Свой путь

Но чем дальше, тем больше Ефим настаивал на растяжке.

– Не ленись, – говорил он, заставляя Александра выполнять комплекс упражнений. – Гибкость – это не только про тело. Это про то, как быстро ты можешь менять позицию, как долго можешь оставаться неподвижным в неудобном положении.

Александр выполнял скручивания, наклоны, растяжку мышц плечевого пояса. Поначалу это казалось бессмысленным, но со временем он заметил, как изменилась его стойка.

И вот наступила весна. Командир части вызвал сержанта и ефрейтора к себе в кабинет. Полковник сидел за столом, перебирая какие-то документы. На столе лежал пистолет Макарова в кобуре – полковник только что вернулся с полигона.

– Готов? – спросил он, обращаясь не к самому Александру, а к сержанту Ефиму.

– Так точно, товарищ полковник. Готов, – четко ответил Ефим, стоя по стойке "смирно".

Полковник перевел взгляд на Емельянова. Его глаза, серые и холодные, словно оценивали каждую деталь внешности солдата.

– Ты не расслабляйся, – произнес он, постукивая пальцами по кобуре. – Там бойцов будет много и подготовленных. В гости поедешь вместе со мной и Ефимом.

Путь до полигона был не особо долгим. Ефим вел тентованный УАЗ-3151 с характерным военным окрасом. Машина подпрыгивала на каждой выбоине разбитой дороги, но двигалась уверенно, преодолевая грязь и лужи. Командир сидел впереди, изредка сверяясь с картой на планшете. Александр расположился на заднем сиденье, закрыв глаза.

Александр думал о том, что будет, если он проиграет. Не подведет ли он Ефима, который вложил в него столько времени? Не разочарует ли командира? И что может сказать отец, если конечно узнает?

Подъехав к административным зданиям полигона – серым бетонным коробкам с выцветшими флагами на флагштоках – и остановившись на стоянке, заполненной военными грузовиками и УАЗами, Ефим обернулся к Александру. Его лицо со шрамом, пересекающим левую бровь и щеку, было серьезным.

– Значит так, Саш, – начал он, глядя прямо в глаза Александру. – Ты сейчас думаешь о том, что будет, если проиграешь. И дело даже не в том, чтобы думать сейчас, что будет, если выиграешь. Выиграть – это цель.

Ефим сделал паузу, его глаза стали жесткими и колючими, как осколки стекла.

– Думай, как выиграть с наименьшими потерями. Ты умеешь видеть противника, знаешь, как просчитать его. Самоуверенным дай понять, что ты слабее, неуверенным давай понять, что ты сильнее. Используй свои эмоции и эмоции противника как оружие. Запомнил?

Александр посмотрел на Ефима, чей шрам, полученный, добавлял еще больше мыслей о жесткости намерений этого человека.

Под взглядом Александра Ефим неожиданно улыбнулся, и его взгляд смягчился.

– Не дрейфь, Саш. Я в тебя верю. Покажи им все, что ты можешь.

Александр кивнул и вышел из машины. Весенний воздух, пахнущий влажной землей и порохом с полигона, ударил в лицо. И тут он практически нос к носу столкнулся с Кусковым Денисом.

Александр остолбенел, а командир с Ефимом в недоумении замерли, глядя на нагло улыбающегося рядового в форме с нашивками другой части. Кускова они уже почти год как вычеркнули из списков части и отправили в комендатуру после серии дисциплинарных нарушений.

Денис презрительно скривил губы, окидывая Александра оценивающим взглядом.

– О, чухана привезли. Неужто ты надеешься на что-то? – его голос сочился высокомерием.

Сказав это, он демонстративно задел Александра плечом и прошел мимо, направляясь к толпе военных, где уже выдавали номера участникам. Некоторые бойцы усиленно разминались: кто-то делал махи руками, кто-то приседал, разогревая мышцы. Воздух наполнялся запахом пота, адреналина и оружейной смазки.

Полковник проводил Кускова тяжелым взглядом. Его лицо окаменело, желваки на скулах заходили ходуном. Он повернулся к Ефиму и произнес сдавленным от злости голосом:

– Ефим, ты давай с Емельяновым, а я пойду разузнаю, что этот гомосапиенс тут вообще делает.

