История со счастливым концом. Возвращение

К Аликсу в гостиницу приходили знатные горожане и сетовали, что, де они конечно работорговлю не приветствуют, но раз нет рабов, то за чем теперь сюда будут приходить караваны с Южных Земель? А раз их не будет и город не получит их товаров, то и купцы с Севера перестанут приводить в город свои караваны. А за ними и все остальные забудут сюда дорогу, торговля и городские ремесла зачахнут и город перестанет существовать.

Взять Аликса «на жалость» им не удалось, но о судьбе города, как лицо, назначенное за ним пусть и временно, но присматривать от имени короны (не лишать же город статуса вольного, из-за такой мелочи, как торговля людьми), ему пришлось задуматься. И эта думка его не отпускала до того самого момента, пока он со своими телохранителями не завяз в толпе пропыленных и явно очень уставших, но упорно продвигающихся к центральной площади людей. Как оказалось все эти люди были паломниками. Сияющие от счастья служители Храма Всех Богов сообщили, что слух о великом чуде – воспылавшем в чаше Солнца неугасимом пламени разносится по свету и они надеются, что число паломников станет возрастать день ото дня. К сожалению их уже сейчас становится негде селить и почти нечем кормить. И это не смотря на то, что почти все они способны оплатить проживание и купить себе еды. В городе просто не хватает мест в гостиницах и постоялых дворах. Все трактиры и харчевни чуть ли не каждую свечу повышают цены, паломники готовы платить, но продовольствия скоро перестанет хватать и самим горожанам. В Яндороге назревает бунт.

Через полсвечи Аликс ворвался во временную штаб-квартиру и срочно затребовал собрать всю свою команду. Алифер пришла первой, за ней спустился из своего номера заспанный после ночного рейда Сорден. Здесь же оказались Берна и еще две женщины из новых родственников Аликса.

Рассадив их за столом он, пригласил присоединиться к ним и хозяина гостиницы (все равно будет подслушивать). К тому же тот стал первым, к кому он обратился с вопросом. А интересовало их светлость не много не мало, а все что уважаемый господин Живак мог рассказать о том как в городе принимают приезжих купцов, торговцев и других путников. Все оказалось просто: караванщики вставали табором у стен города, размещая на городских складах привезенные ими товары. Так как караваны приходят лишь в теплое время года им для ночлега хватало походных шатров. Так же поступала и их охрана. Еду они готовят сами там же, на кострах. Продукты привозят отчасти свои, но что-то прикупают и в городе. За много лет караванщики наперечет знают всех, у кого стоит покупать мясо, у кого муку и крупу, рыбу и все остальное, а у кого ничего брать не стоит. Лошадей и верблюдов отгоняют на выпасы на севере от города. Там в низине есть небольшой родник и трава неплохо растет даже в самое жаркое время. Нет, толпами караванщики не собираются, потому что караваны приходят в разное время и почти не встречаются, если только одни приходят, когда другие уже собираются идти дальше. – Верно, ваша милость, этот город не конечный пункт, а только место для отдыха, ну и прикупить чего по необходимости. Выгодно ли содержать гостиницу или трактир? Так это зависит от того, где они расположены. Если ближе к центру города, в чистых кварталах – так конечно выгодно. А если кого угораздит открыть заведение например в районе складов или рядом с бедными кварталами, то считай он останется и без прибыли и без заведения. Отчего? Так ведь прибыли нет, а налог на имущество все одно платить в магистратуру надо, вот и уходит такое заведение за долги. Только на днях с родственником толковали, о том, что сразу два трактира разорились и их выставляют на торги. Нет, ваша милость, там хозяева не лентяи и не пропойцы. Не повезло им просто – думали, раз ближе к воротам откроются, так приехавшие к ним первым и заходить станут. А нет бы подумать, что бедняку их еда не по карману, а человек с деньгами пойдет туда где уже не раз обедал – ужинал. Так и разорились. Довольный вниманием к своему рассказу папаша Живак ни на миг не задумавшись назвал и имена своих неудачливых конкурентов и адреса самих трактиров. Получив от их милости за рассказ целых пять серебряных монет и заказ на хороший ужин он радостно удалился. Удостоившись вопросительных взглядов от всех оставшихся в зале Аликс свой следующий вопрос задал Сордену. Теперь его интересовало сколько в его распоряжении на данный момент времени имеется денег. – Господин граф хочет купить этот город? – на шутку своего наставника Аликс ответил, что пока его интересуют те самые выставленные на продажу трактиры. При чем купить их надо сегодня, а лучше прямо сейчас. Осмотреть свои приобретения их светлость собирается не позже чем через три свечи. Поминая не в меру ретивую молодежь, Арикс Сорден отправился в магистратуру выкупать неясно зачем понадобившиеся его любимчику (да чего дам скрывать, тем более от самого себя, уже давным-давно любимчику), прогоревшие трактиры. Берину и ее товарок Аликс озадачил вопросом – не приходилось ли кому-либо из них готовить еду на большие отряды наемников или артели работников. Отозвалась одна из женщин по имени Олла. Ее семья владела небольшой гостиницей. Там она трудилась и после замужества. Почему уехали? Так родители умерли, гостиница отошла старшим братьям, а им с мужем предложили искать себе другой заработок. Тогда то их и нашел тот вербовщик, шушель его задери.

