Проза (сборник)

В Риме их ждало несколько концертов подряд. После этого они должны были ехать в Берлин. Это было европейское турне. Перед концертом Алексей смотрел на Еву, она разговаривала с неким прелестным красавцем за кулисами, тот подарил ей роскошный букет алых роз. После выступления этот же галантный мужчина забрал ее и они поехали в ресторан. Возвращаясь в отель, Алексей думал о Еве, она постоянно стояла у него перед глазами, он слышал ее голос, забавный смешок. Ночью ему приснилось, как молодая Ева Флер в своем белом и тонком платье стояла у светлого окна, из которого падали яркие лучи солнца и из которого было видно голубое бездонное небо. Вдали виднелось море, слышался крик чаек, колыхался легкий прибрежный ветер, которые развивал темные кудрявые волосы Евы. Она стояла и задумчиво смотрела в окно, затем обернулась, хохотнула, и вернувшись в обратную позу, продолжила смотреть в окно.

На следующий день Алексей увидел Еву. Та бежала так быстро, она постоянно хохотала, была радостной. Они случайно столкнулись, та хохотнула и упрекнула:

–Вот, ты такой растяпа, всегда на всех натыкаешься. Хи-хи.

–Извини, Ева. Ты сегодня вся светишься. Что-то случилось?

–Ха, а что мне грустной ходить? Я дама находчивая! Вот выйду скоро замуж, буду жить где-нибудь у моря, ходить по песку, плыть по голубой и прозрачной воде.

–Что, уже кандидат есть?

–Тебе что? Алексей, Алексей…

–Тебя многие любят, Ева. Ты как алмаз, для всех равно любима!

–Для всех, говоришь? И даже для тебя?

–И даже для меня.

–Ха-ха, смотри какой. Притворяешься только тихим. К алмазу и огранка соответствующая нужна. В прочем, мне твое сравнение понравилось. Молодец!

Уже в Берлине все знали, что Ева Флер серьезно собирается выйти замуж. Это был какой-то сэр, родом из Англии. Поговаривали, что его бабушка и дедушка были при дворе. Ну, слухи слухами, а сэр действительно был уважаемым человеком. Алексей не мог слушать эти разговоры, видеть Еву, то счастье, которое досталось не ему. Он решил пойти на отчаянный шаг. Вечером после концерта в Берлинской филармонии он в своем номере написал любовную записку, после чего подложил ее в номер Евы. На следующий день он увидел ее, она разговаривала с флейтисткой, она случайно пересеклась с ним глазами, сразу улыбнулась, и захохотала на весь зал. Алексей понял, что для нее его чувства ничего не значат, он ей безразличен, для нее это просто игра. Он покраснел и смущенно вышел из зала. Идя по улице он забылся, мир для него рухнул. Он не видел ничего, не замечал. Ева Флер – та прекрасная Ева Флер отвергла его, как бродячего щенка выбросила за дверь, прилюдно над ним поглумилась, над его чувствами. Он не смог стерпеть. Это был конец. Через день его нашли в собственном номере повешенным.

Муравей в туманности

Стоял поздний вечер. В небе было сумрачно, на улице стоял лёгкий туман. То и дело пахло влагой, сырость, дорожной пылью и чем-то людским – тем, что человек называет тревожностью, беспокойством, душевной мукой и расстройством.

На рейсовом автобусе возвращался Артемий Звонарев. Он сидел в конце автобуса, думал о своём – о прошедшем концерте, который посетил этим вечером, о последующем дне.

В автобусе ехало мало людей, было поздно: один старик, девушка с большой черной сумкой и в чёрных очках, да паренёк.

Мальчик был школьного возраста. Класс 7,примерно. Всю дорогу он сидел и что-то читал в своём телефоне. Артемий Звонарев смотрел на паренька, следил за его движением.

"Чего я на него смотрю? Выходить никак собрался?".

Тут паренёк действительно встал и направился к выходу. Это была предпоследняя остановка, после неё должен был выйти и сам Артемий Звонарев. Но он решил иначе, и вышел вслед за этим паренькем.

На улице стоял густой туман. В вечном сумраке таяли высотки, которые еле-еле выделялись в молочно-серой дымке своими холодными ночными огнями. Уныло и бездушно двигались по широкому проспекту тяжёлые машины, отдавая мертвенно-бледный свет.

"Пойду за ним. Интересно за ним проследить".

Артемий Звонарев, в своём черном пальто, следовал за пареньком, который направился по узкой улочке на нижний район.