Полковник решительным шагом направился к административному зданию, на ходу поправляя форму.

Александр, получив номер 55, тщательно подогнал снаряжение. Он проверил крепления подсумков, затянул ремни разгрузки так, чтобы они не болтались при движении, но и не стесняли дыхание. Автомат удобно лег в руки – знакомый вес, знакомый баланс. Александр передернул затвор, проверяя механизм, и поставил оружие на предохранитель. Теперь он стоял в строю среди других участников, ожидая инструктажа. Каждый год правила соревнований менялись, и никто заранее не знал, что приготовило командование на этот раз.

– Внимание участникам соревнований! – прозвучала команда офицера, вышедшего перед строем. Капитан с идеально выбритым лицом и холодными глазами окинул взглядом шеренгу бойцов.

– Порядок действий следующий, – продолжил он, четко выговаривая каждое слово. – Первый этап – силовые упражнения: подтягивания, толчок гири и отжимания. Двое лучших в своих группах смогут пройти на второй этап – спарринги по правилам армейского рукопашного боя.

Капитан сделал паузу, давая информации усвоиться.

– Победитель выходит на третий этап – марш-бросок на 5 километров, финишируя на четвертом этапе – стрельба из трех видов оружия: пистолет Макарова, автомат АК-74М и снайперская винтовка СВД.

Александр мысленно отметил последовательность этапов. Силовые упражнения – его сильная сторона после месяцев тренировок с Ефимом. Рукопашный бой – здесь придется выложиться по полной. Марш-бросок – тяжело, но выполнимо. А стрельба… стрельба была его козырем.

– Сейчас у вас 20 минут на разминку и подготовку, – продолжал капитан. – Перерывов между этапами не будет, а финиш марш-броска будет сразу у огневого рубежа. Победитель будет один и определяется первым пришедшим и поразившим все мишени. За каждый промах насчитывается одна штрафная минута ко времени марш-броска. Вольно, разойдись!

Строй распался. Бойцы разошлись по площадке, готовясь к испытаниям. Александр отошел к краю, где были закреплены турники и в большом количестве стояли гири разного веса – от стандартных шестнадцати килограммовых до тяжелых тридцати двух килограммовых. Он начал разминать плечи круговыми движениями, чувствуя, как мышцы постепенно наливаются силой.

К нему подошли командир с Ефимом. Полковник выглядел мрачнее тучи. Александр вопросительно посмотрел на обоих.

– Ефим, расскажи ему, – мрачно произнес командир, сжимая и разжимая кулаки.

Ефим тяжело вздохнул, его шрам, казалось, стал еще заметнее на напряженном лице.

– Оказывается, Кусков неплохо занимался боксом, – начал он, понизив голос. – При этом комендант является его родственником, поэтому дело замято, а он теперь служит в комендатуре, охраняет попавших на гауптвахту. Вот такая вот справедливость.

Александр молчал. Говорить ему не хотелось, но злость внутри медленно переросла в ярость. Он чувствовал, как кровь приливает к лицу, как напрягаются мышцы шеи и плеч. Перед глазами на мгновение всплыло лицо Кускова – самодовольное, с кривой ухмылкой. Того самого Кускова, который издевался над ним в первые месяцы службы, который унижал его перед другими солдатами.

– Правильно, парень, – похвалил его Ефим, заметив изменения в лице Александра. Он положил руку на плечо солдата, сжав его крепкой хваткой. – Ярость – это то, что сейчас тебе нужно на этом этапе. Покажи ему, что ты не зря все это время бегал на зарядке с мешком песка и дополнительно занимался, чтобы какой-то выскочка тут ухмылялся.

Ефим наклонился ближе, его голос стал жестче:

– Но помни – контролируй ярость. Не дай ей контролировать тебя. Используй ее как топливо, но не позволяй ей затуманить разум. Ясно?

Александр кивнул и приступил к разминке. Каждое движение было выверенным, каждый мускул готовился к предстоящему испытанию. Он чувствовал, как адреналин начинает циркулировать по венам, как обостряются чувства. Краем глаза он заметил Кускова, который демонстративно выполнял силовые упражнения, привлекая внимание окружающих.

"Скоро, – подумал Александр, – очень скоро мы посмотрим, кто чего стоит".