Остальные женщины согласились с тем, что все они умеют неплохо готовить и сварить один-другой котел каши для них особого труда не составит. С этим они и были отпущены к мужьям под честное слово, что завтра с самого утра придут с ними сюда чтобы помочь в неотложных делах своему старшему родичу. Когда и за ними закрылась дверь, оставшиеся в зале некоторое время сидели в тишине. Старая жрица будто дремала, прикрыв глаза, а Аликс просто сидел и гладил свою рыжую кошку, которая уже какой день ни на шаг не отходила от него. Наконец Алифер очнулась от своих раздумий и сказала, не то спрашивая не то утверждая

– Мой мальчик задумал хорошее дело. Но скажи, чем ты собираешься кормить путников, приходящих к Священному Пламени?

Ответом ей были лишь разведенные в стороны руки ее юного воспитанника.

– Алифер, а не все ли равно путнику чем его накормят. Разве не главное, что его готовы накормить, пусть за небольшую плату, но досыта?

– Ты покупаешь две харчевни, а знаешь ли отчего их владельцы разорились?

Аликс лишь мотнул головой

– Харчевни расположены у южных и западных ворот и приезжего люда там предостаточно. Но у их владельцев не хватило ума понять, что степняки, приходящие с караванами из Южных земель не станут есть, например похлебку из мяса кабана, приправленную бурыми водорослями. Для них это запретная еда. А в той харчевне эту похлебку готовили каждый день.

– А что запрещено есть лесным жителям с Запада? – уловил идею Аликс.

– Едят они все, что и жители других земель, но вся посуда должна быть обязательно деревянной.

– И только-то? И из-за такой малости трактиры разорились?

– Малость или нет, но в день туда приходило поесть едва ли десять человек. Мой лорд еще что-то хочет узнать?

– Конечно. Скажи, а откуда ты все это знаешь?

Старушка обняла присевшего рядом Аликса и погладив по плечу рассмеялась. – Санни, сегодня я вижу что груз нерешенных забот больше не давит на твои плечи. Это значит лишь одно – ты смог найти решение тех проблем, что тебя тяготили. Лишив город одного дохода ты нашел для него другой. Я ведь права? Ты хочешь, чтобы городская казна пополнялась за счет паломников? Аликсу оставалось лишь кивнуть.

– Тогда тебе надо купить еще два трактира – у Северных и Восточных ворот.

– Алифер, это не смешно.

– Мой мальчик, я не смеюсь. Трактиры нужны, хотя бы потому, что они станут кормить северян и тех, кто придет с востока. Пусть сейчас эти заведения очень неказисты, почти разорены, но в магистратуре на них уже есть документы, Зарегистрировать новый трактир или харчевню очень дорого да и документов долго ждать. Тебе же дней через десять придется отправляться дальше.

– А ведь я только сейчас подумал о том, на кого я оставлю тут все, и гостиницы для паломников и трактиры и родичей…

– Санни, ним надо поговорить. Нет, не о покупке трактиров, хотя погоди, я пошлю кого-нибудь за стряпчим. Через миг мимо Аликса метнувшись пестротой юбок промчалась на улицу девчонка-горничная, а старая Жрица присела с ним рядом.

– Санни, настало время поговорить…

–Я понял, ты хочешь остаться тут. Верно?

Старая женщина кивнула.

–Так отчего же ты грустишь? – Не узнаю нашу солнечную Алифер.