Не было никого. Стояла идеальная тишина. Артемий достал маленький ножичек, он звучно лязгнул в этой мертвенной тиши. Ещё мгновение, он хватанул сзади паренька. Свистнул клинок, потом ещё раз. Паренёк сладко, по-младенчески, чмокнул, и рухнул на холодной дороге.

***

Всю ночь он сидел в своей небольшой тусклой комнате. Сидел и думал о том пареньке, о том, как он легко исчез.

"Вот и нет его. Будто и не было. Чего вот он оставил после себя? Никто о нем никогда и знать не будет. Обыкновенный муравей. Есть муравей, а есть разум. Какая ему разница: есть он или нет? Муравей чем живёт – обычным трудом. Взял, придавил его – а он и не понял даже. Всегда найдутся другие муравьи, готовые выполнять одну и ту же трудовую функцию, не более. Они, как неживые. Роботы".

Лицо Артемия стало тёмным, в комнате стало резко черно, хотя тускоый свет от старой лампы продолжал стоять в комнате.

Тут в углу показался дьявол. Он долго смотрел на Артемия, его глаза были по-бесовски прекрасны, но одновременно и ужасны, страшны, холодны.

Артемий заметил дьявола, он испугался. Холодный пот и удушающий страх прополз по всему его нутру. Он долго сидел в этом полумраке, смотрел на дьявола. В один момент Артемий отвёл от него глаза, уставился в унылое и серое зеркало, где также увидел дьявола.

Толи во сне, толи наяву Артемий Звонарев летел над мрачным холодным и мертвенно-спящим городом, покрытым мрачной пеленой не менее ужасного и холодного тумана.

Над этим миром простиралось высокое чёрное звёздное небо. Артемий увидел луну, понесся к ней. Он чувствовал небывалую лёгкость, гармонию, которую так долго не мог найти.

Ему ещё долго грезилась луна, те яркие звезды. Позже яркий мюзикл сменился тем же городским туманным пейзажем. Артемий открыл глаза. Было туманное утро. На остановке уже толпились люди, машины то и дело сигналили друг другу.

Артемий одел свое чёрное пальто, и, подобно муравью, направился на свою не любимую работу.

Жизнь человека

День был восхитительным! Сережа мчался по светлой летней улице к своей возлюбленной Марине. Они встречались уже год. Дело шло к свадьбе. Сережа решил сделать подарок – свозить Марину в Лондон, она так мечтает туда попасть. Нет слов, чтобы выразить то теплое нежное чувство, которое он питал к Марине. Для него не было ничего, ни этих просторных русских полей, ни вечнозеленых хвойных лесов, ни прекрасного далекого голубого неба… С той минуты, как он познакомился с Мариной, для него все перестало существовать, существовало всего лишь она. С ней и мир ему казался прекрасным, цветы имели свой запах, шоколад приятно и вкусно таял во рту. Марина нисколько любила Сережу, сколько ценила в нем статус, его положение в обществе. Он представитель золотой молодежи, сам является профессиональным и талантливым юристом. В общем, парень с надеждами на обеспеченное будущее. Бывали моменты, когда Марина была холодна к Сереже. Он обижался, но не устраивал ей скандалов. Предпочитал закрыться в себе, промолчать. А потом просто делал вид, что забыл, считал, не стоит обращать внимания на житейские мелочи.

Вот, они приехали в Лондон. В город грез для многих. Целыми днями они гуляли, покатались по Темзе. В одно утро Марина пошла одна за продуктами, по дороге случайно познакомилась с чистым англичанином, зашла с ним в кафе, посидела, призналась, что не замужем и свободна. Сережа об этом не знал, пока в один день этот англичанин не окликнул Марину, он начал признаваться ей в любви, спрашивал, почему она ему не звонит. Это был гром для Сережи! Его возлюбленная познакомилась с англичанином, говорила ему, что свободна и ищет любимого человека?? Марина долго просила прощения, Сережа не хотел ее слушать, часто уходил в паб, или просто лежал в номере гостиницы.

Вернувшись в Россию, он должен был ее познакомить со своей матерью.

–Когда мы пойдем знакомиться с твоей мамой? – спрашивала Марина.

–Честно, я не думаю, что до этого уже дойдет – обиженно говорил Сережа.

–Сережа, ну прости меня! Прости! Я так пошутила с ним тогда, правда! – умоляла Марина.