На центр площадки с турниками вышел офицер в идеально выглаженной форме. Его фуражка была надвинута точно по уставу, а начищенные до блеска сапоги поблескивали на весеннем солнце. Он окинул взглядом собравшихся и скомандовал голосом, привыкшим к беспрекословному подчинению:

– Участники соревнований, в одну колонну по номерам становись!

Площадка мгновенно пришла в движение. Бойцы, переговариваясь и сверяясь с номерами, быстро выстроились в колонну. Всего в строю оказалось ровно пятьдесят пять человек. Александр с номером 55 замыкал строй, чувствуя, как напрягаются мышцы в предвкушении испытаний. Воздух вокруг казался наэлектризованным от концентрации адреналина и конкуренции.

– Инструкторам групп, – продолжил офицер, – разбить группу на пятерки и сопроводить к месту проведения соревнований.

К строю подошли крепкие парни в полевой форме без знаков различия – инструкторы спецподразделений, судя по их выправке и уверенным движениям. Они методично разделили колонну на группы по пять человек, отдавая короткие команды и направляя каждую группу к определенному участку полигона.

По дороге к турникам Александр заметил своего командира. Полковник стоял в компании того самого майора со стрельбища – коренастого мужчины с обветренным лицом и цепким взглядом. На правой руке майора была повязка с надписью "Судья", выполненная красными буквами на белом фоне. Майор перехватил взгляд Александра и посмотрел на него с хитрым прищуром, словно оценивая потенциал. Затем он повернулся к полковнику, кивнул и произнес:

– Согласен, справедливость должна восторжествовать.

Эти слова заставили Александра насторожиться. О чем они говорили? Что за справедливость? Но времени на размышления не было – инструктор уже подгонял группу к месту проведения первого этапа.

Силовые упражнения дались Александру без каких-либо трудностей. Подтягивания были для него привычным делом – отец с детства занимался с ним и братом каждое утро, заставляя выполнять норматив даже в выходные. А когда он гостил у деда в деревне, то и гирями частенько занимался, поднимая тяжелый металл в старом сарае, переоборудованном под импровизированный спортзал.

Александр выполнил двадцать пять чистых подтягиваний, не сбиваясь с ритма и контролируя дыхание, как учил Ефим. Затем перешел к гирям – двадцатичетырехкилограммовый снаряд взлетал над его головой раз за разом, пока инструктор не остановил счет на тридцати повторениях. Отжимания он делал в четком темпе, не прогибаясь в пояснице и полностью выпрямляя руки в верхней точке.

Инструктор, наблюдавший за выполнением упражнений, не скрывал удовлетворенной улыбки. Он делал пометки в планшете, изредка кивая своим мыслям. Трое других участников из группы Александра смотрели на него с плохо скрываемым разочарованием – их результаты были значительно скромнее.

– Пятьдесят пятый, ты проходишь дальше, – объявил инструктор, сверяясь с планшетом. – Следуй за мной.

Александр подхватил свою разгрузку и последовал за инструктором к следующему полю, где уже были оборудованы четыре площадки для спаррингов. Каждая представляла собой квадрат размером шесть на шесть метров, огороженный канатами. Поверхность была устлана специальными матами, достаточно жесткими, чтобы обеспечить устойчивость, но способными смягчить падение.

Инструктор подвел группу к крайней площадке. В одном из углов была аккуратно разложена защитная экипировка: шлемы, защитные жилеты, накладки на голени и предплечья, перчатки для рукопашного боя. Все снаряжение было профессиональным, предназначенным для полноконтактных поединков.

Александр посмотрел на другой край площадки, где должны были находиться противники, но никого не увидел. Он начал разминать плечи и запястья, готовясь к предстоящему испытанию. В этот момент майор, тот самый, со стрельбища, отошел от командира и дал команду, перекрывая общий шум:

– Группе номер один занять крайнюю площадку!

Инструкторы третьей группы тут же проводили своих подопечных до нужной площадки. Александр замер, он понял о какой справедливости говорил майор с полковником,на другой стороне появился Денис Кусков с номером 3 на груди. Его лицо искривила наглая улыбка, когда он заметил Александра. Кусков демонстративно размял шею, поворачивая голову из стороны в сторону, и подмигнул Александру, словно предвкушая легкую победу.

