Детективные истории. Смертельная стрижка

– Откуда вы это знаете? – прошипел дирижёр.

– Елизавета записала номера лотов в своих нотах. Я их расшифровала.

Павлов остановился и уставился на меня:

– Она что, оставила записи? Я думал, уничтожил все улики…

Ага! Проговорился!

– Значит, вы её убили из-за этого? – спросила я как можно спокойнее.

Павлов рухнул в кресло и закрыл лицо руками:

– Она стала слишком жадной… Хотела большую долю, угрожала всё рассказать милиции, если я не увеличу её процент. А потом сказала, что больше не будет возить ничего, что боится…

– И вы решили её убрать?

– Я не хотел! – вскричал он. – Но она могла меня погубить! У меня ведь не только коллекция – я должен поставщикам в Европе огромные деньги. Если бы схема раскрылась…

– Как вы её отравили?

Павлов поднял голову. В глазах его читалось отчаяние:

– Аконитин… Я добавил его в воду, которую она пила во время утренней репетиции. Рассчитал дозу так, чтобы действие проявилось только вечером, во время концерта. Думал, подумают на сердечный приступ от волнения…

– А зачем растили ядовитые растения в саду?

– Это… это было хобби. Меня всегда интересовала ботаника. А потом, когда Елизавета стала шантажировать… Я понял, что аконит может пригодиться.

В этот момент в кабинет ворвались майор Петров и оперативник Сергей.

– Игорь Владимирович Павлов, вы арестованы по подозрению в убийстве Елизаветы Моржовой и торговле краденными произведениями искусства, – объявил майор, надевая на дирижёра наручники.

Павлов не сопротивлялся. Он казался полностью раздавленным.

– Я всё расскажу, – пробормотал он. – Всё… И про схему, и про поставщиков в Европе, и про покупателей…

Позже, в машине по дороге в город, майор Петров рассказал мне подробности:

– Схема была отработанная. Павлов заказывал кражи дорогих произведений искусства через посредников в Европе. Потом эти вещи "всплывали" на аукционах как лоты из "частных коллекций" – естественно, с поддельными документами о происхождении. Павлов их покупал через подставных лиц, а Моржова привозила в Россию в специальных кейсах под видом музыкальных инструментов.

– А зачем ему это было нужно? – спросила я. – У него ведь и так хватало денег.

– Жадность, – пожал плечами майор. – Плюс азарт. Некоторые люди не могут остановиться, когда почувствуют вкус лёгких денег. А антиквариат – очень прибыльный бизнес, если не особенно церемониться с законом.

– И сколько времени это продолжалось?

– По предварительным данным – около трёх лет. За это время через схему прошло произведений искусства на несколько миллионов долларов.

– А что будет с Павловым?

– Убийство, торговля краденным имуществом, организация преступной группы… Лет пятнадцать он точно не выйдет. А может, и больше.

Я откинулась на спинку сиденья и вздохнула. Ещё неделю назад я была простой учительницей музыки, а сегодня помогла раскрыть международную преступную схему и изобличить убийцу. Жизнь – штука непредсказуемая.

– Валентина Сергеевна, – сказал майор Петров, – у вас определённо талант к сыскному делу. Может, подумаете о смене профессии?

Я рассмеялась:

– Спасибо, но нет. Мне хватило одного расследования. Лучше я буду учить детей музыке – это спокойнее и безопаснее.

Хотя, кто знает… Жизнь полна сюрпризов. И если судьба снова подбросит мне загадочное преступление, возможно, я не устою перед соблазном его разгадать. Ведь, как выяснилось, у меня к этому определённые способности.

На следующий день все газеты писали об аресте знаменитого дирижёра. А меня пригласили дать интервью на радио как "учительницу, которая помогла раскрыть преступление века". Слава – штука приятная, но я предпочла остаться в тени.

Спустя месяц я получила письмо от Анны Крутовой, импресарио покойной пианистки. Она писала, что создаёт фонд помощи молодым музыкантам имени Елизаветы Моржовой и хотела бы, чтобы я вошла в попечительский совет.

Я согласилась. В конце концов, Елизавета, несмотря на все свои недостатки, была талантливой пианисткой. И хорошо, если её смерть хотя бы поможет другим молодым музыкантам найти свой путь в искусстве.

А Павлова приговорили к восемнадцати годам лишения свободы. Его коллекция была конфискована, а краденые произведения искусства возвращены законным владельцам.

Справедливость восторжествовала. И хотя цена была слишком высокой – жизнь человека, – я была рада, что смогла внести свой вклад в её торжество.