Ответом стал легкий подзатыльник. Тогда он подхватил старушку на руки и слегка подбросив, обнял. Оба смеялись, понимая что за этой веселой возней пытаются скрыть неловкость от нежности и любви старых надежных друзей друг к другу, а еще тревогу от предстоящей разлуки. Через три свечи их светлость, как и обещал лично посетил теперь уже свои трактиры. И остался ими вполне доволен. А чего привередничать – стены есть, крыша на месте, кухня и зал для посетителей выглядят как надо. Все постройки вполне крепкие и простоят при должном уходе еще много лет. В каждом из трактиров он переговорил с их бывшими владельцами и к их радости заверил, что те с семьями могут оставаться жить на хозяйской половине как и прежде, но теперь как наемные работники. Все четыре бывших трактирщика (трактиры у северных и восточных ворот тоже уже купили) остались вполне довольны своим новым положением. Некоторые трения возникли при обсуждении меню и особенностей подачи блюд в каждом из трактиров. Влезать в споры со своими работниками, доказывая, что он прав, Аликс не стал. По его указанию на стену в зале каждого из заведений был вывешен лист бумаги, где было написано, чем здесь кормят посетителей. А на стенах кухонь появились такие же листы, с указаниями как и на чем подавать то или иное блюдо и как обращаться к посетителям. Оказалось вдруг, что трактирщик и его супруга, она же повариха в трактире у южных ворот северяне. И заведение свое они открывали, чтобы кормить земляков. О том же сказали и бывшие владельцы других трактиров. Так ли это было на самом деле или они лукавили – выяснять господин граф не стал. Он просто предложил семьям сменить места проживания и поселиться ближе к тем воротам, через которые в город заходят караваны с их родины. На сколько радостно народ воспринял его слова Аликс уточнять не стал, заметив лишь, что завтра вечером сам посетит каждый трактир и будет очень недоволен, если не увидит в зале посетителей. Раздав указания Аликс совсем уже собрался уходить, но оценив настроение своих новых работников решил не оставлять за спиной тех, кто может стать врагом.

– Скажи-ка мне, – обратился он к парнишке лет пятнадцати из семьи трактирщика-северянина, – знаешь ли ты, что больше всего любят кушать и пить твои земляки?

Тот пробубнил, что самой любимой едой для любого сына Севера конечно же является жаренная печень дикого кабана.

– А когда ее жарят – сильно ли она пахнет?

– Я понял вас, мой господин, – ответил вместо сына трактирщик. Завтра весь квартал у северных ворот будет знать, что в харчевне у папаши Сверга готовят кабанью печенку с зеленью и травами.

– А все, кто живет у Южных ворот будут наслаждаться ароматом кафы

– Не волнуйтесь господин, мы все поняли, – согласно закивали головами остальные, – Мы попросим помощи у ветра и он разнесет весть о том, что мы умеем правильно встретить и накормить наших земляков.

Напоследок Аликс приказал заказать четыре одинаковых вывески с новым названием для своих приобретений. Не заморачиваясь он распорядился написать везде одно и тоже – «Приют странника». Все подумали и согласились, что название правильное.

Глава 4. Священное пламя.

В Храм Всех богов он пришел вместе с Алифер и за неполные три свечи обошел там все помещения и службы, почти не вслушиваясь в сетования главного жреца о их нуждах и нехватке средств на достойное содержание храмовых больницы и школы. Правда ему не только жаловались на безденежье, но и с большой любовью рассказывали о каждой из фресок, украшающих храмовые стены и о статуях богов тех народов, которые бывали в этом гостеприимном городе. Он узнал, что малая Чаша у статуи Бога Солнца, в которой неугасимый огонь вспыхнул первым, стоит в храме с незапамятных времен. Та же чаша, что зовется Большой и размещается у входа в Храм – дар от гильдии столичных купцов.

– Вырезана эта чаша из цельного куска красного гранита, который в прошлые времена добывали в каменоломнях, принадлежащих теперь вашей светлости. Нет, ваша светлость, залежи камня истощились и каменоломни заброшены уже много лет как.

– К слову, город разросся и они теперь находятся в его черте. Не хочет ли их светлость туда наведаться? Нет, понятно, что не сегодня, ведь уже темнеет, а там лишь кучи каменной крошки. Не будет ли их светлость возражать, если как и прежде храм будет эту каменную крошку использовать для подсыпки дорожек?

За весь этот совершенно ненормальный день Аликс вымотался настолько, что с трудом соображал, пытаясь уловить связь между чашей, испорченными дорожками, Священным пламенем и его личными каменоломнями. А тут еще он умудрился споткнуться, налетев на кучку той самой гранитной крошки. В свете садящегося солнца камешки вдруг призывно вспыхнули и Аликс подняв один из них принялся разглядывать, скорее всего чтобы отвлечься от начинающего вызывать раздражение голоса главного служителя. Вертя камешек Аликс снова поймал его гранью отблеск, но уже не вечернего солнца, а Священного пламени. Что подтолкнуло его подойти к чаше и опустить в ставшее хорошо видимым в сумерках пламя руку с лежащим в ней кусочком гранита он не знал и сам. Пламя лизнуло ладонь не обжигая, перетекло на камешек и замерло на нем маленьким голубоватым язычком.