– Экипируемся, – скомандовал инструктор, прерывая зрительный контакт между соперниками. – Пятьдесят пятый, ты во второй паре с третьим номером.

Инструктор начал помогать бойцам надевать защитные элементы. Александр натянул плотный жилет, защищающий корпус от ударов, и затянул боковые ремни так, чтобы экипировка сидела плотно, но не стесняла движений. Затем надел накладки на голени, закрепив их липучками. Перчатки для рукопашного боя с открытыми пальцами и усиленной защитой костяшек легли на руки как влитые.

Последним элементом был шлем – Александр тщательно отрегулировал ремешки и глубоко вдохнул, вспоминая наставления Ефима. "Используй ярость как топливо, но не позволяй ей затуманить разум". Он сосредоточился на дыхании, чувствуя, как сердце бьется ровно и сильно. Скоро, очень скоро, они с Кусковым выяснят, кто чего стоит. И на этот раз никакие родственные связи не помогут.

– Бой! – команда судьи прозвучала как выстрел стартового пистолета.

На соседнем татами два бойца мгновенно обрушили друг на друга шквал ударов. Звуки ударов о защитную экипировку, тяжелое дыхание и приглушенные возгласы наполнили пространство вокруг площадки.

Александр перевел взгляд на противоположную сторону своего татами и встретился глазами с Денисом Кусковым. Самоуверенная ухмылка искривила лицо противника – он явно предвкушал легкую победу. В памяти Александра всплыли слова Ефима о самоуверенных соперниках: "Дай им понять, что ты слабее". Он медленно закрыл глаза, делая глубокий вдох, скрывая от соперника бушующую внутри ярость. Пусть Кусков думает, что он напуган или неуверен.

– Номер пятьдесят пять на татами! – объявил судья, сверяясь с протоколом.

Александр чуть помедлил, словно собираясь с духом. Когда он открыл глаза, Денис уже стоял в центре площадки, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

Александр поднялся и неторопливо прошел в центр татами. Каждый его шаг был размеренным, словно он экономил силы или не был уверен в себе. Денис, видя это, еще больше воодушевился.

– Ну что? – произнес он достаточно громко, чтобы слышали стоящие рядом. – Сюда тоже попал как любимчик старшины? Ну ничего, сейчас у меня есть полное право показать тебе твое место.

Александр не ответил. Он лишь слегка наклонил голову, принимая боевую стойку. Его руки были подняты на уровень груди, ноги слегка согнуты в коленях – классическая стойка армейского рукопашного боя. Он внимательно изучал противника, отмечая его широкую стойку и слегка выдвинутое вперед правое плечо – признак того, что Кусков предпочитает атаковать правой.

Судья – коренастый прапорщик с седыми висками – встал между ними, окинул обоих внимательным взглядом и резко опустил руку.

– Бой!

Замешкавшись в начале, словно не был готов к команде, Александр тут же получил несколько хлестких ударов в шлем. Перчатки Кускова с глухим стуком врезались в шлем. Александр отшатнулся, делая несколько шагов назад, как будто был ошеломлен атакой. Это заставило Дениса самодовольно улыбнуться – он явно радовался удачному началу.

Воодушевленный успехом, Кусков бросился в новую атаку, намереваясь закрепить преимущество. Он сорвался с места, нанося размашистый боковой удар правой. Но как только он сократил дистанцию, Александр мгновенно преобразился. Все его движения, казавшиеся неуклюжими секунду назад, стали точными и выверенными.

Александр ловко сместился чуть в бок, уходя с линии атаки. Его руки молниеносно схватили Дениса за куртку защитного жилета – одна на вороте, вторая на рукаве. Используя инерцию движения противника, он выполнил классический бросок через бедро. Тело Кускова, потеряв равновесие, описало дугу в воздухе и с глухим ударом приземлилось на татами.

Денис, явно не ожидавший такого поворота, немедленно поднялся на ноги. На его лице читалось неподдельное удивление от произошедшего. Самоуверенность сменилась настороженностью. Теперь он двигался осторожнее, не повторяя ошибок и не срывая дистанцию. Кусков начал кружить вокруг Александра, словно хищник, выискивающий слабое место. Он моментально отскакивал от рывков противника и старался наносить длинные удары руками, используя преимущество в росте.