Вот так закончилась моя первая детективная история. Надеюсь, она останется и последней. Но что-то мне подсказывает, что жизнь приготовила для меня ещё немало сюрпризов…

Рецепт идеального убийства.

Меня зовут Татьяна Сергеевна Кастрюлькина, и если бы кто-то сказал мне месяц назад, что я окажусь в центре детективной истории с трупом знаменитого шефа, я бы посоветовала этому человеку обратиться к психиатру. В мои сорок два года самым захватывающим приключением в моей жизни был поход в супермаркет за продуктами, когда там случайно встретила одноклассницу, с которой не виделась двадцать лет.

Глава 1: Кулинарный мастер-класс

Всё началось с того, что моя подруга Людка Петрова решила заняться саморазвитием. В один прекрасный четверг она позвонила мне в половине восьмого утра, когда я ещё лежала в постели и размышляла, стоит ли вставать или можно ещё поваляться.

– Танька, вставай! – заорала она в трубку так громко, что я чуть телефон не уронила. – У меня для тебя сюрприз!

– Людка, ты спятила? Какой ещё сюрприз в такую рань?

– Я выиграла два билета на кулинарное шоу! Представляешь? Сам Алексей Кремов будет вести мастер-класс!

Алексея Кремова я знала по телевизору. Красивый мужчина лет тридцати пяти, всегда безупречно одетый, с ослепительной улыбкой и манерами аристократа. Его ресторан "Золотая ложка" считался одним из лучших в городе, а сам он был настоящей звездой кулинарного мира. Ну и цены в его заведении кусались так, что обычным смертным вроде нас туда дорога была заказана.

– И зачем мне это? – спросила я, зевая. – Я и дома готовить не особо люблю, а тут ещё какой-то мастер-класс.

– Танька, ты совсем дура? – возмутилась Людка. – Это же бесплатно! И дают ужин в ресторане! А ты всё жалуешься, что муж тебя никуда не водит.

Муж мой, Виктор Петрович, действительно был не любитель светских раутов. Максимум его романтики – это сходить в пиццерию на углу нашего дома. А тут такая возможность! Я быстро взвесила все за и против.

– Хорошо, – согласилась я. – Но если будет скучно, ты мне должна будешь новую сковородку.

– Танька, там будет такой шикарный банкет! – мечтательно протянула Людка. – Я уже видела программу на сайте.

Через два часа я стояла перед зеркалом и думала, что надеть. В конце концов, остановилась на чёрном платье, которое покупала на день рождения свекрови. Оно было единственным более-менее приличным в моём гардеробе.

Кулинарное шоу проходило в огромном выставочном зале в центре города. Людка встретила меня у входа, вся сияющая от счастья. На ней было новое платье, туфли на каблуках и даже серьги, которые она надевала только по особым случаям.

– Танька, ты представляешь, нас будут снимать! – шепнула она мне на ухо. – Может, попадём в телепередачу!

Внутри зала было человек двести, не меньше. В основном женщины разного возраста – от молодых мамочек до пенсионерок. Мужчин было совсем немного. Сцена была оформлена как настоящая профессиональная кухня: блестящие плиты, духовки, холодильники, а на столах стояли тарелки с уже готовыми блюдами для демонстрации.

Людка утащила меня в третий ряд, откуда был отличный обзор. Я оглядела зал и заметила несколько знакомых лиц. За столиком для прессы сидела Анна Критикова, ресторанный критик местной газеты. Злые языки поговаривали, что её рецензия может либо вознести ресторан до небес, либо похоронить навсегда. Женщина лет пятидесяти с кислым выражением лица, она постоянно что-то записывала в блокнот.

В первом ряду я узнала Сергея Сковородкина, владельца сети кафе "У Сергеича". Толстый мужчина с красным лицом, он постоянно вертелся и нервничал. Поговаривали, что его бизнес последнее время идёт не очень хорошо.

– Дамы и господа! – раздался голос ведущей, стройной блондинки в красном платье. – Встречайте звезду нашего мероприятия – шеф-повара ресторана "Золотая ложка", обладателя множества престижных наград, Алексея Кремова!

Зал взорвался аплодисментами. На сцену вышел тот самый красавец, которого я видела по телевизору. В белоснежном поварском халате и высоком колпаке он выглядел как настоящий маэстро кулинарии.

– Добро пожаловать в мой мир вкуса! – объявил он, широко разведя руки. – Сегодня я научу вас готовить моё фирменное блюдо – медальоны из телятины с трюфельным соусом!

– Трюфели! – восхищённо шепнула Людка. – Танька, ты представляешь, сколько это стоит?