Сережа привел Марину в гости к своей маме. Любовь Михайловна была крайне гостеприимной женщиной, очень любила своего сына. Она напекла для них блины, Сережа очень любил блины с сгущенкой, но в этот день он особо не притрагивался к еде.

–Отчего, Сереж, не ешь блинчики с сгущенкой? Ты же их так любил – спрашивала Любовь Михайловна.

–Не хочу – обиженно и пусто говорил Сережа.

После знакомства Марина предложила Сереже пойти и прогуляться по набережной.

–Сереж, проводи девушку – говорила мать.

–Ты хочешь прогуляться – спрашивал Сережа.

–Ну да – отвечала Марина – пойдем, недолго погуляем.

На набережной было тихо, совсем мало людей. Вечерние огни яркими красками разливались по темной воде. Сережа шел поникшим, задумчивым.

–Сереж, пожалуйста, прости меня! Я правда не хотела тебе сделать больно. Я обещаю тебе, клянусь, мне никто больше не нужен, кроме тебя.

–Ты способна на предательство, Марин. Я это понял в Лондоне. Это очень больно и невыносимо. Это грех. Я не хочу жить с человеком, который может предать.

–Пожалуйста, я же говорю, что пошутила с ним тогда, пошутила.

–Хорошо, я дам тебе последний шанс. Но, это последний шанс, Марин.

Они встречались, будто ничего не было. Сережа простил Марину, забыл старые обиды. Они съехались, Марина переехала к Сереже. Они строили общие планы. Сережа говорил, что мечтает о их совместном ребенке, долго обсуждал это с Мариной. Марина тоже говорила ему, что хочет ребенка. Сережа во всем доверял Марине. Даже, когда она задерживалась, он не донимал ее допросами, он просто ей верил и доверял.

Марина забеременела. Рожать она не хотела, никогда не хотела. Она знала, что сделает аборт, Сережа не узнает, не должен узнать. Она просто пришла и сделала аборт, так просто, как сходить в магазин. Через несколько дней Сережа пришел в эту больницу к своей знакомой, тот его и спросил, почему они решили избавиться от ребенка. Сережа был сражен!

Ни жив, ни мертв – вот, как можно описать то состояние, в котором находился Сережа. Сначала он просто не поверил, даже нервно посмеялся. Нет, его Марина не могла убить их совместного ребенка, не могла. Они же так о нем мечтают. Но, когда он увидел доказательства, он все уже решил.

Он пришел к Марине на работу. Лицо красное, по щекам текли горячие искренние человеческие слезы.

–Зачем? Зачем ты убила нашего ребенка? – сквозь слезы спрашивал Сережа.

–Откуда ты узнал – испугалась Марина.

–Откуда? Тебя это волнует? Не важно! Я отец, я имел право знать! Ты так и собиралась это от меня скрывать?

–Сережа, прости, прости меня!

–Ты мне врала, врала во всем! Ты снова меня предала, Марина! Никогда! Слышишь, никогда больше ко мне не подходи! Никогда!

Сережа с резким хлопком двери исчез из этой комнаты.

Марина долго бегала за Сережой, приходила к нему на работу, следила за ним, ходила на мероприятия, где и он был. Шли месяцы. Марина выпросилась в одну командировку, где был Сережа. Они ехали туда в одном автобусе, но он с ней даже не здоровался, делал вид, что ее нет. Глаза его, в эти дни, были печальные, того гляди из них хлынет поток горячих слез. Марина пала перед ним на колени, тут раздался церковный колокол, она вымаливала прощение. Сережа молча отвернул голову, из его глаз струились слезы. Он сказал: «Я тебя прощаю». И пошел. Марина долго сидела на коленях, лила слезы под зауныльный колокольный звон, спрашивала: «Правда? Правда? Ты меня простил? Сереж, простил? Для меня это очень важно».

Марина с ужасом узнала, что Сережа уезжает в Москву. Ему там предложили хорошую работу, он не задумываясь согласился. Марина выяснила, что Сережа поедет в Москву на автобусе, а не на своей машине. Она заранее прибежала на автовокзал, там уже стоял он. Такой родной, но такой далекий. Она подбежала к нему, Сережа сразу отвернул голову.

–Сережа, уезжаешь? Я слышала, что ты уезжаешь в Москву. Пожалуйста, я люблю тебя, сильно-сильно, я места себе не нахожу без тебя, я с ума сойду! Пожалуйста, я умоляю тебя, не отталкивай меня. Прошу! Давай начнем все с начала! Пожалуйста!

