найти способ уничтожения Лиха, но перелопатив кучу литературы мы нашли только разнообразные описания этой нечисти и советы в стиле: «Разворачивайтесь и бегите». Это лишь подогрело наше любопытство, и мы решили обратиться с этим вопросом к моей деканше магистру Лемаль.

В кабинете магистра царил полумрак, на столе стоял череп с инкрустированными в глазницы камнями и стопка древних книг, а мягкое мерцание свечей лишь подчёркивало глубину теней, играющих на стенах. Мы задали преподавательнице интересующий нас вопрос заодно рассказали о недавней встрече с нечистью, чтобы объяснить свой интерес.