Аликс уже давно отошел от Чаши, а огонек, поселившийся на осколке гранита не собирался исчезать. С храмовой площади граф Ивлис уходил в полной тишине и уносил в руке частичку Священного пламени. Через неполную свечу жрица Солнца, в ответ на чью молитву и вспыхнул огонь в храмовых чашах, от имени их светлости договаривалась с главным жрецом о том, что теперь каждый паломник может совершенно бесплатно унести с собой камень с частицей священного огня из храма Солнца. Камни будут доставляться из каменоломни их светлости. В гостинице все посольство и охрана до глубокой ночи не расходились из общего зала, с благоговейным интересом глазея на горящий камешек, который удобства ради был помещен в глиняный горшочек. Лишь Арик Сорден, уяснив суть произошедшего сослался на неотложные дела и ушел из гостиницы. Спать в ту ночь постояльцы и весь штат гостиницы разошлись далеко за полночь, продолжая обсуждать случившееся и собираясь непременно посетить храм. Утро для Аликса началось когда солнце лишь на треть показалось из-за городской стены, то есть довольно рано. Сегодня в роли будильника выступил глава службы его безопасности – свежий и отлично отдохнувший Арик Сорден. Побухтев для приличия, о том что даже графский титул не способен защитить своего несчастного владельца от происков собственного телохранителя, Аликс через четверть свечи уже был одет и готов хоть тренироваться со старым солдатом, хоть спасать мир. Оказалось, что от него требуется лишь поставить подпись под несколькими документами. Помня вбитую еще с прошлой жизни истину – «не подписывай не прочитав», их светлость углубилась в изучение документов, отметив краем сознания почти хулиганскую улыбку, скользнувшую по губам его старшего друга. На изучение трех документов, ушло, учитывая то, что они перечитывались, бросались на стол, брались, перечитывались и снова бросались, всего лишь полсвечи. Потом еще четверть свечи господин граф изволил под взглядами своих самых близких людей посидеть за столом, обхватив голову руками, и наконец Алифер и Сорден услышали от него единственный вопрос, отразивший всю бурю накрывших господина графа чувств:

– Какого шмуля? Я вас, мои уважаемые помощники спрашиваю, какого шмуля? Ведь вчера вечером ничего из этого (взмах рукой в сторону бумаг) и в помине не было. А теперь я узнаю, что мне, ну ладно не мне, а роду Родер принадлежит гончарная мастерская, и только в ней следующие двадцать пять лет будут изготовлять горшки особой формы стоимостью в одну медяшку и это право закреплено договором с главой гильдии горшечников!

– Сорден, вот скажи мне ради всех богов мира, зачем мне все это? И как за одну ночь мой род обзавелся этим имуществом?

Аликс перевел дух, и глядя на улыбающегося друга, продолжил, беря в руки второй документ

– Договор с храмом на двадцать пять лет – покупать, как я понимаю, те самые горшки они могут только в нашей мастерской по цене в одну медяшку. Арик, ответь, это – то нам зачем? – ответом ему снова были лишь улыбки Сордена и Алифер.

– Ладно, горшки в хозяйстве вещь полезная, пригодятся, но зачем было закупать три сотни возов глины? Ее ведь не израсходовать всем горшечникам города и за сто лет. И последнее, – зачем нам бараны? Нет я понимаю, мясо, шкура, рога и копыта. Но зачем нам по пятьсот баранов каждый год, на протяжении опять таки отчего-то двадцати пяти лет?

Аликс бросил исписанные и заверенные печатями магистратуры листы на стол, и без сил опустился на скамью.

– Что, ваша светлость, высказался? А теперь помолчи и послушай, что скажет тебе старая Алифер. – вчера ты на глазах у половины города умылся в пламени и смог получить его частичку для себя. Сегодня с рассвета весь город собрался у храма и все хотят одного и того-же – унести в свой дом такой же огненный камушек. Благодари Всесоздателя, что рядом с тобой есть такой человек как Арик Сорден. Всего лишь за ночь по его приказу в храм привезли десяток возов осколков красного гранита со старой каменоломни и готовы везти еще. Это он сообразил, что хранить пламя лучше всего в маленьком глиняном горшке. Это у него в этом городе нашелся старый боевой друг, которому принадлежит та самая гончарная мастерская и чья семья теперь на много лет имеет доход от продажи таких горшочков Храму. Скажешь – велик ли доход – одна медяшка? Так делать придётся не меньше чем по пятьсот горшков в день, и это пока паломников немного. Той глины, что от твоего имени впрок закупили умные люди на два десятка лет едва хватит.

– Все сдаюсь, убедила, – Аликс примирительно поднял руки, Но бараны то нам зачем?

– Ответь мне, о владелец четырех трактиров в городе, чем ты собираешься кормить тех, кто со всего света будет приходить в этот город за частичкой Священного пламени? У тебя здесь теперь есть большое поместье и земли на пару дней пути вокруг города тоже твои. Зелень и овощи, зерно и птицу там вырастят. Но мяса надо много, вот теперь его и будут доставлять пастухи из степи по очень небольшой цене. Я все сказала, а ты будь благодарен умным людям за науку, и покушав, собирайся идти со мной в храм.

– Алифер, помилосердствуй, зачем мне туда снова?