Сережа стоял рядом, он ее слушал, но ничего не говорил, даже не поворачивал головы, смотрел в сторону, глаза его были пусты, но в них прочитывалось страдание, боль, мука.

–Я не хотела тебе делать больно! Ты же простил меня? Простил? Помнишь, ты говорил мне тогда на поле, что простил?

Сережа тихо кивнул головой, но при этом не смотрел на нее.

Тут подъехал автобус, Сережа пошел к двери.

–Сереж, скажи мне что-нибудь! Ну, пожалуйста!

Сережа повернулся, он смотрел страдальчески.

–Я могу сказать тебе только одно слово. Прощай.

Сережа сел в автобус и уехал.

Марина долго шла вдоль по набережной. Был восхитительный закат. Начинало смеркаться. На том берегу стали появляться первые огоньки, а на высоком бездонном небе поочередно засверкали первые звезды. Марина продолжала стоять, смотреть на противоположный берег. Он казался ей далеким, хотя был близким. Те же огоньки и звезды – они тоже казались далекими, но были ближе к ней, чем казались. Во всем этом вечере было много влаги, бледного молочного тумана от реки, который покрывал все, чувства какой-то пустоты и отчужденности от мира реального, чувство потерянности. Человек потерянный, человек, который не знает, что ему делать, куда идти. Заблудшая душа, которая даже не заблудшая, так как блуждать и то негде было. Что будет? Вот, единственный вопрос, которым задавалась Марина. Сережа тоже видел берег, но только во сне. Он видел берег, противоположные огни, молочный туман, заполнявший все, темное небо с его первыми далекими звездами. Он даже чувствовал запах речной влаги. Он спал в автобусе во время поездки в Москву. Он видел во сне тот берег, который лишь казался далеким, но при этом был совсем близко. Дурманящий запах влаги, вечернего тумана чувствовал он, а наяву из его глаз текли горячие человеческие слезы.

Обещай мне обещай

Алексей был талантливым шахматистом. С детства ходил в шахматный клуб, выступал на соревнованиях – занимал призовые места. Сейчас это был уже известный гроссмейстер, который переехал из провинции в саму столицу.

Все у Алексея было хорошо в жизни: любящая семья – жена Люся и любимая дочь Варя. Каждый вечер, после очередных игр – он возвращался домой, обнимал свою Вареньку, целовал жену, и весь оставшийся день проводили вместе. Выходных немного было – Алексей готовился к серьезному чемпионату, поэтому, отдыха особо и не было.

В один редкий выходной Алексей со своей семьей гулял по набережной вдоль Москвы-реки. Было жарко, маленькая Варя захотела мороженого.

–Я сейчас сгоняю! – весело и бодро сказал отец – Ждите меня здесь!

Возвращаясь радостно к своим, Алексей увидел его. И замер. Возле его семьи стоял он – дед Алексея – хладнокровный и жестокий человек, всю жизнь служивший в спецслужбе. Некогда Алексей было его любимым внуком – у него был сводный брат и сестра – но именно Алексея всегда выделял дедушка. Позже, Алексей стал все реже и реже общаться с родным дедом – понимал, что это за человек – а потом и вовсе уехал в столицу, там зажил своей жизнью, завел семью. И спустя столько лет он вновь появился в его жизни – стоял около его дорогих и любимых людей, вот-вот заберет их – заберет смысл его жизни. У Алексея пробежал холод, глаза невольно заслезились.

–О, кто к нам идет! Алеша! Внучок! – лукаво говорил дедушка.

–Привет! – напряженно сказал Алексей и взял дочку за руку – Как ты здесь? По делам?

–Да вот, тебя приехал проведать. Давно не виделись. Пустите меня к себе в гости? А?

Алексей стоял, как тень. От того жизнерадостного и полного силы мужчины не осталось и следа. Он понимал, что нельзя отказывать деду, нужно с ним быть осторожней, во всем угождать.

–Конечно – помято ответил он – приходи.

–А на ночь могу я остаться?

–Можешь.

–А ты чего какой напряженный? Расслабься!

Дедушка остался в их квартире на ночь. Алексей с семьей жил в хорошем районе – недалеко от Кузнецкого моста. Вечером жена послала его в магазин, дедушка вызвался пойти с ним – прогуляться.

Они шли по вечерней набережной вдоль Москвы-реки. Уже вовсю горели вечерние огни, пахло свежестью и прохладой, а совсем близко величаво возвышался Кремль.