Честно говоря, я слабо представляла. Мой кулинарный опыт ограничивался котлетами, борщом и оливье на Новый год. Но выглядело всё очень впечатляюще.

Алексей начал демонстрацию. Он рассказывал о каждом ингредиенте, показывал, как правильно держать нож, как нарезать мясо. Его помощники – две девушки в таких же белых халатах – подавали ему всё необходимое и убирали за ним посуду.

– А теперь самое главное – трюфельный соус, – объявил шеф. – Это секрет моего ресторана, и сегодня я впервые раскрываю его публично!

Он взял маленькую баночку с чёрным содержимым и начал что-то колдовать с кастрюлькой. Запах был потрясающий – я почувствовала его даже с третьего ряда.

– Видите, как важно не переборщить с трюфелями, – говорил Алексей, помешивая соус деревянной ложкой. – Слишком много – и блюдо будет испорчено. Слишком мало – не почувствуете вкуса.

Одна из его помощниц, симпатичная брюнетка лет двадцати пяти, подала ему тарелку с готовыми медальонами. Алексей полил их соусом и поднял тарелку, показывая залу.

– Итак, блюдо готово! – объявил он. – А теперь самый важный момент – дегустация!

Он взял вилку, отрезал кусочек мяса с соусом и отправил в рот. Жевал, закрыв глаза, явно наслаждаясь вкусом.

– Превосходно! – сказал он, открыв глаза. – Именно такой вкус должен быть у…

И тут он вдруг замолчал. Лицо его исказилось, рука схватилась за горло. Тарелка выпала из рук и разбилась о пол сцены.

– Что… что это… – прохрипел он и рухнул на колени.

Зал ахнул. Помощницы бросились к нему, одна начала трясти за плечи, другая кричала что-то про врача. Алексей забился в судорогах, из уголка рта потекла пена.

– Вызовите скорую! – закричала ведущая. – Быстро!

Но было уже поздно. Через несколько секунд известный шеф перестал двигаться. Глаза его остекленели, и даже я, далёкая от медицины, понимала – он мёртв.

В зале началась паника. Кто-то кричал, кто-то плакал, многие бросились к выходу. Людка вцепилась в мою руку так, что я подумала – синяк будет точно.

– Танька, что это было? – шептала она, белая как мел. – Он же только что… он же был живой…

Я тоже была в шоке, но что-то внутри меня подсказывало – это не случайность. Человек не может просто так умереть от собственной еды. Особенно такой профессионал, как Алексей Кремов.

На сцену выбежали охранники, кто-то уже вызвал полицию. Блюдо, которое пробовал шеф, валялось на полу, перемешавшись с осколками тарелки. Но я успела заметить странную деталь – одна из помощниц, та самая брюнетка, очень уж спокойно реагировала на происходящее. Пока все вокруг паниковали, она методично убирала со стола какие-то баночки и инструменты.

– Прошу всех оставаться на местах! – объявил появившийся мужчина в форме полицейского. – Никто не покинет зал до выяснения обстоятельств!

Людка всхлипнула:

– Танька, а вдруг это отравление? А вдруг мы тоже… а вдруг в воздухе что-то…

– Успокойся, – сказала я, хотя сама чувствовала, как колотится сердце. – Мы же ничего не ели.

Но мысли мои были заняты совсем другим. Почему эта помощница так спокойна? И что она убирала со стола? Все остальные стояли как вкопанные от ужаса, а она продолжала свою работу, словно ничего особенного не произошло.

Приехавшие врачи констатировали смерть. Алексея Кремова увезли, а нас всех начали опрашивать. Дежурный следователь, майор Петров, мужчина лет сорока с усталыми глазами, методично расспрашивал каждого о том, что мы видели.

– Гражданка Кастрюлькина, – обратился он ко мне, – вы что-нибудь заметили необычного?

Я рассказала про помощницу, которая убирала со стола. Майор записал в блокнот, но особого энтузиазма не проявил.

– Понятно. Ещё что-нибудь?

– А что, по-вашему, это действительно отравление? – спросила я.

– Пока рано говорить. Экспертиза покажет. Можете быть свободны, но оставьте контакты на случай дополнительных вопросов.

Мы с Людкой вышли на улицу уже затемно. Вместо обещанного банкета мы получили нервное потрясение и кучу вопросов без ответов.

– Слушай, Танька, – сказала Людка, когда мы дошли до остановки, – а ведь интересно получается. Человек всю жизнь готовит, знает все продукты как облупленные, а тут на тебе – отравился собственным блюдом.

– Или его отравили, – задумчиво произнесла я.