Так продолжалось уже минуту. Пот заливал глаза Александра под шлемом, дыхание становилось тяжелее. Он понимал, что если сейчас что-то не предпримет, то проиграет по очкам, что будет обиднее всего. Нужно было менять тактику.

Александр начал сокращать дистанцию, делая обманные движения и провоцируя Кускова на атаку. Он намеренно открывался, создавая иллюзию уязвимости. Денис, видя это, не удержался от соблазна нанести еще один результативный удар.

Правая рука Кускова устремилась к голове Александра в стремительном прямом ударе. Но именно этого и ждал Емельянов. В долю секунды он сместился с линии атаки, перехватив запястье противника. Его пальцы сомкнулись на руке Дениса мертвой хваткой. Одновременно с этим вторая рука Александра ухватила Кускова за воротник.

Используя технику, которую они отрабатывали с Ефимом бесчисленное количество раз, Александр выполнил бросок через плечо. На этот раз он не выпустил руку противника из захвата, а падая вместе с ним, навалился всем своим весом, фиксируя Дениса на татами. Болевой прием на локтевой сустав был выполнен технически безупречно – рука Кускова оказалась вывернута под неестественным углом, а давление на сустав нарастало с каждой секундой.

– Больно! – закричал Денис, его лицо исказилось от боли.

Судья мгновенно среагировал, подняв руку и остановив схватку.

– Стоп! Победа номера пятьдесят пять болевым приемом!

Александр немедленно отпустил руку противника и поднялся на ноги. Его грудь тяжело вздымалась от напряжения, но на лице не было ни тени торжества – только сосредоточенность бойца, выполнившего поставленную задачу. Он протянул руку Денису, предлагая помощь, но тот проигнорировал жест, поднимаясь самостоятельно.

Кусков снял шлем, его лицо было красным от напряжения и унижения. Он бросил на Александра взгляд, полный ненависти, и процедил сквозь зубы:

– Это еще не конец, Емельянов.

Александр не ответил. Он повернулся к судье и вопросительно посмотрел на него.

– Пятьдесят пятый, экипировку снять, на следующий этап, бегом марш! – скомандовал судья, делая последнюю отметку в протоколе.

Александр расстегнул крепления, освобождая тело от лишнего веса. Сквозь пелену адреналина, еще не схлынувшего после боя, его взгляд выхватил знакомые фигуры у края площадки – командира части и Ефима. Полковник стоял, скрестив руки на груди, с довольной ухмылкой наблюдая за происходящим. Рядом с ним Ефим, не скрывая гордости, показывал оттопыренный большой палец.

Эта молчаливая поддержка придала Александру новый заряд энергии. Он передал экипировку инструктору, который уже нетерпеливо принимал ее, проверяя целостность для следующих участников.

– Давай, Емельянов, не задерживайся, – подтолкнул его инструктор, указывая в сторону стартовой линии. – Третий этап уже начинается.

Александр быстро проверил шнуровку армейских ботинок, затянул ремень разгрузки и направился к месту старта марш-броска. Там уже собрались одиннадцать бойцов, прошедших предыдущие этапы. Они разминались, растягивали мышцы ног, некоторые делали короткие пробежки вдоль линии старта, готовясь к предстоящему испытанию.

Трасса марш-броска проходила по окружающему полигон лесу – пять километров по пересеченной местности с подъемами, спусками и естественными препятствиями. Лишь последние пятьсот метров были относительно ровными, выводя участников прямо к огневому рубежу, где их ждал заключительный этап соревнований.

Александр занял свое место в строю. Он глубоко дышал, наполняя легкие кислородом, мысленно готовясь к предстоящему испытанию. Рядом с ним стоял высокий боец из десантной части – его лицо было сосредоточенным, взгляд устремлен вперед. С другой стороны расположился коренастый парень с нашивками разведроты – он нервно переминался с ноги на ногу, явно испытывая нетерпение.

Судья – тот самый майор со стрельбища – поднял стартовый пистолет.

– На старт! – его голос разнесся над полигоном. – Внимание!

Александр принял низкую стартовую позицию, перенося вес тела вперед. Мышцы напряглись, готовые к рывку.

Выстрел стартового пистолета разорвал тишину, и двенадцать бойцов сорвались с места, устремляясь к кромке леса. Топот армейских ботинок, тяжелое дыхание и скрип снаряжения слились в единый звуковой фон.