–Отчего ты, Алеша, уехал? Почему не жилось дома? У тебя могло бы все быть!

–Я шахматист, дедушка. Всегда хотел сделать себе карьеру, а у нас в городе, прости, шахматный спорт совсем не развит. Тут я участвую в всероссийских и даже международных играх – вяло говорил Алексей.

Они остановились, Алексей смотрел на темную Москву-реку, которая отражала в себе вечерние огни, он тихо плакал, плакал от бессилия, от того, что этот негодяй, резко появившейся в его жизни, сломает ему жизнь.

–Видел, дедушка, какая у тебя прекрасная славная внучка? Она тебя очень любит. Обещай мне, если моей семье понадобится какая-та помощь – то ты всегда поможешь – сказал Алексей, повернувшись к деду.

–Конечно! – улыбавшись сказал дед – В чем вопрос.

–Обещай! – настаивал Алексей.

–Обещаю тебе.

Перед сном Алексей с дедом играл в шахматы. Несколько раз он сделал ему детский мат.

–Ах ты! Не мог дедушке своему уступить! – смеявшись говорил дед – Давно я не играл в шахматы! Последний раз со своим отцом в далеком детстве. Он тоже Алексей, кстати.

Ночью жена спросила Алексея, зачем к ним пришел его дедушка.

–Не знаю – тихо плача сказал Алексей.

На следующий день дедушка уехал. Алексей продолжил готовиться к главному чемпионату в своей жизни.

То и дело Алексея приглашали на различные интервью, он ходил. Несколько раз ему задали вопрос о его дедушке – видимо, их встречу видели – спрашивали про его отношения к политике. Алексею было плохо в эти моменты, он мялся. Понимал, что от любого сказанного им слова зависит жизнь его любимой семьи.

Перед игрой ему приснился сон. Будто Алексей бежит по шахматной доске, зовет своих любимых – жену и дочь. Но тут на его пути возникает его дедушка.

–Зачем они тебе, Алеша? Вспомни, как мы раньше жили! У тебя все бы могло быть, зачем ты ухал? – спрашивал он.

–Я тебе уже говорил! Где моя семья? Ты же обещал мне их не трогать! – плача говорил Алексей.

–Ой, Алеша. Чего же вы такие мягкотелые.

–Я просто хочу защитить свою семью, которую так нагло и бессовестно ты отнимаешь у меня!

–Я отнимаю? С чего ты взял? Вон же они!

Тут Алексей обернулся, сзади к нему бежала жена и дочка. Он побежал к ним навстречу, обнял свою дочь, он сильно плакал.

–Леш, нам нечего бояться? – спросила жена.

Алексей обернулся – его дедушки больше не было видно на шахматной доске.

–Нет – плача говорил он – Больше нет.

В день чемпионата Алексей настраивал себя на игру, как вдруг ему сообщили, что с ним хотят связаться. Алексей подошел к телефону и услышал тот голос, которого больше всего не желал услышать.

–Хочу пожелать тебе удачной игры, Алеша! – сказал голос дедушки.

–Спасибо! – нервно сказал Алексей.

–А я сейчас в Москве! – лукаво сказал дед.

–М! А чего ты там делаешь?

–Да вот, по делам!

Тут Алексея начали торопить – игра начиналась.

–Мне пора! Спасибо, что позвонил! – нервно произнес Алексей.

Всю игру он думал о пешках, королях и коней, параллельно в голове мешались мысли об его родных. Он не находил себе места. Голова кружилась, было очень душно. Ход, другой, потом третий, а потом еще – партия была доиграна. Алексей выиграл чемпионат, к которому столько готовился.

После игры на банкете он пытался дозвониться до жены.

–Люся! Вы где? – взволнованно спросил он.

–Дома, недавно пришли с гулянки – ответила жена.

–Никуда больше сегодня не ходите! Я сегодня поздно вечером вернусь! Ждите меня!

Тут к нему подошел один из организаторов.

–Да вы же внук моего старого знакомого – улыбаясь начал он – очень рад лично с вами познакомиться!

–Взаимно – сухо ответил Алексей.

–Ваш дедушка – великий человек! Очень интересный, культурный, образованный! Держитесь его!

Поздно вечером Алексей вернулся домой. Он был не в себе, даже не заметил перелета, такси. Он вбежал в квартиру, тут же подхватил бежавшую к себе дочь, обнял ее так крепко, как никогда еще не обнимал. По его красному измученному лицу струились слезы. Он целовал дочь, потом жену Люсю.