– Думаешь?

– А ты не заметила эту помощницу? Как она спокойно всё убирала? Мне показалось подозрительным.

– Может, она просто от шока в ступор впала? – предположила Людка. – Люди по-разному реагируют на стресс.

Может быть, она и права. Но что-то мне подсказывало – не всё так просто. И когда на следующий день в новостях сообщили, что в организме Алексея Кремова обнаружен редкий яд, я поняла – моя интуиция меня не подвела.

Началась настоящая детективная история. И я, домохозяйка Татьяна Кастрюлькина, случайно оказалась в самом её центре.

Глава 2: Рецепты и секреты

На следующее утро я проснулась с мыслью о том, что вчерашний кошмар мне приснился. Но стоило включить телевизор, как все новостные программы заговорили о трагической смерти знаменитого шефа Алексея Кремова. Журналисты наперебой выдвигали версии: от несчастного случая до заговора конкурентов.

Людка позвонила ровно в восемь утра, когда я допивала первую чашку кофе:

– Танька, ты видела новости? Там говорят, что это точно отравление! А мы с тобой были свидетелями убийства!

– Людка, не драматизируй, – попыталась я успокоить подругу. – Может, он просто переборщил с какими-то экзотическими специями.

– Да ладно тебе! Помнишь, как та помощница спокойно убирала со стола? Точно что-то знала!

Честно говоря, эта мысль не давала мне покоя всю ночь. Почему девушка была так невозмутима, пока все вокруг паниковали? И что именно она так поспешно прятала в сумку?

– Слушай, – решилась я, – а давай сходим в ресторан Кремова? Может, там что-то узнаем.

– Ты с ума сошла? Зачем нам это?

– Любопытство, – честно призналась я. – Хочется понять, что там происходило.

Ресторан "Золотая ложка" располагался в центре города, в старинном особняке с колоннами. Когда мы подошли к зданию около полудня, перед входом толпились журналисты и просто любопытные. Вход был перегорожен лентой, дежурил полицейский.

– А что, думаете, нас туда пустят? – засомневалась Людка.

– Не пустят, так не пустят. Но попытка не пытка.

Я подошла к полицейскому, молодому парню лет двадцати пяти, и попыталась изобразить убитую горем поклонницу:

– Молодой человек, а нельзя ли нам зайти внутрь? Мы вчера были на мастер-классе, и для нас Алексей Викторович был кумиром…

Парень покачал головой:

– Извините, но ресторан закрыт до окончания следствия. Никого не пускаем.

Тут из здания вышел знакомый майор Петров. Увидев меня, он удивленно поднял брови:

– Гражданочка Кастрюлькина? А вы что здесь делаете?

– Да вот, хотела цветы возложить, – соврала я, показывая на купленную по дороге розу. – Очень переживаю из-за вчерашнего.

Майор внимательно посмотрел на меня:

– А скажите, вы хорошо запомнили, что происходило на сцене? Может, еще что-то вспомнили?

– Собственно, да. Меня беспокоит поведение одной из помощниц шефа. Той брюнетки. Она как-то уж очень спокойно реагировала на смерть своего начальника.

– Интересно, – кивнул майор. – А не хотели бы вы помочь следствию? У нас есть несколько вопросов к персоналу ресторана, а женский взгляд иногда замечает то, что упускают мужчины.

Я аж подпрыгнула от неожиданности:

– Серьезно? А это законно?

– Вполне. Вы будете присутствовать при опросе в качестве общественного помощника. Если согласны, конечно.

Людка толкнула меня локтем в бок:

– Танька, ты что, серьезно?

– А что? Интересно же!

Через полчаса мы сидели в кабинете управляющего ресторана, который временно превратили в допросную комнату. Майор Петров разложил на столе блокнот и ручку, а я устроилась в уголке, стараясь быть незаметной.

Первым пригласили су-шефа Дмитрия Сковородкина – высокого худощавого мужчину лет тридцати с нервными движениями. Он постоянно теребил пальцами край куртки и избегал прямого взгляда.

– Дмитрий Алексеевич, расскажите о ваших отношениях с покойным, – начал майор.

– Алексей Викторович был отличным шефом, – ответил Сковородкин, но в голосе слышалось напряжение. – Требовательный, конечно, но справедливый.

– А конфликты у вас с ним случались?

Су-шеф помолчал, потом вздохнул:

– Ну, были разногласия… Я считал, что заслуживаю большего признания. Работал в ресторане три года, знал все рецепты, а он меня даже соавтором не считал.

– Поясните, что вы имеете в виду.