Первый километр трассы проходил по относительно ровной лесной дороге, усыпанной прошлогодней хвоей и мелкими ветками. Александр держался в середине группы, экономя силы. Он контролировал дыхание, как учил Ефим – глубокий вдох через нос, мощный выдох через рот. Ритм бега был ровным, каждый шаг выверенным.

Впереди бежали двое – десантник, которого Александр заметил на старте, и еще один боец с нашивками разведки. Они задавали высокий темп, стремясь оторваться от основной группы.

Спустя километр их группа заметно растянулась. Многие не выдерживали темп лидеров, постепенно отставая. Александр бежал третьим, сохраняя дистанцию в несколько метров от лидирующей пары. Он чувствовал, что сил вырваться вперед у него достаточно, но опыт, полученный на тренировках с Ефимом, подсказывал – бежать первым, ведя за собой группу, выматывает очень быстро, даже если темп ниже обычного.

Трасса становилась сложнее. Начались подъемы и спуски, под ногами то и дело попадались корни деревьев и камни. Приходилось внимательно смотреть под ноги, выбирая оптимальную траекторию движения. Пот заливал глаза, майка промокла насквозь, но Александр продолжал держать темп, не позволяя лидерам оторваться слишком далеко.

Еще через километр группа растянулась настолько, что бегущие последними уже стали пропадать из виду, когда Александр обернулся, решив проверить, сколько за ними еще участников. Он насчитал пять человек, остальные, видимо, отстали еще сильнее.

Лидирующая пара начала замедляться. Десантник, бежавший первым, явно выдыхался – его движения стали менее скоординированными, плечи опустились. разведчик держался лучше, но и он уже не мог поддерживать прежний темп.

Появилась отметка в три километра – оранжевый флажок на дереве и цифра "3", нарисованная белой краской. Пора было начинать ускорение и выходить в лидеры. Сделать это на последнем километре будет сложнее – там все начнут финишный рывок, используя последние резервы сил.

Александр глубоко вдохнул и начал постепенно увеличивать темп. Его ноги, натренированные бесконечными пробежками с мешком песка, который Ефим заставлял его таскать каждое утро, уверенно несли его вперед. Он чувствовал, как мышцы горят от напряжения, но боль была знакомой, почти приятной – признаком того, что тело работает на пределе своих возможностей.

Сначала он догнал разведчика, обошел его по широкой дуге и вышел на второе место. Десантник, услышав за спиной приближающиеся шаги, попытался ускориться, но его резервы были исчерпаны. Через двести метров Александр обошел и его, выходя в лидеры забега.

Теперь он бежал первым, прокладывая путь через лес. Это было сложнее – приходилось самому выбирать траекторию, огибать препятствия, принимать решения на ходу. Но Александр чувствовал прилив сил от осознания своего лидерства.

Впереди уже виднелся просвет в лесной дороге, означающий выход на прямую и ровную финишную прямую, где придется выложиться на максимум. Солнечный свет, пробивающийся сквозь кроны деревьев, указывал путь к финишу марш-броска и началу заключительного этапа соревнований.

Александр мысленно готовился к последнему рывку. Пять километров по пересеченной местности в высоком темпе вытянули из него много сил, но впереди был еще огневой рубеж. Там, где решится исход всего соревнования. Там, где его навыки, должны принести победу.

"Дыши, контролируй, фокусируйся," – повторял он про себя слова Ефима, устремляясь к выходу из леса.

– Твою ж мать!

Сзади раздался вскрик, разрывая монотонный ритм бега. Александр инстинктивно обернулся и увидел, как парень, бежавший до этого первым – тот самый десантник с уверенным взглядом – лежит на земле, скорчившись и держась за ногу. Его лицо исказилось от боли, а остальные участники, не замедляя темпа, перепрыгивали через него и бежали дальше, словно это было очередное препятствие на трассе.

Александр мгновенно оценил ситуацию. В том месте на дороге выпирал массивный корень дерева, отполированный до блеска сотнями подошв – по виду очень скользкий. Видимо, десантник зацепился за него на полном ходу, что привело к травме. Парень попытался встать, опираясь на здоровую ногу, но тут же вскрикнул и рухнул обратно на влажную лесную подстилку, его лицо побледнело от боли.