–Вы ж мои дорогие! Самые ценные! Самые главные для меня в этой жизни! – плача говорил он.

Дочка улыбалась, смеялась, а отец гладил ее, целовал, прижимал к себе, и продолжал плакать, плакать, но плакать от счастья.

Юный философ

Светлый праздник в церкви. Все святые люди стоят с свечами в руках, набожно склонив свои головы, вникая хору молодых людей. Серёжа тихо стоял, как и все, мужской хор его завораживал, пробирал до глубины души. Огонёк свечи легко колебался, Серёжа вообще любил свет свечи, любил его ещё с раннего детства. Есть нечто загадочное, волнующее сердце в этом огоньке маленькой свечи.

Его отец тоже был верующим человеком, с раннего детства водил сына в церковь, прививал к Православной культуре. Серёжа был кротким и чутким ребёнком. Его никогда не интересовали спортивные игры, он любил тишину и гармонию, уединение. Больше всего не выносил шума, ора, повышенного тона. Его отец был вспыльчивым человеком, уж очень любил спорить, на все темы спорил, даже те, в которых и понятия не имел. Считал себя философом, имел свое видение на мир, свою концепцию. Серёжа тоже, бывало, диспутировал с отцом, но, как правило, они редко сходились в одном мнении.

Сейчас Серёже шёл уже 20 год, он был умным молодым человеком, учился в университете, постигал истину земного бытия. Будущее ему казалось туманным, да и вовсе он не смотрел в него, жил настоящим, зачем смотреть туда, где ничего неизвестно. Но, именно та загадочная неизвестность во многом пугала его, заставляла задуматься. Что там? Что ждёт впереди?

Прошло некоторое время спустя того церковного праздника. Серёжа шёл домой с учёбы, он часто любил гулять по набережной, смотреть на унылую Волгу, на серое глубокое и такое же неизвестное живому человеку небо. Он любил один ходить, именно один. Ведь, когда никто не отвлекает, ты можешь идти и думать… думать… и ещё раз думать… Приходя домой, он часто писал что-то, даже публиковал, давал малому кругу знакомых читать свои творения, уж очень хотел найти единомышленников.

За последний год Серёжа посетил множество городов, в частности, русских обителей – Православных монастырей. «Нет ничего лучше и примерней жизни монахов!», – говорил сам себе Серёжа. Он уже давно воодушевился жизнью монастыря, монахов. Ему нравилось все, а главное – теория монастырского труда. «Во духовном труде сила человека. Постигая суть труда – мы постигаем самого Бога!», – писал Серёжа в своих философских эссе. Обьездив несколько самых известных обителей, Серёжа все больше и больше убеждался в собственной теории.

Он всегда говорил: «философом не становятся – философом рождаются! Философ есть помазанник Божий, ему открыты те грани бытия, которых не замечает обычный человек. На то и даны философы – открывать путь истинный люду!». Он философ. Он это знал.

Порой, придёт Серёжа к каким-нибудь маминым знакомым, те ему и твердят: «Ой, Серёж, как отец твой философом решил стать… умничаешь». Серёжа никак не реагировал на эти слова, они ему были безразличны. Все, чего хотел достичь Серёжа – это продвижения собственных идей в массу. «Глупо умереть философу, оставшись неизвестным!». Важно нести учение, тот свет, иначе, философ не оправдает своей миссии на Земле.

«Я не как отец», – говорил, однажды, Серёжа своей подруге на русском поле – «я выбрал другой путь, истинный». Раздался в русском поле колокольный звон ближайшей церкви, стоящей на самой горе. Заколыхались русские березки в ближайшем лесочке. Так все и запахло сразу русским миром, русской душой.

Король льда

Он долго стоял перед зеркалом. Лицо блистало молодостью, свежестью. Вовсю пахло невинной юностью. Он долго выбирал, какой платок повязать на шею. «Этот? Хм. Нет, одену лучше синий. Да! Синий! Синий мне к лицу!», – восторженно возликовал молодой человек.

Он жил щеголем, стилягой. Любил красиво одеться, себя показать, сходить в ресторан, в кино. Жил беззаботно и для себя. С годами он взрослел. Уже прошла та школьная пора… Студенчество тоже вот-вот пройдет. Да и он стал уже слегка другим. Отражение в зеркале не радовало его более, он перестал видеть то совершенство, каким себя считал еще пару лет назад. Вот, морщинка, вот, глаз косит. «Старею. Старый стал», – отвечал он сам себе.