– Видите ли, многие фирменные блюда "Золотой ложки" были разработаны не только Алексеем Викторовичем. Я тоже внес свой вклад. Тот же трюфельный соус, который он вчера готовил – моя идея была добавить туда белое вино и чеснок. Но в меню везде указано "фирменное блюдо шеф-повара Кремова".

Ага! Вот и первый мотив. Профессиональная зависть – дело серьезное.

– И как долго это вас не устраивало? – спросил майор.

– Последние полгода особенно. Я даже подумывал об открытии собственного ресторана. Но для этого нужны деньги и… рецепты.

– Какие рецепты?

– Ну, те, которые мы разрабатывали вместе. Я считаю, что имею на них право.

Майор что-то записал в блокнот:

– Понятно. А вчера утром, во время подготовки к мастер-классу, вы присутствовали на кухне?

– Конечно. Помогал готовить ингредиенты, проверял оборудование.

– И кто еще там был?

– Марина, помощница шефа. Антон, второй помощник. Официанты заходили за посудой.

– Скажите, а трюфельный соус готовил сам Алексей Викторович?

Дмитрий задумался:

– Да, он всегда сам готовил соусы для публичных выступлений. Не доверял никому свои секреты.

– А где хранились ингредиенты для соуса?

– В холодильнике для деликатесов. Он закрывается на ключ, ключ только у шефа и у меня.

Интересно! Значит, доступ к ингредиентам был ограничен.

После су-шефа пригласили Марину Прокофьеву – ту самую брюнетку, которая так спокойно убирала со стола. Вблизи она оказалась еще симпатичнее, чем показалось на сцене. Лет двадцать пять, стройная, с умными карими глазами.

– Марина Игоревна, вы работаете помощником шефа уже два года? – начал опрос майор.

– Да, я пришла сюда сразу после кулинарного колледжа.

– И как складывались ваши отношения с Алексеем Викторовичем?

Девушка слегка покраснела:

– Нормально. Он был хорошим наставником, много меня научил.

– А вчера, когда произошла трагедия, вы очень спокойно себя вели. Почему?

– Я была в шоке, наверное. Не могла поверить, что это происходит на самом деле. Поэтому продолжала делать то, что привыкла – убирать за шефом.

– И что именно вы убирали?

– Баночки со специями, остатки ингредиентов. Все как обычно.

– А среди этих ингредиентов не было ничего необычного?

Марина немного помедлила:

– Нет, все как всегда. Трюфели, сливки, вино, чеснок, травы…

– Скажите, а у кого был доступ к продуктам, которые использовались для соуса?

– У шефа, у Дмитрия Алексеевича, у меня и у Антона.

– У вас тоже есть ключ от холодильника с деликатесами?

– Нет, но я знаю, где шеф его прячет. Все знают, на самом деле.

Майор переглянулся со мной. Круг подозреваемых расширяется.

– Марина Игоревна, а что вы можете сказать о профессиональных отношениях в коллективе? Были ли конфликты, разногласия?

Девушка явно занервничала:

– Ну, Дмитрий Алексеевич иногда жаловался, что шеф его недооценивает. А еще… – она запнулась.

– Что еще?

– Недавно была история с рецептами. Шеф обвинил нас с Антоном в том, что мы передали кому-то информацию о новом блюде.

– Что за блюдо?

– Паштет из гусиной печени с коньяком и черным перцем. Шеф разрабатывал его специально для конкурса молодых кулинаров. А потом увидел точно такой же рецепт в меню ресторана "У Сергеича".

"У Сергеича"! Того самого Сергея Сковородкина, который сидел вчера в первом ряду! Дело становится все интереснее.

– И что произошло дальше?

– Шеф устроил нам с Антоном серьезный разбор полетов. Обвинил в предательстве, грозился уволить. Хотя мы клялись, что никому ничего не рассказывали.

– А как вы думаете, кто мог передать рецепт?

Марина пожала плечами:

– Не знаю. Может, кто-то подслушал, когда шеф объяснял нам технологию приготовления. Или подсмотрел записи в его блокноте.

– У шефа был блокнот с рецептами?

– Да, черная кожаная записная книжка. Он всегда носил ее с собой и записывал туда новые идеи.

– И где сейчас этот блокнот?

– Не знаю. После смерти шефа я его не видела.

Майор сделал пометку в своем блокноте. Я тоже мысленно отметила этот факт – пропавший блокнот с рецептами мог быть важным.

Следующим пригласили Антона Жареного – второго помощника шефа. Парень лет двадцати трех, светловолосый, с веснушками, выглядел очень молодо и несколько испуганно.